Лекции по Библейской археологии 5 страница

Не только земледелие, но и другие виды трудовой деятельности были им малодоступны или недоступны (напр. военная карьера или государственная служба "не светила" пленникам).

Т.о. при такой малодоступности для иудеев многих видов трудовой деятельности совершенно обширное и доступное поприще открывалось в области торговли, ремесленничества и денежных операций. Это был наиболее легкий и доступный путь к наживе и обогащению.

Именно этим широким участием в торговых и денежных операциях можно объяснить тот факт, что вслед за падением Вавилона лишь только часть изгнанников вернулась в Иерусалим, а большинство из них добровольно остались в Месопотамии, которая стала для них новой родиной. Такими не пожелавшими вернуться в Палестину были именно те, которые успели найти какое-либо прибыльное дело для себя и хорошо устроились на новом месте.

Последствием пребывания в вавилонском плену, по крайней мере, для той части изгнанников, которые не пожелали вернуться на родину и предпочли остаться в Вавилоне, было то, что они, фактически, превратились в новый народ, произошел коренной поворот во всей их жизни, и они из сельских жителей превратились в сугубо городских жителей, в горожан по своему образу жизни и привычкам и притом в исключительно торговую нацию.

Т.о., иудейство диаспоры со времени вавилонского плена усвоило выработавшиеся в вавилонском плену свои особенные национально-отличительные черты.

1. Тип жизни вавилонского общества VI-V веков до н.э. с чрезвычайно развитой торгово-денежной деятельностью, ставшей наиболее доступной сферой для еврейских пленников, коренным образом повлиял на формирование характера иудеев диаспоры.

2. Из сельских жителей евреи стали сугубо городским народом, усвоив себе наиболее доступные формы городской деятельности (торговлю, ростовщичество, ремесленничество).

3. В Вавилоне многие из изгнанников не только успели в течение нескольких десятилетий совершенно переродиться, но и освоились со своим положением настолько, что не пожелали возвращаться в Палестину.

Т.о. вавилонский плен не только явился первым фактором массового переселения иудеев с родины, не только положил начало рассеянию, но в равной же мере положил начало и тому решительному перелому, той перемене в национальном характере, которая с этого времени все более стала отличать евреев диаспоры от евреев Палестины.

13.5 Возвращение иудеев в Палестину и восстановление Иерусалима

Возвращение пленных иудеев осуществлялось не сразу, а на это потребовалось немало лет. Несмотря на то, что они были искренне заинтересованы в восстановлении храма и сохранении древних религиозных установлений, тем не менее, евреи научились исполнять предписания Закона и без храма, и без Палестины, и без жертвоприношений, а возможности, открывавшиеся в Месопотамии, были слишком заманчивыми, чтобы от них так просто отказаться.

Таблички, найденные в Ниппуре в Месопотамии, говорят об исключительной широте иудейского рассеяния, которое последовало после окончания вавилонского плена. Когда они получили свободу указом Кира, они не в Палестину ринулись, а совершенно в разные места. Из Месопотамии они переселились примерно через 1500 лет, и то насильно. Оставшиеся в Вавилоне посылали в Палестину подарки, денежные взносы, чтобы "отделаться". Некоторые из них объединялись иногда в первых "сионистов", т.е. поборников возрождения Сиона, храма, Иерусалима, Иудеи, но большинство добровольно оставалось жить в стране своего пленения.

Несмотря на такое расслоение среди иудейского общества в Вавилоне, часть, особенно бедная, предприняли попытку переселиться на родину предков и возродить Иерусалим и свою религиозно-национальную святыню - храм.

Первое сионистское движение поначалу проходило очень медленно. Зороваваль, один из внуков царя Иехонии, стал правителем Иерусалима, а некий первосвященник, неизвестно откуда взявшийся, по имени Иисус возглавил иерархию. Но вместо триумфального шествия всего народа в землю, точащую мед и молоко, как пишет Тураев, "только жалкие караваны прибыли в одичавшую, обезлюдевшую Палестину, где они застали осевшими исконных врагов своих: моавитян, аммонитян, идумеев и своих братьев, северных израильтян, теперь именовавшихся самарянами".

