Кто должен устанавливать? 5 страница

Когда я увидел сгнивающие деревянные ступени, подсвеченные слабыми желтыми огнями, я знал, они не приведут в Туннели чародеев. Мне доводилось спускаться по лестницам, ведущим из мира смертных в те туннели, я практически их не видел, когда спускался. На все эти лестницы были наложены защитные заклинания, так что казалось, что ты упадешь и разобьешься на смерть, вместо того чтоб спуститься. Это было другое препятствие, и как мне казалось, более опасное. Лестница дряхлая, от перилл осталось не более чем несколько досок сколоченных случайным образом вместе. Я мог так же таращиться в пыльный подвал сестер, в котором было всегда темно, так как они никогда не позволяли мне поменять перегоревшую лампочку над дверью. Только этот не пах пылью. Что-то горело там внизу, издавая густое зловоние. "Чем это пахнет?" Линк вдохнул и закашлялся. "Лакрица и бензин" Да, это была комбинация, с которой сталкиваешься каждый день Я потянулся к перилам, — " Как думаешь, они выдержат?" Он пожал плечами, "Они же выдержали Эмму" "Она весит сотню фунтов" Есть только один способ выяснить это Я пошел первым, каждая доска стонала под моим весом. Я схватился крепче за поручень, маленькие заносы вписались в кожу. Внизу была огромная комната, в которой было светло и отвратительно пахло. "Где мы, черт побери?" прошептал Линк "Не знаю." Но я знал, что это было темное место, место, куда при обычных обстоятельствах Эмма ни за что не отправилась бы. Тут воняло больше чем просто бензином и лакрицей. Смерть витала в воздухе, и когда мы вошли, я понял почему. Это было что-то вроде магазина: стены были увешаны полками, на которых стояли тысячи стеклянных банок и кожаных мешочков наполненных и живыми и мертвыми вещами В одной банке были крылья летучей мыши, совсем невредимые, но не соединенные с телами. Другая была до краев наполнена зубами животных, остальные когтями и змеиной кожей. В маленьких неподписанных бутылочках были мутные жидкости и темный порошок. Но живые создания, заключенные здесь беспокоили меня больше. Огромные жабы толкались друг о друга и о стенки стеклянной банки, отчаявшись выбраться. Змеи ползали одна на другой сваленные в кучу в террариуме и покрытые толстым слоем пыли. Живые летучие мыши были подвешены наверху обветшалых клеток с железными прутьями. Что то неправильное было в этом месте: от исцарапанного стола в центре комнаты и до странного, окруженного свечами и статуэтками алтаря в углу, где источали свой лакрично бензиновый аромат черные палочки с эссенцией. Линк ткнул меня локтем, показывая на мертвую лягушку, плавающую в банке, — " Это место будет похуже биолаборатории в летней школе." "Ты уверен, что Эмма здесь?" я никак не мог представить ее в этой извращенной версии подвала сестер. Линк кивнул в сторону задней стены комнаты, откуда исходил желтый свет, — "Рэд Хотс". Мы прошли между рядами полок, и через секунду я смог услышать голос Эммы. В конце прохода два низких книжных шкафа образовывали узкий проход в конец магазина- или как еще это место называлось. Мы встали на четвереньки и спрятались за шкафами. Куриная ножка плавала в бутылке как раз рядом с моим плечом. "Я должен увидеть ланжиапп"- это был мужской голос с тяжелой и скрипачей интонацией. "Ты удивишься сколько людей нашли свой путь здесь и не тот который предполагали найти" Я согнулся пополам и подался вперед: так я смог видеть что происходило за шкафом. Линк был прав. Эмма стояла перед черным деревянным столом, вцепившись в свою сумочку обеими руками. Ножки стола были в форме птичьих лап, чьи когти были в дюйме от ортопедических туфель Эммы. Она стояла в профиль, ее темная кожа светилась в желтом свете, ее пучок туго завязан под украшенной цветами церковной шляпкой, подбородок вверх и прямая спина. Гордость Эммы была частью того, кем она являлась, как и ее тайны, выпечка кроссворды и загадки. "Я представляю". Она открыла свою сумочку и достала красный сверток, который получила от Креолки Линк тоже лежал на животе: "это тот сверток, который дала ей женщина с кончиками?" — прошептал он. Я кивнул, и жестом показал ему быть потише. Мужчина за столом склонился к свету. Его кожа была темная как смоль, темнее и более гладкая, чем у Аммы. Его волосы были скручены в грубые, небрежные косы связаны друг с другом у основания его шеи. Шнурки и крошечные объекты, которые