Церковно-христианское искусство.

Совершенно иной подход и понимание сущности творения и творца мы видим в церковно-христианском искусстве. Как и жизнь Церкви, жизнь церковно-христианского искусства надмирна и устремлена к Спасителю - Благо дающему. В действительности язык богослужения и язык церковно-христианского искусства – один. Как в церковном богослужении используется богатый язык символов, так и в церковно-христианском искусстве символ имеет ключевое значение. Трудно не согласится с мыслью о том, что искусство - это «видимое выражение догмата преображения» (Стародубцев. –С.35). Поэтому, церковно-христианское искусство, пронизанное молитвенным опытом человека, есть зримое выражение сущности Церкви. Что же или кто же есть основанием такого единства?

Если светский человек смотрит на мир как на картину (картинно), которую написала природа, а он, разгадав её тайны, оказался способным их явить, то человек церковный видит мир сотворенный Творцом. «И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» (Быт.1.31). «Хорошо весьма» - значит, создано согласно замыслу, красиво и соответствует задуманному идеалу. Мир, погрязший во грехе, искривленный в своем существе, первозданную красоту, гармонию потерял. Следовательно, коль созданное Творцом есть суть выражение красоты, то и мастер, следуя Учителю, чтобы явить эту красоту в своем произведении должен сначала её увидеть. А увидеть он может только духовным зрением, в смирении очищая себя слезами и молитвой от копоти греха. «Блаженны чисты сердцем, ибо они Бога узрят» (МФ.5.8). В смирении отверзаются духовные очи, и является дар духовного прозрения. И только просветленные Духом Святым являли миру «предметы» священных изображений таковыми, какими они им открывались в Духе Святом. Отсюда, согласно святоотеческому богословию, более корректно утверждать не о творчестве в искусстве, а сотворчестве (человека-творца стяжавшего истину в Духе Святом). Так в искусстве иконописи иконописцами, собственно, называли только тех, кто этот дар созерцательный имел. Первым из таковых на Руси был пр. Алипий иконописец, преподобные мощи которого находятся здесь в Киево-Печерской Лавре. Тех, кто владел исключительно техникой исполнения, называли ремесленниками или иконниками. Так появляется в иконописи понятие «подлинника» - явленного образа прозревшему, на который ориентируются иконники, не привнося в него ничего своего по содержанию. Этим обстоятельством объясняется канонический характер церковно-христианского искусства. Канон – есть система стилистических правил, которые в искусстве задают норму толкования художественного образа и определяется как образец для наследования. Канон – единая, постоянная, устойчивая форма, содержание которой «фиксирует разум Церкви под благодатным покровом Святого Духа, в ней действующего» (Стародубцев О.В. – С.22). Канон возможно рассматривать и как тот кратчайший путь, который способен привести ищущего к искомой цели. Только рассмотренная и утвержденная предстоятелями Церкви икона освещалась и усвоялась святому, на ней изображенному. Свидетельством тому ставало имя изображенного святого, которое ставилось перед освящением. Конечно же, никто из иконописцев или иконников не рискнул бы написать на этом произведении свое собственное имя.

Подведем итоги.

Искусство светское основано на желании выразить увиденное сквозь призму собственного внутреннего мира его постигающего и поэтому имеющего чувственный, игровой характер развлечения, очарования, желания удивить неповторимостью среди многообразия форм.

Искусство церковно-христианское имеет умозрительный характер, оно канонично, а потому основано на устойчивости, постоянстве и единстве форм способных выразить надмирное, ведущее ведомого ко спасению.

3.Искусство и духовная жизнь. Категории: прекрасное, возвышенное, безобразное и эротичеcкое.

Уже из вышесказанного мы можем констатировать тот факт, что искусство, и не только церковно-христианское, но и светское, имеет свом истоком духовную жизнь. Только открытое Духу имеет право быть названым культурой и истинным искусством. Формальная подделка, содержательная пустота относятся к так называемой псевдо-культуре, и следовательно, псевдо-искусству. Для определения меры открытости Благодати и соответствия задуманному Творцом в прозрении явленному мы используем общие понятия, то есть категории: прекрасное, возвышенное, безобразное.