Симфонические произведения глинки. разбор и анализ на выбор

В своих симфонических произведениях композитор не стремился к музыкальному изложению конкретных сюжетных подробностей (в отличие, например, от Берлиоза). Программность использовалась им в обобщенном виде. Картинность и художественное обобщение народной жизни – вот что составило реальную программу его симфонических увертюр – «Камаринской» (1848), «Арагонской хоты» (1845), «Ночи в Мадриде» (1851, первая редакция 1848). В этих сочинениях, а также в «Вальсе-фантазии (1856), были заложены основы русского классического симфонизма. Все они были созданы в последние годы жизни Глинки.

Разрабатывая план симфонической увертюры, Глинка экспериментировал с формой сочинения и никогда не повторялся. В каждом сочинении найден свой способ оформления музыкального материала. В «Камаринской» композитор обратился к форме двойных вариаций, в «Арагонской хоте» предпочел сонатную структуру, в «Воспоминаниях о летней ночи в Мадриде» – концентрическую композицию. Самое же главное, композитору удалось найти новаторские принципы симфонического развития, получившие дальнейшее претворение в творчестве русских композиторов.

Уже в операх он проявил себя как блестящий мастер-симфонист; достаточно вспомнить польский акт в «Иване Сусанине», а также «Марш Черномора», «Восточные танцы» и увертюру из «Руслана и Людмилы».

Как в оперных, так и в оркестровых произведениях композитор сумел соединить наиболее яркие и характерные черты европейской классической и романтической куль-туры, достижения отечественных композиторов — своих предшественников и современников — и, наконец, самобытные особенности фольклора — прежде всего русского, но и польского, испанского, восточных народов. В то же время Глинка всегда стремился к доступности своего музыкального языка. Оркестр звучит у Глинки то наполнено и блестяще, то проникновенно и глубоко, то нежно и прозрачно, подобно акварели художника. Композитор мастерски противопоставляет тембры разных инструментов, создавая яркий контраст их звучания, насыщает свои партитуры оркестровыми соло.

Увертюра к «Руслану и Людмиле» стала первой вершиной симфонического творчества Глинки. Она была сочинена после завершения всего произведения, строится на темах оперы и передает ее главную идею — победу светлых сил над миром зла. Музыка увертюры, стремительная и ликующая, по словам Глинки, «летит на всех парусах»; она содержит основные образы оперы — мужественную героику, радость любви, таинственную сказочность. Увертюра написана в тональности ре мажор, звучащей празднично и приподнято; она имеет сонатную форму. Вступление начинается с решительных могучих аккордов оркестра: они подобны, по выражению композитора, богатырским ударам кулака. Ярко национальный характер звучания первых тактов достигается благодаря плагальным оборотам (тоника — субдоминанта — тоника), типичным для русской музыки. Главная партия (взятая, как и тема вступления, из финала оперы), динамичная и неудержимая, также воплощает богатырский героический образ: Певучая и исполненная радостного чувства побочная партия появляется в фа мажоре (в репризе прозвучит в ля мажоре). Она построена на теме любви из арии Руслана во втором действии и поручена виолончелям. В разработке характер обеих тем меняется; внезапные контрасты динамики, регистров, тембров, повторяющиеся «аккорды оцепенения» делают музыку таинственной и тревожной. Однако силы добра и любви побеждают: когда после «бурлящей» радостью репризы у тромбонов возникает призрак Черномора (целотонная гамма), то он быстро исчезает под напором жизнерадостных богатырских сил.

Симфоническая фантазия «Камаринская» (1848 год). В этом произведении Глинка показал различные стороны русского народного характера, его богатую творческую фантазию, тонкое чувство юмора и лиризма. Сочинение построено на двух контрастных народных темах и написано в форме двойных вариаций. Первая тема — свадебная «Из-за гор, гор высоких» — медленная, лирическая, задумчивая. Вторая — плясовая «Камаринская» — быстрая, лукавая, задорная. Такое контрастное сопоставление песен типично для народного музицирования и часто будет использоваться русскими композиторами. Тема свадебной песни появляется вслед за коротким вступлением и после унисонного проведения у струнных (подобно сольному запеву) начинает «оплетаться» певучими подголосками. Они проходят в основном у деревянных духовых инструментов, которые своим звучанием напоминают народные свирели, рожки, жалейки.