я не могу разглядеть, были вплетены в его косы. Он прочертил линию своей козлиной бородкой, пристально глядя на Амму. "Дай это мне". Он протянул руку, манжета его темной туники соскользнула вниз по руке. Его запястья были обвязаны тонкими шнурками и кожаными браслетами с подвесками. Его руки были покрыты рубцами — кожа была деформирована и блестела, как будто была сожжена не один раз. Амма положила пакет на его руку, не касаясь его. Он заметил её осторожность и улыбнулся. "Вы, женщины с острова все такие же: практикуете искусство защиты против моей магии. Но ваши травы и порошки не ровня рукам bokor (?). Искусство. Вуду. Я слышал это называлось так ранее. И если женщины, как Амма обеспечивает защиту от магии, это может означать только одно. Он практикует черную магию Он открыл пакет и достал единственное перо. Осмотрев его внимательно, он покрутил перо в руках. "Я вижу, вы не нарушитель, так что вам нужно?" Амма бросила платок на на стол "Я не нарушитель или одна из островитянок, которых вы привыкли видеть" The bokor (?) поднял тонкую ткань, рассматривая вышивку. Я знал что там было, хотя и не мог разглядеть — воробей. The bokor (?) посмотрел на платок, затем снова на Амму. "Знак Суллы Провидицы. Значит ты Провидица или её потомок?" Он широко улыбнулся, его белые зубы блестели в темноте. "Итак, это делает маленький визит немного неожиданным. Что принесла Провидица в мои мастерскую?" Амма пристально на него посмотрела, как если бы он был одной из змей, что скользили вокруг в террариумах. "Это было ошибкой. Не стоит иметь дел в такими как ты. Я вижу себя снаружи". Она сунула свой кошелек в сгиб руки и повернулась уходить. "Уходишь так быстро? Разве ты не хочешь узнать как изменить карты?" Его угрожающий смех эхом пронесся по комнате. Эмма остановилась на своем пути. "Хочу". Ее голос был тихим. Ты все еще знаешь свой ответ, Провидица. Поэтому ты здесь" Она повернулась к нему лицом. "Ты думаешь это просто визит из вежливости?" "Ты не сможешь изменить карты с тех пор как они в деле(?) Не те карты, о которых мы говорим. Судьба это колесо, которое крутится без наших рук". Эмма хлопнула рукой по столу. "Не пытайся продать мне луч надежды из облака такого черного, как и твоя душа. Я знаю, это можно сделать". Бокор постучал по бутылке измельченной скорлупы у стола. Снова его белые зубы блеснули в темноте. "Все имеет цену, Провидица. Вопрос в том, чем ты можешь заплатить?" "Всем что потребуется" Я вздрогнул. Было что-то в том, как Эмма сказала, это, даже звук ее голоса сменился, который заставил казаться, что невидимая граница исчезает между ними. Я подумал, что граница глубже, чем та, которую она пересекла в ночь на Шестнадцатую Луну, когда она и Лена использовали Книгу Лун, чтобы вернуть меня из мертвых. Я покачал головой. Мы все пересекли уже слишком много границ. Бокор смотрел на Амму сосредоточенно. "Дай мне посмотреть на карты. Я должен знать с чем мы имеем дело" Эмма взяла стопку, она выглядела как карты Таро из ее кошелька, но изображения на картах были не правильные. Эти не были картами Таро — они были какими-то другими. Она разложила их на стол, аккуратно, повторно тасуя. Бокор наблюдал, перебирая перо между пальцами. Эмма скинула последнюю карту. "Здесь есть это". Он возмутился, бормоча на языке, которого я не понимаю. Но я могу сказать, что он не был счастлив. Бокор хватился чистить свой шаткий деревянный стол, бутылки и флаконы рухнули на землю. Он наклонился так близко к Эмме, я никогда не видел, чтобы кто-нибудь осмелился на такое. "Злая Королева. Несбалансированный Размер. Дитя Тьмы. Буря. Жертва. Разделение Близнецов. Кровавый Клинок. Раскол души". Он сплюнул, покачивая пером на нее, своей версией Одноглазой Угрозы. "Провидица с линии Суллы Пророка достаточно умна, чтобы знать, что это не простой расклад". "Ты хочешь сказать, что не можешь этого сделать?" Это был вызов. "Я, что проделала весь этот путь ради треснувших яичных скорлупок и мертвых лягушек из болота? Их можно достать у любой гадалки". "Я говорю, что ты не можешь заплатить такую цену, старая женщина!" — он повысил голос и я напрягся. У меня осталась только Амма после смерти мамы. Я не мог слышать чтобы кто-то говорил с ней в таком тоне. Амма посмотрела на потолок, что-то бормоча. Я был готов поспорить, что она разговаривала с Великими. "Ни одна кость в моем