ВВЕДЕНИЕ 10 страница

§ 3. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XV — ПЕРВОЙ ТРЕТИ XVI в.

Создание единого государства дало возможность вести активную внешнюю
политику. Россия стала играть значительную роль в международных
отношениях.
Во внешней политике четко выделяются три основных направления: борьба
за свержение ига Золотой Орды и отношения с выделившимися из ее состава
ханствами (Казанским и Крымским); борьба с Великим княжеством Литовским за
возврат захваченных им русских, украинских и белорусских земель; борьба с
Ливонским орденом за выход к Балтийскому морю. Иван III, обладавший ярким
талантом дипломата, успешно маневрировал и сумел избежать распыления сил
страны: в нужный момент он концентрировал всю свою мощь на каком-то одном
направлении.
Первой задачей, стоявшей перед внешней политикой, была ликвидация
ордынского ига. Еще в 1476 г., отправив посольство и, возможно, дань в
Орду, Иван III тем не менее отказался поехать туда, на чем настаивал хан
Ахмат. После 1476 г. Иван III, во всяком случае, уже не посылал дани. В
июне 1480 г. Ахмат выступил в поход против России: он воспользовался тем,
что обстановка для Ивана III складывалась неблагоприятно. Подняли мятеж
удельные братья великого князя — Андрей Галицкий и Борис Волоцкий. Они
были недовольны тем, что старший брат не поделился с ними выморочным
уделом умершего в 1472 г. дмитровского князя Юрия и арестовывает тех бояр,
которые хотят «отъехать» к ним. Ливонский орден совершил нападение на
Псковскую землю. В Новгороде, только что присоединенном, было еще
неспокойно. Ахмат собрал огромное войско (вероятно, около 100 тыс.
человек) и заключил военный союз с Казимиром.
В августе и сентябре происходили стычки русских и ордынских отрядов,
основные же русские войска стояли на Оке, ожидая неприятеля. В Москве
готовились к осаде. Великая княгиня Софья с казной уехала на Белоозеро.
Это вызвало недовольство москвичей. К тому же было известно, что среди
бояр пользуется влиянием группировка, настаивающая на примирении с
Ахматом. Эти, как пишет летописец, «бояре богати... думаючи бежати прочь,
а крестьянство выдати», уговаривали великого князя: «Побежи и не можеши с
ними битися». Когда 30 сентября Иван III, покинув военный лагерь, приехал
в Москву, жители встретили его с возмущением. Находившийся в Москве
ростовский архиепископ Вассиан Рыло назвал великого князя «бегуном».
Государь даже не смог остановиться в Кремле, «бояся гражан мысли», а
остался в пригородном селе Красном (ныне в черте Москвы возле станции
метро Красносельская). Однако он подготовил Москву к возможной осаде и,
главное, уладил свои отношения с братьями.
В начале октября русское и ордынское войска оказались друг против
друга на берегах притока Оки — Угры. Дважды хан пытался форсировать Угру,
но оба раза был отброшен. Третью попытку Ахмат предпринимать не стал: он
ждал подхода своего союзника Казимира, а пока решил вступить в переговоры.
Претензии Орды были несоразмерны ее силам: хан настаивал, чтобы Иван III
приехал к нему в ставку и стал у его стремени, а уж хан готов его
«жаловать добре». Вскоре, однако, ордынцы пошли на уступки, но по-прежнему
настаивали на сохранении ига. Переговоры прервались. Казимир так и не
появился: в самом Великом княжестве Литовском начались усобицы, а крымский
хан Менгли-Гирей, враг Ахмата, а потому союзник Ивана III, совершил набег
на южную часть Великого княжества Литовского. Тем временем необычно ранняя
зима скрыла под снегом остатки травы — корм для ордынских коней. 11 ноября
Ахмат увел свои войска и вскоре погиб. Так ордынское иго, продолжавшееся
240 лет, кончилось. Почти бескровное «стояние на Угре» показало и мощь
молодого государства, и дипломатическое искусство Ивана III.
