ОПЫТЫ КРУКСА НАД ИЗМЕНЕНИЯМИ ВЕСА

Понятно, что отчет диалектического общества не мог быть последним словом науки в вопросе о действительности медиумических явлений. Здесь одни утверждения так противоречат другим, что беспристрастному читателю трудно было судить, на чьей стороне правда. Поэтому все были рады известию, что, еще раньше чем диалектическое общество закончило свои изыскания, уважаемый химик Вильяме Крукс, член королевского общества, решил подвергнуть дело новому тщательному рассмотрению. Особенное внимание с его стороны привлекли к себе опыты диалектического общества относительно движений без прикосновения: он хотел повторить их при более надежных и потому более доказательных условиях. Именно, пока суждение о выполненных движениях основывалось исключительно на отзывах присутствующих, до тех пор не была исключена возможность того, что наблюдавшиеся движения были только в воображении участников, были просто их галлюцинациями. Но если заставить силу действовать на приборы, устроенные таким образом, чтобы они автоматически отмечали выполненное движение, то всякая подобного рода возможность была бы исключена: как бы ни были присутствующие склонны обманываться в своих восприятиях, все-таки нельзя думать, будто медиум может оказывать внушающее воздействие на инструмент. К тому же Крукс исходил из того предположения, что с помощью таких приборов ему легко удастся доказать, что все это дело есть суеверие и основывается лишь на неоткрытых еще уловках. Однако он пришел к совсем иному результату.
При своих опытах Крукс пользовался помощью знаменитого медиума Даниила Дёнглеса Юма. В его присутствии обнаруживались замечательные явления. В сравнении с ним то, чего достигал Крукс с другими медиумами, было совершенно ничтожно. Юм, главным образом, обладал даром извлекать звуки из музыкальных инструментов, которых он прямо не касался (обыкновенно для этого пользовались гармоникой), а также изменять вес тела. Оба эти проявления особенно пригодны для точного научного исследования, и Крукс выполнил его, очевидно, с большой тщательностью. Эти опыты с Юмом и другими медиумами изложены им в ряде статей в «Quartely Journal of Science» за 1871—74 гг., важнейшие из которых собраны в небольшой книжке «Researches in the phenomena of Spiritualism» (Изыскания относительно спиритических явлений).

По этому источнику я укажу подлинными словами Крукса его наиболее замечательные выводы:
Отчет этот так часто цитировался и комментировался, что, конечно, едва ли для кого будет иметь интерес новизны; если же тем не менее я привожу его здесь дословно с немногими лишь выпусками, то это делается мною, как читатель сейчас увидит, с определенной целью.
«Сеансы происходили вечером в большой, освещенной газом комнате. Прибор, служивший для того, чтобы контролировать движение гармоники, состоял из клетки, снабженной двумя деревянными обручами, из которых диаметр одного был равен 1 футу 10 дюймам, а другого — 2 футам. Эти обручи были соединены друг с другом двенадцатью узкими пластинками, так что весь снаряд имел вид бара-банообразного остова, открытого сверху и снизу (см. рис. 61). Кругом этот остов был обтянут 50 ярдами *

-------------------
* = 45,7 метра.

изолированной медной проволоки в виде 24 оборотов таким образом, что два соседних оборота были удалены друг от друга на расстояние несколько меньшее одного дюйма. Эти обороты, в свою очередь, были скреплены шнурками; таким образом, образовались петли, имевшие несколько менее 2 дюймов в длину и 1 дюйма в ширину. Высота клетки была такова, что она как раз могла подойти под мой обеденный стол, и когда она там стояла, никто не мог проникнуть в нее рукой или ногой ни сверху, ни снизу.
Гармоника была совершенно новая, так как я купил ее нарочно для этих опытов. Юм никогда не видал ее, а тем более не имел ее в руках до начала опытов.
В другой части комнаты был установлен прибор (см. рис. 62) для исследования изменений в весе тел. Он состоял из доски красного дерева в 37 дюймов длиной, 9'/2 дюймов шириной и 1 дюйм толщиной. На. каждом конце ее был привинчен в виде ножки брусок красного дерева в полтора дюйма шириной. Один конец доски лежал на неподвижном столе, а другой поддерживался пружинными весами, укрепленными на устойчивом треногом штативе. Весы были снабжены автоматическим регистратором, который отмечал наивысшее давление, испытанное весами. Снаряд был установлен таким образом, что доска лежала горизонтально, а ножка ее плотно прилегала к поверхности стола. В таком положении весы показывали тяжесть в 3 фунта *.

----------------------
1 английский фунт т 373,24 грамма.

Аппарат был расположен таким образом, прежде чем Юм вошел в комнату; последний находился в совершенном неведении относительно его назначения, пока не занял своего места. Чтобы предупредить легко возможные критические замечания, не мешает, быть может, заметить, что после обеда в этот день я посетил Юма в его квартире; он просил меня продолжать разговор в его спальне, пока
он переодевался. Поэтому я могу засвидетельствовать, что на его теле не было спрятано никакой машины, никакого прибора или какого-нибудь тайного приспособления.
При опытах присутствовали выдающийся физик д-р В. Геггинс, адвокат (sergeant of law) Э. В. Кокс, мой брат и ассистент моей химической лаборатории.
Юм сидел на низком кресле. Между его ногами находилась под столом упомянутая выше клетка. Сам я сидел совсем рядом с ним слева, другой наблюдатель поместился столь же близко от него на правой стороне; прочие присутствующие заняли места вокруг стола. Большую часть вечера, особенно если получалось что-либо значительное, наблюдатели с обеих сторон Юма держали свои ноги на его ногах, так что были в состоянии открыть самое незначительное движение с его стороны.
Юм взял гармонику рукой, держа ее большим и средним пальцем с той стороны, где нет ключей. Затем я сам открыл басовый ключ и выдвинул из-под стола клетку как раз настолько, чтобы в нее могла быть опущена гармоника ключами книзу; затем она снова была пододвинута под стол, насколько позволяла сделать это рука Юма, притом, однако, так, что его кисть не была скрыта от взора наиболее близких его соседей. Вскоре затем гармоника начала удивительнейшим образом качаться взад и вперед, потом она издала несколько звуков и, наконец, ею последовательно были сыграны разного рода тоны. В то время как это происходило, мой ассистент подлез под стол и сообщил, что гармоника растягивается и сокращается; мы со своей стороны видели в то же время, что рука, которой Юм держал гармонику, остается в полном покое, другая же рука его лежала на столе. Вслед за-тем мы двое, сидевшие возле самого Юма, заметили, что гармоника движется в клетке то из стороны в сторону, то по кругу, продолжая вместе с тем играть. Д-р Геггинс тоже взглянул под стол и сказал, что инструмент движется, хотя рука Юма находится, по-видимому, в полном покое.
Пока Юм все время держал гармонику указанным образом ключами вниз, другая его рука спокойно лежала на столе, а его ноги крепко держали его соседи. Между тем мы явственно слышали последовательно изданные отдельные тоны, после чего была сыграна целая мелодия. Так как подобный результат мог получиться лишь при надлежащем одновременном нажимании ключей инструмента, то присутствующие считали этот опыт решающим дело. Но последующий эксперимент был еще поразительнее: Юм совершенно отнял руку от инструмента, вытащив ее из клетки и подав ближайшему соседу. Инструмент продолжал играть, хотя его никто не касался.
После того как мы достигли столь решительных результатов с гармоникой в клетке, мы обратились к упомянутому выше прибору с весами. Юм слегка прикоснулся пальцами к тому концу доски, который лежал на столе, в то время как д-р Геггинс и я сидели у него по обе стороны и наблюдали, что теперь последует. Почти тотчас же стрелка весов начала опускаться, а несколько секунд спустя снова стала подыматься. Это движение повторялось много раз, указывая, по-видимому, на волнообразное движение в психической силе. Во время опыта конец доски колебался вверх и вниз. Тогда Юм по собственному почину взял маленький ручной колокольчик и коробку из-под спичек, находившиеся поблизости, и положил эти предметы один под одну, другой под другую руку с целью убедить нас в том, что он не производит никакого давления. От этого весьма медленное движение пружинных весов сделалось еще заметнее, и д-р Геггинс, наблюдавший стрелку, сказал, что она опустилась на величину до б1 /2 фунта