Первоначально был восстановлен жертвенник Ягве на прежнем месте, где он стоял, но храм оставался в руинах. Как говорит Вельгаузен, "изгнанники не распространились на всю свою прежнюю область", так рассредоточиться по стране было для них равносильно самоубийству, настолько их было мало. Напротив, они должны были во что бы то ни стало тесно держаться друг друга. Они, поэтому, селились лишь в Иерусалиме и в ближайших его окрестностях. Казалось, первым делом с их стороны должно было быть восстановление разрушенного Храма, но, между тем, им пришлось ограничиться пока только восстановлением жертвенника на священном месте. Все их усилия в это время были направлены исключительно на то, чтобы как-нибудь удержаться, прижиться, упрочиться на этом месте.

Урожаи были ничтожные, был практически постоянный голод. Сам Иерусалим находился в руинах. Улиц никаких не было. Естественно, жить было не на что.

Тем не менее, персидская администрация относилась к ним благосклонно, особых препятствий не чинило, и Зоровавель вернулся из Вавилона, после чего о нем ничего не известно из источников.

Первым делом иудеи стали себе строить дома, и тогда, увидев, что пыл религиозный охладевает в народе, пророки Аггей и Захария стали побуждать людей к строительству храма. Под их руководством храм был восстановлен, но он имел очень плачевный вид: очень маленьких размеров, из дешевых материалов, правда, на своём прежнем месте. Как пишет пророк Аггей, старики, которые помнили прежний храм, даже плакали при виде этого храма, насколько он был убогий и неказистый.

Поскольку ничего не говорится, куда делся Зоровавель (внезапно он исчезает с исторической сцены), некоторые учёные полагают, что персидские власти быстро положили конец попытке иудеев вернуть свою былую независимость.

Об этом периоде достоверных исторических сведений практически нет, кроме того, что мы знаем из книг Ездры и Неемии.

Здесь начинается деятельность Ездры, которая носила специфически религиозный характер. Он, по существу, стал основателем новой религии евреев - законнического иудаизма с того момента, когда он стал церемониально читать народу Пятикнижие. Это в истории народа второй случай, когда они хоть раз услышали требования своего религиозного закона. Первый раз это было при реформе царя Иосии, когда книга Закона была найдена во время ремонта храма уже на закате государства. Её принесли к царю, никто не знает, что с ней делать, послали к какой-то пророчице, пусть она скажет, что за книгу-то нашли. Т.е. они никакого закона не знали, а знали только жертвенный ритуал. Ездра вновь читает Закон, и теперь народ уже оповещен о Законе и должен претворять этот Закон в жизнь. Появляется новая религиозная форма, появляется книжная религия, когда надо исполнять предписания книжного закона. И они снова вступают в Завет. Как мы знаем, они на протяжении всей своей истории без конца вступают в Завет и моментально нарушают этот Завет, через полгода забывают, и как жили, так и живут. Тем не менее, в этот период были заложены основы законнического иудаизма. Моисеев ягвизм постепенно исчезает из религиозной жизни иудеев. После Аггея, Захария и Малахии исчезают пророки, и всё, что связывало иудеев с религией Моисея, обрывается, а на арену выходят книжники, знатоки Закона, толкователи. После разрушения Иерусалима и храма исчезает и священство, и остаются только толкователи. Появляется новая религия безжертвенная и бессвященническая.

14. История древнееврейской религии

Религия Израиля была для древнего мира явлением уникальным. Совпав с возникновением израильского народа в XII веке, эта религия имела приблизительно тысячелетнюю историю до того, как она трансформировалась в иудаизм непосредственно перед христианской эрой.

Вера Израиля полностью сохранила свой основной и особенный характер, каким она отличалась с самого начала.

14.1 Религия патриархов

Хотя религия Израиля в точном смысле слова начинается с Моисея, она была подготовлена религией патриархов. Как видно из книги Бытия, а также из небиблейских текстов, дошедших до нас, религия патриархов была особого вида, отличная от официального язычества окружающих народов и стран. Бог патриархов был Богом рода, личным Богом. Это видно из определенных архаических имен для обозначения Божества в книге Бытия. Например, Бог иногда называется Щит ("Не бойся, Я - твой Щит"), или "Тот Бог", или "Страх". Это мы можем также проследить в ранних личных теофорных именах, таких как Авирам, Аирам, Авимелех, в которых о Боге говорится, как об отце или брате верующего ("Авимелех" - "Мой отец - Бог").

