Философия Нового Времени

Новое время охватывает период с конца XVI века до середины XIX в. – от Ф. Бэкона до Гегеля. В течение этого периода философия эмансипируется от религиозного контроля и в ней начинают доминировать светские концеп­ции, опирающиеся не на церковные догмы, а на человеческий разум, опыт и эксперимент. В узком смысле философия Нового времени – это философия XVII века. Во времена античности видели цель знания в удовольствии, при­носимом удовлетворенной любознательностью, Новое время видит в зна­нии силу и источник будущего могущества человечества.

Главные факторы, обеспечившие возвышение разума:

1) кризис Воз­рождения с его ху­дожественно-практической направлен­ностью;

2) распро­странение и упрочение протестан­тизма, ориентированного на целенаправ­ленную рациональную деятельность;

3) успехи естествознания, механики и математики;

4) подъем товарного производства, становление индустриаль­ного об­щества.

Применительно к философии XVII века различаются три понимания рационализма.

Первое, как философско-мировоззренческий рационализм, глубокую веру в силу и мо­гущество человеческого разума.

Второе, как гносеологический рационализм, веру в познаваемость мира, его ясность и доступность нашим органам чувств, в противовес агности­цизму.

В-третьих, термин рационализм понимаетсяв узком смысле, как абсо­лютизация одной из ступеней познания – рациональной, или логической сту­пени. Он противостоит эмпи­ризму, абсолютизирующему другую обязатель­ную ступень познания – чувственное или опытное, индуктивное познание.

Сторонники эмпиризма – английские философы Фрэнсис Бэкон, Томас Гоббс и Джон Локк – исхо­дили из формулы «нет ничего в разуме, чего пре­жде не было бы в чувствах»; рационали­сты – философы Рене Декарт, Барух Спиноза и Готфрид Лейб­ниц – добавляли «кроме самого разума» (Г. Лейб­ниц).

В двух первых широких значениях рационалистами и оптимистами были все философы XVII века, кроме Блеза Паскаля.

Рационализм в широком смысле опирается на деизм, то есть, допус­кает идею бога. В этическом отношении бог рассматрива­ется как высшее суще­ство, гарант справедливости, надежда на спасение. В метафизическом плане бог выступает как мастер, который сконст­руировал механизм Вселенной и привел его в движение; дальнейшее вме­шательство Бога в земные дела све­дено к минимуму.

Идеал человека – это образ ученого, теоретика и практика, способного преобразовать мир, опираясь на методы научного по­знания, по­этому наибо­лее высокий статус в XVII веке получила гносеология. В качестве главной за­дачи философии выдвигается разработка и обоснование общих методов пра­вильного мышления, распространение их на все области знания. В частности, язык пони­мается ра­ционалистически, как инструмент внешнего выражения мысли. Художественно-практиче­ская пара­дигма культуры Ренес­санса меня­ется на научно-практическую пара­дигму Нового времени.

Фрэнсис Бэкон (1561-1626) – родоначальник английского материа­лизма, эмпиризма и всей современной экспериментальной науки. Его основ­ные сочинения – «Новый Орга­нон», «О достоинстве и приумножении наук», «О мудрости древних», технократическая утопия «Новая Атлантида». Он ра­дикально меняет взгляд на философию, которую рас­сматривает не как созер­цание мира, а как науку о реальном мире, опирающуюся на опыт­ное позна­ние. Для него чувственный опыт – основа познания, главный источник и кри­те­рий истинности. Опыты Бэкон делит на плодоносные и светоносные. Все его симпатии на стороне светоносных опытов, дающих понимание законов природы. Они приносят ис­тинное знание, не всегда ведущее к немедленной пользе. Для нашей же пользы следует познавать мир таким, каков он есть, а не таким, как подскажет каждому его мышление. Бэкон не ищет чистого знания ради самого знания. По его мнению, философия должна быть теоретическим обоснованием практики светоносных опытов и сама слагаться под диктовку мира.

Познание необходимо начать с очищения сознания от «идолов» – пред­рассудков и за­блуждений ума и чувств, таящихся в механизме самой драма­тически противоречивой че­ловеческой природы, то есть, в самообольщениях ума, чувственной структуре и сетке межчеловеческих отношений.

Первый вид заблуждений – это «идолы рода», такие присущие всем людям психологи­ческие механизмы, как легковерие и консервативность, вера в свою непогрешимость, косность и обман чувств, которые возникают в процессе познания при взаимодействии ощущений, эмоций и рассудка.

Второй вид заблуждений – это «идолы пещеры», это заблуждения, и отклонения, свой­ственные разным индивидуумам и возникают не только от природы, но и от воспитания, отличаясь огромным разнообразием. Термин «пещера» взят у Платона, он обозначает сознание человека, уподобленное неровной стене пещеры, на которой возникают тусклые отблески происхо­дящих вне ее событий.

Третий вид заблуждений – это «идолы рынка», которые порождаются особенностями социальной жизни человека и связаны с дезориентирующим воздействием словесной пу­таницы, двусмысленностью терминов, особенно это относится к схоластике и к ученым людям, пытающимся, подобно тор­говкам и демагогам, достигнуть своих целей с помощью дешевого красноре­чия. Следует разобраться в значениях употребляемых слов и отбросить те, у которых отсутствует точный и истинный смысл, то есть, преодолеть лин­гвистическое отчуждение.

Четвертый вид заблуждений – это «идолы театра» связаны с иска­жающим воздейст­вием ложных теорий и философских учений. Слепое пре­клонение перед установленными и признанными авторитетами, которые по­добно актерам в театре, подчинила себе умы слушателей, что мешает откры­тию истины. К числу мнимых авторитетов Бэкон относит Пифагора, Платона и Аристотеля. Заслонив глаза, как катаракты, они продолжают пло­диться, и, возможно, в будущем их появится гораздо больше, чем теперь. Это предви­дение Бэкона сбылось.

