Начало Сталинградской битвы. Оборонительная операция на подступах к Сталинграду (17 июля — 12 сентября). Продолжение

Получив от разведки данные о выдвижении 4-й танковой армии на сталинградское направление, советское командование приняло срочные меры для укрепления юго-западных подступов к Сталинграду. По приказу Ставки с целью надежного прикрытия подступов к городу на внешнем обводе, на участке от Красного Дона до Райгорода, была развернута 57-я армия генерала Ф. И. Толбухина{230}. Одновременно в район Котельниковского навстречу подходившим частям противника перебрасывалась стрелковая дивизия из резерва фронта. На этом же направлении во фронтовом резерве сосредоточивались стрелковая дивизия и танковая бригада.

Так как правофланговая 51-я армия Северо-Кавказского фронта, которой командовал генерал Т. К. Коломиец, в ходе выдвижения 4-й танковой армии противника к Сталинграду оказалась в отрыве от основных сил, она была передана в состав Сталинградского фронта.

Однако полностью завершить мероприятия по усилению обороны юго-западных подступов командованию Сталинградского фронта не удалось. Уже 2 августа передовые части 48-го танкового корпуса 4-й танковой армии противника подошли к Котельниковскому с юга и здесь столкнулись с только что выгрузившимися из эшелона четырьмя батальонами 208-й стрелковой дивизии 64-й армии. Начались упорные бои на юго-западных подступах к Сталинграду, продолжавшиеся непрерывно в течение недели.

В связи с обострившейся обстановкой командующий 64-й армией генерал М. С. Шумилов (назначенный в конце июля) принял решение создать для усиления ее левого фланга специальную оперативную группу под командованием своего заместителя генерала В. И. Чуйкова. Сначала в нее вошли стрелковая дивизия и морская стрелковая бригада, а к исходу 4 августа она насчитывала четыре дивизии, две бригады и два полка полевой реактивной артиллерии. Однако, несмотря на сравнительно сильный состав, группа имела крайне ограниченные боевые возможности. В ней было всего 100 орудий и около 200 минометов. Не хватало боеприпасов и полностью отсутствовали зенитные пулеметы и пушки. В таких тяжелых условиях войска группы вели упорные бои с превосходящими силами противника. Левый фланг группы оказался открытым, так как соединения соседней 51-й армии, отходя на Элисту, оторвались от 64-й армии почти на 90 км. Было принято решение отвести оперативную группу на северный берег реки Аксай и организовать там прочную оборону в широкой 50-километровой полосе. К исходу 5 августа была укреплена оборона и на внешнем обводе Сталинграда, куда на участок Капкинский, Абганерово выдвинулась 126-я стрелковая дивизия, усиленная истребительной и танковой бригадами. [163]

Одновременно с боями в полосе 64-й армии на юго-западных подступах к Сталинграду продолжалось сражение войск Сталинградского фронта в большой излучине Дона, где 6-я армия противника вновь попыталась прорваться к городу с запада. Основные усилия советской стороны на этом участке в течение первой недели августа сосредоточивались на удержании плацдармов на правом берегу Дона.

Однако под сильным напором врага войска, сражавшиеся на западных и юго-западных подступах к городу, были вынуждены с тяжелыми боями отходить на внешний оборонительный обвод Сталинграда, а на отдельных участках даже оставить этот рубеж.

В начале августа под Сталинградом четко определились два самостоятельных операционных направления: одно — на северо-западе, из района Вертячий, Калач, и другое — на юго-западе, из района Аксая. Оба направления вели непосредственно на Сталинград. Ширина полосы Сталинградского фронта возросла к этому времени с 520 до 800 км, а его боевой состав достиг восьми армий.

Чтобы обеспечить твердое управление войсками, ведущими оборонительное сражение на сталинградском направлении, Ставка решила разделить Сталинградский фронт на два самостоятельных фронта — Сталинградский и Юго-Восточный. В Сталинградском фронте были оставлены 63, 21, 4-я танковая и 62-я армии и 28-й танковый корпус, а во вновь образованный Юго-Восточный фронт вошли 64, 57, 51 и 1-я гвардейская армии, 13-й танковый корпус, 8-я воздушная армия, а также все соединения, училища, артиллерийские части и части 118-го укрепленного района, находившиеся на южном фасе внешнего оборонительного обвода города{231}.

Управление Юго-Восточного фронта создавалось на базе управления расформированной 1-й танковой армии, а также частично за счет личного состава и учреждений бывшего Южного фронта. Командующим войсками нового фронта был назначен генерал А. И. Еременко, членом Военного совета — бригадный комиссар В. М. Лайок, начальником штаба — генерал Г. Ф. Захаров. Командование и Военный совет Сталинградского фронта оставались в прежнем составе, за исключением начальника штаба, на должность которого с 24 июля был назначен генерал Д. Н. Никишев. Штабы обоих фронтов разместились в Сталинграде. Командование Юго-Восточного фронта получило указание приступить к самостоятельному управлению войсками уже с 7 августа. По распоряжению Ставки оба фронта должны были базироваться на железную дорогу Сталинград — Суровикино.

Фронты получили активные боевые задачи. Сталинградскому фронту было приказано разгромить противника, прорвавшего внешний оборонительный обвод в стыке 62-й и 21-й армий, восстановить здесь первоначальное положение и прочно прикрыть город с северо-запада и запада. В последующем войска фронта должны были находиться в готовности к наступлению в общем направлении на Морозовск.