теле не хотела приходить в это богом забытое гнездо зла" Бокор взял длинный посох, обернутый в хрустящую кожу змеи, и закружил вокруг Аммы, как животное в ожидании удара. "И все же вы пришли. Потому что ваши маленькие куклы и травы не могут спасти ти-бон-эйдж (Ti-bon-ange составляет другую половину души человека. Термин переводится как «маленький хороший ангел»; это источник индивидуальности). Могут ли они? " Эмма смотрела на него вызывающе. "Кое-кто умрет, если ты не поможешь мне." "И кое-кто умрет, если помогу" "Эта дискуссия на другой день." Она постучала по одной из карт. "Вот эта смерть меня волнует". Он осмотрел карту, поглаживая ее своим пером. "Интересно ты выбрала того, кто уже потерян. Еще более интересно, что ко мне пришла ты, а не ваши драгоценные Маги. Это касается их, не так ли? " Маги В желудке словно все упало. Кто был почти потерян? Он говорил о Лене? Амма тяжело дышала. "Ведущие не могут мне помочь. Они едва ли могут помочь себе сами". Линк, смущенно смотрел на меня. Но я понимал не больше, чем он. Как мог "Bokor" помочь Эмме с чем-то с чем Духи не могут? Видения обрушились на меня прежде, чем я мог их остановить. Невыносимая жара. Туча насекомых занимающих каждый дюйм города. Кошмар и паника. Великие, которые не могли контролировать свои силы, или использовать их. Реки крови. Эхо голоса Абрахама как в пещере после того, как Лена объявила себя. Такими будут последствия. Бокор кружил вокруг лица Аммы, наблюдая за его выражением. "Ты имеешь ввиду, что Светлые Великие не могут помочь." "Мне не к кому больше обратиться за помощью". Он выглядел довольным ее ответом, но не по той причине, которой я думал. "Пока ты пришла ко мне. Потому что я могу то, что не могут они — старую магию наши люди принесли через океан вместе с нами. Магия, которая может контролироваться как смертными, так и магами." Он говорил о вуду, религии, которая зародилась в Африке и Карибах. "Они не понимают "ti-bon-age" Эмма посмотрела на него, будто хотела иметь возможность превратить его в камень, но она не уходила. Она нуждалась в нем, даже если я не понимал почему. "Назови свою цену" Ее голос дрожал. Я смотрел, как он прикидывал цену на оба запроса Аммы и ее целостность. Они были противоборствующими силами, работающими в разных крайностях общей магии, это было Черное и Белое, Свет и Тьма в Колесе мира. "Где он сейчас? Ты знаете, где они спрятали его? " "Спрятали что?" — спросил Линк беззвучно одними губами. Я покачал головой. У меня не было идей о чем они говорили. "Это не спрятано". Впервые Эмма встретилась с ними глазами. "Оно свободно". Сначала Бокор никак не отреагировал, как будто она могла бы оговорился. Но когда понял что Амма был серьезна, он вернулся обратно к столу и склонился над распространением (?). Я слышал обрывки французского-креольского его корявым голосом. "Если то, что вы говорите, правда, старая женщина, есть только одна цена." Амма собрала карты в кучу. "Я знаю. Я буду платить". "Ты понимаешь, что пути назад не будет? Нельзя будет исправить то, что будет сделано. Если вмешиваться в Колесо Судьбы, оно будет продолжать свое движение, пока не раздавит вас на своем пути. " Амма положила сложенные карты обратно в сумочку. Я мог видеть дрожание ее рук, их подергивание когда она вышла из тени. "Делайте то, что нужно сделать, и я сделаю то же самое." Она захлопнула сумочку и повернулась, чтобы уйти. "В конце концов, Колесо давит всех нас". Девятнадцатое сентября. Далекий Хранитель

А затем Линк и я сбежали, как будто Амма преследовала нас с Одноглазой Угрозой. Я был так напуган, она наверняка узнает, что мы последовали за ней, я не вставал с постели до утра. Я пропустил тот момент, где я проснулся утром на полу, точно так же я всегда делал после одного из своих снов. Тем временем я закончил рассказывать Мэриан историю, ее чай остыл. "Так что с Эммой"? "Я слышал как дверь закрылась пока солнце поднималось. Тем временем я спустился вниз, она делала завтрак, как будто ничего и не было". Все те же сырники, все те же яйца", только вот ничего из этого больше не было вкусно. Мы были а архиве Гэтлинской библиотеки. Это было частное убежище Мэрион, то, которое она делила с моей мамой. Это так же было местом где Мэрион искала ответы на вопросы, которые большинство из жителей Гэтлина и не подумали бы задавать. Вот почему я был здесь. Мэрион Эшкрофт