Понятие патентного права 8 страница

10. Требования названных выше международных договоров о предоставлении национального режима <1> выполнены в ГК двумя разными путями.

--------------------------------

<1> Пункт 1 статьи 5 Бернской конвенции, ст. II Женевской конвенции, ст. 3 ДАП, ст. 2, 4 - 5 Римской конвенции, п. 1 ст. 2 Парижской конвенции, ст. 3 Соглашения ТРИПС.

В отношении основного интеллектуального имущественного права - исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (ст. 1229 ГК и др.) в Кодексе установлено правило, согласно которому на территории России "действуют исключительные права... установленные международными договорами Российской Федерации..." (абз. 1 п. 1 ст. 1231). Это означает, что к исключительным правам на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации правила таких международных договоров о национальном режиме применяются в точном соответствии со всеми условиями каждого из таких правил. Как видно, эти правила во многом различаются (в том числе по сфере применения национального режима), хотя и преследуют совпадающие цели.

В отношении же интеллектуальных прав, не являющихся исключительными (т.е. всех личных неимущественных прав и всех иных имущественных прав, например права следования), действует общая принципиальная норма ГК о том, что "правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц..." (абз. 4 п. 1 ст. 2) <1>. Это означает, что принцип национального режима действует в отношении всех интеллектуальных прав, кроме исключительных, без каких-либо ограничений и изъятий, притом для иностранных граждан и юридических лиц не только из государств, участвующих в названных выше международных договорах. Поэтому, например, правом на неприкосновенность своих произведений (ст. 1266 ГК) в России обладают и авторы из стран, которые в Бернской конвенции не участвуют.

--------------------------------

<1> В статье 1231 ГК (абз. 2 п. 1) специально сделана отсылка к этой норме Кодекса.

Многочисленные содержащиеся в этих договорах унифицированные гражданско-правовые нормы, необходимость применения которых в договаривающихся государствах вытекает не столько из принципа национального режима, сколько из прямых предписаний международного договора, как правило, воспроизведены в соответствующих статьях ГК. Приблизительно до трети общего объема раздела VII ГК составляют нормы, которые перенесены в Кодекс из названных Конвенций и других международных договоров в сфере интеллектуальных прав. Разумеется, сделано это с учетом системы ГК и юридической техники, свойственной российскому законодательству. Такую адаптацию норм, взятых из международных конвенций, к национальному законодательству допускают почти все международные договоры об унификации частного права <1>.

--------------------------------

<1> Так, например, по Соглашению ТРИПС страны - члены ВТО "свободны в определении надлежащего метода выполнения положений настоящего Соглашения в рамках своих правовых систем и практики" (п. 1 ст. 1).

Воплощены в ГК (причем в нескольких нормах) и предписания международных договоров, ограничивающие определенными требованиями возможности договаривающихся государств устанавливать в своем законодательстве различные ограничения прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. Одно из таких предписаний Соглашения ТРИПС (ст. 13), известное под названием трехшагового теста (и, кстати, самое строгое по отношению к государству), включено в круг наиболее общих и принципиальных норм ГК (абз. 2 п. 5 ст. 1229).

Распоряжение исключительными правами

(статьи 1233 - 1241)

1. Правила статей 1233 - 1240 ГК по существу представляют собой "общую часть" для норм о договорах об использовании результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации. С этой точки зрения "особенную часть" представляют собой предписания, посвященные регулированию отдельных групп таких договоров, а именно:

- авторских договоров (ст. 1285 - 1290 и 1298);

- договоров об использовании смежных прав (ст. 1307, 1308);

- договоров об использовании патентов (исключительных прав на изобретение, полезную модель или промышленный образец - ст. 1365 - 1369);

- договоров об использовании селекционных достижений (ст. 1426 - 1429);

- договоров об использовании топологий интегральных микросхем (ст. 1458 - 1460);

- договоров об использовании ноу-хау (ст. 1468, 1469);

- договоров об использовании товарных знаков (ст. 1488 - 1490);

- договоров об использовании единой технологии (ст. 1547, 1550).

Каждая из названных групп договоров, в свою очередь, состоит по крайней мере из двух видов таких договоров: об отчуждении соответствующего исключительного права и об условиях его использования (лицензионных). Уже из этого видно, что договоры об использовании результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации впервые в отечественном гражданском праве получили в части четвертой ГК развернутое и четко систематизированное законодательное регулирование. Это обстоятельство становится особенно ясным при сопоставлении норм ГК об указанных договорах с аналогичными нормами, закрепленными в ранее действовавших в этой сфере отдельных законах.