В задачу Юго-Восточного фронта входило во что бы то ни стало приостановить продвижение врага к южному фасу внешнего обвода, не допустить его прорыва и выхода гитлеровцев к Волге южнее Сталинграда. Фронту предстояло нанести удар в направлении станций Жутово, Котельниково и отбросить противника за реку Сал. В директиве Ставки от 9 августа подчеркивалось: «Иметь в виду как т. Еременко, так и т. Гордову, что оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и с юга на Сталинград, имеет решающее значение для всего нашего советского фронта»{232}. [164]

Далее в этой директиве Верховное Главнокомандование обязало обоих командующих фронтами принять все меры для того, чтобы отстоять Сталинград и разбить врага на ближних подступах к городу.

Период с 5 по 10 августа был весьма напряженным. Фашистским войскам удалось выйти к внешнему оборонительному обводу сталинградской обороны и тем самым ликвидировать опасный для них плацдарм советских войск на правом берегу Дона в районе Калача. Однако полностью выполнить свои задачи противник не смог.

Прорывом 6-й и 4-й танковой армий к внешнему обводу и переходом войск Сталинградского фронта к жесткой обороне закончилось оборонительное сражение на дальних подступах к Сталинграду, продолжавшееся с 17 июля по 10 августа. План гитлеровского командования — одним стремительным ударом прорваться к Сталинграду с ходу — был сорван упорным сопротивлением советских войск в большой излучине Дона, их активной обороной на западных и юго-западных подступах к городу. За три недели наступления противник смог продвинуться лишь на 60 — 80 км, то есть темп его продвижения был не более 3 — 4 км в сутки.

В кровопролитных июльских и августовских боях советские воины проявили стойкость, самоотверженность и воинское мастерство. Высокая доблесть и героизм были присущи не только отдельным бойцам и командирам, но целым подразделениям, частям и соединениям. Особенно отличились воины 62-й и 64-й армий, а также 1-й и 4-й танковых армий.

Большую помощь сухопутным войскам оказали 8-я воздушная армия и авиация дальнего действия. В дни сражений на дальних подступах к городу они уничтожали подходившие резервы и живую силу противника на поле боя, прикрывали свои войска и вели воздушную разведку. 8-я воздушная армия, имея 150 — 200 исправных боевых самолетов, ежедневно совершала по 400 — 500 самолето-вылетов. Особенно успешно действовали летчики 434-го истребительного авиационного полка майора И. И. Клещева. За 18 дней они провели 144 воздушных боя и сбили 36 вражеских самолетов. Отличился и 150-й бомбардировочный авиационный полк, оснащенный новыми пикирующими бомбардировщиками Пе-2. Этот полк, которым командовал прославленный мастер снайперских ударов подполковник И. С. Полбин, за 4 дня уничтожил 40 танков и 50 автомашин противника.

Героическая оборона города на его дальних подступах преградила врагу путь и позволила советскому командованию выиграть время для организации прочной обороны на ближних подступах к Сталинграду и в самом городе.

Для повышения стойкости войск в дни тяжелого оборонительного сражения в большой излучине Дона, воспитания высокой личной ответственности у каждого воина за судьбу Сталинграда, за судьбу Родины исключительно важное значение имел приказ Народного комиссара обороны № 227 от 28 июля 1942 г. В этом приказе излагалась суровая правда об опасном положении, создавшемся на советско-германском фронте, осуждались «отступательные» настроения, указывалось на необходимость любыми средствами остановить продвижение немецко-фашистских войск, предусматривались самые строгие меры ко всем, кто проявит в бою трусость и малодушие, намечались практические меры по укреплению боевого духа и дисциплины воинов.

Введение в действие приказа было чрезвычайной мерой. ЦК ВКП(б) и Верховное Главнокомандование пошли на такой шаг ввиду создавшейся тяжелой обстановки. Они, используя опыт партии в годы гражданской войны, руководствовались указаниями В. И. Ленина, который говорил, что, если того требует обстановка, партия вынуждена прибегать к чрезвычайным [165] мерам. В постановлении ЦК РКП(б) «Об укреплении Южного фронта» от 26 ноября 1918 г. указывалось: «...Центральный Комитет категорически предписывает всем членам партии: комиссарам, командирам, красноармейцам общими энергичными усилиями вызвать необходимый и скорый перелом в настроении и поведении частей.

Нужно железной рукой заставить командный состав, высший и низший, выполнять боевые приказы ценою каких угодно средств. Не нужно останавливаться ни перед какими жертвами для достижения тех высоких задач, которые сейчас возложены на Красную Армию, в особенности на Южном фронте...

Все части Красной Армии должны понять, что дело идет о жизни и смерти рабочего класса, и потому никаких послаблений не будет. Командный состав должен быть поставлен перед единственным выбором: победа или смерть»{233}.

Выполняя указания ЦК ВКП(б), Главное политическое управление РККА 29 июля 1942 г. издало директиву о разъяснении личному составу армии и флота существа приказа № 221. Лозунг партии «Ни шагу назад!» стал девизом каждого бойца и командира.

Вот текст этого приказа:

«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа...

После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.

Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.

Из этого следует, что пора кончить отступление.

Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.

Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. [166]

Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев — это значит обеспечить за нами победу.

Можем ли выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов.

Чего же у нас не хватает?

Не хватает порядка и дисциплины в ротах, в батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину...

