Классификация технических средств связи, опосредующих самораскрытие

При опосредованном самораскрытии могут возникать и некоторые проблемы. На такие про­блемы указывает Д.М. Вебер, рассматривая по­следствия трансляции телевизионных психотера­певтических передач, в которых участники об­суждают и разрешают свои личные затруднения. Примером таких передач на отечественном теле­видении могут выступать «Человек в маске», «Я сама», «Моя семья» и другие Д.М. Вебер отме­чает, что такие передачи не всегда учитывают такую категорию телезрителей, которым некоторые рассказанные подробности могут быть просто неприятны; сами участники не всегда полностью осознают последствия своего публичного самораскрытия; эффективность терапии оказывается сниженной из-за дефицита времени либо из-за отсутствия необходимой атмосферы в студии.

Вторым критерием, используемым для классификации видов самораскрытия, является количество реципиентов (Е.В. Зинченко). В основе лежит разделе­ние общения на межличностное, групповое и меж­групповое (Бодалев А.А., 1995). Здесь можно выде­лить а) самораскрытие, адресованное одному человеку; б) самораскрытие, адресованное несколь­ким реципиентам; в) самораскрытие одной груп­пы другой, когда в качестве субъекта самораскры­тия выступает коллективный субъект. Первый вид самораскрытия реализуется при общении в диаде, ко второму можно отнести самораскрытие в психокоррекционной группе. Примером следующего вида самораскрытия может явиться рассказ моло­доженов родителям о своих семейных проблемах. В случае межгруппового самораскрытия субъек­том может выступать и один человек как предста­витель данной группы, выражающий настроения, отношения, в ней преобладающие.

Наряду с рассмотренными выше видами, не­которые авторы выделяют в отдельный вид само­раскрытие самому себе. Так, обозначив доверие к себе как самостоятельный социально-психоло­гический феномен, Т.П. Скрипкина говорит о са­мораскрытии самому себе, к которому относится честное признание своей неправоты, ошибки. Если самораскрытие окружающим является про­явлением доверия к ним, то самораскрытие себе - проявлением доверия к самому себе. Однако, с точки зрения Е.В. Зинченко, такое само­раскрытие не может яв­ляться самораскрытием в полном смысле слова, а скорее относится к рефлексии как процессу само­познания субъектом своих психических актов и состояний.

Следующий критерий классификации видов са­мораскрытия - источник инициативы к самораск­рытию. Если инициатива исходит от самого субъекта, то это добровольное самораскрытие, если от других людей - вынужденное. Такое разделе­ние обусловлено тем, что хотя в большинстве слу­чаев акт самораскрытия осуществляется «по доб­рой воле» субъекта и служит удовлетворению его потребностей и мотивов, однако возникают си­туации, когда самораскрытие личности происхо­дит преимущественно по желанию или даже по требованию партнера по общению, хотя субъект и дает принципиальное согласие на такое раскры­тие. К таким случаям относится самораскрытие ребенка матери, требующей от него информации о его поведении; самораскрытие испытуемого пси­хологу-экспериментатору и т.д. Согласив­шись, например, на психологическое обследова­ние, испытуемый априорно дает согласие отвечать на все вопросы, касающиеся особенностей его лич­ности и поведения в различных ситуациях. Пара­метры самораскрытия при этом задаются и огра­ничиваются вопросами экспериментатора.

Феномен вынужденности самораскрытия являет­ся следствием эффекта взаимности или же резуль­татом нормирования со стороны общества. Суще­ствуют разные формы вынужденного самораск­рытия. Так, в одном случае человек желает рас­крыться в ответ на самораскрытие партнера, в другом он предпочитает дать только минимум личной информации. Иначе говоря, мотивация самораскрытия может как бы взаимодополняться или же не совпадать.