В процессе познания важную роль играет выбор правильного метода. Существуют три пути познания.

«Путь паука» – выведение истин из чистого сознания при полном пренебрежении фак­тами. Им грешат Аристотель, схоласты и спекулятивные рационалисты.

«Путь муравья» – узкий эмпиризм, неумение обобщать собранные факты, отсутствие теории.

«Путь пчелы» – единственно правильный и соединяет в себе достоин­ства и лишен не­достатков первых двух «путей». Это путь непрерывного и постепенного подъема от ощу­щений к наиболее общим аксиомам, от эмпи­рии к теории. Боязнь этого подъема толкает на «путь муравья», а поспеш­ность при восхождении уводит на «путь паука». Следует применять силу мышления не для построения фантастических гипотез, а для истолкова­ния данных ощущений, для их последовательной переработки, подобно тому, как пчела перерабатывает нектар растений в мед.

Принципиально важным для укрепления положения философии и уси­ления ее позиций в обществе стал предложенный Бэконом индуктивный ме­тод познания, суть которого за­ключалась в постепенном обобщении фактов, наблюдаемых с помощью опыта. Индуктив­ный метод включал в себя обяза­тельное использование человеческого разума при анализе эмпирических фак­тов. Бэкон был сторонником «двойственности истины». Он не отрицал боже­ственную истину, то есть истину о Боге. Но он утверждал за философией право на свою истину, а это поднимало философию на такую высоту, которая была немыслима не­сколько десятилетий назад.

Близость Бэкона эпохе Возрождения выражается в его красочном из­ложении идей. В работе «О мудрости древних» он интерпретирует древне­греческие мифы с позиций философии Нового времени.

Значение философии в жизни общества Ф.Бэкон ассоциирует с песней и судьбой мифиче­ского героя Орфея – удивительного, божественного чело­века, владею­щего любой гар­монией, умеющего сладостными мелодиями волновать и увле­кать всех. Орфей смог умилостивить подземных вла­дык, и они позволили ему увести похищенную безвременной смертью жену с усло­вием, что она будет следо­вать за ним, а он не оглянется, пока они не вый­дут из подземного царства. Когда Орфей был почти у цели, он, дви­жи­мый любо­вью, оглянулся, договор был нарушен, и он ос­тался снова без жены.

С той поры Орфей, возненавидел женщин, и удалился в пустынные места дарить сладостную музыку зверям. И те утратили свою природу, за­были о своей звериной сути, и такова была сила его музыки, что даже леса и камни ос­тавляли свои места и располагались вокруг него в чин­ном порядке.

Но появились пьяные фракийские жены, и дикими хриплыми звуками ро­гов заглушили му­зыку Орфея. Сразу звери обрели свою звериную сущ­ность и набросились друг на друга, камни и леса вернулись на свои места, а самого Ор­фея за неуважение к Вакху растерзали беснующиеся женщины и разбросали части его тела по земле. А Геликон (река, посвященная Музам) в отчаянии и не­годова­нии ушел под землю и уже только в других местах вновь вышел наружу.

Смысл мифа, по мнению Ф.Бэкона, следующий. Музыка Орфея – это со­держание философии – прекрасное, мудрое и завораживающее. Судьба Орфея – это судьба философии в обществе. У Орфея есть две песни: одна смягчает подземных богов, другая – увлекает зверей и леса. Первая олице­творяет фило­софию природы с ее благородной задачей – восстановления и укрепления всего преходящего (возврат из царства мертвых). Попытки ре­шить эту задачу обычно кончаются неудачей из-за невозможности ее ре­шить, а также – из-за суетливости, любопытства и нетерпения (не утерпел Орфей, оглянулся на свою жену Евридику).

Тогда приходит очередь второй песни – философии нравственной и со­циальной. Она обращается к людским сердцам, внушая заботу о гражданских делах, любовь к добродетели, законности, побуждая забыть о необузданных аффектах. Неизбежность личной смерти заставляет людей ис­кать бес­смертия в добрых делах и славе. Гражданское содержание филосо­фии, будучи усво­енным людьми, способствует установлению гармонии и по­рядка в обще­стве (утрате звериной сущности). Философы нового времени свято верили в мо­гущество разума, представителем которого является философия.

То, что Орфею стала отвратительна мысль о браке, означает несовмес­ти­мость двух видов бессмертия: великих дел на благо государства и заботы о по­томстве, которая отвлекает от великих дел.

Но возвышенные творения мудрости ограничены своим временем. По­сле периода расцвета государ­ства вдруг начинаются волнения и войны: в их грохоте законы умолкают, люди обретают худшие стороны своей при­роды. В деревнях и городах царит опустошение. Науки и философия оказыва­ются растерзанными, так, что только их обломки можно найти кое-где. Воды Ге­ликона скрываются под землю до времени, чтобы вырваться наружу уже в других местах и у других народов[95].

Хотя мифиче­ский Орфей жил в до-гомеровскую эпоху, когда филосо­фии еще не было, а господствовала ее предшественница – мифология, этот растерзанный образ очень напоминает сегодняшнюю ситуа­цию, когда "ди­кими хриплыми звуками" грубый голос плоти (господство потреби­тельского идеала, помешательство нашего общества на деньгах) совер­шенно заглушил волшебные звуки Орфея-философии, и никому не нужны разбросан­ные по старым кни­гам кусочки его божественного тела. Хочется надеяться, что воды Геликона уже рвутся к поверхности где-то недалеко от нашего дома, и заво­раживающее содержание философии скоро пробьется и заставит людей за­дать себе вечные вопросы.

