СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА 10 страница

более широкого класса взаимоотношений — ведь это отношения дружбы, принимающие форму антагонизма, контролируемого конвенциональными правилами.

«Союз» между бозо и догонами, описанный и проанализированный М.Гриолем, очевидно, является примером того, что я называю «дружба». Догоны и бозо — два народа, различающихся по языку и образу жизни. Запрет на взаимные браки поддерживает их разобщенность, предотвращая формирование отношений родства между членами этих двух групп. «Дружба» проявляется в запрете (поддерживаемом сверхъестественной санкцией) проливать кровь представителей союзного народа, а также в регулярном обмене подарками и услугами. Например, это услуги, оказываемые индивидами из одной группы индивидам из другой при ритуальном очищении последних. К этому добавляются «отношения с подшучиванием»: обмен оскорблениями между членами этих двух групп. И именно последнюю особенность отношений мы здесь разбираем.

Эти два народа осмысляют такой союз в свете своей космологической системы мифов и идей, и статья М. Гриоля — важное добавление к серии публикаций, в которых он и его соавторы представили результаты изучения космологии догонов и бозо. Именно в свете своих верований догоны и бозо объясняют обмен оскорблениями⁶. По их понятиям обмен оскорблениями «катартичен», так как он «освобождает» от «грязи» печень всех участников. М. Гриоль, таким образом, проанализировав обмен оскорблениями между догонами и бозо, показал, какое значение он имеет для самих туземцев, и указал на его взаимосвязь со сложной системой институтов, идей и мифов. М.Гриоль пришел к выводу, что самая важная функция такого союза — обеспечение того, что он, за неимением лучшего термина, называет «очищение». Соответственно он предлагает условно называть союзы этого типа (обнаруженные в обширном районе Африки) «катартическими». Несомненно, он не предложил бы употреблять этот термин для обозначения обмена оскорблениями между кланами у талленси и бемба или между племенами в Танганьике.

Г-н Марсель Мосс и я много лет пребывали в поисках удовлетворительной общей теории того, что я называю отношениями «дружбы» между отдельными группами лиц, принадлежащих к разным группам. Составной частью этой теории должно быть изучение prestations*, или обмена предметами или услугами. Другой частью Должно быть изучение «отношений с подшучиванием». Именно

⁶ Africa. Vol. XVIII, № 4, p. 253-254.

к таким исследованиям Гриоль придерживается, как он выражается, «негативного отношения». Он полагает, что сводить в единую систему различные образцы «подшучивания» и искать для них общее объяснение подобно созданию единой классификации церемоний, во время которых в церквах звонят в колокола, таких, как, например, похороны или свадьба, назвав их ceremonies a cloches*. Это вопрос методологии социальной антропологии, который кажется мне весьма важным. Ведь М. Гриоль, похоже, ставит под сомнение научную достоверность сравнительного метода как способа получения обшей теоретической интерпретации социальных институтов.

Лишь с помощью сравнительного метода мы можем получать общие объяснения. В противном случае мы будем вынуждены ограничиться частными объяснениями, сходными с теми, которые дают историки. Эти два вида объяснений одинаково правомерны и не вступают в конфликт друг с другом, оба они нужны для понимания обществ и их институтов. То, что догоны объясняют обмен оскорблениями как способ очищения печени, не исключает рассмотрения этого института догонов как примера распространенной формы «дружбы», в которой подобное поведение является существенной чертой.

Вопрос не в том, является ли моя теория или любая другая теория отношений с подшучиванием удовлетворительной. Вопрос в другом: возможна ли подобная общая теория вообще или следует склониться к отказу от попыток выработать такую теорию и довольствоваться частными объяснениями?

Тот же методологический вопрос встает в связи с заключительной частью статьи М. Гриоля. Он коротко остановился на необходимости объяснения союза догоны—бозо: «en tant que système de groupes couplés et dont les deux parties ont des prerogatives et devoirs complémentaires»**. Он находит объяснение «aux fondements même de la métaphysique dogon. En effet, dès 1'origine du monde, la règie était de gémelléité. Les êtres devaient naître par couple»***. Это, таким образом, частное объяснение в свете идей догонов о близнецах.

