ИСТОРИЯ ТЕОРИЙ СОЗНАНИЯ

О ПОЗНАВАЕМОСТИ СОЗНАНИЯ

История философской и психологической мысли в значительной мере связана с тем или иным решением проблемы сознания. Поэтому, приступив к разработке современной теории сознания, имеет смысл прежде всего проследить ее историю. «...Чтобы понять современное состояние мысли, вернейший путь — вспомнить, как человечество дошло до него...» 1

Трудность опытного познания явлений сознания, ненаблюдаемость его механизмов служили предпосылкой для различных мистификаций его природы. Проблема сознания первоначально практически встала перед человечеством уже в глубокой древности прежде всего в виде загадок сновидения, пугающих людей явлений обморока, чувства ужаса перед неумолимой смертью. Вокруг сущности сознания и возможности его познания и поныне не смолкают споры. Одни исходят из признания познаваемости сознания и даже утверждают, что знание о фактах сознания — это самое достоверное из всех видов человеческого знания. Другие, напротив, категорически отрицают возможность познания сознания по примеру Дюбуа-Раймона, утверждавшего, что понять сознание — столь же тщетная попытка, как увидеть из окна самого себя идущим по улице. Хотя наш субъективный мир есть первая реальность, с которой мы встречаемся, и миллионы страниц посвящены его рассмотрению, сознание, по мнению этого ученого, навсегда обре-

А. И. Герцен. Избр. филос. произв., т. I. M., 1948, стр. 130.

чено быть подавленным загадочностью его собственной сущности. Согласно таким взглядам, свои мысли и чувства мы никогда не можем постигнуть, так как это и есть мы сами, состояние нашего «Я». Духовный мир представляет собой особый тип бытия, мир другого измерения по сравнению с материальным, трехмерным миром.

Возможность познания сущности сознания категорически отрицают и те современные буржуазные философы, которые исходят из того, что сознание, как абсолютное условие любого познания, само не может служить объектом познания. Они считают, что каждый акт сознания, осмысливая свое содержание, освещая свой объект, на который оно направлено, сам остается в тени, в сфере неосознаваемого. Для того чтобы оказаться в поле сознания, этот акт сознания нуждается в другом, как бы накладывающемся на него акте сознания, а тот в свою очередь в ином акте, и таким образом процесс должен уйти в бесконечность.

Некоторые полагают, что невозможно постигнуть все, что думают и делают люди, так как конкретные, единичные мысли, побуждения неисчислимы в своем индивидуальном многообразии. Но такая постановка вопроса, правомерная применительно к индивидуальному многообразию сознания, не дает оснований для отрицания познаваемости сознания, ибо наука исследует не индивидуальное, а общее, закономерное в работе сознания. Агностические позиции по отношению к сознанию основываются на предпосылках идеализма, исходящего из того, что сознание развивается имманентно, вырастая и двигаясь вперед собственными силами. Поэтому идеалистически ориентированные философы пытаются осмыслить природу сознания, исходя из него самого.

Марксисты, напротив, исходят из того, что исследовать сознание изолированно от других проявлений общественной жизни невозможно и лишено смысла. Невозможно непосредственно проникнуть в секретную лабораторию человеческой мысли. Однако сознание не есть какая-то замкнутая в себе тайна: сущность является, внутреннее обнаруживается во внешнем. Формируясь в практической деятельности, оно в ней же и выявляет себя. Объективированными формами бытия сознания являются не только практические действия, но

и речь, реальность искусства и вообще вся система символики. Этим открывается принципиальная возможность объективного познания сущности и структуры сознания: оно может быть познано через формы своего внешнего воплощения. Вход в здание разума открывают два ключа: дело и слово.

МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКИЙ И ИДЕАЛИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К СОЗНАНИЮ

Все многообразные решения проблемы сознания в истории философии и психологии тяготеют к двум основным полюсам — к материалистическому и идеалистическому его пониманию. Проблема сознания всегда являлась пробным камнем материалистической или идеалистической философской позиции того или иного мыслителя. Именно в этой проблеме особенно сильны чуждые последовательно научному мировоззрению идеалистические, а также примитивные, механистические концепции.

