ОСОБЕННОСТИ ВРЕМЕНИ ВИРТУАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Осознание полионтизма человеческого существования – множественности равноправных актуально существующих реальностей, в которых разворачивается человеческая жизнь, – позволяет рассматривать мир образов, в которые погружается пользователь Интернета, как своеобразную виртуальную реальность. Программируемую с помощью компьютерных средств реальность мы относим к типу виртуальной реальности не только потому, что ей присущи выделенные Н.А. Носовым свойства: порожденность, актуальность, интерактивность, но и потому, что в ней имитируется подлинность присутствия в ней.

Виртуальная реальность Интернета возникает как результат совмещения, соприкосновения двух миров: реальности, созданной программными средствами и реальности самоощущения человека, погруженного в этот искусственно созданный мир, причём погруженного не предметно-вещественным образом, а посредством моделирования человеческих ощущений. Обладает ли виртуальная реальность (ВР), создаваемая в Интернете, временем, и если да, то каково оно?

Поскольку компьютерная виртуальная реальность (т.е. такая виртуальная реальность, которая создается с помощью компьютерных технологий) программируется, постольку в программе должно быть предусмотрено программирование и времени. Если при программировании ВР сущностные характеристики времени не учитываются или сознательно изменяются, то тогда действительно возникает новый тип времени – виртуальное время– время, трансцендированное из сферы наличного бытия.

Однако до сих пор превалировала другая точка зрения: «поведение изображаемого объекта воспроизводит пространственно-временные характеристики поведения объекта вещественного»[17]. Такое воспроизведение действительно нужно, но лишь в тренировочных целях: при создании тренажеров, воспроизводящих кабину летательного аппарата и т.д. Во многих же других случаях (и в связи с определением виртуальности как такой реальности, которая не только имитирует действительно-вещественные законы и характеристики, но и изменяет, искажает, преобразует их) эти законы и характеристики трансформируются, отсюда и сущностные моменты времени должны меняться.

При ответе на вопрос «что есть время?» главным условием научного дискурса является признание того, что не существует «времени вообще»: осознанное различение времени как величины измерения и времени как меры изменения, различение частных определений времени в физике и времени как меры всякой иной (а не только физической) связи и последовательности заставляет более четко и строго подходить к его определению.

В ХХ в. время стало мыслиться иначе, чем это было в эпоху ньютоновской механики: благодаря открытиям квантовой механики и теории относительности в современную физику вошли такие новые представления о времени, как многомерность, обратимость, замкнутость, разветвленность, представление о попятном движении во времени, удвоении событий во времени и т.д. Время стало мыслиться как содержательно значимый фактор в процессах самоорганизации различных систем. Это «переоткрытие времени» произошло и в социогуманитарных науках. Поэтому методологические установки, выработанные в ходе изучения времени во всем богатстве его проявлений, должны быть учтены при исследовании времени реальностей, созданных с помощью программных средств. Их применение тем более необходимо, что о времени виртуальной реальности Интернета уже сложилось несколько мифов: оно не существует (ибо все в Интернете происходит одновременно), оно есть вечность (ибо мультимедийный гипертекст вневременен), изменение временных характеристик виртуальной реальности можно безболезненно проецировать на временные характеристики современного общества. Так ли это?

Если мы рассуждаем в рамках субстанциональной концепции, то для нас время Рунета должно представляться как некоторая независимая сущность, субстанция, рядом с которой и вне которой разворачиваются все события. Как утверждал еще Аристотель (который, хотя и колебался между реляционной и субстанциональной концепциями, но особо подчеркивал и «силу времени»): быть во времени – означает «претерпевать» от него. Поэтому Аристотель говорил: «Вещи… точит время». Оно заставляет все устаревать и гибнуть, оно истощает все и все в нем забывается. «Время само по себе… причина уничтожения»[18] .

