Срединная стратегия 26 страница

Ущерб

Изложение тактических принципов

В целом, когда вы с врагом оба защищаете одну границу, если враг совершает набеги через границу, чтобы грабить и разгонять население ближней области, можно устроить за­сады в ключевых пунктах и воздвигнуть препятствия, что­бы преградить дорогу врагу и перехватить его. Тогда враг задумается, прежде чем нападать. Тактический принцип из «Искусства войны» гласит: «Предвидение ущерба — вот что не дает противнику двинуться».

Исторический пример

В эпоху династии Тан главнокомандующий Северной об­ласти Шато Чжунъи потерпел поражение от Западных тюр­ков, поэтому император назначил Чжан Жэньюаня Главным блюстителем и заменил Шато Чжунъи. К тому времени, ко­гда Чжан Жэньюань прибыл в назначенную ему область, разбойники уже бежали, поэтому он повел свои войска в холмы и предпринял внезапное нападение, разгромив и уничтожив вражеский лагерь той же ночью.

В начале армия Шато и тюркские войска заняли пози­ции по берегам Желтой реки, положив ее границей между собой. На северном берегу реки стоял Храм расходящихся
облаков, в котором тюрки приносили жертвы и просили уличи каждый раз, прежде чем отправиться в набег, и только после этого их войска уходили на юг. В это время хан Вос­точных тюрков собрал всю свою армию, чтобы двинуться на запад против Западных.тюрков. Чжан Жэньюань попро­сил у императора разрешения использовать образовавшую­ся брешь и захватить область к северу от реки, построить города для сдавшегося населения, чтобы пресечь возмож­ные вторжения на юг. Однако Тан Сюцзин сказал импера­тору, что со времен Западной Хань все китайские династии защищались по границе Желтой реки. Поэтому строитель­ство новых городов в сердце варварских земель приведет лишь к тому, что эти города попадут в руки варваров. Чжан Жэньюань настойчиво просил дозволения, и в конце кон­цов танский император Чжун-цун дал свое согласие.

Так как получение императорского дозволения заняло целый год, около двухсот человек из вспомогательных ра­бочих отрядов бежало к своим родным очагам. Чжан Жэнь­юань захватил их и казнил всех за городскими стенами, за­ставив всю армию дрожать от страха. Тогда рабочие отря­ды приложили все свои усилия, возведя три города всего лишь за шестьдесят дней. Чжан избрал место, на котором стоял Храм расходящихся облаков, для главного города в южном особом районе, западный город возвел в южном особом районе Линьу, а восточный город — в южном осо­бом районе Юйлинь. Все они вошли в состав Северной области. Три крепости отстояли более чем на четыреста ли друг от друга, а к северу от них лежали лишь скалы и камни. На этой обширной территории, раскинувшейся на триста ли, и, кроме того, к северу от горы Ню-ци-мяо-на Чжан Жэньюань также установил восемнадцать сотен дозорных вышек. С этого времени тюрки никогда не осмеливались переваливать через горы, чтобы пасти своих лошадей, а Се­верная область много лет не испытывала на себе погранич­ных набегов. Эти меры сохранили государству неисчислимое количество средств, и Тан смогли уменьшить численность оккупационных войск на несколько десятков тысяч.

Судя по названию, этот раздел должен был бы служить просто дополнением предыдущей главы, посвященной вы­годе, основываясь на положении Сунь-цзы о сдерживаю­щей силе возможного ущерба. В действительности цитата из «Искусства войны» звучит так: «Для того чтобы предот­вратить выступление врага, покажи ему возможный вред этого» (с. 209). В таком понимании этот принцип заключает в себе один из основных способов управления действиями неприятеля, рекомендуемых Сунь-цзы, чтобы принудить противника переместить свои войска на определенные по­зиции. Естественно, возможный вред мог состоять в реаль­ной угрозе, например, в сильно укрепленных районах, или же во мнимой опасности, создаваемой с помощью соло­менных чучел, изображающих собой солдат, или умноже­ния числа знамен. Оба средства позволяли с равным успе­хом достичь намеченной цели. Однако автор «Ста некано­нических стратегий» придал этому принципу расширенное толкование, включив в его содержание понятие статичной оборонительной линии — в данном случае воздвигнутой по северной границе Китая, — способной обеспечить безопас­ность важнейших стратегических пунктов и позволяющей эффективно управлять гораздо более обширными областя­ми. Отчасти такое расширительное толкование проистекает от значения сложного слова, обозначающего в китайском языке такие позиции, удерживаемые из-за их стратегиче­ской важности. В этом сложном слове яо хай вторым ком­понентом является слово хай «вред». И все же описанные исторические события служат прекрасным примером по­ложений, предпосланных в изложении тактических прин­ципов, а также еще раз напоминают о сложностях во взаи­моотношениях с кочевыми народами, которые китайские династии испытывали на протяжении всей своей истории.