Для Бэкона структура философского знания, согласно требованиям его времени, включала два важнейших элемента – онтологию (учение о бы­тии) и социальную философию с этикой (учение об обществе и морали). В целом XVII век был также веком методологии, чему немало послужила деятель­ность Ф. Бэкона.

После Бэкона эмпиризм развивали Томас Гоббс (1588-1679), Джон Локк(1632-1704), Давид Юм (1711-1776).

Джордж Беркли (1685-1753) – представитель субъективного идеа­лизма. Его главные работы: «Трактат о принципах человеческого познания», «Три разговора между Гласом и Филонусом». Его тезис: «существовать, зна­чит быть воспринимаемым», а так как Бог вос­принимает все и всегда, то все и существует в его восприятии, а потому и нам ведомо.

Ренэ Декарт (1596-1650) французский философ-дуалист, математик, физик, физиолог, психолог. Его латинизированное имя – Картезий, название его учения – картезианство. Главные философские сочинения – «Рассужде­ние о методе», «Правила для руководства ума», «Начала философии», «Стра­сти души».

Духовная атмосфера в Европе этого времени была очень противоречи­вой. Открытия Коперника, Галилея и Кеплера разбудили умы, но церковная инквизиция ответила кострами – в 1619 году в Тулузе был сожжен священ­ник и ученый, обвиненный в ереси и атеизме, Джулио Чезаре Ванини, в 1621 году – атеист Фонтанье.

Декарт (Des Cartes, Cartesius) родился в дворянской семье на юге Франции в Турени, в городе Ляэ. Его мать умерла от чахотки через несколько дней после родов. С восьми лет Ренэ воспитывался в лучшей иезуитской школе в г. Ляфлеш, где преподавалась схоластика. Уже тогда он отдавал все силы изучению математики и мечтал применить ее к философии. Запутав­шись в сомнениях и ошибках, он в 1612 году покинул школу. Затем он за­нялся медициной и правом, на два года ушел с головой в изучение наук, а в 1618 году записался добровольцем в армию. Он почти не участвовал в сра­жениях Тридцатилетней войны, отказывался от чинов и жалованья, поэтому у него было много свободного времени, которое он посвящал чтению и раз­думьям, находясь почти до обеда в постели. Декарт рассказывает, как одна­жды поздней осенью 1619 года, сидя в одиночестве в сельском баварском домике, он сформулировал сразу все основные положения своего философ­ского учения, а заодно и принципы сведения физики к геометрии, а геомет­рии – к алгебре, развиваемой с помощью буквенных обозначений. В 25 лет он покинул армию и вернулся во Францию, где слава о его теоретическом методе стала распространяться и умножать число его врагов, особенно из среды католического духовенства[96].

В 1628 году Декарт уехал в Голландию, где провел два самых плодо­творных десятилетия, соблюдая инкогнито, он менял свое местожительство 39 раз. За эти годы он создал аналитическую геометрию, развил учение о преломлении света, внес много нового в механику, физику и психологию, за­нялся изучением анатомии на трупах животных, написал «Правила для руко­водства ума», трактат «Мир», методологическое исследование «Рассуждение о методе». Главным философским произведением Декарта, в котором были изложены его онтология и теория познания, была книга «Первоначала фило­софии», изданная в 1644 году. Все эти успехи принесли ему нежелательную известность. Его противники профессора Утрехтского университета приняли постановление, осуждающее его новую философию. Только вмешательство французского посланника спасло Декарта от ареста, изгнания и публичного сожжения его сочинений.

На родине во Франции, куда он ездил трижды, его тоже не ждало ни­чего хорошего. В 1649 году Декарт принял приглашение шведской королевы Христины и переехал в Стокгольм. В феврале 1650 года он простудился и умер от пневмонии: говорят, что придворный врач, лечивший его, был при­ятелем утрехтских профессоров, он просто выпустил Декарту кровь.

В 1663 году римский папа внес труды Декарта в список запрещенных для католиков книг, а спустя восемь лет Людовик XIV запретил преподава­ние картезианства на всей территории Французского королевства.

Декарт является ключевой фигурой в философии Нового времени, ос­нова­телем рационализма и знаменует собой конец тысячелетней средневеко­вой ночи, ве­ликий «сдвиг» или поворот, с которого начинается новая исто­рия, новая философия и новая мысль. Притом Декарт был истинным «сыном своего времени».

Декарт создает дуалистичную онтологию. В основе всего со­творенного Богом он видит две субстанции – протяженную (материальную) и мыслящую (духовную). «Под субстанцией, - пишет Декарт в «Первоначалах филосо­фии», - мы можем разуметь лишь ту вещь, коя существует, совершенно не нуждаясь для своего бытия в другой вещи. Однако субстанцией, совершенно не нуждающейся ни в чем другом, может быть только одна, а именно Бог. Таким образом, имя «субстанция» неоднозначно соответствует Богу и его творениям, как на это обычно и указывается в школах; иначе говоря, ни одно из значений этого имени не может отчетливо постигаться как общее для Бога и для его творений».[97]

Каждой субстанции Декарт приписывает атрибут – главное свойство, образующее природу и сущность этой субстанции, причем с этим свойством связаны все остальные. А именно: телу (или материи) присущ главный атри­бут – протяженность в длину, ширину и глубину, а уму – мышление. Про­странство, по мнению Декарта, материально, поскольку если в нем есть про­тяжение, значит, есть и субстанция, то, что протяженно. Пространство бес­предельно, потому что этот мир, или протяженная материя, составляющая универсум, не имеет никаких границ, ибо, даже помыслив, что они где-либо существуют, мы не только можем вообразить за ними беспредельно протя­женные пространства, но и постигаем, что они действительно таковы, какими мы их воображаем.