Бог патриархов считался невидимым главой рода, поэтому телесный глава рода обязывался служить Богу, т.к. он получал благословение от Бога на все свои дела.

Культ Бога патриархов был очень простым, его совершал сам патриарх, глава рода. Когда же патриархи вошли в Палестину, они стали отправлять обряды в местных святилищах, и их боги или Бог, без сомнения, стал отождествляться с почитавшимися там богами. Патриархи поклонялись Богу под именем Эль или Эл, а это - имя ханаанского бога. И только потом это слово приобрело вообще собирательное значение "Бог", а не какая-то конкретная Личность. В то время как различным языческим богам в Ханаане поклонялись в определенных местах, Божество патриархов не было божеством-покровителем определенной местности. Он был покровителем рода, за успехами которого Он следил. По мере того, как патриархальные израильские роды то переселялись в Египет, то кочевали по Палестине, местные боги тех народов иногда тоже отождествлялись с Ягве, с Богом.

Существовал и вид Завета патриархов, несколько отличный от Синайского Завета, и многое в осуществлении этого Завета было близко к месопотамским религиозным представлениям, которые патриархи принесли с собой из Месопотамии.

Религия патриархов не была как-либо оформлена или закреплена в какие-то писания или священные тексты, было просто устное почитание Бога как главы рода.

Сама же религия Израиля, ягвизм, как и сам Израиль, возникли в событии Исхода из Египта. Хотя ягвизм усвоил обычаи, существовавшие до Моисея, заимствовал он и другие различные обычаи, но с самого начала она имела свой особый характер.

Центром ягвизма была не идея Бога (она принималась, как данность), а память об историческом событии, воспринятом и понимаемом в свете ягвизма. Это событие запечатлелось в сознании народа не просто как исторический факт, а в свете веры. Историческому факту было придано религиолзное значение. Этим событием был Исход из Египта, и в последующие времена всегда ссылались на Исход.

Каковы бы ни были детали Исхода, нет сомнения, что группа древних евреев, которые находились на положении государственных рабов в Египте, была выведена оттуда Моисеем по повеления нового Бога Ягве [hwhy]. До этого "с этим именем Я никому ещё не открывался", говорит Ягве. В богоявлении при купине Он говорит: "Я - Бог Авраама, Исаака и Иакова", т.е. происходит отождествление: Я - Тот Самый Бог, в которого верили предки, но открываюсь с новым именем.

Ягвизм тесно связывается с Синаем получением заповедей и вступлением в Завет.

Т.о. в религиозные понятия евреев включается ещё понятие Завета и Избранничества, тот, кто состоит в Завете, тот избранный.

В эпоху патриархов никакого понятия избранничества не было, всё определялось обрезанием. А когда Аврааму был дан закон обрезания, то сказано: "Пусть будет обрезан весь мужеский пол в семье", и о племенной принадлежности не говорится, все, кто обрезан, находятся под покровительством родового Бога. Здесь же тот, кто вступил в Завет, тот избранный народ, избранный человек.

Форма Завета, как она описана в книге Исход, является древней формой и имеет тот же вид, какие были договора между господином и подданными или царем-завоевателем и завоёванными. До нас дошел хеттский договор, в котором царь обращается к вассалам, напоминает о том, что он сделал, призывает их к благодарности (т.н. преамбула), излагает свои условия в этом договоре, а от вассалов требуется исполнение. Это - типовая форма древних договоров. В такой же форме изложен и Синайский Завет с Богом. Бог объявляет, Кто Он такой (Бог Авраама, Исаака и Иакова), рассказывается, какие благодеяния сделал (казни египетские, вывел из дома рабства), далее перечисляются различные законы, по каким должен жить этот народ, и за повиновение и исполнение договора различные благодеяния, а за нарушение - наказание. Форма Завета выдержана в традиции древних восточных т.н. "сюзеренных" договоров (Сюзерен - человек, которому подчинялись вассалы, т.н. сюзерено-вассальные отношения). Эти особенности говорят как о древности Завета, так и о его значении. Израиль начал своё существование не как национальная единица, а как народ одного Бога, т.е. как федерация родов, которая обязана жить в союзе друг с другом под властью одного Бога. Т.о. сама форма Завета говорит о том, что состав древнего Израильского народа был очень неоднородным, их объединяла религия.

