Ход военных действий 4 страница

Основными программными требованиями «Народной воли» были: созыв Учредительного собрания, введение всеобщего избирательного права и народного представительства, свобода слова, вероисповедания, печати, сходок, широкое общинное самоуправление, замена постоянной армии «народным ополчением», переход земли, фабрик и заводов в «собственность народа» — с передачей их в пользование крестьянским и рабочим «общинам», предоставление «угнетенным народам» России права «отделиться или остаться в общерусском союзе», программные принципы пропагандировались в народовольческих печатных органах.

В августе 1879 г. Исполнительный комитет «Народной воли» вынес смертный приговор» Александру II. Началась настоящая «охота» на царя. 19 ноября 1879 г. под Москвой был взорван царский поезд, но царя в нем не оказалось (он следовал другим поездом). Степан Халтурин, нанявшись столяром в Зимний дворец, 5 февраля 1880 г. устроил взрыв царской столовой, но царь опоздал к обеду, и это спасло ему жизнь. Власти приняли энергичные меры к выявлению и аресту террористов. После взрыва в Зимнем дворце были схвачены наиболее видные члены Исполнительного комитета «Народной воли», занятые подготовкой покушения на царя. Остававшиеся на воле начали лихорадочную подготовку к новому покушению. Группу террористов возглавила Софья Перовская. 1 марта 1881 г. на берегу Екатерининского канала террористы устроили засаду против царя. Первая бомба, брошенная в царскую карету, поразила несколько человек из конвоя, но не задела царя. Вторая бомба смертельно ранила Александра II и самого террориста.

Вскоре большая часть Исполнительного комитета «Народной воли» была арестована. Лишь немногие смогли скрыться за границей. В апреле 1881 г. организаторы и исполнители покушения на царя были повешены. Остававшиеся на свободе народовольцы предпринимали отчаянные попытки собрать свои силы и заявить о себе каким-нибудь «громким» делом. Последним актом их борьбы явилась неудачная попытка покушения 1 марта 1887 г. на Александра III. Готовившие покушение народовольцы, среди которых находился и Александр Ульянов, были схвачены, преданы суду и казнены. Новые репрессии довершили разгром «Народной воли».

Народническая организация «Черный перед» возглавляемая Г. В. Плехановым, заявила о своем неприятии тактики индивидуального террора и поставила целью «пропаганду в народе» для подготовки «аграрного переворота». Они вели пропаганду в основном среди рабочих, студентов, военных. Программа «Черного передела» во многом повторяла программные положения «Земли и воли». «Черный передел», как и «Земля и воля», в организационном отношении строился по принципу «федерации кружков». Основная часть организации (40 человек) находилась в Петербурге. Провинциальные кружки существовали в Москве, Казани, Киеве, Минске, Харькове, Одессе и других городах, но они были слабо связаны с центром. К концу 1879 г. организация уже имела свою типографию. В 1880 г. она была выдана предателем. Арестам подвергся ряд членов «Черного передела». В январе 1880 г., опасаясь арестов, за границу с небольшой группой чернопередельцев эмигрировал Плеханов. Руководство организацией перешло к П. Б. Аксельроду, который попытался активизировать ее деятельность. В Минске была создана новая типография, которая выпустила несколько номеров газет «Черный передел» и «Зерно» в конце 1881 г. она была выслежена полицией. Последовали новые аресты. После 1882 г. «Черный передел» распался на мелкие самостоятельные кружки. Часть их примкнула к «Народной воле», остальные прекратили свое существование.

С разгромом «Народной воли» и распадом «Черного передела» в 80-х годах завершился период «действенного» народничества, одна как идейное направление русской общественной мысли народничества не сошло с исторической сцены. В 80—90-х годах значительное распространение получили идеи либерального (или, как его называли, «легального» ) народничества. Его представители выступали за социально-политические реформы, проповедовали теорию «малых дел» — кропотливой повседневной работы на ниве просвещения и во имя повышения материального положения народных масс. Некоторые видные деятели либерального народничества, как, например, Н. К. Михайловский, В. П. Воронцов, Н. Ф. Даниельсон, внесли существенный вклад в изучение социально-экономической жизни пореформенной России. На рубеже XIX—XX вв. возникают и радикальные неонароднические кружки и организации, поставившие своей целью продолжить дело народиков-семидесятников.