В идеализме разум помещается где-то над бытием, определяя его. Духовная жизнь рассматривается идеализмом как основная и всеохватывающая реальность, универсальный разум, а воспринимаемый человеком чувственный мир — как комплекс ощущений или проявление объективного духа. Идеалисты и богословы отстаивают мысль о первичности сознания по отношению к материи, рассматривая сознание или как искру божественного разума, или как нечто возникающее в тайниках человеческой души. Они отрицают независимость бытия материального мира и мистифицируют сознание. Идеалисты утверждают, что сознание не имеет никакого отношения к мозгу. Дух полностью освобождается от внешнего мира и своего собственного тела. Дух не рождается, не возникает, не становится: он пребывает, он сам живет своей собственной жизнью и в своем развитии порождает явления природы и руководит движением всемирной истории.

Материализм всегда боролся против этих положений, утверждая; разум не может быть демиургом мира, потому что сам он является продуктом высшей формы его брганизации. Домарксистский материализм, справед-

ливо отвергая идеалистические и дуалистические представления о сознании как особой субстанции, противостоящей материальному миру, рассматривал сознание как познавательный образ, как отражение мира в мозгу человека, как атрибут, функцию особым образом организованной материи. Если идеализм всегда так иди иначе вырывал пропасть между сознанием и миром, то материализм всегда искал общность, единство между явлениями сознания и объективным миром, выводя духовное из материального, рассматривая бытие как определяющее и первичное по отношению к сознанию. Поднимание сознания в материалистической философии и психологии исходило, таким образом, из двух принципов: из признания сознания функцией мозга и из того, что оно есть отражение внешних воздействий.

ОТ ПОНЯТИЯ ДУШИ К КАТЕГОРИИ СОЗНАНИЯ

По представлениям, которые возникли еще в глубокой древности и сохранились до еего времени в религиозных верованиях и в идеалистической философии, в организме человека действует какая-то особая, сверхъестественная сила — душа, которая является будто бы носителем и причиной его мыслей, чувств, желаний. В первобытном обществе, когда предметы и явления природы по аналогии с человеком и животными воспринимались как живые и одушевленные силы, еще не было четкой дифференциации материального и духовного, «души» и тела. С возникновением так называемого анимизма каждая вещь начинает мыслиться как обладающая душой, в той или иной мере отделенной от вещи. Душа или дыхание, а также умственные и эмоциональные свойства локализуются, например, у гомеровского человека в каком-либо отдельном органе: в диафрагме — преимущественно умственная деятельность, в сердце — эмоции, в крови — душа_? в печени — жизнь.

На ранних ступенях развития философии, например в системе пифагорейского миросозерцания, душа понимается как бессмертное демоническое существо, падшее в земной мир и, в наказание, заключенное «под стражу» в «темницу» тела. Хотя душа не обладает необходимой связью с телом, она мыслится еще физически. Так, пы-

линки, играющие в солнечных лучах, суть души всего живого. Вместе с тем душа трактовалась как гармони*1 или число. Разумно то, что гармонично, подчинено математической закономерности. Наша душа разумна в той мере, в какой она приобщена к этой закономерности. У пифагорейцев и орфиков утвердилось учение о самостоятельной ценности души человека и ее вечности. Возникло учение о переселении и перевоплощении душ, совершающих круговорот рождений вместе с периодическим воспламенением вселенной. Согласно этому учению, душа после оставления ею тела поступает в надлунный мир, где она проходит очищение от земной скЪерны; после этого душа поступает в высшие сферы, гДе в соответствии со своей природой она проводит время в созерцании идей и вкушает блаженство, пока не наступит период воспламенения всего мира и пока воспламененный мир вновь не разделится на те или иные сферы, где она вновь найдет свое очередное тело. Гераклит трактовал душу (психею) как нечто огненное. Огонь — одухотворяющее, мудрое и благородное начало, а вода — низменное. Душу, где больше огня, он называет «сухой». «Сухое сияние — психея мудрейшая и наилучшая». Возвращаясь во влажное состояние, психея гибнет, а увлажняясь — слабеет. «Невозмужалый отрок ведет опьяневшего мужа, который шатается и не замечает, куда идет, ибо психея его влажна» 1. Дух

Представлялся Гераклиту в виде пламени, горящего тем чем и сильнее, чем интенсивнее духовная, умственная жизнь человека, чем живее и свободнее ее связь с огнем всемирного разума — логоса, выступающего в качестве Причины устроения мира².