Бог Израиля назывался Ягве. Относительно значения этого имени нет согласия. Наиболее вероятной принимают такую интерпретацию. Слово "Ягве" происходит от глагола "быть" [иеги(].

А вообще в тексте Библии сказано: hy<h.a, rv,a] hy<h.a, [еги ашер еги] (LXX - VEgw, eivmi o` w;n), самого имени, собственно, нет. Он есть - Причина бытия, которая становится существованием. Это близко к египетским текстам в Египетском богословском трактате.

С течением времени первоначальное значение было утрачено, и слово hwhy стало личным именем. С самого начала имя показывает, что Бог был не местным природным божеством, но высшим Богом космического плана. Неизвестно, поклонялись ли протоизраильтяне Богу под именем hwhy до Моисея, но, по крайней мере, в тексте ВЗ нигде это имя не упоминается (?). Т.о., религия Израиля, ягвизм, начался с Моисея.

Но в результате плена ягвизм был утерян вместе с именем Бога. Не просто была потеряна религия, а даже потеряли имя собственного Бога, и для того, чтобы как-то оправдать потерю, была придумана благочестивая легенда о том, что имя Божие такое святое, что его никогда нельзя было произносить, и только раз в год первосвященник под крики народа якобы,.. а на самом деле они его потеряли. В текстах оно осталось, а как произносится, они не знали, и придумали, что его нельзя произносить.

С самого начала Израилю было запрещено поклоняться какому-либо богу, кроме Ягве. И хотя Израиль неоднократно поклонялся другим Богам, это никогда не прощалось и не предавалось забвению, поэтому Ветхий Завет хранит все эти формы отступлений. Считалось, что Ягве - Бог ревнивый, который не терпит никаких соперников. Он один сотворил Вселенную, у Него нет никакого пантеона, нет супруги, нет потомства, как у языческих богов. В древнееврейском языке даже вообще нет слова "богиня". По этой причине у Израиля нет мифологии. Есть мифологические заимствования из других религий, но в этих заимствованиях миф настолько вычищается от всего политеистического, что трудно иногда узнать, откуда он заимствован.

Разумеется, думали, что Ягве окружен небесными воинствами, небесными силами. Он имеет своих посланников, которых именовали "Человек Божий", "Вестник Божий". Боги патриархов Эль-Шаддай (yD;v; lae - Бог Всемогущий), Эль-Элион (!Ayl.[, lae - Бог Всевышний), они почитались в той степени, в какой они могли отождествиться с Ягве, а не как подчиненные божества или иным образом.

Иногда задают вопрос, а было ли это вообще монотеизмом. На раннем этапе существования Израиль не отрицал существования других богов. Действительно, есть отрывки, где с некоторым простодушием допускалось их существование. Однако вера Израиля не была просто монолатрией или генотеизмом. Дело в том, что даже в тех случаях, когда существование других богов не отрицалось, у них отнимался статус богов. Они хотя и упоминаются, но никаких божественных прав за ними не закрепляются. Т.о. для Израиля был только один Бог. Другие боги, проникавшие из других религий, были лишены божественности, ничто не делало их богами. Поэтому в ВЗ по-еврейски если Бог - ~yhil{a/ [элогим], то когда говорится о чужих богах, то они называются ~yliylia/ [элилим] (1 Пар. 16, 26) - "ничто" или "ничтожество".