Так как нормальный вес доски в ее первоначальном положении был равен 3 фунтам, то давление увеличилось на З'/г фунта. Когда же вслед затем посмотрели на максимальную отметку, то оказалось, что она опустилась до 9 фунтов. Это соответствовало, следовательно, усилению давления на 6 фунтов.
Чтоб исследовать, нельзя ли было оказывать какое-либо действие на пружинные весы посредством давления на то место, где Юм держал свои пальцы, я влез на стол и поставил одну ногу на конец доски. Д-р Геггинс, наблюдавший за стрелкой весов, объявил, что весь вес моего тела (140 фунтов), когда я раскачивался вверх и вниз, заставлял стрелку опускаться на l'/г—2 фунта, Юм сидел на низком кресле, и потому он не мог бы вызвать упомянутых выше изменений веса даже при помощи

Подделка будто бы фотографического изображения магнетических лучей.
величайших усилий. Едва ли, конечно, надо мне упоминать, что как за его руками, так и за его ногами тщательно следили все, находившиеся в комнате, и потому опыт этот кажется мне, если возможно, еще более доказательным, чем опыт с гармоникой».
Крукс делает еще несколько замечаний относительно причины этих явлений, т. е. той силы, которая их вызвала, но эти замечания для нас не имеют интереса. Он называет эту неизвестную причину «психической силой», но оговаривается, что преждевременно было бы предлагать какую-либо гипотезу относительно ее природы и деятельности. В одной позднейшей статье он высказывается в том смысле, что его так называемая «психическая» сила есть то лее самое, чему женевский профессор Тури уже в 1855 г. дал название «эктенической, или действующей на расстоянии» силы — название, которое, быть может, предпочтительнее, так как оно совсем ничего не говорит относительно происхождения данной силы. Но так как наименование не играет здесь никакой роли, то мы пользуемся более известным выражением «психическая сила»*.

-------------------------
* В более новых спиритических сочинениях психическая сила часто смешивается или отождествляется с рейхенбаховской од-силой, поэтому мы несколько ближе коснемся отношений этих двух гипотетических сил.— Химик Карл барон фон-Рейхенбах, исходя из того факта, что северное сияние бывает преимущественно на магнитных полюсах земли, предположил, что такое световое явление должно возникать всюду, где имеется магнетизм, и потому он стал пробовать, нельзя ли вызывать подобное сияние при полной темноте с помощью больших искусственных магнитов. Хотя ни ему самому, ни многим другим ничего не удалось заметить таким путем, у него нашлись все-таки некоторые лица, которые при абсолютном мраке действительно видели сияние у полюсов больших магнитов. Однако эти люди, так называемые «сенситивы», испытывали при этом не одни только зрительные ощущения — воздействию подвергалось и их чувство температуры, так как, держа руки под магнитными полюсами, они ощущали теплоту и холод. Наиболее чувствительные из них даже притягивались магнитами, так что, пользуясь магнитным притяжением, можно было подымать их члены вверх.
Проследив эти явления далее, Рейхенбах нашел, что такое сияние испускают не только магниты,— оно оказалось присущим всякому предмету, который был выставлен раньше на солнечном свете или которого коснулся какой-нибудь химический процесс. Кристаллы, а особенно человеческое тело, были постоянными источниками этого сияния: в темном пространстве они являлись для сенситивов светящимися предметами. Неизвестную силу, которая, по его предположению, должна была производить все эти действия, Рейхенбах назвал «од-силой». Он пытался также сфотографировать од-сияние и измерить связанную с ним теплоту, но это ему не удавалось. Правда, однажды ему показалось, что он получил фотографический снимок од-сияния после 65-часовой экспозиции, но впоследствии он признал, что такое заключение основывалось на ошибке. Таким образом, указанием на существование од-силы служили исключительно только восприятия чувствительных лиц — сенситивов.
Первые свои опыты Рейхенбах опубликовал в ряде статей «Изыскания относительно динамида» (Untersuchungen iiber die Dynamide, 1849); впоследствии он написал по тому же вопросу большую книгу «Чувствительный человек и его отношение к оду» (Der sensitive Mensch und Verhalten zum Ode, 1854—55). Когда он ближе познакомился со столоверчением, то он и это явление объяснил действием од-силы. Именно, по словам сенситивов, од-пламя истекало из человеческого тела с известной силой, и когда это пламя начинало действовать на какое-нибудь тело, последнее должно было приходить в движение. Таким образом, можно было объяснить движения магического жезла, танцующих столов и вращающихся ключей, как это подробно развито у Рейхенбаха в его сочинении «Одное пламя и некоторые двигательные явления» (Die odesche Cohe und einige Bewegungserscheimungen, 1867). Исходящий от людей од,— Рейхенбах называет его биодом — отчасти совпадает, таким образом, с «психической силой», современных оккультистов, но в то время как психическую силу надо считать связанной непременно с людьми или, во всяком случае, с животными, предположенная од-сила встречается повсюду в природе. Прим. автора.

Теперь мы рассмотрим другой ряд опытов Крукса, произведенных с тем же, но только несколько целесообразнее устроенным, прибором.
«Когда я первый раз приступил к этим опытам, я считал необходимым, чтобы рука Юма касалась того подвешенного тела, вес которого должен был измениться; но потом оказалось, что в этом нет безусловной необходимости, и потому я видоизменил свой прибор таким образом, как это изображено на прилагаемом рисунке (рис. 64).
АВ есть упомянутая раньше доска красного дерева, которая у В подвешена к пружинным весам С; весы поддерживаются устойчивым треножником Е. Далее, прибор был устроен теперь таким образом, что мог автоматически отмечать происходящие изменения веса. Необходимое для этого
приспособление не указано на рисунке. Оно заключалось в следующем. К стрелке весов было припаяно в горизонтальном положении тонкое стальное острие. Острие это могло скользить по зачерненной стеклянной пластинке, которая приводилась в движение часовым механизмом, помещенным под весами. При этом, пока весы находятся в покое, на зачерненной поверхности должна получаться прямая линия. Но как скоро давление на доску изменяется, острие на стрелке весов колеблется вверх и вниз и, следовательно, чертит на стеклянной пластинке кривую линию. По форме этой линии можно высчитать, каково было давление на доску в любой момент времени.
В то время как конец В доски поддерживается весами, другой ее конец А покоится на клиновидном куске дерева, крепко привинченном под доской. Нижнее ребро клина, служащее осью вращения доски, лежит на прочной и устойчивой деревянной подставке GH. На доске, как раз под ее точкой опоры, помещен стеклянный сосуд J, наполненный водою. L есть массивный железный штатив, плечо которого снабжено кольцом MN; в это последнее вставлен медный сосуд полукруглой формы с дном, продырявленным многочисленными отверстиями. Штатив этот не касается доски АВ, и его
плечо с медным сосудом установлено таким образом, что сосуд этот на полтора дюйма опущен в воду, не касаясь, однако, ни дна, ни края склянки. Оказалось теперь, что вес не претерпевает ни малейшего изменения, если трясти железный штатив или ударять по нем; точно так же нельзя было проследить перемены веса и в том случае, если кто-нибудь опускал руку в воду настолько, насколько позволял это продырявленный сосуд. Таким образом, никакая механическая передача силы от медного сосуда к доске была невозможна.

