ПРАВОВЫЕ МЕХАНИЗМЫ КОНТРОЛЯ ОБЩЕСТВА ЗА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТЬЮ И ПЕРСПЕКТИВЫ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Сегодня контроль общества за государственной властью стано­вится как никогда ранее актуальной проблемой и в практическом, и в теоретическом плане. Развитие человечества ведет ко все большей специализации, дифференциации труда и знаний.⁸⁰ Одновременно

⁷⁹ См. подр.: Брэбан Г. Французское административное право. М., 1988. С. 373-382.

⁸⁰ Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

• , — •~.¹—-'»,,, '.•-'..^ов".-, "-^«—в- • —

Телефоны Ассоциации

(812) 275 88 48 (812) 275 88 49 (812) 275 88 50 (812) 327 35 02 (812) 273 15 33 (812) 273 69 98

Международные телефоны

(7.502) 201 55 24 (7.502) 201 50 25

факс/модем

(812) 327 35 01

Адрес

191028, Санкт-Петербург, Моховая ул., д. 15

Правовые основы взаимосвязи...

возникают новые, глобальные проблемы, встающие сегодня перед человечеством. Они требуют таких специальных знаний, которыми большинство населения не обладает. С другой стороны, сам процесс управления требует структуризации, иерархичности организации. Так, наилучших успехов на выборах достигнет та партия, в которой лучше распределены роли, четкая организационная структура, жест­кая дисциплина. А это с неизбежностью, как доказали в начале XX в. М. Я. Острогорский и Р. Михельс, ведет к развитию олигархиче­ских тенденций — власть сосредоточивается в руках узкой олигар­хической группы элиты.⁸¹

В современном обществе существуют различные виды контроля за органами государственной власти. В соответствии с критерием времени можно выделить предварительный и последующий (ретро­спективный) контроль. К первому виду относятся предварительное обсуждение, согласование принимаемого решения, утверждение решения, без которого оно не может вступить в силу, деятельность Конституционного Совета во Франции и некоторые другие. Второй вид контроля — это реакция на уже принятое решение и его небла­гоприятные последствия. В случае, когда такие последствия являют­ся противоправными, важнейшим средством реагирования выступа­ет ретроспективная (или негативная) ответственность. По субъекту контроля можно выделить следующие виды: политический контроль (со стороны высших органов государственной власти, например, парламента); судебный контроль; административный контроль (со стороны органов исполнительной власти или административной юс­тиции); общественный контроль (средства массовой информации, общественное мнение). К отдельным самостоятельным видам можно отнести также прокурорский надзор и надзор омбудсмена (правоза­щитника).

Заявленная проблема требует определить субъект ответственно­сти, ее результат (форму реализации) и государственный орган, обеспечивающий ее осуществление. Субъект ответственности может быть как индивидуальный (например, должностное лицо государст­венного органа), так и коллективный (сам государственный орган или государство в целом); результат ответственности (или форма ее

⁸¹ Острогорский М. Я. Демократия и политические партии. М., 1997; Michels R. Zur Soziologie des Parteiwesens in der modem Demokratie. В., 1970.

93ак.3616

240 Гражданское общество: истоки и современность

реализации) — наказание и восстановление нарушенного права, об­щая и частная превенция; государственный орган, к компетенции которого целесообразно отнести привлечение к ответственности — судебный или вышестоящий административный.