была лучшей подругой моей мамы, но она всегда воспринималась больше как моя тетя, даже больше чем моя настоящая тетя. Что, как я полагаю, было еще одной причиной моего пребывания здесь Эмма была самая близкая, кто у меня остался после мамы. Я не был готов признавать худшее в ней, и не хотел чтобы это признал еще кто-то. Тем не менее идея того, что она носится вокруг с тем, кто на темной стороне всего во что верила Эмма, была для меня совсем неприятна. Мне нужно было с кем-то поговорить Мэрион рассеянно уставилась на свой чай, — "Ты уверен в том что ты слышал?" Я кивнул,"Этот разговор не из тех, что можно забыть" Я пытался стереть образ Эммы и бокора и моего сознания с тех пор как я их увидел."Я и раньше видел как Эмма нервничала, когда ей не нравилось что говорили ей карты. Когда она узнала что Сэм Тули собирается съехать с моста бухты Влдэра, она заперлась в своей комнате и не разговаривала неделю. Но это было другое." "Провидцы никогда не пытаются изменить карты. Особенно не пра-пра-пра-внучка Предсказательницы Суллы", Мэрион смотрела, задумавшись, в свою чашку. " И что она предпримет сейчас?" "Не знаю, бокоо сказал, что смог бы помочь но ей придется заплатить и Эмма согласилась, не смотря ни на что. Тут не было смысла, но кажется это как-то связано с чародеями" "Если это был бокор, то это не просто разговор. Они используют вуду чтобы разрушения и боли, а не для исцеления и облегчения." Я кивнул, сколько я себя помню — впервые мне было страшно за Эмму. Это было похоже на то как котенок боится за тигра. "Я знаю ты не можешь вмешиваться в мир магов, но бокор — смертный" "Именно поэтому ты пришел ко мне"-сказала Мэрион. "Я попробую что-нибудь узнать, но на главный вопрос я не смогу тебе ответить. Что направило Амму к человеку, который выступает против всего того, во что она верит?" Мэриан протянула тарелку с печеньем, что означало что у нее нет ответа. "HobNobs (марка печенья)?".Я поморщился. Это было не просто печенье. Чемодан Лива был полон этого печенья, когда он приехал в Южную Каролину в начале лета. Мэриан должно быть вспомнила и убрала тарелку вниз. "Ты разговаривал с Оливией о том, что случилось?" "Я не знаю. Не об этом- не разговаривал". Я вздохнул. "Это не возможно, потому что Лив… Ты знаешь что с ней случилось". "Мне тоже ее не хватает" "Тогда почему ты не позволила ей продолжать работать с тобой?" После того как Лив нарушила правила и помогла освободить Мэйкона из Дуги Света, она исчезла из гатлинской библиотеки. Ее обучение в качестве Хранителя закончилось, и я думал что она вернется в Великобританию Вместо этого она начала проводить свои дни в туннелях с Мэйконом. "Я не могла, это было бы неправильно. Или, если ты предпочитаешь, запрещено. Пока мы со всем не разобрались, мы не должны видеть друг друга. Не официально". "Ты имеешь в виду, что она не осталась с тобой?" Мэриан вздохнула. "Она переехала в туннели на данный момент. Она может быть счастлива там. Мэйкон присматривает за ней и собственноручно обучает ее". Я не мог представить Лив проводящей так много времени в темноте туннелей, когда все, что она напомнила мне было солнцем. Мэриан повернулась в своем кресле, вытащила сложенное письмо из своего стола, и протянула мне его. Оно было тяжелым из-за толстой восковой печати в нижней части страницы. Такое письмо Вы не получите по почте. "Что это?" "Посмотри и прочти" "'Совет Дальних Хранителей рассматривает серьезный вопрос о Мэриан Эшкрофт из библиотеки Lunae Libri …» — я начал сверху-«…приостановление обязанностей, в соответствии с Западными Хранителями … дата предстоящего суда". Я оторвался от бумаги в недоверии: "Вы были уволены?" "Я предпочитаю — приостановлена в работе". “Суд уже был?” Она поставила чашку на стол между нами и закрыла глаза. "Да. По крайней мере, это то, что они выбирают для его названия. Не думаю, что смертные обладают монополией на лицемерии. В мире Великих точно не демократия, как вы могли заметить. Все свободные становятся немного в стороне от интересов верховенства закона". "Но вы не могли ничего сделать с этим. Лена сломала Порядок". "Я ценю вашу версию событий, но вы жили в Гатлине достаточно долго, чтобы знать, как легко меняются версии. Тем не менее, я надеюсь, у вас будет однажды эта позиция". Линий на лице Мэриана имели привычку углубления от линий в тени, когда она очень переживала. Как