Метасхематизм ума и воли.

История человеческого ума есть история его падения и восхождения. Библейская картина падения есть не только историческое событие, но и символ. Сначала согрешила жена, женский принцип, душа (anima), но и дух принял участие в грехе (animus). Разум мог избирать и свободно решить, но проявил пассивность.

«И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание» (Быт. 3, 6).

Разум стал колебаться, в нем появилось вожделение, что-то новое, неестественное для разума. В несколько мгновений, решивших судьбу человечества, всей природы, всего творения, потерял разум сопротивляемость. Ум изменился, изменил своему Подобию, Единому, от коего произошел. Он перестал в Нем пребывать, лишился своего положения и господства, потерял свой ритм и выпал из ритма творения. Так кончилось естественное его состояние.

Порабощение духа плотью проявляется и в сфере воли. Исаак Сирин говорит о «плотской воле», как об одной из причин движения помыслов (Твор. 30). Здесь воля, как и ум отделяется от остального духа, теряет связь с умом и силою и действует самостоятельно, автономно. Она становится пассивной, как и ум, и следует влечениям телесных чувств и фантазии. В основе «своей воли» лежит эта противоестественная деятельность воли. Эта воля направлена во вне, к вещам мира, и вместе со «своим умом» составляет оснопу малого эгоистического человеческого «Я». Индинидуалистическая ницшевская «воля к власти» есть предельное, крайнее выражение этой экстравертированнон «своей воли», ее наиболее звериный аспект и вполне гармонирует с хтонизмом Ницше. У Макса Штирнера эта воля объявляет весь мир своею собственностью, а себя - Единственным в мире. В своей чувственно-телесной деятельности воля целиком поглощается во влечениях, желаниях, стремлениях и страстях. «Своя воля» есть одно из главных проявлении дезинтеграции, дисгармонии и дизархии духа. Подавляемую «волю к власти» и ее конфликт с социальною средою А. Адлер положил в основу патогенеза неврозов, но неизвестно, в какой степени неврозы излечиваются, если дать воле полный простор. Аскетический опыт древней церкви говорит о полном подавлении «своей воли», как средстве обновления и интеграции духа.

Шопенгауеру и друг. иррационалистам известен только этот неразумный, страстный телесный аспект воли; поэтому они говорят о слепой и неразумной воле, как основе мира. И разум им известен только в грубо-материалистическом аспекте Intellects materialis. Германский идеализм в лице Шопенгауера и Фейербаха пришел к материализму.

Эмпатия

Экстраверзия (вненаправлениость) духа и ума, идущая параллельно с гедонизмом ума и чувств, ведет к чувственности духа и ума. Будучи до того интеллигибельными, они становятся чувственными и это состояние их носит в древне-церковной антропологии название эмпатии ⁴⁸¹. Дух и разум становятся эмиатическими. Эмпатия означает падение с духовного уровня и уподобление их неразумной душе. Эмпатия ведет к глубокому извращению и вырождению разума. Из простого и единичного ⁴⁸² он становится множественным и рассеивающимся и теряет свою интуитивную и созерцательную способность. В нем появляется новая способность отпечатляемости, чего в нем прежде не было. В нем отпечатлеваются следы объектов, образы их, которые остаются в нем, и в таком уме легко возникают вновь чувственные и страстные помыслы, Михаил Пселл говорит:

«Чувства отпечатлевают фантазию (воображение) а фантазия в свою очередь отпечатлевает ум» (Патр. М. гр., т. 122, 1036).

Таким образом фантазия оказывает значительное эмпатическое воздействие на ум и на всю тримерию. Гипертимия (повышенный тонос чувственности) чувств и эмпатия ума лежат в основе катастатического гедонизма. Ум приобретает несвойственные ему черты: отпечатляемость и репродуктивность (воспроизводимость) в отношении к внешним чувствам и фантазии и теряет свое «умное (духовное) чувство», отрешается от реальности и действительности и попадает в «сеть Майи» (иллюзии). Ум обнаруживает, по Максиму Исповеднику, «проспатию», то-есть склонность к чувствам. Эмпатический ум укрепляется в экстраверзии и космофилии

«и не может соединяться с Богом» (Григорий Палама, Патр. М. гр., т. 150, 1117).

Эмпатия ума идет параллельно эмпатии чувств (Илья Экдик, комм. Каллиста и Игнатия, opuscula ascetica, Патр. М. гр. т. 148, 788).