Риторика 11 страница
Итак, Россия начала экономические реформы, но деловой человек у нас оставался (да и до сих пор остается) фигурой в некотором смысле сомнительной. Чтобы понять, что это так, достаточно посмотреть художественные сериалы, идущие по каналам российского телевидения. Значит, до тех пор, пока обществом не будет установлен новый положительный смысл и новое отношение к самому понятию дела, эффективные экономические реформы невозможны. Такова простая логика филологического анализа, воплощенная в практическом опыте человечества.
Как могут идти реформы в России, если мы боимся самого слова «дело» (оно у нас обычно заменено словом «бизнес»)? Отсюда наши «комплексы»: если «бизнес» в Америке — дело серьезное и законопослушное, для нас слово «бизнес» остается иностранным и сомнительным. Значит, пора реабилитировать слово «дело» — и действительно честно, старательно, энергично заниматься своими делами.
Другой выразительный пример — Чечня. Его приводит Ю.В. Рождественский в статье «Хорош ли русский язык?»: чеченцы, воевавшие против России, назывались в российской прессе то сепаратистами, то патриотами, то боевиками, то бандитами. Смысл перечисленных слов весьма различен — от именования зависела возможность действовать и решать политическую проблему. Когда было ясно заявлено, что воюющие против России за ее расчленение не кто иные, как «боевики» или «бандиты», террористы, появилась определенность в политике и проблема начала решаться. Таким образом, вопрос правильного именования — основа развития словесного действия. Еще один пример: наше самоосоз- нание связано с тем, как мы себя именуем. В середине 90-х годов председатель Государственной Думы Г.Н. Селезнев начал речь перед сотрудниками Дипломатической академии обращением: «Ну-с, дорогие господа, друзья, товарищи — не знаю уж, как и назвать вас...» Эта неопределенность показывала не просто неуверенность оратора в выборе слова, а неясность, шаткость, неопределенность в оценке людей и общественной ситуации в целом. Не отсюда ли ослабление политического влияния коммунистической партии?
Значит, дело движется и решается в том случае, когда устанавливается правильный смысл и дается верное слово-именование.
8.Топосы причина — следствие. Каждая высказанная мысль требует объяснения, обоснования. Развивая и доказывая ту или иную мысль, ищите ответа на вопрос «почему?». Ничто не бывает без причины. Поэтому в поисках продолжения ваших мыслей необходимо спрашивать или отвечать на вопрос: «Почему данное положение справедливо?»
Топос причины присутствует, в сущности, во всякой речи, поскольку выдвижение любого тезиса требует его обоснования. Некоторые области деятельности строятся целиком на топосах причина — следствие. Так, само выяснение обстоятельств судебного дела или преступления неслучайно называется «следствием». Это значит, что выясняются причины происшедшего. Хорошим «следователем» считается тот, кто способен найти, вскрыть причины преступления, которые скрыты от непрофессионального взгляда.
Поэтому с таким интересом читаются рассказы Конан-Дойля о Шерлоке Холмсе, который неожиданно для слушателей называет сразу выводы-следствия: «этот человек левша, хромает на левую ногу, носит в кармане тупой перочинный нож». Холмс видит причины событий: «потерпевший получил удар по голове с левой стороны, следы на земле от левой ноги более глубокие, а конец сигары отрезан неровно...»
Риторика причинно-следственного объяснения предполагает и оригинальность вопроса, и необычайность ответа, из которого добывается для слушателя новое знание.
9.
r |
Топос условие. Топос условие применяется для того, чтобы показать, при каких условиях данное утверждение верно. Вопрос «при каком условии?» как бы мысленно задается во время подготовки речи. Ритор словно отвечает на вопрос: при каком условии данное утверждение верно?
Пример:
«Учеба приносит радость (при каком условии?), если учиться старательно и видеть результаты своих трудов»;
«Мир вокруг вас будет изменяться к лучшему (при каком условии?), если вы начнете это изменение с самого себя».
Тонос условие в старинных учебниках назывался основанием вашему утверждению. Он может употребляться не только в высоких текстах, но и в самых обыденных ситуациях:
«Завтра пойдем на экскурсию, если будет хорошая погода».