Отношения такого типа — между группами, составляющими пары, — обнаруживаются во многих районах мира. Выдающиеся образцы представляет деление племен на половины в Северной и Южной Америке, Меланезии и Австралии. Наиболее типичный способ символизации этого единства в дуализме, связывающем две группы в одно общество, — символизация в форме пар противоположностей, таких, как небо и земля, война и мир, черное и белое,

земля и вода, койот и дикий кот, орел и ворон. В основе лежит, таким образом, концепция единства противоположностей, как в философии Гераклита. Она была чрезвычайно тонко разработана китайцами в философии инь—ян. Инь и ян — это женское и мужское начала, ночь и день, лето и зима, активное и пассивное и т.д., и суть в том, что инь и ян нужны вместе для создания единства и гармонии как в союзе мужа и жены или как в союзе зимы и лета, образующем год.

Таким образом, догоны поступают необычно, символизируя отношения между группами, соединенными попарно, в виде человеческих близнецов. Но в этом можно увидеть специфический вариант развития представлений, широко распространенных в Африке, в соответствии с которыми близнецы рассматриваются как единое целое, разделенное на две части. Сравнительное изучение африканских обычаев, касающихся близнецов, показывает, что эти представления развивались во множестве вариантов.

В космологии догонов, как сообщают М. Гриоль и его партнеры по исследованиям, основным проявлением единства в дуализме, является, похоже, не рождение близнецов, а скорее оппозиция мужского и женского начал, как в учении об инь и ян в Китае. Человеческие существа при рождении наделены и тем и другим началом, и только после обрезания и клитородектомии они становятся настоящими мужчинами и женщинами, так что в сексуальном союзе мужа и жены мы снова имеем дело с Гераклитовым единством противоположностей. Ключ к пониманию космологических идей догонов или некоторых из них можно найти в том, как этот дуализм мужского и женского начал связывается с дуализмом единства близнецов. Вторая форма дуализма соотносится с числом 2. Первая связана с оппозицией чисел 3 (мужской символ) и 4 (женский символ), которые в сумме составляют 7 — символ целостного существа.

Символические представления догонов обнаруживают поразительное сходство с теми, которые встречаются помимо Западной Африки в других частях земного шара. В основе их научного понимания должно лежать такое частное и конкретное исследование, как то, что предприняли М. Гриоль и его соавторы; но мы считаем, что такое исследование должно, быть дополнено систематическим сравнительным изучением, настолько широким, насколько это возможно. Представление о единстве в дуализме использовалось человеком не только при создании космологических систем, но и при организации общественных структур. Их сравнительное изучение, как и сравнительный анализ отношений с подшучиванием, окажет,

можно надеяться, самую существенную помощь в понимании системы догонов, которая без этого будет казаться лишь странным творением экзотического народа.

Библиография

Fortes M. The Dynamics of Clanship among the Tallensi. L: Oxford University Press, 1945.

Moreau R.E. The Joking Relationships (utani) in Tanganyika. — Tanganyika Notes and Records, 12, 1941, p. 1-10.

— Joking Relationships in Tanganyika. — Africa Vol. XIV, № 3,1944, p. 386- 400.

Paulme Denise. Parenté à plaisanteries et alliance par le sang en Afrique Occidentale. — Africa Vol. XII, № 4, 1939, p. 433-444.

Pedler F.J. Joking Relationships. - Africa. Vol. XIII, № 2, 1940, p. 170-173.

Radctiffe-Brovn A.R. On Joking Relationships. — Africa. Vol. XII, № 3, 1940, p. 195- 210.

Richards A.I. Reciprocal Clan Relationships among the Bemba of N. Rhodesia. — Man. Vol. XXXVII, 1927, p. 222.

Schapera I. Customs Relating to Twins in South Africa. — Journal Afr. Soc. Vol. XXVI, cii, p. 117-137.

