Поиск перспективных объектов для развития экологического каркаса

Простейшая сеть ООПТ районного уровня — это совокупность эталонных, средообразующих, ресурсоохранных и рекреационных памятников природы. Такая сеть инвариантна, она может быть организована в любом администра­тивном районе при любом типе природопользования, но при условии слабого воздействия на окружающую среду. По мере усиления антропогенного воздей­ствия на среду районов становится очевидной недостаточная природоохран­ная мощность, точнее средостабилизирующая способность сети из памятни­ков природы, поскольку размеры последних не превышают нескольких гекта­ров и режим охраны, как правило, неадекватен. Возникает потребность в бо­лее крупных объектах (заказниках, заповедниках, природных и природно-ис-торических парках), включение которых способно достроить сеть ООПТ до экологического каркаса.

Идеология развития экологического каркаса района — сложнейшая про­блема, связанная с многоцелевым характером ЛП. Применение подходов (ак­тивно развиваемых во всем мире), связанных с ориентацией на биоразнооб­разие, в нашей стране наталкивается на крайне низкую изученность террито­рий в биогеографическом плане и отсутствие стремления соответствующих служб менять что-либо в сложившейся практике учета (скажем, промысловой фауны) и хозяйствования. В странах Европы и Северной Америки базовой операцией для выделения новых ООПТ служит использование ГИС, ГЭП-анализа из Службы рыбы и дичи по нарушенным ландшафтам и центрам ви­дового богатства в конкретном регионе [30]. В России такого рода работу обы­чно начинают с нуля.

Это обстоятельство не может не осложнять задачу, однако, заметим, что предлагаемая система управления и мониторинга ЭК оставляет любую район­ную схему открытой для внесения новых изменений и дополнений, что дает шанс в перспективе набрать необходимое число (и качество!) территорий, связанных с местообитаниями, коридорами миграций, местами размножения и зимовки различных видов фауны.

По-прежнему нерешенным и главным остается вопрос: как в рамках реги­ональной программы охраны ландшафтов достичь главной цели — представ­ления всех экосистем, поддержания жизнеспособных популяций, хода при­родных процессов и возможности компенсировать изменения?

Для этого в рамках процедуры ЛП необходимо провести предварительную оценку и отбор перспективных территорий (акваторий), которые удовлетво­ряют хотя бы одному из трех условий [1, 30]:

• представляют собой уникальные природные экосистемы;

• имеют необычайно полные наборы видов;

• содержат в большом количестве редкие и эндемичные виды. Алгоритм поиска подобных участков на уровне сельского района выгладит в первом приближении следующим образом.

1. Поиск нетронутых земель (на основе полевой рекогносцировки, интер­
претации общетопографических карт масштаба 1:25 000, дистанционных ис­
следований) и определение их правового и хозяйственного статуса (формы
собственности).

2. Поиск территорий, перспективных в плане создания буферных к базо­
вым резерватам зон и связующих коридоров между ними (ландшафты с не­
большим количеством дорог, относительно промышленно неразвитые и вос­
становимые, особенно если они лежат рядом с бездорожными областями).
Добавление таких областей важно для увеличения размера базовых резерватов
и для соединения бездорожных районов в большие сети).

3. Составление карты распределения редких видов и типов сообществ на
основе использования базы данных государственных программ природного
наследия. Выделение на этой карте участков скоплений редких видов и (или)
приоритетных типов сообществ.

4. Более точное определение границ и добавление коридоров, которые вос­
становили бы систему естественных связей, а затем окружение спроектиро­
ванной сети буферными зонами. На этом этапе особое значение придается
использованию детальных карт дорог, карт землепользования (1:50 000), ин­
формации о пастбищах домашнего скота.

5. Разработка предложений по выбору оптимальных организационно-пра­
вовых форм объектов, согласование конкретных форм с местными властями и
общественностью.

Отдельной задачей в рамках конструирования ЭК является отбор перспек­тивных типов и конкретных объектов ООПТ, связанных с проблематикой со­хранения культурного наследия и развития туризма и рекреации. Необходимо проанализировать состояние внутреннего туризма и рекреации в районе и оценить роль системы ООПТ в становлении этой отрасли. Подобные анализ и оценка потребуют применения нового специального вида картирования при­родного и культурного наследия.