Как и во вселенной, в человеке происходит колебание между воспламенением и угасанием, чередование сухих и влажных испарений, которым объясняютсмены сна и бдения, здоровья и болезни, жизни и смерти. Границы индивидуальной души теряются А общем разумном начале. С точки зрения Гераклита, мудрость состоит в том, чтобы говорить истинное и чтобы, прислушиваясь к порядку бытия, поступать сообразно с ним. Гераклит подчеркивал единство челове-

¹ «Материалисты древней Греции». М., 1955, стр. 52.

² См. А. Ф. Лосев. Дух. «Философская энциклопедия», т. 2.

ческого разума с порядком бытия, а вместе с тем не удоскал из виду и их качественное различие. Он отмечал руководящую роль разума, теоретического мышления для чувственного уровня познания: «Плохие свидетели для людей глаза и уши тех, которые имеют грубые психеи» 1. Ощущения истинны, если ими руководит ра-лум. Высшая человеческая мудрость состоит в том, чтобы приобщиться путем познания к мироправящему логосу. Эффективность и объективная ценность человеческого разума определяется степенью его близости к логосу, т. е. к общему миропорядку вещей.

Позднее явления духовного мира мыслились либо как частицы материального, либо как высшая духовная сила (логос или нус). Согласно, например, Анаксагору, нус противостоит всему материальному, которое он преобразует из инертного хаоса в активно подвижный и упорядоченный космос.

Согласно атомистическим воззрениям, душа состоит из мелких и крупных атомов. Душа есть то, что доставляет живым существам движение. От всех предметов происходит истечение токов, которые, попадая в их тело через посредство определенных органов чувств, порождают в них ощущения и восприятия. Так, Демокрит объясняет зрение при помощи истечений, исходящих от видимых предметов и сохраняющих их образы, которые через глаза проникают в тело человека. Точно так же объясняются и другие впечатления. Весь мир наполнен образами вещей. Сновидения, ясновидение, телепатические явления получают естественное объяснение при помощи этих образов. Так, сновидение проистекает от проникновения в тело образов, блуждающих в атмосфере. В бодрствующем состоянии люди воспринимают наиболее энергичные действия образов. А во сне, когда поры тела закрыты, когда психическое начало слабее, ими овладевают слабые образы отдаленных вещей.

Типичным для всей ранней философии было еще безличное понимание души; душа была лишена неповторимости и индивидуальности человеческой личности. По мере развития социальных отношений и культуры, сопровождаемого осознанием ценности личности, философский интерес все больше перемещается в эту сферу,

1 «Материалисты древней Греции», стр. 51.

Встал вопрос о том, как человек познает мир. Формировалась потребность в субъективном самоуглублений;. Новая тенденция наиболее ярко проявилась в философии софистов и особенно Сократа. От критического обсуждения ограниченности и ошибок индивидуального разума он переходит к анализу разума вообще.

Вплоть до Сократа греческая мысль не знала понятия идеального в собственном смысле. Душа рассматривалась то как воздух, то как огонь, то как движение тончайших атомов. Вслед за Сократом Платон выделяет понятие идеального как некой противоположности материальному, как имманентной сущности. Таким образом, наряду с оформлением материалистического учения о психике у Демокрита получает классическое оформление и идеалистическое направление. Платон развивает идеалистическое учение о душе в классической для всей последующей идеалистической философии форме. Душа для него — вечная «идея», бессмертная сущность, отделенная от тела. Им осуществляется отчетливая дифференциация внутри души различных ее частей — разумной, обращенной к идеям, аффективно-волевой и чувственной, обращенной к вожделению. При этом каждая способность индивидуальной души есть не что иное, как образ и истечение универсальной мировой души. Психические явления делятся Платоном на интеллект и на мир чувств. Каждое из них в свою очередь делится на два рода: чувственный мир на ощущения и восприятия, а интеллект соответственно на «ум» и «рассудок». В сравнении с рассудком ум более высокого рода: он имеет дело с чистыми идеями, и его методом является диалектика, тогда как рассудок свойствен, например, математике с ее формальными приемами мысли. Платон рассматривал ум как живое существо, данное предельно обобщенно, предельно упорядочение и совершенно, предельно прекрасно. Ум и жизнь, взятые в предельном обобщении, вообще не различаются. Ум, воплощенный в космосе, а именно в правильном и вечном движении неба, устраивает и поддерживает все существующее. Платон всемерно стремился подчеркнуть чистоту ума, тщательно отграничивая его от всего материального, вещественного. На этом основана его концепция ума как одной из способностей души. Ум не есть только рассуждение, поскольку рассуждение — дискур-

