Воспитание человека обществом

Воспитание и исторические процессы. Страсти и страхи, желания и надежды одного человека суть такие же движущие силы истории, как и идеи. В фундаменте жизни покоятся чувство и мысль, ценность и мотив. За ними должно следовать деяние. Осознанные и подчас неосознаваемые потребности, волнения и ожидания отдельного человека, сообразные его природе, — «клеточки» истории. Из них развиваются события, разнообразные группы, социальные институции, и всё, и всё. Важнейшие из этих потребностей, ценностей и знаний передаются человеку обществом. Они детерминированы исторически накопленной культурой. Каждый раз они преломляются через призму нашего воспитания в детстве и юности.

Стало быть, в конечном счете история движется воспитанием и обучением. Все позитивное задано хорошим образованием. Все скверное — его недостаточностью и дурным качеством.

Внутреннюю духовную жизнь людей, внутренние импульсы их активности труднее всего прогнозировать, но именно от этого зависит в итоге и гибель, и спасение цивилизации.

Крушением человечеству угрожает упадок личной и государственной морали, проявляющийся в распаде основных идеалов права и законодательства, в потребительском эгоизме, в росте уголовных тенденций, в националистическом и политическом терроре, в алкоголизме и наркомании. Первичная причина всего этого лежит во внутренней бездуховности, катастрофическом дефиците ответственности человека.

Спасение человечества заключено только в правильном, природосообразном, образовании. Одно оно способно подарить человечеству сознательные цели совместной деятельности. Это — всемирно-историческая задача. Судьбы мира целиком зависят от ее решения.

Обучение искусству правильной жизни, искусству умного счастья, искусству «просвещенной свободы« (А.С. Пушкин) служит абсолютной конечной цели истории. Люди менее всего являются средствами достижения цели истории. Добиваясь осуществления своих частных целей, они причастны и самой вышеупомянутой всеобще-исторической цели. Именно поэтому они являются самоцелями, — не только формально, но и по содержанию цели.

Накопление и трансляция культуры придают смысл и оправдание истории человечества, полной страданий и лишений. Они задают высшую цель воспитания — помочь в становлении человека, желающего и способного бережно сохранять и транслировать лучшее в истории, не продолжать худшего и осторожно приумножать культурные достижения.

Просвещение предстает перед нами как единственная альтернатива насилию, разрушению, деградации.

Воспитание и типы социума. Из всех существующих и принципиально мыслимых классификаций исторических типов обществ для педагогических наук важнее всех одна. А именно та, что делит общества на свободные (правовые, демократические, республиканские) и авторитарные (тиранические, деспотические, тоталитарные). В обществах первого типа практикуются различные формы самоуправления. Авторитарные общества самоуправление подавляют.

Для правового общества нужна самоуправляемая личность, а для тоталитарного — управляемая. Отсюда — диаметрально противоположные задачи воспитания.

Но жизнь всегда сложнее схематического ее отображения, и в каждом человеке при прочих равных условиях индивидуальное и социальное стоят в непростой пропорции. Человек никогда не является чисто коллективистическим существом, точно так же, как он никогда не является существом истинно индивидуальным. Поэтому здесь, конечно, идет речь только о переходах от преобладания одного к преобладанию другого в ходе развития личности. И это развитие может иметь различные стадии, которые имеют характерные последствия для воспитания.

Свобода группы легко сочетается со связанностью индивида. Например, в России доцарского периода, особенно во времена монгольского нашествия, существовали территориальные единицы, княжества, города, -сельские общины, которые вовсе не были соединены между собой единым государством. Каждое из них как целое пользовалось большой политической свободой. Но зато индивид был почти полностью прикреплен к общине: не существовало частной собственности на землю, и только одна община владела ею. Тесная замкнутость в кругу общины лишала индивида личного владения, а нередко и права на личное передвижение.