Плясовая (у скрипок) сначала также остается неизменной — варьируется лишь сопровождение. Его тонкий изысканный орнамент возникает из особенностей народного инструментального исполнения, поручен пиццикато струнных и напоминает звучание балалаек. Но далее плясовая тема сама начинает изменяться и постепенно приобретает очертания свадебной, тем самым подготавливая ее возвращение. Глинка, найдя общность основного мотива в обеих темах (нисходящее поступенное движение к тонике), сблизил и объединил их признаки, сумев добиться непрерывности музыкального развития. Звучание плясовой в заключении передает широкую удаль и размах народной пляски. «Русское скерцо» — так любил Глинка называть «Камаринскую» — сыграло важную роль в развитии русской симфонической музыки. Контрастное сопоставление народных тем и приемы их музыкального развития — подголосочная полифония, вариационная орнаментика, разнообразие тембров, свойственные народному исполнительству,— нашли свое дальнейшее воплощение в произведениях русских композиторов-классиков. Много лет спустя, в 1888 году Чайковский в своем дневнике записал: «Русских симфонических сочинений написано много, можно сказать, что имеется настоящая русская симфоническая школа» И что же? Вся она в „Камаринской", подобно тому как весь дуб в жёлуде! И долго из этого богатого источника будут черпать русские авторы, ибо нужно много времени и много сил, чтобы исчерпать все его богатство».

«Вальс-фантазия» занимает особое место в творчестве Глинки. Это одно из самых романтических сочинений композитора (Вальс посвящен Екатерине Ермолаевне Керн, дочери Анны Петровны Керн, воспетой Пушкиным). Он был написан в 1839 году для фортепиано; позднее композитор делал оркестровые редакции, последняя осуществлена в 1856 году. Скромная танцевальная пьеса превратилась в настоящую лирическую поэму. Основная тема произведения – задумчивая, мечтательно-задушевная; повышение IV ступени и тритоновая интонация вносят в нее трогательный щемящий оттенок. Трехтактовое строение фразы (а не четырехтактовое, квадратное, как в европейском вальсе) исходит из нечетной структуры русских народных песен, оно придает теме постоянное ощущение устремленности вперед: «Вальс-фантазия» имеет рондообразное строение. Главная тема проходит много раз, чередуясь с различными по настроению эпизодами, то светлыми и изящными, то драматически-взволнованными. Сочинение отличается необыкновенной изысканностью оркестровки. Ее воздушность, «парящий характер» определяются преобладающим звучанием струнной группы, «чистыми» однородными тембрами многочисленных соло, выразительными подголосками основных тем. «Вальс-фантазия» Глинки положила начало целой ветви русской музыки; его лирические танцевальные образы получили дальнейшее развитие в симфониях и балетах Чайковского и Глазунова.

анализ: "Камаринская"

Фантазия на темы песен свадебной и плясовой (1848)

Состав оркестра: 2 флейты, 2 гобоя, 2 кларнета, 2 фагота, 2 валторны, 2 трубы, тромбон, литавры, струнные.

«Камаринская» была написана очень быстро. В начале партитуры значится дата 6 августа, в конце — «19 сентября / 10 октября 1848. Варшава». Впервые исполнена она была в концерте 15 марта 1850 года вместе с двумя Испанскими увертюрами.

Начало фантазии — мощные унисоны всего оркестра, подготавливаемые нисходящими ходами струнных и фаготов. Они завершаются аккордом tutti на форте-фортиссимо. И после генеральной паузы струнные в унисон, без аккомпанемента запевают старинную народную свадебную песню. Она переходит к деревянным духовым, оплетается подголосками, обогащается, расцвечивается разными оркестровыми красками. Но вновь звучат начальные унисоны, после которых исподволь, словно раздумывая, разворачивается задорная, озорная камаринская. Мелодия звучит поначалу одиноко у скрипок, затем противосложение к ней запевают альты. Далее тема проходит в двойном контрапункте: мелодию ведут вторые скрипки, противосложение переходит к первым. Нарастает звучность, вступают все новые инструменты оркестра. Две основные мелодии фантазии то чередуются, то звучат одновременно, в них подчеркиваются сходные элементы. Звучность то усиливается, то спадает и, наконец, вырастает до гигантских размеров. Внезапно умолкает все, кроме одиноких первых скрипок, интонирующих начало мелодии камаринской. Им отвечает пустая квинта валторн. Еще раз, замедляясь, слышится тот же начальный мотив, и снова в ответ еле слышный отзвук валторн. И вдруг, словно собравшись с последними силами, тема камаринской звучит громко и утверждающе, завершаясь финальным аккордом tutti.