II Вселенский собор и вопрос о Никео-Цареградском Символе Веры.

Эпоха Вселенских соборов начинается одновременно с другой эпохой в мировой истории - эпохой переселения народов, когда различные вар­варские племена неожиданно снимаются со своих мест и начинают переме­щаться по Европе. Ослабевшая римская империя ничего не может с этим поделать. В результате, через несколько десятилетий эти варварские пле­мена совершенно перекраивают политическую карту мира. Рах Roma прихо­дит конец. Это была эпоха зарождения современной цивилизации, ее детс­тва.

В конце IV в. варварское племя гуннов выбивает с побережья Азовс­кого моря другое варварское племя - готов. В результате готы вынуждены двигаться на Запад к границам Римской империи. Готы просятся на тер­риторию римской империи. Римские чиновники соглашаются. При этом готам ставится одно очень важное условие: они должны разоружиться. Но за взятки римляне оставляют готам их оружие, т.е. налицо вырождение циви­лизации: римляне рубили сук, на котором сидели. Далее римляне сами создают для принятых ими готов провокационную ситуацию: они селят их на плохих землях, при этом происходит то, что творится сейчас в Чечне: чиновники присваивают деньги, выделенные на пропитание готов, т.е. создается провокационная ситуация. Готы чтобы хоть как-то пропитаться, вынуждены были даже продавать своих жен и детей. В результате, терпе­нию готов приходит конец. Они берутся за оставленное им оружие. В 378 г. они двигаются на Константинополь. В районе города Адрианополя путь им преграждает регулярная римская армия во главе с императором Вален­том. Через несколько часов, в течение страшной битвы этой армии не стало. Гибнет и император Валент.

Вместо него западный император Гонорий выбирает августом восточной части Империи испанс­кого генерала Феодосия. Несмотря на то, что Феодосий был солдатом до мозга костей, он был неглуп и сумел навести порядок в восточной части империи. Самое главное, он сделал мудрый шаг. Он не стал вести боевых действий против готов, а ведет с ними мирные переговоры, в результате которых договаривается с ними об условиях их проживания на территории, вверенной ему части империи. Для нас очень важно, что Феодосий был человеком религиозным и при этом твердым никейцем. В поражении Валента он видел наказание Востока за арианство.

У Феодосия была еще одна важная черта, о которой пишет церковный историк Антон Карташев. Как солдат он готов был беспрекословно подчиняться церковному автори­тету. К счастью, таким авторитетом для него стал епископ Фессалоник, где первые годы находилась его резиденция, Асхолий. Известен случай, когда Асхолий за чрезмерную жестокость, которую Феодосий проявил при подавлении бунта, не пустил его в церковь и облек в рубашку кающегося. Феодосий беспрекословно повиновался и исполнил все нормы церковной дисциплины.

Уже в 380 г. Феодосий издает эдикт, в котором требует безусловно­го исповедания никейского вероопределения: «К жителям города Константинополя. Желаем, чтобы все народы, какими правит власть нашей милости, следовали той религии, которую божественный апостол Петр передал римлянам… и исповеданием которой прославляются первосвященник Дамас и Петр, епископ Александрии, муж апостольской святости, чтобы мы все, согласно апостольскому установлению и евангельскому учению, верили в одно Божество Отца и Сына и Св. Духа при равном величии их и благочестивой Троичности. Христианам, повинующимся этому закону, повелеваем прилагать к себе имя кафоликов. Прочих же дерзких и безумствующих присуждаем нести бесчестие еретического учения. Собрания их не должны называться церквами. И они сами будут подвергнуты наказаниям не только по божественному осуждению, но и по нашему повелению, принятому по небесному внушению». Таким образом, все общественные богослужения за исключением тех, которые совершались никейцами, были запрещены. Однако окончательно никейс­кая вера была утверждена на соборе 381 г.

Одной из главных целей, с которой Феодосий собирал этот собор, было избрание константинопольского патриарха. Кандидатом Феодосия был уже известный нам Григорий Богослов, который практически в одиночку отстаивал в предшествующие годы в городе православие.

