РОЛЬ УРЕАПЛАЗМЕННОЙ ИНФЕКЦИИ В ЭТИОЛОГИИ И ПАТОГЕНЕЗЕ ПРЕЖДЕВРЕМЕННОГО РАЗРЫВА ПЛОДНЫХ ОБОЛОЧЕК И ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫХ РОДОВ
Среди проблем современного акушерства преждевременные роды занимают одно из первых мест, так как обусловливают высокий уровень перинатальной заболеваемости и смертности.
Одной из ведущих причин инициации преждевременных родов является преждевременный разрыв плодных оболочек (ПРПО), частота которого при
Проблемы невынашивания беременности инфекционного генеза 251
недоношенной беременности составляет от 20 до 38% (Степанова Р.Н., Дорошенко Л.А., 1985; Emmrich P., 1985). Прогнозировать это осложнение беременности трудно.
Ведущую роль в этиопатогенезе ПРПО играют урогенитальные микоплаз-мы, а именно Ureaplasma urealyticum (Краснопольский В.Г., 1995; Фомичева Е.Н., Зарубина Е.Н., Минаев В.И., 1997; Calleri L., Taccani С, Porcelli А., 2000; Horowitz J. et al., 1995). Вид U. urealyticum состоит из 2 биоваров — биовар 1 (parvo) и биовар 2 (Т960), которые различаются по распространенности и патогенным свойствам. Биовар 2 (Т960) преобладает у женщин с воспалительными заболеваниями органов малого таза (Abele-Horn M. et al., 1997; Povl-sen К., Thorsen P., Lind 1., 2001). Широкое распространение урогенитальных микоплазм и их частое выявление у практически здоровых женщин, в том числе вследствие низкой информативности серологических методов диагностики (к микоплазмам не развивается стойкого иммунитета и существует большое количество серотипов возбудителей), оставляют нерешенным вопрос о роли этих микроорганизмов в этиологии и патогенезе ПРПО (Сидорова И.С, Черниченко И.Н., 1998; Abele-Horn M. et al., 1997; Povlsen К., Thorsen P., Lind I., 2001). Отсутствие единой точки зрения о роли U. urealyticum в инфицировании плода и проблема дифференциальной диагностики внутриутробного и постнатального инфицирования часто приводят к позднему распознаванию и несвоевременному лечению врожденной инфекции. В то же время, гипердиагностика и необоснованная АБТ в антенатальном периоде потенциально увеличивают риск персистенции резистентной флоры и затрудняют терапию новорожденных, а также усиливают физиологический иммунодефицит беременных.
Целью нашего исследования явилось изучение роли U. urealyticum в генезе ПРПО и преждевременных родов в сроке 22—34 нед. и влияния на состояние здоровья плода и новорожденного.
На базе родильного дома городской больницы №8 П.П.Козловым и соавт. (2003) было проведено рандомизированное комплексное клинико-лаборатор-ное обследование 75 беременных и новорожденных. Все обследованные были разделены на 3 группы.
1-ю группу составили 29 беременных с ПРПО в сроках 22—34 нед. Во 2-ю группу вошли 19 беременных с выраженными признаками угрожающих преждевременных родов, в том числе с укорочением шейки матки <1,5 см, пролапсом плодного пузыря, в латентной фазе I периода родов с интактными плодными оболочками. Всем беременным 1-й и 2-й групп при сроке гестации менее 34 нед. проводилась профилактика респираторного дистресс-синдрома плода Дексоном в курсовой дозе 20 мг в/м и внутривенный токолиз сульфатом магния в суточной дозе 20 г или гинипралом, при отсутствии противопоказаний, в суточной дозе до 150 мкг с последующим пероральным приемом гинипрала до 2-3 г в сутки. При гестационном сроке более 34 нед. токолитическая терапия не применялась и родоразрешение проводилось по принципам ведения преждевременных родов.