Принципиально важная проблема юридической ответственности — ее основание. Основание ответственности государственной вла­сти — это свойства действия (акта) органа государственной власти или государственного служащего, непосредственно влияющие на форму (вид) ответственности. Если действие, нарушающее законо­дательство, выходит за рамки служебной компетенции государст­венного служащего, - это будет основанием индивидуальной ответ­ственности (уголовной, дисциплинарной или гражданско-правовой). Это классическая теория ответственности, восходящая к III в. до н. э. (закон Аквилы), согласно которой человек несет ответствен­ность за свои действия и должен возместить причиненный им ущерб. Однако по мере того как все больше расширялось вмеша­тельство органов государственной власти в дела общества, по мере того как государство из персонифицированного лица превращалось в анонимный институт, — становилось очевидным, что классиче­ская теория ответственности (индивидуальная ответственность кон­кретного лица) перестает быть адекватной изменившимся условиям. Это связано в том числе с тем, что в условиях бюрократизации госу­дарственной власти весьма проблематично установить конкретного субъекта, виновного в нарушении законодательства. Действительно, кто должен нести ответственность: разработчик акта (распоряже­ния), лицо, его подписавшее, или непосредственный исполнитель. Все это обусловило формирование в конце XIX в. практики (и тео­рии) ответственности коллективной — ответственности государства. Государство стало брать на себя бремя ответственности (риска) за действия государственных органов и государственных служащих.

Наиболее сложной проблемой является разграничение личной и коллективной ответственности, т. е. ответственности государствен­ного служащего и государственного органа. Проблема усугубляется тем, что государственный орган (и само государство) действует по­средством конкретных чиновников. Общий ответ представляется следующим. В отношении государственного органа и государствен­ных служащих (в отличие от граждан) действует принцип «разреше-

Правовые основы взаимосвязи... 241

но только то, что прямо предписано».⁸² Поэтому в принципе любое отклонение от должностной инструкции может быть квалифициро­вано как противоправное действие (хотя, безусловно, должны учи­тываться и другие обстоятельства, прежде всего — причиненный ущерб). Именно здесь и коренится отличие личной ответственности государственных служащих от коллективной ответственности госу­дарственной службы. Когда чиновник нарушает возложенные на него обязанности, переформулированные «негативно» в запрети­тельных нормах права, — то это его личная, персональная вина, и отвечает он сам, лично. Когда действия чиновника согласуются с его функциональными обязанностями, но тем не менее причиняется ущерб (например, непредвиденные обстоятельства, действие треть­их сил и т. п.), — это вина службы государственного органа, госу­дарства в целом (государственный орган, по определению, как и го­сударственный служащий, действует от имени и по поручению государства, и не может, точнее — не должен, иметь личных инте­ресов, отличающихся от интересов государства). В таком случае от­ветственность несет государство. Если речь идет, например, о мате­риальной ответственности, оно возмещает из бюджета (казны) причиненный материальный ущерб.

Как отмечалось выше, с конца XIX в. формируется так называе­мая «абсолютная» ответственность (в том числе государства), кото­рая не зависит от вины и даже причинной связи между действиями субъекта и последствиями. Как владелец источника повышенной опасности возмещает ущерб пострадавшему (а не сам водитель, ко­нечно, при определенных условиях), так и государство берет на себя ответственность за действия своих должностных лиц (точнее — обя­занность возмещать ущерб, причиненный их действиями). Все эти случаи — и когда вообще нет вины государственного чиновника (например, при стечении обстоятельств), либо когда она есть, но это относится к случаям государственного «страхования» (по причине того, что из «кармана» государственного служащего невозможно возместить ущерб при экологическом бедствии, катастрофе и т. п. случаях), — такие ситуации правильнее именовать не ответственно­стью государства, а обязательством по возмещению причиненного

⁸² Матузов Н. И. Еще раз о принципе «не запрещено законом дозволено»// Право­ведение. 1999.№3.

242 Гражданское общество: истоки и современность

ущерба. Отличие касается не содержания действий, поскольку воз­мещение ущерба присутствует и при ответственности, и при обяза­тельстве, а основания поступка: в первом случае непременно должно быть правонарушение (все элементы состава), а во втором — специ­ально предусмотренные ситуации «благотворительности» со сторо­ны государства (например, аварии на атомных электростанциях, землетрясения и тому подобные случаи, специально предусмотрен­ные в международно-правовых конвенциях и законодательстве).