Ради удобства я распределю опыты на несколько групп и для более подробного описания изберу из каждой группы один отдельный пример. Я буду приводить, однако, только такие опыты, которые были повторены много раз; некоторые из них были произведены также в отсутствие Юма с другими лицами, у которых оказались подобные же свойства. В комнате, где устраивались опыты (в моей собственной столовой), постоянно было достаточно света, чтобы молено было видеть все, что происходит.

Эксперимент I. До появления Юма в комнате прибор бьш уже вполне приготовлен; тогда Юма попросили войти и опустить пальцы в медный сосуд N. Он встал и погрузил в воду кончики пальцев правой руки; его левую руку и его ноги крепко держали присутствующие. Когда он сказал, что чувствует, как из его руки исходит какая-то сила или влияние, я привел часовой механизм в движение, и почти в то же мгновение мы увидели, что конец В доски стал медленно опускаться и около 10 секунд оставался внизу, затем несколько поднялся и, наконец, возвратился в свое нормальное положение. Потом он снова упал, вдруг поднялся, постепенно опускался в течение 17 секунд и, наконец, опять поднялся до своей нормальной высоты, на которой он оставался до окончания опыта. Самая низкая точка, отмеченная на зачерненной стеклянной пластинке, соответствовала непосредственному давлению в 5000 гранов (323 грамма). Предлагаемый рисунок (рис. 65) представляет из себя копию кривой, оказавшейся на стекле. Горизонтальный масштаб отмечает время в секундах, а вертикальный - давление в гранах.
Эксперимент II. Так как прикосновение через воду оказало точно такое лее действие, как и непосредственное механическое прикосновение, то я хотел видеть, не будет ли наша сила влиять на весы также и через другие части прибора и через воздух. Стеклянный сосуд с водой, железный штатив и проч. были удалены, и Юм положил свои руки на стол, служивший опорой для одного конца доски, в месте, обозначенном буквой Р (см. рис. 64). Один из присутствующих, в свою очередь, положил свои руки на его ноги. Я сам тоже все время зорко смотрел за ним. В тот же момент был пущен в ход часовой механизм. Доска неравномерно поднималась и опускалась, так что в результате получилась кривая, изображенная на рисунке (рис. 66).
Эксперимент III. Юм был поставлен на расстоянии 1 фута от доски по одну сторону ее. Его руки и ноги крепко держал один из присутствующих. На движущейся стеклянной пластинке оказалась новая кривая, представленная на рисунке (рис. 67)».
Приведенного достаточно, чтобы судить, каким образом поступал Крукс при этих опытах. Им было произведено еще много других экспериментов как с упомянутыми, так и с другими приборами; но они дали немногим более того, с чем мы уже познакомились. Впрочем, не может быть, конечно, речи о том, чтобы мы напечатали здесь полный перевод книги Крукса; приведенных выше выдержек вполне достаточно, чтобы дать читателю представление об этих знаменитых исследованиях. В том виде, как описал их здесь Крукс, они, по-видимому, отличались большой тщательностью и строгой научностью. Крукс сам выдумывает и применяет регистрирующие измерительные приборы, и с Юмом поступают как со своего рода динамомашиной, которую ставят то здесь, то там, чтоб испытать ее при различных условиях. Освещение комнаты позволяет видеть все происходящее, и многие авторитетные ученые наблюдают за правильньпи ходом опытов. Здесь, очевидно, имеются налицо все мыслимые гарантии того, что полученные результаты вполне надежны, и потому-то опыты Крукса всегда служили тяжелым камнем преткновения для ученых, желавших объявить такого рода медиумические явления обманом со стороны медиума. Подобное предположение, по-видимому, совершенно не может иметь места по отношению к описанным здесь экспериментам, раз допущено, что описание это, вообще, верно.
Но этого-то и нет. Напротив, оно настолько является продуктом фантазии Крукса, что его как раз можно привести в доказательство того, как может впасть в самообман выдающийся в своей области ученый, когда он решается вступать в незнакомую ему сферу. Такое утверждение могло бы показаться, конечно, очень смелым, если бы сам Крукс не представил доказательства его справедливости. Через восемнадцать лет после этого первого отчета он дал иное описание тех же самых опытов, из которого оказывается, что все дело имело несколько иной вид. Всякий, кто прочтет вышеприведенные описания от 1871 г., получает то впечатление, что упомянутые опыты были произведены на немногих сеансах, где все шло как по маслу. Всем заведуют люди науки; не оказывается никаких перерывов, помех или неудавшихся опытов, никаких подозрительных движений со стороны Юма; его психическая сила действует с такой точностью, как если б она исходила не из человека, а из хорошо настроенной машины. Но прочтите теперь заметки Крукса об этих опытах в его дневнике, впечатление получится, несомненно, иное. Заметки эти, сделанные частью во время сеансов, частью непосредственно после них, опубликованы. Круксом в «Протоколах Общества для психологических изысканий» (Proceedings of the Society for Psychical Research, часть XV, 1889). Здесь напечатана лишь небольшая выдержка из его дневников; но те сеансы, о каких вообще тут говорится, рассказаны со всеми подробностями. Для ближайшего пояснения разницы между обоими описаниями я приведу здесь отчет об одном отдельном сеансе, на котором были устроены некоторые из раньше указанных опытов:
«Среда, 21-го июня 1871 г. Сеанс на частной квартире Крукса. От 8 ч. 40 м. до 10 ч. 30 м. вечера. Присутствующие: м-р Д. Д. Юм (медиум), м-рис Вал. Крукс, м-р Вал. Крукс, м-рис Гемфри, м-р К. Джимингем, доктор прав Кокс, м-р Вил. Крукс, м-рис Вил. Крукс, мисс А. Крукс — в столовой, освещенной газом, вокруг обеденного стола. На столе находилась принадлежащая мне гармоника, длинная и тонкая деревянная линейка, карандаш и бумага; на одной стороне, отчасти опираясь на стол, был поставлен прибор (см. рис. 64) для исследования изменений в весе тела. Под столом находилась упомянутая выше клетка.
Явления. Почти сейчас же после того как мы уселись, в столе стали ощущаться очень быстрые сотрясения. Сотрясения эти отвечали на многие предложенные вопросы «да» и «нет». Руки Юма подвергались очень своеобразным судорогам, по-видимому, крайне болезненным. Он поднялся и осторожно опустил пальцы правой руки в воду медного сосуда, причем он тщательно избегал коснуться какой-либо другой части прибора. М-рис Вил. Крукс, сидевшая как раз возле, видела, как конец доски медленно опустился и снова поднялся. Отметка автоматического приспособления показала, что произошло увеличение давления на 10 унций (311 граммов). Этим дело и кончилось.
В тот же вечер от 10 ч. 45 м. до 11 ч. 45 м. Этот сеанс имел место тотчас после предыдущего. Мы все поднялись, прошлись, открыли окна и переменили места. Мисс А. Крукс оставила общество; затем было предложено всем снова сесть. Комната, стол и приборы те же, что и раньше. Огонь был уменьшен, но все-таки было еще достаточно светло, чтобы мы могли различать друг друга и видеть каждое движение. Прибор тоже можно было явственно различать. Автоматический указатель был плотно прижат к твердой стрелке весов. Мы сидели теперь вокруг стола в таком порядке, как это отмечено на прилагаемом рисунке (рис. 68). А обозначает упомянутую выше линейку. Почти в ту же минуту раздалось приказание: «Руки со стола!» После того как мы спокойно просидели 1—2 минуты, взаимно держа друг друга за руки, мы услышали тяжелые удары по столу, а затем по полу, возле прибора с весами. Последний был приведен в движение, и слышно было, как весы быстро опускаются вниз. Тогда мы получили следующую весть: «В весах некоторая перемена. Посмотреть!» Я подошел и взглянул на деления, по которым обнаружилось увеличение давления на 9 фунтов. Так как этот результат был достигнут при столь слабом освещении, что едва можно было видеть движение доски и стрелки, то я попросил, нельзя ли повторить опыт при более сильном свете. Горелка была отвернута, и мы сидели, как раньше. Тогда можно было видеть, что доска двигалась вверх и вниз, между тем как Юм находился на некотором расстоянии от нее и не прикасался к столу, так как мы крепко держали его руки. Теперь стрелка указала увеличение давления на 2 фунта.

