Ход военных действий 1 страница
В ходе Крымской войны выделяются два этапа. Первый — собственно русско-турецкая кампания на Дунайском военном театре, которая велась с ноября 1853 г. по апрель 1854 г. Второй (апрель 1854 — февраль 1856 г.) был
связан с англо-французской интервенцией в Крым, военно-морскими демонстрациями союзников на Балтийском и Белом морях, на Камчатке, а также широкомасштабными боевыми операциями русской армии в Закавказье.
Кампания 1853 г. была непродолжительной. На Дунае шли вялые бои, не приносившие успеха ни одной из сторон. В первые месяцы войны главное событие произошло не на суше, а на море. Русский флот, руководимый талантливыми флотоводцами В. А. Корниловым и П. С. Нахимовым, начал боевые действия в Черном море. Получив донесение о том, что турецкий флот сосредоточен в Синопской бухте, Нахимов 18 (30) ноября 1853 г.подошел к ней. Русская эскадра прорвалась мимо береговых укреплений и с близкой дистанции обрушила огонь своей артиллерии на стоявшие в бухте турецкие суда. Через 4 часа с лучшей эскадрой Османской империи было покончено, а береговые батареи полностью уничтожены. Синопская победа стала одной из самых ярких страниц в боевой истории русского флота.
Это сражение заставило западные державы активизировать свою политику. Париж и Лондон немедленно предоставили Турции заем в размере 2 млн. ф. ст. золотом. В начале января 1854 г. англо-французская эскадра вошла в Черное море «для защиты османской территории».
9 (21) февраля 1854 г.последовал Манифест императора Николая I «О прекращении политических сношений с Англиею и Франциею». Одновременно русское правительство пыталось заручиться поддержкой Австрии и Пруссии. Однако Австрия, преследуя собственные интересы на Балканах и под влиянием французской дипломатии, отказалась оставаться полностью нейтральной в войне.
В ответ последовала попытка русского правительства ускорить ход войны с Турцией и добиться ее быстрого поражения. В марте 1854 г. русские войска перешли через Дунай в нижнем течении и осадили турецкую крепость Силистрия на его правом берегу. Эта мера вызвала ответные действия Англии и Франции. 15 (27) марта о состоянии войны с Россией объявила королева Виктория, днем позже это сделал император Наполеон III. В апреле 1854 г. была подписана англо-французская союзная конвенция против России.
Новый этап войны начался с военно-морских демонстраций союзников. Англо-французский флот подошел почти к самом Петербургу и блокировал Балтийское побережье. Французские войска взяли укрепление Бомарзунд на Аландских островах, что имело скорее политическое, чем военно-стратегическое значение Дальнейшая военная обстановка складывалась для России неудачно. Летом 1854 г. под влиянием высадки англо-французские частей в болгарском городе Варна и угрожающей позиции Австрии Россия вывела свои войска из Дунайских княжеств. По согласованию с Портой в них немедленно была введена австрийская армия. Конец Дунайской кампании означал, что война для России утратила наступательный характер и превратилась в оборонительную.
Союзники провели демонстративные военные операция в районе Архангельска и Петропавловска-Камчатского, но они оказались малоэффективны.
В августе 1854 г. союзники приняли решение предпринять экспедицию в Крым с целью захвата Севастополя — главной базы русского Черноморского флота. 70-тысячная англо-франко-турецкая армия в начале сентября 1854 г. высадилась в районе Евпатория и двинулась на Севастополь. Главнокомандующий русской армией в Крыму Меншиков дал первое сражение у р. Альма, однако, потерпел поражение и вынужден был отступить. Вместо того чтобы использовать армию для обороны Севастополя, Меншиков отвел войска в глубь Крыма, в район Бахчисарая. Севастополь фактически был брошен на произвол судьбы. Однако адмиралы Корнилов и Нахимов предприняли решительные меры по его обороне.
В Севастополе шла напряженная работа гражданского населения, гарнизона и моряков по созданию системы укреплений, которые превратили город в крепость с глубоко эшелонированной обороной. Это необходимо было осуществить в самые сжатые сроки, так как Севастополь, имея достаточно надежную оборону со стороны моря, был совершенно не защищен с суши. В те же дни часть русского флота была затоплена в Севастопольской бухте, а морские экипажи и корабельные орудия были эффективно использованы для обороны Севастополя с суши.