Земля и небеса, по Декарту, созданы из одной и той же материи, следо­вательно, нескольких миров быть не может.

Движение Декарт понимает как перемещение или вращение тел отно­сительно друг друга. Для него движение и покой – это два различных модуса то есть, свойства тела. Движение противоположно покою. Движения и покоя без тела, то есть, без материи, нельзя себе представить. При этом первопри­чина движения – Бог, и он постоянно сохраняет в мире одинаковое количе­ство движения.

Анализируя движение материи, Декарт открывает закон инерции как закон природы.

Декарт выступает против атомистического учения Демокрита, доказы­вая, что невозможно существование каких-либо атомов, то есть, мельчайших и неделимых частиц тела, потому что сколь бы малыми ни предполагались эти частицы, раз они являются протяженными, они делимы, если не челове­ком, то Богом, который, как известно, всемогущ. Декарт отвергает также учение Демокрита о делении мира на атомы и пустоту, доказывая, что в при­роде пустота невозможна, так как пространство материально. Кроме того, Декарт отрицает идею Демокрита о том, что телам присуща тяжесть. Тяжесть есть качество, зависящее от взаимного отношения между несколькими те­лами.

Бог трактуется с позиций деизма, как несотворенная и независимая мыслящая субстанция, мастер, построивший сложный меха­низм мира, дав­ший ему мощный толчок или импульс и устра­нившийся. Декарт выступает против телеологии, потому что считает несостоятельной попытку человека постичь цели, которыми руководствовался Бог при сотворении мира.

Рас­тения, животные, человеческое тело – все это сложные природные механизмы.

Гносеология (теория познания) Декарта рационалистична и антипсихо­логична. Для Декарта идеалом знания была математика, которая по его убеж­дению дает абсолютные, полные, вечные и неизменные истины. В XVII веке математика объективно подготавливала изменение всего научного и фило­софского мышления. К тому времени арифметика, алгебра и геометрия в их элементарной форме достигли уже почти нынешнего развития. Галилей и Кеплер заложили основы математической небесной механики. В 1614 году шотландский математик Джон Непер опубликовал свои таблицы логариф­мов. Характерной особенностью научного и передового философского мыш­ления XVII века была его связь с практическими запросами мануфактурного производства и с потребностями мореплавания.

Декарт не считает чувственное познание достаточным для постижения истины, объясняя это тем, что тела ощущаемые посредством органов чувств, состоят из частиц, недоступных чувственному восприятию. Он приводит пример с деревом. Мы видим каждый день, как оно растет, но нельзя понять, как оно становится больше, если не помыслить, что к его телу присоединя­ется некоторое иное тело. Но никто не может воспринять посредством внеш­них чувств, каковы тельца, поступающие в каждое мгновение в каждую часть растущего дерева. Однако Декарт уверен, что при помощи разума, прибегнув к аналогии, мы сможем сделать ясные научные выводы по этому и подобным ему вопросам.

Он пишет: «В этом отношении мне многое дал пример некоторых тел, созданных человеком: между машинами, сделанными руками мастеров, и различными телами, созданными одной природой, я нашел только ту раз­ницу, что действия механизмов зависят исключительно от устройства раз­личных трубок, пружин или иного рода инструментов, которые, будучи со­размерны руке мастера, всегда настолько велики, что их форму и движения легко увидеть, тогда как, напротив, трубки или пружины, вызывающие дей­ствия природных вещей, обычно бывают столь малы, что ускользают от на­ших чувств. И ведь несомненно, что в механике нет правил, которые не при­надлежали бы физике; поэтому все искусственные предметы вместе с тем и предметы естественные. Так, например, часам не менее естественно показы­вать время с помощью тех или иных колесиков, из которых они состоят, чем дереву приносить плоды. Вот почему, подобно часовщику, который, рас­сматривая не им сделанные часы, обычно в состоянии по некоторым види­мым их частям судить о том, каковы остальные, невидимые для него, так и я, рассматривая действия и ощутимые частицы естественных тел, пытался уз­нать, каковы причины этих явлений и каковы невидимые частицы».[98]

Доказывая недостоверность показаний наших органов чувств, а значит и чувственного познания, Декарт систематизирует причины наших заблуж­дений или «темных и смутных» понятий.

Первая и основная причина состоит в предрассудках нашего детства, когда мы считаем свет звезд слишком маленьким, меньше тусклой лампадки, когда не замечаем шарообразности и кругового вращения Земли, считая ее неподвижной и плоской и так далее.

Вторая причина наших заблуждений состоит в том, что мы не можем изгладить из памяти эти предрассудки, хотя понимаем, что многие наши убеждения ложны, и все это служит причиной многих ошибок.

Третья причина состоит в том, что мы утомляемся, когда внимательно рассматриваем то, что непосредственно нам дано в чувствах; отсюда возни­кает привычка судить об этих вещах не по данному нам восприятию, но на основе предвзятого мнения. Поэтому большинство людей всю свою жизнь воспринимают все вещи лишь смутно.

Четвертая причина: мы закрепляем наши понятия в словах, неточно со­ответствующих вещам, и потому мысли всех людей вращаются скорее вокруг слов, чем вокруг вещей.

Декарт превозносит здравый смысл, который он называет «естествен­ным светом» человеческого ума, и предлагает свой рационалистический ме­тод, который направлен против догматической самовлюбленности мыслите­лей, уверенных в непоколебимости того, что они считают истинным. Его ме­тод основан на следующих принципах:

абсолютность истины означает, что она окончательна и не подлежит никаким уточнениям и исправлениям;

она является полной, то есть, не нуждается в дополнениях;

в каждом вопросе истина имеется только одна и, познав ее не частично, а во всей целостности, мы обладаем всем знанием, которое в данном случае возможно;

вечность и неизменность истины означает, ее непреходящий сущност­ный характер;

всеобщность и обязательность истины выражают ее несомненность и доказанность;

отсюда вытекает, что научные споры между здравомыслящими уче­ными неправомерны, следует не спорить, а обсуждать.

