ВВЕДЕНИЕ 10 страница

Ложные воспоминания — еще один характерный симптом у таких больных. Эти явления называются в психиатрии конфабуляциями. По-видимому, таким путем больные заполняют существующие у них пробелы памяти. Так, больной, уже много лет безвыездно находившийся в больнице, рассказывал, что вчера был в Москве, катался в метро или посещал своего друга. На вопрос, где он был утром, такой больной не задумываясь мог ответить: «На работе». Если тут же спросить, встретил ли он на работе своего врача, то обычно можно получить утвердительный ответ с добавлением деталей, сочиненных больным, о том, что врач ему говорил.

Клиническое описание нарушений памяти начало проводиться, как мы уже указывали, еще в прошлом веке. Однако систематическое изучение расстройств памяти началось только после известных работ русского психиатра С. С. Корсакова, особенно после описания особого вида нарушения памяти, пример которого приведен выше. Позже этот вид нарушения памяти получил название корсаковского амнестического синдрома.

Сергей Сергеевич Корсаков — выдающийся отечественный психиатр и общественный деятель, ученик и сподвижник создателя московской школы невропатологов и психиатров А. Я. Кожевникова, возглавлял после своего учителя кафедру психиатрии Московского университета, которая сейчас носит его имя. Гуманистические идеи Корсакова наложили отпечаток на развитие отечественной психиатрии. Им написан первый русский учебник по психическим заболеваниям. С. С. Корсаков был одним из инициаторов создания журнала по невропатологии и психиатрии, которому присвоено его имя.

Почти 80 лет назад С. С. Корсаков опубликовал свои первые заметки о грубом расстройстве памяти, которым часто сопровождается алкогольное поражение мозга. Он подчеркивал токсическую природу заболевания и считал, что оно имеет не только амнестические проявления, но и сопровождается поражением периферических нервов, приводящим к двигательным и чувствительным нарушениям в конечностях. Клиническое описание синдрома, получившего его имя, сделано блестяще. Оно остается классическим примером тонкого клинического наблюдения, полностью сохранившего свое значение и в настоящее время.

Резкое расстройство памяти на текущие и недавние события при относительной сохранности памяти на более далекое прошлое С. С. Корсаков считал основным симптомом нарушения психики при алкогольном пора* жении мозга. «Когда эта форма наиболее характерно выражена,— писал С. С. Корсаков,— то можно заметить, что почти исключительно расстроена память недавнего; впечатления недавнего времени как будто исчезают через самое короткое время, тогда как впечатления давнишнего вспоминаются порядочно, при этом сообразительность, остроумие, находчивость больного остаются в значительной степени» ^!. Дезориентировку места и времени и амнезию на события, предшествующие началу заболевания, С. С. Корсаков связывал с основным нарушением памяти, а ложные воспоминания рассматривал как частный, но совсем необязательный сопутствующий признак.

Наблюдения С. С. Корсакова вызвали значительный интерес, особенно в Германии. Уже через несколько лет после опубликования работы Корсакова было проанализировано около 200 случаев нарушения памяти по кор- саковскому типу. Выраженность нарушений памяти в этих случаях весьма различна. Наиболее устойчива память на давно приобретенные навыки, память привычек и наименее устойчива память, относящаяся к недавним событиям, чаще всего теряется и последовательность событий во времени.

В большинстве случаев, первоначально описанных Корсаковым, имела место хроническая алкогольная интоксикация, сопровождавшаяся повреждением нервов конечностей. Стало известно, что этот синдром возникает и при многих других состояниях: черепно-мозговой травме, энцефалите, опухолях мозга, кислородной недоста-

¹ С. С. Корсаков. Нарушение памяти при алкогольном поражении мозга. Избранные произведения. М., Медгиз, 1954, стр. 274.