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования...»{234}

Моральное воздействие приказа № 227 на войска было огромным. Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации разъясняли его воинам применительно к их боевым задачам. Этот приказ еще раз подтвердил громадное значение морального фактора для хода и исхода вооруженной борьбы

Маршал Советского Союза К. С. Москаленко, командовавший в то время 1-й танковой армией, вспоминает: «В этом приказе с суровой прямотой охарактеризовано опасное положение, создавшееся на южном крыле советско-германского фронта и вызвавшее большую тревогу у партии и всего советского народа. В приказе подчеркивалась необходимость решительно усилить сопротивление врагу и остановить его продвижение...

Все понимали, что от выполнения задачи, поставленной в приказе № 227, зависит дальнейший ход, а может быть и исход войны. Сознание смертельной опасности, которая опять нависла над Родиной, придало нашим воинам новые силы и укрепило их боевую стойкость. Их девизом стал лозунг партии «Ни шагу назад!»{235}.

Огромную помощь командирам и политработникам в повышении морально-боевых качеств воинов, в воспитании у них чувства ненависти к захватчикам в дни тяжелых сражений под Сталинградом оказывала советская печать. «Немецкое наступление на Юге должно быть остановлено во что бы то ни стало. Для этого наши люди должны проникнуться сознанием всей серьезности положения, понять до конца, что каждую пядь земли на советском Юге нужно защищать, не щадя ни крови своей, ни самой жизни...

Отстояв Юг, мы обескровим немецкую армию. Отстояв Юг, мы разрушим надежды немцев на летнюю кампанию, приблизим победу над врагом» — так писала «Красная звезда» в передовой статье от 19 июля 1942 г.

В трудные дни лета 1942 г. на страницах этой газеты появились статьи и стихотворения, призывавшие к беспощадному уничтожению фашистских агрессоров, написанные Д. Бедным, К. Симоновым, А. Сурковым, А. Толстым.

Материалы, пропагандировавшие приказ № 227, публиковала «Правда». Так, в статье «Стойкость — мать победы», опубликованной 30 июля, подчеркивалось, что от бойца сейчас требуется стойкость и еще раз стойкость. В то же время «Правда» напечатала ставшее широко известным произведение М. Шолохова «Наука ненависти». [167]

Во второй половине августа начался новый этап борьбы под Сталинградом — развернулось оборонительное сражение советских войск на обводах, оборудованных на ближних подступах к городу.

Поскольку 6-й и 4-й танковой армиям не удалось прорваться к Сталинграду с ходу, немецко-фашистское командование стало готовить новую наступательную операцию с целью быстрейшего овладения городом. Теперь замысел врага состоял в том, чтобы достичь Волги и овладеть Сталинградом одновременным нанесением двух мощных ударов по сходящимся направлениям: одного — из района Трехостровская на восток силами 6-й армии и другого — из района Абганерово на север дивизиями 4-й танковой армии.

В соответствии с этим командование группы армий «Б» в течение нескольких суток, до 15 августа, готовилось к операции. Была проведена значительная перегруппировка внутри обеих армий и выдвинуты резервы из глубины. Войска прибывшей в состав группы армий «Б» 8-й итальянской армии сменили 29-й корпус 6-й немецкой армии, оборонявший широкий участок Дона от Белогорья (10 км северо-западнее Павловска) до Серафимовича. На усиление 6-й армии был передан поступивший из резерва ОКХ 11-й армейский корпус. 6-я армия получила ближайшую задачу — захватить плацдарм в малой излучине Дона, обороняемый войсками 4-й танковой армии Сталинградского фронта. Для ее выполнения была создана ударная группировка в составе десяти дивизий. 4-я немецкая танковая армия, получив дополнительно две дивизии из 6-й армии, насчитывала теперь также десять дивизий. Чтобы обеспечить прикрытие разрыва между группами армий «Б» и «А», достигавшего 300 км, главное командование сухопутных войск выделило на астраханское направление 52-й армейский корпус, который и должен был, используя сеть опорных пунктов, контролировать участок Садовое, Элиста, река Маныч. Авиация 4-го воздушного флота перебазировалась на аэродромы, расположенные ближе к Волге, что позволяло самолетам врага совершать по нескольку вылетов в сутки.

Государственный Комитет Обороны и советское военное командование, готовя оборону на сталинградских обводах и в самом городе, мобилизовали трудящихся Сталинграда на усиление помощи фронту. В дни суровых испытаний защитники Сталинграда ощущали внимание и помощь ЦК ВКП(б) и ГКО. В решении сложных проблем, касающихся промышленности и сельского хозяйства города и области, участвовали члены Политбюро ЦК и секретари ЦК Коммунистической партии, члены Советского правительства А. А. Андреев, А. Н. Косыгин, В. А. Малышев, А. И. Микоян и другие.

По указанию ЦК ВКП(б) в Сталинград были направлены для непосредственного руководства промышленностью и транспортом наркомы и заместители наркомов, а для оказания помощи командованию фронтов — представители Ставки. Так, работой транспорта руководили заместитель наркома П. В. Харитонов, с 15 августа — нарком речного флота З. А. Шашков и заместитель наркома путей сообщения С. И. Багаев. На заводе «Красный Октябрь» находился заместитель наркома черной металлургии А. Г. Шереметьев, на «Баррикадах» — заместитель наркома оборонной промышленности В. Г. Костыгов, на Сталинградском тракторном заводе — заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд.