Это искусство помогло Ивану III найти правильную линию в том сложном
клубке международных противоречий, в котором оказалась Россия. Османская
империя после падения Византии захватила Балканы и оказалась на границах
Германской империи. Папа Римский предполагал создать антиосманскую лигу
христианских государей, привлечь к участию в ней Россию и тем самым
подчинить себе и русскую церковь. На это рассчитывали в Риме, начиная
переговоры о браке Ивана III и Софьи Палеолог: византийскую принцессу
воспитали в Риме в духе унии между православием и католичеством. Надежды
эти не сбылись: Софья быстро разобралась в обстановке на Руси и мгновенно
превратилась в ортодоксальнейшую православную. Не увлекся Иван III и
перспективой получить «византийское наследство». Трезвый политик, он не
пошел на столкновение с Османской империей. Борьба с сильнейшей военной
державой тогдашней Европы могла лишь обескровить Русь. Восточное
направление не стало главным в политике Ивана III, он стремился к мирным
отношениям с Крымом и Турцией.
Провалились и попытки Германской империи втянуть Ивана III в борьбу
между императором и венгерским королем. В обмен за военную помощь
император предлагал великому князю королевский титул и брак дочери
Ивана III со своим племянником. Принятие этих «щедрых» подарков означало
бы признание сюзеренитета Германской империи. Иван III ответил, что
«поставление» на престол имеет от Бога и не хочет получать его ни от кого
другого. Женихом своей дочери он соглашался видеть только сына императора,
а не его племянника.
Главные усилия Россия направила на воссоединение русских земель,
входивших в состав Великого княжества Литовского. Там было немало русских
феодалов, остававшихся православными. В связи с усилением влияния
католической церкви их положение осложнилось. В конце XV в. в подданство к
Ивану III перешли вместе со своими землями князья в верховьях Оки и в
Чернигово-Северской земле (Воротынские, Одоевские, Трубецкие и т. д.), до
тех пор служившие «на обе стороны». Вспыхнула война. В этой так называемой
«пограничной войне» (1487 — 1494) Россия одержала победу. Великий князь
Александр Казимирович не только признал новые границы, но и закрепил мир
династическим союзом: женился на дочери Ивана III Елене (1495).
Вскоре на русскую службу перешли новые князья и даже внук Дмитрия
Шемяки. Весной 1500 г. вновь началась война. 14 июля 1500 г. на реке
Ведроши в Смоленской земле состоялась битва с главными силами литовского
войска. Бой продолжался шесть часов. Победа русских войск, возглавлявшихся
князем Даниилом Васильевичем Щеней, была полной. Среди пленных был и
литовский гетман кн. Константин Острожский. Исход войны стал теперь ясен,
и в 1503 г. было заключено шестилетнее перемирие. Выиграть войну России
было тем труднее, что в распоряжении Александра были силы не только
Великого княжества Литовского, но и Польши, королем которой он стал в
1501 г. Союзником Александра был также Ливонский орден. Иван III предвидел
столкновение с ливонскими рыцарями: еще 1492 г. на русском берегу реки
Нарвы, напротив укреплений ордена была построена крепость Ивангород.
Ивангород был основной базой для русских войск, сражавшихся против
рыцарей. Орден был разгромлен, вынужден признать права России на Тарту
(Юрьев, Дерпт) и обязался платить России дань за владение городом.
В результате двух войн воссоединились с Россией Чернигово-Северская
земля, восточная часть Смоленской земли. Граница проходила в верховьях
Днепра, всего в 50 — 80 км от Киева.
В 1512 г. истек срок русско-литовского перемирия, военные действия
возобновились. В Москве рассчитывали, что удастся добиться присоединения
Смоленска, а затем Украины и Белоруссии. Однако пришлось ограничиться
Смоленском. После капитуляции гарнизона города (1514) русские войска в том
же году потерпели тяжелое поражение под Оршей. Одновременно возобновил
свои набеги крымский хан. По новому перемирию (1522) удалось закрепить за
Россией Смоленскую землю.
Таким образом, ликвидация политической раздробленности и образование
единого государства принесли свои плоды: Россия достигла невиданных до
того внешнеполитических успехов, добилась объединения всех великорусских
земель и свержения ига Золотой Орды.

§ 4. ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА 30 — 50-х годов XVI в.

В 1533 г. умер Василий III, оставив наследником трехлетнего Ивана IV.
Фактической правительницей государства стала молодая вдова Елена Глинская.
На пути к упрочению ее власти стояло немало препятствий. Был опасен брат
Василия III дмитровский князь Юрий Иванович. Ему даже не дали уехать домой
с похорон и тут же арестовали. Оспаривал у великой княгини регентство и ее
дядя Михаил Глинский, но и он был заточен в темницу родной племянницей.