точности, некоторых авитаминозах, мозговых сосудистых процессах и некоторых токсических поражениях мозга. Совсем недавно этот синдром наблюдали нейрохирурги при двустороннем удалении глубинных отделов височной доли мозга. Анализ корсаковского синдрома при различных органических заболеваниях головного мозга показал, что основные черты амнестического синдрома проявлялись, в сущности, совершенно одинаково, независимо от вызвавшей его причины.

Уже при первых описаниях места повреждения мозга, сопровождающего корсаковский синдром, ученые обратили внимание на то, что страдают, как правило, глубинные структуры мозга. В частности, происходят изменения в верхних отделах ствола головного мозга, в задних областях гипоталамуса, в том числе мамиллярных телах. Было отмечено также, что незначительные изменения в коре не соответствовали тяжести нарушений памяти.

Большой интерес представили последующие наблюдения случаев корсаковского синдрома при очаговых поражениях гиппокампа самого различного происхождения. Нарушения памяти были описаны также в связи с двусторонним поражением медиальных частей височных долей, включающих гиппокампальные структуры.

Первое наблюдение, указывающее, что у человека височные доли и особенно структуры вдоль их внутренней поверхности имеют отношение к процессу запоминания, сделал в 1900 г. В. М. Бехтерев — выдающийся русский невропатолог, психиатр и психолог, одна из самых блестящих и удивительных фигур в отечественной медицине. Эрудиция Бехтерева вызывала удивление: его перу принадлежит более 500 работ не только по указанным дисциплинам, но и по анатомии и физиологии нервной системы. В. М. Бехтерев — виднейший общественный деятель, прогрессивный ученый, создатель психоневрологического института, сторонник женского образования, отдавший все свои знания молодой Советской власти. В среде невропатологов существует неписанный закон — если ты открыл новое, прежде чем сообщить об этом, сверься с Бехтеревым — энциклопедистом XX века.

На медицинском конгрессе в Петербурге он продемонстрировал мозг больного, страдавшего тяжелым дефектом памяти. Главной анатомической особенностью мозга этого больного было двустороннее размягчение области гиппокампа и прилежащей к ней медиально-височной коры. Почти через полвека были опубликованы наблюдения, в которых описаны поражения таких же структур мозга у больных с выраженными нарушениями памяти. Начиная с 50-х годов стали появляться более детальные клинико-анатомические наблюдения. Так, были описаны грубые нарушения памяти у больных, у которых после смерти обнаружили распространенное кровоизлияние, либо очаги размягчения (инфаркты) в области обоих гиппокампов в связи с закупоркой задней мозговой артерии, обеспечивающей их кровоснабжение. В таких случаях наблюдались тяжелое поражение «недавней» памяти и ретроградная амнезия на события, предшествующие заболеванию в течение недель, месяцев и даже лет. Навыки и знания, приобретенные до болезни и предшествовавшие периоду ретроградной амнезии, сохранились. Больные были в состоянии, например, играть в карты, соблюдая необходимые правила.

В одном из подобных случаев внезапное начало болезни обусловила сосудистая катастрофа типа кровоизлияния. Через 15 лет после смерти больного в его мозгу удалось обнаружить разрушение обоих гиппокампов и прилегающих к ним областей. Описан случай с аналогичным нарушением памяти в результате поочередно наступившей двусторонней закупорки задних мозговых артерий. Дефект памяти выявился только после повторной сосудистой катастрофы во втором полушарии мозга и оставался до смерти больного.

Нарушения памяти типа корсаковского синдрома описаны и при кровоизлияниях в оболочки мозга, сопровождавшихся изменениями в области третьего желудочка и в мамиллярных телах.

Наиболее ценные данные о локализации поражения мозга при нарушениях памяти по типу корсаковского синдрома, как это будет показано далее, получены на больных с опухолями мозга и особенно при хирургических вмешательствах на мозге.

Анализ большого клинического материала показывает, что амнезия по типу корсаковского синдрома — одно из ранних и основных симптомов опухолей, расположенных в определенных областях мозга. Однако для такого заключения должны быть отобраны случаи, где опухоли четко локализованы и не сопровождаются другими, сопутствующими опухолям симптомами, например повышением давления внутри черепа, которые могут сами по себе оказывать неблагоприятное влияние на функции мозга, в том числе на память.