Известие о превращении Севастополя в город-крепость заставило англо-французское командование отказаться от немедленного штурма и ждать новых подкреплений. В Крым были доставлены части из Франции, Англии, Турции и Сардинии. Общая численность войск вторжения превысила 170 тыс. человек. В октябре 1854 г. началась осада и героическая оборона Севастополя, продолжавшаяся в течение 11 месяцев. Первый штурм крепости состоялся 5(17) октября.
Гарнизон крепости, состоявший наполовину из матросов Черноморского флота, проявлял чудеса стойкости и храбрости. Неувядаемой славой покрыли свои имена адмиралы Корнилов, Нахимов, В. И. Истомин, талантливый фортификатор Э. И. Тотлебен, артиллерийский генерал С. А. Хрулев, матросы П. Кошка, И. Шевченко, сапер Ф. Самолатов и многие другие. В Севастопольской эпопее участвовали будущий великий писатель Л. Н. Толстой, знаменитый медик Н. И. Пирогов, фактически все гражданское население города. Защитники черноморской цитадели выдержали ряд ожесточенных бомбардировок и штурмов. Особую роль играла оборона Малахова кургана, господствовавшего над городом. Его штурм, предпринятый союзниками в апреле 1855 г., закончился для них неудачей. После гибели Корнилова общее командование в городе принял на себя адмирал Нахимов.
Во время обороны Севастополя основные силы русской армии под командованием Меншикова, а затем сменившего его генерала Д. Горчакова предприняли ряд отвлекающих операций. Первая была проведена в октябре 1854 г.на подступах к Балаклаве. Она не имела успеха, хотя в ходе боя полегла почти вся бригада легкой кавалерии англичан, состоявшая из представителей наиболее знатных британских фамилий. В Англии это произвело гнетущее впечатление и вызвало желание поскорее завершить войну. 24 октября (5 ноября) 1854 г. произошло сражение под Инкерманом. Однако задуманное Меншиковым наступление успеха не имело. Таким же малоэффективным оказалось наступление на Евпаторию, предпринятое в феврале 1855 г. В августе 1855 г. произошло кровопролитное сражение на Черной речке (под командованием М. Д. Горчакова), во время которого русские войска, пытаясь овладеть сильными и хорошо укрепленными французскими позициями, были вынуждены отступить, понеся огромные потери. Таким образом, действия полевой армии в Крыму мало помогли защитникам Севастополя, вокруг которого постепенно сужалось кольцо противника.
В конце августа 1855 г. союзники предприняли последние усилия по захвату Севастополя. 27 августа (8 сентября) после многочасовой артиллерийской подготовки и создания многократного перевеса в живой силе англо-французские войска вытеснили русских с Малахова кургана. Защитники города организованно отошли на Северную сторону и готовы были продолжать борьбу. При штурме Севастополя противник понес огромные потери (погибли около 20 тыс. человек). В целом за время сопротивления Севастополь фактически перемолол более половины войск интервентов, которые без серьезного пополнения в живой силе и технике не могли продолжать военные действия.
Одновременно на Кавказском театре военных действий Турция терпела крупные поражения.
В ноябре 1853 г. турецкая армия была разгромлена при Башкадыкларе. Тем не менее по настоянию англичан летом 1854 г. турецкая армия вторглась в Грузию, пытаясь прорваться к Тифлис. Им удалось занять лишь Озургети и оккупировать Гурию. Вскоре захватчики были выбиты из Озургети. Военные действия были перенесены на территорию Турции. В июле 1854 г. русские войска заняли важную в стратегическом отношении турецкую крепость Баязет, под контролем которой находился торговый караванный путь Трапезунд — Эрзерум — Тавриз.
Главным событием 1854 г. на Кавказе стал сокрушительный разгром 60-тысячной турецкой армии при Кюрюк-даре в Анатолии. После этого турки фактически полностью проиграли кавказскую кампанию и сосредоточили все усилия на обороне крепости Карс, которой руководил английский генерал Вильямс.