Комментарии

с. 125

*«L'Alliance cathartique» (франц.) — «Катартический альянс».** Parentes a plaisanterie (франц.) — родство с подшучиванием.

*** «Nous adoptons, vis-a-vis travaux parus sur cette question, une attitude negative» (франц.) — «Столкнувшись с этим вопросом непосредственно, мы относимся к нему негативно».

с. 132

*Тотемический столб — у индейцев северо-западного побережья Северной Америки — особый культовый предмет высотой в 1 —3 м, вырезанный из цельного куска дерева, украшенный цветными рисунками и резьбой, т.е. имеющий изображения символического значения.

** Потлач — особый вид празднеств, типичных для индейцев Северо-Западного побережья Северной Америки. Во время этих празднеств вожди устраивали пиры, призванные поразить гостей чрезвычайным обилием угощения, щедро одаривали приглашенных и даже уничтожали немалое количество материальных ценностей. Потлачи способствовали повышению престижа и укреплению социального положения устроителей, а также в известной мере стимулировали материальное производство.

с. 133

*Gestations (франц.) — букв, «предоставление», но смысл этого слова как этнологического понятия гораздо сложнее и не укладывается ни в какое-либо одно русское, ни в какое-либо одно английское слово. Англоязычные антропологи используют этот термин М.Мосса как кальку с французского. В русском переводе «Этюда о даре» М.Мосса термин «prestations» передается как «поставка», что не вполне удачно, так как имеются в виду не только регулярные, нормативно предусмотренные взаимные дары, но и регулярные, нормативно предусмотренные взаимные услуги между членами коллективов — преимущественно в безгосударственных и раннегосударственных обществах. Мы предпочли просто употребить французское слово.

с. 134

*Ceremonies a cloches (франц.) — церемонии под колокольный звон.

** «En tant que systeme de groupes couples et dont les deux parties ont des prerogatives et devoirs complementaires» (франц.) — «Как системы парных групп, половинки которых имеют взаимодополняющие права и обязанности».

*** «....aux fondements meme de la metaphysique dogon. En effet, des 1'origine du monde, la regie etait de gemelleite. Les etres devaient nattre par couple» (франц.) — «...в самих основах метафизики догонов. Действительно, с самого основания мира близнецы были эталоном двойников. Существа должны были рождаться парами».

Глава 6. СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ТОТЕМИЗМА¹

В прошлые годы существовало некоторое несогласие относительно определения тотемизма и велись дискуссии об этом. Я бы хотел, насколько возможно, остаться в стороне от таких дискуссий. Цель предварительных определений в науке — выделить некоторый класс явлений, подлежащих специальному изучению. Термин полезен, постольку поскольку и настолько насколько он высвечивает для научного внимания ряд явлений, которые в действительности, а не только по внешнему впечатлению тесно связаны между собой. Одно из положений этой статьи состоит в том, что, как бы ни определять тотемизм — узко или широко, — мы не достигнем понимания явлений, так именуемых, до тех пор, пока не изучим систематически гораздо более обширный круг явлений, а именно соотношение между человеком и природными видами в мифологии и ритуале в целом. Можно также с полным основанием поставить вопрос о том, не утратил ли «тотемизм» — как рабочий термин — свою полезность.

И все же необходимо располагать хоть каким-то определением, которое направляло бы и контролировало наш анализ. Я буду употреблять термин «тотемизм» в самом широком смысле, прилагая его ко всем тем случаям, когда в обществе имеется деление на группы и имеются представления об особой связи между каждой из групп и одним (или более) видом животных или растений, либо — реже — каким-то рукотворным предметом или частью тела какого-то животного. Иногда слово «тотемизм» понимается более узко и применяется, только если социальные группы, о которых идет речь, — это кланы, т.е. такие экзогамные группы, где все члены считаются тесно связанными между собой общим происхождением по одной

¹ Перепечатано из:Proceedings of the Fourth Pacific Science Congress. Java, 1929.

из линий родства. Я буду считать «клановый тотемизм» лишь одной из разновидностей тотемизма в широком смысле .

