Право как инструмент социализации личности

Интерпретация права в аспекте его роли в социализации лич­ности и социальном контроле за отклоняющимся от нормы поведением не получила в советской науке большого распростра­нения. Объясняется это, во-первых, пока еще незначительным развитием социологии в сфере действия права и, во-вторых, отри­цательным отношением к попыткам такой постановки вопроса в буржуазной науке. Однако в настоящее время у нас резко активизировалась разработка социологических проблем права, особенно в области советской криминологии. Что же касается антинаучных положений, то они подлежат самой принципиаль­ной критике, вовсе не исключающей интерес советской науки к изучению действия права на уровне поведения отдельных индивидов.

При решении проблем, связанных с преступностью и други­ми правонарушениями, с наказанием и предотвращением асоци­ального поведения, потребность в изучении возможностей влия­ния права и иных социальных факторов на сознание, волю, по­ступки людей особенно ощутима. Эта потребность становится просто актуальной в социалистическом обществе, где исчезли классовые антагонизмы и ликвидируются такие коренные причи­ны антиобщественных проявлений, как эксплуатация масс, их нужда и нищета, где может быть вполне реально поставлена за­дача постепенного устранения эксцессов, связанных с конфлик­тами между отдельным человеком, обремененным асоциальными установками, и обществом, представляющим его общенародным государством.

Известно, что юридическая форма никогда не ограничивается общим закреплением соответствующего общественного строя, она способна настигать любого из субъектов права, особенно, когда возникают конкретные правовые отношения, споры о праве, пра­вонарушения и юридическая ответственность, наказание. Это свойство права сделало суд в эксплуататорском обществе тонким и острым орудием господствующего меньшинства. Но в иных исторических условиях такое свойство правового воздействия (не только принуждения, но и поощрения, стимулирования, обеспе­чения) превращает юридическую форму, законодательство и пра­восудие в действенное средство положительного развития чело­веческой личности, ее воспитания и в орудие подлинного общест­венного контроля над теми, кто еще не способен сознательно и добровольно следовать правилам социалистического обще­жития.

О воспитательной роли права в советской литературе гово­рится часто, но не всегда в достаточной степени конкретно. Меж­ду тем это воспитание включает специфическое влияние право­вой действительности на формирование членов социалистическо­го общества, на их социальную установку и ценностные

ориентиры, на отношение человека к другим людям и обществу. Воспитательная роль права, рассматриваемая в конкретно-социо­логическом плане, и есть по своему существу проблема его роли в социализации человеческой личности. Ведь под социализацией индивида принято именовать процесс, выражающий связь лич­ности и общества, усвоение человеком социальных норм, преоб­разование общественного опыта в собственные ориентации и цен­ностные установки⁴³. Трактовка права как средства такой социа­лизации никак не исчерпывает его сущности и значения в жизни общества, но является, как мы полагаем, одним из возможных аспектов его исследования.

С позиций марксизма, формирование личности лежит цели­ком в социальной сфере. Но одновременно с этим система цен­ностных ориентации личности не только просто социальна, но еще и индивидуальна, человек—неповторимая индивидуаль­ность (генотип и фенотип). Это значит, что социальные факторы, преломляясь в индивидуальных особенностях человека и его жизненного опыта, могут стимулировать одни из его природных склонностей и инстинктов или ставить преграду другим. Нако­нец, и это особенно важно, человек не может рассматриваться только как некий объект воздействия на него социальных инсти­тутов. Личность — активный, деятельный участник общественной жизни и отношений.

Для марксистского понимания социализации человека глав­ное состоит в признании того, что, только участвуя в обществен­ной деятельности, изменяя окружающий мир, человек и сам изменяется, формируется как деятельная личность; «индивиды как физически, так и духовно творят друг друга»⁴⁴. Социальная природа человека такова, что он стремится к коллективным фор­мам жизнедеятельности (если это стремление не извращается или не пресекается строем эксплуатации). Подлинно человече­ским является только общественное бытие личности⁴⁵. И если невозможно общество без деятельных индивидов, то сама струк­тура отдельной личности обусловлена в решающей мере струк­турой общества, которое составляют люди и их отношения.

Общение и вместе с тем обособление человека как лич­ности — диалектически связанные стороны процесса социализа­ции человека.

Социализацию индивида советские ученые понимают как про­цесс взаимодействия человека и социальной среды, процесс включения человека в общественно полезную деятельность, как процесс созидания индивидом условий своего существования и развития, одновременно—усвоения человеком под влиянием различных социальных факторов определенных эталонов мыш-

⁴³ Спиридонов Л. И. Социализация индивида как функция общест­ва.—«Человек и общество».—Учен. зап. Ленингр. ун-та, 1971, вып. IX, с. 9 и ел.