6.Рабочее движение — новое явление в социальной жизни пореформенной России. Но о его возникновении может идти речь применительно к 70-м годам XIX в. В 60-е годы было зафиксировано всего 51 выступление рабочих, причем число стачек не превышало десяти, остальные почти не отличались от обычных крестьянских волнений. Но уже в 70-е годы число стачек возросло до 326. В печати и в правящих кругах заговорили о появлении «рабочего вопроса». Из рабочих выступлений тех лет наиболее значительными, вызвавшими общественный резонанс, были стачки на Невской бумагопрядильне в 1870 г. и на Кренгольмской мануфактуре в Нарве в 1872 г. На Невской бумагопрядильне выявилась столь ужасающая эксплуатация рабочих (которая и послужила причиной стачки), что суд оправдал стачечников, а организаторы стачки отделались арестом сроком от трех до семи дней. Такой мягкий приговор вызвал недовольство Александра II. Стачка нескольких тысяч ткачей Кренгольмской мануфактуры была прекращена властями с применением военной силы: на усмирение рабочих было послано два полка солдат. На этот раз суд приговорил 27 руководителей стачки к каторжным работам. В либеральной прессе о рабочих стачках писали как о «явлении в России новом, доселе небывалом».

Во второй половине 70-х годов появились и рабочие организации. Первая такая организация «Южнороссийский союз русских рабочих» была создана в Одессе в 1875 г. Евгением Заславским. 50-60 рабочих, разделенных на 6—7 кружков, составили ядро организации. К ним примыкали до 150—200 рабочих. Был принят устав организации. Он предусматривал пропаганду идеи освобождения рабочих из-под гнета капитала и привилегированных классов, необходимость «объединения рабочих Южно-Российского края». В нем говорилось о том, что «рабочие могут достигнуть своих прав только посредством насильственного переворота, который уничтожит всякие привилегии и преимущества». «Южнороссийский союз» просуществовал недолго. В декабре 1875 г. он был выявлен полицией, и 15 его руководителей во главе с Заславским предстали перед судом. Заславский был приговорен к 10-летней каторге, но через год умер в тюрьме.

В конце 1878 г. путем объединения разрозненных рабочих кружков в Петербурге образовался «Северный союз русских рабочих» во главе с Виктором Обнорским и Степаном Халтуриным. Он насчитывал примерно 200 членов. В январе 1879 г. был нелегально напечатан его программный документ, в котором подчеркивалась важность завоевания политической свободы для пролетариев. Конечной целью борьбы провозглашалось «ниспровержение существующего политического и экономического строя государства как крайне несправедливого». «Непосредственные требования» организации включали: свободу слова, печати, собраний, уничтожение сословных различий, обязательное бесплатное обучение, ограничение рабочего времени, запрещение детского труда. Предусматривались также «учреждение свободной народной федерации общин на началах русского обычного права» и замена собственности на землю общинным землевладением. В 1880 г. «Северный союз» выпустил единственный номер своей нелегальной газеты «Рабочая заря». Вскоре была обнаружена тайная типография, где печаталась газета, что повлекло арест участников организации и прекращение ее существования.

В рабочие кружки и «союзы» в то время был вовлечен еще узкий круг рабочих. Стачечное движение еще не выходило за рамки требований экономического характера. Однако и предприниматели, и правительство уже были вынуждены считаться с этим новым социальным явлением.

В 80-х годах прокатилась волна рабочих стачек. Среди них наиболее значительной была стачка на Никольской мануфактуре Морозовых в Орехове-Зуеве (Владимирской губернии), вызванная неоднократным снижением заработной платы и поборами в виде штрафов. Стачка, продолжавшаяся с 7 по 17 января 1885 г., была прекращена властями с применением военной силы. 800 рабочих были высланы на родину, а 33 отданы под суд. На суде выяснились столь чудовищные притеснения рабочих, что присяжные вынесли оправдательный приговор. Под влиянием этой стачки 3 июня 1886 г. был издан закон, ограничивавший произвол фабрикантов при взыскании штрафов.