Начавшаяся летом 1855 г. осада крепости Карс завершилась ее падением в ноябре 1855 г. Взятие русскими Карса рассматривалось современниками как не меньший успех, чем захват союзниками южной части Севастополя.
К концу 1855 г. силы сторон были полностью истощены. Французскую и английскую общественность охватили широкие антивоенные настроения. Британский парламент обрушился с критикой ни правительство, обвиняя его в крупных людских потерях и неспособности вести успешные, эффективные военные действия в России. Поэтому инициатива Франции начать мирные переговоры с Россией не встретила возражений у британского кабинета.
К этому моменту в России произошли важные события. 18 февраля 1855 г. скончался император Николай I. На российский престол вступил его сын Александр II, при котором возобновились переговоры в Вене в форме официальной конференции. Там заклады вались условия будущего мира. Под влиянием жесткой позиции Австрии, пригрозившей выступить на стороне союзников, военных поражений в Крыму, тяжелого внутреннего состояния страны Александр II и его правительство приняли австрийский ультиматум и согласились на начало мирных переговоров.
Парижский конгресс
13 (25) февраля 1856 г. в столице Франции открылись заседания конгресса, в работе которого участвовали Россия, Франция, Англия Австрия, Турция и Сардиния. Позднее к ним присоединилась Пруссия. Основными противниками России в Париже стали Англия и Австрия. Что касается Франции, то она по многим вопросам поддержи вала русскую делегацию. Англия стремилась к ослаблению России в бассейне Черного моря, к подрыву ее позиций на Кавказе, настаивала на демилитаризации Аландских островов. Австрия требовала отторжения от России всей Бессарабии и рассчитывала на присоединение к своим владениям Дунайских княжеств. Турция на конгрессе была вынуждена соглашаться с мнением союзников даже в тех случаях, когда оно расходилось с ее прямыми интересами.
Парижский мирный трактат был подписан 18 (30) марта 1856 г.Договор касался проблемы нового режима черноморского бассейна и проливов, территориальных вопросов, судеб балканских народов. Особо принципиальное значение для России имел пункт о нейтрализации Черного моря. Нейтрализация означала запрещение всем черноморским державам иметь на Черном море военные флоты, арсеналы и крепости. Это условие наносило существенный удар по Престижу России и безопасности ее южных границ. Оно надолго подорвало позиции России на Балканах и Ближнем Востоке. По условиям этой статьи Россия ставилась в неравноправное положение по сравнению с Турцией, которая сохранила полностью свои военно-морские силы в Мраморном и Средиземном морях. Территориальные потери России были минимальными: южная часть Бессарабии, ранее ей принадлежавшая, присоединялась к Молдове и фактически попадала под власть Турции. Россия лишалась единоличного права покровительства Дунайским княжествам и Сербии. В то же время в упорной борьбе с русским представителям удалось отстоять права молдавского, валашского и сербского народов, Дунайские княжества избежали участи попасть под австрийское иго. На конгрессе был поставлен вопрос о необходимости их будущего политического объединения. Была также сохранена фактическая независимость Сербии. Все территориальные и политические претензии Турции «об исправлении русско-турецкой границы» и судьбах Закавказья были отвергнуты.
К трактату прилагалась конвенция о проливах Босфор и Дарданеллы, подтверждавшая их закрытие для иностранных военных кораблей в мирное время. В условиях нейтрализации Черного моря это положение имело для России существенное значение. Особый документ объявлял о демилитаризации Аландских островов на Балтике. После завершения конгресса в апреле 1856 г. было подписано соглашение о Тройственном союзе между Англией, Австрией и Францией. Этим договором гарантировались целостность Османской империи и выполнение Россией всех пунктов Парижского мирного договора. Сложилась так называемая «Крымская система», имевшая антирусскую направленность.
Лекция 15. Общественная мысль и особенности общественного
движения России XIX века
План:
1. Состояние русского общества после неудачи выступления декабристов.
2. Консервативное и либерально-оппозиционные направления русской общественной мысли конца 30—40-х годов.
3. Формирование демократического направления русской общественной мысли.
4. Освободительное движение в 1861—1864 гг.
