Развенчание «американской мечты» в творчестве Т.Драйзера

«Я долго вынашивал в себе эту историю,

ибо мне казалось, что она включает в себя

все стороны нашей национальной жизни –

политические махинации, общество,

бизнес, секс…»

Т.Драйзер

Теодор Драйзер (Theodore Dreiser, 1871-1945) – первый писатель-американец, которого безоговорочно можно назвать стопроцентным реалистом, «отец» американского социально-психологического романа, освободивший литературу от пуританских табу на изображение жизни человека во всей её противоречивой сложности.

Драйзер происходил из беднейшей семьи вновь прибывших из Европы эмигрантов. В семье было 10 детей, и будущему писателю пришлось с ранних лет зарабатывать на жизнь тяжёлым монотонным трудом. Безденежье не дало Драйзеру возможности получить университетское образование, недостаток которого он компенсировал самообразованием и жадным чтением. Настоящей школой жизни для него стала журналистско-репортёрская работа, которой он отдал целое десятилетие. Большая часть этого времени была связана с Чикаго – не только промышленным городом-гигантом, но и важнейшим литературным центром страны. Здесь сформировалась так называемая «чикагская школа» писателей, тяготевшая к суровой реалистической манере (Х.Гарленд, Ш.Андерсон, Д.Фаррел, Р.Райт, С.Беллоу и др.).

Газетная подёнщина поглощала время и силы, однако она же, толкнув будущего писателя в самую гущу американской жизни, полной социального зла и несправедливостей, дала ему множество впечатлений для творчества. Сам писатель так описал пользу своего «погружения» в социальные проблемы: «Я пошёл работать в газеты, и с этого времени началось моё настоящее столкновение с жизнью – с убийствами, подлогами, насилиями, гомосексуалистами, взяточниками, коррупцией, надувательством и лжесвидетельством в любых формах, какие только можно вообразить».

Своё «писательское образование» Драйзер пополнил чтением классиков: Бальзака, Золя, Л.Толстого, Достоевского. Особенно плодотворным для будущего творчества оказался опыт писателей-натуралистов с их принципом детерминизма, согласно которому поведение и судьба человека обусловлены средой и наследственностью.

На мировоззрение Драйзера большое влияние оказали популярные в то время философские и естественнонаучные теории. Так, драйзеровская концепция взаимоотношений человека и общества во многом сложилась под влиянием социал-дарвинистских идей Г.Спенсера (Herbert Spenser, 1820-1903), который перенёс теорию борьбы за существование из мира живой природы в сферу человеческих отношений. Американское общество с его культом индивидуализма, принципом конкуренции гармонировало с духом спенсерианства. Импонировали Драйзеру и идеи Ф.Ницше (F.Nietzsche, 1844-1900) с его представлением о «сверхчеловеке», который побеждает «слабых» в бескомпромиссной жизненной борьбе, - особенно ярко эта концепция воплотилась в фигуре Каупервуда из «Трилогии желаний» (The Trilogy of Desire, 1912-1947). Наконец, пессимистическая тональность творчества Драйзера была в какой-то мере навеяна учением А.Шопенгуэра (A.Schopenhauer, 1788-1860) и того же Спенсера, рассматривавшего человека как «химическую частицу в вихре неведомых сил». В некоторых романах Драйзера нашли отражение и фрейдистские мотивы.

Своим первым романом – «Сестра Керри» (Sister Carrie, 1900) – Драйзер фактически открыл американский реализм ХХ века. Уже в этом романе, героиня которого в своём успешном пути «наверх» терпит духовное фиаско, поставлена проблема реализации «американской мечты». Тема будет продолжена в других произведениях: «Дженни Герхардт» (Jennie Gerhardt, 1911), «Трилогия желания» (романы «Финансист» (The Financier, 1912), «Титан» (The Titan, 1914), «Стоик» (The Stoic, 1947)), наконец, в лучшем романе Драйзера – «Американская трагедия» (An American Tragedy, 1925).

