Особенности развития церковно-христианского искусства Руси с середины XIII и до середины XIV вв.

В 1236 году монголо-татарское войско во главе с ханом Батыем подошло к границам Руси. В 1238 году ими были захвачены Рязань, Суздаль, Владимир, в 1239 Переяславль, Чернигов, а в 1240 Киев. Та же участь ждала и Галицко-Волынское княжество. Враг грабил, убивал, сжигал все на своем пути. Так прекратила свое существование Киевская Русь, удельные княжества которой вынуждены были платить дань Золотой Орде, а князья – ездить за признанием права на свое княжение (ярлык) в столицу Золотой Орды Сарай-Бату. Врагу не удалось подчинить своей власти только Псков и Великий Новгород.

В результате были разрушены не только оборонительные сооружения, жилые постройки, но и храмы, поскольку именно они ставали последним убежищем христиан. Так, не выдержав осады, была разрушена Десятинная церковь в Киеве, под руинами которой оказались погребенными последние защитники столицы. Многие книги и иконы были сожжены или разрублены. Серебряная и золотая церковная утварь, и в том числе снятые с икон оклады, были увезены и переплавлены. Примером тому может служить найденный возле города Чимкент в 1900 году клад, который состоял из изрубленных на куски серебряных изделий русской работы XI-XII века. Последовавшие за этими событиями существенное уменьшение численности населения (из 50 тыс. киевлян в живых осталось не больше 2 тыс.) и ослабление власти князя привели к забвению некоторых традиций церковного искусства, утрате секретов мастерства и поиску пути, чтобы выжить, не потеряв веру и надежду на освобождение от «татарского ярма». Поэтому общими особенностями церковного искусства порабощенной татарами Руси на территории современных как России, так и Украины с середины XIII и до 60-х годов XIV века были:

- четко выраженный оборонительный характер, нашедший свое воплощение как в строительстве храмов с элементами, присущими строительству оборонных сооружений (в частности крепости), так и икон с апокалипсическими символами и соответствующими эпохе сюжетами;

- некоторое, с одной стороны, опрощение и обращение к народным мотивам, а с другой – неуклонное следование сложившимся традициям домонгольской Руси;

- это была эпоха формирования местных архитектурных и иконописных школ;

- многие исследователи подчеркивают наличие в церковно-христианском искусстве этого периода черты культурного изоляционизма, которая, в свою очередь, способствовала не только сохранению и переосмыслению старого, но так же формированию на его основании нового, вошедшего в историю под названием «русская школа».

Храмовая архитектура. Попытки возродить разрушенные и сожженные святыни возникают уже в 40-х годах XIII века. Как известно, монголо-татары не преследовали Церковь и не запрещали церковное строительство, однако требовали политического признания их власти.

Наиболее востребованным материалом этого времени становится дерево. Примечательной традицией не только периода Киевской Руси, но и этого времени осталась круговая планировка поселений: деревянный храм, вокруг которого, как центра духовной и социальной жизни, строятся жилые дома в среднем по 30-40 дворов.

На сооружение новых каменных построек некоторое время нахватало как финансов, так и знающих мастеров. Даже в Великом Новгороде все средства и силы были брошены на строительство оборонительных сооружений и ремонт уже обветшалых, в том числе и храмовых, построек. Возобновление традиций каменного храмостроительства связывают с жизнью и деятельностью ростовского епископа Кирилла, который уже в 1239 году велел отремонтировать церковь свв. Бориса и Глеба в Кидекше (близ Суздаля). В 1252 году в Юрьеве-Польском к храму св. Георгия Победоносца был пристроен Троицкий придел, а в следующем году в Ростове была восстановлена церковь свв. Бориса и Глеба. Событием стало в 1292 году возведение близ Новгорода, где река Мста впадает в озеро Ильмень, четырехстолпного, крестовокупольного, одноглавого и одноапсидного монастырского храма св. Николая на Липне. Спустя год интерьер храма был украшен фресковой росписью. В том же 1292 году был заложен храм и в Новгороде в честь св. Феодора Стратилата. Первым каменным храмом Пскова, построенным после нашествия на Русь монголо-татар, стала церковь Рождества Богородицы Снетогорского монастыря (1310-1311). В этом храме его строителям, наследуя руськие традиции середины XII века, во многом удалось воспроизвести формы Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря. Это была одноглавая церковь с центральной высокой и двумя боковыми более низкими апсидами, декоративным украшением которой стал аркатурный пояс на барабане и плоские ниши на западном фасаде. А в 1285 году в Твери закладывается так же одноглавый «епископский» Спасо-Преображенский собор.

На территории современной Украины строительные работы могло позволить себе вести только Галицко-Волынское княжество, наименее пострадавшее и быстрее оправившееся от Батыевого погрома. Князь Данило Галицкий, имевший планы организовать при поддержке римского папы крестовый поход, ради которого он принял католичество, но потом, после неудавшихся попыток собрать армию, от него отказался и вернулся в лоно православной веры, больше строил оборонительные сооружения, но и храмостроительству уделял важную роль. Так в Холме им были возведены церковь Косьмы и Дамиана и церковь св. Иоанна Златоуста. Его не менее именитый племянник князь Владимир Василькович в Кременце построил церковь Благовещенья Пресвятой Богородицы, в Берестове – церковь св. апостола Петра, в Любомли – церковь св. Георгия, а во Владимире-Волынском – однобанную в форме ротонды Васильевскую церковь с толстыми стенами и бойницами (отверстие в оборонительном сооружении для ведения огня из стрелкового оружия).