В организационном плане для реализации этого этапа представляется це­лесообразным создание рабочего органа (Совета) при Департаменте приро­допользования для обсуждения текущих вопросов (выбор ОПФ, изменение статуса и границ объектов системы ООПТ, изменение режима регламентации и др.).

Выводы

Экологический каркас — централь­ное понятие комплекса мероприятий по экологической организации и ландшаф­тному планированию — полярно дистан­цированная от центров и осей хозяй­ственной деятельности композиция при­родных (диких) и культурных экосистем, построенная на основе крупных резер­ватов, соединенных экологическими ко-

ридорами, и дополненная локальными объектами высокой уникальности, обес­печивающая экологическую стабильность территории соответствующего уровня (региона, хозяйства, территории сельского самоуправления, городского округа).

Методологическая основа планирова­ния экологического каркаса — теория по­ляризованного ландшафта Б. Б. Родома-

на, с одной стороны, и современные представления о сетях живой природы — с другой.

В составе экологического каркаса раз­личают основные функциональные бло­ки-элементы: базовые резерваты — тер­ритории высокой экологической актив­ности, расположенные в малодоступных районах и захватывающие местообитания большей площади, экологические кори­доры — линейные элементы, обеспечи­вающие возможность миграций и пере­мещений животных и растений, буферные зоны, призванные погасить краевые экологические эффекты и экранировать неблагоприятные воздействия и локаль­ные объекты, сохраняющие уникальные образцы живой и косной природы.

Стартовыми плацдармами ландшаф­тного планирования в регионах можно считать сети особо охраняемых природ­ных территорий, которые должны быть достроены до средостабилизирующего экологического каркаса в соответствии с биогеографическими и ландшафтно-экологическими принципами.

Глава 5

ЛАНДШАФТНОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ КАК ИНСТРУМЕНТ

РЕЗЕРВИРОВАНИЯ ТЕРРИТОРИЙ ДЛЯ РАЗВИТИЯ

ТУРИЗМА И РЕКРЕАЦИИ

5.1. Содержание и алгоритм процедуры ландшафтного планирования для развития региональных туристе ко-рекреационных

систем

Внутренний туризм и рекреация в России постепенно выходят из длитель­ной стагнации, на наших глазах возрождается (или точнее — реабилитирует­ся) и формируется специфический отечественный турпродукт, создается ин­фраструктура, разрабатываются новые маршруты, осваиваются новые зоны отдыха. Однако это, безусловно, позитивное поступательное движение обна­ружило ряд проблем, которые могут быть разрешены только в процессе разра­ботки и реализации специальной стратегии территориального развития реги­онов российской провинции, механизмом осуществления которого должна стать процедура ландшафтного планирования.

5.1.1. Потребность в ландшафтном планировании рекреационне­привлекательных территорий

Необходимость ландшафтного планирования в туристско-рекреационной сфере определяется следующими причинами.

1. Территориальные притязания туристско-рекреационной сферы в насто­ящее время весьма слабо отражены (и, следовательно, защищены) по сравне­нию с прочими агентами освоения территории российской провинции) в действующем законодательстве.

Ст. 13 «Туристские ресурсы РФ» гл. VI Федерального закона «Об основах турист­ской деятельности» повествует о туристских ресурсах весьма неопределенно, причем авторы как будто специально избегали терминов «территория», «зона», «район», «ме­стность», «акватория», «ландшафт», надеясь, по всей вероятности, на то, что ценные в туристском отношении земли выделятся сами собой в процессе развития туризма и рекреации, а также в ходе правоприменения уже существующих законов и норма­тивов. Однако, как мы уже могли убедиться, разворачивающееся в настоящее время градостроительное освоение и всегда существовавшее весьма жесткое отраслевое природопользование навряд ли оставят подобный шанс.

Единственным законодательным положением, в какой-то мере работающим на туристско-рекреационную сферу, является Федеральный закон «Об особо охраня­емых природных территориях», который определяет несколько категорий ООПТ, предназначенных (среди прочих целей) для туризма и рекреации: это национальные и природные парки.