Ближайшим советником великой княгини, которая теперь уже официально
выступала как соправительница сына, стал боярин князь Иван Федорович
Овчина-Телепнев Оболенский. В 1537 г., опасаясь «поимания» (ареста),
поднял мятеж дядя великого князя старицкий князь Андрей Иванович. Его
мятеж не был «удельной фрондой»: князь Андрей стремился захватить
великокняжеский престол. Однако силы были неравны. Многие даже из числа
старицких дворян не поддержали своего князя. Овчине и Елене удалось
обманом заманить Андрея в Москву, где он был немедленно арестован.
Старицкий удел оказался ликвидирован.
Вскоре умерла Елена Глинская (1538). Подозревали, что она была
отравлена. Вокруг 8-летнего государя началась острая борьба за власть.
Фаворита Елены Овчину-Телепнева арестовали сразу после ее смерти и
«уморили» в тюрьме. Власть оспаривали группировки Шуйских и Бельских. В их
программах не бьио большой разницы. Все группировки в годы боярского
правления пытались продолжать централизаторские мероприятия, начатые при
Василии III и Елене Глинской. Особое развитие получила в эти годы
поместная система. Но беспринципная борьба за власть дезорганизовывала
правительственную деятельность.
В годы боярского правления формировался характер будущего Ивана
Грозного. На глазах у мальчика разыгрывались кровавые сцены: приверженцы
боярских кланов отправляли противников в темницу, избивали и даже убивали.
Это была подлинная школа жестокости. Недаром в возрасте 13 лет, в 1543 г.,
Иван IV вынес свой первый смертный приговор: приказал убить ненавистного
ему кн. Андрея Шуйского. Разумеется, великий князь действовал по наущению
родственников матери — Глинских, и казнь Шуйского привела лишь к смене
боярской группировки у власти.
В годы боярского правления ухудшилось положение народных масс.
Сторонники враждующих группировок, получая в награду за помощь в борьбе за
власть выгодные кормления, были, по сути, бесконтрольны, а потому их
злоупотребления и взяточничество достигли невиданных размеров. Современник
даже сравнивал кормленщиков тех лет с дикими зверями. Сложившаяся ситуация
привела к обострению классовой борьбы. В конце 40 — 50-х годов власти
усиливают репрессии против «разбоев» (а выступления крестьян нередко
носили разбойный характер), что свидетельствует о напряженном положении в
деревне. Писатель середины XVI в. Ермолай-Еразм писал о «скорбных
волнениях», в которых постоянно пребывают крестьяне.
Наибольший размах носили в эти годы выступления горожан. Летом
1547 г. вспыхнуло восстание в Москве. Поводом послужил грандиозный пожар,
оставивший без крова и разоривший большинство жителей столицы. Посадские
люди так люто ненавидели бояр, что решили, что они подожгли Москву.
Главными виновниками посчитали тех, кто стоял у власти, — князей Глинских.
Прошел даже слух, будто бабка Ивана IV Анна Глинская оборачивалась птицей,
летала по городу и кропила кровью из сердец мертвецов дома, от того и
возникал пожар. Одного из Глинских убили, другие бежали. Затем москвичи
отправились в загородную резиденцию Ивана IV — село Воробьево требовать
выдачи Глинских. Еле-еле, не жалея обещаний, Иван IV уговорил посадских
разойтись. Но бурлила не только Москва. Перед самым московским восстанием
началось движение во Пскове. С жалобой на злоупотребления наместника к
Ивану IV приехала делегация псковичей. 17-летний государь жестоко
расправился с «посадскими мужиками», вздумавшими искать у него
справедливости. По словам летописца, он их «бесчествовал, обливаючи вином
горючим (т. е. спиртом), палил бороды и волосы да свечею зажигал, и
повелел их покласти нагих по земли». Волнения охватили также Коломну,
Устюг Великий, Опочку.
Выступления свидетельствовали о сильном социальном недовольстве,
проникшем в различные слои общества. Существовала настоятельная
потребность в достижении успокоения, обретении социального равновесия,
стабильности. Эти задачи напрямую были связаны с восстановлением
расстроенного государственного аппарата, укреплением власти, реформами.
Последние по своему содержанию объективно должны были быть направлены на
усиление централизации. Другой вопрос, что различные сословные группы,
политические деятели предлагали свои варианты и модели централизации.