Даже в узком понимании — как клановый тотемизм, — а тем более в понимании широком «тотемизм» не означает что-то единичное. Это собирательное наименование для целого ряда различных институтов, имеющих нечто общее. Ведь даже в таком ограниченном районе, как Австралия, которая повсеместно обладает единообразной гомогенной культурой*, зафиксировано несколько различных вариантов тотемизма, и все новые его разновидности продолжают выявляться систематическими исследованиями, ведущимися в настоящее время.

На юго-востоке этого континента обнаружен половой тотемизм, т.е. ассоциирование двух групп-полов — мужчин и женщин — с двумя биологическими видами. В прибрежных районах Нового Южного Уэльса, к примеру, летучая мышь — это тотем мужчин, т.е. животное, представляющее их, а пищуха австралийская (Climacteris sp.) — тотем женщин.

Во многих частях Австралии племена делятся на две экзогамные половины: в одних районах патрилинейные, в других — матрилинейные. В некоторых случаях половины имеют названия биологических видов, чаще всего птиц. Среди этих парных названий: ворон и белый какаду, белый какаду и черный какаду, орел и ворон, австралийский журавль (brolga) и дикий индюк, горный кенгуру и длинноногий кенгуру. В других случаях значения названий половин не удается выяснить, но во всяком случае ясно, что некоторые из них не являются названиями биологических видов.

Во многих племенах, имеющих такое дуальное деление — независимо от того, носят ли половины названия животных или нет, — существует общая классификация животных, а часто также и других объектов природы, в соответствии с которой одни виды или предметы считаются принадлежащими к одной половине, другие же — к другой.

Такой тотемизм половин — если мы вправе использовать этот термин для любого подобного ассоциирования половины с одним (или более) биологическим видом — обнаружен в Австралии в не-

²Иногда говорят, что у тотемизма есть два аспекта: социальный и религиозный или ритуальный. Что при этом имеется в виду под «социальным аспектом», так это просто клановая организация. Но экзогамные кланы, по всем существенным свойствам — по нормативным и экономическим функциям — сходные с тотемическими кланами, существуют, как мы хорошо знаем, и без тотемизма. Выходит, что так называемый социальный аспект кланового тотемизма — это просто социальный аспект клановой организации.

скольких вариантах, а в Меланезии и Северной Америке встречаются еще и другие его разновидности.

На большой части территории Австралии племена делятся на четыре группы, которые часто именуются «классы»; я предпочитаю именовать их «секции». Простейший способ понять такое деление на четыре части — это видеть в нем результат наложения пары патрилинейных половин на пару матрилинейных половин³.

Как правило, секции не носят названий животных, хотя имеется один-два случая, когда наименование секции является в то же время и обозначением животного. Так, в племени юкумбил слово «бандьюр» — это и название секции, и название сумчатого медведя. А в племени нигена (р-н Кимберли, Западная Австралия) четыре секции ассоциируются с четырьмя видами соколов. В некоторых районах такое ассоциирование не несет с собой никаких запретов на убивание и поедание мяса животного, сопрягаемого с собственной или любой другой секцией. Однако в отдельных областях Квинсленда каждая секция ассоциируется с определенным количеством видов животных и существует правило, что члены секции не могут есть мясо животных, которые считаются связанными с этой секцией.

Такой «тотемизм секций» нуждается в дальнейшем изучении. Но все же мы можем выделить три его варианта. В одном случае секция ассоциируется с одним особым видом животного, которое представляет эту секцию подобно тому, как тотем пола представляет половую группу. Во втором случае секция находится в особых отношениях ритуального свойства с определенным ограниченным числом животных, мясо которых ее членам запрещено поедать. В третьем случае огромное число биологических видов как бы распределяется по четырем секциям, но не существует правил, запрещающих употреблять в пищу мясо животных, принадлежащих к собственной секции. Есть, однако, общее во всех трех случаях: каждая секция отличается от других и обретает свою индивидуальность благодаря тому, что ассоциируется с одним (или более) видом животных.