сивно, а ум интуитивен и своим предметом имеет сущность вещей, но не их изменение.

Таким образом, руководящим принципом у Платона выступает идея, а не чувственное знание. Центральным в его учении является положение об идеях, как о самостоятельно существующей субстанциональной действительности, определяющей собою и всю материальную реальность. Так в истории европейской философской. культуры впервые был сформулирован тезис о примате идеального начала над материальным.

Все позитивные достижения натурфилософов и врачей, весь накопленный ими опыт конкретного познания душевной деятельности людей обобщил крупнейший, философ древней Греции — Аристотель. В специальном трактате «О душе» он дает анализ различных сторон психики. В трактатах Аристотеля заключен целый ряд положений, которые не утратили значения по сей день, в частности положения о памяти, об эмоциях, о переходе от ощущения к «общему восприятию» и от него к обобщенному представлению, от мнения через понятие — к знанию, от непосредственно ощущаемого желания — к разумной воле.

В своей общей философской концепции Аристотель стремится преодолеть дуализм Платона. Для Аристотеля душа и тело неотделимы друг от друга, как форма и материя; душа — организующий принцип органической жизни. Каждая область или уровень органических функций имеет свою душу. Тело — это организм, поскольку оно — совокупность органов или орудий души, душа — сущность тела. Поэтому учение о душе для Аристотеля — это общее учение о жизни и ее функциях, включающее органические ее отправления так же, как и сознательную жизнь. В соответствии с такой трактовкой души Аристотель первый отчетливо формулирует идею развития применительно к психике. Он различает три вида души — растительную, животную и разумную. Каждую из них он относит к определенному уровню органической жизни: первая специфична для растений; вторая — для животных; третья — для человека, обладающего познающим и деятельным разумом. Являясь, с одной стороны, последовательными формами развития психики у растений, животных и человека, они, по Аристотелю, вместе с тем все связаны у чело-

№

века с различными функциями его души — питательной, чувствующей и рассудочной1. Трактат Аристотеля «О душе» можно считать итогом того, что дала в области философских проблем психологии античность.

Характерная особенность античной трактовки психики заключается в рассмотрении ее и по материалу, и по способу организации как отражения жизни космоса, т. е. как пассивного по своей сущности процесса. Что бы человек ни думал и ни чувствовал, над его умом и сердцем властвуют боги, действия которых в свою очередь подчинены судьбе. В тех случаях, когда разум мыслится в качестве материального процесса, как это имело место у атомистов, сознание толковалось как подчиненное общим законам физического движения. Даже сама возможность выбора в волевом действии, предпочтения одного действия другому или одной мысли другой понималась как реализация общих законов космоса. При таком подходе не могла возникнуть сама проблема внутренней активности разума.

Если античный разум космичен я является обобщением действительного мира, выступая как синоним универсальной закономерности, проявляющейся каждый раз по-разному в психической деятельности индивидов, то в средние века разум рассматривается уже как надмировое начало, которое существует до природы и творит ее из ничего по собственному произволу. Подлинный разум толкуется как атрибут бога, а человеку оставляется лишь крохотная искорка величественного пламени божественного разума.