сейчас. "Но ты тут ни при чем". Это был наш самый длинный разговор с того момента как я узнал, что Мэриан был Хранителем — как и моя мама перед ней- я знал одно правило, которое имело значения. Что бы ни происходило, Мэриан осталась вне этого. Она была наблюдателем, ответственным за ведение записей о мире Великих и сохранением мест, в котором он пересекается с миром смертных. Мэриан только хранила, а не делала историю. Это было правилом. Позволило ли ее сердце следовать за ним — это была другая история. Лив узнала на своей шкуре каково это, что она не может следовать этому правилу, и теперь она никогда не может быть Хранителем. Я был уверен, что моя мама чувствовала то же самое. Я взял письмо еще раз. Я прикоснулся к толстой черной восковой печати, такая же, как печать штата Южной Каролины. Луна Магов над карликовой пальмой. Когда я, коснулся полумесяца, я услышал знакомую мелодию и замер, чтобы послушать. Я закрыл глаза. Восемнадцатая луна, восемнадцатые ножницы Питает ваши самые потаенные страхи, Досадно видеть приближение темноты, Тайные глаза и тайные уши. "Итан?". Я открыл глаза и увидел Мэриан склонившуюся над мной. "Это ничего." "Это никогда не бывает ничем. Не с тобой, ИУ." Она улыбнулась немного грустно мне. "Я слышал песню". Я сжимал себя руками по бокам, мелодия застряла в моей голове. "Твои Призрачные Песни?" Я кивнул. "И?" Я не хотел ей говорить, но я не знал как выйти из положения и придумать еще одну версию в течение трех секунд. "Ничего хорошего. Как обычно. Настоящее, волнение, тайна и тьма". Я старался не чувствовать ничего, не волнение в животе или холод распространяющийся через мое тело, когда я это сказал. Моя мама пыталась мне что-то сказать. И если она прислала мне эту песню, это означало, это было что-то важное. И опасное. "Итан. Это серьезно." "Все это серьезно, Тетя Мэриан. Трудно понять, что я должен делать." "Расскажи мне." "Я расскажу, но сейчас я не знаю, что вам сказать." Я встал, чтобы уйти. Я не должен был ничего говорить. Я не мог понять, что происходит, и чем больше Мэриан настаивала, тем быстрее я хотел уйти. "Я пожалуй пойду". Она пошла за мной к двери архива. "Не уходи на такое долгое время, Итан. Я скучала по тебе." Я улыбнулся и обнял ее, глядя через плечо в Гатлинскую Окружную библиотеку и почти выпрыгнул из своей кожи. "Что случилось?" Мэриан выглядела такой же удивленной как и я. Библиотека выглядела катастрофично, от пола до потолка. Это было похоже на торнадо который ударил в нее, в то время как мы были в архиве. Полки были уничтожены, и книги были открыты везде, вдоль столов, на полке выдачи и даже на полу. Я видел что-то подобное только один раз, на прошлое Рождество, когда каждая книга в библиотеке открылась на цитате, о том что что мы должны были делать с Леной. "Это хуже, чем в прошлый раз", сказала Мариан тихо. Мы думали одинаково. Это было послание для меня. Подобно тому, как это было тогда. "Ух-хух." "Хорошо. Нужно идти. Чувствуешь ли ты волнение?" Мэриан потянулась за книгой, находящейся на верхней части карточки каталога. "Потому что я, конечно, да». "Я начинаю волноваться". Я откинул волосы с глаз. "Жаль, что я вижу все упавшие с полок книги, и не могу забрать их все." Мэриан наклонилась и протянула мне первый. "Эмили Дикинсон." Я открыл её так медленно, как только человек может открывать книги, и нашел случайную страницу. "Много Безумного с божественным Смыслом …’ ” "Безумие. Великое." Что это значит? И, что ещё более важно, что это значит для меня? Я посмотрел на Мэриан. "Что ты думаешь?" "Я думаю, что Беспорядок в Вещах наконец-то добрался до моей стопки. Продолжай." Она открыла ещё одну книгу и протянула её мне. "Леонардо да Винчи." Великий. Ещё один знаменитый сумасшедший. Я отдал её обратно. "Это сделаете вы." "Пока я думал, что я учился как жить, я учился, как умереть." Она осторожно закрыла книгу. "Безумие и теперь смерть. Вещи смотрят вверх." Она положила одну руку на шею, раскрытая книга была в другой. Я здесь, с тобой. Вот что сказали ее руки. Мои руки ничего не сказали. Я был в ужасе и был уверен, что она могла сказать что-то другое, от того, как сильно дрожали ее руки. "Мы будем по очереди. Один читает, а другой чистит". "Я призываю уборку." Мэриан протянула мне еще??