Й период гонений на христиан.

Гонения Траяна начинают 2-й период гонений на христиан. Этот пери­од характеризуется тем, что христиане для правительства окончательно выступают под своим самостоятельным именем. Связано это, во-первых, с тем, что 70 г. фактически является концом иудеохристианства, а, во-вторых, с тем, что христианство заметно распространяется. Появляются новые христианские центры, например Лион, в Галии и Карфаген, в Северной Африке. Правительство формулирует для себя политику в отноше­нии христиан.

2-й век вошел в историю как эпоха Антонинов. Эта эпоха получила свое название по фамилии правящих императоров. Это Нерва, Траян, Адри­ан, Антонин и Марк Аврелий. В силу сложившихся обстоятельств большинс­тво из них не имело собственного потомства, и они назначали себе преем­ников. В большинстве случаев выбор был удачным. Век Антонинов стал пе­риодом расцвета Римской империи и временем благоденствия ее населения. Антонины оказались честными, благородными людьми, прекрасными воинами и администраторами. Однако, в отношении христиан многие из представи­телей этой династии открывали гонения. Связано это было с тем, что, как я уже говорил, христианство к этому времени уже стало представлять угрозу для язычества - духовному базису империи.

Как уже мною упоминалось, после императора Домициана в гонениях на христиан наступает затишье и возобновляется оно уже в век Антонинов при Траяне. Траян был одним из наиболее талантливых представителей фа­милии Антонинов. До своего избрания преемником Нервы он прославился своими военными успехами, а по избрании оказался прекрасным админист­ратором. Мы говорили об известном запросе, посланном в 111 г. губерна­тором Вифинии Плинием императору Траяну. Вот его содержание: "Для меня обычно, Государь, обращаться к тебе с вопросом о том, что возбуждает во мне недоумение. Ибо кто может направить меня лучше, когда я медлю, или научить, когда я оказываюсь незнающим? Я никогда не присутствовал на христианских процессах; поэтому не знаю, что именно и в какой степени подлежит тут наказанию и является предметом расследования. Я находился в немалом затруднении а) придавать ли какое-нибудь значение различию возрастов, или же несовершеннолетние не должны быть отличаемы от взрослых, б) давать ли раскаявшимся прощение, или тому, кто был христианином, и отречение не приносит пользы, в) подвергать ли христиан наказанию за самое имя, помимо каких-либо преступлений, или же за преступления, стоящие в связи с именем. Я между тем поступал следующим образом с теми, о которых мне доносили как о христианах. Я допрашивал их, христиане ли они, когда они сознавались, я спрашивал их во второй и третий раз, угрожая казнью; тех, которые упорствовали, приказывал отвести на смертную казнь. Ибо я не сомневался, что каково бы ни было то, в чем они сознавались, во всяком случае, уже их упорство и непреодолимая раскаянность заслуживают казни. Других подобных же безумцев, так как они были римские граждане, я предназначил к отсылке в Рим. Как только началось дело, как это бывает обыкновенно, обвинение приняло сложные и разнообразные виды. Подан был анонимный донос, и в нем перечислены имена многих, которые заявили, что они не христиане и никогда не были христианами. Когда они вслед за мною обратились с воззванием к богам, воздали поклонение твоему изображению, которое для этой цели я приказал принести со статуями богов, чрез воскурение перед ним фимиама и возлиянием вина, и когда сверх того произнесли проклятие на Христа (действительных христиан говорят нельзя принудить ни к одному из этих действий), я нашел возможным отпустить их. Другие, поименованные в списке, признались, что были прежде христианами, но теперь уже не принадлежат к ним; одни перестали быть христианами за три года перед тем, другие несколько раньше, некоторые даже лет двадцать тому назад. Все они почтили твое изображение и статуи богов и прокляли Христа. По их словам, вся вина их или заблуждение состояла в том, что они сходились в известные дни, рано утром, вместе и пели песнь Христу, как Богу; но к тому, чтобы не красть, не грабить, не прелюбодействовать, быть честным, возвращать вверенные залоги; после этого они расходились и затем собирались снова для вкушения пищи, обычной однако и невинной; впрочем, и это перестали делать, когда я своим эдиктом, согласно твоему повелению, запретил гетерии. В виду этого я счел тем более необходимым допросить под пыткою двух служанок, которые назывались ministrae, чтобы узнать, что тут есть истинного. Но я не нашел ничего другого, кроме суеверия грубого и безмерного. Поэтому, отложив дальнейшее разбирательство, я и обратился к тебе за советом. Дело мне кажется, заслуживает внимания, особенно в виду большого количества замешанных в нем. Множество людей всякого возраста, положения, и мужчин и женщин, вовлечены в опасность, будут и потом подвергаться ей. Зараза этого суеверия распространилась не по городам и только, но и по селам и по деревням, хотя, кажется, можно остановить ее и поправить дело. По крайней мере, известно теперь, что опустевшие было храмы начали опять привлекать поклонников, прекратившиеся на долгое время жертвоприношения возобновились, и стал находить сбыт корм для жертвенных животных, имевший доселе весьма лишь немногих покупателей. Отсюда легко можно заключить, какое множество людей может быть приведено к порядку, если дать место раскаянию». Приведем ответ императора: "При разборе дела о тех, на которых тебе было донесено, как на христиан, ты, мой секунд, поступил, как должно. В этом случае и невозможно установить какое-то общее вполне определенное правило. Разыскивать их не следует; но если выступают с доносами и обвинениями против них, нужно казнить их. Однако, если кто не признает себя христианином и докажет это самим делом, чрез поклонение нашим богам, тот за раскаяние получает прощение, хотя относительно прошлого он находился под подозрением. Бессмысленные доносы не должны иметь место ни в каком процессе; это было бы самым трудным примером и недостойно нашего века". Отсюда явствует 2 вещи: с одной сто­роны, что является положительным моментом, гонения на христиан ограни­чиваются рассмотрением доносов, государство не берет на себя инициати­ву в преследовании христиан, с другой стороны, когда христианин был уличен, ему оставался только один выбор - отречение или смерть.