Последние во многих случаях ограничивались лишь упоминанием о соответствующих договорах (в области смежных прав, правовой охраны программ для ЭВМ и баз данных, а также топологий интегральных микросхем и ноу-хау). Законодательное регулирование договорных отношений в области авторского и патентного права было взаимно несогласованным и внутренне противоречивым: так, аналогичные по своей природе отношения по использованию результатов интеллектуальной деятельности в области авторского права регулировались единым "договором о передаче неисключительных прав" (п. 3 ст. 30 Закона об авторском праве), а в патентном праве (п. 1 ст. 13 Патентного закона) - двумя видами лицензионного договора (исключительной и неисключительной лицензии), причем появлялась категория "неисключительных прав", противопоставляемая вовсе не имущественным (т.е. исключительным) правам автора, а примерно аналогичная совокупности понятий неисключительной и исключительной лицензии в патентном праве.

2. Как общие, так и специальные нормы части четвертой ГК о договорах по использованию результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации являются специальными по отношению к содержащимся в части первой ГК общим нормам о договорах (ст. 420 - 453 ГК), что прямо следует из правила п. 2 ст. 1233 ГК <1>. К договорам же в силу п. 2 ст. 420 ГК применяются правила гл. 9 ГК о сделках (ст. 153 - 181 ГК), которые, следовательно, применимы и к рассматриваемым договорам. Наконец, поскольку к обязательствам, возникающим из договора, согласно п. 3 ст. 420 ГК применяются общие нормы об обязательствах (ст. 307 - 419 ГК), последние применимы также и к обязательствам, возникшим из рассматриваемых договоров (о чем тоже прямо говорит п. 2 ст. 1233 ГК).

--------------------------------

<1> Данное общее правило содержит традиционные оговорки о том, что "иное" (нежели предусмотрено общими нормами ГК о договорах) может быть установлено рассматриваемыми правилами части четвертой ГК либо вытекать из содержания или характера исключительного права. Так, к договорным отношениям по использованию результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации неприменимы общие правила о перемене лиц в обязательстве (ст. 382 - 392 ГК), рассчитанные именно на обязательственные правоотношения; к ним также неприменимо общее правило п. 3 ст. 424 ГК, позволяющее восполнять отсутствующее в обычном возмездном договоре условие о цене товара, поскольку используемые здесь объекты в большинстве случаев несопоставимы с аналогичными по цене товарами, и т.д.

В результате такого законодательного подхода сложилась типичная для многих других разделов Гражданского кодекса "лесенка" соподчиненных правил, которая и определяет общий порядок их применения: ее возглавляют общие нормы части первой ГК (о сделках, договорах и обязательствах); далее следуют общие нормы части четвертой ГК о договорах; завершают регламентацию специальные нормы об отдельных видах рассматриваемых договоров.

Важно также иметь в виду, что в эту "лесенку" включаются и нормы о договорах, используемых в рассматриваемой сфере отношений, но находящиеся не в четвертой, а во второй части ГК (на выполнение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ и коммерческой концессии, а также продажи и аренды предприятий, агентирования и доверительного управления и некоторые другие, поскольку их предметом могут являться исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и (или) средства индивидуализации). Иными словами, общие нормы части четвертой ГК о договорах (ст. 1233 - 1240) распространяют своей действие на все указанные выше договоры, а не только на те, которые непосредственно урегулированы ею.

Таким образом, договорные отношения, складывающиеся в связи с использованием результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, безусловно, подлежат действию соответствующих общих норм ГК, а лежащие в их основе договоры представляют собой бесспорные разновидности гражданско-правовых договоров. Этот вывод никоим образом не колеблет то обстоятельство, что специальные нормы о них помещены не во второй, а в четвертой части ГК. Оно вызвано особенностями отечественной кодификации гражданского законодательства, в ходе которой по разным причинам, к сожалению, не удалось последовательно осуществить систематизацию всех норм об отдельных видах гражданско-правовых договоров (например, правила об учредительном договоре помещены в ст. 52 ГК, находящуюся в гл. 4 о юридических лицах). Но в строгом смысле слова все перечисленные выше (п. 1) нормы, точно так же, как и нормы о договорах на выполнение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (гл. 38 ГК) или о договоре коммерческой концессии (гл. 54 ГК), относятся именно к договорному (обязательственному) праву, а не к интеллектуальным правам как самостоятельной подотрасли гражданского права.