В 3-ю (контрольную) группу вошли 27 пациенток с физиологическим течением беременности, завершившейся рождением живых доношенных новорожденных со средней массой 3220+125 г. Все дети контрольной группы были выписаны из родильного стационара на 5—6-е сутки жизни в удовлетворительном состоянии.
Диагностику U. urealyticum проводили методом амплификации нуклеино-вьгх кислот, отличающимся высокой специфичностью и чувствительностью.
252____________________________________________________________________________ Глава in
Материалом исследования были содержимое цервикального канала и венозная кровь беременных.
Возраст всех обследованных — от 18 до 35 лет. Средний возраст беременных в каждой группе статистически не отличался и составил: в 1-й — 27,1 года, во 2-й - 26,6 года, в 3-й - 23,5 года (р>0,05).
Анализ экстрагенитальной патологии показал, что в 1-й и 2-й группах преобладали хронический тонзиллит, хронический пиелонефрит, дисфункция щитовидной железы и нарушение жирового обмена. Беременные 1-й группы чаще, чем контрольной, имели указания в анамнезе на воспалительные заболевания почек и мочевыводящих путей (15,5%) (р<О,05), а наиболее значимой соматической патологией в генезе ПРПО являлся гестационный пиелонефрит. В структуре гинекологических заболеваний неспецифические воспалительные процессы нижнего отдела репродуктивного тракта (БВ, неспецифический кольпит) достоверно чаще встречались в 1-й (34,48%) и 2-й группах (26,31%) по сравнению с контрольной (7,41%) (р1; р2<0,05), что подтверждает их роль в генезе ПРПО и преждевременных родов.
Анализ исходов предыдущих беременностей показал, что у 65,5% беременных 1-й группы и 57,89% 2-й группы акушерско-гинекологический анамнез был отягощен самопроизвольным прерыванием беременности, в том числе преждевременными родами, что достоверно выше, чем в контрольной группе (7,41%,/>,;Л<0,05).
Течение настоящей беременности в 1-й и 2-й группах в 3,5 раза чаще осложнялось угрозой прерывания, чем в контрольной (р<0,05), а острые респираторные заболевания наблюдались у 34,48% (р<0,01). Таким образом, предрасполагающими факторами ПРПО явились такие осложнения беременности, как длительная угроза прерывания и респираторные заболевания с гипертермией. Частота выявления U. urealyticum при исследовании отделяемого цервикального канала в исследуемых группах статистически не отличалась и составила 75,86% (22 больных) в 1-й группе, 57,89% (11 больных) во 2-й группе и 59,26% (16 больных) в 3-й группе (р1,; р2>0,05). Результаты обследования представлены на рисунке 3.5.
С целью определения возможной роли акушерских факторов в генезе ПРПО в 1-й группе мы провели внутригрупповую сравнительную оценку данных акушерско-гинекологического анамнеза и течения беременности у инфицированных и не инфицированных U. urealyticum пациенток. Результаты показали отсутствие достоверных различий в частоте генитальной патологии, в том числе эндокринопатий и преждевременных родов, в анамнезе и осложнений беременности у инфицированных и неинфицированных пациенток.
Рис. 3.5. Частота обнаружения U. urealyticum. |
Во 2-й группе, несмотря на выраженные признаки угрозы прерывания беременности, преждевременные роды произошли в 36,84% случаев, своевременные - в 52,63% и в 10,52% случаев произошел ПРПО при доношенной беременности. При этом исходы беременности у инфицированных U. urealyticum и неинфированных статистически не отличались.
Проблемы невынашивания беременности инфекционного генеза 253
Таким образом, данные статистического анализа показали, что U. urealyti-сит существенно не увеличивает частоту ПРПО и преждевременных родов. На развитие указанных осложнений в большей степени оказывают влияние неблагоприятные факторы риска, связанные с заболеваниями половых органов, акушерским анамнезом и неблагоприятным течением данной беременности.