И, наоборот, практически абсолютное бесправие личности при каком-нибудь тоталитарном режиме может сочетаться с внутренней свободой и внешней неуправляемостью индивида со стороны властей. Но все это, скорее, исключения, чем правило. Обычно самоуправляемая группа заботится о становлении и развитии автономного и наделенного правами индивида, в то время как в несвободной группе поощряется рабски исполнительный, нетворческий тип характера,

Руссо прав: «Сила создала первых рабов, трусость увековечила их. Если разбойник нападает на меня в глухом лесу, я силой вынужден буду отдать ему свой кошелек. Но если бы я мог скрыть его от разбойника, то разве я был бы все-таки обязан по совести отдать ему этот кошелек? Ибо, в конце концов, пистолет, который он держит, тоже власть. Согласимся же, что сила не создает права. Аристотель уверял, что люди по природе вовсе не равны, но что одни рождаются для рабства, а другие для господства. Аристотель принимал следствие за причину. Всякий человек, рожденный в рабстве, рождается для рабства, — нет, конечно, ничего более верного. Рабы теряют все в своих оковах, вплоть до желания освободиться от этих оков. Они довольны своим рабским состоянием, точно так же, как товарищи Улисса были довольны своим превращением в скотов. Итак, если есть рабы по природе, то это потому, что до этого были рабы вопреки природе».

Для воспитания, которое своей целью имеет развитие талантов личности и благо человечества в целом, совершенно необходима политическая и экономическая свобода. Чтобы уменьшить размеры власти, сосредоточенной в одних руках, необходимо дробить ее и/или децентрализовать. Конкурентный строй предназначен именно для того, чтобы путем децентрализации свести власть человека над человеком к минимуму.

В руках частных лиц экономическая власть никогда не будет ни единственной, ни полной, никогда не станет властью над всей жизнью человека. Если же ее централизовать и превратить в орудие политической власти, она порождает зависимость, едва ли отличающуюся от рабства.

Правовое общество есть такая форма ассоциации, которая защищала бы и охраняла совокупной общей силой личность и имущество каждого участника и в которой каждый, соединяясь со всеми, повиновался бы, однако, только самому себе и оставался бы таким же свободным, каким он был раньше. Деспотизм, напротив, неразрывно связан с нивелированием личности как таковой. Нивелирование масс является, по общему правилу, коррелятом тоталитаризма.

Скажут, что деспот обеспечивает своим подданным гражданское спокойствие. Пусть так, но что выигрывают они, если войны и притеснения, которые навлекаются на них, разоряют их больше, чем могли бы это сделать взаимные несогласия? Что выигрывают они, если и спокойствие это есть одно из их бедствий? Живут спокойно и в тюрьмах; достаточно ли этого, однако, чтобы чувствовать себя в них хорошо? Спокойно ли жили греки, запертые в пещере Циклопа, в ожидании, пока наступит их очередь быть съеденными?

Главный совокупный показатель степени совершенства общества — его отношение к отдельному своему члену как к высшей ценности. ^Общежитие существует для того, чтобы достойно жил отдельный человек. По этому критерию несовершенно общество, позволяющее вести войну с собственным народом (террор, гражданская война) или с другими народами. Об уровне несовершенства данного общежития свидетельствуют также самоубийства, преступность и казни. Казнь за преступление легко превращается в казнь за отсутствие преступления, стоит только признать возможность казни как таковой. Тираническая власть, желающая устрашить еще оставленных ею в живых людей, пользуется возможностью репрессий, чтобы посылать! на каторгу и уничтожать по разнарядке всех случайно попавшихся.

Общество, отвергающее свое право убивать даже последнего из своих, выращенных им, злодеев, обретает действительное право карать зло, защищаться от него, преследовать злодеев и неколебимо обезвреживать их. У агрессивной змеи надобно вырвать жало, но ее ни в коем случае нельзя убивать. Если общество не окажется умнее своих разрушителей, оно обречено на вечно растущую преступность, на эскалацию войны всех со всеми. Остановить безумие обязано общество. Для этого оно должно отказаться от собственного безумия.

Разумеется, оздоровление общества, его интеллектуализация, его нравственная санация — дело воспитания, обучения, образования.

Сказанное распространяется и на решение проблемы контрастов между богатством и бедностью. Наиболее существенным шагом в экономическом развитии человечества стало возникновение новой системы создания богатства, основанной не на физической силе человека, а на его умственных способностях. Знания стали ключом к экономическому росту. Рост богатства индивида и общества, стало быть, представляет собой функцию от более равномерного распространения качественных знаний. Распределение и приращение знаний есть дело образовательно-воспитательной системы общества.

