ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ 4 страница

В первых числах августа в Чикаго открылся съезд новой партии. Современники писали, что он не походил на обычные съезды партий ни по составу, ни по настроению. Делегатами съезда были люди, приехав­шие из разных уголков страны: учителя, профессора колледжей и уни­верситетов, журналисты, священники, фермеры, адвокаты, издатели ме­стных газет и некоторые прогрессивно настроенные бизнесмены. Они были охвачены неподдельным энтузиазмом и верили, что поднимают меч на борьбу с крупным капиталом. Однако руководила съездом группа во главе с Рузвельтом и Перкинсом, настаивавшими на сохранении трестов и регулирующей роли государства.

Рузвельт был единогласно выдвинут кандидатом. Но при утверждении главного — антитрестовского — пункта платформы возник конфликт, в результате которого этот пункт, хотя и оглашенный на съезде, был исключен из текста при опубликовании платформы в прессе ⁴⁹. Этот ин­цидент послужил в дальнейшем предлогом для углубления разногласий внутри прогрессивной партии. В целом прогрессистская платформа пред­лагала широкую программу демократических реформ. Прогрессисты вы­сказывались за демократизацию избирательного закона (включая право голоса для женщин, прямые выборы и т. д.), ограничение власти судов, борьбу с коррупцией и лоббизмом, охрану природных ресурсов,, строи­тельство дорог и гаваней, введение подоходного налога и налога на на­следство, пересмотр закона о тарифах (но соглашались в принципе с про­текционизмом). Большое внимание уделялось в платформе рабочему вопросу. Выдвигались требования о запрещении «инджанкшнз», о ком­пенсации за несчастные случаи на производстве, о запрещении детского труда, об установлении минимума оплаты женского труда, обеспечении старости, признании права рабочих на организацию.

Создание новой партии и ее избирательная платформа показали, что основными, злободневными вопросами и причиной кризиса, а затем рас­кола республиканской партии были противоречия внутри капиталистиче­ского общества, рост рабочего движения. «Новая партия,— писал B.И. Ленин,— порождение современной эпохи, которая ставит вопрос о самом существовании капитализма» ⁵⁰. Прогрессисты обеих партий виде­ли выход из положения в проведении буржуазных реформ с демократи­ческим уклоном, дабы сохранить в неприкосновенности буржуазный строй. Консерваторы-республиканцы, не сумевшие понять и оценить тре­бования времени, были обречены на поражение.

49 Комиссия, составлявшая платформу, включила антитрестовский пункт, но он был вычеркнут после съезда Перкинсом и Рузвельтом. См.: Pinchot A. R. E. History of the Progressive Party, 1912—1916. N. Y.; Wash., 1958, p. 177.
50 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 22, с. 193.

II. НАЧАЛО ЭПОХИ ИМПЕРИАЛИЗМА

«ПРОГРЕССИВНАЯ ЭРА» — БУРЖУАЗНЫЙ РЕФОРМИЗМ В ДЕЙСТВИИ

Президентом США в 1912 г. стал Вудро Вильсон ⁵¹. Со времени гра-
данской войны он был вторым президентом-демократом, притом южани-
ном по происхождению. Его победа была логическим завершением борь-
бы буржуазного реформизма с консерватизмом старой школы. Кандидaт
прогрессистов собрал свыше 4 млн. голосов, что также подтверждалo
успех прогрессизма как буржуазно-реформистского течения.

Выборы 1912 г. были знаменательны еще и тем, что кандидат социа-диетической партии получил близкое к миллиону число голосов; онo оказалось наибольшим за всю историю социалистической партии. Таким образом, можно считать, что против консерватизма, за социальное пере-устройство — хотя бы в плане социальной реформы — проголосовали свы­ше 10 млн. американцев.

4. «НОВАЯ ДЕМОКРАТИЯ» В. ВИЛЬСОНА

Вильсон, ставший президентом в результате раскола республиканской партии, вошел в Белый дом как «президент меньшинства» (собрал всего 41,8% общего числа голосов). Зато умело составленная программа демок­ратов и выступления Вильсона обеспечили демократической партии прочное большинство в обеих палатах конгресса. К этому надо добавить что республиканская партия, занявшая теперь место оппозиции, была раз­делена на две фракции, и демократы могли рассчитывать на поддержку прогрессистов.