С учетом данных литературы о наличии взаимосвязи между фактором колонизации родовых путей матери U. urealyticum и инфекционной патологией плода и новорожденного нами проанализировано состояние здоровья детей в обследуемых группах с учетом гестационного срока.
В периоде ранней неонатальной адаптации было осуществлено динамическое наблюдение за 29 детьми, родившимися от матерей 1-й группы, 19 детьми от матерей 2-й группы и 27 детьми от матерей контрольной группы. Две беременности (по одной в 1-й и 2-й группах) закончились мертворождением. За 4 детьми мы не смогли наблюдать в связи с переводом женщин на родоразре-шение в другие стационары.
В каждой из групп проводилось сопоставление здоровья детей и раннего неонатального исхода в зависимости от наличия (подгруппы А) и отсутствия (подгруппы Б) уреаплазмоза у матери.
1-я группа. Гестационный возраст 22—34 нед. Средняя масса тела детей при рождении у детей 1А-подгруппы (п=22) составила 1735±143 г, оценка по шкале Апгар на 1-й минуте — 5,6+0,4, на 5-й минуте — 7,2+0,3. Тяжесть состояния после рождения была обусловлена у 12 детей внутриутробной пневмонией. 7 детей имели признаки респираторного дистресс-синдрома (РДС). У 15 отмечались признаки перинатального поражения ЦНС, у 7 — гипербилирубинемия. У 2 детей были обнаружены пороки развития — гастрошизис и гипоспадия. Несмотря на проводимую интенсивную терапию, 2 ребенка погибли — с массой тела при рождении 980 и 1170 г. Один ребенок был выписан в удовлетворительном состоянии домой, остальные после стабилизации состояния переведены на 2-й этап выхаживания недоношенных детей.
Средняя масса тела детей при рождении у детей 1Б-подгруппы (п=7) составила 1364+207 г, оценка по шкале Апгар на 1-й минуте — 5,3±0,5, на 5-й минуте - 7,0±0,3. Тяжесть состояния после рождения была обусловлена у 5 детей внутриутробной пневмонией, у 2 — РДС. У всех 7 отмечались признаки перинатального поражения ЦНС, у 5 — гипербилирубинемия. В одном случае беременность закончилась интранатальной гибелью плода, у которого была обнаружена двусторонняя пиелоэктазия. Причиной смерти явилась острая интра-натальная гипоксия. Один ребенок был выписан в удовлетворительном состоянии домой, остальные после стабилизации состояния переведены на 2-й этап выхаживания недоношенных детей.
2-я группа. Гестационный возраст 22—34 нед. Средняя масса тела детей при рождении у детей 2А-подгруппы (п=11) составила 2503+311 г, оценка по шкале Апгар на 1-й минуте — 7,3+0,3, на 5-й минуте — 7,9±0,3. Тяжесть состояния после рождения была обусловлена у 1 ребенка генерализованной инфекцией невыясненной этиологии, у 3 — внутриутробной пневмонией. У 4 отмечались признаки перинатального поражения ЦНС, у одного — гипербилирубинемия. Несмотря на проводимую интенсивную терапию умер 1 ребенок с массой тела при рождении 1060 г. 6 детей были выписаны в удовлетворительном состоянии Домой, остальные после стабилизации состояния переведены на 2-й этап выхаживания недоношенных детей.
Средняя масса тела детей при рождении у детей 2Б-подгруппы (п=8) составила 2362+404 г, оценка по шкале Апгар на 1-й минуте - 6,6±0,4, на 5-й мину-
254 Глава III
те — 7,8+0,4. Тяжесть состояния после рождения была обусловлена у 3 детей внутриутробной пневмонией, у одного — РДС. У 4 отмечались признаки перинатального поражения ЦНС, у одного — гипербилирубинемия. В одном случае у ребенка был выявлен врожденный порок сердца.
В одном случае беременность закончилась антенатальной гибелью плода в сроке 26 нед. Причиной смерти явилась антенатальная гипоксия, развившаяся на фоне гипоплазии плаценты. 4 ребенка были выписаны в удовлетворительном состоянии домой, 4 после стабилизации состояния переведены на 2-й этап выхаживания недоношенных детей.