Традиционно различают следующие виды ответственности го­сударства (обязательства по возмещению ущерба). Первый вид от­ветственности государства — политическая ответственность. Можно выделить следующие ее разновидности, имеющие юридиче­ское значение, в которых и проявляется ее содержание. Во-первых, это ответственность высших органов государственной власти перед Конституционным Судом (другим органом конституционной юсти­ции) за издание неконституционных актов. Реализуется эта ответст­венность в отмене (признании недействительным) акта соответст­вующего государственного органа и восстановлении тем самым нарушенного права. Во-вторых, это ответственность главы государ­ства при совершении им тяжкого преступления, нарушении Консти­туции и присяги (в законодательстве разных стран эти условия мо­гут быть несколько отличными). В таком случае возбуждается процедура импичмента, и глава государства может быть смещен со своего поста и затем как физическое лицо привлечен к соответст­вующему виду юридической ответственности. В-третьих, к мерам юридической ответственности, относящимся к политической сфере, относят роспуск парламента, отставку правительства и других выс­ших должностных лиц государства. Если в двух предыдущих случа­ях можно (с некоторыми оговорками) вести речь о правонарушении как основании такой ответственности, то при роспуске парламента и отставке правительства правонарушение инициирует эти действия очень редко (особенно в отношении парламента). Но, с другой сто­роны, последствия этих действий мало чем отличаются от дисцип­линарной ответственности (увольнение с должности). В-четвертых, к политической, но не юридической ответственности можно отнести такие действия, имеющие нравственную составляющую, как пуб­личное извинение, добровольная отставка и т. п.

Правовые основы взаимосвязи... 243

Имущественная (гражданско-правовая) ответственность на­ступает в строго определенных законом (или судебной практикой) случаях и выражается в возмещении материального ущерба из госу­дарственного бюджета или специальных централизованных фондов. Такая ответственность наступает независимо от вины конкретного причинителя. В действиях последнего вины может не быть вовсе, либо она может присутствовать — и тогда государство, возместив ущерб, может предъявить иск в порядке регресса к этому лицу. Примерами такой ответственности выступают: ответственность за увечье на государственном предприятии, при несчастном случае в результате проведения горных работ, за вред, связанный с использо­ванием ядерной энергии, при действии источника повышенной

S3

опасности и т. п.

Административная ответственность государства — это от­ветственность государства за риск, связанный с деятельностью ад­министрации — органов исполнительной власти. Основанием такой ответственности является административный проступок. Это проти­воправные действия (или документ — юридический акт), совершен­ные тем не менее в соответствии с компетенцией государственного служащего; либо такие случаи, когда государство берет на себя бре­мя ответственности и за виновные действия своих служащих (в та­ком случае к виновному чиновнику применяются меры дисципли­нарной или даже уголовной ответственности). Реализуется административная ответственность в отмене неправомерных адми­нистративных актов органом административной юстиции (точнее — признание их недействительными) и восстановлении тем самым на­рушенного права. Такая отмена служит основанием для возмещения материального и морального ущерба.

Необходимо отметить, что проблема ответственности государ­ства в юридической отечественной литературе еще не получила должного внимания и ждет своих исследователей.

⁸³ Варкалло В. Об ответственности по гражданскому праву. М., 1978. С. 215-216. ^м Речь идет об административной ответственности на Западе и в дореволюционной

России.

⁸⁵ Бойцова Л. В. 1) Ответственность государства за ущерб, причиненный гражданам в сфере правосудия: генезис, сущность, тенденции развития // Автореф. докт. дис. М., 1995; 2) Ответственность государства за ущерб, причиненный гражданам — публично-правовая или частноправовая? // Правоведение. 1993. № 1; Бойцова В. В.,

244 Гражданское общество: истоки и современность

Все вышеизложенное, как представляется, свидетельствует о том, что в современной России (как, впрочем, и в остальном мире) пока можно говорить лишь о предпосылках формирования гражданского общества, но отнюдь не о его фактическом сущест­вовании как в социологическом, так и политико-правовом аспек­тах.

