Толерантность к иному знанию как ценность современного общества

В современных обществах некоторый минимум разделяемого всеми знания

содержится лишь в согласии о <функционировании функций>, то есть в ожидании того,

что поведение в каждой институциональной сфере направлено достижение рациональных

целей. На основе этого минимального консенсуса могут существовать отдельно знания о

том, что представляет собой хорошая жизнь. Особенно это касается частной сферы

индивидуального существования в малых общностях, например, в семье. Причем, эти

знания в значительной мере разнятся у разных индивидов и групп. Является открытым и

зачастую спорным вопрос о том, существует ли в современных обществах нечто большее,

чем этот минимальный консенсус.

Такие <большие> институты, как государство и экономика, пытаются

легитимировать свои конкретные цели путем соединения их с ценностями, которые,

представляются общими, с такими, например, как <всеобщее благосостояние>, равенство

или предназначение нации. Однако эти попытки чаще всего означают производство

лишенных подлинной жизни формул, в которые не верит большинство населения. Но

даже если риторика таких коллективных целей и вызывает к себе определенное доверие,

институциональная дифференциация создает предпосылки для сосуществования разных

систем ценностей и разных знаний в одном и том же обществе.

В таких обществах структурный плюрализм становится исключительной

ценностью. Сегодня в них главным и высшим достоинством является терпимость к

иному знанию. Только посредством терпимости индивиды и их общности могут успешно

взаимодействовать друг с другом, живя бок о бок и руководствуясь при этом различными

ценностями.

Можно определенно утверждать, что в далеко продвинувшихся индустриальных

странах, где современная форма плюрализма получила свое полное развитие, системы

знаний и ценностей больше не являются общими для всех членов общества. Индивид

вырастает в мире, в котором нет ни общих ценностей, определяющих поведение в разных

сферах жизни, ни единой реальности, идентичной для всех.

Индивид усваивает систему знания посредством общности, в которой он

вырастает. Однако он не может автоматически исходить из того, что его представления о

хорошей жизни являются точно такими же, что и у других людей, чей жизненный мир мог

быть сформирован совершенно другими системами знаний.

В Европе общая система знаний была расшатана уже на начальной стадии

модернизации. История тоталитарных идеологий за последние сто лет показала, что ничто

не может восстановить и поддерживать такие общие для всех ориентации на сколько-

нибудь продолжительный период времени. Сомнительно также, что будут более

успешными попытки фундаменталистов в странах Третьего мира сохранить общую

систему знания.

Любой локальной системе знания и ценностей трудно распространяться и

утверждаться в том или ином обществе в целом. В то же самое время массовая

коммуникация, берущая начало с печатного дела, создала возможность для

распространения нелокальных идеологических общностей. Они, в свою очередь, могут

предоставлять материал для систем знаний, разделяемых локальными группами и

общностями. То, что происходит в общем и целом, в определенной мере порождает

дезориентацию и уменьшает степень защищенности отдельно взятых индивидов.