Мы знаем, что к 380 г. в Константинополе имелась лишь одна христианская община, придерживающаяся никейского вероопределения. Ее возглавлял Григорий Богослов. Когда Феодосий прибывает в столицу, Григорий находит в его лице полную поддержку. Ему передаются главные храмы города - 12 апостолов и Св. Софии. Учитывая, что большинство населения еще оставалось арианс­ким, это было не так просто сделать. Чтобы не возникло никаких эксцес­сов, Феодосий выводит на улицы города войска. "Храм, - описывает обс­тановку Григорий, - окружен был воинами, которые в вооружении и в большом числе стояли рядами. Туда же, как морской песок и туча стре­мился, непрестанно увеличиваясь, весь народ с гневом и стоном на меня, с мольбами обращаясь к императору. Улицы, ристалища, площади, даже до­ма с двумя и тремя этажами наполнены были зрителями - мужчинами, деть­ми и старцами. Везде суета, рыдания, слезы, вопли - точное подобие го­рода, взятого приступом... А я - доблестный воитель и воевода, едва переводя дыхание, шел среди войск". А впереди шел сам император. Было пасмурное осеннее утро, но когда вступили в храм, засияло солнце и дружественная масса православных стала аплодировать и кричать приветс­твия Григория. От волнения тот даже потерял голос.

Однако не только ариане оказались его врагами. В этот момент уже имел место факт соперничества 2-х апостольских кафедр - Александрии и Антиохии. Поскольку Григорий был представителем последней, александ­рийцы начинают интриговать против него. Вместо него они задумали руко­положить другого кандидата в патриархи - Максима Циника (имеется в ви­ду не его нравственные качества, хотя они тоже были не лучшими, а его принадлежность к одноименной философской школе). Григорий, не зная этого, принял его у себя в доме, кормил и поил. Когда Григорий зане­мог, заговорщики решили действовать. Прибывшие из Египта епископы тай­но открыли двери храма "Воскресения" и стали совершать хиротонию. Од­нако обман был раскрыт, и заговорщики были с позором изгнаны, доведя дело до конца в доме какого-то музыканта-флейтиста.

Разгневанный Григорий со свойственным грекам сарказмом напишет: "У нас в городе был человек женоподобный, какое-то египетское привиде­ние, злое до бешенства, пес, и пес из мелких, уличный прислужник, без­голосое зло, китовидное чудовище, красный, черноволосый, курчавый, косматый; Максим уже не принадлежал к числу мужчин. О том изгнании, которому подвергся Максим за срамные дела, он говорил, что потерпел ради Бога. Он был наказан бичами, а мне казался победоносцем". О сто­явшем за этим заговором александрийском епископе Петре, младшем брате Афанасия Великого, Григорий напишет: "У него было двойное перо, кото­рое без труда писало все, хотя бы одно другому противоречило. На не­го-то, старца, наседал Максим, требуя себе престола, который надеялся получить в Константинополе, а в противном случае грозя, что самого Петра не оставит на престоле".

Максима осудит собранный императором церковный собор. Первоначально он не имел статуса Вселенского, так как на нем не решалось догматических вопросов, ведь вопрос о единосущии Сына Отцу уже был разрешен на I Вселенском соборе. Это был собор восточных епис­копов, на который представители Запада даже не приглашались.

Председательствовал на соборе Мелетий Антиохийский. Однако он умирает во время собора. Естественно встает вопрос о замещении его ка­федры. Григорий Богослов, ставший председателем после него, предлагает самое разумное решение: избрать епископом Антиохии Павлина, что позво­лит примириться с Западом. Однако восточный национализм большинства епископов берет верх. "Трещали как стая сорок, - вспоминает Григорий, - и ожесточались, как рой ос, собравшихся в одну кучу. И степенное собра­ние старцев вместо того, чтобы уцеломудрить юных, за ними же пошло. Как? Подчиниться Западу? разве не с Востока восходит солнце? Разве не здесь началось христианство? Разве Сын Божий воплотился, учил, стра­дал, воскрес на Западе, а не на Востоке?" "Да, - соглашался Григорий, - но на Востоке же и убили Христа".