Тогда Юм попросил нас поменяться местами. Мы уселись, как изображено на прилагаемом рисунке (рис. 69). Был отдан приказ: «Все руки, кроме Дена (Юма), со стола!» Юм подвинул свой стул к самому углу стола и повернул свои ноги прочь от прибора, поставив их непосредственно возле м-рис Г. Послышались тяжелые удары в стол, а затем в доску, которая начала сильно двигаться вверх и вниз. Тогда была получена следующая весть: «Теперь мы сделали все, что было в силах!» Автоматическая стрелка отметила увеличение веса на 4 фунта; я увидел это, когда подошел к весам».
На том же сеансе происходили еще некоторые другие замечательные вещи, но они имеют меньше интереса; для нас важно здесь лишь узнать, при каких условиях были произведены опыты с названным прибором. Относительно же этого мы получили достаточные указания, которые весьма поучительны, по крайней мере, в одном отношении. Прибавлю здесь лишь, что только что описанный сеанс произвольно выбран из числа других и может быть признан вполне типичным. То же, что было здесь, происходило и на всех прежних сеансах, записи о которых опубликованы Круксом. Легко видеть, что на основании заметок этого дневника получается совсем иная картина опытов, чем на основании первоначальных сообщений. Многие из сеансов или, во всяком случае, некоторые их части были почти сеансами в темноте: к ним можно приложить это название, раз лишь рядом сидящие могли наблюдать то, что происходило. Затем мы видим, что ходом опытов руководит своими приказаниями Юм, а никак не Крукс. Крукс и другие участники только повинуются, занимая указываемые им места, пока что-либо не произойдет. Юм, напротив, свободно расхаживает, подходит по собственному почину к приборам, двигает свой стул и т. д. Наконец дело не обходится и без разного рода маленьких перерывов: руки то должны быть на столе, то нет; газовый рожок завертывают и потом отвертывают; меняются местами и тому подобное. Все это показывает, что эти знаменитые круксовские сеансы совершенно ничем не отличаются от других спиритических сеансов: в них обнаруживаются такая же нерациональность и произвольность, такая же зависимость от благоусмотрения медиума.
Это, во всяком случае, справедливо относительно тех сеансов, о которых Крукс опубликовал свои первоначальные записи. Возможно, что он произвел также другие опыты, выполненные при более надежных условиях. Но все-таки остается невероятным, чтоб он выбрал из своих записей как раз те, которые наименее убедительны, а опустил те, которые имеют доказательную силу. Поэтому мы с полным правом можем заключить, что все его опыты произведены на сеансах, имевших совершенно тот же характер, как и описанные выше. Следовательно, его первоначальный отчет в 1871 г. не представляет собой точного изложения того, что происходило на самом деле, а есть экстракт, в котором указаны лишь некоторые определенные явления с опущением всех сопровождающих побочных обстоятельств. Мы не будем здесь исследовать, насколько именно важно то, чего Крукс счел возможным не помещать в свой отчет,— мы поговорим об этом подробнее в последней части нашей книги. Здесь мы констатируем только два факта: 1) Опыты Крукса не были строго научными исследованиями; они произведены на вполне обыкновенных спиритических сеансах, и именно так, как это было удобно медиуму, который играл роль руководителя, сообщая «вести от духов». 2) Крукс едва ли подозревал все значение тех обстоятельств, которые он обходит молчанием в отчете 1871 г. В противном случае он никогда не мог бы составить приведенного раньше описания, не совершая тем сознательного обмана.