³ Если мы обозначим четыре секции буквами А, В, С и D, то матрилинейные половины будут состоять из А + С и В + D, а патрилинейные — из A+D и В+С. Поскольку человек не может вступать в брак в своей собственной патрилинейной половине или в своей собственной матрилинейной половине, постольку выходит, что мужчина из секции А может жениться только на женщине из секции В, а их дети будут принадлежать к секции D, т.е. к патрилинейной половине отца (А) и матрилинейной половине матери (В).

В некоторых племенах все четыре секции, в свою очередь, подразделяются на две части каждая, и таким образом племя в целом делится на восемь подсекций. В некоторых из этих племен существуют особые типы ассоциирования между подсекциями и определенными природными видами. Но нужны дальнейшие изыскания, прежде чем мы сможем продуктивно обсуждать этот предмет.

Теперь, если мы обратимся к клановому тотемизму, то обнаружим целый ряд его разновидностей в Австралии. Их, в сущности, так много, что невозможно даже просто перечислить в короткой статье. Тотемизм матрилинейных кланов нескольких видов встречается в трех, а может быть, даже и четырех удаленных друг от друга районах — на востоке, на севере и на западе континента. На о-вах Мелвилл и Батерст имеются три матрилинейные фратрии, подразделяющиеся на двадцать два клана. Каждый клан связывает себя с каким-то одним природным видом, обычно с животным или растением, хотя один или два клана обладают двумя тотемами, а третий клан имеет три тотема. Такое ассоциирование кланов с тотемами играет весьма незначительную роль в жизни племени. Отсутствуют запреты на употребление тотемов в пищу или на иные формы их использования, нет тотемических церемоний, и тотемизм оказывает мало влияния на мифологию.

Тотемизм матрилинейных кланов у некоторых племен Нового Южного Уэльса, Виктории и Южной Австралии представляется несколько более значимым Здесь мы находим матрилинейные половины — иногда с тотемическими названиями, иногда без них — и наборы кланов, на которые подразделяется каждая из половин. Считается, что к каждому из кланов принадлежит один (или более) природный вид. В тех случаях, когда с каждым кланом ассоциируется сразу несколько видов — а это характерно для многих племен, — один из них считается более важным, чем другие, и клан именуется по названию этого вида. Во всем указанном районе нет, насколько нам известно, запрещения убивать животное-тотем и поедать его мясо. Тотемический церемониал, по всей очевидности, развит слабо, нет также свидетельств о сколько-нибудь разработанной тотемической мифологии, связанной с матрилинейным тотемизмом.

Следует отметить, что повсеместно в Австралии самой важной в социальном отношении группой является орда, т.е. маленькая группа, занимающая определенную территорию и владеющая ею. Она обычно строго патрилинейна*. Отсюда следует, что там, где имеется система матрилинейных тотемических кланов, эти кланы

состоят из индивидов, распределенных по нескольким ордам. Таким образом, получается, что каждый индивид входит сразу в две группы*. В своих социальных нуждах индивид преимущественно зависит от локальной группы, т.е. орды, с которой он связан через своего отца, в то же время через мать он связан также с тотемической группой, члены которой рассеяны по территории всего племени.

Патрилинейный тотемизм в Австралии описать кратко куда труднее, чем тотемизм матрилинейный. Там, где он существует, первичной тотемической группой обычно является орда, т.е. маленькая патрилинейная локальная группа. В некоторых районах орда является кланом, т.е. состоит из близких родственников по мужской линии и поэтому экзогамна**. Но в отдельных районах орда не является кланом в таком его понимании.

В качестве примера одного из вариантов патрилинейного тотемизма мы можем сослаться на данные по племенам устья Муррея (яральди и др.). Здесь каждая орда является локальным кланом***, и каждый клан ассоциируется с одним (или более) природным видом. Запрета на поедание тотема своего клана нет, но все же к нему относятся с некоторым почтением. Нет также сведений о тотемическом церемониале или о сколько-нибудь разветвленной тотемической мифологии. Функция тотема, как кажется, состоит лишь в том, чтобы служить символом группы.