Оппозиционное движение в стране представляли либеральнонастроенные писатели, ученые, врачи, учителя, журналисты, земские деятели. Либеральная оппозиция выступала против административного произвола, требовала «усовершенствования» государственного строя (введения гласности, представительного правления, даже конституции), но боялась социальных потрясений, считала, что разрешить насущные социальные и политические проблемы необходимо сверху, мирным путем. Либерально-оппозиционные настроения и требования нашли свое выражение в периодических изданиях — газетах «Голос и «Земство», журналах «Вестник Европы», «Юридический вестник» и «Русская мысль».

В либерально-оппозиционном движении 60—70-х годов существенное место занимали славянофилы. Позднейшие исследования опровергают сложившееся ранее представление о том, что после реформы 1861 г. наступил период заката и распада славянофильства превращения его в исключительно реакционное направление. В действительности именно в пореформенное время активизировалась либерально-оппозиционная деятельность славянофилов, направленная на решение задач, поставленных процессами социально-экономического развития России. На арену общественно-политической жизни России в то время выдвинулись такие видные славянофилы, как В. А. Черкасский, А. И. Кошелев, Ю. Ф. Самарин, которые активно участвовали в подготовке и проведении крестьянской и других реформ 60—70-х гг. В пореформенный период широко развернулась деятельность публициста и журналиста-издателя И. С. Аксакова, редактора газет «День», «Москва», «Москвич», «Русь», которые неоднократно подвергались цензурным преследованиям. Славянофилы не стояли в стороне от животрепещущих проблем политического и социального устройства пореформенной России, они предлагали свою программу реформ местного и центрального управления, развития просвещения, строительства железных дорог в России, эксплуатации недр, учреждения банков коммерческих предприятий.

В пореформенную эпоху дальнейшее развитие получила славянофильская идея созыва всесословного законосовещательного при царе Земского собора как выразителя «общественного мнения». В типично славянофильском плане Земский собор должен был, не ограничивая самодержавной власти царя, явиться инструментом «единения царя с народом» и гарантом от революционных потрясений. Но защита славянофилами самодержавия как политического института вполне совмещалась у них с острой критикой российских монархов и их политических режимов. Славянофилы не отрицали возможности и желательности введения конституции в России, но указывали, что в данный момент Россия к ней еще не готова.

На рубеже 70—80-х годов оживилось земское либерально-оппозиционное движение. Оно проявилось преимущественно в нелегальных собраниях земцев с целью выработки своих требований, которые в верноподданической форме излагались в виде «адресов», «записок» и прочих ходатайств и петиций царю. В них выражалась преданность престолу, но вместе с тем излагались просьбы разрешить проведение земских съездов по вопросам «местных польз и нужд», заявлялось о необходимости «увенчания здания земского самоуправления» путем созыва общероссийского земского органа в виде «Общей земской думы» им ''Земского собора», выдвигались требования пополнить Государственный совет выборными от земцев. Так, земцы Тверской губернии в записке, поданной в 1879 г. Александру II, просили даровать России самоуправление, «неприкосновенность прав личности, независимость суда, свободу печати».

1 апреля 1879 г. в Москве под председательством профессора Московского университета М. М. Ковалевского собрался нелегальный съезд представителей гласных Черниговского и Тверского земств, а также некоторых профессоров Московского и Киевского университетов. Он принял решение «организовать на местах распространение конституционных идей» и предъявить правительству конституционные требования.