одну книгу. "Вы призывали выстрелы в моей библиотеке сейчас?" "Нет, мэм. Это было бы не очень по джентльменски». Я посмотрел на название. "Ой, да ладно." Эдгар Аллан По. Он был настолько мрачным, что он делает два других веселый взгляда в сравнении. "Все, что он должен сказать, я не хочу знать". "Открой её." "Глубоко в эту темноту вглядываясь, долго я стоял там, интересуясь, опасаясь / Сомневаясь, мечтая, ни один смертный никогда не смел мечтать раньше …" "Я закрыл книгу на замок. "Я получил это. Я теряю его. Я схожу с ума. Этот весь город треснул. Вселенная есть один большой сумасшедший дом". "Ты знаешь, что Леонард Коэн говорил о трещине, Итан?" "Нет, я не знаю. Но, у меня есть ощущение, что могу открыть несколько книг в этой библиотеке и рассказать тебе." "Там трещина везде." "Это полезно." "Это так на самом деле." Она положила руки на мои плечи. "Существует трещина во всем. Вот как свет проникает сюда". Она была права или по крайней мере Леонардо Коэн был прав. Я чувствовал себя счастливым и грустным одновременно, и я не знаю, что сказать. Я упал на колени на ковер и начал убирать книги. "Лучше начни разбираться с этим беспорядком." Мэриана поняла. "Никогда не думала, что услышу как вы так скажете, Итон Уотс." Она была права. Вселенная действительно будет сломана, и мы вместе с ней. Я надеялся, что так или иначе свет найдет свой путь. Девятнадцатое сентября. Ты знаешь Дьявола

Я спал. Как будто не во сне, настолько реально я мог почувствовать ветер, как я упал, или металлический запах крови в Санти-но на самом деле это был сон. Я видел, как целые сцены разыгрываются передо мной, только что-то не так. Сон казался неправильным, потому что я ничего не чувствовал. Как будто я сидел на обочине и смотрел на все, как это проходило мимо …. В ночь когда Серафина вызвала Семнадцатую луну. Лена разделила Луну на две половинки в форме крыльев бабочки — одно зеленое, одно золотое. Джон Брэд на своем Harley, руки Лены обнимающие его. Пустая могила Мэкона на кладбище. Ридли одетая в черные полоски ткани. Радуга света, опирающаяся на грязную землю. Серебряная пуговица, потерянная на переднем сидении Бипера, однажды ночью в дождь. Изображения плавали на периферии моего сознания, вне досягаемости. Сон успокаивал. Может быть, каждой моей подсознательной мыслью было не пророчество, деформированные части головоломки, которые образуют мою судьбу, как сбившегося с пути Проводника. Может быть, это был сон. Я расслабился в нежных перетягиваниях каната, я дрейфовал на краю сна и бодрствования. Мой разум искал более конкретные мысли, стараясь найти путь сквозь дымку, как от просеянной Аммой муки для пирога. Снова и снова, я постоянно возвращался к образу Arclight (Радуги Света?). Arclight в моих руках. Arclight в могиле. Arclight и Мэкон, в морской пещере на Большом Барьере. Мэкон повернулся и посмотрел на меня. "Итан, это не сон. Проснись. Сейчас!" Тогда Mэкон загорелся, и мой разум захватило, и я не мог ничего видеть, потому что боль была настолько сильной, я не мог думать или мечтать ни о чем больше. Пронзительный звук прорезал ритмический гул увальня (?) за моим окном. Я вскочил, и звуки усилились, когда я постарался проснуться. Это была Люсиль. Она была на моей кровати. Шипение, вынутая спина и вставшие дыбом волосы на загривке. Ее уши были прижаты к голове, и на секунду я подумал, что она шипела на меня. Я последовал за направлением ее взгляда по моей комнате, в темноте. Кто-то стоял у подножия моей кровати. На полированной ручке трости отразился свет. В голове не было никаких мыслей. Это был Абрахам Равенвуд. "Святые угодники!" Я вернулся обратно, прислонившись на деревянную спинку кровати позади меня. Не было никакого выхода, но все, что я хотел сделать, это уйти. Инстинкт подсказывал-бой или побег. И не было никакого способа, которым я мог бы бороться с Авраамом Равенвудом. "Убирайся. Сейчас же". Я прижал руки к вискам, как будто он все еще мог связаться со мной через тупую боль в голове. Он смотрел на меня пристально, наблюдая мою реакцию. "Добрый вечер, мальчик. Я вижу, как и мой внук, вы до сих пор не выучили ваше место." Авраам покачал головой. "Маленький Мэйкон Равенвуд. Этот ребенок сплошное разочарование". Невольно мои руки сжались в кулаки. Авраам посмотрел с насмешкой и щелкнул пальцами. Я упал на пол перед ним, задыхаясь. Мое лицо разбили грубые доски пола, и все, что я мог видеть были его трещины на кожаных сапогах. Я изо всех сил пытался