Укреплению самодержавия, а следовательно, и централизации должен был
способствовать и новый титул царя, который Иван IV принял незадолго до
московского восстания — в январе 1547 г. Теперь государь был не просто
старшим из князей, но царем: этот титул считали равным императорскому, так
называли византийских императоров и ханов Золотой Орды. Все византийские
поучения, переведенные на русский язык, призывавшие «царя чтити», теперь
стали относиться к особе царя и великого князя всея Руси.
Ок. 1549 г. сложился правительственный кружок, который вошел в
историю под названием Избранной рады. Возглавлял это правительство Алексей
Федорович Адашев, яркий и талантливый государственный деятель, выходец из
богатого, но не слишком древнего рода костромских вотчинников. Участвовал
в этом правительстве и священник придворного Благовещенского собора
Сильвестр. Влиял на политику правительства и глава церкви митрополит
Макарий. Избранная рада в середине XVI в. провела серию серьезных реформ,
направленных на централизацию государства. В 1550 г. был принят новый
Судебник. Он был основан на Судебнике 1497 г., но расширен, лучше
систематизирован, в нем была учтена судебная практика. Были подтверждены и
уточнены нормы крестьянского перехода в Юрьев день. «Пожилое», которое
крестьянин уплачивал феодалу при переходе, было немного увеличено,
вероятно, из-за происшедшего падения денежного курса. Усилилась власть
феодала над крестьянами: на барина возлагалась ответственность за
преступления крестьян; феодала именовали «государем» крестьянина: тем
самым юридическое положение крестьянина приближалось к статусу холопа; это
был шаг на пути к крепостничеству. Более жестокими стали наказания для
«лихих людей», обвиняемых в «разбоях». Впервые в Судебнике были введены
наказания для бояр и дьяков-взяточников, ограничены права наместников и
волостелей.
Ко времени Избранной рады относится создание первых функциональных
органов управления — приказов (первоначально они назывались «избами»).
Внешней политикой занимался Посольский приказ во главе с Иваном
Михайловичем Висковатовым. А. Ф. Адашеву был поручен Челобитенный приказ:
там принимались жалобы на имя царя и проводилось расследование по ним. Это
был, таким образом, высший орган контроля. Поместный приказ ведал
землевладением феодалов. Разбойный приказ разыскивал и судил «лихих
людей». Сбор дворянского ополчения и назначение воевод были в компетенции
Разрядного приказа. В 1550 г. созданные еще при Василии III отряды
пищальников были преобразованы в стрелецкое войско. Стрельцов было
несколько тысяч, они получали денежное жалованье, огнестрельное оружие и
обмундирование. Ведал ими Стрелецкий приказ.
В 1556 г. были отменены кормления. Население теперь должно было
платить общегосударственный налог — «кормленичий окуп», который заменил
прежний «кормленичий доход». За счет «кормленичьего окупа» служилым людям
платили «помогу» для выхода на военную службу. Ее размеры были определены
в принятом тогда же Уложении о службе. Согласно Уложению, с каждых 100
четвертей земли «в одном поле» (150 десятин, или около 165 га) должен был
выходить на службу вооруженный конник. С первых 100 четвертей выходил сам
землевладелец, со следующих — его военные холопы. Денежную «помогу» давали
тем, кто вывел больше людей, чем полагалось, или имел владение меньше 100
четвертей. Зато тот, кто вывел меньше людей, платил денежный штраф. Между
Уложением о службе и отменой кормлений была тесная связь: без
«кормленичьего окупа» правительство не получило бы денег для «помоги».
Отмена кормлений — только заключительный акт длительного процесса
преобразования местного управления. Еще при Елене Глинской началась, а в
годы боярского правления продолжалась губная реформа. Суть ее в следующем.
Дворяне избирали в каждом уезде, где было введено губное управление, из
своей среды губных старост. Им была поручена борьба с наиболее опасными
для феодального государства преступлениями — «разбоями». Судебник 1550 г.
целиком отдал «разбойные дела» в руки губных старост. Когда были отменены
кормления, то губные старосты вместе с городовыми приказчиками (также
выбирались из местных дворян) возглавили уездную администрацию. В отличие
от пришлых в уезде людей — наместников и волостелей, они были кровно
заинтересованы в установлении в своих уездах жесткого порядка. В тех
уездах, где не было частного землевладения, а также в городах население
выбирало земских старост, обычно из наиболее зажиточных слоев черносошного
и посадского населения.