Когда на собор прибывают представители Александрийской церкви, западной по своему направлению, положение Григория только ухудшается. Его обвиняют в том, что он самовольно оставил вверенную ему кафедру (т.е. Сасимы) и, поэтому, не имеет право занимать кафедру Константино­поля. Тогда Григорий поступает в своей манере. Он оставляет Константи­нопольскую кафедру. Вместо него патриархом становится светский чинов­ник Нектарий, который еще не был даже крещен, кандидатура императора, предложенная им по совету Диодора Тарсийского.

Кроме выбора патриарха, члены собора принимают решение о статусе Константинопольской кафедры. Столичной кафедре усваивается второе мес­то после римской, впереди 2-х апостольских кафедр Александрии и Антиохии.

Собор подтверждает никейское вероопределение. Но в оросе собора отсутствует Никео-Цареградский Символ Веры. Надо сказать, что никаких 7 членов к никейскому Символу прибавле­но на соборе не было. Ученые подсчитали, что 178 слов Никео-Цереградс­кого Символа только 33 взяты из Никейского, так что речь идет о разных символах. Официально этот символ впервые появляется только в докумен­тах IV Вселенского Собора и быстро распространяется среди христиан. Однако, несомненно этот Символ восходит ко II Вселенскому собору, так как из самого текста, в котором Св. Дух не назван Богом, видно, что он был составлен в эту эпоху. Дело в том, что на соборе пытались достиг­нуть компромисса с т.н. пневматомахами, т.е. духоборами. Ради них Св.Дух и не назван Богом. Вероятно, наш Символ Веры, как крещальный символ одной из церквей, присутствовал среди соборных документов, что и привело к известной ошибке.

Среди прочих ересей, возникших после I Вселенского Собора, на II Вселенском Соборе была осуждена ересь пневматомахов или македониан, по имени епископа Константинопольского Македония. Впрочем, как пишет Карташев, его отношение к этой ереси, не самом деле не выяснено, так как он умер до начала споров по этому вопросу. Василий Великий считал ос­нователей ереси Евстафия Севастийского. Св. Афанасий определял эту ересь следующим образом: это те, кто, "правильно и православно думая о Сыне, хулят Духа Святого, не сопричисляя его по божеству Отцу и Сыну". После осуждения на соборе эта ересь просуществовала недолго.

Помимо арианства император Феодосий проявил себя как последовательный борец со всяким присутствием язычества в государственной и общественной жизни. В 391 г. им был издан т.н. Миланский эдикт (не путать с первым), в соответствии с которым все религиозные обряды, совершаемые в языческих храмах были объявлены преступлением против императора. 393 г. стал последним годом проведения Олимпийских игр. Так язычеству был нанесен окончательный и решающий удар.

Монашество

В IV в. появляется и получает широкое распространение новое явление в церковной жизни – монашество. Монашество имело свою предысторию. Конечно, в иудейском обществе института монашества не существовало. Однако уже в ветхозаветной традиции мы находим истоки его возникновения. Это ветхозаветные пророки и общество ессеев. Возможно, свою роль в формировании монашества сыграли и еретики-ригористы, такие как Монтан и Новациан.

Наконец в III в. в гонение императора Декия появляются первые подвижники, такие как Павел Фивейский. Но и они были лишь предтечами монашества. Как массовое явление монашество возникает только в IV в. Некоторые современники писали, явно преувеличивая, что в пустыне жило больше людей, чем в иных городах. Другие говорили о двадцати тысячах женщин и десяти тысячах мужчин, ведущих монашескую жизнь только в Египте. Но сколь бы преувеличенными ни были эти цифры, несомненно, что очень многие уходили из общества и вели отшельническую жизнь в пустыне.