w

Безопасность

Изложение тактических принципов

Когда армия приходит издалека и дух ее бодр, для нее вы­годно быстро вступить в сражение. Соответственно, следует углубить рвы и возвысить стены укреплений, в безопасно­сти защищая позиции и не отвечая на действия врага, чтобы выждать, пока он не ослабеет. Даже если они будут раздра­жать тебя насмешками й оскорблениями, пытаясь вызвать на битву, все равно нельзя двигаться с места. Тактический принцип из «Искусства войны» гласит: «Находящийся в безопасности может быть недвижим».

Исторический пример

В эпоху Троецарсгвия командующий шуской армией Чжугэ Лян вел более ста тысяч человек через Сегу и разбил укре­пленный лагерь к югу от реки Вэй. Государство Вэй отпра­вило против него Великого главнокомандующего Сыма И. Все его полководцы хотели переправиться на северный бе­рег реки Вэй, чтобы там ожидать Чжугэ Ляна, но Сыма И сказал: «Наш народ и все припасы находятся к югу от реки Вэй. За эту область мы должны сражаться». Затем он по­вел войско вброд через реку и занял укрепленные позиции

спиной к реке. После этого он обратился к своим воена­чальникам: «Если Чжугэ Лян храбр, он выйдет из Угун и пойдет горами на восток. Однако, если он пойдет на за­пад и поднимется на Учжанюань, все будет просто». Чжугэ Лян на самом деле поднялся на Учжанюань. По странному совпадению падающая звезда пролетела над укреплениями Ляна, так что Сыма И узнал наверняка, что тот потерпит поражение.

В это время правитель государства Вэй решил, что, так как Чжугэ Лян привел свою армию издалека, чтобы вторг­нуться на их территорию, для Ляна будет выгодно как мож­но быстрее вступить в сражение. Поэтому он постоянно посылал Сыма И приказы не двигаться с места и ожидать изменений. Чжугэ Лян несколько раз пытался втянуть вэй- ские войска в сражение, но Сыма И не поддавался на улов­ки. После этого Чжугэ Лян прислал Сыма И отрез ткани на платье и женские украшения, но Сыма И все равно не собирался ввязываться в битву. Сыма Фу, младший брат Сыма И, в письме спрашивал своего брата о состоянии во­енных дел, и Сыма И отвечал: «Чжугэ Лян весьма често­любив, но не замечает благоприятных возможностей. Он составляет множество планов, но принимает мало реше­ний. Он любит изучать военное искусство, но не в совер­шенстве владеет тактическими приемами, чтобы приме­нять их на деле. Хотя под его командованием сто тысяч солдат, он уже следует моим предначертаниям, так что его поражение неизбежно».

Сыма И оставался на укрепленных позициях напротив Ляна более ста дней. Случилось так, что Чжугэ Лян забо­лел и умер, и поэтому его подчиненные подожгли лагерь и начали отводить армию. Простые крестьяне поспешили со­общить об этом Сыма И, который отправил свои войска в погоню. Ян И, Начальник штаба армии Ляна, развернул флаг командующего и приказал бить в барабаны, как бы собираясь перейти в контратаку. Сыма И не стал оказы­вать на вражескую армию давления, дав ей отойти. После

кого Ян И свернул боевые порядки и отступил. День спус­ти Сыма И проходил по оставленным неприятельским укре­плениям, рассматривая вещи, которые они бросили при от­ступлении, и нашел их карты, документы и значительные запасы продовольствия. Сыма И понял, что Чжугэ Лян, скорее всего, умер, и сказал: «Он был необычайно талант­лив». Полководец Синь Би возразил, что пока ничего не известно. Сыма И сказал: «Командующие армиями первым делом следят за военными документами, тайными плана­ми, оружием и лошадьми, а также за припасами. Теперь же он бросил все это. Неужели ты думаешь, что человек мо­жет потерять пять своих внутренних органов и остаться в живых? Нужно немедленно отправляться в погоню за ними». На проходе шуская армия расставила множество «ежей», поэтому Сыма И приказал трем тысячам солдат на­деть мягкую обувь с плоскими деревянными подошвами и идти перед остальной армией, чтобы «ежи» цеплялись за их обувь. После этого конница и пехота начали совместное наступление, преследуя шускую армию до самых берегов Красной реки, прежде чем они получили точное известие о смерти Чжугэ Ляна. В это время среди местных жителей ходила поговорка: «Даже в смерти Чжугэ Лян сумел уйти от живого Сыма И». Сыма И рассмеялся, услышав эти сло­ва: «Это потому что я могу понять живых, но не мертвых».

