СОЦИАЛЬНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

ИСТОРИЯ И ТЕОРИЯ

Различия между теоретическим и историческим изучением социальных институтов можно легко увидеть, сравнив экономическую историю и теоретическую экономику или историю права и теоретическую юриспруденцию. Однако в антропологии существовала и по сей день существует большая путаница понятий, поддерживаемая дискуссиями, в которых термины «история» и «наука» или «теория» употребляются в самых различных значениях. Этой путаницы можно было бы избежать, используя общепризнанные правила логики и методологии и различая идеографические и номотетические изыскания.

Цель идеографического изыскания — установление в качестве приемлемого частного, конкретного, или фактического, положения.

Номотетическое изыскание, напротив, нацелено на выработку в качестве приемлемого некою общего положения. Мы определяем тип изыскания по характеру выводов, к которым оно стремится. История в обычном понимании — это изучение письменных источников в целях получения знаний об обстоятельствах и событиях прошлого, включая совсем недавнее прошлое. Понятно, что история состоит преимущественно из идеографических изысканий. В прошлом веке велся спор — знаменитый Methodenstreit* — о том, следует ли историкам допускать теоретические построения в своей работе или же делать обобщения. Подавляющее большинство историков придерживалось той точки зрения, что номотетические изыскания не должны включаться в исторические исследования, которым надлежит ограничиваться констатацией того, что и как происходило. Теоретические, или номотетические, изыскания должны быть оставлены социологии. Но некоторые авторы считают, что историк может и даже должен включать теоретические интерпретации в описания прошлого. Разногласия по этому вопросу, как и по вопросу о взаимоотношениях истории и социологии, сохраняются и сегодня, спустя 60 лет. Конечно, существуют исторические труды, ценные не только идеографическими описаниями фактов прошлого, но и теоретическими (номотетическими) объяснениями этих фактов. Примером такого сочетания служат французские исторические исследования, ведущие свою традицию от Фюстеля де Куланжа и его последователей, таких, как Гюстав Глоц. Некоторые современные авторы относят эти исследования к области исторической социологии, или социологической истории.

В антропологии, если понимать под ней изучение так называемых примитивных** или «отсталых обществ», термин «этнография» используется для обозначения идеографических исследований, цель которых — приемлемое описание этих народов и их общественной жизни. Этнография отличается от истории тем, что этнограф, в отличие от историка, использующего письменные свидетельства, получает все данные или большую их часть путем непосредственного наблюдения или контакта с народом, о котором он пишет. Доисторическая археология, представляя собой другую ветвь антропологии, отчетливо демонстрирует идеографический подход, направленный на получение фактических знаний о доисторическом прошлом.

Теоретическое изучение социальных институтов в антропологии в целом обычно относят к области социологии, но, поскольку этот термин без особой строгости используют по отношению ко многим видам работ об обществе, постольку мы можем говорить о теоре-

тической, или сравнительной, социологии в узком смысле. Когда Фрэзер произносил инаугурационную речь в качестве первого профессора социальной антропологии в 1908 г., он определил социальную антропологию как отрасль социологии, которая имеет дело с примитивными обществами.

Некоторое замешательство в среде антропологов является следствием того, что не разграничиваются исторические объяснения институтов, с одной стороны, и их теоретическое понимание — с другой. Если мы спрашиваем о том, почему существует определенный институт в конкретном обществе, подходящим ответом будет историческое установление его происхождения. Объясняя, почему в Соединенных Штатах есть политическая конституция с президентом, двухпалатным конгрессом, правительством и Верховным судом, мы ссылаемся на историю Северной Америки. Это — историческое объяснение в собственном смысле слова. Существование института объясняется путем указания на сложную последовательность, образовывавшую причинно-следственный ряд, результатом которою явился данный институт.