Идея гражданского общества, как известно, возникла на Запа­де. Этому способствовало становление индивидуализма, свободы личности, формального равенства, характеризующих обменный тип общественных отношений, начинающий господствовать в За­падной Европе в эпоху Нового времени. Именно там раньше и «по-другому» (в сравнении с остальными цивилизациями) происходит институционализация государства, его обособление от общества и складывание политически активной части населения (обществен­ности), считающей себя способной формировать политический курс и нести за него ответственность (при выдвижении на государ­ственные должности и проведении соответствующего политиче­ского курса в практическую плоскость). Однако эти тенденции да­леки от того, чтобы предстать в виде гражданского общества, соответствующего его замыслу.

Иначе развивается конституция (устройство) общества в России и других регионах мира. Можно долго дискутировать по поводу «особой судьбы России», но нельзя отрицать интуитивно ощущае­мое каждым различие культур (в том числе политико-правовых) России и Запада. Это различие касается, прежде всего, приоритета коллективно-государственных и индивидуалистических ценностей, патерналистского и инструментального отношения к государству, а также содержательного и формального правопонимания. Интересно, что если сравнивать естественно-правовую доктрину на Западе и в России (например, у таких ее представителей, как В. С. Соловьев, П. И. Новгородцев, Е. Н. Трубецкой), то бросается в глаза трактовка естественного права как субъективных прав человека, данных ему от рождения, в западных концепциях, и естественное право как мораль,

Бойцова Л. В. Интерпретация принципа ответственности государства за ущерб, причиненный гражданам, в практике Конституционного Суда Российской Федера­ции // Государство и право. 1996. № 4; Честное И. Л. Краткий очерк основ теории государства. Гл. 5.

Правовые основы взаимосвязи...

нравственный идеал, относящийся ко всем и каждому, у российских представителей этой же теории. Неприятие формально писаного правопонимания в России вылилось в изобличение неправового, нигилистического характера русского менталитета со стороны не только западных русистов, но и отечественных западников, кото­рым принадлежит крылатая фраза: «В России правит не закон, а люди».⁸⁶ Такие обвинения представляются беспочвенными по при­чине как раз иного типа политико-правовой культуры, в контексте которой действует принцип лингвистической относительности (не­переводимости) Э.Сэпира и Б.Уорфа, когда одно и то же понятие имеет разное содержание и разный смысл в зависимости от типа культуры. Поэтому любое понятие, даже относящееся к таким фундаментальным, как личность, право, государство, гражданское общество должно быть «деконструировано» с точки зрения кон­кретного контекста.

Известный историк Б. Н. Миронов в фундаментальном труде «Социальная история России» считает, что в XVII в. в России су­ществовала так называемая общественность — отдельные само­стоятельные личности, конфессиональные группы вроде старооб­рядцев со своим особым мнением, но они были нелегитимными, маргинальными и не признавались обществом за выразителей их интересов, а государством — за системную оппозицию. С духовен­ством, служилыми людьми и посадскими, однако, верховная власть считалась, их представители приглашались на земские соборы, они выступали с корпоративными требованиями. Но при этом все они занимали подчиненное и зависимое положение по отношению к верховной власти.

Элементы гражданского общества, под которыми Б. Н. Миронов понимает те социальные группы населения, общественные и сослов­ные организации и институты, которые образовывали обособлен­ную, самостоятельную идейно-общественную силу, в той или иной степени оппозиционную государству, но в то же время легитимную, т. е. признаваемую государством и всем обществом, и которые ока­зывали влияние на официальную власть, не существовали, по его мнению, и во времена Петра I, и вплоть до Екатерины II. Говорить

Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 35-41; Wittfogel К.. A. Oriental Despotism: A Comparative Study of Total Power. New Haven; L., 1964. P. 173-182.