3. ГК исходит из того, что любой договор об использовании результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации представляет собой способ распоряжения исключительным (имущественным) правом на данные результаты или средства (абз. 1 п. 1 ст. 1229, п. 1 ст. 1233), которое и становится предметом соответствующих договоров. Такое распоряжение может осуществляться разными способами: 1) путем полного отчуждения исключительного права другому лицу; 2) путем предоставления другому лицу права использования соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в установленных договором пределах; 3) любыми иными юридическими и фактическими способами, не противоречащими закону и существу такого права.

В первом случае отношения оформляются договором об отчуждении исключительного права (по не вполне точной терминологии ранее действовавшего авторского и патентного законодательства - договором о передаче исключительного права).

Во втором случае они оформляются лицензионным договором, который устанавливает условия и пределы использования соответствующего объекта и таким образом определяет содержание права на его использование. При этом само исключительное право остается принадлежащим своему правообладателю - лицензиару (абз. 2 п. 1 ст. 1233 ГК), а возможность его ограниченного (условиями договора) использования другим лицом (лицензиатом) составляет юридическую границу (предел) осуществления данного исключительного права. Именно на этом основана возможность перехода исключительного права к новому правообладателю при сохранении (т.е. в период действия) договорного права пользователя (п. 7 ст. 1235 ГК).

В третьем случае речь идет о всех других способах распоряжения исключительным правом, как договорных (например, по договору о его залоге в соответствии с п. 5 ст. 1233 ГК), так и внедоговорных (например, путем передачи его по наследству или при реорганизации юридического лица - правообладателя, т.е. в порядке универсального правопреемства, обращения взыскания на имущество правообладателя (ст. 1241 ГК) и др.).

Договорные способы распоряжения исключительным правом, не сводящиеся к договорам о его отчуждении либо к лицензионным договорам, также применяются с учетом общих правил о договорах по распоряжению исключительным правом, находящихся в части четвертой ГК. Так, при залоге исключительного права в изъятие из общего правила п. 2 ст. 346 ГК, запрещающего залогодателю распоряжаться предметом залога без согласия залогодержателя, п. 5 ст. 1233 ГК, напротив, разрешает это залогодателю, остающемуся правообладателем. Договор залога, касающийся результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, подлежащего государственной регистрации (например, охраняемого патентом), в соответствии с п. 2 ст. 1232 ГК (п. 2 ст. 164 ГК) также подлежит государственной регистрации под страхом признания его недействительным (ничтожным) (п. 1 ст. 165, ст. 168 ГК).

Разумеется, все названные способы не должны противоречить закону и существу такого исключительного права (поскольку, например, исключительное право на наименование места происхождения товара по своей сути не допускает отчуждения или использования другим лицом - п. 4 ст. 1519 ГК), а также не могут использоваться с целью злоупотребления соответствующим исключительным правом в нарушение предписаний п. 1 ст. 10 ГК.

4. Общие нормы части четвертой ГК о договорах выделяют два основных вида договоров по распоряжению исключительным правом: договор об отчуждении исключительного права (ст. 1234 ГК) и лицензионный договор (ст. 1235 ГК).

При этом в пункте 3 статьи 1233 ГК установлена презумпция того, что договор, оформляющий распоряжение исключительным правом, следует считать лицензионным, если только в нем прямо не указано, что соответствующее право передается приобретателю в полном объеме. Данное правило также установлено в интересах отчуждателя права, который остается правообладателем в отсутствие ясно выраженной им воли на полное отчуждение своего исключительного права <1>.

--------------------------------

<1> Иная презумпция действует лишь в случае приобретения права на результат интеллектуальной деятельности, специально созданный или создаваемый для включения в сложный объект интеллектуальных прав (например, музыка к кинофильму): исходя из целевого назначения такого объекта, здесь предполагается его полное отчуждение в пользу организатора создания сложного объекта (например, кинопродюсера), если только соглашение сторон прямо не предусматривает его ограниченное использование, т.е. не является лицензионным договором (абз. 2 п. 1 ст. 1240 ГК).

Данный подход далее последовательно продолжен в правилах о лицензионных договорах. Во-первых, пунктом 2 статьи 1236 ГК установлена презумпция простой (неисключительной) лицензии, предполагающая наличие исключительной лицензии лишь в случаях, прямо предусмотренных лицензионным договором (и тем самым также оставляющая за правообладателем максимальные возможности осуществления своих правомочий). Во-вторых, в абзаце 2 пункта 1 статьи 1235 ГК в этих же целях предусмотрено, что право (а по сути - способ) использования соответствующего объекта, прямо не указанное в лицензионном договоре, не считается предоставленным лицензиату-пользователю.