Субстанцией времени в реальности, созданной компьютерными средствами, может быть и сам программный продукт, в котором заложена программа развертывания процессов и событий, и сознание индивида, без контакта с которым образы изображаемых объектов и событий «не оживают», и временные характеристики вещественного объекта, который воспроизводится с помощью компьютерных технологий. И действительно: внутри компьютерной виртуальной реальности существует системный таймер, синхронизированный с астрономическим временем; компьютерные программы предусматривают планирование заданий, т.е. создается расписание, задающее последовательность определенных действий; наконец, в этой реальности предусмотрена своя «хронология» - ведется журнал событий. Все три варианта «субстанции времени» достаточно уязвимы. Неприменимость субстанциональной концепции к анализу времени виртуальной реальности обусловлена не только неясностью того, что есть субстанция времени, но и очевидностью неравнозначности отдельных временных моментов в ней.

Еще П.А. Сорокин и Р. Мертон ввели понятие качественного времени, исходя из понимания, что знание специфических периодов зависит от значения, приписываемого им. Социальное время является качественным, а не только количественным, в том смысле, что отражает нормы, ценности, верования и обычаи, общие для той или иной группы. Поэтому П.А.Сорокин и Р.Мертон различали социальное время и астрономическое время: первое является выражением изменения или движения социальных явлений в терминах других социальных явлений, взятых как точка отсчёта.

Качественный подход к времени виртуальной реальности Интернета заставляет признать, что моменты времени неравнозначны, неоднородны. Иx значение для человека определяется степенью реализации его, человеческой, сущности, степенью дости­жения поставленных человеком перед самим собой целей и задач. Этот социокультурный подход налагает определенные ограничения на возможности произвольного «смешивания времен».

Таким образом, мы приходим к необходимости избрания реляционной концепции, в рамках которой время мыслится как выражение отношений между событиями: оно будет выстраиваться как порядок их последовательности, длительности, прерывов между ними. Любой момент развития, развертывания процесса информационно наполнен, а с другой стороны, любое состояние процесса есть выражение его внутреннего времени. Поэтому время и информацияесть две стороны одного и того же процесса, это взаимопринадлежности (в терминологии М.Хайдеггера) события. Если информация – это передача, отражение разнообразия в любых объектах и системах, то именно время является другой стороной информации.

Время выражает динамику содержания, последовательность изменений в существовании, процессуальность и становление событий, нарушение их границ. В этом случае возникает вопрос: существуют ли события Интернета сами по себе, вне включения в их развертывание самого пользователя? Существует ли предзаданность их развертывания?

Для решения проблемы событийности в реальности Интернета следует уточнить, что создает события в нем. События виртуальной реальности не поддаются однозначной трактовке: в самом Интернете можно выделить несколько субреальностей, которые в разной степени являются виртуальными. Первая – реальность, которая создается предоставлением и поиском информации о работе, учебе, наличествующих на рынке товарах; она больше всего связана с реальным миром, является придатком, продолжением, средством решения определенных практических задач. Назовем ее условно «деловая реальность». Вторая – реальность чатов, в которой разворачивается виртуальное общение для убегания от одиночества или для того, чтобы (как говорят сами пользователи) «убить время» (по данным F-Squared Market Research & Consulting, 33% опытных пользователей и 15% новичков ищут во Всемирной паутине друзей и знакомства). По данным «топ-рейтинга» самой известной русскоязычной поисковой системы «Rambler», который основывается на подсчете количества обращений к тем или иным сайтам, чаты являются одной из лидирующих по популярности групп сайтов в Рунете. Эту субреальность можно уподобить кривому зеркалу - в нем реальные черты человека могут быть искажены до неузнаваемости: в чате можно прикинуться кем угодно, изменить пол, возраст, профессию и т.д. Третья субреальность - компьютерные игры. Она является самой независимой, свободной от реальной жизни и ее проблем.

Применительно к третьей субреальности событие можно определить как факт, произошедший внутри компьютерной игры. Именно уникальность, неповторимость событий создают время, в котором фиксируется качественная наполненность отдельного события и нахождение его в определённом пункте временного ряда. Общепризнанным является определение времени как длительности и последовательности состояний любого процесса.

Можно предположить, что в простейших играх весь событийный ряд разворачивается согласно определенной программе, и число ситуаций выбора в ней конечно. Это значит, что все, что могло произойти, уже заложено в программе. Другими словами, изменения здесь быть не может: вся информация уже содержится в программе изначально. Если информация как совокупность моделей возможных событий уже есть, а новая информация ни извне, ни изнутри не поступает, то и времени нет: ведь время – это мера изменения. Где нет изменения, нет и времени.

