Угасание и восстановление по учению Павлова.

Первоначально некоторые ученики Павлова рассматривали угасание рефлекса как проявление утомления в определенных корковых частях рефлекторной дуги. Впервые высказался в этом смысле Бабкин (1). Так, разовое угасание рефлекса путем повторения его через определенный промежуток времени — от 2 до 3 мин. автор приписывает утомлению тех корковых центров, которые воспринимают условное раздражение. Это предположение было сделано на том основании, что после угасания рефлекса на одно условное раздражение такой же рефлекс не переставал вызываться на другое условное раздражение. Автор работал с так называемыми «натуральными условными рефлексами». Условным раздражителем в таких случаях являлся тот или другой внешний признак пищевого вещества: например, вид пищи, запах ее, звук, сопровождающий пищу перед кормлением (хруст сухаря) и т. д. В этих условиях при угасании рефлекса на один внешний признак другие внешние признаки не теряли слюногонного свойства. Но автор приводит и такие факты, на основании которых он считает возможным участие вкусового центра в угасании рефлекса. Так, он находит, что после повторного многократного угасания условного рефлекса и оживления его одним и тем же вкусовым веществом, без значительного отдыха между двумя последовательными угасаниями, полное восстановление рефлекса не может быть достигнуто. Отсюда он сделал предположение об утомлении вкусового центра при означенном угасании рефлекса.

Дальнейшее развитие взгляда Бабкина было сделано Перельцвейгом (1907) (2). Этот автор признает лишь два существенных момента в угасании условного слюнного рефлекса: порчу временных путей и понижение возбудимости ротового центра, т. е. вкусового по обычной терминологии. Порчей временных путей он объясняет главным образом первичное угасание условного рефлекса, а понижением возбудимости ротового центра — вторичное угасание другого однородного рефлекса. Но при детальном рассмотрении факта вторичного угасания автор не удовлетворяется этим объяснением. Кроме того, он становится на обычную для школы Павлова точку зрения об антагонистическом взаимодействии возбужденных точек. Именно он допускает, что одновременно с понижением возбудимости ротового центра, в силу расходования потенциальной энергии на секрецию слюны, происходит повышение возбудим ости в очаге условного раздражения, а это в свою очередь производит угнетение вкусового центра.

Павлов еще в период работы Бабкина, т. е. в 1904 г., не находил возможным объяснить явление угасания истощением, т. е. утомлением рефлекторной дуги, так как, по его словам, дело идет о повторных раздражениях слабой силы (14). Но и объяснение Перельцвейга не нашло поддержки. Начиная с 1908 г., все авторы поддерживают взгляд Завадского, что угасание есть исключительно проявление торможения (Потехин, 12; Горн, 13, и др.). По словам Завадского, условное возбуждение рефлекса при повторении переходит в торможение рефлекса. Это считается следствием ненужности такого слюнного рефлекса, который не сочетается со вкусовым раздражением. Значит, развитие торможения вместо возбуждения объясняется с точки зрения целесообразности.

Авторы локализуют торможения, производящие угасание, в той корковой области, которая воспринимает раздражение. Они обосновывают это тем, что если бы, наоборот, торможение было локализовано во вкусовой воспринимающей области или, как теперь называют, в пищевом центре, то восстановление вторично угашенного однородного рефлекса должно было бы происходить одновременно с восстановлением первично угашенного. В действительности восстановление вторично угашенного рефлекса всегда происходит раньше восстановления первично угашенных (Горн, 13, и др.).

Временное оживление условного рефлекса без сочетания условного сигнала с безусловным раздражением путем одного безусловного или иным путем первоначально объясняли повышением возбудимости в центре слюнных желез. «Мы можем принять,— говорит Павлов,— что благодаря прямому рефлексу (безусловное раздражение.— И.Б.) раздражимость центра слюнных желез повышается, а более слабое раздражение, действие объекта на расстоянии (вид и запах пищи.— И. В.), вновь приобретает способность к действию». Это же объяснение повторяют Бабкин и Перельцвейг. Но, начиная с Завадского (1908), который установил точку зрения на угасание как на внутреннее торможение, все авторы рассматривают оживление угасшего рефлекса под влиянием изолированного применения безусловного раздражения ротовой полости как расторможение угашенного рефлекса. Восстановление условного рефлекса путем сочетания с ротовым раздражением первоначально объясняли в школе Павлова как результат повышения возбудимости в центре слюнных желез. Начиная с Бабкина (1904) до Кашерининовой (1908), это мнение, по-видимому, являлось господствующим. Но потом, когда Завадский (1908) обосновал взгляд на угасание как на внутреннее торможение, было выдвинуто новое объяснение: что всякое восстановление есть «расторможение угасательного торможения». Так как «угасательное торможение» локализуется в анализаторе условного раздражения, то, по мнению авторов, восстановление должно быть обусловлено прекращением торможения в этом анализаторе. На данном этапе развития наших знаний о корковой деятельности мы также считаем торможение ответственным за угасание условного рефлекса. Но, во-первых, это торможение коры совершенно такое же общее торможение, какое бывает в любом другом отделе мозга, а, во-вторых, оно не всецело обусловливает угасание, преходящее или непреходящее, а только играет определенную роль в его происхождении.