Что такое «авторитет» и каковы основные направления его изучения в психологии?

В повседневной речи слово «авторитетный» употребляется как одно из возможных обозначений, фиксирующих факт соци­альной влиятельности личности или группы людей, и в этом плане выступает по сути дела синонимом определений «важ­ный», «значительный», «уважаемый» и т.п. Подобная ситуация, характеризующаяся тем, что обыденное сознание смешивало и смешивает понятие «авторитет» с близкими по смыслу, род­ственными ему, но никак не содержательно тождественными терминами, не могло не отразиться на четкости собственно научного понимания этого феномена. Например, нередко и в отечественной, и в зарубежной специальной литературе поня­тия «авторитет» и «лидер» в содержательном плане сливаются. Они употребляются в текстах рядом друг с другом не для того, чтобы подчеркнуть специфику каждой из двух психологичес­ких реальностей, лежащих за этими терминами, а лишь для то­го, чтобы при изложении мысли избежать тавтологии. Данное явление наблюдается, хотя в многочисленных исследованиях демонстрируются различия между понятиями «лидер» и «авторитет», указывается на их специфическое соотношение, состо­ящее в том, что лидер всегда является авторитетом хотя бы в какой-то одной достаточно значимой для группы сфере ее жизнедеятельности, но «авторитет» далеко не всегда выступает в роли лидера, так как может не управлять сообществом и не брать на себя решение какой-либо групповой задачи. Но факт нечеткости, размытости границ в определении феномена ав­торитета не может быть объяснен до конца влиянием неструктурированности обыденного сознания на понятийное содер­жание научного тезауруса. Одной из причин сложившихся представлений об авторитете является сама история исследо­вания феномена авторитета и отношений авторитетности в реально функционирующей малой группе. Она достаточно продолжительна и состоит из трех взаимосвязанных и взаи­мообусловленных, но при этом вполне самоценных этапов.

На первом, начальном, этапе своей проработки проблема­тика авторитета, так же как и практически все остальные ас­пекты многогранного феномена социального влияния, была жестко привязана к основной цели - оптимизировать взаимо­отношения в управленческой системе руководитель — испол­нители, начальник — подчиненные. Подобная установка, а так­же объективная сложность вычленения собственно отноше­ний авторитетности, которые оказываются закамуфлирован­ными при реальном соединении в одном лице властных пол­номочий и авторитета в глазах подчиненных, обусловили вполне объяснимое, но неоправданное смещение акцента ис­следований с собственно феномена авторитета на будто бы его единственно возможного носителя — руководящее звено управленческой системы.

Таким образом, довольно продолжительное время господ­ствовал взгляд на авторитет Как на своего рода функцию тех или иных индивидуально-психологических особенностей ру­ководителя. Подобный подход к рассмотрению авторитета яв­ляется не просто аналогией, а по существу результатом прямой экспансии на данную область науки теории «черт лидерства». Принципиальное положение данной теории состоит в том, что в основе доминирования лежит конечный по своему объе­му набор врожденных, личностных свойств и качеств, как бы ниспосланных в виде некой благодати («харизмы») и «обрека­ющих» определенного человека стать и быть лидером. С позиций этой теории было проведено большое количество иссле­дований, результатом которых стали списки личностных свойств, якобы обусловливающих лидерство. Исследования проводились и в лабораторных, и в реально функционирую­щих группах, среди взрослых, подростков и детей, в условиях деятельности, различающихся по своей структуре, содержа­нию и целям. Естественно, что количество выделенных будто бы особых черт «прирожденных лидеров» росло, закономерно порождая путаницу и противоречия. Уже с конца 20-х гг. вы­сказывались серьезные сомнения по поводу правомерности подхода к лидерству, как к феномену, проявление которого обусловлено в решающей степени наличием определенного набора врожденных индивидуально-психологических черт.

В 1940 г. американский психолог К. Бэрд и в 1948 г. его кол­лега Р. Стогдилл провели сопоставительный анализ наборов будто бы необходимых любому лидеру свойств и качеств, вы­деленных конкретными исследователями. В результате со всей очевидностью было показано разительное несовпадение срав­ниваемых списков, Например, в них соседствовали такие взаи­моисключающие характеристики, как непреклонность и уме­ние пойти на компромисс, дружелюбие и жестокость, красно­речие и немногословность. Это опровергло основополагаю­щий постулат «теории черт».

Так как лидер всегда является авторитетным лицом, то ре­зультаты многочисленных исследований, выполненных с по­зиции «теории черт», имеют прямое отношение к проблемати­ке авторитета. Несмотря на критику основных выводов «тео­рии черт», нельзя отрицать тот факт, что в реальности сущест­вуют связи между психологическими качествами индивида и его статусной позицией в группе. Более того, определенные качества личности, реализация которых осуществляется в ус­ловиях совместной деятельности и общения, либо благопри­ятствуют, либо затрудняют завоевание лидерской, а значит, и авторитетной позиции, Принципиальное возражение вызыва­ет лишь трактовка этих качеств как определяющих, детерми­нирующих возникновение, становление, развитие и реализа­цию отношений авторитетности во всех типах малых групп.

