Запись симптомов

Было бы предпочтительно уметь вести гомеопатический приём, не отвлекаясь на заметки, но это невозможно. Гомеопа-

тическая запись очень важна ради пациента. Она даёт надёжный метод освежения памяти врача во время будущих приёмов и даёт средство передачи пациента от одного врача к другому без нару­шения непрерывности лечения. При записи гомеопатического случая главной целью является точное и краткое описание всех важных факторов случая с отбрасыванием несущественной ин­формации. Кроме того, запись должна передавать относитель­ную интенсивность отдельных симптомов.

Слова пациента следует в максимально возможной степени записывать в виде точных цитат. Это важно потому, что вся го­меопатическая литература основана на графической терминоло­гии простого языка. Во всех испытаниях симптомы записываются как можно ближе к естественным выражениям испытателей. Ко­нечно, при случае отдельные разговорные выражения можно пе­ревести на более обычный гомеопатический язык. Яркий пример приводит Ганеман: такие слова, как «праздник», «месячные» или «период» можно переводить в терминологию, знакомую гомео­патам, — «менструация». Такие переводы вполне безопасны при работе с физическими симптомами, но следует быть очень осто­рожным при переводе психических и эмоциональных симптомов. Следует очень тщательно побуждать пациента очень конкретно описывать такие симптомы, чтобы их можно было точно интер­претировать на гомеопатическом языке. Тем не менее, лучшей по­литикой всегда, когда это возможно, является максимально точное следование оригинальной фразеологии пациента.

Важно также воздерживаться от «вкладывания слов в уста па­циента». Вопросы следует формулировать косвенным образом, чтобы не побудить пациента дать тот ответ, который, как он счи­тает, вы ждёте. Например, врач может спросить: «Как Вы перено­сите перемену погоды?». У столкнувшегося с таким вопросом пациента есть разнообразные возможные ответы, и потому у него есть стимул изучить этот вопрос в свете имеющегося личного опыта. Или, например, можно задать вопрос: «У Вас есть какие-нибудь особенно сильные желания или отвращения?», а не зада­вать наводящий вопрос типа «Вы сильно любите сладкое?».

Прямых вопросов, требующих ответа «да» или «нет», как в анкетах, следует избегать любой ценой. Например, если паци­ент утвердительно ответил на вопрос «Вы сильно любите слад­кое?», ответ вообще не следует записывать. Для того чтобы определить, является ли это действительно патологическим выражением индивидуальности пациента, необходимо задать дополнительные вопросы, чтобы определить его достовер-

ность: «Насколько сильно это желание?», «Как часто Вы его испытываете?», «Насколько трудно Вам было бы от него отка­заться?», «Можете ли Вы привести пример обстоятельств, когда Вы замечаете это желание чаще всего?».

Следует также избегать гипотетических вопросов. Напри­мер, вопрос типа: «Почувствовали бы Вы раздражение, если бы опаздывали на встречу, а Ваша машина застряла из-за того, что пришлось ждать, пока пройдёт неожиданно длинный поезд на железнодорожном переезде, дети на заднем сиденье орали и дрались друг с другом?» — не даст никакой полезной информа­ции. Такой вопрос не даст никакой по-настоящему вырази­тельной информации о защитном механизме пациента.

Иногда у пациента нет никакого конкретного ответа на пер­воначальный вопрос, намеренно заданный в ненаводящей форме. Предположим, врач спрашивает: «У Вас есть какие-ни­будь страхи или фобии?». Пациент отвечает: «Не могу припом­нить». Предположим, что на основании совокупности остальных симптомов врач хочет конкретно знать, нет ли у пациента страха высоты. Было бы неправильно спросить прямо: «У Вас есть страх высоты?», — потому что пациент может заключить, что врачу нужен утвердительный ответ. Вместо этого врач мог бы пред­ложить ряд вариантов, просто чтобы помочь пациенту вспом­нить: «Ну, например, Вы боитесь темноты, одиночества, высоты, гроз, собак или чего-нибудь ещё?». Предположим, что пациент на это отвечает: «О да! Я всегда очень боялся высоты! Я всегда избегаю её». Такому ответу можно верить, потому что он был получен из множества иных возможностей, предло­женных с одинаковым акцентом на всех.

Важные симптомы не следует оставлять в простом номи­нальном виде. Их следует испытывать дальше, чтобы быть уве­ренным, что показана истинная картина. Например, пациента можно спросить: «У Вас есть тенденция быть необычно приве­редливым или небрежным?». Пациент отвечает: «О, я очень не­брежен». Но если дополнительно спросить: «Что о Вас думают другие в этом отношении?» — то пациент вполне может ответить: «Очень аккуратен!». Привередливый пациент никогда не удовле­творён полностью, и потому кажется сам себе неряшливым.

Когда пациент называет какой-нибудь конкретный сим­птом, желательно записать этот симптом, а потом оставить под ним место. Не следует прерывать пациента только для того, чтобы записать пояснения и видоизменения. Вместо этого оста­вляют место, и эта информация заносится позже, после того,

как пациенту больше нечего будет сказать. Конечно, некото­рых пациентов, особенно тех, кто, по-видимому, наслаждается болтовнёй обо всём, что приходит в голову, возможно, придётся время от времени прерывать, чтобы возвращаться к сущест­венным темам. Но даже в такой ситуации прерывать следует лишь в крайнем случае, потому что всегда есть вероятность того, что такая случайная болтовня может навести на ключи к какому-нибудь важному симптому.

Очень важный метод, которым следует пользоваться во всех гомеопатических случаях, — подчёркивание. Важность лю­бого гомеопатического симптома определяют три фактора: яс­ность, интенсивность и спонтанность. Наибольший вес в рассматриваемом случае имеет симптом, имеющий для паци­ента очень большое значение, преподносимый с большой опи­сательной ясностью, большой интенсивностью, вызывающей вмешательство в жизнь пациента, и спонтанностью (т.е. паци­ент говорит о нём добровольно, а не в ответ на вопросы). Эти три фактора объединяются в процессе подчёркивания:

1. Без подчёркивания: смутные симптомы, которые паци­
ент называет не спонтанно и не считает очень интенсивными.

2. Одна черта: более ясные и интенсивные симптомы, но
называемые всё же только в ответ на вопросы.

3. Две черты: очень ясные симптомы умеренной интен­
сивности, называемые спонтанно.

4. Три черты: симптомы наивысшей ясности, большой ин­
тенсивности, называемые пациентом совершенно спонтанно.

Этим подчёркиванием следует пользоваться точно и при­менять в равной степени, как к первоначальному приёму, так и к повторным. С их помощью можно оценить изменение важ­ности симптома в общей картине, а не просто установить его присутствие или отсутствие. Так можно получить исключи­тельно важные ключи к развитию или прогнозу для данного случая во времени.

Наконец, в записи должна содержаться чисто объективная информация, такая как имя, адрес, возраст, дата рождения, рост, вес и дата приёма. При составлении индивидуального образа па­циента, возможно, поможет его краткое физическое описание, включая телосложение, общую манеру вести себя и жесты или позу. Следует включить все лабораторные или рентгенологиче­ские данные, а также результаты физического обследования.

В заключение записи о каждом посещении следует записать данные пациенту рекомендации; если рекомендовано изменить

диету или даны какие-нибудь иные терапевтические рекоменда­ции, они должны быть зафиксированы, и следует записать также назначенный препарат с указанием потенции и числа доз.