События, предшествовавшие 1917 Году.

С чем пришла Русская Православная Церковь к началу XX века. Главная проблема высшего церковного правления в РПЦ в XX веке так и не была решена. К началу XX века около 20 лет обер-прокурором в РПЦ был Константин Петрович Победоносцев, который категорически не допускал никаких изменений в синодальной системе. Напомню вам ее основные моменты. В соответствии с законами Российской Империи, высшее церковное управление выглядело следующим образом:

"император есть верховный хранитель и защитник догматов господствующей веры. В управлении церковном самодержавная власть действует посредством Святейшего правительствующего Синода, ею учрежденного". К началу XX века первенствующим иерархом в РПЦ, то есть первенствующим членом Синода, являлся митрополит Петербургский Антоний ВАДКОВСКИЙ, близкий к Победоносцеву иерарх, собственно говоря и приглашенный самим Победоносцевым из Казани в Санкт-Петербург (Победоносцев очень ценил митрополита Антония), иерарх, внесший огромный вклад в подготовку Поместного Собора, до которого, к сожалению, ему было не суждено дожить. Что касается системы церковного управления, все оставалось по-прежнему. Синодальная бюрократия из центра, из Петербурга, жестко контролировала епархиальную жизнь. Права епархиальных архиереев были ограничены. В епархиях по-прежнему сохранялось двоевластие: епархиальный архиерей и духовная консистория, которая по существу была подотчетна именно синодальной бюрократии.

Что касается приходской жизни, то здесь положение тоже, к сожалению, мало менялось, оно менялось лишь на городских приходах. Городское духовенство материально неплохо было обеспечено. Уровень городского духовенства был очень высок к этому времени. Скажем, в Петербурге и Москве практически все духовенство имело образование академическое, т.е. высшее. Но, несмотря на то, что начало XX века ознаменовалось периодом религиозных исканий в русской культуре, в русской литературе, в философии, в широких слоях русского общества духовенство считалось сословием весьма непрезентабельным. Положение священника в широких слоях русского образованного общества делало человека, принадлежащего к этому сословию, человеком не очень популярным. И вот характерная тенденция для нашего духовенства: ограниченное в своих правах на приходах, даже на приходах городских, обездоленное материально на приходах сельских, наше приходское духовенство действительно испытывало комплекс неполноценности. Мы обнаруживаем в начале XX века очень тревожную тенденцию: городские священники стараются отдавать своих детей не в Духовные Семинарии, а в гимназии, в реальные училища, в кадетские корпуса. Это не престижно -образованному городскому священнику направлять своих детей в Духовную Семинарию. Духовные Семинарии все больше пополняются детьми сельского духовенства, и нередко туда начинают поступать представители других сословий (это был, безусловно, хороший момент), но низших сословий, потому что и купцы, и мещане, и состоятельные крестьяне старались отдавать своих детей, все-таки, не в Духовные школы. Одновременно из года в год уменьшается количество людей, которые заканчивают Духовные Семинарии и принимают священнический сан. Облегчение поступления после Семинарии в светские учебные заведения ведет к тому, что все больше семинаристов уходит из клировой жизни, получив образование за церковный счет.

Налогообложение духовенства несколько уменьшается, но, по-прежнему, большая часть приходских священников не получает даже жалования. Вот одна цифра 1914 года: для выплаты хотя бы минимального жалования всем священникам требовалась государственная дотация более, чем в 50 млн. рублей. Но в 1914 году эта дотация была немногим больше 18 млн. рублей. Это вело к тому. что большая часть духовенства по-прежнему оставалась без жалования. И это несмотря на то, что образовательный уровень духовенства у нас повышался все это время.

Что касается монастырской жизни, здесь были, безусловно, позитивные тенденции. Количество монастырей увеличивалось, улучшалось их качество, достаточно вспомнить значение Оптиной Пустыни. При том, что в начале XX века, появился своеобразный преемник Оптиной Пустыни в церковном служении - Зосимова Пустынь. А появление таких уникальных монастырей - это всегда признак того, что в целом монашеская жизнь развивается весьма интенсивно.