5. Революционные организации и кружки середины 60 — начала 70-х гг., русское народничество 70 - начала 80-х гг. XIX века.
6. Рабочее и либерально-оппозиционное движения в 70-80-е гг. XIX века.
Литература:
Антонов В.Ф. Народничество в России: утопия или отвергнутые возможности? // Вопросы истории. 1991. № 1.
Аптекман О.В. Общество “Земля и воля” 70-х годов. Пг., 1924.
История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях./ автор-составитель О.В.Будницкий. Ростов-на-Дону, 1996.
Балуев, Б.П. Либеральное народничество на рубеже XIX - ХХ веков. М., 1995.
Бердяев, Н.А. Алексей Степанович Хомяков. Томск, 1996.
Бердяев, Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.
Власть и общественное движение в России имперского периода : монография / под ред.М.Д.Карпачева [и др.].— Воронеж: Воронежский гос.ун-т, 2005.— 372с.
Володин А., Карякин Ю., Плимак Е. Чернышевский или Нечаев? О подлинной или мнимой революционности в освободительном движении России 50-60-х годов XIX века. М., 1976.
Дудзинская Е.А. Славянофильство в общественной борьбе. М., 1989.
Дьяков В.А. Освободительное движение в России (1825-1861). М., 1979.
Материалы по истории СССР: Освободительное движение и общественная мысль России XIX века. М., 1991.
Олейников, Д.И. Классическое российское западничество. М., 1996.
Пантин, И.К., Плимак, Е.Г., Хорос, В.Г. Революционная традиция в России: 1783-1883. М., 1986.
Пирумова Н.М. Земское либеральное движение: Социальные корни и эволюция до начала ХХ века. М., 1977.
Твардовская, В.А. Идеология пореформенного самодержавия (Н.М. Катков и его издания). М., 1978.
Либеральная модель общественного переустройства России на рубеже XIX-XX веков. М., 1994.
Любимов, А.П. Фонд «Либеральная миссия». История лоббизма в России / А.П.Любимов;Фонд «Либеральная миссия».— М., 2005.— 208с.
1. В XIX веке в России активизировалась идейная и общественно-политическая борьба. Основной причиной явилось осознание прогрессивной частью общества, что самодержавие и крепостничество обусловливают отставание России от передовых западно-европейских стран. Формирование антисамодержавной и антикрепостнической идеологии стимулировали народные волнения, хотя они не приняли массового размаха, характерного для XVII—XVIII вв.
Первыми на борьбу с самодержавием и крепостничеством выступили дворянские революционеры. Они подняли восстание в декабре 1825 г. и вошли в историю как «декабристы».
После разгрома восстания декабристов общественная жизнь в России проходила в сложной обстановке политической реакции. Поражение декабристов вызвало у части общества пессимизм и отчаяние. Отражением этих настроений явился цикл «Философических писем» П. Я. Чаадаева, написанных в 1829—1831 гг. и выразивших мрачные взгляды автора на прошедшее, настоящее и будущее России. Первое «Философическое письмо», которое излагало основные положения, развитые в последующих семи письмах цикла, Чаадаев опубликовал в 1836 г. в журнале «Телескоп», издаваемом профессором псковского университета Н. И. Надеждиным. «Письмо» содержало историко-философские раздумья автора, покоившиеся, как он писал, на «истине христианского учения». Рассматривая прошлое и настоящее России, он делал пессимистические выводы относительно ее будущего. Чаадаев писал, что Россия не примкнула ни к Западу, ни к Востоку, не имеет никаких традиций и сильной религиозной основы. Спасение России, указывал он, заключается в полном приобщении ее к религиозно-культурным началам западного мира. В «Письме» содержалась и суровая критика социальных и нравственных основ существующего в России общественно-политического строя.
Николай I, прочитав «Философическое письмо» Чаадаева, расценил как «смесь дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного». «Телескоп» был закрыт, его редактор Надеждин сослан в Усть Сысольск, цензор А. В. Болдырев (ректор Московского университета) за пропуск «Письма» в печать был отстранен от должности с установлением за ним полицейского надзора. Чаадаев был официально объявлен «сумасшедшим», и за ним установили «медико-политический надзор» для «освидетельствования его умственного состояния». Разумеется, никто не верил в «сумасшествие» Чаадаева, в том числе и посещавший его доктор.