Поскольку в России вести пропаганду конституционных идей в подцензурной печати было невозможно, брошюры с этими требованиями издавались за границей. В своих адресах и записках либеральные земцы, требуя от царя уступок, в качестве тактического приема указывали, что ограниченность реформ порождает усиление революционного движения, средство же его погашения, полагали они – развитие дарованных ранее реформ. Вместе с тем некоторые либералы входили в контакты с народниками с целью «отговорить» их от террористической деятельности. События 1 марта 1881 г. вызвали новую адресную кампанию либеральных земцев. В их адресах к Александру III с негодованием говорилось о действиях революционеров, выражалась полная лояльность правительству и крайняя умеренность требований. Земцы уже более не высказывались о проведении дальнейших реформ, а ограничивались ходатайствами о допущении их в правительственные комитеты и комиссии для решения административно-хозяйственных вопросов.

Лекция 16. Реформы и реформаторы в России

План:

1. Социально-экономические и политические предпосылки буржуазных реформ 60-70-х гг. XIX века.

2. Подготовка и проведение крестьянской реформы 1861 г. ее значение.

3. Земская, городская реформы.

4. Судебная реформа.

5. Финансовые реформы.

6. Реформы в сфере образования и печати.

7. Военные реформы.

Литература:

Великие реформы в России 1856-1874: Сб. статей / Под ред. Л.Г. Захаровой и др. М., 1992.

Герасименко Г.А. Земское самоуправление в России. М., 1991.

Зайончковский П.А. Военная реформа 60-70-х годов в России. М., 1952.

Зайончковский, П.А. Отмена крепостного права в России. М., 1986

Захаров, Л.Г. Самодержавие и отмена крепостного права в России. 1856-1861. М., 1984

Литвак, Б.Г. Переворот 1861 года в России: Почему не реализовалась реформаторская альтернатива. М., 1991

Ляшенко, Л.М. Царь-освободитель: жизнь и деяния Александра II. М., 1994.

1.Крымская кампания 1853-1856 гг. обнажила безнадежную административную и технологическую отсталость России. Будучи великой державой, по уровню технического оснащения, развитости инфраструктуры, оперативности управления, мобильности коммуникаций Россия отставала от других великих мировых держав на эпоху. В российской армии на вооружении

— парусный флот, тогда как у Англии и Франции паровой;

— гладкоствольные ружья, в то время как у Англии и Франции винтовки с большей дальнобойностью и скорострельностью;

— в качестве основной тактической единицы принят батальон

— в Европе более мелкая единица рота;

— применяется сомкнутый боевой порядок — в Европе стрелковая цепь, рассыпной строй;

— акцентируется штыковая атака с воздержанием при движении от стрельбы (архаичное суворовское «пуля — дура, штык — молодец» ); стрельба ведется залпами с остановками — в Европе приняты индивидуальные стрелковые действия;

— практикуются марши под огнем с пренебрежением укрытиями, якобы подрывающими «боевой дух», — в Европе бережное отношение к личному составу.

Общая неэффективность хозяйствования выражалась колоссальным финансовым дефицитом, который за период 1853—1856 гг. вырос с 52 до 307 млн. рублей серебром и поставил страну на грань банкротства. В годы войны в 13 раз сократился вывоз хлеба по сравнению с предвоенным временем, льна в 8 раз, пеньки - в 6 раз, сала - в 4 раза. Сократился импорт машин, объем которого сократился в 10 раз, в 2,5 раза сократились объемы ввоза хлопка, в 1,5 раза - красителей, что немедленно сказалось на состоянии текстильной промышленности центральных губерний России, в том числе и столичных. К осени 1854 года московская хлопчатобумажная промышленность наполовину сократила производство, что вызвало ряд банкротств фабрикантов и купцов.

Рекрутские наборы и призывы в ополчении в 1853 - 1855 годов, изъяли из сельскохозяйственной сферы производства около полутора миллионов мужчин – работников, помещичьи имения и крестьянские хозяйства лишились существенной части трудовых ресурсов, а увеличившиеся потребности в государственных натуральных повинностях отвлекали оставшихся работников от сельскохозяйственных работ (Б. Г. Литвак).