246 Гражданское общество: истоки и современность

же о зарождении гражданского общества вместе с интеллигенцией и общественным мнением, независимым от официальной точки зре­ния, которое власти признавали и учитывали, можно не ранее по­следней трети XVIII в. ⁷

Можно согласиться с тем, что предпосылки (или тенденции) гражданского общества имели и имеют место в России.⁸⁸ Но при этом необходимо помнить о специфике российского общества, российской государственности и их взаимоотношений. Непонима­ние такой специфики демонстрирует американский политолог Ф. Старр. Он увидел гражданское общество в 80-е годы в СССР в теневой экономике и неформальных объединениях граждан, кото­рые не охватывались государственным контролем.⁸⁹ Вполне неза­висимыми от государственной власти были община на Руси, на Востоке (в условиях Восточной деспотии), или германская марка. Однако говорить о гражданском обществе в тот период по мень­шей мере некорректно. Независимость от контроля государства еще не означает наличие возможности влиять на него, т. е. форми­ровать политику (кстати, такое влияние — весьма косвенное и ог­раниченное — можно обнаружить и там, ибо любая власть опира­ется, прежде всего, на мнение подвластных). Поэтому гораздо более верным представляется утверждение авторитетного лингвис­та Ю. С. Степанова, который пишет: «В настоящее время выраже­ние гражданское общество в общем русском употреблении полно­стью уступило место выражению цивилизованное общество, — причина чего, по-видимому, чисто концептуальная русская: срав­нительно слабая выработанность системы прав личности, с одной стороны, и стремление ставить этические нормы выше юридиче­ских, с другой».⁹⁰

⁸⁷ Миронов Б. И. Социальная история России периода империи (XVIII — нач. XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб., 1999. С. 261-261.

⁸⁸ Справедливо высказывание В. Калашникова о том, что «теперь можно громко ругать власть, но нельзя на нее влиять» (Калашников В. Цена президентства, или с каким знаком Ельцин войдет в историю // СПб-ведомости, 2000. 20 янв. С. 5.

⁸⁹ Starr F. Soviet Union: A Civil Society // Foreign Policy. 1988. № 70. P. 35-36.

⁹⁰ Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997. С. 545.

Правовые основы взаимосвязи... 247

Таким образом, применительно к российской действительно­сти можно говорить о некоторых тенденциях, которые, возможно, приведут к формированию гражданского общества (собственно говоря, такие тенденции можно обнаружить в любом обществе, причем на любом этапе исторического развития), но оно, безуслов­но, будет отличаться своими культурно-цивилизационными особен­ностями.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В условиях переходного периода, когда старые ценностные ориентиры уже не работают, а новые еще не сложились, обраще­ние к проблеме гражданского общества и актуально, и своевре­менно.

Проведенное исследование свидетельствует о том, что в мире идет процесс становления принципов гражданского общества и пра­вового государства, идет поиск оптимальных форм их осуществле­ния. Пока что можно говорить о значительных возможностях идеи гражданского общества в обеспечении оптимального регламента общественных отношений.

В своем становлении человечество демонстрирует естественную смену парадигм общественного развития. На смену власти автори­тета приходит авторитет власти. Государство как авторитет власти по своей сути инструмент, регламентирующий общественное разви­тие. Но будучи относительно самостоятельным образованием, госу­дарство стремится к инверсии из системы обеспечения в систему самообеспечения, о чем наглядно свидетельствует превращение бю­рократии в бюрократизм и отчуждение людей от власти.

Длительный период государство обеспечивает регламент всех сфер общественной жизни, но, как правило, предполагает исключе­ние, так и институт государства допускает формы внегосударствен-ной деятельности, в основе которых преимущественно лежат отно­шения собственности. Пристальное внимание к анализу этих форм привело к тому, что в работах мыслителей Нового времени появля­ется термин «гражданское общество», оформляется его идея с ори­ентиром на обеспечение для каждого человека индивидуальной сво­боды и самоценности.

Первоначально идея гражданского общества выполнила свое предназначение в качестве средства идеологического обеспечения буржуазных революций, и в последующее время интерес к ней за­метно ослабел. Спустя 150 лет эта идея обретает второе рождение, но не как средство разрушения, а как инструмент конструктивного решения проблемы перспективы человечества.