«Новая демократия» Вильсона схематически укладывалась в три пунк­та: индивидуализм, свобода личности и свобода конкуренции. С этих по­зиций Вильсон объявил себя врагом трестов, но предлагал, как уже гово­рилось, не уничтожение трестов (чего требовали прогрессисты-«мятеж-ники») и не контроль над трестами (это провозглашал Рузвельт), а регулирование конкуренции. Он убеждал своих сторонников, что такой курс приведет к ограничению роста крупных корпораций.

Идейным вдохновителем «новой демократии» был юрист Л. Брандейс, прогрессист по убеждениям, автор серии статей о финансовой элите («денежном тресте»), вышедших затем отдельной книгой⁵². Брандейс оперировал материалами комиссии Пьюджо, исследовавшей связи различ­ных групп финансистов. На примере банкирского «дома Морганов», соз­давшего гигантский «Стальной трест»,, Брандейс доказывал, что зло заклю­чается в «нечестной» конкуренции, перекрывающей все пути для мелкого и среднего бизнеса и вынуждавшей к сдаче позиций даже крупные не­корпорированные предприятия (например, фирму Карнеги и Шваба).

Брандейс и вслед за ним Вильсон (как и Рузвельт) отошли от идеи запрещения крупных корпораций. Требование уничтожения трестов было характерно для идеологов мелкобуржуазного антитрестовского движения (в XIX в.— популистов, а в XX в.— Лафоллетта и других «мятежников»). Брандейс и Вильсон объявили себя врагами не крупного бизнеса, а моно­полии как результата «нечестной» конкуренции. Вильсон заявил об этом еще до вступления на пост президента, на встрече с группой промышлен­ных и финансовых магнатов в Чикаго в январе 1913 г. Он произнес де-

51 Итоги выборов: Вильсон получил 6286,2 тыс. голосов и 435 голосов выборщиков,
Рузвельт соответственно — 4126 тыс. и 88, Тафт — 3483,9 тыс. и 8, Дебс — 897 тыс.
См.: Encyclopedia of American History, p. 325—326.

52 Brandeis L. Other People's Money and How the Bankers Use It. N. Y., 1914.

магогическую речь, в которой признал ведущую роль бизнеса в жизни cтраны, предложил бизнесменам сотрудничать с ним, заявил, что все гpaждане США имеют равное право на использование национальных peсурсов и что предпринимательская деятельность должна быть из­бавлена от всяких признаков монополии ⁵³. Деловые круги встретили это зaявление с тревогой, но дальнейшие действия президента доказали, что иx опасения были неосновательными.

Вильсон окружил себя людьми, через которых мог связываться с пред- ставителями различных группировок и течений. Первый пост в его каби-нете — государственного секретаря — занял У. Дж. Брайан, поддержав­ший на предвыборном съезде кандидатуру Вильсона. Опираясь на него, Вильсон мог рассчитывать на поддержку Среднего Запада. Генеральный почтмейстер О. С. Берлесон представлял интересы лидеров южных штатов. Личный секретарь нового президента Дж. Тэмелти, ирландский католик, имел тесные связи с политическими боссами Севера. Наиболее близким к президенту лицом был полковник Э. Хауз из Техаса, завое­вавший неограниченное доверие Вильсона. Этот богатый южанин находил­ся в контакте с влиятельными представителями мира бизнеса. Хауз от­казался войти в кабинет, оставаясь на протяжении всех лет администра­ции Вильсона «всего лишь» негласным советником президента, но его мнение значило больше, чем мнение кабинета.

Перед Вильсоном, главой партии, выступившей с программой реформ, теперь стояла задача приступить к выполнению предвыборных обеща­ний. В инаугурационной речи, в которой республиканцы обвинялись в расточительности и забвении интересов народа, новый президент очертил программу будущих мероприятий: пересмотр закона о тарифах, реорга­низация банковской системы и денежного обращения, законодательство по регулированию конкуренции между предпринимателями (видоизме­ненный антитрестовский пункт), меры по охране природных ресурсов и некоторые другие. Первым вопросом на очередь дня была поставлена ре­визия тарифов, которые Вильсон называл искусственными возбудителями конкуренции и искусственными узами предпринимательства.