В реформах Избранной рады отмена кормлений, земская реформа —
центральные, структурообразующие. Они повлекли за собой перестройку
судебной и финансово-налоговой систем, центральных и местных органов
власти. С отменой кормлений возникла потребность в централизации сбора
налогов. В связи с перераспределением властных прерогатив в пользу центра
возросло значение приказов, что, в свою очередь, способствовало
дальнейшему развитию приказной системы. Эти же реформы сближали различные
группы феодалов, уравнивая их по принципу единого обеспечения —
«государевым жалованьем». Земская реформа способствовала объединению
провинциального дворянства в уездные корпорации — служилые «города»,
которые стали важным институтом сословного устройства основной массы
помещиков.
Вместе с тем реформы не завершили процесса централизации.
Государственный аппарат был недостаточно развит для того, чтобы
правительство могло обойтись без участия представителей сословий в
управлении: феодалов, крестьян, посадских людей. Россия, таким образом,
развивалась в направлении сословно-представителъной монархии, формы
правления, предусматривающей участие сословных представителей в управлении
страной. В Западной Европе сословно-представительная монархия
предшествовала абсолютизму, в России — политической централизации. В
России, в отличие от Западной Европы, где сословными были высшие органы
власти (Генеральные штаты, парламенты), здание сословно-представительной
монархии строилось снизу, с местных органов власти. В 1549 г. был созван и
первый Земский собор, состоявший из Боярской думы, представителей
духовенства и феодалов. Земские соборы в XVI в. собирались нерегулярно,
характер представительства в них не был четко определен, они еще не были
постоянным органом власти, как в XVII в.
В правительственной деятельности Избранной рады важное место занимала
организация класса феодалов. В 1550 г. было решено дать в радиусе 60 — 70
верст от Москвы поместья тысяче бояр и дворян — «лутчих слуг», обязанных
быть всегда наготове для исполнения ответственных поручений. Был составлен
список, в который вошли представители знатнейших родов и верхи Государева
двора. Впрочем, вероятно предположение (разделяемое не всеми
исследователями), что реформу не провели в жизнь: не нашелся необходимый
резерв земель. В 1552 г. была составлена Дворовая тетрадь — полный список
Государева двора, около 4000 человек. Именно из состава Двора выходили и
воеводы, и головы (высший и старший командный состав), и дипломаты, и
администраторы и т. п. Люди, входившие в Государев двор, именовались
дворовыми детьми боярскими или дворянами; просто дети боярские составили
нижний слой служилых людей. В Дворовой тетради дворяне записаны по тем
уездам («городам»), где они владели землей. Тем самым закреплялась
организация феодалов в уездные служилые корпорации. Дети боярские одного
уезда вместе выходили на службу, решали судьбу выморочных поместий,
определяли оклады жалованья (поместного и денежного) друг для друга.
Было упорядочено местничество. Возникло оно лишь на рубеже XV —
XVI вв. и состояло в том, что при назначении на военные и государственные
должности решающее значение имело происхождение служилого человека.
Учитывалась не абстрактная знатность, а службы предков и родственников.
Если некогда один служилый человек был подчинен другому, то и их дети, и
племянники, и внуки всегда должны были находиться в том же соотношении.
Бояре и дворяне создавали длинные цепочки местнических «случаев»
(прецедентов) типа: «А» был «меньше» моего отца, его племянник был равен
«Б», его младший брат был меньше «В», а тот был меньше твоего отца.
Поэтому было опасно пропустить «невместное» назначение: создавался плохой
для всего рода прецедент, «поруха» роду. Хотя местничество и давало
аристократии некоторые гарантии сохранения ее господствующего положения,
оно вместе с тем выдвигало те роды, которые издавна и верно служили
великим князьям московским. Однако решение местнических дел было очень
сложным: против одной цепочки «случаев» при желании выдвигалась другая.
Перед каждым походом начинались затяжные споры. «С кем кого ни пошлют на
которое дело, ино всякой разместничается», — жаловался Иван IV в 1550 г. В
том же году были ограничены случаи, когда служба считалась совместной, и
местнические счеты стали несколько упорядоченнее.
Местничаться имели право только аристократические роды, «родословные»
люди. Их состав был точно определен официальным родословным справочником,
составленным в середине XVI в., — «Государевым родословцем». Все
назначения записывались в разрядные книги, которые с середины XVI в.
велись при Разрядном приказе. Эти записи были систематизированы в
официальном «Государеве разряде»: только на него теперь можно было
опираться при местнических спорах.