Нарушения памяти наблюдаются чаще всего при опухолях, расположенных в области гипоталамуса. Это, по- видимому, связано с тем, что обычно возникает двустороннее поражение близко расположенных друг к другу срединных структур мозга, имеющих отношение к функции памяти.

Различие же между специфическими нарушениями памяти, имеющими отношение к локальному поражению мозга, и общими психическими изменениями, связанными с проявлениями, сопутствующими опухолям мозга, в частности с повышением давления внутри черепа, можно продемонстрировать на примере одного больного в возрасте 22 лет. У больного опухоль в области дна третьего желудочка, включающая наполненную жидкостью полость (кисту). Корсаковский синдром у этого больного носил непостоянный характер. Когда киста опустошалась, исчезал корсаковский синдром. При наполнении же кисты, оказывающей давление на мамиллярные тела, восстанавливался выраженный дефект памяти.

Многочисленные наблюдения служат подтверждением важной роли определенных, строго ограниченных областей мозга в проявлении амнезии. Об этом же свидетельствует отсутствие выраженных расстройств памяти при опухолях в других областях мозга. Мы наблюдали больных с корсаковским синдромом после перенесенной черепно-мозговой травмы, отравления угарным газом, а также при опухолях глубинных областей мозга.

Хотя С. С. Корсаков связывал описанный им дефект памяти с диффузным токсическим поражением всего мозга, приведенные наблюдения с ограниченным поражением определенных структур показывают, что дефект памяти такого рода связан, как правило, только с глубоко расположенными срединными образованиями мозга. Действительно, в описанных случаях с тяжелым дефектом памяти церебральная кора оставалась неповрежденной.

Изучение корсаковского амнестического синдрома в психологическом аспекте — тема книги видного американского исследователя памяти Г. Талланда. В своей монографин Талланд описывает различные экспериментальные приемы, направленные на изучение механизма дефекта памяти такого рода. На основании проведенных исследований автор пишет о больших трудностях обучения, выявленных у больных, и считает, что в основе расстройств памяти и обучения лежит нарушение процесса хранения, связанное с неспособностью переводить информацию из кратковременной в долговременную память, а также дефект воспроизведения. К таким же выводам приводит анализ клинических данных и исследования, проведенные JI. П. Латашом, Л. Т. Поповой и С. А. Солдатовой.

Анализ этих данных позволяет считать, что возможность безупречного воспроизведения материала в течение первых минут после его демонстрации исключает нарушение процессов восприятия и предварительной переработки поступающей информации, формирующих след памяти. Если немедленное воспроизведение происходит без особых затруднений, значит предварительные этапы протекали нормально. Ускоренное забывание, проявляющееся в не- возможности отсроченного воспроизведения, можно скорее всего объяснить нарушением фазы кратковременной памяти, сокращением ее длительности и интенсивности, а также нарушением из-за этого процессов закрепления следа. При таком подходе становится понятным и быстрое забывание текущих событий, и невозможность воспроизведения недавних событий в последующие дни (т. е. долговременная память), так как нарушен процесс закрепления событий. Следы же, сохраняющиеся в долговременной памяти издавна, могут быть извлечены без существенных затруднений, в основном так, как у здоровых людей.

При обратном развитии корсаковского синдрома нередко наблюдается явление, заключающееся в том, что больной, не будучи в состоянии воспроизвести материал через 20—30 минут после знакомства с ним, может сделать это спустя сутки или несколько часов. Возможность такого рода поздних воспоминаний, известных в психиатрии как феномен реминисценции, заставляет думать о возможности формирования в мозгу долговременного следа и о преимущественном нарушении процессов воспроизведения. Однако существующий дефект памяти нельзя объяснить выходом из строя какого-то единого механизма считывания следа, так как в этом случае дефект должен был бы распространяться и на долговременную память.