Я уже не говорю о том, что велико было влияние русской церковной культуры - оно усиливалось с каждым годом. Все больше деятелей русской культуры начинали обращать свой взор к Церкви. Но, наряду с этим, имела место и другая тенденция, очень опасная, о ней мы с вами говорили в прошлом году - несмотря на то, что лучшие представители русской литературы, философии, искусства обращались к Церкви, основная масса русской интеллигенции по-прежнему оставалась настроенной антицерковно, антиклнрикально и, к тому же, политически очень радикально. И, кроме того, все больше атеизм начинает проникать в народные массы. Мы с вами говорили о том, как это происходило в XIX веке. В XX веке этот процесс усилился, и политизация народных масс сопровождалась и расцерковлением их. Т.е. лучшие представители русской культуры обращаются к Церкви, а народ от Церкви отходит. А народ русский увы таков, что если он не с Церковью, то он против Церкви, Эта тенденция фиксируется на разных уровнях. Даже кружки самообразования среди рабочих к концу XIX, началу XX века в крупных промышленных городах, как правило, возглавляются людьми, которые, наряду с пропагандой радикальных политических идей, пропагандируют еще и атеизм. Крестьянский быт все больше и больше секуляризуется, все меньше и меньше становиться авторитет священника в деревне. И все больше в деревню через крестьян-отходников, которые какое-то время работают в городе, а потом опять возвращаются в деревню, распространяются радикальные политические идеи, которые у нас все время сопровождаются антицерковными лозунгами. И вот этой тенденции очень сложно противостоять. Ибо церковно-приходские школы, а их в начале XX века было уже более 40 тысяч, находятся в очень тяжелом материальном положении. Земская школа, как правило, возглавляется людьми, которые представляют собой ту самую земскую интеллигенцию, которая настроена очень антиклирикально, антицерковно. Приходское служение священников не дает им возможности активно заниматься воспитанием своих пасомых в плане общекультурном. Поэтому нередко крестьяне становятся достоянием пропагандистов с радикальными политическими и антицерковными идеями. Для того, чтобы противостоять этой тенденции, Церкви нужно было весьма активизировать свою приходскую деятельность. Напомню вам, что приходы по-прежнему не имеют права юридического лица, не имеют права собственности, они связаны "по рукам и ногам" бюрократическими ограничениями, которые не позволяют на уровне прихода решать очень многие вопросы церковно - просветительского, социального характера. Но и на епархиальном уровне все завязано не только на консисторской бюрократии, но и часто на светской бюрократии, ибо Русской Церкви, в отличие от иных конфессий, требуется санкция светской власти на то, чтобы открыть больницу, новый приход и т. д.

А теперь несколько цифр, которые позволят вам представить себе тот итог, с которым пришла РПЦ к началу XX века. В РПЦ к началу XX века было 64 епархии с 40 викарианствами (40 викариатств - плохая тенденция. Это говорило о том, что у нас огромные епархии, в которых правящему архиерею было очень сложно. В Петербургской епархии только было 4 викария). Более 100 епископов. Свыше 50 тыс. приходских храмов. Около 100 тыс. белого духовенства, включая и священников, и диаконов. 1000 монастырей. 50 тыс. монашествующих. При том, что население России по переписи 1915 года 182 миллиона человек, православных из них 115 млн. 50 тыс. приходов на 115 млн. - очень мало. Были епархии, в которых большая часть духовенства было "часовенным". Например, в Олонецкой епархии у священника храм и до десятка часовен, которые он посещал и служил обедницы. Т.е. в большинстве деревень не было даже приходских храмов, а были часовни, и то не в каждой деревне. Что касается духовного образования: 4 Академии, в которых училось почти 700 студентов, почти 60 семинарий, более 100 духовных училищ, более 1

100 епархиальных училищ, более 40 тыс. церковно - приходских школ, училось во всех этих заведениях 2147916 человек.

Цифры огромные. Крупнейшая Православная Поместная Церковь, и, вместе с тем, масса проблем, потому что, к сожалению, система церковного управления оставалась прежней. Ненормальность положения в области церковно - общественной жизни проявилась особенно наглядно в той сфере, которая стала в центре внимания русской государственной жизни начала XX века, я имею в виду сферу государственных преобразований. Поводом к тому, чтобы как-то пересмотреть существующую синодальную систему стала необходимость осуществлять серьезные государственные преобразования. Это говорило о том, насколько синодальное правление считалось само собой разумеющимся для многих русских бюрократов, причем, бюрократов не худшего порядка.