Этой темой – вполне заурядный человек в ситуации нравственного выбора, следствием которого становится преступление, - писатель интересовался довольно долго и собрал немало газетных вырезок, посвящённых убийству из-за денег и расчёта. Так, в 1907 году бедный чиновник Честер Джиллет, работавший на фабрике своего богатого дяди, встречался с работницей той же фабрики Грейс Браун. Познакомившись через своих богатых родственников с богатой симпатичной девушкой, Честер решил избавиться от забеременевшей Грейс, которая теперь могла помешать его честолюбивым амбициям (в начале века в пуританской Америке на добрачные связи смотрели весьма строго). Он дал Грейс обещание жениться и пригласил прогуляться на лодке по озеру. Добравшись до глубокого места, Честер оглушил девушку теннисной ракеткой, перевернул лодку и вплавь добрался до берега… Всего архив Драйзера содержал материалы пятнадцати подобных дел. В конце концов он остановился именно на деле Джиллета, и не только фабульно: многие из речей на судебном процессе в романе восходят к реальным выступлениям на суде над Джиллетом. Для убедительного воссоздания камеры смертников и последних дней жизни своего героя, ожидающего казни на электрическом стуле, Драйзер добился разрешения беседовать с приговорённым к смертной казни. Однако писатель не придерживался документальной основы буквально: подвергал факты беллетризации, изменял некоторые важные детали, факты, психологический и эмоциональный аспект описанных событий, равно как и характеристики центральных персонажей.

Название романа в процессе работы менялось Драйзером не один раз, и эти изменения отражают изменение и углубление авторской концепции: «Повеса» – «Мираж» – «Американская трагедия». Подспудно апеллируя к мифологеме «американская мечта», Драйзер в названии своего романа вскрывает оборотную строну этого стремления, пронизывающего все стороны духовной жизни нации и вовлекающего в свою орбиту всех членов общества. Актуальность проблемы, поставленной в романе, и художественное мастерство, с которым Драйзер её раскрыл, сразу же сделали книгу бестселлером.

Роман появился в разгар эпохи «просперити» (процветания), которая пришлась на президентство Кулиджа - вторую половину 20-х годов, и словно взорвал царившее в обществе благодушие, напомнил о глубоком трагизме жизни. В Бостоне, где в литературе всё ещё царили «традиции благопристойности», продажа книги была запрещена, а суд признал книгу «развращающей молодёжь». Старая, ханжеская Америка отказывалась узнавать себя в романе. Однако книга принесла автору успех и материальную независимость, была включена в состав курса литературы в ряде университетов США.

Вопрос о том, в чём «трагедия» и насколько она «американская», ещё долго будоражил умы читателей и критиков. Сам Драйзер, хотя и отметал упрёки в морализаторстве, ни за что не соглашался отступить от общей социально-критической направленности романа: «Это правдивая история о том, как наша действительность обходится с человеком и насколько бессилен оказывается человек против подобных сил».

Своего героя писатель охарактеризовал как «среднего молодого американца с типично американским взглядом на жизнь», как «очень чувствительного и в то же время не слишком развитого молодого человека, который в самом начале своего жизненного пути обнаруживает, что его жизнь зажата тисками бедности и низкого социального положения, из которых он стремится вырваться, подталкиваемый своими врождёнными и приобретёнными страстями».

По этим признаниям чувствуется, что автор не склонен во всём винить своего героя, что львиную долю вины он возлагает на общество, которое наказало героя «бедностью и низким социальным положением» и соблазнами красивой жизни. Безусловно, Драйзер в своём романе увлечён идеей разоблачить моральные ценности американского общества и продемонстрировать фальшь и примитивность «великой американской мечты».

Нетрудно заметить, что «вечная тема» – преступление и наказание – под пером Драйзера приобретает специфически американское звучание. И дело даже не в американских реалиях, а в психологическом анализе, обнажающем процесс формирования личности героя и объясняющем мотивы его преступления.

Анализируя авторскую концепцию в романе «Американская трагедия», следует учесть также социалистические симпатии Драйзера, которые со временем будут только усиливаться и завершатся вступлением в коммунистическую партию. Сам он свой роман назовёт «своего рода классовым эпосом, в котором отражён классовый антагонизм, охватывающий в наши дни весь мир». Не исключено, что причина сочувствия Драйзера коммунистическим идеям заключалась в том, что он видел в них спасительную и справедливую силу, которая встанет на защиту «слабых» против «сильных» - так к драйзеровской концепции, состоящей из отголосков социал-дарвинизма, ницшеанства и позитивизма, прибавились элементы марксизма.

Впрочем, успех романа объясняется не только гуманизмом авторской концепции, и не только оригинальностью раскрытия универсальной темы на американском материале, а – прежде всего – художественным мастерством писателя.