Поскольку корсаковский синдром возникает при поражении структур гиппокампова круга, выяснение причин дефекта памяти должно быть связано с функциональным назначением этих структур мозга для функции памяти. Клинические наблюдения подтверждают значение гиппокампальных структур как для процессов хранения, так, по-видимому, и воспроизведения, ибо в основе дефекта памяти лежит нарушение этих процессов. Ценные факты, подтверждающие эти положения, получены нейрохирургами.

Наиболее убедительные данные о важной роли височных структур для функции памяти дали наблюдения над дефектами памяти, возникающими после хирургического вмешательства на височных долях.

Доли мозга и память

Хирургические вмешательства на мозге человека предпринимаются для удаления опухолей, лечения эпилепсии и хронических психических заболеваний. Хотя анализ результатов оперативных воздействий страдает определенным недостатком в связи с тем, что мозг оперируемых не вполне здоров, однако в ряде случаев можно с уверенностью говорить, что наступившие нарушения памяти вызваны оперативными воздействиями.

Как уже упоминалось выше, удаление значительных корковых областей мозга, которое производил Лешли на животных, не приводило к выраженным нарушениям памяти.

Мы наблюдали больных, подвергшихся операциям по поводу опухолей различных областей мозга, в том числе удалению значительных областей мозжечка, теменно-затылочных отделов больших полушарий, а также лобных долей. Эти операции либо совсем не приводили к нарушениям памяти, либо вызывали частичные нарушения этой функции, но никогда не сопровождались дефектом общего характера, аналогичным тому, который имеет место у корсаковских больных.

Большой интерес представляют операции на височных долях мозга при эпилепсии. Связь заболевания с височными долями обусловлена некоторыми морфологическими и функциональными особенностями этих областей мозга: неблагоприятными условиями кровоснабжения и низким порогом их возбудимости, способствующими появлению эпилептогенных очагов. Последние возникают под влиянием ряда травмирующих моментов, чаще всего при сдавлении головки ребенка при прохождении через родовые пути. Последствия травмы проявляются в связи с повреждениями в этих отделах мозга и последующим их рубцеванием. Рубцующиеся очаги и являются эпилептогенными фокусами, приводящими к возникновению эпилептических припадков. Регистрация электрической активности мозга указывает на локализацию таких очагов в височных долях. Хирургическое лечение эпилепсии, направленное на удаление выявленных эпилептогенных фокусов, связано с операциями на височных долях мозга. С этой целью иногда производятся двусторонние операции на височной доле, включающие корковые и глубинные ее отделы, в том числе и гиппокампальные образования. Такие операции носят название двусторонней височной лобэкто- мии и на человеке выполняются редко. После полного удаления обеих височных долей у обезьяны возникают выраженные расстройства поведения, характеризующиеся нарушением сексуального поведения, расстройством аппетита, памяти и общей реактивности животного.

Однако в литературе имеются сообщения о результатах такого рода операций, произведенных на человеке. Операция происходила в два приема. Нейрохирург Ско- вилл и известный канадский исследователь памяти Б. Милнер подробно описали весь комплекс послеоперационных расстройств, среди которых нарушения памяти занимали ведущее место. После первой операции нарушения памяти не было обнаружено, но после удаления второй височной доли сразу выявилась глубокая ретроградная амнезия, даже на события раннего детства. Больной почти ничего не вспомнил о последних годах своей жизни. Он был не в состоянии узнать своих ближайших родственников или описать город, в котором он рос. У больного наблюдался также и грубый дефект памяти на недавние и текущие события: он почти ничего не помнил из повседневной жизни; не мог правильно назвать свой возраст, не узнавал врача, сестер, психолога, хотя видел их ежедневно; не запоминал какие-либо новые сведения. Узнав о смерти дяди, он чрезвычайно огорчился, но затем все забыл и время от времени спрашивал, когда придет дядя. Каждый раз, когда больной слышал о смерти дяди, он проявлял совершенно такую же горячую реакцию, как в первый раз. Находясь в больнице недели и месяцы, больной не имел представления о том, где он находится, а также не имел ни малейшего представления об окружающих его лицах.