По-видимому, наиболее важной и, конечно же, наиболее интересной формой тотемизма в Австралии является та, к краткому рассмотрению которой мы теперь переходим. Она характеризуется взаимными ассоциациями между четырьмя видами явлений: (1) орда, т.е. патрилинейная локальная группа; (2) определенное число природных объектов — животных, растений, а также таких явлений, как дождь, солнце, жаркая погода, холодная погода, младенцы и т.п.; (3) определенные священные места на территории орды — часто водоемы, — каждое из которых особо ассоциируется с одним (или более) «тотемом» группы; (4) определенные мифические существа, которые, как считается, основали (или создали) такие священные места в мифическую эпоху начала мира. Эта система тотемизма в настоящее время прослеживается в целом ряде вариантов на огромной части территории Австралийского континента. В предшествующие годы она была лучше всего известна по данным, относящимся к центральным районам материка. Там, однако, аранда обладают в некотором роде модифицированной и аномальной ее формой. Теперь мы знаем, что эта система существует или существовала в обширном районе Западной Австралии. Недавно она была обна-

ружена и изучена мисс Макконнел на п-ове Кейп-Йорк. В начале этого года мне удалось показать, что в прошлом она существовала на восточном побережье Австралии — на севере Нового Южного Уэльса и на юге Квинсленда.

Там, где обнаруживается этот тип тотемизма, он обычно сопровождается системой церемоний, призванных обеспечить приумножение природных видов. Члены орды или некоторые из них приходят к тотемическому центру — священному месту, связанному с определенным природным видом, — и совершают там обряд, который, по их верованиям, должен привести к увеличению числа представителей этого вида. Имеется также сложная мифология, сопряженная со священными тотемическими центрами и рассказывающая о мифических создателях этих центров.

Отметим, что этот вид тотемизма вполне может сосуществовать с другими его видами у одного и того же племени. Так, у племени диери он существует параллельно с тотемизмом матрилинейных кланов. В некоторых местах он уживается с тотемизмом секций.

Наконец, мы можем отметить, что в некоторых районах Австралии существует явление, которое иногда называют личным, или индивидуальным, тотемизмом. Это особая связь между индивидом и каким-то одним (или более) видом животных. Хороший пример дают некоторые племена Нового Южного Уэльса, где каждый знахарь имеет по одному или даже по нескольку личных тотемов. Именно благодаря своей связи с каким-то видом животных он обретает силу, нужную для проведения магических обрядов. Независимо от того, как называть это явление, совершенно очевидно, что оно тесно сопряжено с тотемизмом. Всякая теория тотемизма, чтобы быть удовлетворительной, должна принимать это явление во внимание.

Этот краткий и очень неполный обзор австралийских институтов показал, что представления об особых связях между группами (или индивидами) и природными видами существуют в этом районе земного шара в целом ряде различных форм. Мы находим здесь все возможные варианты: от полного отсутствия тотемизма (как в племени бэд на севере Земли Дампира), через его простейшие формы, имеющие сравнительно малое значение в жизни племени (как на о-вах Мелвилл), до сложной системы, совмещающей (как в племени диери) две формы тотемизма — тотемизм матрилинейных кланов и тотемизм патрилинейных орд — с высокоразвитыми тотемическими ритуалом и мифологией. Единственное, что присуще всем этим тотемическим системам, так это общая тенденция ассоциировать те сегменты, на которые делится общество, с какими-то природными

видами или явлениями природы. Это ассоциирование может принять любую форму или сразу несколько различных форм.