Вместе с тем независимо от вида договора, оформляющего распоряжение правообладателя своим исключительным правом, закон запрещает включать в него любые условия, ограничивающие право гражданина (автора) на создание результатов интеллектуальной деятельности или возможность отчуждения исключительного права на них другим лицам (например, запрещающие ему создавать или распоряжаться вновь созданными объектами, аналогичными отчужденным или предоставленным для использования по лицензионному договору), рассматривая такие условия как ничтожные (п. 4 ст. 1233 ГК). Их следует считать случаями незаконного ограничения дееспособности гражданина, прямо противоречащими общим правилам п. 1 и 3 ст. 22 ГК. Разумеется, наличие таких условий в конкретном договоре в соответствии с общей нормой ст. 180 ГК о недействительности части сделки, как правило, не влечет его ничтожности в целом.

5. Договор об отчуждении исключительного права не представляет собой какой-либо самостоятельный вид гражданско-правового договора. Речь идет о собирательном понятии, охватывающем различные известные договоры. Так, возмездное отчуждение исключительного права является либо договором о его купле-продаже (п. 4 ст. 454 ГК прямо предусматривает специальное правило о продаже имущественных прав), либо договором о его мене (например, на права требования, оформленные "бездокументарными ценными бумагами" либо долями участия в уставном капитале общества с ограниченной или с дополнительной ответственностью, а также паем в производственном кооперативе) <1>. Безвозмездное отчуждение исключительного права представляет собой разновидность договора дарения (п. 1 ст. 572 ГК).

--------------------------------

<1> По смыслу п. 1 ст. 583 ГК исключительное право, как и другие имущественные права, не может стать предметом договора ренты, хотя теоретически такая возможность не исключена и даже встречается в некоторых зарубежных правопорядках (подробнее об этом см.: Гражданское право: В 4 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. Т. 3: Обязательственное право. 3-е изд. М., 2005. С. 428 - 429; автор соответствующей главы - В.С. Ем).

Возможно также внесение этого права в уставный (складочный) капитал хозяйственного общества (товарищества) или производственного кооператива по учредительному договору (абз. 2 п. 2 ст. 52 ГК) или договору о приобретении акций (долей, паев) такой коммерческой организации (п. 6 ст. 66 ГК). Однако в этом случае соответствующее исключительное право может как полностью отчуждаться, так и передаваться юридическому лицу для временного использования по лицензионному договору <1>.

--------------------------------

<1> См.: п. 2 ст. 34 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"; п. 2 ст. 10 Федерального закона от 8 мая 1996 г. N 41-ФЗ "О производственных кооперативах"; п. 1 ст. 15 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"; п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

Вместе с тем договор об отчуждении исключительного права не следует рассматривать в качестве разновидности традиционной уступки права - цессии (ст. 382 ГК). Во-первых, правила ГК о цессии по прямому указанию закона относятся только к обязательственным, но не к интеллектуальным (исключительным) правам. Во-вторых, часть четвертая ГК теперь не содержит нормы, аналогичной правилу п. 3 ст. 13 Патентного закона, не вполне удачно квалифицировавшей "передачу исключительного права на изобретение" в качестве "уступки патента", что делало возможным их отождествление с цессией <1>. Следовательно, нормы ГК об уступке права не могут распространяться на данный договор.

--------------------------------

<1> Это правило лежало в основе утверждения о допустимости "передачи прав, основанных на промышленной собственности" (Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. 3-е изд. М., 2005. С. 876; автор соответствующего комментария - М.Г. Масевич). Впрочем, одновременно там же была отмечена и принципиальная невозможность уступки прав, не являющихся обязательственными, в том числе исключительных прав.

Все эти обстоятельства следует иметь в виду при применении специальных норм о договорах об отчуждении исключительного права: на произведение как объект авторского права (ст. 1285 ГК); на объект смежных прав (ст. 1307 ГК); на изобретение, полезную модель или промышленный образец (ст. 1365, 1366 ГК); на селекционное достижение (ст. 1426, 1427 ГК); на топологию интегральной микросхемы (ст. 1458 ГК); на секрет производства - ноу-хау (ст. 1468 ГК); на товарный знак (ст. 1488 ГК); на единую технологию (ст. 1547, 1550 ГК).