Однако, с одной стороны, совершенно очевидно, что земель, получивших подоб­ный правовой статус в регионах России, явно недостаточно для развития полноцен­ной туристско-рекреационной системы. С другой стороны, многие туристско-рекре-ационные комплексы создаются на средства частных инвесторов, которые, если и

претендуют поначалу на земли высокой экологический ценности (зачастую имеющие особый природоохранный статус), столкнувшись с реальными трудностями организа­ционно-правового порядка, предпочитают в дальнейшем свободные территории, пусть и явно уступающие первым по качеству. Единичные (пока) случаи аренды ча­стными инвесторами земель национальных парков для создания туристско-рекреаци-онных комплексов приводили к взаимным разочарованием обеих вовлеченных сторон (и инвесторов, и администрации ООПТ).

2. Потенциальные возможности размещения в пространстве регионов Рос­сийской Федерации композиционных элементов туристско-рекреационной системы постоянно снижаются вследствие слабо контролируемого захвата зе­мель в ходе неявного градостроительного и ресурсно-сырьевого освоения тер­ритории.

В принципе Градостроительный кодекс РФ на всех уровнях территориаль­ного планирования (генеральные схемы расселения субъектов Российской Федерации, генеральные планы городов, сельских районов и населенных пун­ктов) содержит прямые указания на необходимость выделения рекреацион­ных зон, однако вопрос об их правовом статусе остается открытым, следова­тельно, сама процедура выделения приобретает не более чем рекомендатель­ный характер. Весьма слабо разработан и основной инструмент градостро­ительного регулирования, работающий в пределах фукциональных зон: пра­вила застройки, — поэтому часто остается неясным, какие именно виды ос­новного (или разрешенного) использования земель должны иметь место в пределах рекреационной зоны. Наконец, опыт выделения последних в преде­лах сельских районов пока еще весьма недостаточен (в сравнении с террито­риями городов).

В результате наиболее выгодные для размещения туристско-рекреационных комплексов места к рубежу II — III тысячелетия оказались отданы под част­ную застройку и, по большому счету, утрачены для социума в целом.

Это обстоятельство выяснилось в последние годы, когда в провинциальных сель­ских районах появились настоящие инвесторы — в лице фирм и компаний, заинтере­сованных в развитии инфраструктуры туристско-рекреационной сферы. В отличие от дачников реальные инвесторы, располагающие действительно значительными сред­ствами, способны построить туристские базы отдыха, создать рабочие места для местных жителей, подвести электроэнергию, отремонтировать участок дороги, соору­дить очистные сооружения и т.п. Местные администрации, многие годы попуститель­ствовавшие земельному произволу, вдруг обнаружили, что желанного инвестора уже «некуда принять»: земля роздана в предыдущую, первую, волну постперестроечного дачно-коттеджного освоения. Стоит заглянуть на земли любого сельского района, находящегося в пределах четырехчасовой автомобильной доступности от Москвы (например, Осташковского района Тверской области или Переславского района Ярос­лавской области), чтобы убедиться в справедливости этого утверждения. Собствен­ные кольца дачно-коттеджного освоения с радиусом 1,5 — 2,0 ч автомобильный езды сформировали и другие областные центры России.

Безусловно, в более отдаленных районах ситуация не столь безнадежна, однако есть все основания предполагать, что и эти районы с последователь­ностью, достойной лучшего применения, осуществляют все тот же бесперс­пективный и убыточный сценарий регионального развития, бездарно, почти за бесценок, раздавая свой главный ресурс — землю и ландшафт.

Функционально-планировочные элементы региональных туристско- рекреационных систем

В основе процедуры ландшафтного планирования для развития туристско-рекреационной сферы лежит операция соотнесения ландшафтной структуры территории с композиционными элементами складывающейся туристско-рек-реационной системы (ТРС) и анализом адекватности существующего право­вого режима земле- и природопользования. Состав элементов туристско-рек-реационной системы в принципе хорошо известен и обоснован в работах спе­циалистов по районной планировке [2, 6, 19, 29] (табл. 5.1).