Однако в процессе сетевой игры (особенно в современных усовершенствованных вариантах) мы имеем дело не с отдельной программой, а с системой «человек – компьютер». Поэтому в ходе игры играющий, в свою очередь, постоянно создает новую информацию, которая, взаимодействуя с программой игры, создает новое, зачастую не предусмотренное самими создателями, содержание. Поэтому время там, безусловно, создается (т.к. создаются новые явления, события, процессы с их длительностями, ритмикой, последовательностью). При этом направление времени, ритм и скорость протекания событий могут изменяться. Внутри же самой компьютерной программы время не существует.

В первой субреальности все происходит в реальном времени. Например, если изменяется курс рубля, это сразу отражается и в Интернете. Широкие возможности, как показывает опыт Интернета, открываются в режиме on-line для социологов, исследующих потребительские установки и поведение на рынке товаров и услуг пользователей Интернета, их социальные и политические установки и предпочтения, особенности сетевого поведения.

Вторая субреальность дает возможность человеку создавать кусочек времени. Этот «кусочек» состоит из придуманных им образов самого себя, взаимодействующих с такими же придуманными образами и событиями. Этот кусочек времени есть пространство для изменения сознания пользователя в любом направлении.

В третьей субреальности человек полностью творит время компьютерной реальности.

Таким образом, Интернет – это реальность метапрограммированная, меняющаяся бесконечно, следовательно, и время там есть. Но как описать его?

Любое вхождение в Интернет содержит возможность ответа, отклика на полученную информацию. Поэтому Интернет обладает свойством активной среды: он способен эволюционировать (или регрессировать), экстраполируя прошлое (прошлый опыт, знания, потребности) и настоящее на будущее. Будущее можно представить не только как «ареал обитания» целей, но как пространство всех возможных состояний.

Таким образом, прошлое, настоящее и будущее могут интерфери-ровать и возмущать друг друга. Но существуют ли реально прошлое и будущее, или реально только настоящее в Интернете? Ответ на этот вопрос, как известно, позволяет выделить динамическую и статическую концепцию времени. Можно предположить, что все три модуса времени сосуществуют в Интернете, однако и здесь мы наталкиваемся на дилемму: они существуют сами по себе, или «оживают» в процессе контакта с субъектом?

Игрок начинает игру с того места, где закончил. В будущее он зайти не может, а в прошлое (если оно сохранено) – можно. В большинстве игр можно начать с любого сохраненного момента. Но что такое момент времени? Общей парадигмой рассуждений о времени является прием соотнесения: время одного процесса соотносится с событиями другого процесса и измеряется через них. Но если мы действительно хотим понять время процесса самого по себе, его необходимо определить через события его же самого.

А событие– это то, что ограничено двумя прерывами (с начала и конца). Время с этой точки зрения есть рисунок перерывов непрерывной линии длящихся процессов. Подобно тому, как на чистом листе бумаги проведённая линия разделяет его на правую и левую половины. Разве возможен рисунок без линий, разделяющих (отсекающих) одну часть изображения от другой? Разве возможно время без чётко определённых моментов, мгновений, отделяющих одну часть события от другой, не относящихся ни к одной из них и в этом смысле «пустых»? Разве возможна музыка (самый яркий пример процесса, разворачивающегося во времени) без длящихся звучаний и пауз, создающих музыкальный рисунок наряду со звуками?

В теории музыки это было понято достаточно давно, когда в III в. был введен в музыковедение термин «атом времени»: Аристид Квинтилиан, например, определяет единицу измерения в ритмике атомом, поскольку он является наименьшей различимой в восприятии длиной времени. В V в. эту идею развивает Марциан Капелла; в VII в. Исидор Севильский говорит об атомах времени уже без ссылок на музыку. Бэда Достопочтенный в VIII в. и Гонорий Августодунский в ХII в. рассматривают атомы времени в качестве абсолютной меры длительности, в часе они насчитывают 22560 атомов времени.

Следует отметить, что понимание времени как рисунка интервалов не отменяет так называемого событийного определения времени. Событийное (время есть совокупность моментов) и процессуальное (время есть совокупность интервалов) определения времени дополняют друг друга, т.к. процесс можно представить как событие, а событие может развертываться как процесс. Поэтому можно выделить атомистическую и континуальную концепции времени.