Тяжелая амнезия, однако, сочеталась у больного с нормальным вниманием. Он мог, например, тут же после прослушивания правильно повторить в прямом и обратном порядке много цифр. Однажды его просили запомнить число 384. Тут же он его правильно повторил, но уже через минуту не смог вспомнить ни число, ни какие- либо другие, связанные с этим обстоятельства. Неспособность к запоминанию даже на короткое время была особенно выражена, когда его внимание привлекал другой предмет.

Наряду с грубым нарушением памяти на текущие события, у этого больного была выявлена также длительная ретроградная амнезия. В противоположность амнезии на события с момента операции, которая совершенно не менялась, ретроградная амнезия постепенно суживалась во времени и проявлялась главным образом в нарушении порядка событий, имевших место в течение года до операции. Он забыл некоторые важные эпизоды, которые имели место за два-три года до операции и ничего не помнил о пребывании в больнице в период подготовки к операции. На более отдаленные события так же, как на приобретенные до операции навыки, память казалась совершенно сохранной. Больной после операции хорошо выполнял сложные движения, без особых трудностей узнавал предметы, хотя, конечно, не мог правильно их сопоставить со своей прошлой жизнью. Он живо описывал события юности, и его мать подтверждала правильность воспоминаний. Эти нарушения памяти оставались у больного на протяжении многих лет, хотя было отмечено некоторое сокращение ретроградной амнезии.

Проводить систематическое исследование его способности к обучению было невозможно в связи с другими поведенческими нарушениями, которые так же, как и расстройства памяти, возникли после второй операции. Последние характеризовались нарушением сексуального поведения, ненасытным аппетитом и выраженной эмоциональной тупостью, что очень напоминало явления, которые наблюдали Клювер и Бтоси у обезьян при полном двустороннем удалении височных долей. Описанные ими расстройства, возникающие после полного удаления височных структур, получили название синдрома Клювера и Бюси.

В другом случае двустороннее удаление височной коры и гиппокампальных образований было проведено опять же в два приема у молодого мужчины с височной эпилепсией. После второй операции, как и в предыдущем случае, у больного выявился четкий дефект на недавние события и ретроградная амнезия, распространяющаяся на события, которые имели место в течение месяца до операции. Память на недавние события полностью восстановилась у этого больного в течение восьми месяцев, но оставалась не очень выраженная ретроградная амнезия. Наступившее восстановление памяти могло быть связано с частичным сохранением в этом случае гиппокампальных структур. Кроме этих случаев нет подобных сообщений о результатах двусторонних удалений височной коры и медиально-глубинных образований височной доли, но неопубликованные наблюдения такого рода, возможно, имеются.

Наблюдения показали, что частичная двусторонняя резекция височных долей, ограниченная только височным полюсом и самыми передними отделами, в результате которой сохранилась большая часть гиппокампальных образований, не вызывала заметных нарушений функции памяти.

В настоящее время имеются данные об амнезиях, возникающих у больных в результате резекции более ограниченной области височной доли. Такие данные позволяют оценить роль структур височной доли в осуществлении функции памяти. В этом отношении представляют интерес операции двух видов: двустороннее удаление медиальных отделов височных долей, описанное нейрохирургом Сковиллом, и операции односторонней височной лоб- эктомии, проводимые известным нейрохирургом Пенфил- дом для лечения эпилепсии височной доли. Описано тяжелое нарушение памяти, наступившее у молодого эпилептика после двустороннего удаления медиальных областей височных долей. Операцию предприняли после того, как длительная консервативная терапия не дала никакого эффекта. Эта операция отличалась от двусторонней височной лобэктомии, описанной выше, тем, что она полностью щадила височную кору. Медиальную же часть височной доли в этом случае удаляли очень радикально — на 8 см от полюса височных долей, что приводило к разрушению ²/з передней части гиппокампа с обеих сторон. Эту операцию хирурги предложили вначале при хронических психозах, не поддающихся другим видам лечения. После одной из таких операций у больного эпилепсией была выявлена тяжелая послеоперационная амнезия.