Таблица 5.1

Композиционные (функционально-планировочные) элементы региональных туристско-рекреационных систем

Процедура целевого ландшафтного планирования должна начинаться с выявления основных композиционных элементов складывающейся туристско-рекреационной системы и нанесения их на картографическую основу. Мы со­знательно не употребляем в данном случае термин «картографирование», по­скольку он подразумевает необходимость фиксации точных границ наноси­мых объектов, в то время как операция выявления элементов ТРС ближе по своей сути к зонированию территории, а по технике выполнения — к эскиз­ному плану (проекту). Дадим краткую характеристику основным элементам туристско-рекреационной системы.

Ядра — центры ТРС различного ранга.Крупные центры ТРС концентриру­ют в своих пределах не только большую часть объектов туристской индустрии, но и соответствующие инфраструктурные возможности: гостиницы, отели, кафе, рестораны, автостоянки и т.д. К ядрам направлены основные турист­ские потоки, которые «тормозятся» в их пределах на какой-либо срок. Ядра могут занимать транзитное положение на оси ТРС более высокого уровня (рес­публиканского) либо функционировать как тупики в боковых ответвлениях (лучах) ТРС. В этом случае ядра могут служить районообразующими центрами для ареалов более низкого ранга.

Потоки туристов и рекреантов, доставленных в региональное ядро по оси республиканского ранга, могут затем радиально рассредоточиваться по реги­ональным трассам-осям для посещения местных туристских достопримеча­тельностей. Так, туристы, приехавшие, скажем, в Ярославль по трассе «Золо­тое кольцо России», могут останавливаться в городе на несколько суток для совершения челночных поездок в Углич, Ростов, Мышкин или Пошехонье. В свою очередь, Ростов также может играть ядерную роль для ареалов ТРС местного ранга, поскольку, добравшись до этого замечательного города, бе­зусловно, стоит задержаться в нем на несколько дней, чтобы совершить экс­курсии по живописным окрестностям. Таким.образом, при проектировании ТРС в пределах административной области или края следует предусматривать возможность формирования ядерных центров, как минимум, трех иерархи­ческих уровней.

Оси туристско-рекреационной системы.Оси выявляются как сеть функцио­нирующих туристских маршрутов. Следует, вероятно, различать транспортные участки доставки туристов от маршрутных, нагруженных соответствующей семантикой (т.е., как минимум, сопровождающихся комментариями) и сю­жетами (остановками у отдельных придорожных объектов: источников, ста­ринных усадеб, геологических памятников и пр.). Отметим, что в принципе любые дороги потенциально способны служить трассами пассажироперевозок в туристской сфере, однако далеко не все маршруты совпадают с элементами транспортной сети. Так, известно, что велотуристы, как правило, избегают загруженных федеральных трасс, предпочитая обходить их по более безопас­ным (и живописным) областным дорогам с твердым покрытием.

Туристские маршруты должны быть классифицированы и нанесены на картографическую основу в соответствии со своей значимостью (транзит­ные, областные, местные) и типом (автомобильные, водные, пешие, кон­ные, др.). Часто маршруты разного типа укладываются в пределы единого маршрутного коридора, который так же должен быть показан специальны­ми условными знаками. Такая ситуация может, к примеру, возникать на оп-

ределенном участке речной долины, где коридор формируется за счет пере­плетения трасс пешего и конного (вдоль реки), водного (байдарочники) и, возможно, даже велосипедного (если вдоль долины проложена дорога) ви­дов туризма.

Локусы туристско-рекреационной системы.Локусы отчетливо распадаются на две группы: места, связанные с учреждениями организованного отдыха, и места, приуроченные к наиболее аттрактивным ареалам в ландшафте, при­влекающие самодеятельных туристов.

Картографирование учреждений организованного отдыха может быть осу­ществлено на основе районных карт землепользования, где, как правило по­казаны рекреационные учреждения (как ведомственные, так и муниципаль­ные).

Значительно сложнее получить достоверные материалы о локусах самоде­ятельного туризма. Места, используемые для отдыха и туризма, только на первый взгляд представляются аналогичными и не стоящими внимания. На самом деле опыт специальных исследований показывает, что потребитель­ские предпочтения наших сограждан весьма разнообразны.