поднять голову. "Так-то лучше", — улыбнулся Абрахам. Его седая борода обрамляла белизну клыков. Он выглядел совсем иначе с последнего раза, когда мы виделись на Великом рубеже. Его белый воскресный костюм сменился на более внушительный тёмный, его чёрный в полоску галстук был аккуратно заправлен под воротник рубашки. Иллюзии о дружелюбном Южанине ушли. То, что стояло передо мной, было похоже на человека даже меньше чем Мэйкон. Абрахам Равендвуд, отец каждого инкуба семейства Равенвуд, был монстром. Я бы не сказал "монстр". Но тогда, я не вижу, как оно влияет на то, что ты думаешь обо мне, мой мальчик. Люсиль стала шипеть ещё громче. Я пытался оттолкнуть себя от пола и удержать от дрожжи мой голос. "Какого черта ты делаешь в моей голове?" Он поднял бровь. "Ах, ты почувствовал мою кормежку. Не плохо для Смертного." Он наклонился вперед. "Скажи мне, на что похоже это чувство? Мне всегда было интересно. Это больше похоже на порез или укус? Когда я вырезаю мысли, ты сохраняешь самые дорогие? Свои секреты и мечты?" Я медленно поднимался на ноги, хотя я едва смог выдержать свой собственный вес. "Это чувство похоже на то, что ты должен держаться подальше от моего сознания, Псих". Абрахам рассмеялся. "Я был бы счастлив. Не видеть так много здесь, чем там. Семнадцать лет, а ты едва ли пожил. За исключением нескольких бессмысленных встреч с ничтожными отбросами Магов". Я вздрогнул. Я хотел схватить его за шиворот и выбросить из окна. Вот, что я бы сделал, если бы я мог пошевелить руками. "Да? Если мои мозги так бесполезны, почему ты прокрался в мою комнату, что рыбачил поблизости?" Все мое тело трясло. Я мог говорить, развлекаясь, но я концентрировался и старался, не упасть в обморок перед самым мощным Инкубом, которого кто-либо из нас когда-либо знал. Абрахам подошел к окну и провел пальцем по выступу и след на соли Эммы покорно остался там. Он облизал кристаллы с пальца. "Я никогда не могу получить достаточно соли. Она дает крови вкусную нотку." Он сделал паузу, глядя в мое окно на выжженную лужайку. "Но у меня есть вопрос к тебе. Кое-что мое было отнято у меня. И я думаю, ты знаешь, где это найти." Он щелкнул пальцем возле окна, и стёкла разлетелись на осколки". Я сделал медленный шаг в его сторону. Это было похоже на перетаскивание ноги через цемент. "Что заставляет вас думать, что я вам что-нибудь скажу?" "Давай посмотрим. Страх, для начала. Смотри". Он высунулся из окна, глядя вниз на мой двор. "Охотник и стая не зря проделали весь этот путь. Они любят закусывать в полночь". Стук сердца отдавался в ушах. Они были там — Охотник и его Кровавая стая. Авраам повернулся ко мне лицом, его черные глаза сверкали. "Хватит болтать, мальчишка. Где Джон? Я знаю, что мой бесполезный внук его не убивал Где его прячет Мэйкон? Так вот в чем дело. Кто-то наконец сказал. И Джон был жив. Я знал, что это правда. Я чувствовал и знал все это время. Мы тогда не нашли тело Джона. Все это время он, вероятно, был в Туннелях, болтаясь в каком-нибудь клубе, как "Изгнание", ожидая. Гнев нахлынул на меня, и я едва мог заставить себя говорить. "В последний раз когда я видел его, он был на Большом Барьере, помогая вам и Серафине уничтожить мир". Когда он не был занят побегом с моей подругой. Авраам выглядел самодовольным. "Я не уверен, что вы понимаете серьезность ситуации, поэтому позвольте мне просветить вас. Мир Смертных-ваш мир, в том числе это жалкий город-разрушается, благодаря племяннице Мэйкона и ее нелепому поступку, а не мне". Я упал на кровать, как если бы Авраам ударил меня. Мне казалось, что он так и сделал. "Лена сделала то, что должна была сделать. Она так объявляла себя". "Она уничтожила порядок, мальчик. И она сделала неправильный выбор, когда она решила уйти от нас". "Почему вас волнует мир? Вы не кажетесь волнующимся о ком-то, кроме себя". Он опять засмеялся. "Хорошее замечание. Хотя мы и находимся в опасном положении, оно дает мне определенные возможности". Помимо Джона Брэда, я не мог себе представить, что он имел в виду, и не хотел. Но я старался не дать ему увидеть, как мне страшно на самом деле. "Меня не волнует, если Джон нужен вам для ваших планов. Я же сказал, я не знаю, где он находится". Авраам смотрел на меня внимательно, как Сивилла, которая могла читать каждую линию на моем лице. "Представь себе, что трещина глубже, чем туннели. Трещина под землей,??