Что же произошло в начале XX века в государственной сфере. Напомню вам, что в конце XIX века Россия пережила громадный экономический подъем. Началась очень глубокая и интенсивная индустриализация страны. Бывали годы, когда объем промышленного производства возрастал в 2 раза за один год. Справедливо этот удивительный экономический рост России связывался с деятельностью Сергея Юльевича ВИТТЕ, министром финансов при дворе Александра III, который впоследствии стал главой кабинета министров. Есть даже такое понятие - "виттовская индустриализация России". Но вслед за экономическим ростом России последовал неизбежный на том уровне развития России промышленный кризис 1900-1903 годов, который резко обострил очень многие проблемы в Русской государственной, общественной и экономической жизни. Активизировалась социальная борьба, причем, в этой социальной борьбе рабочих с предпринимателями, крестьян с помещиками и государством стали принимать участие непримиримо настроенные политические радикалы из создававшихся тогда политических партий. Эта борьба сразу приобрела очень острый характер. У нас начинает происходить огромное количество забастовок, которые, наряду с экономическими, выдвигают радикальнейшие политические требования вплоть до низвержения монархии и установления республики. В деревнях начинаются погромы помещичьих усадеб, т.е. выступления с применением насилия со стороны крестьян. Обнаруживается одна из очень важных проблем в нашей жизни: то, что индустриализация осуществлялась, по существу, за счет игнорирования сельского хозяйства. Возникает необходимость серьезной корректировки курса преобразований- Обострение ситуации заставляет государство поставить вопрос об экономических реформах, а, значит, и о политических реформах. В 1904 году 12 декабря появляется императорский указ "О предначертаниях, к усовершенствованию государственного порядка". Этот указ предполагал некоторые общие положения, которыми должен был руководствоваться министр внутренних дел в разработке проекта об изменениях в государственной жизни. Императорский указ включал в себя пункт шестой "о веротерпимости". В нем указывалось на то, что в общественную и государственную жизнь России необходимо внести элемент веротерпимости, элемент уравнения всех вероисповеданий, всех конфессий. В какой форме, об этом не говорилось, это должно было быть разработано в комитете министров. Императорский указ и дал толчок к тому, чтобы в комитете министров поставили вопрос о возможности каких-либо изменений в религиозно - общественной жизни России, а, значит, возможно, и в жизни Православной Церкви. На заседание комитета министров был приглашен первенствующий член Синода митрополит Антоний Вадковскнй, который имел очень большой вес среди комитета министров, к нему с большим уважением относился Витте, впоследствии Столыпин. Вес митрополита Антония увеличивался еще и потому, что в этот период времени к нему с большим уважением относился Победоносцев, и, одновременно, очень почитала вдовствующая императрица Мария Феодоровна. Митрополит Антоний на этом заседании высказался за то, чтобы начала веротерпимости и уравнения конфессий были внесены в русскую религиозно - общественную жизнь, подчеркнув, что гонения на иноверцев несовместимы с духом Православной Церкви, и государство должно видеть свою главную задачу не в ограничении иноверцев, а в том, чтобы как можно больше дать возможностей самой Православной Церкви в осуществлении своей деятельности.

Вопросы о желательных преобразованиях

И в феврале 1905года по его указанию была составлена записка - меморандум, которая называлась "Вопросы о желательных преобразованиях" в Православной Церкви. Она была написана профессорами Санкт-Петербургской Духовной Академии и представляла собой первый за многие десятилетия исходивший от церковной иерархии проект возможных преобразований в сфере церковного управления, в связи с общими изменениями в нашей религиозно - общественной жизни. В записке указывалось на то, что если в нашей религиозно - общественной жизни будет четко проведен принцип равенства всех вероисповеданий, то РПЦ окажется в худшем положении. Как это можно вам проиллюстрировать: нужно мусульманам или протестантам создать какое-то религиозно - просветительское общество - они его организовывают и уведомляют об этом местную администрацию. Нужно им открыть больницу, открыть духовную школу, храм, они просто уведомляют об этом администрацию и спокойно осуществляют свое начинание. Русская же Православная Церковь оказывалась в очень сложном положении, потому что для создания православной больницы, прихода, журнала, нужна была не только санкция Синода, но и местной государственной власти. Епархиальный архиерей не мог полностью контролировать (как и приходы) финансовые средства в епархии, все должно проходить через Синод, согласовываться с обер-прокурором. До 1905 года инославные конфессии тоже должны были многие вопросы координировать с государственной властью. Но если им будет дана свобода, а об этом речь и шла, и митрополит Антоний против этого не возражал, то надо одновременно такую же свободу дать и Православной Церкви, дать ей возможность свободного осуществления по канонам принадлежащих ей функции. Эта записка -меморандум митрополита Антония и стала четким документом, излагающим основные насущные вопросы русской церковной жизни, которые надо было как можно быстрее решать. Записка эта была небольшая, я остановлюсь лишь на некоторых основных пунктах. Если она кого-то интересует, с ее текстом можно ознакомиться, недавно она была полностью опубликована. Указывалось на то, что необходимо в ближайшее время созвать совещание всех архиереев с участием представителей приходского духовенства и мирян для обсуждения насущных вопросов русской церковной жизни. При этом подчеркивалось, что представители правительства не должны участвовать в этом совещании. Выражаясь нормальным каноническим языком, это совещание - Поместный Собор. Митрополит Антоний, хорошо понимая, какое раздражение может вызвать у Победоносцева само слово "Собор", не употребляет его, но говорит о нем, как о совещании, которое, не предполагает внесения в нашу церковную жизнь практику постоянного созыва таких совещаний.