Истина может быть выведена только из разума, и им же должна быть проверена. При таком понимании истины ее критерием и источником знания не может быть чувственный опыт, поскольку он ненадежен и переменчив. Декарт верит во всесилие всеобщих, безличных дедуктивных логических структур знания и пренебрегает коллективным процессом постижения и при­умножения истины. Он убежден, человек «от самого себя» может научиться больше, чем от других.

Согласно Декарту существуют врож­денные идеи, или вечные истины, например, такие: бытие, бог, существование, число, длительность, телес­ность, структурность тел, факты сознания, свободной воли. Кроме того, вро­жденными он счел некоторые суждения-аксиомы, а именно: «из ничего не бывает ничего», «у ничто не бывает свойств», «нельзя одновременно быть и не быть», «у всякой вещи есть причина», «нет атрибута без субстанции», «целое больше своей части», «сомнение есть акт мышления», «всякое протя­жение делимо», «линия состоит из точек», «все телесное протяженно», «у шара есть лишь одна поверхность», «два плюс два составляют четыре» и другие. Эти идеи еще смутны, для их прояснения нужен «естественный свет разума», который проявляется у взрослых. В самом разуме заключается выс­ший критерий истинности – очевидность, ясность, отчет­ливость того, что усматривается интеллектуальной интуи­цией.

Его знамени­тый принцип методологического сомнения: cogito ergo sum – мыслю (сомневаюсь), следо­вательно, существую. Суть его в следующем. Можно усомниться во всем, но несо­мненен акт сомнения, который есть акт мысли. Мыслит субъект, то есть бессмертная душа. Сомнение – свидетель­ство несовершенства мысли, а несо­вершенство существует только в отноше­нии к совершенству, то есть к Богу, который благой и не может быть обман­щиком. Поэтому, заложенные им в душу, врожденные идеи достоверны. И несовершенный человек, найдя вер­ный метод познания, может с помощью разума подчинить себе мир.

В «Рассуждении о методе» Декарт выдвигает четыре основных правила своего метода истинной дедукции:

Первое – никогда не принимать за истинное ничего, что я не признал бы таковым с очевидностью, т.е. тщательно избегать поспешности и преду­беждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не может дать повод к со­мнению. Здесь в качестве исходного элемента познания и критерия истинно­сти знания выступает интеллектуальная интуиция, то есть рациональное, а не чувственное созерцание. В качестве средства расчистки почвы для даль­нейшего познания интуиция возбуждает состояние сомнения.

Второе – делить каждую сложную вещь на более простые составляю­щие. В ходе деления желательно дойти до самых простых, ясных и самооче­видных вещей, то есть до того, что непосредственно дается интуицией. Иначе говоря, «анализ» имеет целью открыть исходные элементы знания.

Это самое эффективное правило метода Декарта. Он имеет в виду как элементы предметов, так и составные части проблем, гипотез, теорий, то есть, элементы и самой действительности, и мышления о ней.[99]

Третье – располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с предметов простейших и легко познаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование по­рядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не предшествуют друг другу.

И последнее – делать всюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено.[100]

Антропология Декарта тоже дуалистична. Человек состоит из непро­тяжен­ной нематериаль­ной души – мыслящей, бессмертной, обладающей свободой воли, и тела – протяженного, материального, действующего реф­лекторно, как механизм, который тянется к удовольст­вию и пользе для себя. Душа со­ставляет сущность человека. Человека можно отличить от автомата по целе­направленной деятельности и речи. Согласованное взаимодействие души и тела для Декарта «психофизическая проблема», которую ему не уда­лось ре­шить и он объявляет Божественным чудом слаженность в деятельно­сти души и тела.

Русский философ Лев Шестов (1866-1938) писал: «У Декарта, «отца новой философии», который первый провозгласил заповедь: да не будет в философии предпосылок (он это формулировал в словах – de omnibus dubi­tandum), была, конечно, своя предпосылка. Какая-то могучая, непреодолимая сила, которую он бы не мог назвать по имени и имени которой он не допы­тывался, но которая им владела безраздельно, влекла его неудержимо к од­ной цели: во что бы то ни стало изгнать из нашей жизни тайну».[101] Декарту казалась невыносимой, тягостной и мучительной зависимость даже от Бога, он хотел доверять только ясному разуму, создавая буквально культ разума.

Значение Декарта в истории философии и теоретической мысли ог­ромно. Ему принадлежит пальма первенства как основателю рационализма и ниспровергателю догматизма. Именно благодаря его творчеству философия, наконец, уравнялась в правах с богословием и после длительного средневе­ковья освободилась от присутствия и диктата религиозной догматики и псев­дорационализма. Его имя стоит вровень с Платоном и Августином, а его учение будет постоянно порождать в наших сердцах и умах дух философии.

Последователь Декарта Блез Паскаль (1623-1662), который сначала блестяще продолжил рационалистическую традицию Декарта, впоследствии, пережив несчастья в личной жизни и болезнь, не согласился с господством разума и устранением Бога. Он заявил, что ясность и отчетли­вость убивают истину, что Бог хо­чет и может обманывать людей. Именно тогда, когда ему нужно обмануть людей, он по­сылает им философов, посылает им пророков, которые внушают им ложные, но ясные и отчетливые суждения. И люди уже не молятся: «хлеб наш насущный даждь нам днесь» или «из­бави нас от лука­вого», они только почтительно предлагают Богу не вмеши­ваться в человече­ские дела.