6. Договоры об отчуждении исключительных прав по своей юридической природе могут быть как реальными (в случае, когда правообладатель передает свое исключительное право приобретателю, например при дарении этого права), так и консенсуальными (в случае, когда правообладатель обязуется передать приобретателю свое исключительное право, например при его продаже или мене) (п. 1 ст. 1234 ГК).

Данные договоры предполагаются возмездными (если только условия конкретного договора прямо не предусматривают безвозмездное отчуждение исключительного права), причем в них должны прямо определяться размер вознаграждения правообладателя либо порядок его определения (п. 3 ст. 1234 ГК). При отсутствии такого условия договор признается незаключенным, поскольку к нему в силу индивидуальности большинства результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации неприменимы правила п. 3 ст. 424 ГК о сравнении с ценой аналогичного товара. Следовательно, в возмездном договоре об отчуждении исключительного права цена, безусловно, является его существенным условием (п. 1 ст. 432 ГК).

Договор об отчуждении исключительного права по общему правилу следует считать двусторонним, ибо он предусматривает взаимные права и обязанности для обоих участников. Исключение составляет лишь реальный безвозмездный договор (по существу являющийся разновидностью договора дарения) по причине отсутствия у одаряемой стороны каких-либо обязанностей.

Важную особенность рассматриваемого договора составляет императивное требование закона к его оформлению: обязательная письменная форма, а также государственная регистрация (если результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, являющиеся предметом договора, также подлежат государственной регистрации в соответствии с правилом п. 2 ст. 1232 ГК), несоблюдение которых влечет недействительность (ничтожность) такого договора (п. 2 ст. 1234 и п. 2 ст. 162, п. 1 ст. 165, ст. 168 ГК).

Вместе с тем в отличие от общего "принципа традиции (передачи)", определяющего в соответствии с п. 1 ст. 223 ГК момент перехода вещных прав к приобретателю движимой вещи по договору о ее отчуждении, для исключительных прав п. 4 ст. 1234 устанавливает "договорную систему", определяя, что такие права переходят к их приобретателям в момент заключения договора об их отчуждении. Данное обстоятельство является следствием принципиального различия гражданско-правового режима вещных и исключительных прав и их объектов.

Правда, в обоих случаях эти принципы действуют диспозитивно, допуская определение сторонами договора об отчуждении иного момента перехода права. Это положение делает, в частности, возможным заключение таких договоров (сделок) под отлагательным или под отменительным условием (ст. 157 ГК).

В часто встречающихся случаях необходимости государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права (ст. 1232 ГК) момент перехода права в императивном порядке определяется моментом такой регистрации, а не моментом его заключения или иным моментом, определенным по желанию сторон.

Важная особенность установлена законом для одного из случаев существенного нарушения условий договора об отчуждении исключительного права, а именно для случая неисполнения приобретателем права по возмездному договору своей обязанности уплатить прежнему правообладателю (отчуждателю права) предусмотренное договором вознаграждение. Как известно, по общему правилу, установленному подп. 1 п. 2 ст. 450 ГК, существенное нарушение условий договора одной из его сторон дает возможность другой стороне потребовать в судебном порядке изменения или расторжения такого договора.

При невыплате приобретателем исключительного права в установленный договором срок вознаграждения его отчуждателю (прежнему правообладателю), которая рассматривается законом в качестве существенного нарушения условий такого договора, отчуждатель согласно п. 5 ст. 1234 ГК вправе в случае, если исключительное право уже перешло к приобретателю, потребовать в судебном порядке перевода на себя данного права (т.е. по сути - его возврата) и возмещения причиненных убытков, а в случае, если это право еще не перешло к приобретателю - отказаться от договора в одностороннем (внесудебном) порядке (п. 3 ст. 450 ГК), а также потребовать возмещения убытков, причиненных расторжением договора (включая и упущенную выгоду на основании п. 2 ст. 15 ГК). Таким образом, ГК усилил защиту имущественных интересов правообладателя (отчуждателя исключительного права), в большинстве случаев являющегося автором результата интеллектуальной деятельности (ст. 1228 ГК).

7. В отличие от договора об отчуждении исключительного права лицензионный договор является самостоятельным видом гражданско-правового договора, впервые урегулированным в этом качестве непосредственно нормами Гражданского кодекса. Более того, правила части четвертой ГК предусмотрели целую систему лицензионных договоров.