Что должно быть целью этого совещания? Какие вопросы должны быть рассмотрены? Прежде всего, о формах взаимоотношений между Церковью и государством. Митр- Антоний пишет о том, что Православной Церкви должна быть дана большая свобода в управлении своими внутренними делами, чтобы она, главным образом, руководствовалась церковными канонами и морально - религиозными потребностями своих членов, чтобы она была освобождена от прямой государственно - политической миссии, что это необходимо для восстановления ее нравственного авторитета. Т.е. , как видите, общие положения, но есть здесь одна конкретная вещь: Церковь в своей внутренней жизни должна руководствоваться канонами, а каноны не предусматривают существование той синодальной системы, которая была у нас. Далее в записке говорится о необходимости воссоздания у нас самоопределяющегося прихода, вернуть ему право юридического лица, право собственности, дать ему возможность во многих своих начинаниях (социальных, благотворительных, просветительских) быть самостоятельным. Это дико, наверное, звучит, что в Православной стране Православный приход не имел права юридического лица и права частной собственности, как это было в советское время , но реальность была таковой. Митр. Антоний указывает на то, что приходским священникам должно быть предоставлено право участвовать в работе земств в той или иной форме, что необходимо сделать возможным для епископов прямой доступ в комитет министров для решения тех или иных вопросов, то есть дать возможность решать какие-то важные вопросы не через обер-прокурора, а самим обращаться к правитель-

ству. Речь идет о весьма скромных требованиях, но в перспективе о радикальном изменении синодальной системы.

Митр. Антоний понимал, что Победоносцев отнесется к этому чрезвычайно критически, и, поэтому, предпочел отправить свою записку как в правительство, так и непосредственно императору Николаю II. Витте, возглавлявший комитет министров, поддержал идеи, содержавшиеся в записке. Это интересная деталь, ведь Витте, в отличие от Столыпина, не отличался особой личной религиозностью, он был индифферентен к церковной жизни, но здесь он оказывается в качестве соработника митрополита Антония, а такой верующий человек, как Победоносцев, встанет у него на пути самым решительным образом. Подача этой записки непосредственно императору создавала очень интересный прецедент: через голову обер-прокурора, но в соответствии с буквой российских законов, первенствующий член Синода обращался к тому, который формально являлся главой церковной иерархии. Император принял ее благосклонно и начал изучать. Нужно помнить, что Победоносцев, который был воспитателем Николая II, по сути обладал почти монопольным правом на консультирование императора по всем церковным вопросам. В тоже время в феврале 1905 года Витте образовал при комитете министров Особое Совещание, по церковным вопросам, в которое вошли:

епископ Сергий (Страгородский) (один из самых образованных и блистательных наших иерархов того времени) и группа профессоров Духовной Академии, которые должны были более конкретно разработать проект возможных изменений в положении Церкви. Среди профессоров: Заозерский, Тихомиров, Павлов, Суворов. Это Особое Совещание разработало еще один документ - "О современном положении Церкви". Будучи приглашенными главой комитета, профессора чувствовали себя более свободно, чем митр. Антоний, и они многие вещи назвали своими именами.

Основные положения этого документа. В нем прямо синодальная система называется неканоничной, ставится вопрос о немедленном созыве Поместного Собора с участием приходского духовенства и мирян. Предлагается ряд мер, направленных на децентрализацию управления, т.е. чтобы епархиальным архиереям были возвращены ил законные права. Предлагается ряд мер для улучшения положения духовенства. Предлагается реформа Духовных школ и др.