Приемлемость исторического объяснения зависит от полноты и достоверности исторических данных. О примитивных обществах, изучаемых социальной антропологией, нет исторических данных. У нас, к примеру, нет данных о развитии социальных институтов у аборигенов Австралии. Антропологи, рассматривающие свои исследования как вид исторических исследований, полагаются на догадки и воображение и используют «псевдоисторические» и «псевдоказуальные» объяснения. У нас были, например, бесчисленные и подчас противоречащие друг другу псевдоисторические объяснения происхождения и развития тотемических институтов австралийских аборигенов. В статьях этого сборника некоторым псевдоисторическим спекуляциям уделяется внимание. С нашей точки зрения, такие спекуляции не просто бесполезны, а более чем бесполезны. Это ни в коей мере не подразумевает отрицания исторического объяснения — как раз наоборот.

Сравнительная социология, отраслью которой является социальная антропология, рассматривается здесь как теоретическое, или номотетическое, исследование, цель которого — достижение приемлемых обобщений. Теоретическое понимание частных институтов — это их интерпретация в свете таких обобщений.

СОЦИАЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС

Первый вопрос, который должен быть задан при формировании систематической теории социальной антропологии, следующий: какова та конкретная, наблюдаемая, феноменальная реальность, с которой имеет дело теория? Некоторые социологи ответили бы, что эту реальность составляют «общества», которые в том или ином смысле рассматриваются как реальные дискретные объекты. Однако другие описывают подлежащую изучению реальность как совокупность «культур», каждая из которых, в свою очередь, рассматривается как дискретный объект. И некоторые, как кажется, включают в предмет изучения оба типа объектов — как общества, так и культуры, — и тогда возникает проблема соотношения между этими понятиями.

С нашей точки зрения, реальность, с которой имеет дело социальный антрополог при наблюдении, описании, сравнении и классификации, — это не объект, а процесс, процесс общественной жизни. Единицей исследования является общественная жизнь в неком определенном регионе Земли в течение определенного периода. Сам по себе процесс состоит из бесконечного множества действий и взаимодействий людей, осуществляемых индивидуально, в кооперации или группами. В разнообразии частных событий можно обнаружить некоторую регулярность, поэтому мы в состоянии установить или описать определенные общие черты социальной жизни выбранного нами региона Установление таких существенных общих черт процесса социальной жизни составляет описание того, что можно назвать формой социальной жизни. Согласно нашей концепции, социальная антропология есть сравнительное теоретическое изучение форм социальной жизни у примитивных народов.

Форма социальной жизни у определенной группы людей может оставаться относительно неизменной в течение некоторого временного периода. Но по прошествии значительного отрезка времени формы социальной жизни подлежат изменениям и трансформации. Поэтому, хотя мы и рассматриваем события социальной жизни как образующие процесс, сверх этого происходят процессы изменения форм социальной жизни. С одной стороны, при синхронном описании мы рассматриваем форму социальной жизни в том виде, в котором она существует в данный момент, настолько, насколько это возможно, абстрагируясь от перемен, которые могут затрагивать те или иные ее черты. С другой стороны, диахронное рассмотрение подразумевает принятие во внимание подобных изменений в тече-

ние определенного периода. Сравнительная социология имеет дело с теоретическим изучением как непрерывности, так и изменений форм социальной жизни.

КУЛЬТУРА

Антропологи употребляют слово «культура» во множестве различных смыслов. Некоторые из них, как мне кажется, используют его как синоним того, что я называю формой социальной жизни. В английском языке под словом «культура» в его обыденном употреблении (в основе лежит идея, во многом близкая к тому, что имеется в виду под словом «культивация») понимается процесс, который можно определить как процесс приобретения человеком знаний, навыков, идей, убеждений, вкусов и чувств посредством контакта с другими людьми или из книг и произведений искусства. В конкретных обществах мы обнаруживаем определенные процессы, связанные с культурной традицией, если понимать слово «традиция» буквально как «передача» или «передавание». Понимание и использование языка передается посредством культурной традиции в этом значении. Посредством этого процесса англичанин учится понимать и использовать английский язык, но в определенной культурной среде он может выучить также латынь, греческий, французский или валлийский. В сложных по строению современных обществах имеется огромное число различных культурных традиций. Следуя одной из них, человек может стать врачом или хирургом, следуя другим — инженером или архитектором. При простейших формах социальной жизни число отдельных культурных традиций может сводиться к двум — одна для мужчин, а другая для женщин.