Комментарий

Этот раздел, составляющий пару со следующей главой «Опас­ность», по большей части посвящен использованию укреп­лений и выжидательной оборонительной тактике, хотя по­следняя уже обсуждалась в 40-й главе «Ответ». В изложении тактических принципов разбирается положение, согласно которому вступать в сражение с сильными и бодрыми ду­хом войсками означает совершить глупость, в то время как выжидание приведет к неизбежному ослаблению врага, удалившегося на большое расстояние от своей базы снаб-

Ш

жения и вынужденного оказывать постоянное давление на защищающуюся сторону. (Вариант этой ситуации со сход­ными выводами рассматривается в разделе «Отказ от бит­вы».) Исторический пример прекрасно иллюстрирует удач­ное применение этой тактики, хотя исход противостояния был предвосхищен смертью Чжугэ Ляна.

Цитата из «Искусства войны» Сунь-цзы, точнее, из гла­вы «Стратегическая мощь», приведенная в теоретической части, несколько отдаляется от оригинала, поскольку у Сунь-цзы она используется в качестве развернутой мета­форы стратегической мощи. В цитируемом ниже отрывке она выделена курсивом:

«Тот, кто использует стратегическую мощь, командует людьми в сражении так, как будто бы они были катящими­ся бревнами и камнями. Природа деревьев и камней тако­ва, что они неподвижны, когда лежат, и катятся на крутом склоне. Если они квадратные, они останавливаются, если круглые, продолжают катиться. Так, стратегическая мощь того, кто преуспел в ведении людей в бой, подобна катя­щимся вниз с горы высотой в тысячу саженей круглым ва­лунам. Такова стратегическая мощь армии» (с. 208).

Таким образом, автор «Ста неканонических стратегий» сместил акценты и создал тактический принцип, обладаю­щий самостоятельной ценностью.

В историческом примере описаны некоторые интерес­ные приемы. Во-первых, Сыма И намеренно разместил свою армию вдоль берега реки вместо того, чтобы отве­сти войска на безопасное расстояние от берега, и тем са­мым пренебрег как советом Сунь-цзы, уже цитировав­шимся нами в комментарии к главе «Стратегии амфибии», так и другими тактическими принципами, изложенными в 65-й главе «Реки», предотвратив попытки высадиться со стороны неприятеля, но одновременно заняв потенциаль­но гибельную местность. Во-вторых, девиз обороняющих­ся «Возвысьте стены укреплений и углубите рвы» встреча­ется во многих военных сочинениях. Хотя в «Ста некано- ш

нических стратегиях» нет ни одного раздела, специально посвященного укреплениям, даже временные стоянки мог­ли быстро окружаться палисадом и достаточно мощными внешними укреплениями, позади которых затем могли воз- дигаться земляные насыпи и рвы, преодолеть которые без осадного снаряжения было чрезвычайно сложно. В-третьих, ослабление боевого духа вражеского войска (ци), «раздра­жение выжиданием», было впервые предложено Сунь-цзы и после этого стало одним из важнейших принципов воен­ного дела, как можно будет увидеть в 74-й главе, посвя­щенной ци. Согласно общепринятой точке зрения, хотя существовали и иные взгляды (как мы увидим в коммента­рии к 60-й главе «Отход»), на отступающие войска не сле­дует оказывать слишком сильного давления; в противном случае, оказавшись на гибельной местности, они смогут понять, что единственный выход заключается в яростном сопротивлении. И наконец, следует отметить использова­ние «ежей», устроенных таким образом, что, как бы они ни встали, один шип всегда будет торчать вверх, задерживая преследующих. Сталь же интересен и способ, с помощью которого Сыма И удалось быстро преодолеть это препят­ствие. «Ежи», бывшие в ту эпоху неким подобием совре­менных мин, также применялись для предотвращения или контролирования перемещений неприятеля, вынуждая вра­га, например, идти менее выгодной местностью. Сунь Бинь писал: «„Ежи" используются как рвы», а Тай-гун перечис­ляет несколько основных типов «ежей» и дает краткие ука­зания по их применению:

«В снаряжение армии должны входить деревянные „ежи", возвышающиеся над поверхностью на два фута пять дюй­мов, всего сто двадцать. Их используют для борьбы против конницы и пехоты, для отражения наступления врага, а также для преграждения ему пути отступления. <...>

В узких проходах и на маленьких дорогах устанавлива­ют железные „ежи" в восемь дюймов шириной, снабжен­ные крюками в четыре дюйма и рукоятками в более чем

шесть футов длиной. Всего двенадцать сотен. Они необхо­димы для уничтожения отступающей конницы.

Если в ночной темноте противник вдруг атакует и уда­ряют обнаженные мечи, протяни по земле сеть и установи два „ежа“, утыканных стрелами, и соедини их с „ежами¹* типа „ткущая женщина¹¹. Концы лезвий должны выступать на два фута. Всего двенадцать тысяч» (с. 106).

«У-ван спросил:

— Предположим, что нет-ни холмов, ни курганов, ни оврагов, ни лощин. Враг наступает, многочисленный и воинственный. Его колесницы и конница обходят нас с боков и наносят внезапный удар по нашему переднему и заднему краю. Наши три армии устрашены и, разбитые, бе­гут в панике. Что мы должны делать?

Тай-гун сказал:

— Прикажи командирам и солдатам установить рогати­ны и деревянные „ежи¹¹, расставив между ними лошадей и скот по пять в ряд, и пусть войска займут четырехсторон­ний наступательный порядок. Когда увидишь, что колес­ницы и конница врага собираются наступать, в тылу наши воины должны на одном уровне расставить „ежи^м и выко­пать ямы в пять футов глубиной и в диаметре. Это приспо­собление называется „трава дракона¹¹.

Наши воины должны схватить рогатины и продвигать­ся. Колесницы должны быть использованы в качестве ва­лов и передвигаться вперед и назад. Где бы они ни вста­ли, используй их как защитные укрепления. Наши отбор­ные солдаты и арбалетчики должны быть готовы отразить нападение слева и справа. Наконец, прикажи трем нашим армиям яростно сражаться без передышки» (с. 140).

Опасность

Изложение тактических принципов

Когда вступаешь в сражение с врагом, если нужно всту­пить в местность, сулящую поражение, следует воодуше­вить военачальников и командиров, побудить их самоот­верженно сражаться насмерть, так как нельзя стремиться лишь выжить и надеяться на победу. Тактический прин­цип из «Искусства войны» гласит: «Когда командиры и солдаты зашли далеко вглубь вражеской территории, они не будут бояться».

Исторический пример

Во времена династии Поздней Хань, когда полководец У Хань, отправившийся в карательный поход против Гун- сунь Шу, перешел границу округа Цзехуэй, различные ме­стные части в округе укрылись в укрепленных городах. Ко­мандующий У напал на город Гуанду и захватил его. Затем он отправил отряды легкой конницы сжечь мосты в Чэн-ду, чтобы устрашить тем самым все города к востоку от Уян и вынудить их сдаться.

Император дал командующему Ханю совет: «В Чэнду более ста тысяч войск, поэтому нельзя относиться к ним

пренебрежительно. Однако вы можете хорошо укрепить Гуанду и ожидать наступления врага, а не вступать с ним в столкновение в открытом бою. Если они не осмелятся по­дойти, нужно будет поменять лагерь, чтобы оказать на них давление. Подождите, пока не ослабнут их силы, затем можно будет напасть». Командующий У Хань не послушал совета, использовав вместо этого достигнутое преимуще­ство, чтобы лично возглавить более двадцати тысяч всад­ников, которых он повел в наступление на Чэнду, разбив лагерь в десяти ли от города к северу от реки Янцзы, кото­рая преградила ему путь. Затем он навел понтонный мост и отправил полководца Лю Шана во главе примерно десяти тысяч всадников, чтобы тот разбил лагерь в двадцати ли к югу от реки.