Как известно, Аристотель формулирует парадокс времени: «Одна часть его была, и её уже нет, другая – будет, и её ещё нет; из этих частей слагается и бесконечное время, и каждый раз выделяемый (промежуток) времени. А то, что слагается из несуществующего, не может, как кажется, быть причастным существованию»[19]. Именно в этом месте Аристотель и формулирует «двойственность» времени: каждая «часть» времени «слагается» и из непрерывной длительности, и из тех промежутков, «пустот», которые образуются на границе с уже и ещё не существующими «частями времени». Но Аристотель оценивает пустоту как «несуществующее» и поэтому задаёт вопрос: как «теперь» может быть частью несуществующего времени? Каким образом одно «теперь» заменяется другим? Если «теперь» – точки во временном континууме, то невозможно существование двух соседних точек, так как между ними можно вводить ещё другие точки – «теперь».

Сам Аристотель нашёл выход в том, чтобы мыслить время непрерывным потоком, связанным с движением в чувственном мире [20].

Такой ответ соответствовал очевидностям обыденного опыта. Но эта позиция была уязвимой для критики: например, идея о бесконечной делимости континуума времени вела к тому, что оно лишалось реальности. Критика со стороны стоицизма основывалась на том, что сам Аристотель игнорировал: на понимании «неточечного» характера «теперь». Так, согласно Хрисиппу, «настоящее», «теперь» – не фиксированная точка, а предел, к которому стремится угасающее в настоящем прошлое и грань, за которой зарождается будущее: настоящее находится частично в прошлом и частично в будущем. Другими словами, «теперь» рассматривается у ранних стоиков как предел, к которому приближаются уменьшающиеся временные интервалы. С.Я. Лурье отмечал, что концепция первых отношений зарождающихся и последних отношений исчезающих величин, развитая Ньютоном в «Методе флюксий» и нашедшая отражение в «Началах», основывается на концепции ранних стоиков.

Однако дробить события произвольно на части мы не можем. Это перекликается с мыслью Г.Зиммеля о квантах смысла, которые имеют свои «пороги уменьшения»: мы не можем бесконечно дробить исторические события на мгновенные картины, ибо в пределе исчезнет «индивидуальность явления». И напротив, поднимая единичные элементы события из их описательной конкретности, мы позволяем им сгущаться, тяготеть к собственному центру, воспроизводя тем самым реальное образование более высокого уровня, объединяющего их.

Представить времякак рисунок интервалов – не значит свести время к форме деления, но представить как форму связи одного качественного состояния с другим, одного этапа процесса со следующим и предыдущим.

В обществе возникает особое – социальное время. Его особенности детерминированы сущностью социального. Социальность вырастает из факта коммуникации, опосредованной тем значением, которое приписывается каждому акту деятельности. Общение же предполагает передачу информации от человека к человеку, от социальной группы – к социальной группе. Качество усвоенной информации определяет качество социальности.

В информации выделяется прежде всего структура того содержания, которое переносится. Эта структура пространственно и темпорально оформлена. Действительно, время выражает последовательность изменений в содержании системы, процессуальность и становление бытия, нарушение его границ. Эта последовательность – временная и пространственная.

Информация – это то, что изменяет воспринимающую её систему. Но при этом она изменяет не только содержание, структуру, но и время воспринимающей её системы. Понимание времени как функции взаимодействия, взаимосогласования элементов в системе, а системы - с внешней средой позволяет рассматривать время в обществе как носителя социокультурной информации. Но это – одна сторона проблемы социального времени. Другая связана с осмыслением ценности того, что стоит за временем.

Переоткрытие времени, совершенное в социогуманитарных науках, произошло гораздо раньше, чем принято думать. Не замена линейной концепции истории спиралевидным, слоистым, маятникообразным, волновым или каким угодно еще образом ее, а понимание того, что настоящее – это не только момент настоящего, переживаемого в данный момент. Переживаться может и прошлое, и будущее. Настоящее – это стόящее, ценное, нераздельное.