Герцен писал в «Былом и думах», что «Философическое письмо» Чаадаева произвело сильное впечатление на разные круги России. Это был, по его словам, «выстрел, раздавшийся в темную ночь», всколыхнувший многих и заставивший задуматься о судьбах России.
На автора «Письма» обрушились ретрограды. Но и передовая общественность оценила «Философическое письмо» неоднозначно. Считая положительным сам факт протеста против николаевской действительности и постановки вопроса о судьбах России, она осудила пессимизм Чаадаева, его негативное отношение к прошлому России и неверие в ее будущее. А. С. Пушкин писал Чаадаеву о своем решительном несогласии с его взглядами. «Я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя, — писал Пушкин, — но клянусь честью, что ни за что на свете не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, той, какой нам Бог ее дал».
Впоследствии в рукописи «Апология сумасшедшего» (1837 г.) Чаадаев признал односторонность и несправедливость своих суждений об отсутствии будущего у России. Вместе с тем он объяснял, что его «Письмо» было вызвано болью за Россию, «за судьбу народа, и недр которого вышли могучая натура Петра Великого, всеобъемлющий ум Ломоносова и грациозный гений Пушкина». Чаадаев писал, что Россия призвана сказать миру свое слово, «решить большую часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество».
В первые годы после восстания декабристов в России действовали различные кружки в основном студенческой молодежи, малочисленные по составу и разнообразные по характеру — литературные и философские, радикальной и умеренно направленности. Ряд студенческих кружков в те годы возник в стенах Московского университета. Участники их не имели ясных целей и опыта конспиративной работы. Обычно существовали они недолго так как их деятельность быстро пресекалась полицией.
Николай I во время своей коронации в конце августа 1826 г. узнал о распространении крамольной поэмы «Сашка», автором которой оказался студент Московского университета А. И. Полежаев, Николай I сам расследовал это дело, лично допрашивал Полежаева и распорядился отдать его в солдаты. Появление его поэмы Николай I усматривал как «следы» 14 декабря 1825 г.
Спустя несколько лет в стенах Московского университета полиция выявила несколько тайных студенческих кружков антиправительственного характера. Например, в 1827 г. был раскрыт кружок братьев Петра, Михаила и Василия Критских. Основной темой бесед кружке были «любовь к отечеству» и судьба декабристов, осуждение крепостного права и режима, царившего в армии. Участники кружка строили планы широкой антиправительственной пропаганды. Николай I приказал заключить членов кружка в Шлиссельбургскую крепость и тюрьму Соловецкого монастыря, а «прикосновенных» студентов и мелких чиновников) выселить из Москвы и отдать под надзор полиции.
В 1830 г. в Московском университете сложился кружок «казеннокоштного» студента В. Г. Белинского под названием «Литературное общество 11-го нумера» (кружок собирался в комнате под номером 11 общежития для «казеннокоштных» студентов). Участники кружка много читали и спорили на литературные темы, переписывали запретные стихи Пушкина, Рылеева, Полежаева и сами сочиняли крамольного характера сочинения. В 1832 г. В. Г. Белинский был исключен из университета под предлогом «слабого здоровья» (Белинский по болезни пропускал занятия) и «по ограниченности способностей».
В 1834 г. полиция раскрыла кружок А. И. Герцена и Н. П. Огарева. Официально их обвинили в «пении пасквильных песен», подслушанных доносчиком. Герцен был арестован и сослан сначала в Пермь, затем в Вятку, а в 1837 г. по ходатайству В. А. Жуковского переведен на службу во Владимир. Огарев был сослан в Пензу, остальных членов кружка отдали под надзор полиции.