Во-первых, такой договор может существовать в двух основных разновидностях: как договор о предоставлении простой (неисключительной) лицензии, предусматривающий предоставление пользователю (лицензиату, обладателю лицензии) права на использование соответствующего объекта (результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации) с сохранением за лицензиаром (правообладателем) права выдачи лицензий другим лицам (подп. 1 п. 1 ст. 1236 ГК), и как договор о предоставлении исключительной лицензии, в котором лицензиар лишается права выдачи лицензий другим лицам (подп. 2 п. 1 ст. 1236 ГК).

В развитие общего правила п. 3 ст. 421 ГК о допустимости смешанных договоров п. 3 ст. 1236 ГК предусматривает возможность заключения такого лицензионного договора, по условиям которого одни способы (способ) использования соответствующего объекта оформлены по принципу простой (неисключительной) лицензии, а другие (другой) - по принципу исключительной лицензии, т.е. в одном и том же договоре происходит сочетание этих двух разных видов лицензий.

Во-вторых, в нормах отдельных глав части четвертой ГК предусмотрены специальные правила о лицензионных договорах о предоставлении права использования: произведения как объекта авторского права (ст. 1286), в том числе по издательскому лицензионному договору (ст. 1287); объекта смежных прав (ст. 1308); изобретения, полезной модели или промышленного образца (ст. 1367), в том числе на основании открытой лицензии (ст. 1368); селекционного достижения (ст. 1428), в том числе на основании открытой лицензии (ст. 1429); топологии интегральной микросхемы (ст. 1459); секрета производства - ноу-хау (ст. 1469); товарного знака (ст. 1489); единой технологии (ст. 1550).

В-третьих, в качестве единой общей категории - особой разновидности лицензионного договора введена конструкция сублицензионного договора, в соответствии с которым любой лицензиат (пользователь) с письменного согласия лицензиара (правообладателя) может предоставить право использования соответствующего объекта другому лицу, разумеется, в пределах тех возможностей, которыми он сам обладает в силу лицензионного договора (ст. 1238 ГК). Иначе говоря, возможность распорядиться своим правом использования такого объекта теперь прямо предоставлена и всякому лицензиату.

В целом же вся система норм о лицензионных договорах обеспечивает необходимое единство законодательного оформления однородных отношений, отсутствовавшее в ранее действовавшем законодательстве.

8. Лицензионный договор по своей юридической природе также может быть как реальным (в случае предоставления правообладателем-лицензиаром права использования соответствующего объекта лицензиату-пользователю), так и консенсуальным (в случае, когда лицензиар обязуется предоставить такое право лицензиату) (абз. 1 п. 1 ст. 1235 ГК).

Лицензионные договоры предполагаются возмездными, если только конкретным договором прямо не предусмотрен безвозмездный характер использования соответствующего объекта. При этом условие о цене (размере вознаграждения лицензиару) в возмездном лицензионном договоре является существенным, поскольку при его отсутствии договор считается незаключенным (абз. 2 п. 5 ст. 1235 ГК). К такому договору также неприменимы правила определения цены, предусмотренные п. 3 ст. 424 ГК, по причине вполне возможного отсутствия "аналогичного товара" и соответствующей цены на него.

Наличие в лицензионном договоре взаимных прав и обязанностей делает его разновидностью двустороннего (взаимного) договора. Таковым следует считать и безвозмездный реальный лицензионный договор, ибо на лицензиате-пользователе во всяком случае лежит предусмотренная абз. 2 п. 1 ст. 1235 обязанность использовать соответствующий объект лишь в пределах и способами, прямо предусмотренными условиями договора, а на лицензиаре-правообладателе - обязанность воздерживаться от действий, способных затруднить осуществление лицензиатом своего права использования соответствующего объекта (п. 2 ст. 1237 ГК).

Лицензионные договоры должны заключаться в письменной форме, а в случаях, когда их предметом является подлежащий государственной регистрации результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации (п. 2 ст. 1232 ГК), они также подлежат государственной регистрации. Несоблюдение правил о форме лицензионного договора или о необходимости его государственной регистрации влечет его недействительность (ничтожность) в соответствии с абз. 3 п. 2 ст. 1235 ГК (и общими правилами п. 2 ст. 162, п. 1 ст. 165, ст. 168 ГК). Единственный случай разрешенной законом устной формы лицензионного договора (абз. 1 п. 2 ст. 1235 ГК) составляет предусмотренная п. 2 ст. 1286 ГК ситуация заключения лицензионного договора о предоставлении права использования произведения в периодическом печатном издании.