ФОТОГРАФИИ ДУХОВ

В своем историческом изложении мы не можем, конечно, останавливаться на всех медиумических явлениях, которые когда-либо имели место, и на вызванных ими изысканиях, а ограничиваемся частью такими явлениями, которые подверглись особенно тщательному испытанию со стороны более выдающихся исследователей, частью такими, которые приобрели решающее значение в теоретическом отношении. С обеих точек зрения, наряду с другими явлениями, якобы доказывающими материализацию духов, важное место занимают так называемые «фотографии духов». Из всех свидетельств в пользу подлинности подобных явлений, показания Крукса надо, конечно, считать наиболее надежными; их теоретическое значение очевидно. Именно рассмотренные до сих пор медиумические явления могут быть объясняемы и без помощи спиритической гипотезы. Возможно, правда, что физические и интеллектуальные эффекты достигаются действительно при участии духов, которые производят их в присутствии медиумов. Но мыслимо также, что причина этих явлений кроется лишь в душевной жизни медиума и, следовательно, они имеют чисто психический характер, что, таким образом, медиума надо считать одаренным силами, на которые психологи до сих пор не обращали достаточного внимания. В таком случае при объяснении медиумических явлений вполне можно было бы обойтись без спиритической гипотезы. Таково воззрение Крукса и прочих оккультистов. Насколько, с одной стороны, им кажется невероятным, чтобы духи опускались до таких ребяческих шалостей,— ведь действительно нельзя иначе назвать многих медиумических эффектов,— настолько, с другой стороны, они признают вероятным, что в природе, а также в человеке существуют силы, еще неизвестные науке. Надо поэтому согласиться, что с первого взгляда, пожалуй, оккультизм должен бы иметь верную надежду на победу. Напротив, если бы удалось доказать, что духи действительно являются нам в виде живых существ, то это, естественно, было бы сильным доводом в пользу спиритизма. Поэтому его приверженцы с самого начала ревностно искали таких непосредственных и надежных указаний на вмешательство духов, и уже с первых сеансов начинаются сообщения о том, что их участники видели руки и чувствовали прикосновения и именно при таких условиях, что виновником этих явлений не мог быть кто-либо из присутствующих. Но пока подобного рода свидетельства исходили лишь от отдельных лиц, все-таки не была исключена возможность того, что все дело заключается в галлюцинациях, в чистом воображении какого-нибудь наблюдателя, обладающего богатой фантазией. Полная уверенность достигалась бы только в том случае, если бы присутствие духа можно было доказать с помощью фотографии или, по крайней мере, если б он настолько явственно предстал пред многими, строго критически относящимися к делу наблюдателями, что не могло бы быть места ни для какого сомнения в объективном характере наблюдаемого.
И спириты на самом деле приобрели с течением времени большую ловкость в добывании подобного рода доказательств. Конечно, нельзя было ожидать, что цель будет достигнута сразу. Как
медиумам, так и духам нужно было время для развития этого нового способа самообнаружения. Вначале удавалось получать фотографии лишь существ, которые были видны исключительно медиумам, для всех же прочих оставались незаметными. Но через 20 лет духи развили материализацию до такого совершенства, что их можно было видеть большому кругу зрителей и фотографировать при сильном электрическом свете. Их дыхание и пульс были измерены; у них отрезали локоны, сохраняя для вечного воспоминания. Однажды на сеансе у Крукса, где объявился дух Кэти Кинг, один из участников даже прямо заявил, что если этот дух есть какая-то психическая сила, то последняя должна быть женщиной. После этого надо было сознаться, что превзойдены самые смелые ожидания и даны поразительные доказательства. Мы рассмотрим теперь эти доказательства несколько подробнее, следуя их историческому развитию.

Самые первые фотографии духов относятся к времени дагерротипии. В одном американском спиритическом журнале за 1855 г. редактор его й"™" сообщает, что долгое время делались тщетные попытки воспроизвести являющихся духов на дагерротипной пластинке, но что теперь имеются самые верные надежды достигнуть этого.
Именно незадолго до того один профессиональный дагерротипист, бывший в то же время медиумом, снял карточку со своего маленького сына, и на этой карточке сверху вышла широкая облако-подобная световая полоса, которая опускалась на плечи мальчика и там терялась. Эта световая полоса походила на солнечный луч, врывающийся через маленькое отверстие; при ближайшем рассмотрении она оказалась несколько прозрачной. Ни на одной из прежних карточек не появлялось ничего подобного. Несмотря на самое тщательное исследование окружающей обстановки, для этого явления не удалось отыскать какой-либо разумной причины.
В том же году и в том же журнале сообщается второй подобный случай. Но после этих, во всяком случае, весьма сомнительных результатов, дух, по-видимому, перестал проявлять себя таким путем; о подобного рода карточках ничего более не было слышно вплоть до 1862 г. В этом году начал свою деятельность Мёмлер, самый, быть может, известный из всех лиц, занимавшихся фотографированием духов.
Мёмлер был первоначально гравером, но по воскресеньям он имел обыкновение посещать одного своего друга, служившего в фотографическом заведении, и с удовольствием наблюдал за его работой. Таким образом, он постепенно научился технике фотографирования, не имея в то же время никакого представления о природе и действии химических веществ. Находясь в одно из воскресений совершенно один в мастерской своего друга, он попытался снять свой собственный портрет и получил при этом на пластинке, кроме себя, еще какую-то другую фигуру. До тех пор он еще совершенно ничего не слышал о снимках с духов и потому сначала думал, что эта вторая фигура получилась оттого, что пластинка была не совсем чиста и сохраняла следы какой-нибудь прежней карточки, как это нередко случалось при употреблявшемся тогда коллодийном способе. Но позднейшие опыты, при которых эта возможность была совершенно исключена, привели его к .убеждению, что подобные изображения духов получаются от действия силы, над которой человек не властен. Так как подобные изображения часто получались на его пластинках, то он решил, по совету некоторых друзей, оставить свое прежнее занятие и посвятить себя фотографии. После правильного обучения этому искусству, он стал работать в качестве фотографа и медиума, но его деятельность продолжалась недолго, так как обнаружилось, что на различных его фотографиях в виде духа фигурирует изображение особы, находящейся в живых. При этом открытии публика потеряла к нему доверие, и о нем и его карточках ничего не было более слышно, пока он не появился в 1869 г. в Нью-Йорке. Здесь, однако, через несколько месяцев на него было подано обвинение в обмане. Именно несколько фотографов открыли метод, посредством которого он вызывал на пластинках образы духов. Правда, четверо других специалистов объявили, что они следили за всеми его операциями и никогда не замечали ничего подозрительного. Один из них даже приглашал Мёмлера к себе в дом, но и здесь все-таки получались изображения духов, хотя Мёмлер имел дело с пластинками и аппаратами, которые раньше никогда не были в его руках.
После этого свидетельства судья решил, что хотя лично он убежден в том, что обвиняемый действовал обманным образом, но все-таки по отношению к нему нельзя постановить обвинительного приговора за неимением достаточных доказательств. Это довольно сомнительное оправдание, конечно, было сильно утилизировано спиритами.
В этом процессе фигурировали также различные лица, утверждавшие, что в изображениях духов они вполне явственно могли признать своих умерших родственников и друзей. Это, конечно, казалось весьма убедительным доводом в пользу подлинности таких изображений. Но чтобы читатель сам мог судить, насколько ценны подобного рода доказательства, здесь воспроизведены несколько таких фотографий, снятых Мёмлером с духов. Для меня было бы весьма удивительно, если бы большинство людей при сколько-нибудь добром желании также не открыло известного сходства между этими неясными белыми фигурами и кем-либо из своих знакомых.
В то время как Мёмлер был, таким образом, оправдан и еще много лет продолжал свою деятельность на радость верующим спиритам с профессиональными фотографиями духов, выступившими в Европе, дело обстояло значительно хуже. В 1872 г. английский фотограф Гедеон начал приготовлять такие же изображения, какие получались у Мёмлера, но они были исполнены настолько грубо, что сами спириты возымели подозрение и отреклись от Гедеона. Немногим больше досталось успеха на долю Паркеса, который несколько лет спустя выступил в Англии с подобного же рода фотографиями. Но наибольшее внимание и негодование возбудил Бюге в Париже. Рекомендованный Леймари, редактором «Спиритического Обозрения» (Revue spirite), и поддерживаемый весьма известным в то время медиумом Фирманом, он начал свою деятельность в 1873 г. Но Ломбар, фотограф, состоящий на службе у полиции, возымел подозрение, что у него все основано на обмане. Он явился под вымышленным именем к Бюге, чтобы тот снял его вместе с духом. Когда Бюге намеревался вставить кассетку с пластинкой в аппарат, Ломбар взял у него кассетку и потребовал, чтобы пластинка была проявлена без экспозиции. Тогда Бюге стал отговариваться, что изображение духа уже заранее могло находиться на пластинке. Затем при обыске у него были найдены куклы, закутанные в саван, и сверх того множество голов, вырезанных из фотографических карточек и наклеенных на картон. С помощью таких приспособлений Бюге подделывал различные изображения духов.
Хотя и в этом случае многие лица заявили, что они узнают в фигурах духов на карточках Бюге своих умерших друзей, однако обвиняемые все-таки были признаны виновными в обмане: Бюге и Леймари поплатились годом тюрьмы и денежным штрафом в 500 франков, Фирман же — шестью месяцами тюрьмы и штрафом в 300 франков.
Всего замечательнее в этих фотографиях духов и в возникших по поводу их процессах быть может то обстоятельство, что они ясно показывают, насколько сильно в человеке стремление во что бы то ни стало попадать в обман. Известный спирит Аксаков долгое время относился с недоверием к Бюге и писал об этом некоторым французским спиритам.
«Но мои предостережения,— говорит он,— остались благодаря французскому энтузиазму без всякого внимания. Прежде чем печатно высказать свое подозрение, я ждал результатов поездки Бюге в Англию; мне было известно, что английские спириты прошли в этом отношении хорошую школу: у них также был фотограф духов, м-р Гедеон, который подпал обычному искушению соединять ради барыша истину с ложью, но они скоро сорвали с него маску и оставили его. Однако отзыв английских спиритов оказался благоприятным Бюге... К сожалению, процесс доказал теперь, что мои подозрения были более чем справедливы, и что Бюге брал заслуженную дань с французского легковерия, перемешивая истинное с ложным» (Психические этюды, 1875, стр. 339).