Поскольку высшей реальностью, единственной субстанцией признавался бог, то все содержание рассуждений о сознании и личности сводилось к «выведению» того и другого ив этой высшей реальности, к ссылке на зависимость их от бога. Вместе с тем в недрах христианства возникает чрезвычайно важная идея спонтанной Активности души, причем понятие души включало в себя уже признак сознательности. В учении Фомы Ливийского под категорию сознания подводились все специфически человеческие психические процессы. Представление о разуме как чисто человеческой способности наблюдать за собственными психическими процессами

¹ См. М. Г. Ярошевский. История психологии. М., 1966. 16

было использовано религией для проповеди его исключительности и несовместимости с бренным телом. Из формы, способа организации материального тела душа превращалась в носителя самосознания, что вело к противопоставлению психики человека всем другим формам жизнедеятельности, представлению ее в виде самостоятельной сущности.

С возникновением и развитием капиталистической формации и выдвижением на первый план частного предпринимательства, личной инициативы возникает иллюзия «личной свободы» от мира вещных отношений, носящих теперь уже случайный характер. Происходит процесс осознания социальной ценности личности и творческой деятельности как истинного выражения ее сущностных духовных сил. В период зарождения буржуазного общества в европейской философии осуществляется переход от понятия души к категории сознания. Это сопровождается не только теоретическим углублением в природу человеческого «Я», но в ряде случаев и абсолютизацией духовного начала, которое в системе идеалистического мировоззрения мыслится как нечто более достоверное, чем физическая реальность.

Для философии нового времени характерен индивидуалистический подход к человеку и его сознанию. Например, у Ф. Бэкона социально-культурные традиции выступают преимущественно в качестве «идолов», от которых необходимо избавиться для получения верного направления мысли. Знамением времени стало критическое сомнение. Однако в результате индивидуалистического подхода к человеку явно недооценивались социально-культурные предпосылки сознания, его историческое развитие. Это, разумеется; не означало абсолютного игнорирования социальной природы сознания, которая в какой-то степени учитывалась уже Аристотелем, назвавшим человека политическим животным.

В XVII—XVIII вв. оживленно обсуждалась проблема отношения человека к обществу, культуре, государству. Но социальные факторы зачастую рассматривались тогда как чисто внешнее дополнение индивидуалистически понимаемого личного сознания. Роль этих факторов сводилась к тому, что они либо мешают образованию в сознании верной картины мира, либо выступают как источник знаний.

ПРОБЛЕМА СОЗНАНИЯ В ФИЛОСОФИИ НОВОГО ВРЕМЕНИ

На разработку проблемы сознания в философия нового времени наибольшее влияние оказал Декарт. Сознание, с его точки зрения, непространственная субстанция, открытая лишь для созерцающего ее субъекта иосуществляющая процесс познания реальности. Все внутренние осознаваемые явления психики Декарт характеризовал как мышление, противополагая их эмоциям. Он стремился распространить механический принцип на объяснение жизни организма. В этих целях Декарт ввел в науку понятие рефлекса, которому было суждено сыграть такую большую роль в современной физиологии нервной деятельности.

Декарт стремился подойти к изучению страстей, отбрасывая религиозно-моральные представления и предрассудки, т. е. так, как подходят к научению материальных природных явлений. Вместе с тем Декарт полностью разделяет душу и тело. Он признает существование двух субстанций: материи — субстанции протяженной (и не мыслящей) и души — субстанция мыслящей (ж не протяженной). Они определяются разными атрибутами и противостоят друг другу как независимые начала.

Заостренный у Декарта дуализм приводит к созданию, с одной стороны, ярко выраженных систем механистического материализма или натурализма, а с другой — субъективизма, идеализма или спиритуализма. Начиная с Гоббса, материалисты пытаются свести психическое к физическому, духовное к материальному. Идеалисты же (особенно ярко это выражено- у Беркли) — материальное к духовному, физическое к психическому.

Но еще более существенной для философии и психологии, чем заложенное в системе Декарта дуалистическое противопоставление души и тела, психического и физического, оказывается та новая трактовка, которую получает у него само понимание душевных явлений. У Декарта впервые оформляется то понятие сознания, которое становится центральным для последующих столетий. Оно коренным образом отличается от понятия «душа» («психе») у Аристотеля. Из общего принципа

жизни душа, или дух, превращается в специальный принцип сознания. В душе совершается раздвоение жизни, переживания а познания, мысли, сознания. Декарт не употребляет термин «сознание»; он отождествляет его е мышлением. Но под мышлением разумелось «все то, что происходит в нас таким образом, что мы воспринимаем его непосредственно сами собою; и поэтому не только понимать, желать, воображать, но также чувствовать означает здесь то же самое, что мыслить» 1. Он говорит о духе, но определяет его как все то, что происходит в нас так, что мы сами непосредственно это в себе воспринимаем. Другими словами, Декарт вводит принцип самоотражения сознания в себе самом. Оп закладывает, таким образом, основы понятия сознания как замкнутого в себе внутреннего мира, понятия, которое отражает не внешнее бытие, а самого себя.