В прошлом теоретические дискуссии по проблемам тотемизма почти полностью сводились к спекуляциям о его возможном происхождении. Если мы будем употреблять слово «происхождение» для обозначения исторического процесса, который привел к возникновению того или иного института, обычая или состояния культуры, то тогда очевидно, что чрезвычайно разнообразные формы тотемизма, существующие в разных частях света, должны иметь совершенно разное происхождение. Чтобы иметь возможность говорить о происхождении тотемизма, мы должны допустить, что все эти разнообразные институты, которые мы объединяем под одним общим термином, развились путем последовательной модификации одной исходной формы. Я не думаю, чтобы мы обладали хотя бы крупицей доказательств, позволяющих оправдать такое допущение. Но даже если мы все-таки сделаем это допущение, то все равно сможем лишь спекулятивно рассуждать о том, какой могла быть исходная форма тотемизма, равно как и о том, какие бесконечно сложные серии событий могли повести к образованию на основе этой исходной формы различных известных нам систем тотемизма, а также и о том, где, когда и как эта гипотетическая форма тотемизма возникла. А такие спекуляции, не поддающиеся индуктивной проверке, не могут быть не чем иным, как только спекуляциями, и не представляют собой никакой ценности для науки о культуре.

Для социологии, или социальной антропологии, под которой я понимаю изучение явлений культуры теми же самыми индуктивными методами, что используются и в естественных науках, феномены тотемизма представляют собой проблему совсем иного рода. Задача индуктивных наук — открывать универсальное, или общее, в частном. Задача науки о культуре — свести сложные факты, с которыми она имеет дело, к ограниченному набору общих законов или принципов. Руководствуясь такой установкой, мы могли бы сформулировать проблему тотемизма в виде вопроса: сможем ли мы показать, что тотемизм — это особая форма явления, которое универсально для человеческих обществ и поэтому представлено в самых разнообразных вариантах во всех культурах? Самая серьезная попытка выработать социологическую теорию тотемизма была сделана покойным профессором Дюркгеймом в его работе «Les Formes elementaires de la Vie religieuse»*. Я думаю, что эта работа — очень важный вклад в социологическую науку и имеет непреходящую ценность, и все же она не дает завершенной и удовлетворительной

теории тотемизма. Я постараюсь указать наивозможно кратким способом, в каких пунктах эта теория неудачна.

Дюркгейм говорит, что тотем «священен» для членов группы, им обладающей. Говорить так — значит использовать термин «священный» в смысле, некоторым образом отличающемся от того, какой он имеет в современном английском языке и даже в современном французском, а также в смысле, не идентичном тому, что вкладывался в лат. sacer (хотя к смыслу последнего дюркгеймовское словоупотребление все же несколько ближе, чем к смыслу англ. sacred). Я предпочитаю использовать термины, максимально свободные от специфических коннотаций, поэтому, вместо того чтобы говорить, что тотем священен, я лучше скажу, что между людьми и их тотемом существует «ритуальное отношение». Ритуальное отношение существует независимо от того, налагает или нет общество на своих членов обязанность занимать особую позицию относительно соответствующего объекта — позицию, которая предполагает некоторую степень почтения, выражающегося в традиционных формах поведения. Так, отношение христианина к первому дню недели — это типичный пример ритуального отношения.

Любое общество принимает за норму и требует от своих членов такого духовного отношения к некоторым объектам и такого поведения при взаимодействии с ними, какие я называю ритуальной позицией. Не только в разных обществах, но и в одном и том же обществе существуют присущие различным ситуациям многообразные варианты таких позиций, но все эти варианты имеют нечто общее. Более того, ритуальные позиции могут варьировать от совершенно неопределенных через более или менее определенные до чрезвычайно сложно организованных.

Поэтому одна из важнейших задач социологии — выявить функции этого универсального элемента культуры и сформулировать его закономерности. Такая общая проблема, совершенно очевидно, включает обширный круг частных проблем. Проблема тотемизма — одна из них. Ее можно сформулировать следующим образом: необходимо понять, почему в некоторых обществах требуется, чтобы члены определенных социальных групп занимали особую ритуальную позицию по отношению к отдельным видам природных объектов. Ясно, что эта более узкая проблема — проблема тотемизма — не может быть решена удовлетворительно, до тех пор пока она не будет подчинена более широкой проблеме (т.е. теории ритуальных отношений в целом) и не будет рассматриваться как часть последней.