Любое вынужденное самораскрытие в достаточно малой степени ориентировано на проявле­ние инициативы самого индивида. Но каждому человеку необходима личная жизнь, а также пра­во решать, кому и что допустимо о ней знать (П. Экман), поэтому здесь вполне естественно возника­ет проблема сопротивления. Реципиент «дает зап­рос» на самораскрытие субъекта, а тот стремится оградить какую-то сторону своей личной жи зни от чужого вмешательства. А.А. Греков отме­чает, что характерная для современного общества тенденция к сокращению личного пространства приводит к искусственному навязыванию необхо­димости социальных контактов, не всегда жела­тельных для личности. Индивиду становится все труднее и труднее изолироваться и сделать свою частную жизнь суверенной. Несовпадение ожидаемого и реального самораскрытия приводит к возникновению межличностных конфликтов. Вынужденное самораскрытие может происходить как в межличностном, так и в ролевом общении. Несмотря на то, что индивид не хочет говорить о себе или еще не готов к этому, он вынужден пой­ти на этот шаг по какой-то причине (чтобы со­хранить свое Я, остаться в рамках заданной со­циальной роли, поддержать отношения, и др.).

Исходя из критерия дистантности общения целесообразно также развести личностное и роле­вое самораскрытие. Последнее осуществляется при общении с юристом, врачом, преподавателем и т.д. Оно является необходимым следствием выполне­ния человеком определенной социальной роли. Ролевому самораскрытию, которое также может быть добровольным и вынужденным, уделяется со стороны исследователей достаточно мало вни­мания, хотя ролевое общение занимает значитель­ное место в жизни любого человека.

Одна из проблем самораскрытия состоит в об­суждении того, является ли сообщение ложной информации самораскрытием или самопредъяв­лением. В некоторых случаях человек прибегает ко лжи для того, чтобы скрыть свое истинное Я. Проблема отделения истины от лжи как зерен от плевел, разделения понятой «ложь» и «обман», а также вопрос о мере греховности лжи уже давно интересуют философов и психологов (Л. Анолли, М. Бальцони, Р. Цицери, 1995). Ложь рассматривается как специфическое воздей­ствие, направленное непосредственно на собесед­ника. Лживое высказывание представляет собой акт, характеризующийся двойственностью намерений: одни из них выступают для адресата как явные, а другие скрыты от него. По К. Мелитану, человек лжет, чтобы соблюсти элементар­ные правила вежливости, или, привыкнув, при­бегает ко лжи всегда, когда это для него выгодно. П. Экман утверждает, что мотивы лжи дос­таточно разнообразны. Ими могут быть избега­ние наказания, самозащита или защита другого человека, нежелание создавать неловкую ситуа­цию, избегание стыла, стремление завоевать при­знание, защита своей приватности и другие. О ложном самораскрытии мы можем говорить тогда, когда человек намеренно или ненамеренно искажает информацию о себе. Если он преследу­ет при этом цель создания определенного впечат­ления у другого лица, то ложное самораскрытие перерастает уже и самопредъявление. Но есть так­же ситуации, когда индивид не полностью рас­крывается или не раскрывается вовсе. Любое утаивание, но мнению Шалютина, имеет самое непосредственное отношение ко лжи. так как 1) оно является необходимым компонентом всякой лжи; 2) осуществляется посредством лжи; 3) как правило, оно само есть ложь. Того же мнения придерживается и П. Экман. Поэтому неполное самораскрытие часто граничит с ложным. Кроме того, высказывания человека о себе всегда очень субъективны. Индивид всегда искренне верит в истинность того, что предпочитает думать о себе (П. Экман). Зачастую он просто не может адекватно оценить свои личностные особенности, чувства и желания. Следующая проблема заключается в том, что иногда, не осознавая того, человек может сказать совсем не то, что хочет, либо не подобрать нужные слова для точного выражения своих чувств и мыслей (1). Все это приводит к тому, что передаваемая окружающим личная информация может восприниматься ими как ложная, хотя субъект и уверен в ее истинности.

Существует точка зрения, что истину и ложь невозможно отделить друг от друга. Так, О. Липманн полагает, что в любом речевом высказыва­нии присутствуют одновременно и ложные, и вер­ные представления. Они находятся в постоянном соперничестве друг с другом. Победа одних и по­ражение других зависит от целей и намерений, которые ставит перед собой человек. Исходя из этих представлений, можно полагать, что лю­бое самораскрытие не является полностью искрен­ним, как и любое самопредъявление - полностью ложным. Если человек выбирает в качестве цели создание определенного впечатления о себе, то в его высказываниях, скорее всего, будут доминиро­вать ложные представления (хотя это и не во всех случаях так); если же он решает «распахнуть свою душу», то на первый план выходят истинные пред­ставления. Итак, чем больший отход от истинно­го Я осуществляется при передаче личной инфор­мации партнеру, тем увереннее можно говорить о самопредъявлении личности в общении; в случае же несовпадения реального и истинного Я имеет место самораскрытие субъекта.