где обитают только темные демоны. Молодое бунтарство вашей подруги и ее дар создали такую??трещину". Он сделал паузу, взял и пролистал учебник всемирной истории на моем столе. "Я не молод, но с возрастом приходит сила. И у меня есть подарки из моих собственных. Я могу назвать демонов и созданий Тьмы, даже без книги Луны. Если вы не скажите мне, где Джон, я вам покажу". Он улыбнулся, своим ненормальным способом. Почему Джон Брид так важен для него? Я вспомнил, как Мэкон и Лив разговаривали о Джоне, исследовании Мэкона. Джон ключ. Вопрос — от чего? "Я говорил тебе-" Авраам не дал мне закончить. Он разорвал, встав ногами на мою кровать. Я мог видеть ненависть в его черных глазах. "Не лги мне, мальчик!" Люсиль опять зашипела и я услышал еще один разрыв. У меня не было времени, что бы посмотреть кто это был. Что-то тяжелое упало на меня, на кровать, как будто мешок с кирпичами упал с потолка. Моя голова ударилась о деревянную раму позади меня, и я прикусил нижнюю губу. Отвратительный металлический привкус крови, как и во сне, заполнил мой рот. За шипением Люсиль, я услышал что столетнее красное дерево раскололось подо мной. Я почувствовал удар локтем меня в бок, и я понял что на меня упал не мешок с кирпичами. Это был человек. С громким треском каркас сломался, и матрац рухнул на пол. Я пытался выбраться прочь. Но я был закреплен. Пожалуйста, пусть это будет не Охотник. Чья-то рука появилась передо мной, так всегда делала моя мама, когда я был ребенком, если она резко нажимала на педаль тормоза. "Чувак, остынь!" Я перестал бороться. "Линк?" "Кто еще рискнет разбиться на миллион кусочков, чтобы сохранить твою задницу?" Я чуть не рассмеялся. Линк никогда не перемещался так, а теперь я понял, почему. Подражание сложнее, чем кажется, и он провалил его. Голос Авраама прорезал темноту. "Спасти его? Ты? Я думаю, что немного поздно для этого". Линк почти выпрыгнул из обломков кровати при звуке голоса Авраама. Прежде чем я успел ответить, дверь моей спальни распахнулась так сильно, что чуть не слетела с петель. Я услышал щелчок выключателя, и я видел только черные пятна пока мои глаза не привыкли к свету. "Святые…" "Что, черт возьми здесь происходит!" Амма стояла в дверях, одетая в розовый халат с узорами, который я купил ей на День Матери, с бигуди в волосах и со старой деревянной скалкой в руке. "… черти", Линк прошептал. Я понял, что он практически сидит у меня на коленях. Но Амма его не заметила. Ее глаза сконцентрировались на Аврааме Равенвуде. Она направила скалку на него, ее глаза сузились. Она обходила его, как дикого зверя, только я не могу сказать, кто был хищник, а кто жертва. "Что ты делаешь в этом доме?" Ее голос был низкий и злой. Если она боялась, то не показывала этого. Авраам рассмеялся. "Вы на самом деле думаете, что вы можете угрожать мне скалкой, как хромой собаке? Вы можете сделать лучше, чем, мисс Treadeau". "Ты убирайся из моего дома или, Господь, мне свидетель, ты пожелаешь быть хромой собакой." Лицо Авраама ожесточилось. Эмма перевернула скалку так, чтобы она указала на грудь Абрахама, будто это кончик меча. "Никто не свяжется с моим мальчиком. Ни Абрахам Равенвуд, ни Змий (Ларкин?) или сам Дьявол, ты понял?" Теперь скалка уперлась в жилет Абрахама. С каждым дюймом, поток напряженности в отношениях между ними двумя возрастал. Линк, и я приблизились к Эмме по обе стороны. "Я собираюсь спросить последний раз," Абрахам сказал и его глаза надвинулись на Эмму. "И если мальчик не ответит мне, я утоплю этот город, и ваш Люцифер из ада покажется желанной передышкой". Он замолчал и посмотрел на меня. "Где Джон?" Я узнал взгляд его глаз. Это был тот самый взгляд, который я видел в видении, когда Абрахам убил своего брата и питался им. Это было ужасно и садистки, и на секунду я перебирал названия случайных мест, куда бы я мог прогнать этого монстра из моего дома. Но я не мог думать достаточно быстро. "Клянусь Богом, я не — " Ветер дул через разбитое окно, сильно, хлестал по нам и разбрасывал бумаги по всей комнате. Эмма попятилась назад, и ее скалка улетела. Абрахам не двигался, ветер дул мимо него, так сильно, что его куртка шуршала, как если бы она боялась его, также как и остальные из нас. "Я бы не стал клясться, мальчик." Он улыбнулся, страшной, безжизненной улыбкой. "Я бы молился." Девятнадцатое сентября. Ветра Ада