Записка привела в ярость Константина Петровича Победоносцева по ряду причин. Во-первых, это - вмешательство в сферу деятельности обер-прокурора, во-вторых, Победоносцев был не только против церковных преобразований, но и против государственных и считал Витте одним из самых зловредных гос. деятелей России. В-третьих, он был возмущен, что правительство через его голову обращается к царю по церковным вопросам. 12 марта 1905 года Победоносцев поручил обер-секретарю синодальной канцелярии Рункевичу составить возражение против записки Витте. Аргументация этой записки была очень слаба, смысл ее сводился к тому, что Рункевич пытался доказать каноничность синодальной системы. Вообще, мнение Победоносцева сводилось к следующему: синодальная система стала органичной составной частью русской церковной жизни, И, хотя, он не мог не видеть противоречия между синодальной системой и канонами, он исходил из следующего:

Россия идет по особому пути, синодальная система - плод самобытной жизни РПЦ. Действительно, государи в России и до Петра вмешивались в церковную жизнь, Петр это юридически оформил, но Петр исходил из опыта протестантских государств. Победоносцев это игнорировал, считая, что ограничение прав императора в церковной жизни приведет к ее разрушению, и он искренне отстаивал эту точку зрения. Он считал, что мир идет к концу, и любые перемены могут оказаться очень вредными. Это был консерватор, который, по характеристике К. Леонтьева, "умерщвлял все живое, что появлялось вокруг него", для народа он был тем, кто отстаивал традиционные формы церковной жизни. В каком-то смысле слова, у него был менталитет протестанта, который ценил Православие, как форму культурно - исторического самовыражения Русского народа, и это делало его, глубокого юриста, совершенно равнодушным к аргументам крупнейших наших канонистов, которые говорили о том, что синодальная система, как противоречащая канонам, должна быть безусловно упразднена. В ответ на возражение Победоносцева в марте 1905 года появляется записка Витте, составленная снова профессорами Духовной

Академии, в которой он очень четко развенчивает аргументацию Победоносцева. (Если есть желание, вы можете ознакомиться с этими записками, они опубликованы. )

Между митр. Антонием (Банковским) и Победоносцевым возникает конфликт. Победоносцев считает, что м. Антоний интригует против него. Победоносцев настаивает на том, чтобы обсуждение церковных проблем было перенесено в Синод, чтобы Особое Совещание было упразднено, что и было сделано. Он надеялся, что в Синоде все архиереи выступят вместе с ним против м. Антония.

Вопрос был перенесен в Синод, но Синод не оправдал надежд Победоносцева. 22 марта 1905 года в Синоде была составлена записка Государю, в которой, с серьезными ссылками на каноны (напр. на 4 и 5 постановления Никейского Собора, где говорится о созыве Поместных Соборов каждые полгода), утверждалась необходимость созыва Поместного Собора, на котором необходимо избрать Патриарха. Необходимо изменить состав Синода, который теперь должен избираться на Соборе и действовать как орган при Патриархе, а не при Государе. Победоносцев был очень обескуражен тем, что столько лет послушный Синод выступил против одного из самых авторитетнейших обер-прокуроров.

31 марта Николай II, познакомившись с этой запиской синодалов, наложил резолюцию, что он готов созвать Собор в благоприятное для сего время. Я думаю, в тот период времени это не была отговорка. Император действительно поддержал идею созыва Собора, но ситуация в стране тогда была очень сложная. После расстрела демонстрации 9 января начались вооруженные столкновения. В Петербурге они, правда, довольно быстро были подавлены. Победоносцев, увидев, что Император готов пойти навстречу сторонникам Собора, решил опереться на епархиальных архиереев. Он считал, что решение Синода - результат давления на него м. Антония, и, поэтому, поставил на Синоде вопрос о том, чтобы все епархиальные архиереи до конца 1905 года представили свои мнения о целесообразности церковных преобразований. 27 июля 1905 года появился указ. Каждый архиерей мог высказать свою точку зрения не только на преобразования, но и вообще на положение дел в Церкви. Победоносцев не был против разового совещания, но о патриаршестве он и слышать не хотел, считая, что возглавление иерархии самодержавным Государем - самое благоприятное для Церкви в России.

А, в это время, события в политической жизни продвигались вперед. Необходимость реформ все более осознавалась в высших кругах, результатом чего стал манифест Императора от 17 октября 1905 года о даровании широкого перечня свобод русскому обществу и о создании Государственной Думы с законодательными функциями. В результате, в апреле 1906 года были внесены изменения в законы Российской империи, и возникла конституционная монархия, самодержавие перестало существовать.

Победоносцев был против всего этого. Он ждал результатов отзывов епархиальных архиереев. Но время не терпело. 17 апреля 1905 года правительство издало временное постановление о веротерпимости, которое даровало свободу всем конфессиям. Некоторые ограничения оставались для иудеев и для старообрядцев (потом старообрядцы были полностью уравнены в правах), а в Православной Церкви ничего не менялось. Произошло именно то, чего боялся м. Антоний. Окончательный указ о веротерпимости будет принят 17 октября 1906 года.