⁴⁴ МарксК.иЭнгельсФ. Соч., т. 3, с. 36.

⁴⁵ См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Из ранних произведении, с. 589.

ления и действий, выработанных обществом, классом, данной социальной общностью и группой (микросредой).

Такое понимание социализации личности не имеет ничего общего с буржуазными концепциями социализации человека,. предполагающими полное интегрирование человеческого индиви­да в господствующую систему общества, подчинение человека и подавление его инициативы, гарантирующее от его подрывных деяний. Помимо всего прочего, буржуазные концепции социали­зации исходят из антагонизма между личностью и обществом,. из того, что последнее противостоит биологической природе чело­века и подавляет его инстинкты насилием или угрозой. Э. Хаан справедливо замечает, что подобный подход отражает положение личности в условиях господства государственно-монополистиче­ского капитализма, безжалостно подавляющего человеческую личность⁴⁶.

Признавая возможность рассмотрения права в аспекте его' роли в социальном контроле над отклоняющимся поведением,. в то же время нельзя согласиться с буржуазной трактовкой та­кого контроля. Коль скоро проблема социализации личности и трактовки права как инструмента социального контроля едина, то нельзя обойти молчанием широко распространенную на Запа­де концепцию социального контроля над отклоняющимся пове­дением, выдвинутую Т. Парсонсом.

Парсоновская концепция предполагает возможность социаль­ного подавления внутренних импульсов, в результате чего лич­ность адаптируется к существующей ситуации и проявляет конформное поведение. Конформизм объявляется тем благом» в результате которого обеспечивается выживание человека и об­щества. Идеи Т. Парсонса, насколько можно о них судить по известным у нас в стране работам, сводятся к трем постулатам. Прежде всего—принцип сохранения, выживания и стабилиза­ции как главный для существования общества. Далее—положе­ние о том, что первостепенное значение для поведения индивида имеют общепризнанные символы достижения успеха, образую­щие целую иерархию типичных моделей поведения. В-третьих,. это утверждение, что среди отмеченной иерархии моделей суще­ствует стабильное ядро в виде институционализированных масш­табов, определяющих ролевые функции субъектов и сильно под­крепленных групповым (решающим!) давлением⁴⁷.

В концепции Т. Парсонса любое из отмеченных положений сомнительно и с позиций исторического материализма вызывает самые резкие возражения (за исключением, быть может, самого' стремления выяснить механизм превращения социальных норм в собственную установку личности). Начать с того, что принцип

⁴⁶ Х а а н Э. Исторический материализм и марксистская социология. М.,. 1971, с. 105.

⁴⁷ См.: Parsons Т. Essays in Sociological Theory. N. Y.—L. 1965.

S

сохранения не является для общества единственно актуальным, не менее решающее значение имеет принцип, который не являет­ся характерным для живой природы, но непременно должен вы­полняться при социальной форме движения материи,— речь идет о принципе историзма, развития, совершенствования общества на основе роста его производительных сил и прогрессивной смены способов производства и о принципе, выражающем стремление человека реализовать себя, наложить отпечаток на окружающую действительность, об органически связанном с самой природой человека стремлении к творческой активности. К тому же нельзя даже в самом общем социологическом аспекте отвлечься от того, что в течение многих и многих веков классовая борьба и клас­совые конфликты являлись самой существенной чертой человече­ской истории.

Т. Парсонс стремится к надклассовой трактовке как отклоня­ющегося поведения, так и социального контроля (в том числе и права) в классово дифференцированном обществе, что уже само по себе несостоятельно. Более того, по Т. Парсонсу, стан­дартом поведения оказывается не сама социальная норма (ска­жем, закон государства), а норма и степень допустимого от нее отклонения, не нарушающего равновесия в той или иной соци­альной группе. Выходит, что не столько право, сколько его интер­претация малой социальной группой является для личности решающим эталоном поведения. Мы не знаем экспериментов, подтверждающих подобное утверждение. Не отрицая значения малых групп в преобразовании общезначимых социальных норм в некоторые локально воспринимаемые требования и в формиро­вании личности, ее социальных установок, нельзя и абсолютизи­ровать их роль, а тем более противопоставлять структуре данно­го общества, в рамках которого существуют эти группы и особен­ностями которого они определяются. Классовую дифференциа­цию современного общества не следует подменять стратами, вер­нее давать анализ структуры современных классов.