Отсюда можно видеть, что Аксаков все-таки не особенно далеко ушел от своих товарищей по вере в духов. Хотя процесс вполне ясно доказал, что Бюге был простым обманщиком, Аксаков все-таки хватается за чрезвычайно слабую опору, намекая, что среди многих тысяч фальшивых снимков, полученных Бюге якобы с духов, могли быть,однако,и подлинные («истинное с ложным»). То же, по его мнению, справедливо и относительно Гедеона. Здесь Аксаков, конечно, имеет в виду, главным образом, те карточки, на которых можно найти так называемые «доказательства тождества», т. е. разного рода предметы,— особенно же части одежды,— которые были характерны для умерших. Очевидно, что на смутных изображениях духов такой предмет, имеющий особенную форму, может быть признан гораздо легче, чем черты человеческого лица, и потому подобного рода определенный признак кажется сильным доказательством подлинности изображения,— конечно, если предполагать, что фотограф не знал умершего, а следовательно, и характерной для него приметы; в противном случае он, разумеется, с таким же удобством мог бы воспроизвести данное доказательство тождества, как и образ самого духа. К сожалению, история возникновения таких изображений малоизвестна; большинство известий слишком неполны, чтоб из них можно было видеть, в какой степени были приняты необходимые меры предосторожности. Если судить по одной из немногих историй, описанных с некоторой подробностью, то эти доказательства тождества не особенно убедительны.
Одна неизвестная по имени дама (мы можем назвать ее м-рис X) пришла однажды со своим другом м-ром Ф. к Гедеону и была им снята. На карточке (рис. 73) оказался ее умерший отец в бархатной шапочке, которую он носил в последние годы своей жизни и по которой именно м-рис X узнала его. Ближайшие обстоятельства, при которых возникла эта карточка, рассказаны самой м-рис X в одном письме к приятельнице, а письмо это было напечатано в «Человеческой природе» (Human Nature за 1894 г.) известным спиритическим писателем Стэнтоном Мозесом под псевдонимом М. А. (Оксон). Из этого довольно пространного письма я приведу следующие главные пункты. М-рис X жила в деревне в пятнадцати милях от Лондона и не знала никаких других спиритов, кроме своих двух дочерей, из которых одна была медиумом. Через эту дочь она постоянно получала сообщения от одного духа, который выдавал себя за ее умершего отца; дух этот очень хотел показать себя ей, но сила медиума была для этого недостаточна. Однажды вечером, когда они по обыкновению сидели у стола, вдруг получилось сообщение: «иди к Гедеону, я покажу себя там». Тогда они согласились в том, что надо условиться в каком-либо определенном признаке на случай, если сходство изображения будет незначительно, и мать сказала дочерям, что она только будет думать об этом признаке, но не назовет его, чтобы его не выдать. Она так и поступила, и стол показал своими оживленными движениями, что он одобряет выбор.

Несколько дней спустя мать отправилась с той дочерью, которая не была медиумом, в Лондон. Дорогою дочь попросила у матери, чтобы та сообщила ей избранный признак: в противном случае, если этот признак будет известен только матери, скептики легко могут сделать потом свои возражения. Тогда м-рис X шепнула дочери на ухо то, что она задумала. По прибытии в Лондон они расстались: дочь отправилась посещать разные лавки, а м-рйс X пошла к своей приятельнице, чтоб идти вместе с нею к Гедеону. Она никогда не была у него прежде, а он не знал ее даже по имени; но уже на самой первой пластинке вышел ее умерший отец со своими резкими чертами лица под упомянутой черной бархатной шапочкой, которая как раз была тем доказательством тождества, которое задумала мать. Таково краткое содержание письма. Факт этот бесспорно был бы весьма убедителен, если бы м-рис X была настолько предусмотрительна, чтобы не выдавать задуманной приметы. Но ради чего ее дочь непременно хотела знать эту примету? Разве не естественно думать, что она, желая доставить матери радость, решилась на благочестивый обман, сообщив тайну Гедеону? У нее было достаточно времени для этого, так как она знала, что ее мать должна сначала зайти к приятельнице, Гедеон же, конечно, был заинтересован в сохранении секрета; таким образом, не представлялось ни малейшей вероятности, что дело будет открыто. К сожалению, этот-то именно важный пункт и обойден в рассказе полным молчанием.

История эта имеет, однако, еще интересный эпилог. В одной книге относительно фотографий духов, появившейся в 1894 г. под заглавием «Приподнятое покрывало» (The veil lifted), находится следующий буквальный рассказ об этом случае. «Мать пошла к Гедеону со своей дочерью. Она не сказала фотографу, что ею задумано. Она думала и желала, чтобы показался ее отец. Она ничего не сказала ни дочери, никому другому о том признаке, который был ею избран. Она задумала, чтобы отец ее показался в своей особенной черной шапочке, которую он носил в последние годы своей жизни. Эту примету она держала в секрете, пока не была проявлена пластинка; но здесь также вполне явственно вышла шапочка, как это можно видеть и на рисунке; черты лица тоже выражены настолько ясно, что не остается никакого сомнения». Рассказ этот служит хорошим примером того, каким образом описываются у спиритов факты. Автор без всякой церемонии опускает здесь маленькую подробность, которая, вероятно, заключает в себе объяснение всего замечательного случая, именно, что дочь выманила у матери тайну. При таком изложении случай этот становится, конечно, в высшей степени загадочным и сверхъестественным. Но это-то и нужно; что же касается истины, то она менее важна.
Если спиритические писатели допускают подобные искажения даже в тех случаях, когда известны подлинные обстоятельства дела, то можно составить себе приблизительное понятие о том, насколько надежны их сообщения в тех случаях, когда они излагают свои собственные наблюдения.