Отличался Ягве от языческих богов древнего мира и по своей сущности. Хотя Он, вроде бы, воспринимался антропоморфически ("рука Божия", "ходить по стопам Господним", "и сказал Бог"), но нельзя было сделать Его изображение. Его не отождествляли ни с каким небесным телом, ни с какой естественной силой или действием, хотя Он везде проявлял Свою власть через природу. Но ни один аспект природы Ему не был присущ. Хотя Он дал заповедь и дал благословение природе плодиться, Он никогда не был Богом плодородия. Сама природа в религии Израиля хотя и не лишена жизни, но она не одухотворена. Бог проявлялся не в повторяющихся исторических событиях, а всегда действует преднамеренно, незакономерно. В Месопотамии и Египте если ты поступишь так и так, то бог ответит тебе тем и тем, здесь же это отсутствует. Поэтому в израильской религии отсутствуют ритуальные действия общения с невидимыми силами природы для своих целей.

Бога нельзя было умиротворить каким-то ритуалом, поэтому жертва, как бы она ни была важна, не может рассматриваться как простое ритуальное действие. Хотя жертвоприношения широко практиковались, в Израиле никогда не занимались магией (Магия - попытка внешними способами воздействовать на божество в своих целях). И хотя гадатели были в Израиле, но только как аномальное явление. Были ритуальные гадания (урим-туммим), но это называлось не гаданием, а "вопрошанием воли Божией".

15. Институты раннего Израиля

Вера Израиля, которую мы обозреваем на древнем её этапе, выразилась в создании определенных институтов. Главным среди этих установлений был союз племен. Для этого союза характерно наличие

1. центрального святилища,

2. особого культа,

3. священных праздников и

4. закона.

Израиль начал свою историю как союз нескольких, условно мы считаем 12 колен (их было то меньше, то больше). В последствии он оформился в народ, но на ранней стадии своего развития он представлял собой союз племен, причём частично разноплеменный. Все они были семиты, но не все были родственны. Т.о., это - не единый народ, а происшедший из союза.

Это была организация, которая напоминает древнегреческие или римские амфиктионные союзы (или Мухаммед создал халифат - союз арабских кланов), т.е. племена объединялись на определенных условиях.

Хотя этот союз племен достиг определенной формы уже после завоевания, когда в него вошли уже и другие элементы, например, ханаанеяне, тем не менее, союз был выражением Синайского завета, это - племена, вступившие в завет. Поэтому Израиль был священным союзом племен, потому что амфиктион был на основе Завета. Поэтому первоначально у них не было никакой государственной структуры: племена пользовались полной независимостью и даже иногда воевали друг с другом (А колено ефремово однажды даже чуть не вырезали все). Несмотря на то, что племена пользовались полной независимостью, в их обязанность входила забота о главном святилище в Силоме или Гаваоне. В случае необходимости, например, военной угрозы, они также объединялись.

Иногда в период опасности среди них появлялись харизматические вожди, которые условно называются "судьями", которые объединяли племена против врага. Но власть судьи была не постоянной и ненаследственной. Поэтому для ранней истории Израиля институт царской власти был неизвестным и даже неприемлемо, поэтому с такой неохотой и Самуил уступил просьбе: это - отступление от древнего характера религиозного союза.

Такой союз племен просуществовал около 200 лет.

16. Центральное святилище и его духовенство

Центром союза был т.н. Шатер Завета или Шатер Ковчега [мишкан хаарон]. На период завоевания Палестины ковчег после странствий по пустыне был установлен в Силоме и там оставался, пока продолжал существовать союз племен, т.е. до эпохи монархии. Там племена собирались в праздничные дни, чтобы в присутствии Бога подчеркнуть единство между собой и с Богом. Но, тем не менее, хотя текст ВЗ не очень внятно упоминает об этом, терпелись и другие храмы, многие древнего происхождения, но силомский храм был средоточием союза Завета, потому что там был ковчег.

В этом храме служило духовенство, которое условно можно назвать "левитским", одними из последних были Илий со своими сыновьями и Самуил. Условно, потому что в то время ещё не действовало позднее правило, что все служащие при храме должны происходить из колена Левия. Мы видим, с какой легкостью Самуил (никакой он не левит) преспокойно там служил и спал около семисвечника. Дело в том, что исключительно левитское правило закрепилось позднее, поэтому мы видим, что с легкостью кого-то взяли и посвятили служить при ковчеге (Елеазара, например, который не из колена Левиина и не проходил посвящения, которое описно в книге Левит). Т.о. левитского прямолинейного служения. Хотя левиты служили, могли быть и не левиты. Иногда считают, что "левиты" могли вообще обозначать определенную категорию людей, как у ханаанеян "кодашим" - посвященные, давшие определенную клятву, после чего становились левитами. Это - лишь предположение.