Контрольная группа. Средняя масса тела детей при рождении у детей ЗА-под-группы (п=16) составила 3306±149 г, оценка по шкале Апгар на 1-й минуте -7,7+0,1, на 5-й минуте — 8,5+0,1. У 4 детей при рождении были выявлены признаки асимметричной задержки внутриутробного развития плода. Тяжесть состояния после рождения была обусловлена у 2 детей перинатальным поражением ЦНС гипоксического генеза, у одного из них развилась гипербилирубинемия. Эти два ребенка получали в родильном доме соответствующую терапию и по окончании раннего неонатального периода были переведены в детский стационар для продолжения лечения. У 3 детей при осмотре были выявлены малые аномалии развития. Остальные 14 детей были выписаны домой в удовлетворительном состоянии.
Средняя масса тела детей при рождении у детей ЗБ-подгруппы (п=11) составила 3552+125 г, оценка по шкале Апгар на 1-й минуте — 7,6+0,2, на 5-й минуте — 9,7+0,2. Состояние 11 детей при рождении было расценено как удовлетворительное. У одного ребенка были выявлены признаки легкого перинатального поражения ЦНС, у одного отмечалось развитие гипербилирубинемии. Эти дети получали в родильном доме соответствующую терапию, которая была эффективной. В одном случае при осмотре выявлены малые аномалии развития. Все 11 детей были выписаны домой в удовлетворительном состоянии.
Таким образом, представленный анализ свидетельствует о том, что в состоянии здоровья детей, родившихся от матерей с уреаплазмозом, в периоде ранней неонатальной адаптации не было существенных различий. Высокая заболеваемость и смертность при невынашивании беременности были обусловлены акушерской и соматической патологией матери, а также морфофунк-циональной незрелостью плода, не связанных с уреаплазмозом. Исключение составляет задержка внутриутробного развития плода, 4 случая которой были выявлены при доношенной беременности исключительно у детей от женщин, имевших лабораторные признаки вагинального уреаплазмоза. Однако учитывая небольшое число доношенных детей, природа данного феномена нуждается в уточнении.
На основании проведенных исследований можно сделать следующие выводы:
1. U. urealyticum не является ведущей причиной ПРПО и преждевременных родов в сроках 22—34 нед. беременности.
2. Выявление U. urealyticum у матери не увеличивает риск реализации врожденной инфекции новорожденных.
3. Высокая заболеваемость и смертность при невынашивании беременности обусловлены акушерской и соматической патологией матери, а также мор-фофункциональной незрелостью плода и не связаны с уреаплазмозом.
Однако необходимо отметить, что в приведенной работе выявление U. urealyticum проводилось методом, позволяющим судить о наличии данного возбудителя без определения его количества, что является основополагающим в развитии воспалительного процесса, обусловленного УПМ.
Проблемы невынашивания беременности инфекционного генеза 255
3.6. ВОСХОДЯЩЕЕ ИНФИЦИРОВАНИЕ КАК ПРИЧИНА ПРЕЖДЕВРЕМЕННОГО РАЗРЫВА ПЛОДНЫХ ОБОЛОЧЕК И ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫХ РОДОВ
В настоящее время частота преждевременных родов в различных регионах России составляет 6,3—12,5%, что сопоставимо с частотой преждевременных родов в мире. Несмотря на достижения современной медицины, этот процент остается постоянным и не имеет тенденции к снижению. На долю недоношенных детей приходится 60—75% ранней неонатальной и детской смертности. Мертворождаемость при преждевременных родах наблюдается в 8—13 раз чаше, чем при своевременных (Кулаков В.И., Сидельников В.М., 2001).
Ведущей причиной как преждевременных родов, так и поздних самопроизвольных прерываний беременности является ПРПО — 0,7—2,1 % случаев от всех родов. В структуре преждевременных родов эта патология, по данным различных авторов, составляет 34,9—56%.
