Конъюнктурные модели экономического поведения на рынке труда

Наиболее массовые модели экономического поведения демонстрируют работники и работодатели, которые находятся в состоянии перманентного поиска равновесия своих экономических интересов по отношению друг к другу. Однако в реальности равновесие рынка труда, как для тех, так и для других является недостижимым идеалом. Это связано, в том числе и с тем, что конъюнктура рынка находится в состоянии постоянных колебаний, которые порождаются множеством эндогенных и экзогенных факторов. Поэтому и работники, и работодатели предпринимают многочисленные усилия для оптимизации рисков, связанных с падением и подъемом рыночной конъюнктуры.

Эти усилия, во-первых, могут носить стихийный характер и проявляться в различных формах индивидуальных, групповых и массовых спонтанных реакций, которые со стороны наемных работников направлены на создание стабильных и приемлемых условий занятости, а со стороны предпринимателей (работодателей) – на поиск надежных механизмов обеспечения рентабельности предприятий.

Во-вторых, эти усилия имеют тенденцию к рационализации. Так, в процессе переговоров профсоюзов и работодателей относительно достижения общественно допустимых и целесообразных «порогов терпения» устанавливаются договорные критерии распределения социальных и экономических издержек и страхования рисков с обеих сторон.

В-третьих, функцию сохранения социального равновесия между наемным трудом и капиталом, постоянно нарушаемого конъюнктурными факторами рынка, выполняет правительство, которое в развитых и богатых экономиках перераспределяет ресурсы и доходы таким образом, чтобы амортизировать конфликты сторон, и восстановить необходимые «пропорции» общественного согласия между ними.

И все же социально-политические механизмы и институты социального партнерства, обеспечивающие достижение и поддержание социального равновесия между основными субъектами рынка – наемными работниками и работодателями (предпринимателями), не могут полностью амортизировать результаты объективного действия экономической конъюнктуры, которая наблюдается в форме больших, средних и малых колебаний. Тем более что, по мнению такого выдающегося экономиста, как Л. Мизес, именно интервенционистское воздействие государства на рыночный процесс, стимулированное теоретиками регулирования рынка и адептами социальной экономики, заводит ее в такие тупики, которые только усиливают, а не сглаживают отрицательные последствия конъюнктурных подъемов и спадов[314].

Многочисленные исследования показали, что конъюнктурные колебания воздействуют на массовую психологию и поведение больших групп людей, включенных в рыночный процесс. В свою очередь «социальная конъюнктура» массовых настроений, мнений, социальных установок и экономических решений рыночных агентов, актуализирующихся под влиянием изменяющихся показателей и параметров рыночной конъюнктуры, прямо или косвенно влияет на функционирование рыночного механизма.

Эффекты, которые «деформируют» рыночный механизм в условиях конъюнктурных колебаний, являются еще одним доказательством того, что стохастическая структура массовых действий экономических агентов, преследующих свою выгоду, дискретна по своему содержанию, а рациональный элемент не всегда и не обязательно занимает в ней доминирующее место. Это касается, как ситуаций экономического спада, в рамках которого каждый «спасается, как может», так и экономического бума, в рамках которого каждый старается получить наибольшие преимущества и выгоды, не думая об отрицательных долгосрочных последствиях своих максимизационных действий[315].

Например, Дж. Кейнс по этому поводу утверждал следующее. Заметная часть действий экономических агентов, поскольку они направлены на что-то позитивное, зависит скорее от самопроизвольного оптимизма, нежели от скрупулезных расчетов, основанных на моральных, гедонистических или экономических мотивах. Большинство наших решений позитивного характера, последствия которых скажутся в полной мере лишь по происшествии многих дней, принимаются под влиянием одной лишь жизнерадостности – этой спонтанно возникающей решимости действовать, а не сидеть, сложа руки, но отнюдь не в результате определения арифметической средней из тех или иных количественно измеряемых выгод, взвешенных по вероятности каждой из них[316]. Надо помнить, что человеческие решения, воздействующие на будущее в личных, политических или экономических делах, не могут полагаться на строгие математически обоснованные предположения, поскольку отсутствует база для их обоснования[317].

Таким образом, феномен экономической конъюнктуры связан не только с рациональными решениями, принимаемыми различными субъектами в определенный момент времени, но и в не меньшей степени – с колебаниями массовой психологии агентов рынка. То есть экономическая мотивация находится под влиянием «приливов» и «отливов» оптимизма и пессимизма (эффект «animal spirits»)[318], которые сопровождают различные фазы рыночных колебаний и влияют на методы рационального выбора экономических агентов, не важно, в каком секторе специализации они действуют. И это тем более верно в связи с отсутствием объективных доказательств того, что сама экономическая рациональность является абсолютным условием поведения рыночных агентов.

Во-первых, потому, что ни один экономический агент не обладает полным знанием о поведении рыночного механизма и вынужден действовать в условиях рыночной неопределенности методом проб и ошибок. Это касается как рядовых агентов рынка, например наемных работников, так и работодателей (предпринимателей), а также тех экспертов и государственных чиновников, которые принимают ответственные решения, «регулируя» параметры рыночного механизма.

Во-вторых, потому, что индивидуальные рациональные действия экономических субъектов могут называться таковыми только в дискретном поле конкретных рыночных ситуаций в пределах их (субъектов) понимания и интерпретации будущих событий. Все то, что находится за пределами их рационального понимания, превращается в предположения и описывается в терминах вероятностной логики неопределенности и риска. Таким образом, «сектор» рационального поведения весьма ограничен, как для тех, кто стремится действовать рационально, так и для тех, кто прогнозирует и оценивает их действия.

В-третьих, потому, что не существует универсальных методов эквивалентного согласования экономических интересов в процессе рыночного обмена – в стохастической среде рынка всегда действуют элементы конкуренции, которые предполагают выигрыш одной стороны и проигрыш другой. И т.д.

В современных экономических теориях, анализирующих поведение рыночных субъектов в условиях конъюнктуры, объяснение массовых реакций социального, социально-психологического и психологического плана, влияющих на функционирование механизма спроса–предложения, носит, как правило, фрагментарный характер частных гипотез и предположений. Эти гипотезы формулируются, преимущественно, на уровне здравого смысла или на основе тех или иных психологических или социологических концепций, которые вводятся в экономические теории с целью объяснить те или иные «аномалии» поведения различных секторов рынка, особенно в условиях краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных конъюнктурных колебаний[319].

С нашей точки зрения, наиболее интересные и обобщенные модели конъюнктурного поведения демонстрируются в рамках теоретического и эмпирического анализа длинноволновых колебаний. Большинство концепций, объясняющих динамику этих колебаний (волн Н. Кондратьева), ориентировано на поиск, теоретическое (и статистическое) конструирование социально-экономических механизмов, детерминирующих длинные волны нововведений (Й. Шумпетер, Н. Кондратьев, Г. Менш, А. Клейнкнехт, Дж. Ван Дейн, В. Маевский и др.)[320].

Отметим, что в центре инновационного процесса стоят конкретные люди, ментальные, психологические и поведенческие особенности которых, с одной стороны, во многом зависят от социально-экономической конъюнктуры, с другой стороны – оказывают на нее существенное влияние. Все это может способствовать проявлению активных или, наоборот, пассивных реакций человеческого фактора на те или иные сигналы экономической среды. На этот факт указывают, в частности, исследования К. Де Грина, который разработал макропсихологическую типологию поведения людей в рамках длинноволнового цикла Кондратьева. Если объединить типологию К. Де Грина с обобщенной типологией социально-экономических ситуаций длинной волны Дж. Ван Дейна и Ч. Фримена, то можно еще более выпукло показать особенности массовых поведенческих реакций, синхронных различным фазам длинноволнового экономического цикла.

По Де Грину, массовые поведенческие реакции экономических агентов перманентно испытывают колебания в зависимости от конъюнктуры рыночных колебаний. Это в частности относится и к таким субъектам рынка, как наемные работники и работодатели (предприниматели), которые в различных фазах длинных волн меняют ценности, приоритеты и мотивации своего поведения. Они интенсифицируют, оптимизируют или, наоборот, снижают свою экономическую и социальную активность в зависимости от объективных условий той рыночной среды, в рамках которой они действуют.

Таблица 3

Синхронизация типологий социально-экономических ситуаций (по Ван Дейну и Фримену)

и массовых поведенческих реакций (по Де Грину) в рамках циклов Кондратьева[321]