Билль о тарифах, подготовленный конгрессменом О. Андервудом при непосредственном участии Вильсона, был поставлен на обсуждение сразу после открытия сессии конгресса в начале апреля 1913 г. Сравнительно быстро (через месяц) он был утвержден палатой представителей и пере­дан в сенат. Как и в прежние годы, именно в сенате началась длитель­ная и упорная борьба за каждый раздел, за каждый пункт билля. Сена­торы были атакованы массой лоббистов, которые съехались со всех шта­тов на защиту интересов различных групп предпринимателей. Президент ооъявил законопроект «партийным мероприятием» и публично выступил c осуждением действий лобби⁵⁴. «Мятежные республиканцы» оказали ему поддержку, потребовав расследования связей лоббистов с сенаторами и конгрессменами. Созданная комиссия действительно раскрыла контакты многих законодателей с лобби, их финансовую заинтересованность в раз­личных мероприятиях. Под угрозой политического скандала демократи­ческий коку с сената уступил и объявил долгом каждого демократа под-

53 Life and Letters of Woodrow Wilson: Vol. 1—8/Ed. by R. S. Baker. N. Y., 1927—1939, vol. 3, p. 432.

54 Wilson W. The New Democracy. Presidential Messages, Addresses and Other Papers (1913—1917): Vol. 1, 2 / Ed. by R. S. Baker, W. E. Dodd. N. Y.; L., 1926, vol. 17 p. 36.

II. НАЧАЛО ЭПОХИ ИМПЕРИАЛИЗМА

«ПРОГРЕССИВНАЯ ЭРА» — БУРЖУАЗНЫЙ РЕФОРМИЗМ В ДЕЙСТВИИ

держать обещанный во время выборов тарифный законопроект. Билль был утвержден конгрессом и подписан президентом в первых числах ок-тября 1913 г.

Новый закон снижал пошлины в среднем с 42 до 27%, так что и он оставался протекционистским; но все же ставки были снижены более чем на 900 наименований и 356 наименований были внесены в список свобод ного ввоза, хотя на многие товары (например, на табак и табачные из­делия) сохранялись высокие тарифы. Снижение и отмена пошлины на сахар должны были проводиться в несколько сроков ⁵⁵.

Кроме ревизии тарифов, закон Андервуда определил размер подоход­ного налога согласно XVI поправке к конституции, поправке, принятой конгрессом еще при Тафте в феврале этого же года. Под давлением про­грессистов обеих партий добавочный налог на доход свыше 500 тыс. долл был доведен до 6% ⁵⁶.

Следует отметить, что тариф Андервуда устанавливал наиболее низкие тарифные ставки по сравнению с предыдущим законодательством. Однако о его воздействии на американскую экономику трудно сказать что-либо определенное: помешали сначала начавшийся в 1913 г. экономический кризис, а затем война в Европе, нарушившая налаженные торговые от­ношения между странами. После войны пришедшая к власти республи­канская партия вернулась на старые позиции бескомпромиссного про­текционизма.

Тарифный законопроект еще обсуждался в сенате, когда Вильсон вы­ступил на объединенном собрании палаты представителей и сената с пред­ложением о реорганизации кредитной и банковской системы США. Вильсон заявил, что деловые круги должны получить эластичную бан­ковскую и денежную систему, которая обеспечила бы свободу предпри­нимательства и индивидуальной инициативы, однако добавил, что «контроль над банковской системой и выпуском денег ...должен носить общественный характер, а не частный, должен возлагаться на само пра­вительство, с тем чтобы банки стали инструментами, а не хозяевами биз­неса, индивидуального предпринимательства и инициативы» ". Эти слова были данью, которую президенту пришлось воздать прогрессистам, сто­ронникам государственного регулирования экономики и децентрализации банковской системы.