Монашество как массовое явление возникает, в том числе, как реакция на обмирщение Церкви. Из гонимого христианство становится модным, христианские общины стали пополняться не только большим количеством «теплохладных» членов, но и откровенными карьеристами. Как следствие – падение духовности. В результате часть Церкви реагирует на это уходом из мира в пустыню.

Основателем монашества традиционно считается преподобный Антоний Великий, начавший свой монашеский подвиг во 2 половине III в. в египетской пустыне. В житии преп. Антония, написанном свт. Афанасием Великим, рассказывается о том, как Антоний, зайдя в храм, услышал евангельское чтение о богатом юноше, и, узнав в нем себя, раздал свое богатое имение и ушел в пустыню.

В начале своей монашеской жизни преп. Антонию часто недоставало удовольствий, от которых он отказался, и он даже начинал сожалеть, что продал все свое имущество и удалился в пустыню. Когда его посещали такие искушения, Антоний устанавливал для себя еще более жесткую дисциплину. Иногда он постился по нескольку дней или ел раз в день после захода солнца.

Через несколько лет Антоний решился усилить свой монашеский подвиг. Он поселился в склепе на заброшенном кладбище, где питался только хлебом, который ему приносили добрые души раз в несколько дней. По словам Афанасия, в это время Антонию начали являться видения бесов, которые преследовали его почти постоянно. Временами встречи с бесами выливались почти что в физическую борьбу, после которой он несколько дней чувствовал себя больным.

Наконец, в возрасте тридцати пяти лет Антоний получил видение, в котором Бог сказал ему, чтобы он не боялся, так как всегда может рассчитывать на помощь свыше. Тогда Антоний решил, что склеп, в котором он жил, был недостаточно удален от общества, и двинулся дальше в пустыню. Он нашел развалины заброшенной крепости, где и остановился. Но бесы преследовали его даже там, и искушения продолжались. Но теперь Антоний знал, что с ним Бог, и ему стало бороться легче.

Через 26 лет отшельничества у него появились ученики. Возникают первые монашеские коллективы. Ученики преп. Антония были анахоретами, т.е. жили и молились в одиночестве, лишь изредка собираясь для совместной молитвы и наставлений от старца.

Жизнь монаха отличалась крайней простотой. Некоторые разводили овощи, но большинство зарабатывали на пропитание тем, что плели корзины и циновки, которые обменивали на хлеб и масло. Тростник рос в изобилии, и, занимаясь плетением, во время работы можно было молиться, повторять псалмы или заучивать места Писания. Питались в пустыне в основном хлебом, к которому иногда добавлялись фрукты, овощи и масло. Вещи их ограничивались самой необходимой одеждой и циновкой, на которой они спали. Большинство из них неодобрительно относились к книжным знаниям, обладание которыми могло привести к гордыне.

Желая подчеркнуть, что целью монашеского подвига преп. Антония было не только личное спасение свт. Афанасий Великий рассказывает, как тот дважды путешествовал в Александрию: во время гонений Максимина, чтобы ободрить христиан и во время споров с арианами. Антоний был по национальности египтянином, коптом. Греческого языка он не знал. Книжным человеком не был. Правила, приписываемые преп. Антонию, ему не принадлежат. Преп. Антоний скончался в 356 г. в возрасте 105 лет, завещав перед смертью двум своим товарищам держать место его захоронения в тайне и передать его плащ (единственную собственность) епископу Афанасию в Александрии.