Педагогизация общества. Древнейшее из всех обществ и единственно естественное — это семья; но и в семье дети остаются привязанными к отцу только до тех пор, пока они нуждаются в нем для самосохранения. Это — следствие человеческой природы. Ее первый закон — забота о самосохранении, ее первые заботы — те, которые человек обязан иметь по отношению к самому себе. Как только человек достигает разумного возраста, он становится своим собственным господином, будучи единственным судьей тех средств, которые пригодны для его самосохранения.

Семья есть, таким образом, первый образец политических обществ: начальник походит на отца, а народ на детей, и все, рожденные равными и свободными, отчуждают свою свободу только для своей личной пользы.

Общество проявляет мудрость, дальновидность и благоразумие, оказывая материальную помощь семье при рождении каждого ребенка. Это профилактика множества разводов, это забота о здоровье нации. Защита детства — вклад в более совершенное и прочное будущее.

«Когда-нибудь, — писал великий гуманист Андрей Платонов, — молодость не будет беззащитной». Семья часто не готова поддержать «тонкий ствол, который колышет ветер сомнений и трясет землетрясенье роста». Здесь и любовь с имманентными ей раздирающими противоречиями, и искус самоубийства. «Эта горькая влага орошает всякую начинающую жизнь». Ситуация усугубляется тем, что в юном возрасте человек смутно осознает извне идущую речь: «он шумит внутри». И «внешний мир сильно искажается, потому что на него глядят блестящими глазами» (А.П. Платонов).

Молодость нуждается в защите, и получить ее она может только от компетентного и тактичного руководства. Для достижения этой цели надобно Великое Просвещение Семьи. Начать его разумнее всего еще в старших классах общеобразовательной школы. Родители, как_ о том мечтал Песталоцци, должны уметь учить своих ребятишек, развивать чувства, ум, речь, разнообразную умелость. Более счастливое и совершенное, чем нынешнее, общество непременно позаботится о родительском «всеобуче». Курс педагогической антропологии введут в общеобразовательные школы и предусмотрят в его составе интересную и полезную практическую компоненту.

Разумеется, здесь не идет речь о каком-либо едином и всеобъемлющем руководстве интеллектуальным развитием общества. Помогать молодежи при ее жизненном старте семья может научиться только сама. Здесь больше, чем где-либо, важна осторожность и смиренная терпимость по отношению к иным взглядам. Но полезно и даже необходимо содействие этой помощи — культурным материалом, пищей для размышлений, предупреждениями и советами, расширяющими личный опыт примерами.

Хорошая семья предоставляет, в качестве коллективного индивида, своему члену, с одной стороны, предварительную дифференциацию, которая подготавливает его к дифференцированию в качестве абсолютной индивидуальности. С другой стороны — защиту, благодаря которой эта последняя может развиваться, пока она не будет в состоянии противостоять самой обширной коллективности. Принадлежность к семье в более высоких культурах, где одновременно получают признание и права индивидуальности, и права самых широких кругов, представляет смешение того характерного значения, которое имеют тесная и более широкая социальные группы.

В благополучной семье должны разрешаться естественные противоречия между поколениями. Молодежь склонна рассматривать старшее поколение как чужой «псевдовид», и это не может не вызывать глубокого беспокойства.

Мотивация странных, даже причудливых способов поведения остается у дурно воспитанных молодых людей неосознанной. У расстройств, ведущих к ненависти и войне между поколениями, причины двоякого рода.

Во-первых, приспособительные изменения, требуемые при передаче культурного наследия, становятся от поколения к поколению все больше. Во времена Авраама изменения, вносимые сыном в нормы поведения, унаследованные от отца, были настолько незначительны, что многие из тогдашних людей вообще не были в состоянии отделить собственную личность от личности отца. Это убедительно изобразил Томас Манн в романе воспитания «Иосиф и его братья». В наше время — при темпе развития, навязанном нынешней культуре ее техникой, — критически настроенная молодежь справедливо считает устаревшей значительную часть традиционного достояния, все еще хранимого старшим поколением. И тогда заблуждение, будто человек способен произвольным и рациональным образом выстроить на голом месте новую культуру, приводит к совсем уже безумному выводу, что старую отцовскую культуру лучше всего полностью уничтожить, чтобы приняться за «творческое» строительство новой. Это и в самом деле можно было бы сделать, но только заново начав с докроманьонских людей.