Паскаль ощутил глубокий разлад между научным познанием природы средствами ра­зума и интуитивной верой «сердца» в таинственного «скрытого бога» и увидел, что для веры равно губительно и подчиниться разуму, и раз­виваться вопреки ему. Гармония веры и разума недостижима, и, чтобы «пе­рерасти» свою немощь и разорванность, человеку ос­тается обратиться только к вере.

Таким образом, Паскаль первым в истории мировой научной мысли поставил вопрос о границах научности, сделав вывод, что «доводы сердца», отличные от «доводов разума», выше последнего. Наше сердце обладает до­водами, недоступными разуму, ибо еще Плотин сказал, что, пока наш ра­зум в теле, он крепко спит. А спать нельзя, потому что муки Иисуса Христа беско­нечны. Теоретическое и практическое значение идеи церкви и идеи ра­зума по существу одно и то же. Разум обеспечивал древним ту прочность и уве­рен­ность – «право на сон», которое средневековье находило в католиче­ской церкви. И хотя сам разум есть сон, ему не повиноваться нельзя. По неиспо­ве­димому решению Творца, наместником Бога на земле может быть только тот, кто умеет так крепко спать, кто так вверился разуму, что не пробужда­ется даже и тогда, когда в кошмарном сновиде­нии отрекается от Бога.

История «знает», что то, что людям не полагается видеть, - они и не увидят, хоть и пока­зать им. Если сегодня истина, обнаженная от всех покро­вов, предстанет перед человеком: он ее не узнает, ибо по тем «критериям» истины, то есть, по совокупности тех признаков, которые, по нашим убежде­ниям, отличают ложь от истины, он будет принужден признать ее ложью. И, прежде всего, он убедится, что она не только не полезна, но вредна людям.

То «главное», что служит предметом философии, не выносит опреде­ленности, и наобо­рот, наше обыкновенное мышление не выносит бесфор­менности. Когда душа приближа­ется к настоящей реальности – ею овладе­вает ужас, ей кажется, что она погружается в ни­что, она гибнет. И, наоборот, когда последнюю высшую реальность мы пытаемся захва­тить в сети наших точных и ясных высказываний, готовых и привычных категорий, она выте­кает из них, как вода из рыбачьего невода, когда его извлекают из воды, - она пре­вращается на наших глазах в страшное «ничто».

Таким образом, Декарт с его открытием не смог вырваться из ограни­ченности своего времени. Паскаль предвосхитил последующую иррациона­листическую тради­цию от романтизма до экзистенциализма. Он отстаивал идею трагичности и хрупкости человека и одновре­менно его достоинства, которое состоит в акте мышления: человек это «мыслящий трост­ник», «в пространстве Вселенная объемлет и поглощает меня, как точку; в мысли я объ­емлю ее»[102].

Однако Новое время принадлежало не Паскалю, а Декарту. После Де­карта философия не только уравнялась с богословием в правах на существо­вание и объяснение мира, но и по­лучила определенное преимущество в гно­сеологии и антропологии. Продолжателями идей Декарта являются выдаю­щиеся ра­ционалисты Бенедикт (Барух) Спиноза (1632-1677) и Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716).

Вопросы для самоконтроля

1. Каковы объективные предпосылки возникновения материалистиче­ской философии в Западной Европе XVII века?

2. В чем отличие островного эмпиризма от континентального рацио­нализма XVII века?

3. Назовите основные положения теории познания Фрэнсиса Бэкона.

4.Что такое деизм? Что такое дуализм Рене Декарта? В чем плюсы и минусы Декартова рационализма?

5. В чем правота Блеза Паскаля? Кому мы сегодня ближе: Декарту или Паскалю?

6. Что такое агностицизм в теории познания?

Рекомендуемая литература

1. Гриненко Г.В. История философии. Учебник. 2-е изд. М. Юрайт. 2007.

2. Грядовой Д.И. История философии. Учебник. Древний мир. Античность. кн. 1. М., Юнити. 2009.

3. Грядовой Д.И. История философии. Учебник. Средние века. Возрождение. Новое время. кн. 2. М., Юнити. 2009.

4. Спиркин А.Г. Философия. М. Гардарики. 2008.

5. Философия. Учебник. Под ред. проф. В.Н. Лавриненко проф. В.П. Ратникова. 2-е изд. М., Юнити. 2007.

Дополнительная литература

6. Бэкон Ф. О мудрости древних // В кн.: Сочинения в двух томах. М. Мысль. 1978. Т. 2.

7. Декарт Р. Рассуждение о методе // В кн.: Декарт Р. Сочинения в двух то­мах, М. «Мысль», 1987. Т. 1, с.260.

8. Декарт Р. Первоначала философии. // В кн.: Декарт Р. Сочинения в двух томах. М., «Мысль», 1989, т. 1.

9. Нарский И.С. Западно-европейская философия XVII века. М., «Высшая школа», 1974.

10. Паскаль Блез Из «Мыслей» // В кн.: Франсуа де Ларошфуко, Блез Пас­каль, Жан де Лабрюйер. Суждения и афоризмы. М., Изд. Политической литературы. 1990.

11. Философия в вопросах и ответах // Под ред. проф. А.П. Алексеева и доц. Л.Е. Яковлевой // М.: «Проспект», 2003.

1. Шестов Л. Сыновья и пасынки времени. // В кн.: Лев Шестов. Соч. в 2-х томах, М., «Наука», 1993, т. 2.

[1] Чанышев А.Н. Начало философии. М., МГУ, 1982. С. 57.