Другим знаменитым учителем монашества был Пахомий Великий. Он происходил из языческой коптской семьи. Некоторое время был военным. По преданию в самом начале своей военной службы Пахомий познакомился с христианством. Тогда военная служба длилась много лет и сопровождалась куда большими тяготами, чем в наше время. Местные христиане сочли своим долгом утешить и ободрить молодых призывников, и этого искреннего к себе участия со стороны христиан Пахомий не забудет никогда. Он дает обет посвятить себя служению людям, если ему удастся уйти из армии. Военная служба Пахомия оказалась довольно короткой. Около 314 г. он демобилизовался из армии, крестился и поселился в пустыне. Пахомий прожил в пустыне несколько лет, пока не получил от ангела повеление служить людям. Так под руководством Пахомия появляются первые монастыри. В отличие от учеников Антония, ученики Пахомия практиковали общее житие. С помощью своего брата Пахомий огородил место, которое должно было стать первым общежительным монастырем. Итак, всем нам знакомое и привычное слово «общежитие» пришло из христианской традиции. По гречески оно звучит «киновия». Первый опыт построения общежительного монастыря оказался неудачным. Собравшиеся в монастыре сочли, что Пахомий предъявляет к ним слишком строгие требования, и он разогнал их. Однако затем Пахомий не только ни на йоту не понижает планку для желающих поселиться в его монастыре, но даже усиливает требования. Желавшие принять постриг должны были полностью отказаться от своего имущества и проявлять полное послушание настоятелю монастыря. Кроме того, все должны были заниматься физическим трудом, и никому не разрешалось относиться к какой-то работе как к недостойной. Основополагающим правилом было взаимное служение, и даже люди, наделенные властными полномочиями, несмотря на данную всеми членами клятву безоговорочного им послушания, должны были служить тем, кто находился у них в подчинении. Тем не менее, количество желающих поселиться в монастыре Пахомия превзошло все ожидания.

Со временем сложился следующий порядок приема в монастырь новых членов. Желавшие стать членами общины Пахомия просто подходили к воротам монастыря. Но им открывали не сразу - прежде чем быть принятыми привратниками, они должны были провести у ворот несколько дней и ночей, умоляя, чтобы их впустили. Тем самым от них требовалось, чтобы они продемонстрировали твердость принятого решения, смирение и готовность повиноваться. Когда двери, наконец, открывались, их принимали привратники, с которыми они жили долгое время, пока не доказывали свою подготовленность к вступлению в общину. Затем их, посадив на особое место, представляли собранию монастыря, подыскивали им занятие в монастырской жизни и место в одном из домов.

Любопытный факт, касающийся процедуры приема в общины Пахомия, состоит в том, что многие кандидаты, появлявшиеся у ворот и в конечном счете принятые, были изначально не подготовленными в вопросах веры и некрещеными. Это говорит об огромной привлекательности жизни в пустыне в IV веке - ведь даже язычники видели в монашестве образ жизни, достойный подражания.

Один монастырь уже не мог вместить всех, понадобилось учреждать новые. В его девяти монастырях был введен первый монашеский устав. Дисциплина была установлена железная. Каждый монастырь был обнесен стеной. В больших корпусах жило по 40 монахов, которые размещались по видам труда. В каждом здании была общая комната и кельи - одна на двух монахов.

Повседневная жизнь монахов Пахомия заключалась в работе и молитве, и сам Пахомий подавал пример остальным, занимаясь самыми непривлекательными делами. Что касается молитвенной жизни, образцом был призыв Павла - "непрестанно молиться". Поэтому когда пекари месили тесто, а сапожники шили обувь, они одновременно пели псалмы, повторяли отрывки из Писания, молились вслух или про себя, размышляли над библейскими текстами и так далее. Дважды в день встречались на общие молитвы. Утром для молитвы, пения псалмов и чтения Писания собиралась вся община. Вечером собирались на такую же службу, но небольшими группами в общих комнатах жилых помещений.

Общины Пахомия несколько различались материальной стороной жизни. В бедности жили все, но Пахомий не требовал чрезмерно нищенской жизни, которую вели некоторые анахореты. На стол подавались хлеб, фрукты, овощи и рыба, но мясо не ели никогда. Произведенную монахами продукцию продавали на ближайших рынках, причем не только для того, чтобы иметь средства для покупки еды и других необходимых вещей, но и для раздачи нищим и странникам. В каждом монастыре был управляющий с помощником, которые периодически отчитывались перед управляющим главного монастыря, где жил Пахомий.