Во-вторых, на молодежь ложится основная тяжесть безработицы, как и бремя устройства в жизни — обретение ее смысла.

Защитить молодость, помочь ей в жизненном самоопределении — значит развить ее природные дарования с помощью воспитания и обучения.

Условием прогресса человечества является развитие личности. Развитие личности в умственном отношении лишь тогда прочно, когда личность выработала в себе потребность критического взгляда на всё ей представляющееся, и уверенность в неизменности законов, управляющих явлениями. Развитие личности в нравственном отношении лишь тогда вероятно, когда общественная среда позволяет и поощряет в личностях развитие самостоятельного убеждения. Когда личность имеет возможность отстаивать свои убеждения и тем самым вынуждена уважать свободу чужого убеждения. Когда личность осознала, что ее достоинство заключено в ее убеждении и что без уважения достоинства чужой личности нет уважения собственного достоинства.

От культурного состояния народных масс зависит, какая политическая организация, какие политические идеи и способы действий окажутся наиболее влиятельными и могущественными. Получающийся общий политический итог всегда определен взаимодействием. содержания и уровня общественного сознания масс и направлением идей руководящего меньшинства.

Так, на Западе тоталитаризм был обезврежен и внутренне побежден ассимилирующей и воспитательной силой давней государственной, нравственной и научной культуры} Наши рабочие, никогда не имевшие хорошей школы, стремились в 1917 г. не к социализму, а к привольной жизни и сокращению труда. Крестьяне делили землю помещиков не. из веры в правду социализма, а одержимые желанием личной собственности. Социализм усматривает в корыстолюбии высших классов единственный источник всяческого зла, а в таком же корыстолюбии низших классов — священную силу, творящую добро и правду. Этот социализм освящает корыстные мотивы моральным пафосом благородства и бескорыстия. Народ не спутал чистый идеал социализма как далекой светлой мечты человеческой справедливости с идеей немедленного личного грабежа. Народ все понял правильно и точно, как говорили.

Духовные начала охраняют и укрепляют общественную культуру и государственное единство нации. Организующую силу имеют лишь великие положительные идеи, — идеи, содержащие прозрение и зажигающие веру в свои самодовлеющие и первичные ценности.

В воспитании необходимо сознание зависимости, всякой власти от духовного и культурного уровня общества и, следовательно, ответственности общества за свою власть. Понимание необходимости и нелегкости органического усвоения обществом высокой культуры.

Не политические формы жизни как таковые определяют добро и зло в народной жизни, а пронизывающий их нравственный дух народа. Если в нем побеждает циническое презрение к мысли и к человеческому достоинству, то энергия национальной воли становится духовно непросветленной, нравственно необузданной. Она превращается в темное буйство злых страстей и бесплодного умствования. Необходимы нравственная серьезность, волевая сила, мужественное чувство ответственности за жизнь. Волевой энергии народа надобно облагораживающее и просветляющее сознание духовных основ жизни. Смиряющее и отрезвляющее понимание необходимой связи всех достижимых внешних изменений жизни с внутренним культурно-нравственным фондом.

Чисто этически эту задачу можно было бы определить как пробуждение духовно умудренного и просветленного мужества — не разрушительной дерзости отрицательной самочинности и отщепенства, а творческого мужества. Вся наша жизнь и мысль должны быть пропитаны духом истинного, высшего реализма — того реализма, который сознает духовные основы общественного бытия и потому включает в себя, а не противопоставляет себе внутреннее совершенствование.

Каким должно быть воспитание отдельного человека, чтобы состоящее из этих людей общество никогда не могло быть охвачено энтузиазмом разрушения, самоуничтожения? Чтобы общество не стало абсолютно враждебным по отношению к человеку, чтобы составляющие это общество люди не превращали бы нашу юдоль скорби еще и в свалку для падали, не могли бы стереть друг друга в «лагерную пыль»? Это — профилактическое, «опережающее», упреждающее дисгармонию воспитание, вбирающее в себя способность предвидеть и ответственность перед собой и миром. Это — воспитание к правильно понимаемому личному интересу. Это и терапевтическое воспитание активности воли, прочности, сопротивляемости. Проявления и следы нравственного и духовного прошлого народа могут изменяться и развиваться лишь через воспитание и внутреннее совершенствование народной воли и мысли. Политическая деятельность как отдельной личности, так и всего народа мыслится не как самочинное дерзание, а как смиренное служение, и долг каждого поколения сберечь наследие предков, обогатить его и передать потомкам.