Дальнейшие наблюдения подтвердили предположение о неблагоприятном влиянии этого вида хирургического вмешательства на память и показали несомненную зависимость между размерами повреждений мозга в области гиппокампов и степенью нарушения памяти.

Точно такое же нарушение памяти имело место у больных с психическими нарушениями, которые перенесли двустороннюю резекцию медиальных областей височных долей, включающих гиппокамп. При этом степень нарушения памяти соответствовала количеству разрушенной мозговой ткани.

Таким образом, радикальное двустороннее удаление медиально-височных областей, включающих гиппокампальные образования, выявило специфические нарушения памяти. Они характеризовались грубым дефектом кратковременной памяти на текущие события и неспособностью к обучению. Память на отдаленные события в данном случае сохранялась. Кроме того, имела место ретроградная амнезия, которая распространялась на месяцы и годы, предшествующие операции, без каких-либо нарушений интеллекта и личности больных.

Другая часть данных о роли височных структур для функции памяти получена в результате односторонней височной лобэктомии. Эту операцию используют достаточно широко ученые школы Пенфилда при лечении височной эпилепсии. Удаление 6 см передней части височной доли включает не только образования гиппокампа, но и поверхностные корковые ее отделы. Однако и после односторонней резекции в нескольких случаях был отмечен дефект памяти. Пенфилд и Милнер в 1958 г. сообщили о двух случаях совершенно неожиданной и тяжелой амнезии после односторонней лобэктомии. Описанная в этих случаях амнезия, как и в предыдущих, носила общий характер, распространяясь в одинаковой степени на все виды материала, независимо от способов его предъявления.

Авторам удалось установить, что необычный для односторонней резекции эффект связан с существовавшим ранее очагом поражения в области правого гиппокампа. Хирург изъял эпилептогенную, но функционирующую гиппокампальную структуру слева, больной лишился этой области мозга с двух сторон. Запись электрической активности мозга убедительно показала четкие изменения в области правой височной доли. Прямое подтверждение дала также возможность исследования мозга больного, умершего через 7 лет после операции. Полученные данные выявили значительное нарушение структуры правого гипо- кампа, а слева, с той стороны, где была операция, оставалась лишь часть заднего гиппокампа.

В дальнейшем большое количество наблюдений, проведенное в Канаде Монреальским неврологическим институтом над односторонней височной лобэктомией показало, что стабильная амнезия наблюдалась только в тех случаях, когда поражалась вторая височная доля. Ни у одного больного с односторонним поражением мозга амнезия не была отмечена. Эти наблюдения нейрохирургов позволили заключить, что необходимое условие для проявления амнезии — двустороннее поражение гиппокампальных структур. Длительное наблюдение за такими больными показало, что у них дефект памяти часто сохранялся на протяжении многих лет после операции.

Так как подобные операции связаны с риском, необходимо предварительно выявить, нет ли поражения височной доли на неоперируемой стороне. С этой целью в Монреальском институте разработан метод временного выключения одного полушария мозга. Метод состоял в введении анестезирующего вещества (амитала натрия) в артерию с одной стороны, что позволяло изучать память больных с временно выключенной половиной мозга. В основу этого метода были положены следующие соображения. Поскольку отключение одной височной доли недостаточно для выявления амнезии, можно предположить, что дефекта памяти не будет после одностороннего введения анестезирующего вещества, если нет поражения гиппокампа другой стороны. Если же поражение имеется, то введение анестезирующего вещества должно вызывать временное нарушение памяти. Большой интерес представили результаты этой процедуры: амнезия наблюдалась, как правило, только после инъекций на стороне, противоположной поражению мозга. Ретроградная амнезия не была постоянной чертой нарушения памяти в этих случаях и наблюдалась примерно у половины больных. Она носила обратимый характер, и все больные были в состоянии назвать картинки и предложения, продемонстрированные им до инъекции, как только эффект от действия анестезирующего вещества проходил.