Как показывает исторический анализ исследуемой проблемы, она заявила о себе через человеческое измерение. В ипостаси под­данного индивид оказывается отчужденным от власти. В ипостаси гражданина он стремится не только защитить, но и расширить правовое пространство своей частной жизни, компенсировать по­литическую зависимость через свою включенность в структурно организованные большие и малые социальные группы. Так оформляется гражданское общество эпохи модерна с ориентиром на снятие конфликтов цивилизованным способом, апеллируя к ра­зуму и взаимному доверию, не доводя возникающие проблемные ситуации до вмешательства государства с его жесткими структу­рами.

В системе гражданского общества шло активное формирование ассоциаций предпринимателей, объединений трудящихся, оформле­ние политических партий, становление независимой прессы, а глав­ное, укрепление солидарности и справедливости.

В границах государства человек проходит по реестру существа пассивного и страдательного, ибо он, в первую очередь, объект внимания и манипулирования, заботы и наказания. В гражданском обществе человек заявляет о себе как существо автономное и суве­ренное. Он равный среди равных, ибо люди объединяются в сооб­щество исключительно по своей воле, и логично предположить, что они самостоятельно вырабатывают ценностные ориентиры, нормы и правила, которым и намерены следовать.

Таким образом, мера свободы, а стало быть и ответственного выбора в условиях гражданского общества на порядок выше, чем в системе «подданный—государство», хотя и в гражданском общест­ве есть своя «ахиллесова пята». В сообществе людей, как правило, бал правит простое большинство. Большинство — это сила, но да­леко не всегда истина. Такой расклад сплошь и рядом ведет к недо-

250 Гражданское общество: истоки и современность

разумениям, амбициям, тяжбам, а в конечном итоге к ослаблению сообщества, где меньшинство оказывается заложниками большин­ства.

Пока люди организуют и создают свое сообщество, они распо­лагают возможностями активно вмешиваться в свое творчество. Но как только цель обретает определенные формы своего бытия, ре­зультат творчества получает независимость от тех, кто его созидал, ибо в своем развитии он уже подчиняется своим законам.

Для большинства стран новоевропейской цивилизации возникла проблема пересмотра традиционных форм общественной жизни, в которых исчезает солидарное и справедливое «Мы». Такое положе­ние косвенно свидетельствует об угасании того гражданского обще­ства, которое складывалось в различных модификациях в Старом и Новом свете и которое затормозило свое развитие в Европе с побе­дой «пещерного» капитализма, а в США с момента вступления Америки в первую мировую войну, когда государство, подменив гражданское общество, взяло на себя функцию не только контроля за финансовыми потоками в стране, но и функцию жесткого кон­троля за социальными отношениями, включая частную жизнь.

Только в малых социальных образованиях индивид находит то, чего не дает ему «большое» общество, а именно, возможность быть своим среди своих, идентифицируя себя и закрепляя свое положе­ние символами своего сообщества.

Практика свидетельствует, что открытость малых социальных образований обусловливает непосредственное участие людей в са­моуправлении, заставляетих добровольно брать ответственность за себя и других, обеспечивая устойчивость и прочность единства как общественного бытия, так и общественного сознания, реализуя са­моценность человека, его свободу и независимость.

Обращение к проблеме гражданского общества это не попытка реанимировать одну из идей философии Просвещения, а ответ на развитие общества переходного периода, когда авторитету власти нужно противопоставить качественно иное состояние власти авто­ритета, обеспечив предпосылки естественного включения в ткань общественной жизни институтов гражданского общества. Только в этом случае можно блокировать ненависть и презрение к человече-

Заключение 251

ской жизни, преодолеть культ насилия и обеспечить обществу и че­ловеку достойную перспективу.

Читающий эти строки несомненно задаст вопрос, а кто будет блокировать презрение к человеческой жизни, кто противопоставит насилию свободу в условиях, где правовые инновации, как правило, вносятся правящей элитой, легитимируются профессиональными политтехнологами, а не формируются внутри социума. Основанием этого вопроса является традиционное иждивенчество с ориентиром «за нас думают, за нас решают» и непонимание того, что граждан­ское общество можно инициировать сверху, но нельзя создать ди­рективным указом. Не следует забывать, что и гражданское общест­во, и правовое государство являются закономерным результатом естественно-исторического развития, а не продуктом социального эксперимента. В разных странах гражданское общество и правовое государство будут принимать свои формы с учетом конкретной ой­кумены и ее последующего развития. Однако все эти формы и мо­дификации будут выражать общую сущностную основу и взаимо­связи, и взаимодействия.