При Траяне, как известно, пострадали Игнатий Богоносец и Климент Римский. Игнатий Богоносец, епископ антиохийский, был арестован за свое христианство и присужден к растерзанию зверями в Риме. По пути в Рим он написал несколько посланий, адресованных римским христианам, а также некоторым общинам в Малой Азии. В них св. Игнатий в частности просит не ходатайствовать об избавлении от предстоящих ему страданий. «Дайте мне стать пищей зверей, - пишет он, - В полной жизни выражаю я свое горячее желание смерти… Мои земные страсти распяты, и живая вода, струящаяся во мне, говорит: приди ко Отцу. Я не хочу больше жить земной жизнью». Климент Римским пострадал в Херсонесе, куда был сослан за проповедь Христа. В городе он продолжил свои апостольские труды, за что и был утоплен в Черном море. Это произошло около 100 г. от Р.Х. Преемником Траяна стал Адриан. О гонениях при Адриане есть лишь одно достоверное свидетель­ство, что пострадал римский еп. Телесфор, что означает, что серьезных гонений в это время не предпринималось. При Марке Аврелии пострадал поставленный апостолами в Смирне еп. Поликарп. Его привлекли по делу о 12-ти христиан из Филадельфии, которых в Смирне отдали на растерзание зверям. По христианскому преданию, св. Поликарпа приговорили к сожже­нию, но пламя не тронуло праведника. Тогда он был заколот мечем.

При императоре Марке Аврелии ок. 165 г. пострадал христианский апологет Иустин Философ. В последние годы правления этого императора положение христиан ухудшаются. В частности, в 177 г. гонения обрушива­ются на христианские общины в Галлии. От них пострадало множество христиан во главе с епископом Пофином. Христиане подвергались жестоким пыткам, но большинство с честью их выдержало. Согласно распоряжению императора все христиане были казнены.

После Марка Аврелия на престоле воцаряется его сын - Коммод. Этот человек обладал исполинской силой и, в качестве развлечения даже выс­тупал в цирке в качестве гладиатора. Он оказался одним из самых недос­тойных императоров на римском троне. Однако, христиане при нем получа­ют облегчение. Отчасти, это было связано с тем, что Коммод мало инте­ресовался государственными делами вообще, а главное тем, что его кон­кубиной, неофициальной женой, была христианка Маркия. Она могла делать с ним все, что хотела. По ее просьбе Коммод даже распоряжается выпустить на свободу сосланных на рудники христиан. Однако, такое отношение импе­ратора не уберегало христиан от гонений в провинциях. Даже в самом Ри­ме по доносу раба был привлечен и казнен сенатор Аполлоний.

После Коммода быстро сменились 2 императора, пока власть не ока­залась у императора Септимия Севера. Он был выходцем из Северной Афри­ки, человеком достойным. Но при нем в 202 г. возобновляются гонения на христи­ан. В это время продолжается рост христианских общин, и Септимий Север издает закон против прозелитизма, когда гонениям стали подвергать но­вообращенных, а также закон против лиц, принадлежащих к недозволенным коллегиям, который затрагивал, в том числе, и христиан. Гонения в этот период особенно ощутимы в Северной Африке и Египте. Тогда пострадал отец Оригена Леонид и Ириней Лионский.

При ближайших преемниках Септимия Севера христиане не подверга­лись систематическим преследованиям, а император Александр Север про­являл к ним даже некоторую симпатию. Так известно, что он рекомендовал христиан как людей достойных для занятия муниципальных должностей, а когда разбирал спор о том, кому отдать участок в Риме - под харчевню или под христианский храм, высказался в пользу христиан.

Александра Севера убивает один из его генералов - Максимин, кото­рый начинает преследовать сторонников прежнего режима и открывает гоне­ния против христиан. Хотя гонениям подвергались не только христиане, преследования при Максимине уже предвещали 3-й период гонений, когда власти достаточно хорошо узнали устройство христианских организаций и стали прицельно бить в самые уязвимые места. Так Максимин предписывает преследовать преимущественно лиц выдающихся среди христиан. В этот пе­риод Оригену приходится спасаться бегством от гонений. При ближай­ших преемниках Максимина гонения затихают, после чего начинается самый страшный - 3-й период гонений на христиан.