Воспитание способно развить в человеке настолько острый и нравственный ум, что тот и из глубины падения, из горя, из самой гибели извлечет разумное и полезное. Конечно, интеллект должен при этом бояться самоправедности.

Невежество, правовая невоспитанность масс, безнравственность — путь к завоеванию власти разрушителями мира. Но именно в силу этой невоспитанности ответственность за разрушение несут инициаторы и творцы политической жизни. Взаимодействие масс и их руководителей в огромной мере зависит от господствующего в стране общественного сознания. В народе наряду с патриотизмом должен жить консервативный и национально-объединяющий дух, должны господствовать совесть и здравый смысл.

Ненависть и зависть — две главные страсти, тиранящие людей. Опустошение души, разложение ее несут с собой зависть и ненависть. Воспитанию предстоит уделить их профилактике или изживанию огромное внимание. Не надейтесь на лучшее в нашей жизни, пока в каждом не воспитан спасительный страх перед их разрушительной, низменной сущностью. На них замешаны самые жестокие преступления против человека, человечества и мира.

Трудно и нужно научить людей любить не идеал, не абстрактную идею, не теорию, не далекое будущее, а конкретных людей, тех, кто живет с ними. Любить, чтобы сотрудничать, чтобы продуцировать добротное и общеполезное, а не для того чтобы попустительствовать, баловать, изнеживать.

Задача воспитания неразрешима без профилактики и изживания фанатизма. Это — грозная и мучительно тяжелая задача, составная часть предупреждения и искоренения преступного образа мыслей. Любой фанатик, вне всякой зависимости от содержания его безумия, опасен и самому себе, и жизни как таковой. Фанатик — потенциальный и часто, увы, актуальный преступник. Надобно научиться и научить подозрительно относиться к благородно-мечтательному идеализму, легко уживающемуся с изуверским насилием и расправой. Важно научиться перековывать патриотические чувства в дела, прежде всего в дела местного самоуправления: благотворительность начинается дома. Сами по себе ни религиозная вера, ни национально-патриотическая идея не спасают людей от гибели. Надобно учиться и учить не терпеть и страдать, а творить жизнь, борясь с трудностями и препятствиями. Очень опасен культ страданий, спасителен же культ умного труда и мужественного самоограничения.

Людей важно воспитывать в духе самопомощи, самоуправления, самоорганизации, чтобы не жаждали всеопределяющего вмешательства правительства в свою жизнь. Чтобы правительство могло стать, наконец, чем оно только и может быть, — защитой от глупого и подлого, защитой, и только!

Только правильное решение проблем жизни дает хорошую жизнь. Только духовные начала могут спасти мир. Только высшие этические соображения способны дать людям силу самосохранения. Только присвоение высших ценностей — духовных начал, правового государства и свободы — дает людям нравственную силу счастливо устраивать свой дом.

Образовательная работа общества. Даже для самых неискушенных в вопросах образования людей ясна подчиненность образованию национальной безопасности любой страны. Образование определяет собой производительность труда и национальное богатство. С образованием тесно связаны качество и продолжительность жизни. Системой школ обеспечивается воспроизводство квалифицированных рабочих сил общества. Качество образования напрямую влияет на развитие науки, культуры, производства. Вклад образования в рост совокупного национального дохода колоссален.

Истинная свобода личности обретается ею благодаря истинному образованию, и только ему. Но не личное это только благо человека — его образование, его свобода. И не просто они желательны. Это — «сердцевина бытия» (О.Э. Мандельштам). Образованный человек и образованное общество обретают великую власть над собой и своей жизнью. Эта власть и есть высшая нравственность, сливающаяся с самосознанием человека и человечества. Платон прав: «Необразованный или дурно образованный человек страшнее любого зверя; истинно образованный человек приближается к Богу».