ПРПО называют преждевременное излитие околоплодных вод до начала родовой деятельности в сроках 22—37 нед. беременности.
ПРПО представляет большую опасность не только для плода, но и для матери в связи с присоединением или обострением инфекционного процесса с последующим развитием плацентита, хориоамнионита и септических состояний, что может привести к смерти женщины. Риск неонатального сепсиса возрастает в 10 раз при преждевременных родах, осложненных ПРПО, и еще в 4 раза — у женщин с положительным результатом при исследовании амниоти-ческой жидкости (АЖ) на наличие инфекционного возбудителя.
На протяжении последних лет среди специалистов утвердилось вполне обоснованное мнение о том, что ведущей причиной ПРПО является восходящее инфицирование плодных оболочек (Benirschke К., Kaufmann P., 1990).
Инфекционные воспалительные процессы не только представляют серьезную опасность для нормального развития беременности и состояния плода и новорожденного, но нередко наносят существенный вред общему здоровью беременных женщин или препятствуют дальнейшей реализации их детородной функции (Башмакова М.А. и др., 1994).
К настоящему времени установлено, что восходящее инфицирование родового канала, как правило, влечет за собой развитие прогрессирующего воспаления в тканях последа, что является серьезнейшей угрозой для дальнейшего нормального развития беременности при любом ее сроке (Радзинский В.Е., Кондратьева Е.К., Милованов А.П., 1993; Bengtson J.M. et al., 1989).
Среди инфекционных агентов, которые являются непосредственной причиной восходящего воспалительного процесса плодных оболочек, преобладают следующие бактерии: кишечная палочка, фекальный стрептококк, гемолитический стрептококк группы В, золотистый стафилококк, гонококк, бактероиды, коринебактерии, кампилобактер, клебсиеллы, синегнойная палочка, микоплазмы, хламидии (Цинзерлинг А.В., Шабанов Н.П., 1992; Romero R. etal., 1989).
Ряд авторов обращает внимание на значительную роль в этиологии восходящего инфицирования анаэробных бактерий, в частности фузобактерий (Wahbeh G.J. et al, 1984). Кроме того, имеются сведения о том, что причиной преждевременных родов может быть кандидамикоз урогенитальной системы беременных женщин (Simon О. et al., 1986).
Прогрессирование восходящей инфекции в ходе беременности, как правило, документируется поэтапным развитием острого воспалительного процесса
ГлаваЩ
в соответствующих отделах репродуктивной системы женщин, что определяет следующую патогенетическую схему: кольпит — цервицит — децидуит — хорио-амнионит — плацентит — фуникулит — внутриутробное инфицирование плода В некоторых наблюдениях при диффузном воспалении амниотической оболочки возможен сокращенный путь попадания микробов в организм плода через инфицированные околоплодные воды при относительно интактных плаценте и пуповине (Schoomaker J.N. et al., 1989).
Таким образом, начальный этап инфекционной агрессии родового канала беременной женщины формально ограничивается пределами наружных половых органов. Нередко появляющиеся здесь патогенные микроорганизмы, кроме местной воспалительной реакции, могут обусловливать последующее восходящее инфицирование плодных оболочек (Burman L.G. et al., 1992).
Кроме того, при выраженных вагинальных дисбактериозах, БВ и неспецифических вульвовагинитах может возникать серьезная угроза прерывания беременности в связи со стимулирующим влиянием бактериальной фосфо-липазы А2 на синтез арахидоновой кислоты в плодных оболочках с развертыванием биохимического каскада простагландиновой стимуляции преждевременной родовой деятельности матки (Lament R.F. et al., 1990; Libman M.D. etal., 1991).
