В ИЗУЧЕНИИ ДИНАМИКИ КУЛЬТУРЫ

Уже из того, что было сказано в предыдущих раз­делах, следует, что исследование динамики социальных и культурных процессов сегодня — это обширная об­ласть познания с широкими перспективами и богатей­шими основаниями для их реализации. Начиная с 70-х гг. XX в. в социально-научной и гуманитарной среде много говорится о смене парадигмы познания человека, общества и культуры. Действительно, те об­щие концепции социокультурной жизни, которые были популярными и казались исчерпывающими в первые полтора десятилетия после Второй мировой войны, сейчас представляются лишь частными случаями в более широком познавательном контексте. Таковыми являются практически все представленные выше на­правления, каждое из которых в течение определенно­го периода времени объявлялось в качестве универ­сального средства познания социокультурной реаль­ности.

Одна из характерных черт современного социаль­но-научного мировоззрения — радикальное сомнение относительно возможности построения общей универ­сальной антропологической теории, с помощью кото­рой можно было бы генерализовать и объяснить все многообразие человеческих проявлений. Кроме того, стало совершенно очевидным, что социально- и куль­турно-антропологические, теоретические построения не являются изоморфными (однозначно соответству­ющими) описываемой ими реальности, но суть её мо­дели и инструменты её познания. Соответственно зна­чительное место в современном изучении человека, общества и культуры занимают вопросы о том, как происходит познание того, частью чего является сам исследователь. Иными словами, надежность применя­емых в прошлом и сейчас методов получения и обра­ботки информации также подвергается радикальному сомнению.

В настоящее время в социальной и культурной антропологии уже не ставится задача описать суще­ствование и движение человечества в целом в гло­бальном масштабе и исчерпывающим образом понять путь его становления от момента зарождения до се­годняшнего дня. Стало очевидным, что при изучении и локальных, и глобальных процессов происходит иссле­довательский отбор: изучаются не все (что, разумеет­ся, невозможно), но те, которые исследователи счита­ют и обосновывают как наиболее значимые с точки зрения репрезентативности для общества и культуры «в целом». Таковы хозяйственные и экологические про­цессы в «культурном материализме», эволюционные универсалии в эволюционизме, способность человека упорядочивать свой опыт в структурализме и т. п. В со­ответствии с классической концепцией познания впол­не правомерным считалось построение универсальных теорий на этих частичных основах. Сейчас неполнота таких построений стала очевидной, но не менее оче­видна и их эвристичность для изучения людьми самих себя. Поэтому современная познавательная ситуация характеризуется проблемной ориентированностью. Речь идет о том, что научная деятельность концентри­руется вокруг социально значимых проблем, и для их решения используются наборы существующих теорий или, в случае необходимости, разрабатываются новые концептуальные модели.

В рамках классической парадигмы основное вни­мание уделялось устойчивым характеристикам социо­культурной жизни, таким как социальная стратифика­ция, социокультурные институты, стереотипные формы поведения и отношений и т. п. Они рассматривались как «несущие конструкции» социокультурных поряд­ков и служили теми отправными точками, относитель­но которых интерпретировались динамика и многооб­разие социокультурной жизни. Однако парадоксальность познавательной ситуации заключалась в том, что эти социокультурные образования были устойчивыми лишь в относительном, идеально-типическом смысле. По мере накопления исследовательских данных ста­новилось очевидным, что менялись их содержание, структура, место в социокультурной жизни. Поэтому при использовании их в качестве точек отсчета или оснований для интерпретации при исследовании дру­гих феноменов предварительно следует доказать, что они могут выполнять такую познавательную функ­цию. Так, сегодня ясно, что объяснение социокуль­турной жизни на основе функционирования эконо­мических или религиозных институтов и норм не­адекватно. Соответственно образ исследовательского поля изменился: не внутренние движения социокуль­турных событий в пределах устойчивой структуры, но процессы человеческой активности в порождаемой ею среде с подвижными границами и структурными компонентами.

Таким образом, в настоящее время в социальной и культурной антропологии при сохранении их предме­та — человеческие взаимодействия и коммуникации, существование искусственного мира — изменился ра­курс его рассмотрения. Теперь не человек, общество, культура в их имманентных свойствах, но динамичес­кие связи человека с его природным и искусственным окружением стали центром исследовательского вни­мания. Соответственно интерес вызывают не социо­культурные порядки, как таковые, но причины их порождения, факторы и механизмы их становлений и распадов. В этой связи областями специального иссле­дования становятся такие совокупности феноменов, которые ранее оставались за его пределами: процессы порождения и декомпозиции, зоны структурной нео­пределенности, нестационарные социокультурные объекты, нерациональные аспекты человеческого ми­ровосприятия и реакций на окружение и т. п. Как уже говорилось, все это повлекло за собой изменение объек­та социально- и культурно-антропологических иссле­дований. Не общество и культура в целом, как они есть, но социальные и культурные проблемы в контексте их порождения и существования — вот что сегодня нахо­дится в центре изучения общества и культуры.

Сказанное отнюдь не означает, что социальная и культурная антропология находятся в кризисном состо­янии, что «классические» для них основания и подхо­ды безнадежно устарели и потеряли свою познаватель­ную ценность. В предыдущих разделах было показано, что ведущие направления этих наук не утратили эври­стического потенциала. Разумеется, обнаружение но­вых областей исследования ведет к разработке новых гипотез, теорий, методологических моделей. Ниже речь пойдет о тех проблемных полях, которые открываются сегодня перед исследователями общества и культуры. Будут намечены также некоторые новые парадигмати­ческие основания, складывающиеся в соответствии с изменившимися акцентами в изучении социокультур­ных процессов.