Объективная реальность, следовательно, столкнула Александра II с необходимостью решения системной задачи (по примеру Петра I): для преодоления отсталости (административной, хозяйственной, армейской) нужно освобождение от ее главного основания — крепостнической патриархальной рутины, сковывавшей развитие производительных сил, выработку, использование передовых технологий.

Правительство не могло ограничиться совершенствованием инфраструктуры, проведением перевооружения, переходом на новый регламент комплектования контингентов; военное поражение России выявило наличие глубокой державной стагнации, сущностного, проникающего кризиса, оно поставило верхи перед неотвратимостью перемен.

Аграрно-крестьянский вопрос к середине XIX в. стал острейшей социально-политической проблемой в России. Среди европейских государств крепостное право оставалось только в ней, тормозя экономическое и социально-политическое развитие. Объективно крепостничество мешало также индустриальной модернизации страны, так как препятствовало складыванию рынка свободной рабочей силы, накоплению капиталов, вложенных в производство, повышению покупательной способности населения и развитию торговли.

Необходимость ликвидации крепостного права обуславливалась и тем, что крестьяне открыто протестовали против него. Народное движение не могло не влиять на позицию правительства.

Таким образом, отмена крепостного права и все последовавшие за ней реформы (в области местного управления, суда, образования, финансов, в военном деле) были обусловлены политическими, экономическими, социальными и нравственными предпосылками.

Преобразования во всех сферах жизни российского общества, мнению О. И. Чистякова и Т. Е. Новицкой, были жизненно необходимы. Но они делают оговорку, что сложностью этих преобразований было то, что в их основе лежала социально - экономическая реформа, то есть реформа, которая затрагивала интересы главных классов общества и которая должна была проходить в условиях общего кризиса, а потому неверные шаги могли привести к мощному социальному взрыву.

19 февраля 1855 г. на российский престол вступил Александр II (1818—1881) — старший сын Николая I. Со вступлением его на престол во всех слоях русского общества пробудились надежды на серьезные перемены.

По своей натуре Александр II не был реформатором. С конца 30-х годов Николай привлекал Александра — наследника престола — к участию в государственных делах: ввел его в состав Государственного совета и Сената, назначал председателем двух секретных комитетов по крестьянскому делу 1846 и 1848 гг. В это время Александр действовал в русле политики своего отца, а в крестьянском вопросе выступал даже «правее» его, неизменно отстаивая помещичьи интересы. В 1848 г. он выступал за ужесточение цензуры и одобрял жесткие меры Николая I.

Однако, вступив на престол, Александр нашел в себе мужество признать крах политической системы своего отца и необходимое серьезных перемен. Уже в первый год его царствования был сделан ряд послаблений — в первую очередь в сфере образования и печати. Были сняты ограничения, которым подверглись в 1848 г. университеты, а также запреты для выезда за границу, упразднен пресловутый «бутурлинский» цензурный Комитет, разрешен ряд новых периодических изданий. Коронационный манифест 26 августа 1856 г. объявил амнистию декабристам, петрашевцам, участникам польского восстания 1830—1831 гг. и другим политическим ссыльным.

Но среди первостепенных и неотложных задач, вставит перед Александром II, была отмена крепостного права.

2. Итак, перед российским самодержавием стояли неотложные задачи: необходимо было выйти из тяжелого финансового кризиса, разрешить острые социальные проблемы и сохранить положение России в ранге великих держав. Разрешение этих задач упиралось в необходимость отмены крепостного права и проведения других реформ.

Уже в самом начале царствования Александра II на его имя стали поступать «записки» и письма с критикой пороков существующих порядков и предложениями о проведении реформ. Эти «записки» и письма расходились во множестве списков, встречая живейший отклик в различных кругах России.