Классическими могут считаться локусы, образуемые многодневными стоянка­ми «пришлых» рекреантов в виде палаточных лагерей, устанавливаемых из года в год на одном и том же месте. В центре и на севере России такие палаточные лагеря часто приурочены к устьевым отрезкам речных долин малых водото­ков, впадающих в крупные реки, участкам надпойменных террас и высоких пойм малых рек, озерным побережьям. Спросом пользуются экотонные уча­стки с переходом типа «опушка леса на террасе — пойменный луг — русловая пляжевая отмель».

В противовес распространенному мнению поведение рекреантов таких ла­герей, как правило, достаточно экологично, поскольку за многие годы сфор­мировалась своеобразная экологическая этика: сооружаются ямы для мусора, устраивается фиксированная туалетная зона и т.д.

Локусы местных рекреантов, как правило, привязаны к аналогичным, хотя и более закрытым и менее известным участкам в ландшафте. Вместимость та­ких локусов меньше, да и сроки отдыха здесь составляют от нескольких часов до одного-двух дней.

Локусы местных рекреантов могут использоваться в качестве стоянок тран­зитным туристами, например туристами-водниками, когда проходящая по реке группа, выбирая место для очередного ночлега, зачастую ориентируется на удобные костровища, оставленные рекреантами-аборигенами (часто исполь­зуются даже пастушьи костры).

Наконец, наиболее многочисленную и дисперсно распыленную в простран­стве ландшафта категорию составляют локусы отдыха местного населения: от пастушеских «дневок», рыбацких и охотничьих привальных костров до тради­ционных мест выхода на «зеленую», т. е. на природу.

Заметим, что описанным трем категориям зон самодеятельного отдыха со­ответствуют и свои категории рекреантов, каждая из которых обычно ревностно охраняет собственные территориальные предпочтения.

Надежным (но весьма дорогостоящим) способом сбора достоверной ин­формации о локусах самодеятельного туризма служит авиаучет отдыхающих с воздуха (с вертолета — подобно тому, как учитывают крупных копытных охо-

товеды), проводимый в погожий июльский выходной день и дополненный интервьюированием местного населения сельских районов. В последнее время появилась возможность эффективно использовать для этой же цели крупно­масштабные космические снимки оптико-электронного сканирования.

Объекты природного и культурного наследия в ТРС.Определение перспек­тивной конфигурации ТРС напрямую связано с выявлением элементов исто-рико-архитектурного и природного наследия региона. Поскольку национальный туристский продукт России находится в стадии формирования, участие в нем ценных элементов этнически укорененной среды можно оценить пока как эфемерное, т.е. далеко не соответствующее действительной ценности куль­турно-исторического, архитектурно-средового и природного наследия. По на­шим наблюдениям, менеджеры туристских фирм, занимающиеся разработ­кой новых маршрутов, пока еще имеют весьма слабое представление о воз­можностях использования природного и историко-культурного потенциала провинции. Между тем практически любой объект природно-культурного на­следия может быть включен в турпродукт в разных функциональных ипоста­сях:

• как элемент видового плана, деталь пейзажного фона;

• объект демонстрации и показа на транзитном маршруте (без специальной
остановки);

• объект показа и посещения туристами со специальной остановкой;

• объект — сюжетный центр маршрутного сценария (место длительного
пребывания).

Безусловно, включение элементов природно-культурного наследия в со­став турпродукта требует реализации особой общенациональной стратегии, подобной программе Национальный траст Великобритании, которая, в част­ности, предполагает:

• устранение диссонансной активности, угрожающей характерным моде­
лям освоения местности;

• консервацию структурных элементов ландшафта, особенно тех, которые
пространственно или функционально связаны с окружающим культурным
ландшафтом (например, исторических дамб или старинных усадеб);

• внимание к сценическому образу местности (так, в Нидерландах суще­
ствует закон об охране исторической линии горизонта!);

• разработку и раскручивание специальных туристских мифов.

Картографирование элементов природного и культурного наследия по­могает планировщикам и работникам туристской сферы увидеть перспектив­ные очертания региональной ТРС, в частности определить акупунктурные точки и жизнеспособные ареалы для приложения усилий и привлечений ин­вестиций.