Ключевую позицию в патогенезе восходящего инфицирования плодного пузыря занимает шейка матки в связи с ее пограничным расположением и наличием в этом органе эффективного механизма местной иммунной защиты, предохраняющей вышерасположенные отделы репродуктивной системы женщин от обсеменения влагалищными микроорганизмами. Известно, что в цер-викальной слизи, особенно в условиях нормально развивающейся беременности, накапливаются в большом количестве бактериостатические вещества типа лизоцима, а также IgA, которые способны значительно снизить вирулентные свойства многих инфекционных агентов. С другой стороны, любая неполноценная гравидарная перестройка эндоцервикса, особенно в сочетании с фоновым хроническим цервицитом, является предрасполагающим фактором восходящего внутриутробного инфицирования. Эти же неблагоприятные процессы могут обусловливать несостоятельность внутреннего зева шейки матки с развитием его функциональной недостаточности (Глуховец Б.И., Глуховец Н.Г., 1996).
Еще одним важным патогенетическим фактором, от которого в определенной мере зависит прогрессирование восходящего инфицирования у беременных женщин, является степень выраженности антимикробных свойств околоплодных вод, в частности концентрация содержащихся в них лизоцима, транс-феррина, р-лизина, циклопептидов, комплемента и IgG. К настоящему времени установлены бактериостатический и бактерицидный эффекты АЖ в отношении кишечной палочки, стафилококков, стрептококков, листерий, синег-нойной палочки, клебсиелл, хламидий и микоплазм. Было также отмечено, что антибактериальная активность околоплодных вод во многом зависит от геста-ционного возраста и приобретает реальное практическое значение только после 20 нед. беременности (Thomas G.B. et al., 1988).
Повышению проницаемости плодных оболочек для микробных агентов может способствовать их иммунная альтерация, которая морфологически выражается в накоплении фибриноидной субстанции в амниотической мезенхиме и децидуальной ткани наряду с появлением аналогичных депозитов в меж-ворсинчатом пространстве и строме ворсин хориона плаценты (Benirschke К., Kaufmann P., 1990).
Проблемы невынашивания беременности инфекционного генеза 257
В сроках гестации более 22 нед. единственным возможным путем распространения восходящей инфекции является трансмембранозное заражение околоплодных вод (Blanc W.A., 1980).
При этом необходимо подчеркнуть, что плодные оболочки являются быстродействующей системой дополнительного параплацентарного обмена между организмами матери и плода, регулируемой гормонами и простагланди-нами (Федорова М.В., Калашникова Е.П., 1986).
Одновременно отмечена высокая интенсивность обмена околоплодных вод, которая одновременно осуществляется через париетальные оболочки, плодовую поверхность плаценты, амниотический эпителий пуповины, путем заглатывания и аспирации вод, а также за счет мочевыделительной функции плода, что обеспечивает полную замену околоплодной жидкости за 3 ч (Радзинский В.Е., Кондратьева Е.К., Милованов А.П., 1993; Blanc W.A., 1980).
Этому во многом способствует особая транспортная система плодных оболочек, включающая единую взаимосвязанную сеть межклеточных каналов и щелевидных контактов в эпителии амниона, пористую структуру его базально-го слоя, сетчатое строение коллагеновых волокон компактного слоя амниона, межклеточные полости цитотрофобласта, рыхлый периваскулярный матрикс децидуальной оболочки с обилием кислых и нейтральных гликозаминоглика-нов (Радзинский В.Е., Кондратьева Е.К., Милованов А.П., 1993).
Существенным моментом клинического анализа каждого наблюдения восходящей внутриутробной инфекции является выяснение давности разрыва околоплодных оболочек и определение патогенетической взаимосвязи данного процесса со временем бактериального обсеменения амниотической полости, что нередко служит предметом научных дискуссий. Большинство исследователей склонны считать первоисточником ПРПО их предварительное восходящее инфицирование (Schoomaker J.N. et al., 1989). В то же время, при диагностике хориоамнионита не исключается возможность вторичного инфицирования амниотической полости в связи с излитием околоплодных вод, обусловленным другими (неинфекционными) факторами (Newton E.R., Prigoda T.J., Gibbs P.S., 1989).