Разумеется, тип образования, в свою очередь, определяется характером общества. В правовом социуме школьное дело служит интересам и личности, и общества. В тоталитарном — система образования нацелена на подавление личности и, в конечном счете, подчинена гибельным для общества разрушительным тенденциям.

Правящие и господствующие группы, когда они узурпируют народовластие, подчиняют самоцельное развитие способностей личности в школе задачам подготовки работника и гражданина. Для этого они устанавливают режим жесткого контроля над школами. Бдительная общественность призвана следить за тем, чтобы государственное управление образованием сводилось исключительно к профилактике и искоренению низкокачественного образования. Государство не должно препятствовать — в силу эгоистических клановых интересов или по причине невежества — достижению главного для личности и общества: беспрепятственного развития человеческих способностей.

В тоталитарном обществе всегда устанавливается государственное ограничение школьного дела, в частности, с помощью особых государственных экзаменов. Управление образованием предельно централизуется. Проводится «чистка» учителей. Преподавание естественно-математического цикла редуцируется. Содержание образование подчиняется целям индоктринации и милитаризации. На уроках физкультуры дети маршируют, пения — разучивают партийные гимны. На уроках истории им говорят, что в их стране рабочим живется лучше, чем во всем мире. В учебниках вождь объявляется величайшим гением всех времен и народов.

Тоталитарной идеологией пронизаны, наряду со школой, детские и юношеские организации, членство в которых обязательно. Детям внушают, что у них самое счастливое детство и что они должны быть верны партии и вождю. Руководят детскими и юношескими организациями члены партии. Руководителей и инструкторов обучают в специальных школах. Организуются также молодежные клубы, летние лагеря, спортивные и профессиональные школы, художественные и промышленные училища. Обучение бесплатно. Для достаточно адаптированных учащихся предусматривается ряд льгот: повышенные стипендии, бесплатные знаки различия и т.п.

При любой форме тоталитаризма образование обманывает массы людей. Изо дня в день, из урока в урок, из года в год. Жизнь опровергает школьную ложь, но привыкшие ко лжи в школе обманывают самих себя.

Это преступное образование препятствует доступу новых поколений к свободным искусствам, необходимым для свободных людей. В результате человек становится опасным для природы, культуры и самого себя.

В правовом социуме образование — предмет забот и личности, и общества, и государства. Оно отвечает изнутри идущим неизбывным потребностям человека, а не навязываемым ему извне целям.

Правовое общество и хорошая образовательная система, как яйцо и курица, должны появиться более-менее одновременно. В устоявшейся системе взаимодействия общества и государства:

уравновешивается финансирование школ: благотворительность разумно сочетается с бюджетом, местное самофинансирование дополняет государственное;

гармонизируется контроль родителей, чиновников и работников школ за качеством образования;

местная промышленность и коммерция получают возможность заказывать школе специалистов нужного профиля;

лучше удовлетворяются нужды культуры и самого образования в местных высокообразованных кадрах. Если община недостаточно компетентна, ей призвано помогать государство.

Чрезвычайно важен взаимный финансовый контроль, подкрепляемый еще и бдительностью независимой прессы (опросы общественного мнения, журналистские расследования и т.п.). Община собирает подробный статистический материал, необходимый для «обратной связи» в деле управления.

Вы хотите, чтобы учителя ваших детей отвечали бы вашим представлениям о хороших наставниках. Но вы человек не слишком богатый, и сами не в силах нанять нужных специалистов. А вложиться в общий котел с другими такими же родителями вам денег хватает. Речь идет о налогах на образование и о дополнительном самообложении, если возникает в том нужда. В общественно-государственной системе налогоплательщик имеет реальные рычаги влияния на школу, контроля над ее деятельностью, участия в ее делах. Государство здесь защищает налогоплательщика от эгоизма и жадности, от невежества, недальновидности. От дискриминации, словом. А общество помогает школе теснее связать обучение с жизнью. Общественно-государственная система позволяет местным общинам и общенациональному государству взаимно дополнять друг друга. Такая система — плод общества, в котором люди охотно и сознательно учатся уживаться друг с другом.