Впервые о необходимости отмены крепостного права Александр II официально заявил в краткой речи, произнесенной им 30 марта 1856 г. перед представителями московского дворянства. Упомянув о своем нежелании сейчас «дать свободу крестьянам», царь вынужден был в то же время сказать о необходимости приступить к подготовке их освобождения ввиду опасности дальнейшего сохранил крепостного права, указывая, что «лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, когда оно будет отменено снизу». Однако в течение 1856 г. практически ничего не было сделано в этом направлении, кроме разве того, что со стороны монарха предпринимались меры по выяснению отношения помещиков к реформе: он хотел добиться от них, чтобы они сами проявили инициативу в деле освобождения крестьян. Следует подчеркнуть, что подавляющее большинство российского дворянства выступало против каких-либо реформ, и надо отдать должное настойчивости Александра II, который встал выше узкокорыстных интересов дворянства. Сознавая государственную необходимость проведения реформ, в первую очередь крестьянской, царь последовательно шел к намеченной цели.

3 января 1857 г. был образован Секретный комитет «для обсуждения мер быта помещичьих крестьян» под председательством князя А. Ф. Орлова. В июле 1857 г. членом названного комитета стал так же родной блат императора Великий князь Константин Николаевич, вступление в комитет которого сразу дало сильный толчок движению вопроса. В лице Константина Николаевича комитет приобрел наиболее убежденного и смелого защитника немедленного освобождения крестьян. Горячий и безбоязненный сторонник освобождения крестьян, Константин Николаевич имел большое влияние на успешное разрешение вопроса об освобождении помещичьих крестьян, решительно вступив в борьбу с теми из ближайших сотрудников императора, которые несочувственно или враждебно относились к реформе, и оказав сильную поддержку немногочисленным сторонникам освобождения.[12]

Александр II по-прежнему стремился добиться, чтобы сами помещики проявили свою инициативу в деле подготовки реформы. Первыми изъявили на это согласие помещики трех западных («литовских» ) губерний — Виленской, Ковенской и Гродненской.

В ответ 20 ноября 1857 г. последовал царский рескрипт генерал-губернатору этих губерний В. И. Назимову об учреждении из числа местных помещиков трех губернских комитетов для подготовки местных проектов реформы, а 5 декабря 1857 г. — аналогичный рескрипт петербургскому генерал-губернатору графу П. Н. Игнатьеву. В течение 1858 г. рескрипты были даны и остальным губернаторам, и в том же году в 45 губерниях, в которых находились помещичьи крестьяне, были открыты комитеты по подготовке местных проектов освобождения крестьян. С опубликованием рескриптов и началом деятельности губернских комитетов подготовка крестьянской реформы стала гласной. 16 февраля 1858 г. Секретный комитет был переименован в «Главный комитет по крестьянскому делу».

В губернских комитетах развернулась борьба между либеральным меньшинством и крепостническим большинством, нередко принимавшая острый характер. Летом 1858 г. Александр II предпринял поездку по России. Он посетил Москву, Владимир, Тверь, Вологду, Кострому, Ярославль, Нижний Новгород, Смоленск и Вильну, где заявлял о своей решимости освободить крестьян и призывал дворян поддержать другие готовившиеся преобразования.

Подготовка крестьянской реформы проходила в обстановке усиления брожения в деревне. Слухи о близкой «воле» будоражили, деревню и служили стимулом многочисленных неповиновений крестьян помещикам.

Судьбы крестьянства решались в центральных учреждениях и губернских комитетах, готовивших реформу. Само крестьянство было устранено от участия в деле, касавшемся его жизненных интересов. Однако ни помещики, ни правительство не могли не считаться с настроения крестьян, оказывавших значительное воздействие на ход подготовки реформы. 4 декабря 1858 г. Главный комитет принял новую программу реформы, предусматривавшую предоставление крестьянам их наделов в собственность посредством выкупа, правительственное содействие в выкупе путем организации кредита, введение крестьянского самоуправления в рамках общины. Эта программа легла в основу разрабатываемого проекта «Положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости».

4 марта 1859 г. в качестве «рабочего» органа при Главном комитете были учреждены Редакционные комиссии. На них возлагались рассмотрение материалов, представленных губернскими комитетами, и составление проектов законов об освобождении крестьян. Хотя этот орган и числился при Главном комитете, но пользовался самостоятельностью, будучи подчинен непосредственно императору. Редакционные комиссии подразделялись на финансовый, юридический и хозяйственный отделы. В их составе находились 38 человек. Это были компетентные и в своем большинстве либерально настроенные деятели. Председателем Редакционных комиссий был назначен Я. И. Ростовцев, который последовательно проводил правительственную линию, не поддаваясь влиянию ни «справа», ни «слева» и пользуясь постоянной поддержкой Александра II.