Выделение Декартом понятия сознания из более широкого понятия психического имело важное значение в истории философской и психологической мысли. Механистическая, натуралистическая трактовка человеческого поведения и элементарных психофизических процессов сочетается у Декарта с идеалистической, спиритуалистической трактовкой высших Проявлений духовной жизни. В дальнейшем эти две линии, которые у Декарта исходят из общего источника, естественно и неизбежно все больше расходятся.

Идеалистические тенденции Декарта получают дальнейшее свое развитие у Мальбранша и особенно у Лейбница. Представление о замкнутом в себе внутреннем мире сознания превращается у Лейбница в общий принцип бытия: все сущее в его монадологии мыслится но образу и подобию такого замкнутого внутреннего мира, каким у Декарта оказалось сознание. Понятие сознания заменяется у Лейбница понятием «апперцепция», т.е. актом перехода бессознательных психических состояний, восприятий в отчетливо осознаваемые. Он связывал это понятие с самосознанием: именно благодаря апперцепции становится возможным отчетливое представление не только какого-либо содержания, но и того, что оно находится в моем сознании². Рациональное в кон-

1 Р. Декарт. Избр. нроизв. М., 1950, стр. 429.

* См. Г. Лейбниц. Ивбр. филос. соч. М., 1908, стр. 327.

цепции Лейбница о сознании состоит в том, что он рассматривал его как активную, деятельную силу.

Отрицая картезианскую позицию о врожденности идей, Локк разделял точку зрения Декарта, согласно которой сознание есть «восприятие того, что происходит у человека в его" собственном уме» 1. Эта концепция сознания позволяла понять, что человек обладает способностью не только воспринимать и осмысливать окружающий мир, но и отдавать себе отчет в том, что эти восприятия, мысли принадлежат ему. Голова новорожденного — чистая доска, на которой жизнь рисует свои узоры — знания. Знание реально лишь постольку, поскольку наши идеи сообразны с действительностью вещей. Но внутренний опыт, рефлексия есть наблюдение, которому ум подвергает свою деятельность и способы ее проявления. В то же время уму будто бы присуща спонтанная сила, не зависящая от опыта. Иными словами, рефлексия помимо внешнего опыта порождает идеи.

Дуализм Декарта был подвергнут критике Спинозой, который провозгласил единственной субстанцией природу и тем самым лишил сознание субстанционального характера. Спиноза именовал духовный мир человека терминами «дух», «душа», «ум», «мышление», рассматривая его как один из атрибутов субстанции (природы) наряду с протяжением. Поэтому индивидуальное мышление для него есть качество, присущее человеку от природы: «...не более в нашей власти иметь здоровый дух, чем здоровое тело» ². Спиноза четко сформулировал принцип, согласно которому в человеке мыслит сама природа, а не противостоящее ей надприродное существо. Мышление трактовалось как своего рода самосознание природы. В этом состоит монизм Спинозы. Мышление тем совершеннее, чем шире круг вещей, с которыми человек вступает в контакт, т. е. чем активнее субъект. Мера совершенства мышления определяется мерой его согласия с общими законами природы. Отсюда вывод: подлинными правилами мышления являются верно познанные общие формы и законы мира.

Рационализм в понимании сознания отчетливо про-

¹ Д. Локк. Избр. филос. произв., т. I. M., 1960, стр. 138.

² Б. Спиноза. Избр. произв. в двух томах, т. II. М1., 1957, стр. 292.