В то время как все вьщающиеся профессиональные фотографы духов раньше или позже оказывались обманщиками, несколько иначе обстоит дело с людьми, которые пытались получить фотографии духов как любители, из простого интереса к делу. Некоторые из этих лиц, во всяком случае, действовали с полной верой и отнюдь не могли быть подозреваемы в сознательном обмане: между тем кое-кому из них удалось получить изображения духов. Наибольшую известность приобрел среди них англичанин Битти, человек занимавший почтенное положение в обществе; он был фотографом, но потом оставил это занятие. Когда были обнаружены обманы Гедеона, ему пришла в голову мысль самому исследовать дело.
Для этого он соединился с несколькими своими друзьями, честными и уважаемыми, и нанял мастерскую и приборы у одного специалиста-фотографа, Джостей; этот Джостей, о котором Битти нигде далее не упоминает, постоянно помогал ему и отчасти, по-видимому, служил также в качестве медиума. О Джостее ничего более неизвестно, кроме того, что дела его шли все хуже и хуже; он предавался пьянству, сделался несостоятельным и кончил жизнь в богадельне.
Опыты Битти были произведены в 1872 и 18.73 гг. Спириты считают их наиболее достойными внимания из всех такого рода экспериментов, которые когда-либо были сделаны. Сначала на карточках ничего не было видно, но постепенно стали вырисовываться неправильные, более светлые части, которые в конце концов приняли вид человеческих фигур. Приложенные фотографии (рис. 74—77) представляют из себя четыре из карточек Битти, выбранные из всего их ряда, чтобы показать такое постепенное развитие. Не надо, конечно, упускать из виду, что медиум Джостей, а иногда и один из остальных участников заранее могли сказать, что получится на пластинках. А если также принять во внимание, что м-р Джостей как раз не отличался хорошей репутацией, то не будет невероятным, что при возникновении изображений он пускал в ход свои пальцы. Но это маленькое и в то же время существенное обстоятельство стало известно лишь в 1891 г.; первоначальные же известия об опытах Битти ни словом не упоминали об участии Джостея, и потому понятно, что карточки Битти должны были иметь большое значение для спиритизма.

МАТЕРИАЛИЗАЦИИ

На основании предыдущего надо было считать делом решенным, что духи действительно могут являться в образах, отражающих или испускающих химические лучи. Поэтому они и могли действовать на фотографическую пластинку, продолжая быть невидимыми для обыкновенных человеческих глаз. Теперь оставалось достигнуть еще только одной цели, именно — побудить духов, чтобы они являлись на виду у всех: тогда победу спиритизма надо бы признать верной и окончательной. Эта цель и на самом деле была достигнута вскоре после того, как Битти изготовил свои сделавшие эпоху фотографии. Уже года за два до этого из Америки пришло известие, что духи явственно предстали перед целым собранием в присутствии медиума м-ра Эндрью (Andrew). Европейские медиумы немедленно начали устраивать сеансы с тою же целью, и им действительно скоро удалось вызвать подобные же явления. Правда, при этом довольно подозрительно было одно обстоятельство, именно, что материализованные духи всегда обнаруживали странное сходство с самими медиумами не только в чертах лица, но также в голосе, походке и разговорах. Ввиду этого противники спиритизма тотчас стали говорить об.обмане. Тогда за исследование дела взялся в 1872 г. Крукс. В качестве медиума он избрал пятнадцатилетнюю Флоренсу Кук, от которой, благодаря ее юному возрасту, наверно, нельзя было ожидать никакого обмана. Более двух лет она находилась в исключительном распоряжении Крукса и его друзей; они все время экспериментировали с ней в различных частных квартирах и при всех возможных мерах предосторожности, чтобы исключить всякий обман. И все-таки им не удалось установить, что или кого представляла из себя та фигура, которая постоянно являлась с ней вместе.
К сожалению, относительно этих опытов Крукса не существует связного отчета. Сообщения о них печатал то тот, то другой из участвовавших на сеансах, и эти статьи разъяснены в различных периодических изданиях. Интереснейшие отрывки переведены Аксаковым в «Психических этюдах» (1874 г.), но описания здесь настолько коротки, что с полным основанием можно предполагать, что в них опущены многие существенные частности. Поэтому теперь нет возможности решить, кто такой был дух «Кэти Кинг». Сам он сообщил, что представляет из себя материализованный образ одной придворной дамы, Энни де-Морган, из времен королевы Анны. Если отвергнуть это объяснение, то остаются лишь две возможности. Или медиум сам изображал из себя духа, или же Кэти Кинг есть лицо, отличное от медиума. Мы рассмотрим теперь различные основания, которые говорят в пользу той или другой из этих двух возможностей.
За то, что Флоренса Кук и Кэти Кинг суть одно и то же лицо, говорит собственно лишь одно обстоятельство, именно, что никто не видал лица их обеих одновременно. Во время опытов медиум постоянно лежал в состоянии транса в темном пространстве, отделенном от места пребывания зрителей плотной занавеской, тогда как дух часто в течение целых часов свободно двигался между зрителями. Только поодиночке получали участники позволение входить в темное помещение медиума, но здесь если они видели этого последнего, то дух обыкновенно исчезал для них. На одном из последних сеансов Кэти была сфотографирована при помощи электрического света, причем занавеска была отдернута в сторону, так что можно было видеть и медиума; но на карточке, воспроизведенной здесь (рис. 80), вышла только часть фигуры медиума, так как его лицо заслонено Кэти. Поэтому, конечно, можно было бы думать, что Флоренса Кук сама выступала в роли духа, причем связка набитого платья должна была представлять спящего медиума. Однако такое предположение имеет за себя мало вероятности.
Гораздо скорее можно признать, что медиум Флоренса и дух Кэти были два различные лица. Они, несомненно, были очень похожи друг на друга, но Кэти была на полголовы выше медиума, ее волосы были светлее и пышнее и ее уши были лишены проколов, тогда как Флоренса обыкновенно носила серьги. Сверх того, Кэти была полнее и имела светлый цвет кожи. К тому же Кэти всегда являлась
в белом одеянии, с вырезкой на шее, медиум же до начала сеанса обыкновенно был в темноте, плотно закрывающем шею платье. А так как часто Крукс, входя в темное помещение, видел медиума всего несколько секунд после того, как Кэти становилась видной для всех, то почти немыслимо, чтоб она могла так быстро переменить свою одежду. Наконец, при некоторых опытах Крукс применял электрический прибор, который тотчас указывал малейшее движение со стороны медиума; между тем прибор этот не обнаруживал никакого изменения, в то время как Кэти Кинг расхаживала среди зрителей. Поэтому не подлежит, по-видимому, никакому сомнению, что Кэти Кинг и Флоренса Кук были двумя различными лицами.
Но кто же была эта Кэти Кинг? Крукс щупал ее пульс и исследовал ее дыхание; он отрезал у нее локон, после того как убедился, что у нее на голове действительно были волосы. Однажды он даже поцеловал ее — после 5S специально испрошенного позволения. При этом, по его собственным словам, он пришел к убеждению, что она представляет собой столь же телесную женщину, как и медиум. Другие присутствующие также утверждали, что они имели случай чувствовать теплоту ее тела сквозь ее легкое облачение. А так как можно было считать доказанным, что Кэти и медиум два различные существа, то естественно было заключить, что Кэти Кинг есть земная родственница Флоренсы Кук. Этим сразу были бы объяснены как их замечательное сходство, так и их индивидуальные различия.
Этого заключения Крукс, однако, не вывел. Он считал невозможным, чтобы пятнадцатилетняя Флоренса в течение нескольких лет могла совершать столь утонченный обман,— он скорее соглашался, что дух Кэти представлял собой род лучеиспускания медиума, действие его психической силы. Но каким образом психическая сила может создавать самостоятельное, разумное существо с телом и кровью, об этом он благоразумно умалчивает.