3.7. НОСИТЕЛЬСТВО УРОГЕНИТАЛЬНОЙ ИНФЕКЦИИ КАК ФАКТОР РИСКА ГИПЕРГОМОЦИСТЕИНЕМИИ
Наличие инфекционного агента и осложнений, связанных с его персистен-цией, по-прежнему считают наиболее частой причиной невынашивания беременности (Демидова Е.М. и др., 1996).
Неблагоприятное влияние на развитие эмбриона и исход беременности в равной степени могут оказывать как бактериальная, так и вирусная инфекция, нарушающие нормальное течение беременности, что может стать причиной гибели плода, неразвивающейся беременности, самопроизвольного выкидыша, пороков развития плода.
В последние годы появляются сообщения о роли в невынашивании беременности гипергомоцистеинемии — состояния, при котором в крови отмечается повышение уровня естественного метаболита — гомоцистеина (Aubard Y, Darodes N., Cantaloube M., 2000; Макацария АД., Бицадзе В.О., 2001).
Гомоцистеин является продуктом превращения метионина, одной из восьми незаменимых аминокислот, и представляет собой серосодержащую аминокислоту. Из гомоцистеина в дальнейшем может образовываться другая аминокислота, цистеин, не являющаяся незаменимой. Гомоцистеин не является
258____________________________________________________________________________ Глава III
структурным элементом белков и поэтому не поступает в организм с пищей Он быстро разрушается или при участии фолиевой кислоты и витамина В,, или при участии витамина В6. При функциональной недостаточности внутриклеточных механизмов разрушения гомоцистеина эта аминокислота накапливается в кровотоке. Кофакторами ферментов метаболических путей метионина в организме являются витамины, самые важные из которых — фолиевая кислота, пиридоксин (витамин Вб) и цианкобаламин (витамин В]2) (Mudd S.H., Levy H.L., Skovby C.R., 1983; Озолиня Л.А. и др., 2004).
Неблагоприятное воздействие гипергомоцистеинемии на эндотелий сосудов и стимуляция тромбообразования приводят к развитию ряда осложнений беременности. В зарубежной литературе имеются работы, в которых связывают повышенное содержание гомоцистеина в плазме крови с нарушением фето-плацентарного кровообращения, которое может быть причиной невынашивания беременности (Nelen W.L. et al., 2000; Nelen W.L. et al., 1998). В более поздние сроки гипергомоцистеинемии может явиться причиной хронической фетоплацентарной недостаточности и, как результат, хронической гипоксии плода, задержки развития плода, преждевременной отслойки и инфарктов в плаценте (Nicoletta D.S. et al., 2003; Picciano M.F., 2000). Достаточно велика вероятность того, что гипергомоцистеинемия может явиться одной из причин ангиопатии второй половины беременности, которая лежит в основе гестоза: нефропатии, преэклампсии и эклампсии (Powers R.W. et al., 1998; Ray J.G., Laskin C.A., 1999).
Нами проведено исследование, целью которого явились выявление наличия и степени тяжести гипергомоцистеинемии у беременных в I триместре в сочетании с другими патогенетическими факторами невынашивания (в том числе с наличием УГИ) и оценка эффективности патогенетически обоснованной схемы корригирующей терапии (Макаров О.В. и др., 2004; Озолиня Л.А. и др., 2004; Чермашенцев А.А., 2005).
Было обследовано 150 женщин в возрасте от 18 до 38 лет в I триместре беременности. 1-ю группу составили 60 беременных с прервавшейся беременностью, 2-ю группу — 60 пациенток с явлениями начавшегося выкидыша, которые получали препараты фолиевой кислоты и витамины группы В с целью коррекции гипергомоцистеинемии (беременность удалось сохранить), контрольную группу — 30 здоровых беременных.
