Искренние подсказки

Искренние подсказки сообщат, что на самом деле происходит в мыслях и душе человека. Они часто помимо чьей-либо воли выдают то, что люди хо­тели бы скрыть от посторонних глаз, и в некото­рых случаях люди предпринимают поистине ти­танические усилия, чтобы утаить от чужого взора самое сокровенное. Существуют, однако, жесты и телодвижения, которые весьма похожи на под­сказки, но не являются таковыми. Тем не менее есть признаки, по которым искренние подсказки можно отличить от ложных. Прежде всего ис­кренними можно считать только непроизволь­ные, спонтанные подсказки — например, внезап­ный румянец, пот, расширение зрачка, то есть те подсказки, что неподконтрольны сознанию. Та­кие невольные проявления человеческой приро­ды невозможно подделать или имитировать. Че­ловек не в силах по собственной воле покрыться румянцем или залиться потом, как не в силах и

приказать своему зрачку расшириться. Следова­тельно, когда мы видим, как зарделось чье-то лицо, это означает, что человек ощущает нелов­кость своего положения. Если же наш собесед­ник вдруг покроется испариной, мы сможем с уверенностью сказать, что он испытывает волне­ние или крайнее беспокойство, а может быть, и го и другое вместе. Когда же мы заметим, что зрачки у человека расширились, у нас будут все основания полагать, что причиной этого стал либо недостаток освещения, либо эмоциональ­ное возбуждение.

Румянец, испарина, расширение зрачков — все это признаки, неподконтрольные сознанию, однако между ними тоже есть определенные раз­личия. Например, когда у нас на щеках вспыхи­вает румянец, мы понимаем, что окружающие вполне могут заметить наше замешательство и смущение, но, увы, ничего не можем исправить. Точно так же и люди, оказавшиеся свидетелями нашего замешательства, вполне отдают себе отчет в том, что вторглись на территорию чужих чувств и переживаний, о которых с пламенным красноречием говорят наши полыхающие румян­цем щеки. Но совсем другое дело, если у нас рас­ширились зрачки. В этом случае мы сами не ве­даем, что творят наши зрачки. У нас не возникает ни тени подозрения, что наше душевное состоя­ние может светиться в них и что информация о наших переживаниях уже запечатлелась в нашем облике. Интересно, что и люди, которые наблю­дают за нами и даже догадываются о нашем эмо­циональном возбуждении, не могут объяснить, как они пришли к такому заключению. Все, что доходит до их сознания, это то, что в нашем об­лике есть нечто, приковывающее к себе их вни­мание, но что именно привлекает их в нашем лице, — нет, этого они объяснить не могут. Ко­роче говоря, когда наши зрачки расширяются, это значит, что мы делаем искреннюю подсказку, но при этом даже не осознаем своих действий. Эта подсказка вызывает ответную реакцию в окружающих, хотя никто не отдает себе отчета, по­чему при виде нас что-то всколыхнулось в их душе.

Искренние подсказки проскальзывают пре­имущественно в тех случаях, когда люди позво­ляют себе прихвастнуть, когда в их словах нет ис­кренности, — все равно, стремятся ли они при­дать себе больший вес и казаться людьми, наделенными властью, хотят ли держаться более уверенно — увереннее, чем было бы естественно для них, или просто лгут, пытаясь скрыть свое беспокойство или подлинные намерения, — вот тогда-то нет-нет да появится подсказка. Впрочем, самозванцам, профессиональным жуликам, заяд­лым лгунам и психопатам часто удается держать­ся на удивление естественно, допуская самое не­значительное число разоблачающих подсказок. Однако в большинстве своем люди чувствуют смущение, когда говорят заведомую ложь и не могут не выдать себя разнообразными подсказка­ми. Попытка сохранить хорошую мину при пло­хой игре и добиться чистого звучания отпетой фальши ложится тяжким бременем на душу чело­века: задуманное им представление начинает тре­щать по всем швам, и сквозь трещинки просачива­ются предательские подсказки.

Пол Экман с коллегами из Калифорнийского университета в Сан-Франциско показал, на­сколько различны люди в своей способности убе­дительно лгать. Например, те из них, кто отно­сится к лжи легко, не испытывая при этом мо­ральных затруднений, что называется, лгут и не краснеют, и почти не оставляют улик, свидетель­ствующих об их обмане, — словом, не допускают «утечек информации». Некоторые исследователи полагают, что совершенных лжецов не существу­ет и, как бы далеко ни зашел человек в своей привычке обманывать, он все-таки оставляет красноречивые свидетельства собственной лжи. Фрейд, к примеру, считал, что люди не способны скрывать от окружающих свое расположение ду­ха, — в конечном итоге хоть какой-нибудь знак,

поднимающий завесу над их тайными помысла­ми, непременно пробьется наружу. По его сло­вам: «Тот, у кого есть глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать[1], может убедиться, что ни одному смертному не дано сохранить секрет. Если губы его молчат, говорят кончики пальцев, и из каж­дой поры сочится ложь».