Шла централизация денежной системы и системы мер. При Елене Глинской
московский рубль стал основной денежной единицей для всей страны. Но
продолжали чеканить и новгородскую деньгу, равняющуюся двум московским. На
«новгородке» был изображен всадник с копьем. Эти деньги потому называли
копейными. Отсюда происходит копейка — 1/100 рубля. Для наиболее
распространенной меры вместимости сыпучих тел — четверти (ею мерили зерно)
были созданы медные эталоны, которые разослали во все уезды. Тем самым
было достигнуто единообразие мер.
Централизация коснулась и церковного управления. Еще в конце 40-х
годов многие «местночтимые» святые были признаны общерусскими. В
государстве создавался единый пантеон святых. Эти решения были утверждены
в 1551 г. так называемым Стоглавым собором (в сборнике его решений было
100 глав, отсюда и назание «Стоглав»). Собор, работами которого руководил
митрополит Макарий, унифицировал церковные обряды. При участии Ивана IV он
принял меры для искоренения безнравственности в духовенстве. Например,
Собор запретил монахам пить водку, а разрешил лишь виноградное вино, пиво
и мед. Протопопы (старшие священники) должны были следить, чтобы
священники «не билися и не лаялися и не сквернословили и пияни бы в
церковь и во святый алтарь не входили и до кровопролития не билися». Собор
сохранил и один из пережитков удельной старины: духовенство и «церковные
люди» подлежали суду епископов, а не государства.
Хотя далеко не все из реформ Избранной рады удалось в полной мере
осуществить, все же они означали невиданный шаг вперед в направлении
централизации и преодоления пережитков феодальной раздробленности.
В середине XVI в. Россия ведет активную внешнюю политику. Ее успехи
во многом были обусловлены реформами Избранной рады, в частности
укреплением вооруженных сил. Основную их часть составляло конное ополчение
феодалов. Сын боярский в 15 лет «поспевал» в службу и из «недоросля»
становился «новиком». Продолжал он службу до самой смерти или до тяжелой
болезни. Вотчинник или помещик выходил на службу на коне, вооруженным и со
своими холопами («конно, людно и оружно»). За неявку на службу или на
смотр «нетчик» подвергался жестокому телесному наказанию, у него могли
быть конфискованы поместья и вотчины.
Кроме дворян и детей боярских, служилых людей «по отечеству» (т. е.
по происхождению), существовали служилые люди «по прибору», которых
«прибирали» (т. е. набирали) в службу: стрельцы, артиллеристы, городская
стража. К ним были близки казаки. Вспомогательную службу (обозы, дорожные
и фортификационные работы) несло ополчение из черносошных и монастырских
крестьян и посадских людей — посоха: определенное количество ополченцев
выставлялось с каждой «сохи» (единица налогового обложения).
В середине XVI в. сохранялись те же направления внешней политики, что
и в предшествующий период. Основным было сначала восточное. Прежде всего
стремились добиться присоединения Казанского ханства. Русские феодалы
надеялись получить новые земли, купцы — торговый путь по Волге. Наконец,
царское правительство рассчитывало на доходы от дани с народов Поволжья.
Однако причины походов против Казанского ханства нельзя свести только к
этим материальным интересам. Казанские ханы и мурзы совершали набеги на
русские земли, в Казани скопились многие тысячи (по неточным, возможно,
завышенным данным, — 100 тысяч) русских рабов. Необходимость отпора
набегам мешала борьбе за выход к Балтийскому морю. Наконец, подвластные
Казани народы Поволжья (марийцы, мордва, чуваши) стремились к освобождению
от ханского гнета.
Среди казанских феодалов постоянно шла борьба между сторонниками
русской и крымской ориентации. Несколько раз занимал ханский престол
ставленник Москвы Шигалей (Шах-Али), но большую часть времени на престоле
сидели противники России. Несмотря на помощь принявших подданство народов
Поволжья, первые походы под Казань (1547 — 1548, 1549 — 1550) кончились
неудачей.
В 1551 г. началась подготовка к новому походу. В мае — июне всего за
4 недели у впадения в Волгу р. Свияги (30 км на запад от Казани) была
построена деревянная крепость — Свияжск. Строительством руководил
талантливый фортификатор дьяк Иван Григорьевич Выродков. Основные детали
будущей крепости изготовили заранее, их привезли к Свияжску по реке и там
смонтировали.
