Что же такое диагноз аутизм?
В семидесятые, когда родилась моя дочь, о диагнозе аутизм было мало что известно, но ситуация за эти 40 лет изменилась, и такой диагноз стал довольно распространенным, хотя не менее страшным и загадочным. Психиатры и неврологи, пытаясь группировать симптомы заболевания, наплодили столько диагнозов, что сегодня им и самим не разобраться в них. Сейчас на Западе пытаются систематизировать накопленные знания, потому что симптомы аутизма могут очень сильно варьироваться у разных людей. Человек, имевший в раннем детстве все черты классического аутизма, может во взрослом возрасте иметь только Аспергер синдром (легкая степень аутизма), или вообще просто казаться немного странным. Но такой пример исключение из правил. К сожалению, чаще развитие идет в другую сторону, и ребенок регрессирует после трех-четырех лет или во время полового созревания, и большинство больных становятся тяжелыми инвалидами на всю жизнь, хотя в детстве их состояние, казалось, было не таким уж и страшным.
Современные психиатры стараются ограничить крут пациентов, к которым они применяют диагноз аутизм, потому что исторически сложилось представление об аутизме как о редком психиатрическом заболевании, симптоматика которого была ярко выражена: больной не контактен, не говорит, или говорит, но не коммуницирует.
Сейчас появилось так много отклонений от нормы развития, что их стали группировать в самостоятельные диагнозы и как-то упустили из виду, что корень проблемы — один, и причина отклонений от нормы лежит в аутичном состоянии.
Даже сами диагнозы сейчас звучат по-разному: это может быть и РДА (ранний детский аутизм), и ЗПРР (задержка психоречевого развития), и СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности), Аспергер синдром, аутичный спектр, атипичный аутизм и еще десятки диагнозов. Но все эти диагнозы, по сути, отражают разную степень аутичности у детей и только запутывают и без того сложный узел проблем так, что ни сами психиатры, ни родители, ни сами больные, став взрослыми, не могут найти достоверной информации о поставленном диагнозе. Не могут найти и помогли среди средств, которые уже есть и работают успешно для десятков тысяч других больных аутичного спектра.
Психиатры всего мира не обращают никакого внимания на состояние физического здоровья своих пациентов, относя аутизм только к психиатрическим заболеваниям, в то время как западные врачи альтернативной медицины давно объединили все эти «разноцветья» в общую проблему — аутизм.
Альтернативная медицина — это не целители, не знахари, а врачи! Для лечения они используют способы диагностики и методы, которые по тем или иным причинам не получили признания у врачей традиционной медицины. Основной причиной этого обычно является отсутствие четких правил, большая доля субъективности в выборе и применении методов и плохая воспроизводимость результатов в руках разных специалистов и вследствие этого сложности в проведении объективных испытаний их эффективности и широкого внедрения в клиническую практику. Философский подход альтернативной медицины ничуть не противоречит постулатам общепринятых канонов, а только дополняет их. Ведь цель любого лечения - восстановить энергетический баланс организма, привести к гармонии все его компоненты, дать возможность бороться с заболеваниями и приумножать собственные силы после выздоровления.
Итак, поскольку состояние всех аутичных бальных резко отличается от состояний при умственной отсталости или физической недостаточности и большинство больных аутизмом не страдают ни тем, ни другим, то врачи альтернативной медицины обнаружили, что это обусловлено не столько состоянием мозга, сколько состоянием иммунной системы и болезнями ЖКХ Они начали изучать эти причины глубже и сделали вывод, что состояние мозга таких больных обусловлено хроническим недостатком питательных веществ и отравлением токсинами. А поскольку степень такого недостатка или отравления всегда индивидуальна, то и разброс симптомов чрезвычайно широк, и вы не встретите двух больных в аутичном спектре с абсолютно идентичными проблемами, и проявления болезни получаются разные.
С другой стороны, причины, приведшие к такому заболеванию, могут быть схожи. Таким образом, мы будем говорить не о каждом диагнозе отдельно, а, как это делают альтернативные врачи на Западе, объединим их в одно — аутичный спектр, включающий как тяжелый аутизм, так и синдром Аспергера и все остальные отклонения в развитии, описанные как ЗПРР, СДВГ, алалии и аутичные черты.
Итак, я предлагаю сначала подумать о том, что в этом случае традиционная медицина может предложить родителям и больным? Обычно это классический набор из ноотропов, психотропов и успокаивающих средств. Я практически не встречала тех, кому это помогло, а тем более восстановило здоровье больного.
Наоборот, все эти средства влияют на работу печени, почек и только усугубляют состояние многих бальных.