Б.С. Шалютин представляет существование индивида в обществе как «поле из сложнейших переплетений откровений, сокрытий и дезинфор­мации», которые исходят как от него самого, так и от других людей. Для оптимально­го функционирования в этом пространстве инди­вид должен научиться строить свое поведение так, чтобы не быть отторгнутым окружением. Для ре­шения этой задачи ему требуется ряд умений, в том числе умение «преодолевать ситуативные со­блазны откровения, основанные па доверии к людям», а также «умение оградить себя от лиш­них откровений со стороны окружающих». Автор констатирует тот факт, что современное общество заставляет человека лгать и ответ на ложь окружающих. Возможно поэтому участ­ники психокоррекционных групп, обучившиеся открыто выражать свои чувства и эмоции, попа­дая в реальный мир, не могут адаптироваться в нем. Следовательно, проблема истинности и лож­ности в самораскрытии и самопредъявлении еще требует своего тщательного изучения.

Важно заметить, что в западной трактовке под самораскрытием подразумевают в основном только вербальное самораскрытие. На самом же деле понятие самораскрытия можно рассматривать бо­лее широко, включая в него передачу информа­ции с помощью невербальных средств общения. Индивидуальное невербальное поведение, высту­пая знаком психологических характеристик лич­ности, дополняет передачу информации личного характера другому лицу в словесной форме. В ходе общения личность постоянно использует свой экспрессивный репертуар для уточнения, измене­ния эмоциональной насыщенности речевого со­общения, для усиления выразительности выска­зывания. Роль невербальных средств в рас­крытии внутреннего мира человека достаточно весома. Большое значение в процессе непосред­ственного самораскрытия играет, например, взгляд в глаза. Визуальный контакт важен для понима­ния и проникновения в переживания другого че­ловека. По мнению В.А. Голубева (1991), именно глаза (а не рот, например) являются наиболее вырази­тельной частью нашего лица не только в смысле возможности выражения эмоций, но и в смысле значимости этого выражения для процесса обще­ния. В исследовании Мехрабьян выявлено, что для нейтральных отношений с партнером и отношений симпатии характерен более частый и интенсивный контакт глаз с ним, чем в случае антипатии. Важны также и другие элемен­ты невербального поведения субъекта: его жесты, позы, мимика, прикосновения и т.п., которые обес­печивают самораскрытие личности на невербаль­ном уровне.

Итак, сутью самораскрытия является добровольное (преимущественным образом) или вынужденное искреннее сообщение любой информации о себе другому лицу или группе лиц в непосредственной или опосредованной форме, осуществляемое в рам­ках межличностных или ролевых отношений (Е.В. Зинченко, 1999, С.151).

Однако авторами, занимающимися изучением процес­суальных компонентов самораскрытия в ходе пси­хотерапии было показано, что самораскрытие (иногда его называют самопроявлеиием, са­модемаскировкой, а также «транспарентизацией» (от английского transparent - истинный, отчет­ливый) − трудный для пациента процесс, ибо его пугает риск травматизации от осуждения груп­пой.

Исследователями обычно выделяется три уровня самораскрытия:

а) изложение фактической ин­формации о себе (уровень «биографической три­буны»);

б) откровенный рассказ о собственных предпочтениях, отношениях, снах, планах и т.п. (считается, что этот уровень способствует осуще­ствлению двух основных функций: одна связана с преодолением страха от самораскрытия и по­рождает чувство высвобождения, вторая - с фак­тором объективации и с самопониманием. С. Джурард вообще считает самораскрытие перед дру­гим человеком единственным средством самопо­нимания);

в) самый глубинный уровень саморас­крытия связан с раскрытием зоны внутренних проблем человека (имеются в виду переживания, связанные с чувством вины, неуверенности, стра­хами и т.п.).