Заметное место в общественно-культурной жизни России тех лет занимал литературно-философский кружок Н. В. Станкевича, действовавший в 1831—1837 гг. Станкевич, человек большого личного обаяния, разносторонних познаний, необычайно одаренный, обладавший удивительным умением открывать таланты, привлек к кружку воспитанников Московского университета, впоследствии видных общественных деятелей и ученых нового поколения — В. Г. Белинского, М. А. Бакунина, К. С. Аксакова, Т. Н. Грановского, О. М. Бодянского, М. Н. Каткова, В. П. Боткина, Ю. Ф. Самарина. Всех участников кружка, несмотря на различия их взглядов и убеждений, объединяла любовь к литературе и философии, особенно немецкой. Они изучали произведения немецких философов — Ф. Шеллинга, И. Канта, И. Фихте, затем обратились к философии Г. Гегеля, который стал их кумиром, а впоследствии — и Л. Фейербаха. Кружок ставил своей задачей пропаганду просветительских идей и гуманизма. С отъездом Станкевича 1837 г. для лечения за границу его кружок прекратил свое cyществование.
2.30-40-е годы XIX в. в идейной жизни России характерны увлечением философией, особенно классической немецкой, которую изучали представители разных направлений русской общественной мысли — от консервативной до радикальной. Каждый из русских мыслителей искал в трудах немецких философов теоретическое обоснование своих общественно-политических позиций. На рубеже 30-40-х гг. происходит заметное оживление идейной жизни русского общества. К этому времени уже четко обозначились такие течения как охранительное, либерально-оппозиционное и леворадикальное.
Принципы теории «официальной народности» были кратко сформулированы в 1832 г. С. С. Уваровым (с 1833 г. — министр народного просвещения), это — «православие, самодержавие, народность». За «народность» ратовали тогда все направления общественной мысли — от консервативного до леворадикального, но вкладывали в это понятие различное держание. Леворадикальное (речь идет о представителях революционной демократии 40—50-х годов) рассматривало «народность» в плане демократизации национальной культуры и просвещения народных масс в духе передовых идей, видело в народных массах свою основную опору в борьбе за социальные преобразования. К «народным началам» апеллировали славянофилы.
Консервативно-охранительное направление в условиях роста национального самосознания тоже обращалось к «народности», которая трактовалась ими как приверженность народных масс к православию и самодержавию.
Теория «официальной народности» стремилась доказать «исконность» и «законность» самодержавно-монархической формы правления в России и существующего в ней социального строя (крепостничества). Идеологи официальной народности, и прежде всего С. С. Уваров, объявляли крепостное право «нормальным» и «естественным» состоянием, одним из важнейших устоев России, «древом, осеняющим церковь и престол». Для теории «официальной народности характерны противопоставление патриархальной, «спокойной», без социальных бурь и потрясений, России «мятежному» Западу, насаждение казенного оптимизма, в духе которого предписывалось создавать литературные и исторические произведения.
Теоретики «официальной народности» доказывали, что в России господствует наилучший порядок вещей, согласный с требованиями религии и «политической мудрости» Крепостное право хотя и нуждается в улучшении, но сохраняет много патриархального (т. е., с их точки зрения, положительного), «хороший» помещик лучше охраняет интересы крестьян, чем они могли бы сделать это сами, а положение русского крестьянина лучше положения западноевропейского рабочего.
Либерально-оппозиционное течение в русской общественной мысли данного периода было представлено взглядами славянофилов и западников.
Славянофилы — представители либерально настроенной дворянской интеллигенции. Учение о самобытности и национальной исключительности русского народа, его мессианской предопределенности, неприятие ими западно-европейского пути социально-политического развития, даже противопоставление России Западу, защита самодержавия, православия, некоторых консервативных, точнее, патриархальных общественных институтов сближали их с представителями «официальной народности». Однако славянофилов никоим образом нельзя приравнивать к теоретикам этого ретроградного направления. Славянофильство — оппозиционное течение в русской общественной мысли, и в этом смысле оно имело больше точек соприкосновения с противостоявшим ему западничеством, нежели с теорией «официальной народности».