Среди лиц обеспечивавших конечный успех работ и оптимальный вариант реформы, Яков Иванович Ростовцев - один из главных, решающих деятелей. Но, одновременно, один из самых несправедливо и нарочито замолченых, оклеветанных и забытых. Свою деятельность в данной сфере он начал с того, что детально изучил весь огромный накопленный материал по крестьянскому вопросу. Более того, - он уехал за границу и изучил постановку земельного дела в европейских странах. Его выводы заключались в следующем: освобождать крестьян необходимо только с землей - безземельное освобождение (как это было сделано в Западной Европе), неизбежно приведет к бунту, потрясениям, возможно - к гибели страны; земля должна быть сохранена за крестьянами в тех размерах, в которых они пользовались ею при помещиках; приобретать землю следует путем добровольного выкупа и с кредитом от государства; разработка «положения» по крестьянскому вопросу должны всемерно форсироваться. «Дворянская партия» дружно восстала против программы Ростовцева. Особенно против сохранения за крестьянами прежних наделов земли: сторонники этой партии стояли за уменьшение земли, как тогда говорили - за «отрезку». Ростовцев дал им решительный отпор. Он убеждал членов Комитета: «Нельзя из вежливости к помещику, для популярности у дворян, отнять у крестьян кусок хлеба…Они хотят дать крестьянину свободу птиц», говорил Ростовцев о сторонниках «отрезки», а это может поджечь Россию, привести к бунту. Нельзя поступать так, как это было сделано в Западной Европе, считал Ростовцев.

Большую роль в Редакционных комиссиях играл еще один представитель «партии реформ» — а Николай Алексеевич Милютин — один из самых образованных и талантливых государственных деятелей той эпохи, являвшийся, по свидетельству современников, «правой рукой» Ростовцева «главным двигателем реформы». Поборник широкого самоуправления и самостоятельности крестьянской общины, Милютин имел много противников, опасавшихся проведения именно этих начал в дело реформы; человеком опасным он был представлен и государю. Назначенный в 1859 г. товарищем министра внутренних дел, Милютин сделался руководителем всех работ по крестьянскому вопросу; он непрестанно боролся против тех притязаний, которые были выражены в мнениях большинства губернских комитетов по крестьянскому делу. Проводить в жизнь великую реформу Милютину, однако, не было дано. Спустя 5 недель после манифеста 19 февраля оставит свой пост граф С.С. Ланской; с ним вместе уйдет и Милютин, назначенный сенатором.

В то время граф Сергей Степанович Ланской так же являлся представителем «партии реформ». Вскоре после воцарения императора Александра II Ланской получил пост министра внутренних дел (1855 г.), на котором ему предстояло принять участие в «исцелении России от хронических ее болезней». Министр совершенно доверился выбранным им помощникам; отсюда сложилось о нем мнение как о человеке «без твердой воли». Однако, твердости нужно было не мало и от основных своих убеждений Ланской никогда не отступал. Он должен был оставить министерство, когда начали брать верх противоположные течения, что и сделал в апреле 1861 г., вместе с Милютиным, успев, в то же время внести огромный свой вклад в дело разработки основных положений крестьянской реформы..

Губернские комитеты занимали в целом консервативные позиции, обусловленные корыстными интересами местного дворянства. Большинство губернских комитетов выступало за сохранение на неопределенный срок временнообязанного состояния крестьян и требовало при его прекращении возврата помещикам крестьянских наделов. Редакционные комиссии не пошли навстречу этим притязаниям. Но и в самих Редакционных комиссиях не было единства мнений: шла острая борьба по вопросам о конкретных нормах наделов и пошлостях, функциях будущего крестьянского сельского управления.