При обследовании нами была отмечена высокая частота встречаемости УГИ. Наиболее неблагоприятная ситуация наблюдалась у пациенток с прервавшейся беременностью (1-я группа), где УГИ встречалась у 56,6% пациенток. У пациенток с начавшимся выкидышем (2-я группа) УГИ определялась реже -в 35% случаев. Наиболее часто в исследуемых нами группах беременных выявлялись U. urealyticum (41,6% в 1-й группе и 13,3% во 2-й группе) и С. trachomatis (23,3% в 1-й группе и 6,6% во 2-й группе), а также вагинальный кандидоз (38,3% в 1-й группе и 28,3% во 2-й группе). Во всех исследованных группах выявилась высокая частота встречаемости вирусной инфекции (ВПГ I и II типа, ВПЧ, ЦМВ). Так, цитомегаловирус был обнаружен у 20% пациенток 1-й группы и у 8,3% беременных 2-й группы. Носительство ВПГ I и II при отсутствии симптомов заболевания обнаружено нами у 31,6% пациенток 1-й группы и у 25% беременных 2-й группы.
Самыми частыми сочетаниями возбудителей УГИ в основных исследуемых группах были U. urealyticum и С. trachomatis, M. hominis и U. urealyticum, а также сочетание этих инфекций с ЦМВ и ВПГ I и II, при этом наиболее часто соче-танная УГИ отмечена в группе больных с прервавшейся беременностью —
гюоблемы невынашивания беременности инфекционного генеза 259
v 45% пациенток, в то время как у беременных с начавшимся выкидышем и сохраненной беременностью — в 21,6% наблюдений.
При анализе показателей концентрации гомоцистеина в плазме крови наиболее неблагоприятная ситуация отмечена в группе пациенток с прервавшейся беременностью, в которой среднее значение концентрации гомоцистеина в плазме крови было наибольшим и составило 34,3 мкг/л, что в 3,5—4 раза выше нормального значения. В контрольной группе пациенток среднее значение концентрации гомоцистеина в плазме крови составило 8,64 мкг/л. В группе пациенток с начавшимся выкидышем этот показатель был равен 27,7 мкг/л, что в 2,5—3 раза выше нормального значения. При сравнении величин в трех исследуемых группах различие их было достоверным (р<0,05).
Таким образом, в нашем исследовании было выявлено неблагоприятное влияние УГИ на степень выраженности гипергомоцистеинемии у пациенток с невынашиванием беременности в I триместре. Можно сделать вывод о том, что УГИ, являясь фактором риска невынашивания беременности (помимо других факторов), опосредованно способствует гипергомоцистеинемии в крови и связанным с ней осложнениям.
Был проведен анализ эффективности среднетерапевтической дозы фолиевой кислоты (3 мг в сутки) при комплексном лечении беременных с невынашиванием. После проведенной терапии в течение 2 нед. нормальная концентрация гомоцистеина наблюдалась у 30% пациенток, в сравнении с 5% до лечения. Увеличился процент легкой степени гипергомоцистеинемии — до 53,3% в сравнении с 50% до лечения. Значительно снизилась частота гипергомоцистеинемии средней степени тяжести — с 41,6 до 15%. В дальнейшем, через 4 нед. после начала лечения, количество беременных с нормальным содержанием гомоцистеина в крови составило 75%, с легкой степенью гипергомоцистеинемии — 21,5%, со средней степенью — 3,3%. Тяжелой степени гипергомоцистеинемии не выявлено. Через 6 нед. от начала лечения концентрация гомоцистеина в крови нормализовалась у всех обследованных пациенток. В дальнейшем по нашей рекомендации все женщины продолжали принимать фолиевую кислоту и витамины группы В до конца беременности. Аллергических реакций и индивидуальной непереносимости препаратов не было отмечено ни в одном случае.
Следовательно, контроль и коррекция уровня гомоцистеина в крови беременных, а также выявление и лечение носительства УГИ заслуживают особого внимания акушеров-гинекологов на всех этапах течения гестационного процесса.
Дата добавления: 2014-12-16; просмотров: 1214;