Если считать исследуемую нами социальную реальность не объектом, а процессом, тогда культурой и культурной традицией можно назвать определенные, отличимые от других аспекты этого процесса. Эти термины суть общепринятые способы указания на те или иные аспекты социальной жизни людей. Именно в силу наличия культуры и культурных традиций социальная жизнь людей существенно отличается от социальной жизни других биологических видов. Передача приобретаемых посредством научения способов мышления, чувствования и действий составляет культурный процесс, являющийся специфической чертой социальной жизни людей. Это, конечно, составная часть того процесса взаимодействия между людьми, ко-

торый здесь был определен как социальный процесс, мыслимый как социальная реальность. Поскольку непрерывность и изменчивость форм социальной жизни являются предметом изучения сравнительной социологии, постольку и непрерывность культурных традиций, а также их изменения входят в круг вопросов, требующих рассмотрения в рамках этой научной отрасли.

СОЦИАЛЬНАЯ СИСТЕМА

Основы сравнительной социологии были заложены в середине XVIII в. Монтескье, введшим и определившим при этом понятие, которое можно обозначить как понятие социальной системы. Его теория, составившая то, что Конт позднее назвал «первым законом социальной статики», утверждала, что внутри отдельной формы общественной жизни существуют взаимосвязи и взаимозависимости, или то, что Конт назвал отношениями солидарности между ее различными чертами. Идея естественной, или феноменальной, системы подразумевает некий набор взаимосвязей между событиями, подобно тому как логическая система, например Евклидова геометрия, представляет собой набор взаимосвязей между аксиомами, а этическая система — набор взаимосвязей между этическими суждения-ми. Когда мы говорим о «банковской системе» Великобритании, мы подразумеваем наличие значительного числа действий, взаимодействий и трансакций, — таких, к примеру, как оплата с помощью подписного чека, адресуемого банку, — которые связаны между собой так, что в целом образуется процесс, подлежащий аналитическому описанию, показывающему, как эти взаимные связи организуются в систему. Разумеется, мы имеем дело с процессом, являющимся сложной частью целостного социального процесса общественной жизни Великобритании.

В этих очерках я писал о «системах родства». Идея состоит в том, что в данном конкретном обществе мы можем концептуально, если не реально, изолировать определенный набор действий и взаимодействий людей, которые обусловлены отношениями родства или брака, и что в отдельно взятом обществе эти действия и взаимодействия связаны таким образом, что мы можем их аналитически описать как систему. Теоретическое значение этой идеи систем состоит в том, что первым шагом в наших попытках понять устойчивые черты той или иной формы общественной жизни (такие, как

использование банковских чеков или обычай, согласно которому мужчине следует избегать контактов с матерью жены) должно быть нахождение ее места в системе, частью которой она является.

Теория Монтескье, однако, может быть названа теорией целостной социальной системы, и согласно этой теории все черты общественной жизни образуют единое целое. Будучи ученым-юристом, Монтескье в первую очередь интересовался законами, и он искал способ показать, что законы общества связаны с политическим устройством, экономической жизнью, религией, климатом, численностью населения, манерами и обычаями и тем, что он называл «общим духом» {esprit general), а более поздние авторы — «этосом» общества. Теоретический закон, такой, как «основной закон социальной статики», — это не то же самое, что эмпирический закон. Это некое руководство для исследователя. Он дает нам основание думать, что мы можем продвинуться в понимании человеческого общества, если будем систематизированно изучать взаимосвязи между чертами общественной жизни.

СТАТИКА И ДИНАМИКА

Конт указывал, что в социологии, как и в других отраслях науки, существует два рода проблем, которые он именовал проблемами статики и проблемами динамики. Имея дело с проблемами статики, мы пытаемся обнаружить и определить условия существования и сосуществования; имея дело с проблемами динамики, мы пытаемся вскрыть условия изменений. условия существования молекул или организмов — предмет статики. Подобно этому, условия существования обществ, социальных систем или форм общественной жизни — предмет социальной статики. В отличие от этого социальная динамика имеет дело с условиями изменений форм общественной жизни.