Здесь не место входить в ближайшее рассмотрение того, кто было загадочное существо Кэти. Мы ограничимся констатированием двух фактов, которые имеют огромное значение при решении этого вопроса.
1. Хотя различные сообщения о круксовских сеансах подробно говорят о мерах предосторожности, с помощью которых старались помешать самой Флоренсе выступать в образе духа, но нигде почти не упоминается о мерах против того, чтобы медиум не мог получать поддержку извне. Единственный только раз передается, что все двери в темную комнату, где находился медиум, были заперты и заклеены, за исключением лишь той, перед которой сидели зрители. Но эти меры были, конечно, недостаточны, чтобы совершенно исключить возможность внешней помощи. В этом слабый пункт опытов Крукса.
2. Доказано, что Флоренса в одном случае,— а вероятно и во многих,— сама выступила в виде Кэти. Именно в 1879 и 1880 гг. она устроила в «Британской ассоциации спиритов» (British Association of Spiritualits) ряд сеансов, на которых появлялась Кэти. Некоторые из присутствующих возымели, однако, подозрение, что Флоренса (бывшая тогда уже замужем за м-ром Корнером) сама изображает духа, облачаясь в белое одеяние. На одном сеансе, 9 января 1880 г., они внезапно выскочили и схватили Кэти, которая при исследовании действительно оказалась м-рис Корнер только с фланелью под платьем и в корсете.
Спириты объявили этот прискорбный случай «псевдоматериализацией». Оказывается, что медиум, лежащий в трансе, легко может под влиянием самовнушения бессознательно выступить в роли духа, прежде чем начнется действительная материализация. Это объяснение, бесспорно, справедливо, к сожалению, только до сих пор не имеется ни одного состоятельного доказательства в пользу того, что лишь некоторые, а не все материализации есть такие же или подобные им псевдоматериализации. Кроме круксовской карточки Кэти Кинг и Флоренсы Кук в настоящее время существует еще лишь одна достоверная фотография, изображающая одновременно духа и медиума. Этот снимок сделан в 1887 г. Аксаковым в одном лондонском частном кружке.
Здесь, по-видимому, для медиума была устранена всякая возможность получить какую бы то ни было поддержку извне. Но медиумом служил известный, неоднократно уличенный в обмане Эглингтон, дух же, который не был подробнее исследован присутствующими, довольно похож на куклу, образованную из маски, сюртука, простыни и проч. (см. рис. 81). Впрочем, сама оригинальная фотография настолько неявственна, что сначала надо еще спросить, не есть ли «дух» медиум, а медиум кукла. Да и сделанное Аксаковым пространное описание того, что происходило на сеансе, нисколько не исключает возможности предполагать, что Эглингтон играл обе роли, являясь попеременно, смотря по надобности, то в своем собственном платье, то в одеянии «духа». Во всяком случае, надо признать, что до сих пор не имеется еще ни одного положительного и бесспорного доказательства подлинности материализации.

Таким образом, фотографии духов, как мы видели, распадаются на две группы: на карточки духов, которые во время фотографирования не видны для людей (за исключением, быть может, медиума), и на карточки, при снимании которых духа в то же время видят многие лица. Относительно всех карточек первого рода с достоверностью или, по крайней мере, с величайшей вероятностью доказано, что к их пластинкам были применены какие-либо обманные уловки. Напротив, немногие существующие карточки второго рода приготовлены людьми, имя которых, во всяком случае, ручается за то, что фотографическая пластинка не была подвергнута никакой недобросовестной манипуляции. Но прежде всего во всех таких случаях сфотографированный «дух» и сама его природа не стоят вне всяких сомнений.

А затем, если даже допустить, что хотя некоторые из этих изображений «подлинны», т. е. вызваны иными средствами, чем известные нам естественные силы, то это все-таки нисколько не докажет истинности спиритизма. Крукс, который все же один из самых опытных исследователей в этой области, утверждает, как мы видели выше, что вполне возможно видеть в образах духов просто явления, вызванные психической силой самого медиума. В новейшее время эту мысль снова выставил Э. фон Гартман, который провел ее в частностях, показав, как легко объясняется с помощью психической силы большинство медиумических явлений. Эти различия во мнениях между спиритами и оккультистами имеют для нас тот интерес, что они не показывают, насколько непрочно то основание, на которое опирается как спиритическая, так и оккультическая теория. Мы хотим лишь констатировать, что спириты отнюдь не достигли той решительной победы, какой они ждали от материализации.

Для полноты изложения здесь надо упомянуть также, что помимо фотографий существует еще другое более осязательное доказательство материализации духов, именно отливки рук и ног духов. Впервые получил такие отливки американский геолог проф. Дентон. Он сделал наблюдение, что если погружать палец сначала в растопленный парафин, а затем в холодную воду, то на пальце получается толстая парафиновая оболочка, которую можно снять, не повредив ее. Если затем наполнить этот парафиновый футляр гипсом, то получится вполне точный отливок пальца: каждая пора и линия кожи выражена на нем так ясно, что ни один художник не смог бы воспроизвести этот палец с такой точностью. Своим открытием Дентон воспользовался на одном сеансе с материализацией и получил отливки пальцев, не имевших никакого сходства с пальцами присутствующих. Впоследствии спириты добьшали таким путем отливки целых рук и ног, считая это весьма сильным доказательством участия духов. По их утверждению, такая парафиновая форма не может быть снята с руки человека, не сломавшись, так как рука должна пройти сквозь узкое отверстие у ручного сустава. Если же эта форма остается неповрежденной, то она должна принадлежать руке менее материального существа, чем человек.
В глазах оккультистов, напротив, это утверждение, очевидно, не имеет большой цены, так как если «психическая сила» может в каком-нибудь месте пространства вызвать нечто подобное живому существу, то она может также заставить это существо распасться на этом же месте и исчезнуть, когда получится форма. Таким образом, и возникновение этих парафиновых форм тоже можно объяснить с помощью «психической силы».
Однако доказательство в пользу материализации духов, представляемое парафиновыми формами, столь же мало состоятельно, как и другие подобные доказательства, так как формы эти получались на спиритических сеансах тоже при совершенно ненадежных условиях. В книге Аксакова «Анимизм и спиритизм», часть I, находятся многочисленные сообщения о подобного рода сеансах. Добытые формы то совершенно сходны с руками и ногами медиума, то нет. Что касается последнего случая, то нигде нет полной гарантии того, что медиум не имел данную форму при себе еще до начала сеанса. Наконец, и утверждение, что человек не может снять без повреждения наложенную на его руку или ногу форму, совершенно неосновательно. Для многих достаточно лишь небольшого упражнения, чтобы приобрести такую способность. В последней части нашей книги мы поговорим об этом подробнее