Каждый из этих уровней связан с углублением доверия, с одной стороны, к груп­пе, а с другой стороны - к себе.

Кроме того, имеется множество исследований, показывающих влияние само­раскрытия на отношения между людьми (Johnson, 1972). Их резуль­таты, например, показывают, что здоровые отношения имеют в сво­ей основе самораскрытие. Если вы скрываете, как относитесь к дру­гому человеку, это может ослабить отношения. В данном случае большая часть энергии тратится на умолчание, что усиливает напря­женность в отношениях и уменьшает осознание настоящего момен­та. Таким образом, вы начинаете меньше осознавать себя и поэтому не осознаете даже такие внутренние реакции, которые были бы безо­пасны и приемлемы для вас. Сокрытие от других вашего отношения к действительности из-за страха быть отвергнутым, страха конфлик­та или из-за возникающего чувства вины и стыда приводит к одино­честву. Молчать - не значит быть сильным. Сила проявляется в же­лании пойти на риск в отношениях, раскрыть себя, намереваясь по­строить более хорошие отношения.

Некоторые особенности отношений влияют на раскрытие себя. Чем более вы раскрываете себя перед другим человеком, тем более вероятно, что вы ему понравитесь. Более вероятно, что вы раскрое­те себя перед человеком, которого вы знаете и который вам нравится, чем перед человеком, которого вы не знаете и не любите. Степень вашего самораскрытия влияет на степень самораскрытия партнера: чем больше вы раскрываетесь, тем больше он будет раскрываться перед вами.

Желание раскрыться зависит от некоторых характеристик челове­ка. Исследования в этой области показывают, что человек, склонный к самораскрытию, более вероятно, является знающим, открытым, он чувствует сильную потребность общаться с другими людьми, т. е. яв­ляется экстравертом. Очевидно, он хорошо приспосабливается к ус­ловиям жизни, возможно, обладает более высоким уровнем развития интеллекта, чем его сверстники, не склонные к самораскрытию. Он объективно осознает реальности данной ситуации взаимодействия. У него наблюдается довольно хорошее соответствие между тем, кто он есть, и тем, каким он хотел бы быть. И, наконец, он чаще восприни­мает других людей как хороших, чем как плохих.

Желание человека общаться с другим человеком, особенно во время стресса, является базисной человеческой потребностью. Са­мораскрытие в общении ведет к построению отношений, которые позволяют личностно общаться и вам, и вашему партнеру. Если ни вы, ни партнер не чувствуете себя достаточно свободно, чтобы рас­крыться, вы не можете по-настоящему помочь друг другу в момент стресса.

Кроме того, что необходимо быть открытым в отношении себя, чтобы построить значимые отношения, вы должны быть открыты по отношению к другому человеку. Это значит, вы показываете, что интересуетесь тем, что он чувствует по поводу ваших слов и дейст­вий. Вы чувствительны к самораскрытию партнера. Это не значит, что вы стараетесь узнать о его интимной жизни. Это значит, что вы хотите услышать, как он реагирует на настоящую ситуацию, на то, что вы делаете и говорите.

Отвечая на самораскрытие другого человека, важно, если это возможно, принять и поддержать его. Это усилит его стремление быть открытым с вами, укрепит ваши отношения и поможет их раз­вить. Даже если поведение другого человека обижает вас, возможно принять этого человека, но выразить несогласие с его поведением. Открыться другому человеку - значит взять на себя риск быть от­вергнутым; раскрыть себя - значит надеяться на поддержку, приня­тие, стараясь построить более хорошие отношения. Поэтому и сле­дует оказать поддержку и выразить принятие, необходимые для раз­вития ваших отношений.

Мы любим скрытничать, хотя

Душе и боязно скрываться.

Так неотысканным дитя

Боится, спрятавшись, остаться.

Уж не от этого ль подчас

Почти что детского испуга

Неудержима тяга в нас

Секреты поверять друг другу?

И что-то грустное есть в том,

Что человек ли, бог ли, демон,

Укрывшись ото всех, потом

Сам и открыться должен - где он (Р. Форст, 1986).