Разговор на Большой Пироговской

Прошло восемь лет. «Черная Акула» пережила очередной конкурс, завершила Государственные испытания, показала себя за рубежом, получила всемирное признание. Уже состоялось решение о запуске серийного производства в Арсеньеве. Машину осваивали в Торжке. Но вот официального принятия на вооружение все еще не было.

И вот однажды Генерального пригласили на Большую Пироговскую. Там, в доме 23 долгие годы находился Главкомат ВВС, в том числе и кабинеты заместителя Главкома по вооружению и Начальника управления заказов и поставок авиационной техники и вооружения ВВС. Сергей Викторович поднялся на третий этаж к зам. начальника управления С.В. Назаренко. Поздоровавшись, генерал, явно в предчувствии долгого и сложного разговора, открыл сейф и достал бутылку коньяка…

Беседа действительно затянулась. Михеев убеждал, что Ка‑50 – прорыв в будущее, что имея такую машину, ВВС России могут остановить любого агрессора. Наконец, устав искать более‑ менее адекватный аргумент против «Черной Акулы», генерал неожиданно заявил:«Да пойми ты, Сергей! Вот сделал бы двухместную машину, мы бы тут же приняли на вооружение и ее, и твою «Акулу»!».

Оппоненты разошлись глубоко за полночь. Назаренко, лично принимавший участие в испытаниях самолетов непосредственной поддержки войск, а потом работавший старшим военпредом в фирме «Сухого», в целом ничего не имел против концепции одноместного штурмовика, но понимал и расклад сил на Большой Пироговской.

Ка‑50УБ – первая «проба пера»…

… и ее образ в макетном исполнении

Вернувшись домой, Михеев лег и попытался заснуть. Сон не шел. Мысли вертелись вокруг фразы Станислава Васильевича. Но строить «апачеподобную» машину Генеральный не мог и не хотел. И не потому, что получился бы «соосный Ми‑28». В конце концов, на «Черной Акуле» был действующий и вполне эффективный на тот момент бортовой прицельно‑поисково‑навигационный комплекс. Сергей Викторович вспоминал отчеты по боевому применению «крокодилов» в Афганистане. Анализ причин потерь показал, что в 14 случаях гибель машины была вызвана неинформированностью оператора о ранении или смерти пилота: сидя в передней кабине, оператор, хотя и имел рудиментарные органы управления вертолетом, но просто не успевал перехватить на себя управление. А все решали секунды.

Неожиданно в голову врезалась мысль: «Надо экипаж посадить рядом». Корабельные вертолеты, на которых специализировалась Фирма, имели именно такую компоновку. Ми‑8, все чаще оснащавшийся подвесным вооружением и использовавшийся в качестве эрзац‑штурмовика, по эффективности взаимодействия членов экипажа также превосходил «крокодила». Вспомнил Генеральный и информацию о спецвариантах «блэкхоха», также вооруженного и ракетами, и пулеметами.

Главный вопрос возник сразу же: впишется ли такая компоновка в мидель Ка‑50? Лежа в постели, Михеев рассчитывал, уложится ли новая компоновка в габариты Ка‑50. Навскидку получалось, что миделевое сечение Ка50 позволит разместить пилота и штурмана бок о бок. Решение действительно могло стать ответом на запрос военных – заменить кабину, отрезав носовую часть по 7 шпангоуту, посадить экипаж рядом. Командира – слева, оператора – справа. Управление сделать полностью идентичным. Технический облик «вытанцовывался». Засыпая, Михеев победно думал:«Хотите двухместную – будет вам двухместная! Но не такая, как вы ожидаете!»

Первый макет двухместного вертолета

Первоначальная компоновка кабины вертолета Ка‑52