Прежде чем учить и учиться, надо иметь учителей. Для образования важно, чтобы были известные своими знаниями учителя, кои почитаются населением страны и властями. На то, что обучение знанию есть искусство, указывает наличие расхождений в способах обучения. Каждый из знаменитых учителей имеет свой способ и свой заранее установленный порядок обучения. Это — отличительная черта всех искусств вообще. Стало быть, метод обучения есть искусство. Обучение знаниям упрочивается благодаря конкуренции между умелыми учителями и длительным традициям.

Совершенно необходимо обслуживание нестандартных детей педагогами со специальным образованием. В их услугах нуждаются дети: с задержками психического развития, с пограничной умственной отсталостью; эпилептики, шизофреники и т.д. Совсем не обязательно собирать больных детей в гомогенизированные группы, напротив, часто включение отклоняющегося от нормы ребенка полезно включить в группу совершенно здоровых сверстников или в разновозрастную группу. Но в таких случаях бесконечно важно участие в воспитательной работе, наряду с «обычным» учителем, еще и специалиста в «затрудненных» случаях и категориях воспитуемых. Иначе неизбежно творится зло по отношению и к обычным, и к необычным учащимся.

Плохой учитель — большое зло, социальное бедствие. Ожесточение, агрессивность, преступный образ мысли, замешанный на зависти, с одной стороны, и завышенная самооценка, снижение интеллектуального уровня, самокритичности — с другой, суть лишь некоторые из неизбежных зол неумелого воспитания и обучения. Сложнейшей и тактичнейшей дифференциации школьной работы требуют все виды природного и социального неравенства. Это физическая сила, красота, этническое и социальное происхождение, материальный достаток, ум и т.д. В школе дают о себе знать не только психогенные, но и «учителегенные» проблемы:

отставание в учении;

положение в реальной социальной группе и становление референтной группы;

отношения с «важными взрослыми» в школе.

Педагог — воспитатель, наставник, учитель — есть человек, превосходящий своих подопечных теми именно совершенствами, которые составляют предметное содержание воспитания, обучения, тренировки, образования в широком смысле. Например, учитель иностранного языка должен превосходить своих учеников степенью владения языком и может не превосходить многим другим. Это, в частности, означает, что педагог, воспитывающий детей всесторонне, вынужден быть предельно совершенным человеком.

Какой богатый запас ума, грамотности, такта, терпения и доброжелательности надо иметь учителю-воспитателю! Каждый возраст воспитуемых учащихся нуждается в особом складе способностей наставников. Взрослому можно правильно построить воспитательные отношения с маленькими только при одном условии: если он обладает колоссальной духовной культурой. Конечно, это требование всеобще-обязательно для воспитателей любых возрастных категорий, но закон апперцепции диктует: самое лучшее — в самом начале, ибо последующее слишком сильно зависит от предшествующего в жизни человека.

Педагог воспитывает каждым своим жестом, интонацией, выражением лица, улыбкой, направленностью интересов, отношением к делу, всем своим духовным обликом. Воспитатель-учитель положительно влияет на подопечных своей влюбленностью; в науку-искусство и в свою работу. Бесконечно важен пример истинного профессионализма, компетентности, глубины, воли и справедливости, который являет собой хороший учитель.

Нередко дети не могут развиваться в школе потому, что боятся не смочь развиться, боятся провалиться, быть хуже других. Им непонятно, зачем надобно делать то, что требуется от них; им скучно. Они стесняются, боятся разочаровать или разгневать взрослых, требующих от них запоминании или умений. Не всегда получают школьники ответы на наиболее важные для себя вопросы. Не всегда знают, какое отношение имеет все то, что им надобно знать и уметь, к тому миру, в котором они живут.

Решение названных и других проблем классной комнаты требует от учителя высокого искусства и выдающихся знаний. Признавая педагогические способности врожденными, мы невольно оправдываем леность педагога в приобретении необходимых ему широких и глубоких познаний, и лишаем надежды на успех в этой деятельности тех, кто потерпел неудачу. Нет! Блестящими учителями становятся хорошие люди, обретшие большой опыт раздумий над ошибками и не меньший багаж достижений.

Специальное педагогическое образование и система повышения квалификации учителей нуждаются в просторе для практики и ее осмысления.

Вот почему хорошая школьная система — непременно дорогая. Но у нас нет большей заботы, чем школа. Потому что все до единого наши несчастья восходят к школе, исходят из нее.