Весь смысл философии состоит в ответе на вопрос: каким надо быть, чтобы быть человеком? Это вопрос о достоинстве. Но мы бы добавили к этому и вопрос о счастье. Что есть жизнь? Вся жизнь делится на две части (неважно, равные или нет): одна – ожидание, стремление, интенция к счастью, другая – воспоминание о счастье. Их разделяет момент, миг, тонкая грань – настоящее. Зачем сжимать его еще больше?

Вспомним идеи Аврелия Августина. Значительность вклада этого великого мыслителя в разработку проблемы времени определяется его стремлением рассмотреть время не со стороны объекта, а со стороны субъекта. Время для него выступает как коррелят (т.е. взаимозависимость) помнящей, созерцающей и ожидающей души. Делая акцент на духовном аспекте восприятия времени, Бл. Августин пишет, что правильнее было бы вести речь о трех временах: это настоящее прошедшего, настоящее настоящего и настоящее будущего.

Настоящее прошедшего – это память; настоящее настоящего – это непосредственное созерцание; настоящее будущего – это ожидание[21]. Время хотя и связано с движением, но не совпадает с движением и движущимся, скорее оно принадлежит душе, поскольку структурно связано с памятью, интуицией и ожиданием[22]. Соответственно, о трех модусах времени мы можем говорить применительно к способности человека так их оценивать и так их воспринимать. Безотносительно к воспринимающему субъекту, безотносительно к пользователю говорить о трех модусах времени виртуальной реальности бессмысленно: все события в ней сами по себе одномоментны.

Разделенное меньше целого, учит древнекитайская мудрость. Сегодня мы научились находить новые, более быстрые способы достижения поставленных целей. Тем самым мы стали дробить нашу жизнь на мельчайшие кусочки, ускоряя и тем самым сокращая ее. Правильно ли это?

Эта установка на уничтожение времени была зафиксирована в «Первом манифесте футуризма» Маринетти: «Ведь мы вот-вот прорубим окно прямо в таинственный мир Невозможного! Нет теперь ни Времени, ни Пространства. Мы живем уже в вечности, ведь в нашем мире царит одна только скорость»[23]. Интернет в этом смысле отвечает поставленной цели элиминирования времени как нельзя лучше. А в Рунете даже помещена реклама: «У нас созданы лучшие условия, чтобы Вы могли «убить время». Этот текст сопровождает красноречивая иллюстрация – будильник, поджаривающийся на сковороде.

М. Кастельс, анализируя «культуру реальной виртуальности», так-же опирается на реляционную концепцию и приходит к выводу о двояком преобразовании времени в современном обществе благодаря электронным мультимедийным средствам: внедрении в него «темпоральной мгновенности» (современные СМИ обеспечивают моментальное, мгновенное распространение информации по всему миру и диалог в реальном времени для многих людей, находящихся в разных его концах) и «смешении» времен. При этом вневременность он отождествляет с вечностью, а «смешение» выводит из возможности произвольного изменения порядка следования событий.

Однако нельзя забывать, что М. Кастельс говорит о тенденциях, реализующихся в реальном обществе, проецируя на него характеристики компьютерной реальности. Это становится возможным потому, что само современное общество виртуализируется: для него характерно замещение реальных вещей и поступков образами-симулякрами. Однако подчеркнем: как в реальном обществе, так и в самой компьютерной виртуальной реальности и «вневременность», и «смешение» времен имеют свои пределы.

Функционалисты выделяют во времени его объективные качества и характеристики. Но некоторые свойства социального времени оказываются вне поля зрения функционалистов, а именно те, которые связаны с осуществлением высших смыслов человеческого существования. Понятие осуществления выводит нас за пределы простой длительности существования. Формы осуществления надстраиваются над формами существования как таковыми. Структуры осуществления задают структурам существования иное временное определение и раскрывают возможность не одного только претерпевания времени, но и созидания времени, возможность «исполнения времени» (Н. Трубников) посредством соотнесения его со смыслами культуры.

Программируемая с помощью компьютерных средств реальность позволяет пользователю взаимодействовать с представленными в ней объектами такими способами, которыми в обычной жизни индивид не может пользоваться (например, произвольно изменять формы объекта, свободно перемещаться между различными уровнями пространства, искривлять пространство и т.п.). Поскольку виртуальная реальность есть способ человеческой коммуникации, то ее характеристики и свойства должны воспроизводить социокультурные характеристики первичной социальной реальности (со всеми ее плюсами и минусами) и прежде всего – общность каких-то смыслов и значений.