Несмотря на заявление Вильсона о правительственном контроле, пер­воначальный вариант законопроекта о банковской реформе, подготовлен­ный лидером консервативных демократов палаты К. Глассом, полностью исключал государственный контроль и предлагал создать 15 националь­ных банков. Вильсон и Хауз были сторонниками сильной централизован­ной системы, но считали, что открыто проводить такую линию невоз­можно, ибо это вызовет отпор со стороны различных группировок в кон­грессе и в банковских кругах.

Дабы избежать конфликта с финансовыми магнатами, к работе над биллем, обсуждение которого затянулось до конца года, были привлечены видные финансисты. Связь с ними президент осуществлял через полков­ника Хауза, постоянно встречавшегося с П. Уорбергом, Дж. П. Морга-

55 Complete Table of the New Tariff Duties Compared with Old.— New York Times, 1913,
Sept. 30.

56 Link A. S., Catton W. B. Op. cit., vol. 1, p. 116.

57 Wilson W. Op. cit., vol. 1, p. 39—40.

ном-младшим, К. Доджем, Ф. Вандерлипом, Г. Фриком и др.⁵⁸ В резуль­тате этого сотрудничества в конце концов был выработан акт о создании федеральной резервной системы (ФРС), подписанный президентом 23 де­кабря 1913 г.

Закон предусматривал создание 12 федеральных резервных банков, капиталы которых образовывались из взносов национальных, штатных и промышленных банков соответствующего района . Во главе всей систе­мы стояло Федеральное резервное управление в Вашингтоне. В него входили (ex oficio) министр финансов, контролер денежного обращения и пять членов, назначаемых президентом с согласия сената. Помимо адми­нистративного руководства системой, в функции управления входил вы­пуск банкнот, которые имели значение денежных знаков. Важно отметить, что федеральные банки выполняли роль фискальных агентов правитель­ства.

В первый состав федерального управления вошли крупнейшие бан­киры, юристы: П. Уорберг, У. Дж. Хардинг, Ч. С. Хэмлин, Ф. Делано. Если прибавить, что места в так называемом консультативном совете, предусмотренном законом, заняли известные магнаты Дж. П. Морган-младший, Дж. Форган (Чикаго), Д. Винг (Бостон) и др., то становит­ся понятным, что федеральный резервный акт обеспечил монополистиче­ской олигархии руководящую роль в финансовой системе страны. Вместо банковской реформы в пользу мелкой и средней буржуазии и ожидаемой прогрессистами децентрализации правительство Вильсона ввело искусно замаскированную централизацию банковской системы, прикрытую деле­нием на 12 федеральных банков. Кстати, финансисты, особенно Уорберг, настаивали на уменьшении числа финансовых центров с 12 до 8 и даже 4, но Вильсон и министр финансов У. Г. Макаду воспротивились этому.

Следует также отметить, что в рамках федеральной системы ни­сколько не уменьшилась роль Нью-Йорка в качестве финансового центра страны. Более того, уже в 1916 г. К. Гласc подчеркнул возросший «престиж Нью-Йорка как финансовой метрополии этого (т. е. Западно­го.—Авт.) полушария», а также не скрыл, что творцы федерального резервного акта надеялись, что он поможет «сокрушить могущество Лон­дона и превратить Нью-Йорк в финансовый центр мира» ⁶⁰.

В реформы «новой демократии» Вильсона входят два акта, дополняв­шие и коррегировавшие антитрестовское законодательство: создание Фе­деральной промышленной комиссии и закон Клейтона. Оба акта, которые были задуманы и в первоначальных вариантах спроектированы прогрес­систами (например, билль о Федеральной промышленной комиссии), пройдя через горнило комитета сената, потеряли, можно сказать, все свое прогрессивное содержание. Демократы должны были выполнить обеща­ние, данное ими в 1912 г. о борьбе с монополией. Вильсон, высказывав­шийся на эту тему весьма туманно, много раз повторявший, что он про­тив монополии, но за крупный бизнес (последнее положение наглядно подтверждалось федеральным резервным актом), в конце концов подписал

58 The Intimate Papers of Colonel House: Vol. 1—4. L., 1926—1928, vol. 1, p. 166—167, 169—171.

59 An Act to Provide the Establishment of Federal Reserve Banks, to Furnish an Elastic Currency and so on. Wash., 1913.

60 Цит. по: Kolko G. The Triumph of Concervatism, p. 254.