Или в поздравительной речи:
«Вы будете счастливы и благополучны, если будете любить друг друга и прощать мелкие обиды».
Топос условие может стать основой для развития какой-либо новой ситуации, в известном смысле фантастической. В то же время именно новое условие становится эдаким мысленным побудителем к созданию новой действительности:
Кабы я была царица, —
Говорит одна девица,
То на весь крещеный мир Приготовила б я пир (...)
10.Топос уступление. Ярким средством, оттеняющим основное утверждение, является так называемое уступление, или уступка. Дело в том, что всякое положение вовсе не обязательно утверждать прямо и безапелляционно. Напротив, доказываемое положение засверкает ярче, если оно будет показано в разнообразных, противоборствующих красках, а ритор сам укажет на то, что может мешать его утверждению. Так, произнося похвалу знанию, делающему человека счастливым, он добавляет: «хотя знания добываются тяжким трудом». Всякое поздравление становится более живым и естественным, если показывая положительные свойства именинника, на него наводится шутливая критика: «несмотря на то что именинник обладает многими недостатками...» (далее недостатки шутливо перечисляются — и через это более выпуклыми выглядят достоинства).
Таким образом, утверждение действует сильнее, если показываются причины или условия, мешающие его осуществлению: «Труд приносит много радости, хотя любой труд требует терпения и усилий воли»; «Весна — мое любимое время года, несмотря на то что весной и слякотно, и грязно. Но весной светит солнце, а вместе с солнцем расцветает природа и распускается, как цветок, душа».
Итак, создавая то или иное положение, оратору лучше самому назвать обстоятельства, мешающие или противоречащие положению, которое он отстаивает. Тогда его утверждение звучит и более честно, и более выпукло, и более разнообразно.
5.Топос время. Рассмотрение большинства предметов, явлений, людей можно представить в определенном времени и месте. Всякий предмет имеет свою историю, поэтому речь может быть построена на основе фактов прошлого (история, биография, мемуары), их отражения в настоящем и проекции жизни предмета в будущем.
Таков любой объект: Москва, дом, семья, какой-либо человек, наука... Всякий объект развивается во времени — так, все объекты гуманитарных дисциплин имеют свою историю. Тем более это касается всякого человека, жизнь которого представляет последовательную цепь событий. Описание этих событий и есть биография (в переводе с греческого — жизнеописание).
Таким образом, топос время становится важнейшим мысленным приемом для построения любого рассуждения. Например, реклама любого учреждения так или иначе включает сведения об истории учреждения, его сегодняшнем состоянии и планах на будущее. Точно так же осмысляется образ любого человека - создатель речи может говорить о прошлом, настоящем и будущем человека. Поэтому необходимо напряженное размышление о прошлом, настоящем и будущем предмета речи, а затем выбор фактов и умелое их описание.
6.Топос место. Топос место предполагает описание бытия предмета в определенном месте (пространстве). Использование этого топоса возможно через вопрос «где?», т.е. где существует, проявляет себя предмет вашей речи. Скажем, описание путешествия или биографии может иметь длительное перечисление мест, в которых побывал тот или иной человек. В таком случае текст ограничен только количеством тех мест, которые избирает автор — по воле автора такое описание может быть достаточно пространным или ограниченным.
Например, М.В. Ломоносов с помощью топосов время и место создает похвалу науке (это переложение отрывка из речи Цицерона в защиту поэта Архия). В нем Ломоносов перечисляет и «время» человеческой жизни, и «места», когда и где бывают полезны науки:
Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В счастливой жизни украшают,
В несчастной случай берегут.
В домашних трудностях утеха И в дальних странствах не помеха,
Науки пользуют везде,
Среди народов и в пустыне,
В градском шуму и наедине,
В покое сладки и труде.
Перечисление «мест» — излюбленный прием развития содержания многих ораторских речей или лирических стихотворений. Когда А.С. Пушкин гадает о своем будущем («Долго ль мне гулять на свете?»), он строит весь текст на бесконечном перечислении «мест»:
Долго ль мне гулять на свете:
То в кибитке, то верхом,
То в коляске, то в карете,
То в телеге, то пешком?
Не в наследственной берлоге,
Не средь отческих могил, —
На большой мне, знать, дороге
Умереть Господь сулил...
И далее все стихотворение построено на гадании относительно «мест», где поэту «умереть Господь сулил». Перечень и избрание этих мест диктуются поэтическим вкусом, чувствами меры и гармонии, которые являются как следствием таланта, так и кропотливой работы над текстом стихотворения.
Пожалуй, самый выразительный пример использования топоса «место» находим в начале одного из лучших стихотворений в русской поэзии — оды Г.Р. Державина «Бог». О существовании Бога поэт-мыслитель говорит так:
О Ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах божества.
Дух, всюду сущий и единый,
Кому нет места и причины...»
Это значит, что Господом «исполнены небеса и земля», местопребывание Бога — «везде и нигде», Он — «видимый и невидимый» в каждом предмете и человеке. Топос характеристики ил; атрибутов Бога может перерасти в топос места: «Иже (Который, вездесый (есть)...» и бесконечность дальнейшего повествования
13. Топос «свидетельство». Одним из самых распространенных и удобных способов развития речи, подкрепления своей мнения или доказываемой истины является приведение слов авторитетного лица (знаменитого человека, писателя, политика ученого). Это может быть цитата из известной книги, народна) мудрость, чей-то удачный афоризм, который может быть оценен вашими слушателями. Этот прием распространения речи называется «свидетельством», поскольку вся речь или ее часть может быть построена, отталкиваясь от ссылки на авторитетное лицо: «N. (некто) свидетельствует, что...» Имеется множество советов как в классических риториках, так и в современных разработках начинать речь от понравившейся цитаты, афоризма, краткой мысли-сентенции, а затем ее развивать в дальнейшем рассуждении (см., например, характерное название пособия, посвященного построению речи только на основе данного топоса: «Как раскрываются афоризмы?» [Маркелова, Колесникова 2003].
Примеры использования топоса свидетельство:
«Как сказано в Библии, чти отца и матерь твою, и благо ти (тебе) будет, и долголетен будеши на земли».
Или: «Тургенев писал: “Берегите наш язык, этот дар, это достояние, переданное нам нашими потомками...”».
Или: «Как говаривала бабушка моего друга: “Глаза боятся, а руки делают”».
Польза топоса свидетельство состоит в том, что ссылка на авторитетное лицо позволяет опереться на мнение авторитетного источника, которому можно доверять. «Свидетельство» показывает и самого оратора с выгодной стороны, поскольку являет его эрудицию и образованность. Для ораторского образования или в помощь ораторам и писателям традиционно создавались сборники афоризмов и крылатых выражений. Имеются они и сейчас: всякому оратору и писателю рекомендуется находить, записывать, запоминать и вовремя употреблять афористические высказывания, пословицы, мудрые мысли.
14. Топос «пример». Важнейшим способом добиться яркого воздействия на аудиторию, объяснить непонятное и пробудить угасающее внимание является пример. Пример привлекает прежде всего своей яркой конкретикой; кроме того, слушатель по аналогии будет предпринимать те же самые действия, которые внушаются ему силой примера. Современные СМИ, очевидно, даже злоупотребляют в рекламе примерами, герои которых становятся популярными на какой-то период времени (ср. Леня Голубков, «тетя Ася» и проч.). Однако всякий ритор должен иметь в запасе ряд выразительных примеров в подкрепление своих положений, поскольку именно примеры запоминаются и позволяют Развернуть оригинальные и выразительные доказательства.
Пример является обязательным топосом в научном рассуждении. Иногда примерами злоупотребляют, когда хотят показать бесконечность и убедительность доказываемого положения.
Примеры делятся на литературные (взятые из художественной литературы), фактические (жизненные факты), авторитетные (из жизни великих или известных людей).
Классический пример из старинного учебника:
Ученье и труд преодолевают все препятствия. Так Демосфен, родившись косноязычным, победил природную скованность и стал лучшим оратором Греции [Кошанский 1829: 20].
Любопытно, что пример может не только последовать тезису, но нередко начинать речь. Американские риторики часто советуют начинать речь с примера. Впрочем, количество конкретных примеров, которые любят приводить некоторые западные разработки, что называется, «зашкаливает» за необходимую норму, становясь как бы свидетельством возможной бесконечности примеров в силу данного аргумента.
Пример является самым выразительным топосом в учебном диалоге. Ведь пример используется в том случае, когда объяснение затруднено по тем или иным обстоятельствам. Вот почему каждый ритор-преподаватель должен уметь живо ориентироваться в учебной ситуации и находить подходящие примеры для своей аудитории. Такие примеры могут продумываться в домашней подготовке, а затем откладываться в копилку преподавательской памяти, но извлекаются примеры всякий раз в новой обстановке, поэтому существует требование сиюминутной импровизации заготовленного примера (или примера, хранящегося в памяти), когда действует правило К.С. Станиславского: «каждый раз — как в первый раз».
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Что такое изобретение? Какие синонимы вы подберете к этому слову? Насколько точно оно показывает характер нашего поиска мысли?
1.Что такое тема? Когда тема предлагается ситуацией, а когда приходится придумывать тему самим?
2.Попробуйте перечислить темы ваших разговоров с друзьями, с родителями, с тем или иным человеком. Насколько широки будут ваши темы? Сопоставьте их с темами ваших друзей.
3.Что такое тезис?
5 Что такое общие места (топы, источники изобретения)? Из какого языка слово «топ» («топос»)? Как общие места связаны с общественной моралью?
6. Как вы думаете: насколько изменились общие места после периода демократических преобразований в нашей стране? В каких суждениях и смене общественных ориентиров это проявляется?
7. Как общие места связаны с техникой изобретения мысли и развитием содержания речи?
8. Какие существуют топосы — виды общих мест?
9. Попробуйте развернуть доказательство по топосам, выбрав одну из тем (понятий, ключевых слов):
• Вдохновение
• Справедливость
• Мужество
• Красота
• Решительность
• Деловитость
10.Попробуйте развернуть доказательство по топосам, выбрав один из афоризмов (можете предложить свой афоризм):
• Что бы ни случилось, не теряй бодрости. (Л.Н. Толстой)
• Жизнь дается один раз, и прожить ее надо бодро, осмысленно, красиво. (А.П. Чехов)
• Веселость — главная черта человечества. (Ф.М. Достоевский)
• Чтобы сделать невозможное, нужно прежде всего отказаться от рутинных приемов. (Л.И. Шестов)
Глава VII
СТИЛЬ И КАЧЕСТВА РЕЧИ
§ 1. Общие понятия о стиле речи
Слово «стиль» — одно из основополагающих в человеческой жизни. Стилем называют способ, характер, общую манеру, образ существования и исполнения чего-либо. Категория стиля имеется во всем, что нас окружает, в то же время это чисто человеческая категория. Всеобъемлемость этого слова представлена в его многочисленных сочетаниях: стиль работы, стиль поведения, стиль игры, стиль в моде, литературе, архитектуре, музыке, живописи и. т.д. Понятие стиля — основополагающее и в риторическом убеждении. Выбрать уместный стиль в общении — это значит, во-первых, предстать человеком известного склада (аристотелевский «склад» несомненно равнозначен стилю), во-вторых, найти индивидуальный образ речи применительно к данной аудитории.
В риторике изучается стиль речи, воплощаемый ритором в его речевых поступках. Через стиль речи реализуется всякий человек. Стиль речи показывает способ выявления мысли в речевом поступке. Так как слово рождается в сердце человека, уже способ его размышлений, характер и устремленность помыслов являют первую стилевую характеристику человека, подчас невидимую для взоров посторонних людей и высвечивающую его внутреннюю суть. Поэтому риторика слушающего рекомендует вглядываться в каждого человека, пытаясь понять его психологический склад и возможные речевые поступки. Воплощение мысли в словах — звуках или на письме — являют стиль речи как ее конечную реализацию. Если речь человека подразделить на то, что, где и как он говорит, то первая часть (что?) относится к изобретению мыслей (содержанию речи), вторая (где?) - к расположению, а третья (как?) — к стилю речи.
Каждый влиятельный ритор стремится сформировать свой индивидуальный стиль. Это не значит, что он непременно хочет «отличиться», напротив, стиль ритора может проявляться в особой скромности поведения, но главное, чтобы он утверждал значимую мировоззренческую позицию и, может быть, при не многословии становился влиятельным лицом. Ритор вне стиля — плохой ритор. Часто вспоминают слова Бюффона: «Человек — это стиль». И каждый человек непременно несет в себе компоненты определенного стиля как утверждаемой им философии, интересов, поступков. В оценке риторической деятельности важно представить, насколько тот или иной ритор опирается на культурные, этические, образовательные традиции и как он способен к творческой, инновационной деятельности в мысли и слове.
Стиль речи существует у каждого человека. Если первое восприятие человека начинается не с речи, а с внешнего облика, то следует говорить о комплексном восприятии человека, ибо стиль свойствен всем внешним атрибутам — знаковым характеристикам человека: его походке, телодвижениям, жестам, мимике, одежде, прическе. Во всех этих семиотических проявлениях человека имеется компонент стилевой культуры личности, который ориентирован на определенные нормы. Эти нормы, существующие как некоторый абстрактный идеал, принятый в обществе (как должно ходить, сидеть, одеваться, причесываться, есть, пить), в реальном поведении могут быть ориентированы на конкретный образец, пример, модель поведения, которым начинают подражать или которые начинают любить невольно, подсознательно.
Современные образцы стилевого поведения насаждаются средствами массовой информации. Как в теории именования можно говорить о 1) создателях нового имени (ономатотэте), людях, оценивающих истинность и правильность создания имени (диалектиках) и 3) пользователях имени (большинство общества), так и в теории стиля имеются создатели стиля, его распространители («утвердители») и носители стиля. Создатель стиля — это человек, который предлагает в своем творчестве новую идею, оформленную стилистически оригинально. Эту идею оценивает обычно некоторая профессиональная часть общества, которой доверено выносить подобные суждения. Основную часть общества составляют носители стиля.
Ю.В. Рождественский пишет, что современная массовая культура сводится к тем поновлениям, которые может внести индивидуальное творчество. Опасность состоит в том, что такое индивидуальное творчество, как правило, не основывается на культуре: «любое новообразование в любой сфере деятельности возможно только тогда, когда оно входит в определенную традицию, которую ассоциируют со сложившейся в прошлом культурой. Вхождение в традицию гарантирует успех новообразованию: прошлое как бы подкрепляет сегодняшнее и будущее, но истоки новообразования все же лежат где-то в глубинах фантазии и интуиции» [Рождественский 1999: 7].
Все выдающиеся люди — создатели определенного стиля мысли (они наверняка своеобразно и самостоятельно мыслили), стиля речи (они наверняка по-новому, небанально писали и говорили), стиля поведения в целом, который, конечно, есть прежде всего стиль общения. Всякий лидер утверждает свой «новый» стиль, а новизна — главное отличие риторики от «правильности» грамматики и «привлекательности» стилистики [Рождественский 1995: 7].
Кстати, лидер — обычно человек, либо «выдвинувшийся» благодаря речевым стараниям, либо «выдвинутый» кем-то благодаря его речевым качествам; оценка лидера определяется его стилистической влиятельностью, но меру этой влиятельности может показать только время.
Итак, стиль речи — это образ соединения мысли с речевым поступком. Мысль ритора, стремясь убедить аудиторию, не может не быть стилистически оригинальной, а способ выражения — эстетически выразительным. Исторически раздел риторики, касающийся способов выражения речи, назывался украшением речи. Для того чтобы построить убедительную и действенную речь, необходимо, чтобы она соответствовала представлениям о прекрасном у оратора и аудитории. Представления об украшенном стиле в классических риториках вовсе не означали некоей выспренности (как это пытаются представить ее позднейшие критики), но предполагали прежде всего стилистическую уместность средств выражения. Именно поэтому классические античные стили могли поляризироваться от стиля высоко торжественного, витиевато-украшенного, называвшегося азиатским, до стиля простого и незамысловатого (в простоте своя эстетика), называвшегося азианским (об азианском и аттическом направлениях и стилях см. статью С. Меликовой-Толстой: [Античные теории 1936: 162—166]. Как показывают наблюдения за современными риторами (особенно в процессе их обучения), эти две тенденции или стилевые характеристики продолжают тяготеть к двум описанным полюсам — литературно-распространенной украшенности и краткой простоте литературной правильности.
М.В. Ломоносов определял украшение как «изобретенных идей пристойными и избранными речениями изображение» [Ломоносов 1952: 236], т.е. найденные мысли необходимо выразить подходящими (приличными, уместно избираемыми) словами. Тот факт, что украшение как требование к современной речи не устарело, доказывается нашей общественно-языковой практикой. Никакое нейтральное, серое и банальное слово не действует на воображение слушателей, но какую бы ситуацию мы ни взяли, ритору рекомендуется искать оригинальные слова и выражения, уместную форму голосоведения и пластического поведения, с тем чтобы соответствовать эстетическим вкусам аудитории.
Вследствие того, что речь воплощается в разных фактурах (устная, письменная, печатная, массовая коммуникация), стиль выражается разными семиотическими средствами. Так, если для устной речи значимы качества произношения, то в письменной или печатной речи средством создания стиля могут стать почерк или качество шрифта, расположение текста на странице, компоновка текста и рисунков, картин, графиков и т.д., в речи СМИ — не только качества звука и письма, но соединение устно-письменной речи с музыкой, изображением, графикой, видеорядом и т.д.
Рассмотрим эти компоненты более подробно.
§ 2. Компоненты стиля речи
Стиль речи выражен следующими параметрами:
1. отбор слов, или лексическая стилистика, — предполагается, что слова должны быть ясными, точными, чистыми, краткими, богатыми и разнообразными, оптимальными с точки зрения целеполагания - названные качества обычно характеризуют и общие качества стиля (см. § 3);
2. синтаксис речи, или стилистический синтаксис, — здесь рассматривается оптимальное и целесообразное расположение слов в фигурах речи (фигурой речи называется целесообразная конструкция фразы, служащая обычно украшению и выразительности речи);
3. стиль произношения в устной речи, почерк, шрифты, оформление текста в письменной речи. К параметрам стиля произношения следует отнести деление речи на такты, паузацию, темп и ритм, интонационную выразительность, логические ударения, громкость, артикуляцию (дикцию), тембр голоса, громкость;
4. при анализе устной речи (семиотика устной речи) следует рассматривать также стиль пластики, или (как писали раньше) телодвижения, или (как пишут ныне) паралингвистические средства: позу, походку, жесты, мимику — все, что относится к внешнему облику человека, так называемому «языку тела» (body language). С этого раздела начинается обучение ораторскому искусству, ибо прежде всего необходимо выучить оратора стоять, двигаться, владеть телом, поскольку наши мысли и слова связаны с образом нашего телесного поведения.
Стиль и исполнение речи являются заключительным этапом создания речи с точки зрения говорящего, но в то же время это начальные характеристики, с которых начинается восприятие речи слушателем (аудиторией). При изучении стиля речи необходимо помнить о том, что существует всегда некоторое преувеличение свойств стиля со стороны слушающего, ибо только по невнятному произношению, или неприятному невыразительному голосу, или «случайным» словесным ошибкам нередко делается окончательный вывод о характере говорящего (наклеивается «ярлык» — и не всегда справедливый) — и тогда деятельность оратора, сколь бы ни были «умны» его мысли, обречена на неудачу-
§ 3. Качества стиля (слога) как требования к речи
А.А. Волков предлагает следующее разделение терминов слог и стиль:
«Под слогом мы будем понимать совокупность общеобязательных выразительных качеств речи, надежно обеспечивающих ее понимание и приемлемость.
Под стилем мы будем понимать совокупность особенных свойств речи, побуждающих читателя или слушателя опознавать, выделять и ценить речь именно данного автора.
Хороший слог, таким образом, составляет основу, на которой может строиться стиль как особая манера речи, порой нарушающая норму» [Волков 2001: 282—283].
Надо сказать, что эти определения имеют ясно прослеживаемую традицию в русских риториках и своеобразно ее развивают. У А.А. Волкова отношения слога и стиля принимают образ отношений общего и частного, индивидуального. К качествам слога или качествам речи им отнесены правильность (соответствие речи общеобязательным нормам современного литературного языка), чистота (однородность речи в отношении к общим и частным нормам литературного языка — становится понятной мысль автора, когда он приводит противоположное качество — «засоренность слога, которая является результатом механического смешения в речи различных функциональных, исторических, авторских стилей, включения в речь нелитературных слов и оборотов...»), уместность (правильный выбор выразительных средств языка по отношению к предмету речи), красота (совершенное выражение мысли посредством оптимального отбора, сочетания, и соразмерного расположения слов и выражений» [Волков 2001: 283-293].
Созданные А.А. Волковым определения имеют ясную классическую традицию в русских риториках и учениях о речи, которая восходит, в свою очередь, к античной риторической теории о качествах украшенной речи. Античная традиция отразилась уже в начальном определении «украшения слова» первой русской «Риторики» 1620 г.: «Украшение слова есть которое ясно и явно и сладкою речию (dilucida et perspicua) или глаголанием дела и вещи объявляет и отвещает и показует» Чуть ниже ссылка на Цицерона, у которого указано на «четыре части: чтоб латинским и истинным языком (это требование чистоты. — А.В.), и чтобы ясно и не закрыто и украшенною речию или глаголанием удобно говрилося» [Аннушкин 1999: 66, 171]. Итак, уже в XVII веке отмечаются качества ясности, чистоты, «сладости» и красоты («укра- шенности»), удобства (скорее всего, уместности).
Когда М.В. Ломоносов анализирует свойства «российского языка», он описывает качества речи-слога («великолепие... живость... крепость... нежность... богатство и сильную в изображениях краткость...») — и именно на эти качества будут ориентироваться создатели Словаря Академии Российской, когда в основание своей языковой реформы положат требование «чистоты языка» (см. более подробно в главе III, с. 70—71).
Современные исследователи должны, на наш взгляд, ясно осознавать, что, описывая качества современной речи, они основываются на глубокой исторической традиции — и эта традиция прорастает в современных спорах об иностранных заимствованиях, отражается в индивидуальном творчестве каждого автора через выбор им речевых средств.
Попробуем показать эту традицию более явно. В русской риторике слово стиль существовало параллельно со словом слог. В первой половине XIX столетия эти слова почти не различаются, хотя для знатоков латинского языка, каким был, например, учитель русской и латинской словесности Н.Ф. Кошанский, было очевидно, что оба слова восходят к латинскому stylus. В «Общей реторике» он пишет: «Слог -- стиль — перо — проза — все сии названия означают способ выражать мысли, искусство писать» [Кошанский 1834: 86]. Дав слову стиль этимологическое объяснение («у древних металлический прутик, с одного конца заостренный, с другого тупой... Стиль и перо, орудия чем пишут, принимаются за самое действие — как пишут»), Кошанский затем использует только русский термин слог, отмечая его свойства и разные виды (при этом везде в скобках оно переводится как латинское stylus). Два разделения теории слога показывают существующие до сих пор тенденции к делению на стили: первое разделение на простой, средний и возвышенный (ср. у А.А. Волкова выделение «высокого, среднего и простого (низкого) регистров» [Волков 2001: 289]; второе — на периодический, отрывистый и прозаический. Кроме этих общих делений, существует «слог в особенности», т.е. «частный слог как способ выражать мысли, свойственный каждому писателю порознь» (для А.А. Волкова это, по- видимому, уже качества «стиля»).
Дата добавления: 2014-12-21; просмотров: 3236;