С другой стороны, поскольку виртуальная реальность есть модель реальности, лишь имитирующая первичную социальную реальность, то в ней возможно воспроизведение и стягивание в один узел отдельных предпочтений, целей, мотивов, что становится основой формирования различных «киберсоциумов», игнорирующих как временные свойства первичной социальной реальности, так и создающих новые, но не только в виртуальном варианте (опрокидывание во времени, архаизация, варваризация).

Проблема времени стала вечно актуальной для философии потому, что в ней зафиксировано осознание одного из самых труднопереживаемых противоречий человеческого существования: противоречие между рождением и смертью, жизнью и безжизненностью, длением и его прерывом.

Социокультурный подход исходит из признания подлинности существования не только вещественных, но и идеальных образований. Эти последние существуют как в составе объективной действительности (как опредмеченные образы, знания, чувства людей, создающих «вторую природу»), так и вне неё. С социокультурной точки зрения – это форма существования виртуальной реальности, в которой моделируются не только временные отношения, но и смыслы, значения и ценности, позволяющие выстраивать темпоральную процессуальность моделируемой реальности.

Виртуальная реальность дает возможность моделировать реальные социальные процессы (например, обучение в дистанционном образовании, межиндивидуальное общение в чате и т.д.). Тем самым виртуальное время воспроизводит, дублирует характеристики реального социального времени, такие его свойства, как одномерность, необратимость, однонаправленность, безграничность и бесконечность (относительно существования человечества), разделение на прошлое, настоящее и будущее. Но виртуальное время обладает также и противоположными свойствами: оно может быть неодномерным, обратимым, разнонаправленным, нелинейным, конечным. В нем стерто различие между временными модусами (прошлое, настоящее, будущее), так как они могут сочетаться друг с другом по-разному.

Так, неодномерность и разнонаправленность виртуального времени связана с тем, что внутри Интернета происходит непрерывное «микширование» времен, ибо в результате субъективного выбора активного или пассивного участника взаимодействия образуется своеобразный временной коллаж; технически возможно сжатие и растяжение отдельных длительностей, скоростей и промежутков между событиями, разрывы в их последовательности. Однако все эти манипуляции не должны «выпадать» из сферы культуры.

Нарушение последовательности, длительности, скорости происходящих событий, возможное с технической точки зрения в Интернете, создает в нем раздифференциацию моментов, но это - не вечность, как утверждает М. Кастельс. Вечность – это область высших смыслов человеческого существования. Утрата смыслов – это смерть, ничто, пустота. Культура рождается и как система запретов и ограничений. Если культура бессильна в регулировании в организации времени в пространстве Интернета, значит ее там уже нет.

Виртуальная реальность открывает возможности для преодоления пространственно-временных ограничений, налагаемых на каждодневные человеческие действия в первичной социальной реальности: объективные пространственно-временные пределы, связанные с физической конституцией человека; административные и политические пространственно-временные ограничения, определяемые существующей в обществе системой власти; географические и физические пространственно-временные ограничения на взаимодействия; исторически сложившиеся моральные ограничения.

В определенном смысле можно сказать, что в виртуальном социуме может «потеряться» культурная история человека.

Пользование Интернетом формирует новый тип общностей – сетевые сообщества. В ходе формирования культуры сетевых сообществ возникает противоречивое отношение ко времени. Сетевое сообщество реально существует «здесь и сейчас», через актуальное настоящее, взаимодействие членов данного сообщества. Это, однако, не означает, что оно ориентировано на настоящее и высоко его оценивает. Социологические данные показывают, что «гражданин Сети» живет возможным будущим, и сетевое сообщество для него выступает не местом «райского блаженства», а точкой отсчета пребывания в ином смысложизненном бытии.