Когда император узнал об этих событиях, он был пора­жен до глубины души и направил У Ханю гневное письмо: «Я не раз давал вам необходимые указания, так чего же вы добиваетесь, развязав военные действия столь непонятным и непредсказуемым образом? Вы уже выказали пренебре­жительное отношение к противнику и проникли далеко вглубь его территории. Более того, вы отделили Лю Шана, приказав ему разбить отдельный лагерь. Если дела внезап­но примут неблагоприятный оборот, вы не сможете соеди­нить свои силы. Если элодеи перейдут к действиям и будут сдерживать ваши войска, одновременно большими силами атаковав Лю Шана, Лю будет уничтожен, а затем настанет ваш черед. У вас нет другого выхода, кроме как спешно отвести войска обратно в Гуанду».

Императорское послание не успело еще дойти до У Ханя, а Гунсунь Шу уже отправил двух полководцев — Се Фэна и Юань Цзи — со стотысячным войском напасть на Ханя, а другим военачальникам, дав им более десяти тысяч чело­век, приказал сдерживать Лю Шана, не давая ему придти на выручку У Ханю. У Хань целый день яростно сражался с врагом, но потерпел поражение и отступил к своим укреп­лениям, где и был окружен войсками Се Фэна.

Ж

У Хань собрал своих полководцев и сказал: «Я и вы вме­сте презрели опасности и препятствия, ведя на протяже­нии более чем тысячи ли непрерывные бои, уничтожая вра­га, постоянно одерживая победы и таким образом зайдя да­леко вглубь вражеской территории. Теперь же мы стоим у стен вражеской столицы, но мы с Лю Шаном окружены в двух отрезанных друг от друга местностях. Ущерб, происхо­дящий от нашей неспособности воссоединить наши силы, невозможно представить. Однако я хочу скрытно двинуть нашу армию на юг в сторону Лю Шана, чтобы организо­вать оборону. Если мы сумеем соединиться и умом, и силой, а каждый будет готов к яростным схваткам, мы сможем достичь многого. Если нет, то нас ждет поражение. Суть поражения и успеха заключена для нас в этой единственной попытке». Все полководцы согласились с командующим.

Поэтому они устроили пир для солдат и накормили ло­шадей, закрыли ворота лагеря и три дня не выходили за его пределы. Затем они подняли флаги и знамена, развели ог­ни и напустили много дыма. Той ночью, вставив лошадям кляпы и запретив людям переговариваться, чтобы не было никакого шума, они выступили на соединение с армией Лю Шана и успешно выполнили свое намерение. Командую­щий Фэн и его военачальники оставались в полном не­ведении, поэтому на следующий день Фэн разделил свое войско, оставив часть солдат, чтобы удерживать северный берег реки, а сам переправился на южный берег, чтобы ата­ковать Лю Шана. Командующий У Хань повел в контрата­ку все свои силы. Сражение длилось с восхода до заката, и в конце концов армия Фэна потерпела сокрушительное по­ражение, а Се Фэн и Юань Цзи были убиты.

Затем У Хань отвел солдат обратно в Гуанду, оставив Лю Шана, чтобы тот сдерживал Гунсунь Шу. У Хань сооб­щил о ходе дел императору, осыпая себя упреками. Импе­ратор ответил: «Очень удачно, что вы вернулись в Гуанду, так как Гунсунь Шу не отважится напасть на Лю Ша­на, так как в этом случае он будет вынужден одновременно

напасть на вас. Если он сначала нападет на Лю Шана, вы сможете собрать всех всадников и пехотинцев и быстро пройти пятьдесят ли от Гуанду до армии Лю Шана. Если враг окажется в столь затруднительном положении, он не­пременно будет разбит».

После этого У Хань и Гунсуиь Шу вели сражения между Гуанду и Чэнду, и У Хань одержал победу во всех вось­ми столкновениях, подведя войско к внешнему периметру оборонительной линии Шу. Гунсунь Шу, лично возглавив несколько десятков тысяч солдат, выступил из города, что­бы дать решающий бой. У Хань приказал Военным охра­нителям Гао У и Тан Ханю внезапно напасть на Шу, дав им такое же число отборных частей. Армия Гунсунь Шу была разбита и бежала с поля боя, Гао У ворвался во вра­жеский строй и убил Гунсунь Шу. На следующий день го­род сдался, а отрубленная голова Гунсунь Шу была достав­лена в Лоян. Провинция Шу была усмирена.