Основу науки составляет систематическая классификация. Первоочередная задача социальной статики — пытаться сравнивать формы социальной жизни с целью выработки их классификации. Однако формы социальной жизни не подлежат классификации по видам и родам, как мы классифицируем формы органической жизни. Классификация должна быть не видовой, а типологической, а это требует более сложного исследования. Такую классификацию можно создать, только устанавливая типологии черт социальной жизни

или комплексов подобных черт, представленных в отдельных социальных системах. Эта задача не только очень сложна, но она еще и игнорировалась ввиду точки зрения, согласно которой антропология должна пользоваться историческим методом.

Однако типологические исследования представляют собой лишь одну важную часть социальной статики, существует и другая задача — формулирование общих положений, определяющих условия существования социальных систем или форм социальной жизни. Так называемый «первый закон социальной статики» есть обобщение, утверждающее, что для существования и сохранности той или иной формы социальной жизни необходимо, чтобы ее составные элементы демонстрировали некоторую степень взаимоувязанности, или согласованности. Но это только формулирование проблемы социальной статики, решение же проблемы требует исследования природы такой согласованности.

Исследование социальной динамики направлено на создание обобщений, касающихся изменений социальной системы. Из гипотезы о систематической взаимосвязи черт социальной жизни следует, что изменения одних черт с большой вероятностью приводят к изменениям других.

СОЦИАЛЬНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

Теория социальной эволюции была сформулирована Гербертом Спенсером как часть созданной им общей теории эволюции. Согласно этой теории, развитие жизни на Земле составляет единый процесс, по отношению к которому Спенсер использует термин «эволюция». Теория органической и сверхорганической (социальной) эволюции может быть сведена к двум основным положениям. 1. Как при развитии форм органической жизни, так и при развитии форм социальной жизни людей происходит процесс увеличения разнообразия, в силу которого множество различных форм органической и социальной жизни появилось из значительно меньшего количества первоначальных форм. 2. Существует общее направление развития, согласно которому более сложные формы или структуры организации жизни (органической или социальной) возникают из более простых. Принятие теории эволюции означает всего лишь принятие этих двух положений, дающих нам схему интерпретации, применимую к изучению органической и социальной жизни.

Однако нельзя забывать, что некоторые антропологи отвергают эту теорию эволюции. Предварительно мы можем принять фундаментальную теорию Спенсера, отбросив в то же время различные псевдоисторические спекуляции, которыми он ее сопроводил. Приняв эту теорию, мы обретаем некоторые понятия, весьма полезные в качестве инструментов анализа.

АДАПТАЦИЯ

Это ключевое понятие теории эволюции. Оно используется или может быть использовано как при изучении форм органической жизни, так и при изучении форм социальной жизни. Живой организм способен продолжать свое существование, только если он адаптирован как к внешним, так и к внутренним условиям. Внутренняя адаптация зависит от согласованности различных органов и их деятельности, благодаря которой различные физиологические процессы образуют непрерывно функционирующую систему, поддерживающую жизнь в организме. Внешняя адаптация — это приспособление организма к среде, в которой он живет. Различение внешней и внутренней адаптации — это всего лишь способ различения двух аспектов адаптационной системы, единой для всех организмов одного вида.

Когда мы обращаемся к социальной жизни животных, то здесь проявляется другая черта адаптации. Существование семьи пчел зависит от комбинации действий отдельных рабочих пчел по сбору меда и пыльцы, выработке воска, построению сот. Говоря об этой черте социальной жизни, Спенсер использует термин «кооперация». Социальная жизнь и социальная адаптация требуют, таким образом, приспособления поведения отдельных организмов к нуждам процесса, поддерживающего социальную жизнь в целом.

Когда мы изучаем формы социальной жизни людей как адаптационные системы, полезно различать три аспекта этих систем. Социальная жизнь некоторым образом приспосабливается к биологической среде, и в этой связи мы можем, если захотим, говорить об экологической адаптации.