Соблюдение законов, по мысли Т. Парсонса, является высшим проявлением конформизма индивида, а само право является лишь каналом, снимающим ситуацию социального напряжения^ и средством утверждения солидарности личности и общества, средством «смягчения социальных конфликтов»⁴⁸. Конечно, со­циализация личности продолжается так или иначе всю жизнь⁴⁹, но из этого вовсе не следует, что конформизм личности является решающим фактором общественного порядка в любом обществе и всегда обеспечивает высокий уровень социальной организации. Организованность и сознание общественного долга, с одной сто­роны, и творческая самостоятельность личности, ее активная дея-

⁴⁸ См.: Parsons Т. The Law and the Social Control.—In: Law and So­ciology. Glencoe, 1962. Подр. критику см.: Право и социология, гл. XI.

⁴⁹ Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969.

-гельность, с другой стороны, оказываются в непримиримом про­тиворечии лишь в досоциалистических формациях, да и то глав­ным образом, когда идет речь об индивидах, принадлежащих к эксплуатируемым массам.

Отвергая идеи, лежащие в основе парсоновской концепции, марксистская общая теория права способна сконструировать свою собственную идею социального контроля над поведением индивида, основанную на историческом материализме, призна­нии классовой направленности права и проникнутую подлинным гуманизмом, исключающим признание необходимости навязы­вать личности пассивность и абсолютный конформизм.

При этом советская наука исходит, прежде всего из того, что социализаторскую роль права нельзя сводить только к социаль­ному контролю, а последний — к воздействию на нарушителя. Социализаторская роль права проявляется в первую очередь в обеспечении общих благоприятных общественных условий для развития человека и в юридическом гарантировании субъектам права меры возможного поведения, свободы выбора и действий, участия в творческом изменении условий жизни и получения соответствующей доли необходимых социальных благ.

Что касается социального контроля при наступлении юриди­ческой ответственности и наказании, то он выполняет двоякую роль: а) охраняет систему общественных отношений, соответ­ствующих потребностям производства материальных и духовных ценностей, распределения и обмена, создавая общие условия для развития личности и поддержания общественности; б) восстанав­ливает право (поддерживает правопорядок), обеспечивает вы­полнение юридических обязанностей, оказывает превентивное воздействие на лиц, склонных к асоциальным поступкам.

Способность права принимать участие в социализации лич­ности, в создании условий для ее развития, в охране возможно­стей и интересов членов общества тысячелетиями использовалась главным образом имущими классами, тем не менее подобное свойство права как таковое надо считать одним из значительных культурных завоеваний цивилизованного общества и размах социализаторской функции права, ее соответствие прогрессивной линии общественного развития можно полагать важным показа­телем социальной ценности той или иной правовой системы. Со­циализаторская роль права пробивала себе дорогу даже в усло­виях классово-антагонистических формаций при свойственных им острейших социальных конфликтах и противоположных интере­сах, но только при социализме создаются объективные условия для наилучшего выполнения правом этой задачи. Последнее обусловлено не только новой сущностью социалистического пра­ва, но и той обстановкой, в которой оно действует,— нельзя забы­вать, что человек формируется в первую очередь под воздействи­ем господствующих фактических отношений, а не под влиянием права, морали и т. п.

Особое значение социализаторской роли права при социализ­ме обусловлено тем, что без духовной зрелости людей коммунизм невозможен, как невозможен он без соответствующей материаль­но-технической базы⁵⁰. Вместе с этим именно с социализма начи­нают образовываться фактические отношения, благотворно влия­ющие на поведение людей в смысле устранения причин антиоб­щественных проявлений.

Ф. Энгельс писал, что создавая коммунизм, «мы уничтожаем антагонизм между отдельным человеком и всеми остальными, мы противопоставляем социальной войне социальный мир, мы подру­баем самый корень преступления»⁵¹.

Только такой путь исключения из жизни общества преступ­ности и других антиобщественных проявлений является реальным. Не только реальным, но и подлинно гуманным, соответствующим действительной социальной природе чело­века.

Нельзя забывать того, что свободное развитие каждого чело­века является непременным условием свободного развития всего общества, что искусственное подавление потенциальных возмож­ностей личности приводит к подавлению прогрессивных творче­ских возможностей всей социальной общности. Более ста лет назад К. Маркс и Ф. Энгельс писали о грядущем коммунизме:

«На место старого буржуазного общества с его классами и клас­совыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного раз­вития всех»⁵². Коммунисты верят, что в таком обществе не будет преступности, антиобщественные проявления будут редчайшими и легко устранимыми эксцессами, соблюдение основных правил всякого человеческого общежития станет привычкой каждого члена общества⁵³. Но произойдет это не вследствие подавления человеческой личности, а на основе ее подлинного расцвета в со­циальных условиях подлинного равенства и справедливости.