Славянофилы, как и западники, выступали за отмену крепостного права сверху и проведение других реформ в области суда, администрации и других, буржуазных по своей сущности преобразований (хотя славянофилы субъективно выступа против буржуазного строя, особенно западноевропейского образа с его «язвой пролетариатства», падением нравов и другими отрицательными явлениями). Они ратовали за развитие промышленное торговли, просвещения, за свободу слова и печати, не принимали николаевскую политическую систему. Но противоречивость взглядов славянофилов, сочетание в их воззрениях прогрессивных и консервативных черт до сих пор вызывают споры об оценке славянофильства как идейного направления и о его месте в русской общественной мысли. Следует также иметь в виду, что и среди самих славянофил не было единства мнений. Их внутренние споры между собой пор носили не менее острый характер, чем с западниками.
Исходной датой славянофильства как идейного направлен русской общественной мысли следует считать 1839 год, когда два его основоположника, Алексей Степанович Хомяков и Иван Васильевич Киреевский, выступили со статьями: первый «О старом и новом» второй — «В ответ Хомякову» (с несогласием некоторых положен Хомякова). В этих статьях, несмотря на разные подходы к проблеме прошлого, настоящего и будущего России, были сформулированы основные, общие для обоих авторов положения славянофильской доктрины. Обе статьи не предназначались для печати, но широко распространялись в списках и оживленно обсуждались.
Конечно, и до этих статей различными представителями русской общественной мысли высказывались славянофильские идеи, но они тогда еще не обрели стройной системы. Славянофильство как идейное направление оформилось к 1845 г., к этому времени сложился и славянофильский кружок. Его составляли высокообразованные и даровитые люди. Душой кружка был А. С. Хомяков «Илья Муромец славянофильства», как его тогда называли, необыкновенно одаренный, энергичный и блестящий полемист, обладавший феноменальной памятью и огромной эрудицией. Все xopoшо знавшие Хомякова отдавали должное этой «колоссальной личности», ставя его в один ряд с великими людьми России.
Большую роль, в кружке играли также братья И. В. и П. В, Киреевские. В кружок входила замечательная семья Аксаковых — братья Константин и Иван, позже в кружок вошли: их отец Сергей Тимофеевич известный русский писатель, публицисты А. И. Кошелев и Ю. Ф. Самарин — впоследствии видные общественные деятели во время подготовки и проведения реформ, ученые-публицисты Ф. В. Чижов Д А.Валуев. Славянофилы оставили богатое наследие в философии, литературе, истории, богословии, экономике. Иван и Петр Киреевские считались признанными авторитетами в области богословия и истории литературы, Алексей Хомяков — в богословии (в знании всех тонкостей богословия ему не было равных), Константин Аксаков и Дмитрий Валуев занимались русской историей, Александр Кошелев и Юрий Самарин — социально-экономическими и политическими проблемами, Федор Чижов — историей искусства. Сохранилось их большое и ценное эпистолярное наследие, до сих пор еще полностью не изданное. Их письма представляют собой не столько документы личного характера, сколько трактаты и рассуждения на современные им общественно-политические темы. Дважды (в 1848 и 1855 гг.) славянофилы пытались создать свои политические программы. Для теоретического обоснования национального пути развития России славянофилы обращались к западноевропейской, главным образом немецкой классической, философии. Особенно они увлеклись сочинениями Шеллинга и Гегеля, трактовкой ими исторического процесса.
Термин «славянофилы», по существу, случаен. Это название им было дано их идейными оппонентами — западниками в пылу полемики. Сами славянофилы первоначально открещивались от этого названия, считая себя не славянофилами, а «русолюбами» и «русофилами», подчеркивая, что их интересовала преимущественно судьба России, русского народа, а не славян вообще.
Основной тезис славянофилов — доказательство самобытного пути развития России, точнее — требование «идти» по этому пути, идеализация «самобытных» учреждений, прежде всего крестьянской общины и православной церкви. Община в представлении славянофилов — «союз людей, основанный на нравственном начале», исконно русское учреждение. Община импонировала славянофилам тем, что с ее регулярными переделами земель характерен особый нравственный климат, который проявляется в «мирском согласии на мирском сходе», а в древности — на вече. Развитию этих качеств как нельзя лучше способствовала православная церковь. Она рассматривалась славянофилами как решающий фактор, определивший характер русского народа. Православная церковь в отличие от рационалистического католицизма никогда не претендовала на светскую власть, всецело ограничиваясь сферой веры и духа.
Дата добавления: 2016-03-05; просмотров: 880;