[2] См.: Блинников Л.В. Краткий словарь философов. Конфуций. М., Наука. 1994. С. 132.

[3]См.: Соловьев В.С. Исторические дела философии. // Вопросы философии. 1988, № 8.

[4] Юшкевич П. О сущности философии. // Философские науки, 1990, № 9. С. 85.

[5] Ермакова Е.Е. Философия. М., 2000. С. 8.

[6] Сорокин П.А. Кризис нашего времени. // В кн.: Питирим Сорокин. Человек. Цивилизация. Общество. М., Политиздат, 1992. С. 427.

[7] Шестов Л. Дерзновения и покорности // В кн.: Лев Шестов Сочинения в двух томах. Т. 2. С. 190.

[8] См.: Ермакова Е.Е. Философия. М., 2000. С. 10.

[9] См.: Грецкий М.Н. Структурализм К.Леви-Строса и проблема гуманизма // Французская философия сегодня. М., Наука, 1989. С. 33-34.

[10] Лосев А.Ф. Диалектика мифа // В кн.: Философия, мифология, культура. М., 1991. С. 97.

[11] См.: Ясперс К. Истоки истории и ее цель. В кн.: Смысл и назначение истории. М., 1994. С. 49.

[12] См.: Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. произв., М., 1979, Т.3, С. 382.

[13] См.: Философия в вопросах и ответах. Под ред. проф. А.П. Алексеева и доц. Л.Е. Яковлевой. М.: «Проспект», 2003. С. 18-20.

[14] См.: Шестов Л. На весах Иова (Странствования по душам) // Лев Шестов Сочинения в 2-х томах. Т. 2, С. 3

[15] Там же, с.5.

[16] Фалес, Биант, Солон, Питтак, Клеобул, Хилон, Периандр. // См.: Словарь античности. М.: Прогресс. 1989. С. 517.

[17] [17] См.: Философия в вопросах и ответах. Под ред. проф. А.П. Алексеева и доц. Л.Е. Яковлевой. М.: «Проспект», 2003. С. 51.

[18] Диоген Лаэртский О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: "Мысль". 1979. С. 74.

[19] Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: «Мысль», 1979. С. 338-339.

[20] Фрагменты ранних греческих философов. Часть I. М.: «Наука», 1989. С. 143.

[21] См.: Шпенглер О. Закат Европы. М.: Мысль. 1993. Т. I. С. 345.

[22] См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: «Мысль», 1979. с. 337.

[23] См.: Вильгельм Виндельбанд. История философии. Киев.: «Ника-Центр». 1997. с. 58.

[24] Цит. по: История философии Запад – Россия – Восток. Книга первая. Под ред. Н.В. Мотрошиловой. М.: «Греко-латинский кабинет», 1995. с. 62.

[25] Материалисты Древней Греции. М., 1955. С. 44.

[26] Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: «Мысль», 1979. с. 365.

[27] См.: Там же, с. 367.

[28] См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: «Мысль», 1979. с. 372

[29] См.: Демокрит. ОГИЗ, 1935. с. 23.

[30] См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: «Мысль», 1979. с. 372-373..

[31] Демокрит. ОГИЗ, 1935. с. 236.

[32] См.: Демокрит. ОГИЗ, 1935. с. 209-223.

[33] Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое.// В кн.: Ницше Сочинения в двух томах. М. Мысль. 1990, т. I, с. 428.

[34] См.: Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона. В кн.: Платон. Собр.соч. в 4-х томах. М. «Мысль». 1990. Т. 1. С. 18.

[35] См.: Шестов Л. Гефсиманская ночь (Философия Паскаля). В кн.: Лев Шестов. Сочинения в 2-х томах. М. «Наука». 1993. Т. 2. С.299.

[36] См.: Назаров В.Н. Систематическая философия в вопросах и ответах. Тула. 1999. С. 82-83.

[37] Рассел Б. История западноевропейской философии. М.: «Миф». 1993. Т. I. С. 124.

[38] См.: Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона. В кн.: Платон. Собрание сочинений в четырех томах. М. «Мысль». 1990. т. I. С. 3.

[39] Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М. Мысль. 1979. С. 151.

[40] См.: там же. С. 448.

[41] Платон. Федр. Собрание сочинений в четырех томах. М., «Мысль», 1993, т. 2, с.155.

[42] Там же, с.158.

[43] Платон. Государство. Собрание сочинений в четырех томах. М.: «Мысль». 1994. Т.3. С. 295.

[44] Там же. С. 300.

[45] Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М. «Мысль». 1979. с. 205.

[46] Там же с. 206.

[47] Там же. С. 205.

[48] Там же. С. 211.

[49] См.: Вильгельм Виндельбанд. История философии. Киев, «Ника-центр», 1997, с. 121.

[50] Карл Поппер Открытое общество и его враги. В двух томах. М., 1992, т. 2, с.16-17.

[51] См. Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 4, Примечания. С. 759.

[52] Рассел Б. История западноевропейской философии. М.: «Миф». 1993. Т. I. С. 180.

[53] Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое // В кн.: Ницше. Сочинения в двух томах. М., Мысль, 1990, т. 1, с. 378-379.

[54] См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М. «Мысль», 1979, с. 242.

[55] См.: Антология кинизма. М. «Наука», 1984, с. 329-330.

[56] Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. 1979. С. 432.

[57] См.: Там же. С.431-432.

[58] Киник.

[59] Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. // В кн.: Ницше. Сочинения в двух томах. М., «Мысль», 1990, т. 1, с. 386-387.

[60] Там же. С. 278

[61] См.: Секст Эмпирик. Три книги Пирроновых положений // Секст Эмпирик. Соч.: в 2 т., 1975-1976. Т. 2. С. 214-239.