Настоятели дочерних монастырей, которых стали называть архимандритами от слова «мандра» - овечий загон, подчинялись св. Пахомию и его преемникам. Несмотря не всю строгость жизни в монастырях уже при жизни преп. Пахомия в его монастырях жило около 7000 монахов, а через 100 лет их стало 50000. Сестра Пахомия, Мария, подражая брату, основывает подобным же образом организованный монастырь для женщин.

Перед смертью Пахомия монахи дали клятву повиновения тому, кого он изберет своим преемником. Таким образом, был установлен обычай, согласно которому настоятели назначают своих преемников, передавая в их полное распоряжение всю организацию. Настоятели обладали высшей властью во всей системе монастырей, они могли назначать, переводить или смещать настоятелей дочерних обителей.

Дважды в год все монахи Пахомия собирались вместе для молитвы и обсуждения вопросов, связанных с положением дел в общинах. Единство организации поддерживалось также частыми посещениями монастырей самим настоятелем или его представителем.

Пахомий и его последователи не принимали церковных званий, поэтому среди них не было рукоположенных священников. Для причащения Св. Христовых Таин они по субботам посещали ближайшую церковь, а по воскресеньям в монастырь приходил священник.

В женских общинах порядок был таким же. Ими, как и мужскими, управляли Пахомий и его преемники.

Вскоре среди монахов появляются свои духовные писатели. Одним из таких писателей считается преп. Макарий Великий. Макарий Великий также происходит из родины монашества Египта. Житие Макария рассказывает, как, повинуясь воле своих родителей, он был вынужден вступить в брак, но жил со своей женой, как брат с сестрой. К моменту, когда Макарию исполнилось около 30-ти лет, его супруга и родители скончались, он удалился в Скитскую пустыню. Предположительно учителем Макария стал преп. Антоний Великий. Важно отметить, что Макарий был посвящен в сан пресвитера и строит в пустыне храм. Макарий обладал даром исцеления. У него были многочисленные ученики. Скончался Макарий Великий около 390 г.

Другим монашеским писателем был ученик Макария Великого, Евагрий Понтийский. Из-за любовной истории в ранней юности Евагрий бежит из Константинополя сначала в Иерусалим, а затем в Египетскую пустыню, где со временем стал одним из наиболее влиятельных духовных писателей своего времени. К сожалению, Евагрий Понтийский был убежденным оригенистом, разделявшим все заблуждения своего учителя. Впрочем, в своих аскетических произведениях он стоит на вполне православных позициях. Евагрий разработал учение о 8-ми главных грехах, первым описал некоторые «методы» духовной брани, созерцания и молитвы, в т.ч. т.н. умной молитвы. Даже после его осуждения за оригенизм на V Вселенском соборе, его труды под другими именами продолжали распространяться среди монахов.

Из Египта монашество стало распространяться в другие области Византии. На Синайском полуострове подвизались Нил Синаит и Иоанн Лествичник. В Палестину монашество принес во 2 половине IV в. преп. Иларион из Газы, который ввел египетскую организацию монашества. Количество его последователей измерялось тысячами. В Сирии прославились Иаков Низибийский и Ефрем Сирин.

К северу от Ливана и до Армении были распространены пустынножители. Это были подвижники-одиночки, прибегавшие к самым крайним формам аскетизма. Они носили вериги, питались только травами, приковывали себя цепями к скалам. Чуть позже там развилось столпничество. Самым известным столпником стал св. Симеон (356-459). Столпники пользовались крайним почитанием, как простого народа, так и интеллектуалов. К св. Симеону за советом ходили даже императоры.

Большую роль в становлении монашества сыграли отцы-каппадокийцы, прежде всего, Василий Великий, написавший монашеский устав - "Большие и малые монашеские правила". Василий Великий первым оформил институт послушничества и разработал обряд пострижения в монашество. Он предписал строгие епитимии для тех, кто предпримет аскетические подвиги без благословения духовника.

Для того чтобы дисциплинировать монашество Василий Великий ввел строгий епископский контроль над монашескими общинами.