Осада Казани началась в августе 1552 г. Русское войско насчитывало
ок. 150 тыс. человек, среди них — много стрельцов, мощная осадная
артиллерия (около 150 орудий). К стенам подвели подвижные осадные башни
«гуляй-города». Подземным взрывом в сентябре разрушили один из участков
стены. 2 октября 1552 г. Казань была взята штурмом, последний казанский
хан Ядигар-Магмет попал в плен, вскоре крестился и как «царь Симеон
Касаевич» стал владетелем Звенигорода и активным участником войн России на
Западе.
В 1556 г. была присоединена Астрахань: хан Дербыш (Дервиш) Али бежал
при приближении русских войск. Еще одно ханство, выделившееся в свое время
из Золотой Орды — Ногайская орда (Северный Прикаспий и Приуралье),
признало вассальную зависимость от России.
Еще в 1552 г. в составе России оказалась Западная Башкирия, входившая
в Казанское ханство. Остальная Башкирия оказалась расчлененной между
Сибирским ханством и Ногайской ордой. К 1557 г. присоединение Башкирии
было закончено: в составе России объединился почти весь башкирский народ,
за исключением части, подвластной Сибирскому ханству. Русское
правительство сохранило за башкирами их земли, установив для них
натуральный налог — ясак.
После присоединения Казанского и Астраханского ханств Иван IV стал
называть себя царем Казанским и Астраханским: ведь ханов на Руси всегда
называли царями. Отныне царский титул Ивана IV стал более обоснованным в
глазах общества. Военные успехи укрепили самодержавие.
Присоединение Поволжья способствовало не только освоению края
русскими крестьянами, но и развитию ремесла, торговли и сельского
хозяйства на территории бывшего Казанского ханства.
Вместе с тем царизм раздавал земли коренного населения феодалам,
крестьяне попадали в зависимость. Верхи местного общества, получая
привилегии и награды от правительства, усиливали эксплуатацию своих
соотечественников. Со временем усилился нажим православной церкви с целью
обращения жителей в христианство, разжигалась национальная и религиозная
рознь между народами. Трудящиеся испытывали двойной гнет — своих
владетелей и русских феодалов.
Присоединение Казани и Астрахани благотворно сказалось на
внешнеполитическом положении страны. Были ограничены возможности для
агрессии Крымского ханства и стоящей за его спиной Османской империи.
Возрос престиж России на Кавказе. В 50-х гг. черкесские, кабардинские и
дагестанские князья обращаются за помощью к России, некоторые из них
принимают российское подданство. Крымские ханы, обеспокоенные русскими
успехами в Поволжье, совершают набеги на южные области России.
Правительство не считало возможной прямую конфронтацию с Крымом, а
следовательно с могущественной Османской империей, а потому ограничилось
оборонительными мерами. Так, в 50-е гг. начато было строительство Засечной
черты — оборонительной линии из лесных засек, крепостей и естественных
преград. Построенный участок черты проходил южнее Оки, недалеко от Тулы и
Рязани. Было предпринято несколько походов в Крым.
Во второй половине 50-х гг. основным в русской внешней политике стало
западное направление. Правительство стремилось к присоединению Прибалтики,
к получению выхода в Балтийское море. Без него трудно было налаживать
связи с более развитыми странами Западной Европы и преодолеть отсталость
страны.
В борьбе с властвовавшим в Прибалтике Ливонским орденом были
заинтересованы прежде всего феодалы, надеявшиеся на новые земли и
крестьян. Купцы рассчитывали на расширение торговых связей через порты
Балтийского побережья. Сочувствовали русским планам латыши и эстонцы,
находившиеся под тяжелым феодальным гнетом немецких баронов и епископов
(кроме Ливонского ордена, в Прибалтике находились владения рижского
архиепископа, эзельского епископа и других духовных феодалов). Эстонские и
латышские крестьяне были крепостными, отбывали тяжелую барщину. В городах,
крупнейшими из которых являлись Рига, Ревель (Таллин) и Дерпт (Тарту),
также социальные противоречия переплетались с национальными: городская
верхушка состояла из немцев, а среди низов преобладали латыши и эстонцы.
Они занимали неравноправное положение, их не допускали к выборным
городским должностям.
Крестьянская война в Германии (1525) привела к усилению борьбы
латышского и эстонского крестьянства, многие бежали в Россию. Не миновала
Ливонию и реформация. К середине XVI в. большинство горожан и феодальной
верхушки приняло лютеранство, владения католической церкви были
конфискованы.