Достигнутые в 70—80-х гг. определенные позитивные сдвиги в анализе самого феномена авторитета и отношений авторитетности в группе в основном связаны с интериндивидным подходом, развитым отечественными социальными психологами. Одна из сложившихся тогда теорий — теория деятельного опосредования межличностных отношений в группах — положила начало целому циклу эксперименталь­ных исследований. Целью этих работ стало выявление и опи­сание социально-психологических феноменов, наличие ко­торых характеризует группы низкого уровня развития, или диффузные сообщества. В рамках данной теории групп поня­тие «авторитет» интерпретировалось как осознанная внут­ренняя готовность делегировать другой личности право на принятие ответственного решения и оценку значимых об­стоятельств совместной деятельности. Таким образом, уже сама теоретическая позиция здесь в корне отлична от пони­мания авторитета как простой функции свойств и качеств индивида. Данная позиция не ограничивает изучение автори­тетных лиц лишь кругом руководителей и лидеров. Напри-. мер, анализ особенностей авторитета подчиненного в глазах руководителя в системе управления деятельностью органами внутренних дел .показал, что в группах высокого уровня раз­вития руководители склонны авансировать доверие, по суще­ству побуждая подчиненных его оправдывать. В Группах от­носительно невысокого уровня развития руководители, оце­нивая участие своих подчиненных в деловой и эмоциональ­ной интеграции группы, демонстрируют, как правило, обрат­ную тенденцию — занижают оценку по сравнению с той, ко­торую группа дает сама себе.

Кроме работ, непосредственно направленных на изучение авторитета, в конце 70-х — начале 80-х гг. был осуществлен ряд экспериментальных исследований, косвенно затрагиваю­щих эту проблематику. Понятие «авторитет» нередко исполь­зовалось авторами как объяснительное при интерпретации результатов исследования лидерства, руководства, референтности, характера межличностного восприятия, статусно-роле­вого ожидания и т.д. Несмотря на такое широкое обращение к феномену авторитета, на этом этапе его изучения еще недо­статочно четко была выявлена специфика данного явления. Авторитет личности рассматривался (и совершенно справед­ливо) как феномен, характерный для групп достаточно высо­кого уровня развития. Проблема формирования отношений авторитетности оказалась как бы несколько в стороне за рамками экспериментальной практики, нацеленной преимущест­венно на выявление и описание уже сложившихся отношений авторитетности. Данный факт объясняется тем, что и форми­рование отношений авторитетности, и их реализация проис­ходят в совместной деятельности и общении. Это затрудняет разделение двух принципиально различных стадий становле­ния авторитета — стадии апробации отношений авторитетности (проверке кандидатов на право занимать эту позицию) и стадии реализации уже сложившихся, зрелых отношений ав­торитетности. Кроме того, в совместной деятельности и обще­нии отношения авторитетности лишь складываются, форми­руются и реализуются. Но основания авторитета находятся вне актуальных деятельностных связей субъектов отношений авторитетности. Интраиндивидные качества (черты, особен­ности личности) не могут претендовать на роль этих основа­ний, о чем Свидетельствует анализ данных, набранных в русле теории «черт лидерства».

Появление третьей координаты измерения и определения отношений авторитетности связано с новым «прорывом» в ис­следовании групп, суть которого заключается в научно выве­ренной экстраполяции основных принципов и идей социаль­ной психологии в сферу изучения личности (в частности, кон­цепция персонализации). Применительно к отношениям ав­торитетности это означает принятие следующей модели: ин­дивидуальные особенности авторитетного лица — процесс отработки, формирования авторитетных отношений в условиях совместной деятельности и общения — идеальная (внеактуальная) представленность авторитетного лица в сознании другого — реализация отношений авторитетности в совмест­ной деятельности и общении. Таким образом, учитываются че­тыре аспекта отношений интраиндивидный — интериндивидный и через призму метаиндивидного — интериндивидно­го. Конкретизацией данной схемы может служить структурно-компонентное описание отношений авторитетности: а) инди­видуальные качества и свойства референтного лица (51), либо благоприятствующие, либо затрудняющие завоевание им ав­торитетной позиции в группе или диаде партнеров (52) по вза­имодействию); б) отношения межличностного предпочтения, с одной стороны, являющиеся своего рода проверкой канди­дата на право занимать авторитетную позицию, а с другой—представляющие собой важнейший канал трансляции личнос­ти этого кандидата; в) идеальная представленность 51 в созна­нии 52, обусловленная значимостью для 52 тех изменений «смысловых образований», которые были произведены 51 на предыдущем, непосредственно деятельностном этапе форми­рования отношений авторитетности, и готовность 52 при­знать право первого на принятие ответственного решения в условиях совместной деятельности; г) реализация отношений авторитетности, т.е. практическое предоставление подобного права и практическое его осуществление в условиях совмест­ной деятельности.

Итак, можно выделить три основных этапа разработки про­блематики авторитета: господство интраиндивидного подхо­да; преобладание интериндивидного подхода с учетом интра­индивидного аспекта; комплексный подход к изучению авто­ритета и отношений авторитетности с учетом трех (интра-, интер-, мета-) координат анализа. При этом именно третий, «синтетический» по своему характеру способ анализа феноме­на авторитета позволяет построить его структурно-компо­нентную схему, раскрывающую подлинную специфику той психологической реальности, которая лежит за понятием «ав­торитет».

ЛИТЕРАТУРА

1.Валков ИЛ, Емельянов Ю.Н. К критике теории «черт лидерства» //Человек и общество. Л,, 1973- Вып. XI. .

2.Петровский АВ. Трехфакторная модель значимого другого //. Вопросы пси­хологии. 1991. № 1.

3.Кондратьев МЮ. Подросток в системе межличностных отношений закры­тых учреждений. М, 1994. С. 1 5- 16.