17. Обряды

Священные территории

ВЗ-я религия, как она освящена на страницах ВЗ, разделяет со всеми прочими религиями Ближнего Востока верование в то, что Божество открывает себя на тех или иных конкретных территориях. Следовательно, служение Ему должно быть совершаемо не на всяком месте, но только на территориях, где Оно себя особо проявляет.

Это верование является выражением в ВЗ-й религии того, что человек сам по себе не волен, как в магических религиях, как-то влиять на волю Бога, Он проявляется там, где хочет. Поэтому и описывается, что в период странствования по пустыне в основном общались с Богом на Синае. Моисею было там богоявление, когда он был призван, потом там были даны скрижали. Или, например, священный источник в Кадесе.

Когда они расселились по Палестине, мы уже слышим о других разных местах, где были святилища в Ханаане, такие как Силом, Массифа. Эти точки стали местом постоянного пребывания священных реликвий периода странствий, как ковчег или скиния. Потом, когда был создан иерусалимский храм, они утратили своё значение: не нужно было уже ни ковчега, ни скинии, ни жезла ааронова. Т.о., на первом этапе имели большое значение священные территории.

Следующими реликвиями являются ковчег, жезл ааронов и священные жребии (урим и туммим). При определении значения ковчега наиболее вероятным считается предположение, что он представлял собой незанятый престол Бога, т.е. присутствие Божие. Это - один из священных объектов, истоки которых следует искать вне Израиля, потому что мы знаем, что такие священные ковчеги были и в Египте, и в Ханаане. Только там они были вместилищами божества, в них переносили изображение бога. Здесь же, поскольку Бог невидим, то это - только Его престол, потому что особую роль в ковчеге играл не сам ящик, а его крышка, т.н. tr,Pok; [каппоре(т], (i`lasth,rion, "очистилище" (Исх. 25,17)). Это, как раз, то, о чем говорится: "там Я буду разговаривать с тобою", т.е. Господь восседает на херувимах. Поэтому, в основном, и считают, что крышка является самым существенным священным объектом.

Шатер встречи (скиния собрания) тоже имел отдельное самостоятельное священное значение.

К комплексу идей, ассоциируемых с ковчегом, примыкает "жезл Божий" и оракул, получаемый при помощи бросания священного жребия, т.н. ~yMiTu ~yrIWa (урим и туммим).

О самом жезле мало что известно. Излагаемые в связи с ним различные события и чудеса со змеями, египетские казни и пр., и что он воздвигался Моисеем в качестве орудия в борьбе с врагам, дающего силу Божию против врагов (или случай с нашествием змей), предполагают некий штандарт с изображением змеи. Он долго сохранялся в Иерусалиме, и был уничтожен только при царе Езекии (т.н. медный змий, т.е. древко, вокруг которого было обвито изображение змеи).

Что касается священных жребиев, ~yMiTu ~yrIWa, в Священном Писании они упоминаются в более осмысленном виде, когда описывается облачение первосвященника, на котором был закреплен урим и туммим, но в разных других местах не Пятикнижия с помощью этих урима и туммима получали ответ "да" или "нет" на какое-либо вопрошание. Т.е. жребии употреблялись не для гадания, а для вопрошания Божества. С этим жребием теснейшим жребием был связан какой-то ефод (dpoae). С одной стороны, более поздняя интерпретация, что это - священническое облачение, однако, в более древних книгах, например, в книге Судей, мы видим, что тот же Миха Ефремлянин сделал "истукан, ефод и литой кумир". Ефод, видимо, это - вместилище для урима и туммима, а более поздняя интерпретация, что это находилось в облачении первосвященника. Видимо, первоначальное употребление ефода забылось, и ефодом стали называть часть священнического облачения с уримом и туммимом.