Гражданское общество нельзя создавать искусственно там, где отсутствуют предпосылки реальной свободы индивида и ее адекват­ное восприятие. Оно должно созреть, реализовав свои предпосылки. И в этом процессе индивид — не объект манипулирования, а субъект социальной активности, реализующий свое отношение к миру через утверждение своей самоценности. Пока что приходится констатиро­вать, что в условиях социально-культурного многообразия (мульти-культуризма) отсутствует возможность существования единой, гомо­генной «всеобщей воли» с ориентиром на формирование граж­данского общества, что делает этот проект утопичным. Поэтому сего­дня можно говорить о реальном существовании лишь элементов гра­жданского общества даже применительно к развитым странам Запада. И в этих странах политико-правовые акты вырабатываются на базе исполнительной власти и проводятся в жизнь с помощью институтов представительной демократии, используя механизмы манипулирова­ния общественным сознанием и выдавая эти акты за «волю народа».

Еще один вывод проведенного исследования заключается в том, что при всей кажущейся предпочтительности гражданского общест-

Гражданское общество: истоки и современность

ва по сравнению с государством нужно исходить не из абстрактных пожеланий сделать общественную жизнь человечной, а принимать во внимание законы истории и специфику развития конкретного общества.

Гражданское общество возникает там, где есть свобода рыноч­ных отношений, где не декларируются , а осуществляются права и свободы человека, где созрели предпосылки гражданского компро­мисса и основания мировоззренческого плюрализма. Поэтому нет и не может быть единой модели гражданского общества. В каждом случае общее проявится в единичном, но конкретное будет продол­жать демонстрацию своей особенности, уникальности и неповтори­мости. Пройдя свое становление, гражданское общество может стать смысловым центром регуляции общественных отношений, обеспечить решение глобальных проблем в развитии системы «при­рода — общество — человек», вывести эту систему в новое качество ко-эволюции в границах новой философской парадигмы антропо-космизма, где монолог уступает место диалогу, а приоритет парите­ту, где формируются предпосылки к гармонии общественной спра­ведливости и индивидуальной добродетели, о которой мечтал античный мыслитель. Но это может стать реальностью только в следующем тысячелетии, где сущее будет отредактировано в пользу желаемого усилиями институтов гражданского общества и правово­го государства.

Условия России, где скачок от коллективной идеологии к част­ным интересам привел к общественному кризису, в котором пред­принимательство, призванное создать основу гражданского общест­ва, находится в зависимости от бюрократии и организованной преступности, оказались близкими по оценке ряда отечественных и зарубежных ученых к «новому феодализму».

Характерными чертами этого феодализма стали приоритет ча­стных интересов над публичными, переплетение собственности и власти, преобладание личных связей, господство бартера, рост на­силия, интриги и коррупция во властных структурах и т. д. Вне за­висимости от пессимистических и оптимистических оценок ученых гражданское общество в России ожидает нелегкая судьба. Пока что можно говорить не о реалиях гражданского общества, а лишь о его

предпосылках. Очевидно одно, России вслед за другими цивилизо­ванными странами предстоит пройти путь становления и граждан­ского общества, и правового государства. Без этого вряд ли возмож­но осуществление идеалов свободы и равенства. Разумеется, речь идет о достижении этих идеалов на том уровне, на который способ­на их вывести рыночная экономика с осуществленным правом част­ной собственности, воспроизводящим независимого гражданина (свободного экономического человека), гражданское общество, обеспечивающее социальные права, и правовое государство, гаран­тирующее политические права человека и гражданина. Без этого уровня принципиально невозможен процесс освобождения и рас­крепощения человека. Возможны только игра воображения и оче­редная утопия.