Несомненный интерес в этой серии наблюдений представляют больные, подвергшиеся односторонней височной лобэктомии. В этих случаях анестезирующее вещество вводилось после операции на противоположной по отношению к ней стороне и вызвало глубокий дефект памяти со всеми характерными проявлениями. Большинство из больных не могли узнать ни одной картинки, которые им показывали до или после инъекции. Один больной даже не узнал исследователя, который с ним работал в течение трех недель.

Через несколько минут, когда действие вещества проходило, эти больные были в состоянии назвать картинки и предложения, которые они запомнили до инъекции. Материал, продемонстрированный сразу после инъекции, полностью забывался.

Анализ преходящих амнестических состояний, вызываемых экспериментально путем анестезии одного полушария мозга, показывает, что по своим проявлениям они очень сходны со стабильными амнезиями, наблюдаемыми после двусторонних срединно-височных резекций и некоторых случаев односторонней височной лобэктомии.

Важность этих данных заключается в том, что нарушение памяти имеет место только после инъекции вещества на стороне, противоположной поврежденной височной доле, что подтверждает необходимость двустороннего поражения гиппокампальных структур для возникновения стабильного дефекта памяти.

Характер дефекта памяти во всех этих случаях был совершенно аналогичен тому, который наблюдался у больных при двустороннем повреждении гиппокампов. Он сводился к нарушению памяти на текущие события при сохранности долговременной памяти. Иначе говоря, он характеризовался невозможностью усвоения любой новой информации и неспособностью к обучению даже при очень длительной тренировке. Как только внимание больного отвлекало другое событие, предмет, который он пытался усвоить, по на котором не был больше сосредоточен, немедленно забывался. При отсутствии отвлекающих факторов отсроченное воспроизведение у такого больного наступало через 10—15 минут.

Дополнительные данные о роли височных структур для функции памяти получены при исследовании и лечении эпилепсии височной доли. Американский исследователь Бикфорд сообщил, что электрическая стимуляция определенных областей височных долей с помощью глубинных электродов вызывает амнезию, которая может продолжаться в течение минут и даже часов. Таким путем ученый вызывал и ретроградную амнезию, длительность которой соответствовала продолжительности раздражения.

Если предположить, что действие стимуляции вызывает периодическое включение структур височной доли, связанных с функцией памяти, то эти наблюдения ложатся на одну чашу весов с результатами изложенных выше операций на височных долях. Результаты, полученные при стимуляции, представляют большой интерес, так как показывают связь между продолжительностью выключения височных структур и длительностью ретроградной амнезии. Эти исследования продемонстрировали, что амнезия у человека может быть вызвана при некоторых воздействиях на определенные структуры височной доли.

Все приведенные наблюдения позволяют считать, что гиппокампальные области височных долей являются существенной частью мозгового механизма памяти, имеющего специальное отношение к регистрации нового опыта. Они позволяют расценивать медиально-височные образования и гипоталамус, в частности мамиллярные тела, как структуры, значение которых для функции памяти огромно.

После хирургического удаления других частей мозга, имеющих отношение к гиппокампо-мамилло-таламической системе, отмечены менее постоянные и выраженные нарушения памяти. В большинстве описанных в литературе случаев двусторонней перерезки путей, связывающих гиппокамп с мамиллярными телами и зрительным бугром, не отмечено существенных нарушений памяти*

Опухоли височной доли не так уж часто сопровождаются стабильными дефектами памяти. Это обусловлено скорее всего тем, что механизмы памяти в височных долях представлены с двух сторон. Поэтому поражение только одной стороны недостаточно для проявления заметного нарушения функции памяти.