В Московском княжестве, которое с 1276 года выделилась из Великого княжества Владимирского в самостоятельный удел, наследуя традиции владимиро-суздальского зодчества, каменное строительство возрождается во время княжения св. благов. Князя Даниила Александровича. Фрагменты фундамента одноглавого четырехстолпного трьохапсидного храма были обнаружены под Успенским собором Кремля. После переезда с Владимира в Москву митрополита св. Петра (1322) по его благословению закладывается Успенский собор, в котором он и был погребен. С особым размахом разворачивается строительство при княжении Ивана Калиты, который строит церковь пр. Иоанна Лествичника, церковь Спаса на Бору (1330) и Архангельский собор (1333).

Подводя итог, следует отметить, что особенностью храмостроительства на Руси этого периода стало: возведение преимущественно небольших однокупольных несколько приземистых храмов с толстыми стенами, скромно декорированных и имеющих элементы оборонного строительства.

К этому времени окончательно укрепляется характерная для русской традиции форма купола в виде луковицы, в отличии от шлемовидной, присущей периоду Киевской Руси.

Монументальная живопись и иконопись. Монументальная живопись и иконопись этого периода во многом была определена социальными настроениями русского народа, который испытывал не только нужду в средствах, но и в хороших мастерах разоренной завоевателем Руси. Некоторые погибли, а некоторых увели в рабство. Поэтому нередко обращались к мастерам-иностранцам, которые хорошо знали свое дело и могли воплотить в жизнь задуманный проект. Так в летописи упоминается, что по приглашению св. Василия (Калики) приехал в Новгород и расписал церковь Входа Господнего во Иерусалим грек Исаия.

В 1313 году был расписан псковский храм Рождества Богородицы Снетогорского монастыря, в котором особенным вниманием пользовались композиции Богородичного цикла, композиционно приближенных к традициям новгородской школы XII века. Здесь достаточно скупая палитра, в которой преобладают терракотовые цвета. Здесь же на западной стене среднего нефа расположена и фреска «Страшный суд» с использованием многочисленных апокалипсических мотивов, примером чему могут служить аллегорические изображения четырех царств: Персидского в образе красного дракона, Еллинского – белого зверя, Римского – змеиноголового чудовища и царство антихриста в образе желтого зверя с гривой. Графичность и условность изображения присущи фресковым росписям новгородского храма св. Николая на Липне, над которыми трудился иконописец Алекса Петров.

Особенностью этого периода можно назвать и закрепление особенностей, присущих тем местным иконописным школам, которые начали формироваться еще в конце XII века. Особо в этом списке стоит выделить Новгородскую иконописную школу, примечательной особенностью которой стал присущий иконам красный (киноварный) фон статичность изображенных фигур, простота и уравновешенность композиции. Наиболее выразительными можно назвать: «Чудо св. Георгия о змие с житием», «Спас на престоле», иконописные образы св. Иоанна Лествичника, свв. Георгия и Власия, поясной образ св. Николая.

Рисунок 64. Христос (Спас в силах)/ Темпера, левкас, дерево. 210 х 141,5 см/ 1390-е гг. Деисусный чин иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля. Центральные образы Деисусного чина, возможно, исполнены Феофаном Греком. В них наиболее полно, программно выразилась идея одухотворения и преображения человеческой плоти, сохраняющей классицистичность построения формы, но источающей внутренний свет.

Псковская иконописная школа характеризуется лаконичностью и некоторым схематизмом изображений. Наиболее выразительными можно назвать иконы: «Успения Богородицы», «Благовещение», «Богоматерь «Одигитрия», св. Илья Пророк из села Выбуты.

Нет однозначного мнения относительно происхождения написанной в полный рост иконы свв. Бориса и Глеба. Согласно одной версии она принадлежит кисти представителей Тверской иконописной школы, а согласно другой – Киевской и по сегодняшний день находится в Музее русского искусства в Киеве. Относительно поясной иконы «Спаса Вседержителя» мнения специалистов солидарны: это яркий образец Тверской иконописной школы этого времени. Как для первой, так и для второй икон характерной особенностью есть подчеркнутость индивидуальных характеристик святых. Для достижения этой цели мастера, следуя традиции киевской иконописной школы, которая нашла свое продолжение и в школе новгородской, пользуются прописью белильных движков для особого выявления формы.

Продолжателями киевской иконописной традиции были также ярославская и смоленская иконописные школы, к которым относят образы «Архангела Михаила с зерцалом» (храмовый образ ярославльской церкви Архангела Михаила на Которосли), «Спас Нерукотворный», иконы Богоматери Толгской (иконографический тип «Умиление»).

Основание московской иконописной школы связывают с концом XIII века, но ее активную деятельность и дальнейшее развитие связывают с 40-ми годами XIV века, когда по благословлению митрополита Феогноста в 1344 году греческие мастера расписывали кафедральный Успенский собор. В том же году русские мастера Захарий, Дионисий, Иосиф и Николай с учениками приступили к работе над росписями Архангельского собора, а фресковые росписи церкви Спаса на Бору приписывают русским ученикам греческих мастеров Гоитану, Семену и Ивану со учениками.

И наконец, несколько слов необходимо сказать об иконописном наследии святителя Петра, митрополита Московского. Родом он из Волыни. Двенадцати лет от роду будущий святитель поступил в монастырь и только став иеромонахом начал писать иконы, одну из которых (икону Божьей Матери именуемой «Петровская») он преподнес в дар приехавшему в Ратский монастырь митрополиту св. Максиму. Его кисти принадлежат икона «Всемилостивого Спаса», иконы Богородицы во Владимиро-Волынском Успенском соборе и Минском Петропавловском соборе.

Рисунок 65. Сретение. Деталь иконы праздничного ряда. Темпера, левкас, дерево. Около 1341 г. Новгород, Новгородский музей. Праздничный ряд иконостаса. Новгород, собор Св. Софии. Евангельский цикл.