явился также у французских материалистов XVIIT в., которые трактовали сознание как функцию мозга, отражение действительности. Так, Дидро, критикуя субъективный идеализм Беркли, сравнивал мозг с воском, который способен принимать различного рода формы с адекватной фиксацией на себе внешних воздействий. Согласно Ламеттри, Дидро, Гельвецию и Гольбаху, не только ощущения, но и высшие формы сознания есть ве что иное, как образы вещей. Недаром эти мыслители сознание сравнивали с музыкой, а мозг с роялем.

Рассматривая духовную жизнь человека под углом зрения ее социальной детерминации, французские материалисты отстаивали реальность сознания как активного фактора жизнедеятельности человека. И поныне представляет интерес спор между Дидро и Гельвецием о соотношении воспитательного воздействия общества на сознание индивида и природных «задатков». Гельвеций исходил из того, что идеи, образующие содержание сознания, обусловлены тем обществом, в котором живут люди, а разум формируется воспитанием. Только внешние обстоятельства и воспитание способны лепить из ребенка гения или идиота. Дидро возражал на это: «Oн (Гельвеций.— А. С.) говорит: Воспитание значит все. Скажите: Воспитание значит много. Он говорит: Организация не значит ничего. Скажите: Организация значит меньше, чем это обычно думают» ¹.

Кант в решении этой проблемы исходил из принципиального отличия сознания и бытия. И сознание, и бытие, по Канту, представляют собой замкнутый, чуждый друг другу мир. В соответствии с его теорией сознание абсолютно самостоятельно по отношению к внешнему миру, в своих нормах и принципах независимо от действительности. Эти нормы и принципы сами являются трансцендентальными формами: предшествуют всякому опыту, априорны. В результате сознание не имеет никакого выхода в мир реальности, который не воспроизводится в сознании, а организуется в определенное единство с помощью априорных форм рассудка. При этом организация реальности сознанием осуществляется по законам не бытия, а познавательной способности субъекта.

Д. Дидро. Собр. соч., т. II. М.- Л., 1935, стр. 215.

Кант понимал, что полная самостоятельность сознания чревата очень серьезными последствиями: там; где нет никаких границ сознания, нет его соотнесения с реальностью, внутри самой его стихии возможны необузданные вымыслы и всевозможные химеры. Поэтому он постоянно предостерегал об опасности оказаться во власти заблуждений и иллюзий. При такой трактовке сознание подвергает сомнению объективное содержание любого научного знания. Выход из этого тупика Кант видел в необходимости внешнего созерцания. Хаос получаемых впечатлений упорядочивается категориальной системой рассудка. Кант, по словам Гегеля, представляет себе дело приблизительно следующим образом: «...существуют вне нас вещи в себе, но без времени и пространства, а затем приходит сознание; оно имеет до того внутри себя пространство и время как возможность опыта, подобно тому, как мы для того, чтобы есть, обладаем ртом, зубами и т. д. как условиями еды... Подобно тому, как в процессе еды вещи кладутся между ртом и зубами, так и сознание облекает вещи в пространство и время» 1. По Канту, «Я мыслю» сопровождает все представления субъекта; собственно «Я» и есть сознание. Кант различает эмпирическое и чистое трансцендентальное сознание, чистую апперцепцию, которая рассматривается как деятельность превращения получаемых впечатлений в нечто мое. Здесь верно выражена природа осознания: в объекте оказывается столько осознанным, сколько становится своим для субъекта. С помощью эмпирической апперцепции осуществляется осознание единства непрерывно меняющихся психических состояний. Трансцендентальным единством апперцепции называется у Канта то единство, посредством которого все данные в наглядном представлении многообразия объединяются в понятие объекта.

Фихтевское «Я», в отличие от «Я» Канта и тем более Лейбница, обладает исключительной творческой деятельностью, которая порождает свое «не-Я» и все свои определения.

Основные положения Гегеля о сознании существенно отличаются от воззрений его предшественников. Гегель вплотную подошел к проблеме социалъно-исто-

¹ Гегель. Соч., т. XI. М.— Л., 1935, стр. 424—425.