Главным вектором темпоральной организации сетевого сообщества выступает ориентация на наполнение чата событиями, значимыми в контексте собственных смысложизненных ориентаций членов данного сетевого сообщества. Частота и длительность посещений чата, протяжённость во времени и скорость завязывания дружеских и эмоциональных виртуальных контактов, соотнесенность индивида с субъективной историей чата, высокая интенсивность смены «поколений» сетевого сообщества, концентрированность межличностного общения во времени, отсутствие внешнего по отношению к сетевому сообществу виртуального мира (и, соответственно, внешней виртуальной темпоральной среды) - действие всех этих факторов ведет к тому, что виртуальное время резко субъективизируется по отношению к реальному, а в виртуальном социуме возникают, не взаимодействуя друг с другом, огромное число «сотворенных» временных анклавов.

Помимо серьезной опасности утраты культурных смыслов, Интернет создает и психологическую опасностьподмены времени реальной жизни индивида - временем виртуальным. Одно из проявлений этого – «зависание» пользователя внутри виртуальной компьютерной реальности, «компьютерная зависимость» и т.д. А между тем еще Леон Баттиста Альберти в трактате «О семье» характеризовал время как ценную вещь, наряду с душой и телом. Душа свободна, неподвластна Фортуне; тело создано природой как инструмент души и распоряжается им человек так же свободно, как и душой. И, наконец, время - если оно используется разумно, деятельно, то принадлежит человеку. «Кто умеет не терять времени даром, тот сумеет сделать почти всё; кто умеет использовать время, будет господином всего, что пожелает»[24]. Владеть временем, значит активно использовать его на благо себе и другим, значит тратить, но не терять его. «Следует быть твёрдо убеждённым в том, что всякое время будет потерянным, кроме того, которое ты употребишь на то, чтобы поступать лучше, быть образованнее, то есть быть приятнее и полезнее людям благодаря наилучшим добродетелям»[25]. Время у Альберти становится важнейшим фактором земного бытия и приобретает моральный смысл. В нём реализуется свобода воли, направленная к самосовершенствованию человека и активному утверждению его во внешнем мире. Время перестаёт быть исключительной прерогативой бога (согласно христианской доктрине) и переходит во власть человека. Альберти пишет: «Я использую моё тело, мою душу и моё время не иначе, как разумным образом. Я стремлюсь как можно больше от них сохранить и по возможности ничего не потерять»[26].

В ХVI в. подобное отношение ко времени завоёвывает всё больше сторонников. В. Зомбарт приводит испанские, французские, итальянские сочинения ХVI столетия, в которых как самое главное качество правильного поведения выделяется точное распределение времени. Через Савари и Дефо эта нить тянется к Б.Франклину: «Если жизнь тебе люба, то не расточай времени, ибо она есть сущность жизни... Как много времени тратим мы без нужды на сон и не думаем, что спящая лиса не ловит дичи и что в могиле мы будем спать достаточно долго... Если же время для меня драгоценнейшая из всех вещей, то расточительность во времени должна быть самой большой из всех видов расточительности... потерянное время никогда нельзя вновь найти, и то, что мы называем «довольно времени», всегда слишком кратко»[27]. Основа житейской мудрости, по Франклину, – усердие и умеренность, цель жизни – достижение богатства. Пути достижения богатства: «Не растрачивая никогда времени и денег, но делай всегда из обоих возможно лучшее употребление»[28]. Знаменитый афоризм Б.Франклина «Время – деньги» не был его открытием: сходное по мысли выражение уже встречается у греческого философа Теофраста (ок. 372-287 гг. до н.э): «Время - дорогая трата». Но только в индустриальную эпоху оно могло быть замечено и оценено.

В противоположность этому стремление «уйти в Интернет» часто связано не с потребностью мгновенного получения информации, а с потребностью «убить время». Обе эти потребности есть выражение более глубокой потребности в компенсации чего-то недостающего в реальной жизни (информации, общения, душевного тепла и т.д.). Отсюда проистекает важнейшее свойство времени Интернета – его компенсаторный характер.

Настоящее, взятое само по себе, - ничто; оно является продолжением прошлого, без которого теряет большую часть своего смысла. Прошлое не только определяет настоящее, но и создаёт необходимые условия для его наблюдения и объяснения. В будущем же заложены цели. И прошлое, и будущее являются необходимыми условиями для изменения. Эта концептуальная схема подчёркивает дуализм между техническими возможностями и культурными смыслами любого действия человека, даже осуществляемого с помощью компьютерных средств и цифровых технологий. Информационно-аксиологическое понимание времени намечает пути устранения этого дуализма.