5 августа для оказания помощи в эвакуации сельских районов области в Сталинград был направлен заместитель заведующего сельскохозяйственным отделом ЦК ВКП(б) А. И. Козлов. 12 августа в город прибыли член Государственного Комитета Обороны, секретарь ЦК партии Г. М. Маленков и вторично в качестве представителя Ставки начальник [168] Генерального штаба генерал А. М. Василевский, а для координации действий авиации фронтов и привлекаемой ими дальней авиации — представитель Ставки по авиации командующий Военно-Воздушными Силами генерал А. А. Новиков.

19 августа в Сталинград в качестве уполномоченного ГКО был командирован заместитель Председателя СНК СССР, нарком танковой промышленности В. А. Малышев. Он должен был обеспечить бесперебойную работу сталинградских заводов. В Астрахань уполномоченным ГКО был послан нарком морского флота П. П. Ширшов для руководства перевозкой нефтепродуктов по Волге. Для налаживания устойчивой связи с районом сражений у Волги в Сталинград был направлен заместитель наркома связи К. Е. Сергейчук.

Трудовой энтузиазм сталинградцев, всемерная помощь и внимание, которые оказывали советские люди героически оборонявшемуся городу, помогали его защитникам отстаивать твердыню на Волге. Об этом, в частности, свидетельствует бывший секретарь Сталинградского обкома партии М. А. Водолагин: «Напряженно трудился индустриальный Сталинград. Индустрия Сталинграда — это металл, танки Т-34, пушки, минометы, включая «катюши», снаряды и т. д. Это 150-тысячный коллектив рабочих и инженерно-технических работников. Это могучий арсенал Красной Армии. Дыхание заводов Сталинграда ощущал весь фронт. Только за 20 дней августа, выполняя специальное задание Государственного Комитета Обороны, тракторный завод дал 240 танков Т-34»{236}

8 составе Сталинградского фронта в начале августа началось формирование 16-й воздушной армии под командованием генерала П. С. Степанова. Основой армии явились две авиационные дивизии, поступившие из резерва Ставки, и две дивизии, переданные из 8-й воздушной армии. На усиление 8-й воздушной армии Ставка направила в период с 20 июля по 17 августа 23 авиационных полка — в общей сложности около 450 самолетов. К 20 августа пять дивизий авиации дальнего действия были перебазированы на аэродромы, расположенные ближе к Сталинграду.

9 августа Ставка подчинила Сталинградский фронт командующему Юго-Восточным фронтом генералу А. И. Еременко. Членом Военного совета обоих фронтов с 13 августа стал Н. С. Хрущев.

С 9 августа в оперативное подчинение командующего Юго-Восточным фронтом перешла Волжская военная флотилия под командованием контрадмирала Д. Д. Рогачева, а с 16 августа — Сталинградский корпусной район ПВО страны, которым командовал полковник Е. А. Райнин.

Для обеспечения стыка сталинградского и кавказского направлений Ставка сочла необходимым с 15 августа подчинить Сталинградский военный округ (штаб дислоцировался в Астрахани) в оперативном отношении командующему Юго-Восточным фронтом, возложив на него ответственность за оборону астраханского направления, Астраханского укрепленного района и подступов к Волге на участке Сталинград, Астрахань.

Чтобы упрочить положение на левом крыле Сталинградского фронта, туда была направлена из резерва Ставки 1-я гвардейская армия (четыре стрелковые дивизии), командующим которой 9 августа был назначен генерал К. С. Москаленко. Эти войска должны были сосредоточиться в районе Иловлинской.

Значительную помощь фронтам сталинградского направления оказала Ставка, организовав проведение наступательных операций на западном направлении и в районе Воронежа.

С 8 по 15 августа на Юго-Восточном и Сталинградском фронтах проводились работы по оборудованию рубежей и сосредоточению материальных [169] средств. За это время были подготовлены к обороне сталинградские обводы, развернуты оборонительные работы в самом городе, а также подтянуты свежие резервы. Положение советских войск на сталинградском направлении упрочилось.

В это время в тылу Сталинградского фронта войска НКВД обеспечивали поддержание установленного прифронтового режима, вели борьбу с вражеской агентурой и просачивавшимися мелкими группами противника, охраняли и обороняли узлы коммуникаций, переправы и мосты.

Непосредственно в Сталинграде и его окрестностях находились девять частей внутренних войск НКВД общей численностью около 15 тыс. человек, вооруженных стрелковым оружием. Помимо несения гарнизонной и заградительной служб эти части участвовали в строительстве оборонительных сооружений, спасали жителей и имущество от пожаров.

Повышению боеспособности войск и морально-боевых качеств защитников Сталинграда во многом способствовала партийно-политическая работа, широко развернутая на основе приказа № 227 в дни подготовки сражения на сталинградских оборонительных обводах. Командиры, политработники, агитаторы доводили до сознания каждого воина требования этого приказа, добиваясь понимания того, что слова «Ни шагу назад!» — это приказ Родины, это голос всего советского народа, призыв Коммунистической партии.

Претворяя в жизнь указания совещания руководящих партийно-политических работников Советских Вооруженных Сил, проведенного Главным политическим управлением РККА в начале июля в Москве, члены военных советов Сталинградского и Юго-Восточного фронтов и входивших в них армий, работники политуправлений фронтов и политотделов армий, политорганов соединений большую часть времени находились в частях и подразделениях, среди воинов. Они разъясняли бойцам и командирам, что наша армия в состоянии не только выдержать новый натиск немецко-фашистских войск, но и разгромить их.