рической природы сознания и утвердил принцип историзма, ставший исходным в анализе сознания, которое рассматривалось как исторически развивающееся явление. К сознанию впервые была применена диалектика. Для Гегеля сознание не есть нечто готовое, раз и навсегда непосредственно данное. Оно не есть исходный принцип, неизвестно каким образом порождающий свои определения и противоположности. Сознание, по Гегелю, есть дух, который начинает свое становление от «бездуховного» и доходит до абсолютного знания. Следовательно, нужно не постулировать сознание как нечто исходное, а показать и доказать его идеальную сущность, которая находится в развитии через внутренние противоречия. Развитие сознания трактуется Гегелем как единство исторического и логического, индивидуального и родового1.

Гегель первым в истории проследил развитие сознания в соответствии с событиями мировой истории. Он исходил из того, что сознание личности (субъективный дух), будучи необходимо связано с объектом, определяется историческими формами общественной жизни; правда, эти последние толковались им как воплощение объективного духа, а абсолютное самосознание мыслилось как надличностное, всеобщее начало, движущееся по имманентным ему законам. В системе Гегеля подлинной реальностью является всеобщее, представленное в виде абсолютной идеи, из которой в конечном счете все развивается. Индивидуальное сознание, единичный дух является лишь одной из конечных форм ее проявления. «И конечный или субъективный дух,— а не только абсолютный,— должен быть постигнут как осуществление идеи. Рассмотрение духа только тогда является истинно философским... когда дух понимается как отражение вечной идеи» ². По Гегелю, процесс познания есть чисто духовный процесс самопознания абсолютной идеи, духа. В связи с этим Энгельс писал, что феноменология духа Гегеля является «отображением индивидуального сознания на различных ступенях его развития, рассматриваемых как сокращенное воспроизведение ступеней, исторически пройденных человече-

¹ См. Ф. И. Георгиев. Противоположность марксистского и гегелевского учения о дознании. М., 1967, стр. 74.

² Гегель. Соч., т. III. М., 1956, стр. 25.

ским сознанием» 1. Гегелю принадлежит также глубокая мысль о формировании сознания в практической, дшн тельности, в труде. Он «ухватывает сущность труди и понимает предметного человека... как результат его собственного труда» ².

С критикой идеализма вообще, гегелевского в особенности выступил Л. Фейербах. Характерная черта его материализма — антропологизм — понимание человека как высшего продукта природы, рассмотрение его в неразрывном единстве с природой, ибо она — основа духа. Она же должна явиться основой и новой философии, призванной раскрыть земную сущность человека, которого природа наделила чувствами и разумом и психика которого зависит от его телесной организации, обладая вместе с тем качественной спецификой, несводимой к физиологическим процессам. Идеи Фейербаха имели огромное значение в борьбе против идеалистических концепций человека и его сознания, против дуалистического противопоставления в человеке духовного начала телесному, а также против вульгарного материализма.

Свой вклад в материалистическое объяснение сознания и личности внесли русские революционные демократы В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. А. Добролюбов, Н. Г. Чернышевский, которые выводили сознание из реального процесса жизнедеятельности человека. Опираясь на критерий практики и весь опыт естествознания, Чернышевский подчеркивал, что никакого дуализма в человеке не существует. Своеобразную направленность философско-психологическим концепциям революционных демократов придал диалектический синтез принципа причинной обусловленности сознания материальными факторами и признания активности и исторического характера сознания. А. И. Герцен считал, что субъектом сознания является человечество, и рассматривал исторически развивающееся сознание в качестве «родового мышления». Существенным моментом в трактовке сознания и личности у революционных демократов является признание определяющей роли бытия по отношению к сознанию и деятельности человека, при-

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 278.

² К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956, стр. 627.

родных и приобретенных потребностей как побудитель-нюх факторов взаимодействия личности с миром.

Слабые стороны в истолковании сознания домарксистскими материалистами проявились прежде всего в том, что, рассматривая человека как явление природы, они не распространили материализм на понимание истории, а потому не смогли до конца осмыслить человека как продукт социально-исторического развития, обусловленный общественно-трудовой деятельностью, в ходе которой человек не только преобразовывал мир, но и созидал свою качественную специфику. В силу этого сознание не могло быть понято как результат и идеальный компонент чувственно-предметной деятельности человека, как отражение, образ внешнего мира, возникающий в мозгу не в результате пассивного созерцания, а в результате активного преобразования мира трудом людей.