После расселения в Ханаане, ближе к эпохе монархии, все эти священные предметы постепенно теряют своё значение. Некоторое значение сохранял ещё ковчег и то только потому, что Давид решил его перенести, а если бы Давид не перенес ковчег, и он остался там, куда его перевезли от филистимлян, то постепенно и эта священная реликвия тоже бы затерялась, как пропала скиния и другие религиозные предметы древней эпохи (Ковчег, в конце концов, всё равно пропал). Но ковчегу никаких специфических функций уже не приписывалось, потому что иерусалимский храм Соломона был битком забит другими реликвиями, и о ковчеге в период монархии вообще никогда не упоминается. Священный ритуал в Йом Киппур, "День Очищения" (rPuKi ~Ay), когда первосвященник входит во Святая Святых и кропит на крышку ковчега, нигде в книгах Царств не упоминается, что такое когда-либо совершалось.

Были и некоторые реликвии, чуждые религии Ягве, введённые в результате ханаанейского влияния. Во-первых, т.н. массевы (высоты [бамот]), ашеры (вертикально вкопанные деревянные столбы) и изображения тельца (в Вефиле и Дане).

Высоты с установленными там священными камнями - это древний обычай, т.н. Бэт Эль (Быт 28,19 - lae tybe) - "Дом Бога". Таких Вефилей было множество, и они имели священное значение. Это связано с ханаанейским представлением о демонологии: тут присутствует дух этой местности, а это - его обиталище.

Что касается тельца, то это - ханаанейское влияние, потому что верховный бог la изображался в виде быка. У израильтян этот бык считался седалищем Бога, как ковчег. Он не отождествлялся с быком, хотя в народной среде подобное отождествление, возможно, практиковалось.

18. Развитие закона Завета

Поскольку существование Израиля, как этнической единицы, основывалось на Завете с Богом, с Ягве, то и закон (или законы) этого Завета был центральным фактором в жизни народа. Его законническая традиция началась с Моисея. Т.н. "книга Завета" (Исх. 21-23) представляет законническую практику "Союза племен". По своей форме эти законы двух типов:

1. каузативная (казуистическая форма, от лат. casus - случай) они начинаются словами: "если...";

2. аподиктическая, т.е. запретительная: не делай, не ешь, не совершай.

Каузативная форма имеет многочисленные параллели в месопотамском кодексе законов, а вторая форма наилучшим образом представлена в Декалоге, она является отличительной особенностью Израиля и говорит об основных условиях Завета.

Учёные допускают, что когда возникла необходимость применять эти законы в реальной ситуации, Моисей опирался в подобных случаях на законническую традицию его окружения, т.е. использовал законы других народов. Большая часть этих заимствований была произведена вскоре после завоевания Ханаана. Заимствования были сделаны как в древнюю патриархальную эпоху, когда они ещё жили в Месопотамии, так и в Палестине посредством ханаанеев.

Но такие заимствования производились обдуманно, а не беспорядочно. Поэтому в целом эти законнические установления и стали выражением веры Завета Израиля.

19. Возникновение монархии и её религиозное значение

Израиль был вынужден установить монархию, когда филистимляне уничтожили в конце XI века союз племен. Это, естественно, принесло пользу Израилю, но оказало глубокое влияние на религию.

Первый царь Саул, собственно, не был царем, он именуется [нагид] - вождь, поэтому он не произвел существенных перемен в структуре Израиля. Его неустойчивая власть, а также неспособность преодолеть самостоятельность колен привели его к неудаче.

Давид уже достиг цели, и теперь израильтяне стали объединенными в личности царя. Все колена его признали: сначала он царствовал в Хевроне, а потом присоединил и Северное Царство, причем, с согласия филистимлян. Взяв Иерусалим, он сделал его столицей.

Давид был основоположником династической преемственности: не народ избирал царя, как избирали его или Саула, а уже сын его должен быть наследником, причем, помазанным наследником. Постепенно реальное значение системы племен уменьшалось, и была заменена просто 12-ю административными районами. Теперь основа общественного обязательства принадлежала не Завету с Богом. Раньше их объединял Завет, а теперь - государство. Т.е. идея Завета была ослаблена до того, что Иосии пришлось вновь в Завет вступать.