Политическое управление Сталинградского фронта, где начальником был дивизионный комиссар С. Ф. Галаджев, направило своих работников в сражающиеся с врагом армии с целью оказания практической помощи командованию армий и соединений в решении таких вопросов, как создание прочной обороны на занимаемых рубежах, расстановка партийных и комсомольских сил, усиление партийно-политической работы. Представители политуправления часто выступали перед бойцами, инструктировали агитаторов. Они оперативно откликались на вопросы, которые выдвигала сама жизнь и боевая практика, устраняли возникавшие недостатки или трудности в организации партийно-политической работы. Так, например, было выявлено, что политорганы некоторых соединений мало уделяли внимания работе в артиллерийских частях. Поэтому директивой от 16 июля политуправление Сталинградского фронта потребовало от политорганов решительно изменить отношение к артиллерийским частям, улучшить политическую работу в них, добиться от артиллеристов смелых и решительных действий. Кроме того, политуправление направило своих офицеров в артиллерийские части и подразделения противотанковых ружей, в том числе и в формирующиеся. Политработники приняли активное участие в воспитании личного состава артиллерийских частей.

В связи с выявлением некоторых недочетов в обеспечении боеприпасами и горючим войск, вступивших в сражения на подступах к Сталинграду, политуправление фронта в директиве от 26 июля предложило политорганам повысить ответственность работников тыла, и в первую очередь коммунистов, за снабжение, а военкомов соединений обязало лично заниматься этими вопросами. В районы войскового тыла были командированы [170] работники политуправления и политотделов армий, чтобы оказать тыловым частям практическую помощь на месте.

Политуправления фронтов и политотделы армий оперативно помогали командованию и штабам во многих других вопросах.

Хорошим организатором партийно-политической работы показал себя в дни сражений на подступах к городу политотдел 62-й армии во главе с бригадным комиссаром Н. В. Васильевым. Особое внимание он уделял вопросам укрепления партийных организаций, приему в партию и комсомол лучших воинов. Уже в самом начале боев в большой излучине Дона в армии была создана сравнительно высокая партийная и комсомольская прослойка: здесь к 20 июля насчитывалось 5 тыс. членов и кандидатов партии, объединенных в 104 первичных и 477 ротных партийных организациях, и 16,5 тыс. членов ВЛКСМ, объединенных в 109 первичных и 665 ротных комсомольских организациях. Коммунисты и комсомольцы составляли 27,8 процента всего личного состава армии{237}.

В 62-й армии, как и в других армиях Сталинградского фронта, много внимания уделялось воспитанию и обучению командиров и политработников. В этой армии большинство командного и политического состава (особенно среднего звена) было призвано из запаса, не имело боевого опыта и достаточной военной подготовки. Участников боев на полях сражений Отечественной войны в армии среди командного состава было всего около 15 процентов, среди политсостава — до 20 процентов. Отсюда и вытекала острая необходимость постоянно заботиться о боевом совершенствовании командных кадров, об обобщении и распространении накопленного опыта руководства войсками и организации партийно-политической работы в боевых условиях. Естественно, что в обстановке непрерывных боев обучать и воспитывать командный и политический состав можно было главным образом путем индивидуальной работы, инструктирования и популяризации передового опыта. Все эти проверенные в предыдущих сражениях и боях Великой Отечественной войны формы партийно-политической работы нашли широкое применение в 62-й армии, как и во всех других армиях, сражавшихся на сталинградском направлении.

В трудные дни обороны Сталинграда среди защитников города росло число желающих вступить в ряды партии. Если в июле в четырех армиях Сталинградского фронта было подано около 4 тыс. заявлений о приеме в партию, то в августе — более 5 тысяч.

ЦК ВКП(б) и Главное политическое управление РККА оказывали огромную помощь политическим органам фронтов и армий, посылая квалифицированных лекторов и агитаторов для работы в войсках. В качестве пропагандистов были привлечены и рядовые агитаторы, и члены ЦК ВКП(б). Перед командным и политическим составом, перед воинами частей и соединений часто выступали члены ЦК партии В. А. Малышев, Д. З. Мануильский, E. M. Ярославский, командующие фронтами и армиями, члены военных советов фронтов и армий, многие командиры и политработники. На основе директивы Главного политического управления от 7 августа создавались группы внештатных агитаторов по 10 — 15 человек в соединениях и по 25 — 27 человек в армиях.

Выполняя требования ЦК ВКП(б) и Главного политического управления, командиры, политорганы и партийные организации активизировали устную и печатную пропаганду. Так, например, политотдел 64-й армии разработал содержательную тематику докладов и бесед и создал пять агитбригад, которые были направлены в войска армии. Лучшие, наиболее опытные пропагандисты этой армии выступали перед воинами с такими [171] докладами, как «Ни шагу назад», «Отступать дальше — значит загубить Родину», «Дисциплина и стойкость — залог победы. Кто подрывает дисциплину, тот служит врагу», «Приказ отдается один раз», «Честь войскового знамени — честь воина». В течение нескольких дней пропагандисты политотдела армии, руководимого полковым комиссаром М. П. Смольяновым, прочитали в войсках около 200 докладов, тематика которых отвечала требованиям конкретной боевой обстановки и правильно нацеливала бойцов и командиров на выполнение боевых задач.

Работники политотдела армии оказывали действенную помощь в оживлении деятельности агитаторов в соединениях и частях, в улучшении партийно-политической работы в тыловых частях. Они принимали активное участие в подготовке и проведении партийных и комсомольских собраний, посвященных задачам коммунистов и комсомольцев в реализации требований приказа № 227.

В мобилизации личного состава войск на усиление отпора врагу важную роль сыграли обращения к воинам и приказы военных советов. В этих мобилизующих документах всегда давалась глубокая оценка сложившейся обстановки и определялись конкретные задачи войск. Так, в приказе Военного совета Сталинградского и Юго-Восточного фронтов от 1 сентября 1942 г., когда уже в полном разгаре шли упорные бои на сталинградских обводах, содержался призыв к воинам честно исполнить свой долг: «Не жалея сил, презирая смерть, не допустим немцев к Волге, не сдадим Сталинград. Каждый из нас должен понимать, что захват немцами Сталинграда и выход их на Волгу будет усиливать наших врагов и ослаблять наши силы. Ни шагу назад! Военный совет требует от всех бойцов, командиров и политработников, от всех защитников Сталинграда беззаветной храбрости, стойкости и геройства в борьбе с зарвавшимся врагом. Враг должен быть и будет разбит на подступах к Сталинграду. Вперед, на врага! В беспощадный бой, товарищи, за Сталинград, за великую Родину!»{238}

Деятельность военных советов, командиров, политорганов, партийных и комсомольских организаций в значительной степени способствовала повышению боеспособности войск. Поднялась ответственность командиров и политработников за успех боя, повысилось упорство воинов в борьбе с врагом. Об эффективности партийно-политической работы в войсках убедительно свидетельствовали массовые и индивидуальные подвиги, проявленные в боях на подступах к Сталинграду, а затем и в самом городе.

Обстановка под Сталинградом в середине августа оставалась крайне напряженной. Гитлеровские войска находились в 60 — 70 км от города на западе и в 20 — 30 км на юге. Соотношение сил на земле и в воздухе все еще было в пользу противника. Если количество личного состава было примерно равным, то в артиллерии и авиации враг превосходил советские войска в 2, а в танках — в 4 раза. Недостаток железнодорожных коммуникаций, которые к тому же подвергались ударам немецкой авиации, ограничивал возможность быстрого сосредоточения резервов, направляемых Ставкой в район Сталинграда. Оба фронта продолжали обороняться в огромной 800-километровой полосе. Их войска были не полностью укомплектованы личным составом. Ощущалась острая нехватка в артиллерии. Фашистское командование обладало также инициативой действий. Большое количество автотранспорта обеспечивало противнику значительное преимущество в маневре.

В такой обстановке 15 — 17 августа начала развертываться борьба на ближних рубежах сталинградской обороны, которая продолжалась в течение месяца. [172]

На северо-западе войска Сталинградского фронта с 15 августа отражали наступление 6-й армии, а на юго-западных подступах к городу войска Юго-Восточного фронта 17 августа вступили в борьбу с 4-й немецкой танковой армией.

С 15 по 20 августа советские войска упорно удерживали плацдарм в малой излучине Дона. Но затем врагу удалось оттеснить 4-ю танковую армию Сталинградского фронта, форсировать Дон и захватить небольшой плацдарм на его левом берегу. Все попытки ликвидировать этот плацдарм были безуспешны. Сказалась малочисленность соединений, недостаточная обеспеченность их боеприпасами и горючим, нехватка средств противовоздушной обороны.

Однако гитлеровцы не смогли воспользоваться захваченным плацдармом в оперативных целях: крупные силы войск нельзя было переправить на небольшой плацдарм. Поэтому командование 6-й немецкой армии произвело перегруппировку войск ближе к правому флангу, намереваясь форсировать Дон в его малой излучине между Трехостровской и Лученским. На этом участке 19 августа была сосредоточена сильная ударная группировка армии в составе 14-го танкового, 8-го и 51-го армейских корпусов — всего девять дивизий. Она получила задачу форсировать Дон, а затем нанести сосредоточенный удар в восточном направлении и выйти к Волге севернее Сталинграда.

С 21 по 23 августа развернулись тяжелые бои 4-й танковой и 62-й армий на западном фасе внешнего обвода. Командующий Сталинградским фронтом, предвидя вероятный удар врага и правильно оценивая его возможные последствия, сделал вывод, что для отражения этого удара потребуется не только упорная оборона, но и активные наступательные действия по флангам ударной группировки 6-й армии. В соответствии с этим и был проведен ряд мероприятий во фронте и армиях. Чтобы нанести поражение главной группировке 6-й армии и вернуть плацдарм в малой излучине Дона, а также оттянуть часть ее сил, командующий фронтом еще 18 августа поставил армиям боевые задачи.

Командование Военно-Воздушных Сил в директиве от 19 августа потребовало от 8-й воздушной армии: «Все усилия авиации — штурмовой, истребительной и бомбардировочной направить на выполнение задачи — не допустить переправы противника через Дон...»{239}8-я воздушная армия с 20 по 22 августа ежедневно совершала по 500 самолето-вылетов. В жаркие дни боев на каждый бомбардировщик приходилось по два вылета, а на истребитель — до трех вылетов в день.

Несмотря на сильное противодействие наступавшему врагу и массовый героизм советских воинов, 6-й немецкой армии все же удалось форсировать Дон и к исходу 22 августа захватить на его левом берегу в районе Песковатки плацдарм шириной 45 км. На плацдарме противник сосредоточил 6 дивизий (250 — 300 танков), около 3 тяжелых артиллерийских дивизионов и 4 дивизиона реактивной артиллерии. Утром следующего дня эта группировка при мощной поддержке авиации 4-го воздушного флота перешла в наступление, нанося главный удар в направлении Вертячий, Бородин.

Таким образом, оборона советских войск на внешнем обводе была прорвана. Сильный удар фашистских войск пришелся по частям 98-й стрелковой дивизии и 28-го танкового корпуса 62-й армии, которые были оттеснены на север, в полосу соседней 4-й танковой армии.

Задержать гитлеровцев на среднем обводе также не удалось. Выдвигавшаяся навстречу наступавшему врагу 35-я гвардейская стрелковая дивизия генерала В. А. Глазкова только в ночь на 23 августа начала выходить [173] туда своими передовыми отрядами. Под натиском превосходящих сил противника она была вынуждена оставить позиции среднего оборонительного обвода.

С 23 августа на ближних подступах к городу заняли оборону части внутренних войск НКВД, составлявшие сталинградский гарнизон. В районе тракторного завода, где шли в тот день наиболее ожесточенные бои, путь авангардным частям врага преградил 282-й стрелковый полк войск НКВД и истребительный отряд сталинградских рабочих, среди которых было немало участников обороны Царицына. Они не только сорвали все попытки врага овладеть районом завода, но и сумели с помощью приданных пулеметных подразделений и группы танков отбросить противника на несколько километров, заняв господствующую над местностью высоту.

Тяжелым для защитников Сталинграда было 23 августа. В этот день 14-й танковый корпус 6-й армии прорвался к Волге севернее Сталинграда в районе поселка Рынок и отрезал оборонявшуюся в городе 62-ю армию генерала А. И. Лопатина{240}от остальных сил Сталинградского фронта.

Активность немецкой бомбардировочной авиации, перебазировавшейся на передовые аэродромы, резко возросла. Во второй половине дня 23 августа несколько сотен самолетов нанесли по Сталинграду массированный удар. До наступления темноты вражеская авиация произвела около 2 тыс. самолето-налетов. Для отражения воздушного нападения в воздух поднялись 105 советских истребителей. В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии в этот день было сбито 120 фашистских самолетов.

Город сильно пострадал. Вражеская авиация разрушила его центральные кварталы. Среди населения были большие жертвы.

В ночь на 24 августа представитель Ставки генерал А. М. Василевский доложил Верховному Главнокомандующему о трагических событиях 23 августа. Получив донесение о прорыве вражеских войск к Волге, И. В. Сталин утром 24 августа в директиве на имя представителя ГКО Г. М. Маленкова, представителя Ставки А. М. Василевского и командующего войсками фронта А. И. Еременко потребовал: «Первое — обязательно и прочно закрыть нашими войсками дыру, через которую прорвался противник к Сталинграду, окружить прорвавшегося противника и истребить его. У вас есть силы для этого, вы это можете и должны сделать.

Второе — на фронте западнее и южнее Сталинграда безусловно удерживать свои позиции, частей с фронта не снимать для ликвидации прорвавшегося противника и безусловно продолжать контратаки и наступление наших войск с целью отбросить противника за пределы внешнего сталинградского обвода»{241}.

Командование Сталинградского фронта предприняло все меры к тому, чтобы выполнить приказ Ставки. В течение 23 — 28 августа войска левого крыла фронта (63, 21, 1-я гвардейская и 4-я танковая армии) нанесли удары с севера по вражеской группировке. Геройски сражалась в городе отрезанная от войск Сталинградского фронта 62-я армия, особенно войска ее правого фланга, которые не позволяли противнику расширить прорыв в сторону Сталинграда. Командующий 62-й армией генерал А. И. Лопатин, отмечал Г. К. Жуков в своих мемуарах, «...сделал все, что от него требовал воинский долг, и даже больше, поскольку прекрасно знал, что действовавший против войск его армии противник был в численном превосходстве».

Одновременно с контрударами Сталинградского фронта по прорвавшемуся врагу проводилась огромная работа по укреплению обороны в самом городе. 25 августа городской комитет обороны объявил Сталинград [174] на осадном положении, а на следующий день принял постановление об ускорении строительства баррикад и обратился к населению с призывом отстоять родной город. Этот призыв нашел широкий отклик среди трудящихся Сталинграда. Несмотря на сильные бомбежки, сталинградцы выходили на строительство укреплений, рабочие предприятий старались ускорить выпуск вооружения и боевой техники.

Большую тревогу и заботу о судьбе Сталинграда проявляли ГКО и Ставка. В район Сталинграда направлялись все новые силы. Непрерывным потоком шли боеприпасы, горючее, продовольствие, боевая техника. Только боеприпасов в дни оборонительных сражений на сталинградское направление доставлялось в среднем по 42 вагона в сутки. Предпринимались срочные меры к увеличению производства самолетов, танков, оружия, боеприпасов и других материальных средств. Для оказания практической помощи сражавшимся войскам в район Сталинграда был командирован с большими полномочиями генерал Г. К. Жуков, назначенный 26 августа на специально учрежденный пост заместителя Верховного Главнокомандующего.

В результате мер, предпринятых Ставкой и фронтовым командованием, вечером 28 августа противник был остановлен на северо-западных подступах к Сталинграду. Поскольку 62-я армия оказалась отрезанной от остальных войск Сталинградского фронта, она была передана в состав Юго-Восточного фронта.