[62]Назаров В.Н. Систематическая философия в вопросах и ответах. Тула. 1999, с. 122-123.

[63] См.: Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: «Мысль». 1978. С. 92-93.

[64] См.: Трахтенберг О.В. Очерки истории западноевропейской средневековой философии. М. МГУ. 1957. С. 10.

[65] См.: Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. М. 1979. С. 388-393.

[66] Раздвоенность.

[67] См.: Рассел Б. История западной философии в двух томах. М. «Миф», 1993. Т. I, с. 318.

[68] См.: Философия в вопросах и ответах. Под ред. А.П. Алексеева и Л.Е. Яковлевой. М. Проспект. 2003. с. 67-69.

[69] См.: Трахтенберг О.В. Очерки истории западноевропейской средневековой философии. М. МГУ. 1957. С. 26-28.

[70] См.: История философии: Запад – Россия – Восток. Книга первая: философия древности и средневековья. Под редакцией Н.В. Мотрошиловой. М., «Греко-латинский кабинет» Ю.А. Шичалина. 1995, с.246-247.

[71] Манихейство – религиозное учение, основано в 3 в. Мани, который проповедовал в Персии, Средней. Азии, Индии. В основе манихейства — дуалистическое учение о борьбе добра и зла, света и тьмы как изначальных и равноправных принципов бытия. Распространилось в 1-м тыс. н. э. от Китая до Испании.

[72] Донатисты (от имени епископа Доната) – участники религиозного движения в римской Сев. Африке 4-5 вв. Донатисты считали, что святость истинной церкви зависит от совершенства ее служителей (совершенством признавалась главным образом готовность претерпеть мученичество за веру).

[73] Пелагиане – последователи христианского монаха Пелагия (ок. 360 — после 418) в странах Средиземноморья в начале 5 в.; в противовес концепции благодати и предопределения Августина ставили «спасение» человека в зависимость от его собственных нравственно-аскетических усилий. Осуждено как ересь на 3-м Вселенском соборе (431).

[74] См.: Жильсон Э. Разум и Откровение в Средние Века. В кн.: Богословие в культуре Средневековья. Киев.: 1992. С. 14-15.

[75] См.: там же. С.12.

[76] См.: Молитвослов. Издательский отдел Московского Патриархата. 1994. с.378-380.

[77] См.: Гусейнов А.А., Иррлиц Г. Краткая история этики. М., «Мысль», 1987. с.229-230.

[78] Авраам - в Библии родоначальник евреев, отец Исаака. По велению Яхве Авраам должен был принести сына в жертву, но в момент жертвоприношения был остановлен ангелом.

[79] Давид – царь Израильского государства (около 1010 – около 950 до н. э). Согласно Библии, юноша-пастух Давид из израильского колена (племени) Иуды победил в единоборстве великана-филистимлянина Голиафа и отсек ему голову. За это первый израильский царь Саул приблизил Давида к себе, а позднее сделал военачальником. После гибели Саула Давид был провозглашен израильским царем, объединил вокруг Иудеи другие израильские племена, завоевал Иерусалим и создал могущественное Израильское государство. Давид - автор многочисленных Богохвалебных песен (псалмов) и предполагаемый автор библейской книги «Псалтирь ».

[80] См.: Майоров Г.Г. формирование средневековой философии. М. «Мысль», 1979, с.532-533.

[81] Виндельбанд В. История философии. Киев. 1997. С. 222.

[82] См.: Рассел Б. История западной философии. В двух томах. М.: 1993. Т. 1, С. 452.

[83] См.: Жильсон Э. Разум и Откровение в Средние Века. В кн.: Богословие в культуре Средневековья. Киев.: 1992. С. 35-37.

[84] Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: 1978. С.153-154.

[85] См.: Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: 1978. С.40.

[86] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 346.

[87] Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: «Мысль», 1978. С.53-54.

[88] Там же. С.104-105.

[89] См.: Ревякина Н.В. Творческий путь Лоренцо Валлы // В кн.: Лоренцо Валла. Об истинном и ложном благе. О свободе воли. М., «Наука», 1989, с. 6.

[90] Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: «Мысль», 1978. С.291.

[91] Николай Кузанский. Сочинения в двух томах. Т. 1, С. 52.

[92] Николай Кузанский. Сочинения в двух томах. Т. 1. С. 595.

[93]Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: «Мысль», 1978. С.471.

[94] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 26. Ч. 1. С. 23.

[95] См.: Бэкон Ф. О мудрости древних. В кн.: Сочинения в двух томах. М. Мысль. 1978. Т. 2. С.259-261.

[96] См.: Нарский И.С. Западно-европейская философия XVII века. М., «Высшая школа», 1974, с. 84.

[97] Декарт Р. Первоначала философии. // В кн.: Декарт Р. Сочинения в двух томах. М., «Мысль», 1989, т. 1, с. 334.

[98] Декарт Р. Первоначала философии // В кн.: Декарт Р. Сочинения в двух томах. М., «Мысль», 1989, т. 1, с. 419.

[99]См.: Нарский И.С. Западно-европейская философия XVII века. М., «Высшая школа», 1974, с. 90.

[100] См.: Декарт Р. Рассуждение о методе // В кн.: Декарт Р. Сочинения в двух томах, М. «Мысль», 1987. Т. 1, с.260.

[101] Шестов Л. Сыновья и пасынки времени. // В кн.: Лев Шестов. Соч. в 2-х томах, М., «Наука», 1993, т. 2, с. 254.

[102] См.: Блез Паскаль Из «Мыслей» // В кн.: Франсуа де Ларошфуко, Блез Паскаль, Жан де Лабрюйер. Суждения и афоризмы. М., Изд. Политической литературы. 1990. С. 237.