Поводом для начала войны стал вопрос о «юрьевской дани», которую
орден должен был платить России. Орден долго не платил дани, а неустойку
погашать не собирался. К тому же он заключил военный союз с королем
польским и великим князем литовским Сигизмундом II Августом. В январе
1558 г. началась Ливонская война. Ливонские рыцари терпели одно поражение
за другим. Нарва, Дерпт, крупнейшие крепости — Феллин и Мариенбург были
взяты русскими войсками. Почти вся Ливония была занята, магистр Ливонского
ордена Фюрстенберг попал в плен.
Политика русского правительства на ливонских землях была
противоречивой. С одной стороны, все делали для того, чтобы местное
население поддержало царя: Нарве было дано право свободной торговли с
Россией и с Германской империей. Крестьяне получали ссуды зерном и скотом.
Но вместе с тем сразу началась раздача земель русским помещикам. Латышские
и эстонские крестьяне вместо освобождения от феодальной зависимости
получили лишь новых хозяев. Поборы на войну, постой войск тяжело
сказывались на крестьянском хозяйстве. Среди прибалтийских крестьян зрело
недовольство.
Главным итогом военных действий 1558 — 1560 гг. было уничтожение
Ливонского ордена. Новый магистр Кетлер признал себя вассалом
Сигизмунда II Августа, отдал ему всю Ливонию, оставив себе лишь герцогство
Курляндское. Северная Эстония оказалась под властью Швеции. Датский принц
Магнус стал владетелем острова Эзель (Сааремаа). Теперь и Великое
княжество Литовское (к тому же объединенное с Польшей), и Швеция, и Дания
были заинтересованы в том, чтобы Ливония не попала под власть России.
Вместо одного Ливонского ордена у России оказалось три сильных противника.
Это обстоятельство в значительной степени определило ход Ливонской войны в
последующие годы.
Внешняя политика России в эти годы не ограничивалась военной сферой.
Добрососедские отношения связывали Россию со многими странами Востока и
Запада. В Москве бывали посольства Ирана, Индии, Османской империи.
Развивалась торговля с Германской империей, с государствами Италии. С
1553 г. начались оживленные русско-английские отношения. Английский
мореплаватель Ричард Ченслор, приплывший в устье Северной Двины, получил
от Ивана IV грамоту на право свободной торговли с Россией. Вслед за
торговыми связями (в Англии была даже создана «Московская компания» для
торговли с Россией) завязались оживленные дипломатические отношения.
В 1560 г. пало правительство Избранной рады. Разногласия между
Иваном IV и его приближенными накапливались долго. В 1553 г. царь опасно
заболел. Многие придворные, в том числе Сильвестр и отец А. Ф. Адашева —
Федор Григорьевич, не желали присягать грудному младенцу, сыну царя Ивана
Дмитрию. Высказывалось опасение, что при царе «пеленочнике» может
повториться боярское правление. В наследники предлагали двоюродного брата
Ивана IV — старицкого удельного князя Владимира Андреевича. Правда, все
обошлось: все в конце концов присягнули, а царь выздоровел. Но отношения
царя с советниками охладились.
Иван IV, человек с непомерно развитым властолюбием, со временем стал
тяготиться людьми с самостоятельными взглядами. Опасным непокорством
считал царь всякую самостоятельность в суждениях. Недаром впоследствии он
обвинял Сильвестра и Адашева в том, что они отняли у него всю власть.
Напряженными были отношения Сильвестра и Адашева с родственниками первой и
любимой жены царя Ивана — Анастасии Захарьиной-Юрьевой. Когда царица
умерла, Иван IV обвинял своих бывших любимцев в пренебрежении к своей
«юнице». Были внешнеполитические разногласия: Адашев был против
бесперспективной войны в Ливонии.
Но самыми тяжелыми были внутриполитические разногласия. Избранная
рада проводила серьезные, глубокие реформы, рассчитанные на длительный
период. Царь Иван стремился к немедленным результатам. Но при неразвитости
аппарата государственной власти быстрое движение к централизации было
возможно только при помощи террора. Царь пошел именно по этому пути,
Избранная рада на него не соглашалась.
В 1560 г. Сильвестра царь сослал в далекий Соловецкий монастырь,
А. Ф. Адашев с братом Данилой отправлены на воеводство в Ливонию, вскоре
они были арестованы. А. Ф. Адашев умер в тюрьме, а Данило — казнен. В
1564 г. бежал в Великое княжество Литовское кн. Андрей Михайлович
Курбский, возглавлявший войска в Ливонии. Он находился в близких
отношениях с Адашевым и понимал, что его ждут опала и казнь.