Комментарий

Особому психологическому состоянию войск, создающе­муся перед лицом смертельной угрозы, уделялось много внимания древними китайскими военными писателями. Это состояние часто совершенно осознанно использовали полководцы на протяжении всей мировой истории, вклю­чая Вьетнамскую войну. В 18-й главе «Гость» уже описыва­лась психологическая устойчивость, обретаемая солдатами, окруженными или отрезанными в сердце вражеской тер­ритории. В данной же главе особо подчеркивается необхо­димость разъяснения войскам их опасного положения, что­бы побудить их к чрезвычайным усилиям. Цитата, приве­денная в изложении тактических принципов, представляет собой очень приближенную парафразу слов Сунь-цзы из главы «Девять местностей», как мы увидим в комментарии к следующей главе, в которой рассматривается та же тема, но в несколько ином ракурсе.

Смелость отчаяния

Изложение тактических принципов

Если враг силен и энергичен, а твои командиры и войска пребывают в смятении и сомнениях, не желая повиновать­ся приказам, следует бросить их в смертоносную мест­ность. Огласи трем армиям указ, разъясняя, что не может быть и речи о спасении. Перебей скот и сожги повозки, чтобы устроить последний пир для полководцев, команди­ров и солдат. Сожги фураж и выбрось припасы, закопай колодцы и разбей посуду, оставив всякие помыслы о со­хранении жизни, ибо тогда ты одержишь победу. Тактиче­ский принцип из «У-цзы» гласит: «Когда смерти не мино­вать, спасешь свою жизнь».

Исторический пример

После того как циньский командующий Чжан Хань уничто­жил чускую армию во главе с командующим Сян Ляном, он понял, что войска, оставшиеся в Чу, уже совершенно не опасны, и поэтому пересек Желтую реку и внезапно напал на государство Чжао, производя большие опустошения. В то время правителем Чжао был Чжао Се, командующим армией — Чжэнь Юй, а главным министром — Чжан Эр.

Когда их армия потерпела поражение, все они укрылись в городе Цзюйлу. Чжан Хань, Ван Ли и Шэ Цзянь окружили Цзюйлу. К югу от расположения армии Чжан Хань устроил укрепленный проход для подвозки зерна.

В это время чуский правитель Хуай назначил командую­щим Сун И, полководцем Сян Юя, а его заместителем — Фань Цзэня, подчинив им всех остальных военачальников, чтобы организовать поход на выручку Чжао. Сун И дошел до Аньяна, где задержался на сорок дней, не продвигаясь вперед. Он отправил своего сына Сун Сяна послом в Ци, устроив по поводу его отъезда большой пир и лично сопроводив его до Уяня. Сян Юй сказал: «Теперь, когда армия нашего госу­дарства недавно была разбита, 1рон под правителем заша­тался, а в стране мобилизованы все солдаты, каких только можно было отдать под командование полководцев, судьба страны зависит от одного этого усилия. Однако вместо того чтобы заниматься командирами и солдатами, Сун И ставит на первое место свои личные дела. Он плохой министр».

На следующее утро он вошел в шатер командующего, убил Сун И, а затем объявил армии: «Сун И замышлял мя­теж в пользу государства Ци, поэтому наш правитель тайно приказал мне казнить его». И тогда все удельные князья подчинились из страха, не решаясь выступить за свои пра­ва. Все они сказали: «Государство Чу основал один полко­водец, а теперь другой военачальник казнил мятежника». Поэтому они назначили Сян Юя временным командую­щим и отправили людей в погоню за Сун Сяном, сыном Сун И, которые преследовали его до самого Ци, где и уби­ли. Также они отправили гонцов к Хуаю, правителю Чу, чтобы сообщить ему о случившемся. Хуай подтвердил на­значение Сян Юя командующим, подчинив ему властите­ля Таняна и полководца Пу. Так как Сян Юй убил Сун И, его устрашающая сила потрясла государство Чу, и власть его среди удельных князей весьма укрепилась.

