Военно-политические цели и общие замыслы коалиций на дальнейшее ведение войны

ЦК ВКП(б) и ГКО определяли военно-политические цели и общие замыслы на дальнейшее ведение войны, исходя из обстановки, которая обусловливалась изменением хода борьбы зимой 1941/42 г. в пользу Советского Союза. Советская Армия, захватив стратегическую инициативу, нанесла первое крупное поражение вермахту. Учитывалось и то, что правители гитлеровской Германии не отказались от своих первоначальных военно-политических целей и вновь попытаются достичь их в предстоящей кампании.

Советское военно-политическое руководство учитывало и другие факторы, которые могли повлиять на определение целей и дальнейших способов ведения войны, в частности угрозу нападения Квантунской армии на советские дальневосточные территории и накапливание турецких войск у границы с СССР. И в Японии, и в Турции шла борьба между группировками крайних ориентации, в их руководящих кругах были [29] сильны элементы, агрессивно настроенные по отношению к Стране Советов.

Обстановка требовала всемерно использовать успехи, достигнутые Вооруженными Силами СССР зимой 1941/42 г., наращивать совместные удары союзников по главному противнику — фашистской Германии, провести необходимые внешнеполитические и экономические мероприятия с целью лишить Германию возможности свободно маневрировать силами и средствами и сосредоточивать их на Восточном фронте.

Военно-политическая цель Советского Союза на летне-осенний период 1942 г. была изложена в приказе народного комиссара обороны от 23 февраля 1942 г. Отмечая успехи, достигнутые в борьбе с врагом, рост могущества Советской Армии и уже приобретенный ею боевой опыт, нарком обороны сформулировал главную цель — сокрушить военную мощь немецко-фашистских захватчиков. В приказе перечислялись и основные факторы, которые могли способствовать разгрому «третьего рейха»: непрочность германских тылов (в захваченных государствах и в собственной стране) и установленного Гитлером «нового порядка», наличие антифашистской коалиции во главе с такими мощными державами, как СССР, Великобритания и США, располагавшей значительно большим военно-экономическим потенциалом, чем страны агрессивного блока.

Военно-политические цели вытекали из оценки советскими руководителями итогов предыдущего года войны. Еще в начале января 1942 г., обобщая опыт первых наступательных операций под Москвой и на других участках фронта, Ставка указывала в одной из директив на то, что немецко-фашистские войска перешли к обороне с расчетом задержать наступление советских войск до весны. Было очевидно, что враг пытается выиграть время, собрать силы и весной 1942 г. вновь перейти в наступление. Директива требовала не давать противнику передышки, гнать его на запад, чтобы до весны он израсходовал свои резервы.

В приказе наркома обороны от 23 февраля говорилось: «Было бы, однако, непростительной близорукостью успокаиваться на достигнутых успехах и думать, что с немецкими войсками уже покончено. Это было бы пустым бахвальством и зазнайством, недостойным советских людей. Не следует забывать, что впереди имеется еще много трудностей. Враг терпит поражение, но он еще не разбит и — тем более — не добит. Враг еще силен. Он будет напрягать последние силы, чтобы добиться успеха. И чем больше он будет терпеть поражение, тем больше он будет звереть»{27}.

Необходимы были неослабевающая подготовка резервов для фронта, работа с удвоенной энергией советской военной промышленности, с тем чтобы с каждым днем фронт получал все больше и больше танков, самолетов, орудий, минометов, боеприпасов и другого вооружения и снаряжения.

В приказе, посвященном Дню международной солидарности трудящихся 1 Мая, отмечалось, что Советские Вооруженные Силы стали организованнее и сильнее, зимой 1941/42 г. они перешли от активной обороны к наступлению на вражеские войска; Отечественная война вступила в новый период — период освобождения Советской страны от гитлеровской нечисти.

Приказы народного комиссара обороны ориентировали советский народ и Вооруженные Силы на продолжение активных действий против фашистских поработителей.

В соответствии с военно-политической целью ведения войны и был определен активный способ действий Советских Вооруженных Сил на ближайший период 1942 г. [30]

План Ставки Верховного Главнокомандования состоял из двух частей. Первая — определяла характер действий весной 1942 г. Она предусматривала временную активную оборону, срыв упреждающими ударами на отдельных направлениях подготовки противника к новому наступлению, накопление резервов для перехода летом 1942 г. в решительное наступление. Вторая часть плана намечала способы действий на летний этап борьбы — переход советских войск с июля 1942 г. в наступление против основных группировок врага на большей части фронта с нанесением главного удара на южном крыле.

Политбюро ЦК ВКП(б) и Государственный Комитет Обороны проводили в жизнь мероприятия по обеспечению планов ведения войны. Особое внимание уделялось развертыванию Советских Вооруженных Сил и повышению их боеспособности, внешнеполитической деятельности, идеологической работе среди воинов, тружеников тыла и населения оккупированной территории, упрочению морально-политического единства всего советского народа, завершению перестройки народного хозяйства страны на военный лад.

С возрастанием роли партизанского движения в борьбе с фашистским агрессором возникла необходимость придать ему более организованные формы. С этой целью планировались крупные операции партизанских формирований, изыскивались пути улучшения управления всеми партизанскими силами, их боевого, материального и политического обеспечения.

Вновь происходили организационные изменения в Генеральном штабе — основном творческом и рабочем органе Ставки. Его задачи непрерывно возрастали в связи с огромным размахом вооруженной борьбы и потребностью твердого централизованного управления большим числом оперативных объединений всех видов Советских Вооруженных Сил.

Верховное Главнокомандование еще в конце зимней кампании 1941/42 г. начало подготовку Советских Вооруженных Сил к решению больших задач в предстоявшей летне-осенней кампании. Эту подготовку предполагалось завершить полностью не позднее июня — июля. Однако намеченные мероприятия не удалось выполнить, так как противник перешел к активным военным действиям уже в начале мая. Несмотря на значительные успехи в производстве продукции, количество вооружения и боевой техники, поступавшее от промышленности, не позволяло в короткий срок восполнить потери действующей армии и развернуть стратегические резервы. К тому же в ряде случаев обстановка требовала ввода в сражения свежих соединений и объединений из резерва еще до завершения полного их укомплектования личным составом, вооружением и боевой техникой.

Признавая Германию главным противником во второй мировой войне, Соединенные Штаты Америки и Великобритания тем не менее в своих военно-политических планах на летне-осенний этап 1942 г. продолжали уделять основное внимание театрам, на которых действовали незначительные силы вермахта. Руководящие политические и военные деятели этих стран в 1942 г. лишь обсуждали проблему открытия второго фронта в Европе, но конкретного ее решения не выработали. В Великобритании, например, сама идея образования активно действующего сухопутного фронта против Германии в Западной Европе подвергалась сомнению. Она подменялась не основанными на точных оперативных расчетах замыслами вывести из войны главную страну агрессивного блока воздушными бомбардировками. «...Растущая сила воздушных бомбардировок Германии, — говорил Черчилль, — представляет собой один из главных методов, [31] которыми мы надеемся довести до конца войну с Германией»{28}. Воздушные бомбардировки, по мнению английских и некоторых американских политических и военных руководителей, должны были обеспечить разгром вермахта и армий его европейских союзников без серьезных боевых действий сухопутных войск США и Англии на Европейском континенте.

Свои основные военные ресурсы эти государства планировали использовать для ограничения агрессии фашистского блока на Ближнем и Среднем Востоке, в Северной Африке. Прежде всего они стремились не допустить Германию во французские колонии, а в районе Тихого океана и Азии — помешать проникновению Японии в Австралию и Индию. Одной из целей ближайшего этапа войны для США и Великобритании являлось продолжение планомерного накапливания сил и средств для последующих акций против Германии, Италии и Японии.

Понимая неизбежность развертывания ожесточенной борьбы на советско-германском фронте и огромных потерь с обеих сторон, США и Великобритания хотя и оказывали помощь Советскому Союзу, но исходили при этом из своих политических расчетов: по их мнению, 1942 год должен был стать новым этапом в ослаблении фашистской Германии и Советского Союза. Не случайно поэтому конкретные военно-политические цели Соединенных Штатов Америки и Великобритании на 1942 г. не только не совпадали с военно-политическими целями Советского Союза, но шли с ними вразрез в главном — в нанесении незамедлительных решительных ударов по Германии. Официально признанный для данного этапа войны основной стратегический и политический принцип ведения войны — «сначала Германия» — был нарушен союзниками, поскольку он противоречил их империалистическим интересам.

Великобритания и Соединенные Штаты Америки к апрелю 1942 г. разделили между собой зоны стратегической ответственности в глобальном масштабе: в Тихом океане главную роль должны были играть американцы, в Индийском океане и на Среднем Востоке — англичане. Европа и Атлантика считались зоной их совместных действий{29}.

Союзники готовились к активным военным действиям против стран фашистского блока чрезвычайно медленно. К весне 1942 г. еще не были образованы коалиционное англо-американское командование и штаб, на которые возлагалась бы ответственность за планирование, подготовку и вторжение в Западную Европу. Эти вопросы решались органами военно-стратегического планирования США и Великобритании раздельно. В лучшем случае они могли служить только основой для обсуждения в созданном в начале 1942 г. англо-американском объединенном комитете начальников штабов. Сосредоточение американской авиации и сухопутных войск на Британских островах находилось еще в начальной стадии.

Поражение гитлеровской Германии на Восточном фронте зимой 1941/42 г. поставило ее политическое и военное руководство в тяжелое положение. Рушилась вся концепция ведения захватнической войны — последовательного молниеносного разгрома противников фашистского блока. Советский Союз не только выдержал невероятной силы удар в 1941 г., но и, развертывая свою армию, сохранил способность наносить ответные удары.

Главная военно-политическая цель «третьего рейха» на 1942 г. была прежней — достижение победы на советско-германском фронте, с тем чтобы обеспечить условия для завоевания мирового господства. Восточный фронт для Германии оставался главным фронтом. Гитлеровское руководство [32] решило снова попытаться сокрушить Советский Союз еще до высадки англо-американских войск в Европе, полностью покончить с ним уже в 1942 г.

Быстрая победа над Советской Армией нужна была фашистам для достижения не только военных, но и политических целей. Необходимо было восстановить авторитет политической и военной стратегии Германии, подорванный поражениями на Востоке, снова захватить инициативу ведения войны. Фашистское руководство стремилось также поддержать веру населения союзных стран в победу, крепче связать союзников по блоку, добиться от них новых сил и средств. Основываясь на высказываниях Гитлера относительно обстановки и замыслов продолжения войны на совещании 28 марта 1942 г., Ф. Гальдер записал в своем дневнике, что исход войны решается на Востоке.

Вести наступление одновременно на всем советско-германском фронте гитлеровцы уже не могли. Основным направлением действий они избрали юго-западное. Захват Кавказа с его нефтяными богатствами мог, по замыслам немецкого командования, ускорить вовлечение в войну Турции на стороне рейха и позволить занять выгодное положение для вторжения вермахта в страны Среднего Востока.

Считая по-прежнему главной целью на лето 1942 г. сокрушение Советского Союза, германское военно-политическое руководство не исключало и возможного вторжения англо-американцев на европейское побережье. Об этом указывалось в директиве Гитлера № 40 от 23 марта, которой определялась ответственность различных командных инстанций вермахта за подготовку и осуществление обороны побережья во всех районах оккупированной Европы.

В мае этого же года в директиве № 42 ОКБ установило степень готовности своих войск на случай необходимости быстрого захвата неоккупированной части Франции. Проведение операций с этой целью предполагалось в том случае, если англо-американцы осуществят высадку морских или воздушных десантов на Европейском континенте.

Важным также на ближайший этап войны признавалось упрочение оккупационного режима во всех захваченных районах Европы и особенно подавление борьбы югославских партизан. В Северной Африке имелось в виду продолжать наступление немецко-итальянских войск, начатое еще в январе 1942 г., с целью полного захвата Египта и разгрома английского флота на Средиземном море. В Атлантике немецкий флот должен был продолжать борьбу на коммуникациях США и Великобритании и наносить максимально возможные потери их транспортным флотам.

Руководство фашистской Германии хорошо понимало, что только победа над Советским Союзом может обеспечить ей достижение дальнейших целей войны: разгром Британской империи, утверждение своего господства на Ближнем и Среднем Востоке, создание африканской колониальной империи во главе с германским монополистическим капиталом.

В Германии все было мобилизовано на увеличение выпуска продукции для нужд войны. Промышленность ориентировалась на удовлетворение в первую очередь потребностей сухопутных войск на Восточном фронте. Увеличение танкового и самолетного парка должно было, по мнению немецкого командования, сыграть решающую роль в операциях против Советского Союза весной и летом 1942 г. Особое внимание уделялось росту численности вооруженных сил Германии.

Весной 1942 г. немецко-фашистское командование стало терять доверие к своим союзникам. В начале апреля Гитлер дал указание руководителям вермахта соблюдать особую осторожность в военных переговорах с ними, не раскрывая при этом конкретных целей и планов основных [33] операций. Вместе с тем германское руководство вынуждено было всеми силами укреплять фашистский блок, поскольку оно остро нуждалось в людских и материальных ресурсах, которые можно было заполучить у своих европейских партнеров по агрессии.

Весной приступило к разработке планов дальнейшего ведения войны военно-политическое руководство Японии. В середине марта глава японского правительства и начальники генеральных штабов армии и флота в докладе императору признавали, что война приняла затяжной характер и завершить ее компромиссом с США и Великобританией будет невозможно. Они считали, что необходимо вынудить противников перейти к стратегии длительной пассивной обороны, активизировать действия своих вооруженных сил на отдельных направлениях Тихоокеанского театра и добиваться нарушения связей Великобритании и США с Австралией и Индией. Это могло бы исключить возможность превращения последних в плацдармы для развертывания англо-американского контрнаступления против Японии и ее новых владений.

Предложения наиболее активных сторонников наступления в целях овладения Австралией были отвергнуты как несвоевременные и рискованные из-за огромного удаления районов военных действий от Японии и возможности затяжного характера такой операции. Рекомендовалось воздержаться от нападения на СССР до тех пор, пока не будут закреплены успехи в районе Южных морей. Признавалось целесообразным использовать сложные политические, экономические и стратегические условия> в которых находился Китай. Принимались меры к тому, чтобы путем усиления психологической войны и ведения отдельных боевых действий добиться капитуляции гоминьдановской армии.

Затяжная война требовала дальнейшего укрепления экономической и военной мощи страны, усиления ее вооруженных сил. В своей внешней политике Япония придерживалась прежнего курса укрепления политического и военного союза с Германией и Италией.

Военно-политическое положение коалиций весной 1942 г. характеризовалось изменением соотношения сил в пользу антифашистской коалиции. Государствам-агрессорам противостоял союз наций, союз свободолюбивых народов, располагавший огромным потенциалом людских, экономических и военных ресурсов.

Основные воевавшие страны стремились упрочить свое внутреннее и международное положение, продолжали увеличивать вооруженные силы, наращивать производственные мощности. Шел процесс накапливания сил и средств на советско-германском фронте, а также на Африканско-Средиземноморском и Азиатско-Тихоокеанском театрах войны. Все это говорило о том, что война принимает затяжной характер и в дальнейшем потребует вовлечения в нее еще большего количества людей, вооружения, боевой техники и материальных средств.

Особое внимание всего мира привлекал к себе советско-германский фронт, продолжавший оставаться главным фронтом второй мировой войны. Именно на нем обе стороны готовили проведение новых крупнейших и решающих сражений, от исхода которых зависело дальнейшее развитие событий на других театрах войны.

С учетом международного положения коалиций и стратегической обстановки на театрах войны намечались и военно-политические цели главных воюющих государств на лето и осень 1942 г. И если Советский Союз ставил перед собой конкретные, активные цели и считал необходимым сосредоточить наибольшие усилия антифашистской коалиции [34] против фашистской Германии, то его союзники по-прежнему занимали выжидательные позиции. Вместо открытия второго фронта в Европе они планировали накапливание сил и средств, ведение незначительными силами военных действий на других театрах войны. В результате такой политики Советский Союз оставался один на один с главной ударной -силой фашистской коалиции.

Военно-политические цели фашистской Германии были направлены на осуществление новой попытки сокрушить Советский Союз в 1942 г. К ней полностью присоединялись и ее сателлиты.

Что же касается Японии, то она планировала ряд мероприятий, направленных на закрепление достигнутых успехов в районе Южных морей.