На южных подступах к городу войска Юго-Восточного фронта также вели ожесточенные бои против соединений 4-й танковой армии противника, которая к вечеру 23 августа вклинилась в расположение войск между железной дорогой Тихорецк — Сталинград и озером Цаца на глубину до 25 км. Однако контратаками резервов 64-й и 57-й армий продвижение врага было остановлено. Гитлеровцам пришлось отказаться от дальнейшего наступления на этом участке и приступить к перегруппировке 4-й танковой армии, перебросив ее 48-й танковый корпус в район северо-западнее Абганерово. Только после этого вражеские войска прорвали 29 августа фронт 64-й армии северо-западнее Абганерово и, наступая в северном направлении, создали угрозу тылам 64-й и 62-й армий. На следующий день командующий Юго-Восточным фронтом решил отвести эти армии на средний сталинградский обвод. Но отойти и организовать оборону войскам обеих армий не удалось. 31 августа противник прорвал средний обвод севернее Гавриловки. Поэтому к исходу 2 сентября 64-я и 62-я армии по приказу командующего фронтом были отведены на внутренний оборонительный обвод. Ожесточенные бои продолжались здесь до 12 сентября.

С выходом гитлеровцев к внутреннему обводу создалась угроза прорыва непосредственно в Сталинград. Требовались срочные меры, чтобы отвлечь часть сил врага от города, ослабить его нажим на 62-ю и 64-ю армии и выиграть время для организации обороны самого города.

В такой сложной обстановке Ставка решила нанести удар из района севернее Сталинграда. В начале сентября сюда прибыли из резерва Ставки 24-я и 66-я армии. Заново была укомплектована 1-я гвардейская армия.

В телеграмме Верховного Главнокомандующего от 3 сентября, адресованной Г. К. Жукову, указывалось:

«Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если Северная группа войск не окажет немедленной помощи.

Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и придти на помощь к сталинградцам. [175]

Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинграде авиации осталось очень мало...»{242}

А через три дня, 6 сентября, И. В. Сталин дополнительно писал ему:

«Новиков имеет право временно сосредоточить всю истребительную авиацию Сталинградского и Юго-Восточного фронтов в том районе, где этого требует обстановка. Хрюкин и Степанов подчинены Новикову. Кроме этого, Вы должны иметь в виду, что Ваши права неограничены насчет переброски сил авиационных и всяких других со Сталинградского, Юго-Восточного фронтов на север и наоборот. Вы имеете все права маневрировать по части сосредоточения сил...»{243}

Сталинградский фронт, выполняя указания Ставки, силами 24-й, 1-й гвардейской и 66-й армий, во главе которых находились генералы Д. Т. Козлов, К. С. Москаленко и Р. Я. Малиновский, при поддержке авиации 8-й и 16-й воздушных армий и авиации дальнего действия не раз предпринимал наступление с целью уничтожить прорвавшегося к Волге врага, ликвидировать образованный им коридор и соединиться с 62-й армией в районе Сталинграда. Войскам не удалось полностью выполнить эти задачи, однако своими наступательными действиями они заставили немецко-фашистское командование повернуть значительную часть сил 6-й армии на север. Это ослабило ее ударную группировку и позволило 62-й армии задержать противника на внутреннем оборонительном обводе до 13 сентября.

Значительную помощь наземным войскам оказала авиация. Больше половины вылетов 8-й и 16-й воздушных армий было направлено на поддержку контрударов войск фронта. Нарастали удары авиации дальнего действия. Качественное и количественное усиление советской авиации в ходе оборонительного сражения на сталинградских рубежах позволило значительно увеличить интенсивность ее боевых действий. Почти за месяц боев на ближних подступах к городу советские летчики уничтожили и повредили более 600 фашистских самолетов.

Упорные сражения с врагом вели войска Сталинградского корпусного района ПВО под командованием полковника Е. А. Райнина, в оперативном подчинении которого находилась 102-я истребительная авиационная дивизия. Ведя исключительно напряженные бои с авиацией и танками противника, эти соединения проявили высокую организованность, стойкость, массовый героизм и нанесли врагу весьма ощутимые потери.

Первыми 23 августа на северных подступах к городу вступили в бой с вражескими танками зенитные части. Появление противника с этого направления считалось маловероятным, поэтому здесь не было стрелковых частей, и батареи 1077-го зенитного артиллерийского полка ПВО оказались один на один со значительной группировкой танков и мотопехоты. Отбивая атаки вражеских автоматчиков, полк под командованием полковника В. С. Германа в течение двух дней вел борьбу без поддержки пехоты. В этих боях зенитчики уничтожили и подбили 83 танка и 15 автомашин с пехотой, истребили и рассеяли свыше трех батальонов автоматчиков и сбили 14 самолетов противника.

Хотя противник и выдвинул значительное число дивизий к северу от Сталинграда, перед фронтом 62-й и 64-й армий он все же имел большое количественное превосходство в силах и средствах. В результате к вечеру 12 сентября линия фронта приблизилась к городу и находилась в 2 — 10 км от него. [176]

Отходом войск обоих фронтов на городской обвод закончилось оборонительное сражение на ближних подступах к городу и завершился первый этап обороны Сталинграда. В результате этого сражения был сорван план фашистского командования овладеть городом одновременными ударами 6-й и 4-й танковой армий. Враг был остановлен перед позициями городского обвода. Однако положение Сталинграда оставалось крайне тяжелым. Вследствие прорыва гитлеровских войск к Волге севернее города и отхода соединений советских войск на стыке 62-й и 64-й армий город был охвачен с северо-востока и юго-запада. Теперь непосредственно на него были нацелены главные силы ударной группировки противника, а оборонявшаяся здесь 62-я армия была истощена длительными боями.

Перед советским командованием встала задача принять срочные меры, чтобы ослабить натиск врага, удержать город в своих руках, перегруппировать силы и подтянуть резервы из-за Волги для решительного наступления.