Правитель отправил властителя Таняна и полководца Пу с двадцатью тысячами человек, чтобы они переправились гзо

через Янцзы и сняли осаду с города Цзюйлу. Однако битва нс была выиграна. Чжаоский полководец Чжэнь Юй снова попросил у Сян Юя подкреплений, и тогда Сян Юй собрал исе свои войска и переправился через Янцзы, а потом за­топил все лодки, разбил кухонную посуду и сжег палатки, оставив лишь паек на три дня, тем самым показав коман­дирам и солдатам, что им нечего надеяться на спасение жизни и что все они погибнут. Подойдя к городу, они окру­жили войско Ван Ли, перерезали укрепленный коридор, по которому доставлялись припасы, и нанесли ему сокруши­тельное поражение, убив Су Юна и захватив Ван Ли в плен. Поначалу, когда чуские войска собирались снять осаду с Цзюйлу, каждый солдат выступал против десяти враже­ских. Их крики и вопли сотрясали небо и землю, а цинь- ские удельные князья дрожали от страха. И тогда они пол­ностью уничтожили циньскую армию.

Комментарий

В этой главе описываются выгодные стороны тактического приема, применяемого военачальниками, когда они наме­ренно принимают самые жесткие решения, чтобы проде­монстрировать войскам всю безысходность положения, в котором они очутились, чтобы убедить их в том, что им предстоит сражение без всякой надежды на спасение жизни. Этот прием основан на психологическом расчете. Предполагается, что люди, поставленные в безвыходную ситуацию, будут сражаться с удесятеренной энергией (хо­тя из истории известны многочисленные примеры, когда войска, оказавшиеся в таком положении, полностью утра­чивают мужество). Кроме того, автор расширил сферу при­менения этого метода, рекомендуя использовать его в це­лом для повышения боевого духа и объединения усилий в положении, которое вряд ли можно назвать тупиковым. Тем не менее в историческом примере действительно опи­сан случай, когда войска Сян Юя, значительно уступавшие

по численности противнику, сумели одержать победу в по­истине безнадежной ситуации, сложившейся в последние годы правления династии Цинь.

О военной психологии (ци), боевом духе, проявляю­щемся в смелости отчаяния (об этом мы поговорим далее в 74-й главе «Дух»), писали многие авторы, хотя первым пи­сателем, придавшим этому приему форму теоретического принципа, был, вероятно, Сунь-цзы. В «Искусстве войны» он говорит:

«Бросай их туда, откуда нет выхода, и они будут уми­рать, не отступая. Когда нет возможности избегнуть смер­ти, командиры и солдаты отдадут все свои силы.

Когда командиры и солдаты проникли в глубь чужой земли, они будут держаться друг за друга. Когда нет выхо­да, они будут сражаться.

Поэтому, даже если солдаты не предостережены, они подготовлены; безо всяких усилий они поддерживают друг друга; безо всяких сомнений они близки друг другу; безо всяких приказаний на них можно положиться. Запрети предсказания, устрани сомнения, и они умрут без колеба­ний (с. 224-225).

Природа армии в том, чтобы обороняться, когда она окружена; чтобы яростно сражаться, когда нет другого вы­хода; чтобы следовать приказаниям при вынужденных об­стоятельствах (с. 227).

Ставь их в безвыходное положение, и они будут невре­димы; веди их в глубь местности смерти, и они будут жить. Только когда войска зашли в такую местность, они смогут сотворить победу из поражения» (с. 228).

Также Сунь-цзы писал: «На местности смерти я пока­зываю врагу, что мы готовы погибнуть» (с. 227).

В раннем трактате «Сыма фа» также содержится крат­кий анализ действия ци, боевого духа солдат:

«В целом бой выдерживают благодаря силе, а победы добиваются с помощью духа. Можно выдержать оборону, но победа достигается в опасности. Когда сердце в основе

Ш

г моей твердо, новая волна ци принесет победу. В доспехах находишься в безопасности, оружием добиваешься победы.

Когда сердца воинов наполнены победой, все, что они пилят, — это врага. Когда их сердца наполнены страхом, исс, что они видят, — это страх» (с. 178).

Здесь же отмечается, что некоторые показные, даже не­сколько театральные меры, подобные сжиганию фуража и уничтожению припасов, применялись еще в древности:

«Написание прощального письма называется „порвать с мыслями о жизни". Выбор лучших воинов и подготовка оружия называется „увеличение силы людей". Оставить позади себя канцелярию и взять минимум припасов — это называется „открыть сердца людей". Начиная с древности, правило было таково» (с. 183).

Таким образом, если люди ожидают неминуемой смер­ти и забывают о спасении своей жизни, они становятся сильнее и смелее, сражаясь самозабвенно и тем самым на­много превосходя солдат, неохотно идущих в бой и надею­щихся избежать ранения или смерти, как показывают ав­торы трактатов «Вэй Ляо-цзы» и «У-цзы»: