Психологические концепции и интерактивный анализ

Природа политического лидерства до­статочно сложна и не поддается одно­значной интерпретации. Прояснить его субъективные механизмы помогают психологические теории, в частности - психоаналитическое объяснение лидерства. Как считал основоположник психоанализа 3. Фрейд [25], в основе лидер­ства лежит подавленное либидо — преимущественно бессозна­тельное влечение сексуального характера. В процессе сублима­ции оно проявляется в стремлении к творчеству, в том числе и к лидерству.

Обладание руководящими позициями у многих людей выпол­няет субъективно-компенсаторские функции, позволяет подав­лять или преодолевать различного рода комплексы, чувство неполноценности и т.п. Подчинение лидеру также отражает определенные психологические по­требности. Субъективное при­нятие лидерства закладывается еще в детстве, когда ребенок нуждается в покровительстве и авторитете родителей. По 3. Фрейду, потребность в авторитете живет в «массо­вом» человеке как выражение тоски по отцу. И в этом смысле авторитет руководителя государства подобен автори­тету отца семейства. Великие лидеры стараются использовать эту потребность, чтобы вести за собой массы. Механизм принятия ведомыми сильного лидера таков: ребенок, живущий под гнетом отца-тирана, защищает себя, развив механизм повиновения. Жизнь взрослого человека продолжает определяться защитным механизмом, человек получает удовлетворение, подчиня­ясь начальнику, политическому лидеру, становясь конформистом, винтиком бюрократической машины. 3. Фрейд заложил основы метода психобиографий, написав в 1932 г. совместно с дипломатом У. Буллитом психобиографию аме­риканского президента В. Вильсона.

Психологическое обоснование лидерству стремился дать и Ф. Ницше [109], пред­ставлявший различные процессы общественной жизни в виде модификаций дей­ствия воли к власти и могуществу. Однако он полагал, что роли лидера в наи­большей степени соответствует волевая и сильная личность, «сверхчеловек», который пренебрегает духовными и моральными ценностями и возвышается над «обычным» человеком так же, как тот превосходит обезьяну. «Цель челове­чества, — утверждал Ф. Ницше, — лежит в его высших представителях. Человечест­во должно неустанно работать, чтобы рождать великих людей — в этом и ни в чем ином состоит его задача».

Заметный вклад в развитие психоанализа внесли ученые франк­фуртской школы Э. Фромм [147,148,149], Т. Адорно [1] и др. Они выявили тип личности, предрасположенной к авторитаризму и стре­мящейся к власти. Такая личность формируется в нездоровых общественных условиях, порождающих массовые фрустрации и неврозы и стремление человека убежать от всего этого в сферу господства и подчинения. Для авторитарной личности власть яв­ляется психологической потребностью, позволяющей избавиться от собственных комплексов путем навязывания своей воли дру­гим людям.

Обладание безграничной властью над другими, их полное под­чинение доставляет такому человеку особое наслаждение. Оно является формой своеобразного садизма. Одновременно автори­тарная личность имеет и мазохистские черты — при столкнове­нии с превосходящей силой такая личность восхищается ею и поклоняется ей. Слабость же других вызывает у индивидов авто­ритарного типа презрение и желание унизить их.

Такой тип поведения в психологическом смысле служит про­явлением не силы, а слабости. Авторитарная личность, не имея подлинной внутренней силы, пытается убедить себя в обладании ею с помощью господства над другими. Эта личность иррацио­нальна, склонна к мистике, руководствуется в первую очередь эмоциями и не терпит равенства и демократии. Она воспринима­ет других людей и мир в целом сквозь призму отношений силы-слабости, садомазохизма.

Эмпирические исследования, проведенные Т. Адорно и другими учеными, подтвердили реальное существование авторитарного типа личности, выявили ее некоторые новые черты. В целом же это направление психоанализа значительно расширило представ­ления о внутренних мотивациях стремления к лидерству, хотя, конечно же, не исчерпывает всех типов таких мотиваций. Как уже отмечалось, существуют и некоторые другие типы психологичес­кого отношения к лидерству, например игровой, инструменталь­ный и др.

В ряде случаев вопрос о становлении лидера объясняется сугубо психологическими аспектами взаимодействия лидера и групп, на­пример, участие женщин с их тонкой внутренней орга­низацией в политике. Зачастую политический взгляд и соответственно проводимый курс обусловлива­ется темпераментом, складом характера человека и другими субъективными моментами. Так, считается, что холерики склонны к авторитарному способу управления, сангвиники — к оппортунизму, флегматики преисполнены уважения к демократическим свобо­дам и индифферентны к политической борьбе, и т.д. [124 –157].

В работах американского психолога Г. Лассуэлла [80] доказывается, что психологической основой политической деятельности является бессознательное вытеснение «частных конфликтов» личности в сфе­ру общественных объектов и последующая их рационализация в по­нятиях общественных интересов. По мнению автора, проявляюща­яся во все более сильной форме потребность во власти имеет компенсаторное происхождение: обладание властью психологиче­ски компенсирует ущербность, фрустрацию, испытываемую лично­стью.

Психологические концепции лидерства можно условно разделить на два основных направления. Согласно первому, в «массовом» человеке живет потребность в авторитете и покровителе. Отсутствие лидера-героя для многих людей становится едва ли не трагедией. И такие люди усиленно ищут себе кумиров и порой создают героев даже из посредственных людей (З.Фрейд [146]).

Второе направление психологической концепции объясняет феномен лидерства существованием определенного типа личностей, предрасположенных к авторитаризму и постоянно стремящихся к власти. Нередко эти люди имеют определенные комплексы неполноценности и, чтобы их компенсировать, стремятся проявить себя, возвышаясь над другими (Э. Фромм [149]).

М. Херманн [153] выделяет три комбинации мотива власти и потреб­ности в любви и одобрении, в зависимости от характера которых формируются соответствующие модели поведения лидера.

В первом случае, когда оба мотива почти одинаково выражены, модель поведения лидера определяется как «модель мотивации очных анклавов». В соответствии с ней выделяется стремление к установлению контроля, с одной стороны, и установлению дружественных связей со своими приверженцами — с другой. Такие лидеры как бы создают вокруг себя анклав из тех, кто их поддерживает и защищает. Мир за границами такого анклава вос­принимается как враждебный, и если лидер считает, что анклаву угрожают внешние силы, он может прибегнуть к силовым методам, выражая при этом свою агрессивность.

Во втором случае, когда мотив власти выражен несколько силь­нее, нежели аффиляция (потребность в общении с единомышленниками), речь идет о «модели имперской мотивации», для которой характерно подчинение лидера воле вы­двинувшей его группы. Себя он рассматривает только как вырази­теля интересов и воли группы, жертвуя личными интересами во имя групповых. Лидеров подобного типа отличает высокая работоспо­собность, чувство ответственности и продуктивность. Они стремят­ся к сплочению своей группы на основе взаимного доверия и, не за­водя себе фаворитов, дают всем ясно понять, что последует за на­рушением групповых норм.

Третья комбинация - «модель мотивации конкистадора» - присуща лидерам, чьи по­требности во власти значительно превосходят аффилятивные. По­литических деятелей с такой комбинацией мотивов отличает частое применение насилия при захвате и осуществлении власти. Они счи­тают, что лучше других знают, что хорошо для государства, нации, социальной группы. Их отличает неспособность к установлению тесных личных контактов с окружением, ибо лица, окружающие ли­дера, существуют только для того, чтобы проводить в жизнь его волю, реализовывать и воплощать его замыслы. Политики этого склада привержены к установлению своих «правил», которые могут меняться в зависимости от ситуации. В глазах своих последователей они могут обладать харизматическими чертами, которые в дальней­шем могут утрачиваться в силу неэффективности действий и излиш­ней жестокости.

Компенсаторная концепция политического лидерства сейчас довольно широко распространена в политико-психологической науке. В частности, А. Джордж [66 -29] выделил пять типов эйфории, возникающих при компенсации низкой самооценки властью и лидерством:

· чувство незначительности компенсируется чувством уникальности;

· чув­ство моральной неполноценности — чувством превосходства;

· чувство непосредственности — чувством высочайших способ­ностей;

· чувство слабости — чувством обладания высшей силой;

· чувство неадекватности — чувством компетентности.

Эмпирические исследования по­литического лидерства в России во многом подтверждают компен­саторную теорию лидерства.

Совокупность различных интерпретаций позволяет увидеть раз­нообразные стороны политического лидерства, однако еще не дает его целостной картины. Интерактивный анализ представляет собой попытку решить эту задачу, осу­ществить комплексное исследование лидерства. Анализ учитывает четыре главных момента лидерства:

· черты лидера;

· задачи, которые он призван выполнять;

· его последователей и конституентов (избирателей, приверженцев, всех взаимодействующих с ним субъектов);

· систему их взаимодействия, механизм взаимоотношений лидера и его кон­ституентов.

И все же создать единую, универсальную концеп­цию лидерства, по всей вероятности, невозможно, поскольку само это явление чрезвычайно многообразно по своим проявлениям и функциям, зависит от исторических эпох, типов политических систем, особенностей лидеров и их конституентов и других фак­торов.