За эти годы я изучила все, что касается аутизма. Я встретила массу людей, которые встали на альтернативный путь борьбы за восстановление здоровья своих детей, и выбрала тот же путь.
Когда я увидела, как, несмотря на диагноз тяжелый аутизм, неуклонно восстанавливается здоровье моей внучки, я решила поделиться своим опытом. В последнее время очень многие стали обращаться ко мне за консультацией, и, зная о том, что подобный опыт в России бесценен, я решила обобщить его в моей книге.
Аутизм овеян неким ореолом фантастичности, ведь люди не выглядят умственно-неполноценными, а наоборот; зачастую высоко функционирующие аутисты поражают своими удивительными способностями. Да и в средствах массовой информации (СМИ), кинофильмах аутист представлен как человек с фантастическими супервозможностями, за которым гоняются все силовые структуры государства, чтобы использовать эти супервозможности или уничтожить его. В действительности все совершенно не так, жизнь аутиста полна бесконечных трудностей, о которых здоровый человек даже не догадывается.
При аутичном состоянии даже в легкой форме человеку очень сложно жить, ибо он вырван из общества и обречен на страдания. Мир такого человека хаотичен, разорван. Человек не может сделать простейший выбор, так как он захвачен мелкими деталями и не видит общую линию поведения людей, алгоритма происходящих вокруг него процессов, в которых мы, здоровые, не задумываясь, участвуем каждый день. Часто он становится в тупик в лабиринте межличностных отношений и скатывается к антидепрессантам, пьянству или наркотикам. Те, кто не достиг уровня высокой функциональности, чей образ мы не встречаем в СМИ, живут в длинной цепи страданий, прекратить которую может только смерть.
В самом худшем положении оказываются те аутисты, кто не в состоянии контактировать с внешним миром и не способен хоть как- то дать знать о своих проблемах. Часто они наносят себе увечья, чтобы внешняя боль дала им возможность забыться, заглушить то, что мучает их ежесекундно. Они повторяют одни и те же движения часами, раскачиваясь, крутя или теребя предметы — психиатры называют это самостимуляцией. С помощью самостимуляции они погружаются в легкий транс, который дает им возможность уйти от действительности. Иногда из-за боязни сменить положение аутисты не могут даже ходить.
Все, что окружает аутиста: звуки, свет, разная структура ткани, может вызвать у него совершенно непредсказуемую реакцию из- за того, что чувствительность органов осязания у него настолько велика, что здоровому человеку даже трудно вообразить. Такая чувствительность получила название высокой сенситивности. Мы говорим об отсутствии или ограниченности у аугистов вербальной коммуникации, так как они не могут пользоваться речью. Их судьба неизвестна обществу и кроме небольшого количества людей никто о них не вспоминает. Вот такое лицо имеет аутизм в действительности.
Вы спросите, а зачем вам все это, аутизм далек от вас и вы все здоровы и ваши предки были здоровы. Позвольте мне привести некоторые цифры, а также сообщить, что в ноябре 2008 года Генеральная ассамблея ООН объявила 2 апреля Всемирным днем распространения информации об аутизме. Подчеркну — всемирным. Значит, эта проблема приобретает глобальный масштаб.
Итак, цифры 2007 года говорят, что в Америке это заболевание встречается у одного из ста пятидесяти родившихся детей и одного из девяноста четырех рожденных мальчиков. Если рассматривать Европу, то маленькая Швеция, например, представляет свои цифры хитрее: шесть аутистов на тысячу рождений. Зная основы пропорций, можно подсчитать, что это девять десятых ребенка на сто пятьдесят! Как видите — цифры, приводимые шведскими специалистами, практически не отличаются от тех, которые представляют их американские коллеги! А если еще при этом знать, что приводимые шведами цифры, по их признанию, не отличаются от цифр других европейских стран, то становится не по себе.
Как и когда это явление стало так распространено? Первые описания аутизма как отдельной проблемы появилась в 40-е годы, а тенденция к увеличению количества заболеваний была отмечена в 60-е годы в Америке. Вот тут и напрашивается вопрос о причине этого увеличения.
Об этом я расскажу в своей книге так, как я теперь это понимаю, как объясняют это врачи и исследователи, не побоявшиеся взглянуть правде в глаза.
Количество заболеваний детей аутизмом в России в настоящее время такое же, как и во всем мире, ибо Россия за последние десятилетия получила доступ ко многим новшествам Запада, в частности - к новым поливакцинам, и случаи заболевания детей аутизмом пришли в баланс с мировой статистикой. Поэтому я обращаюсь к вам, будущие родители, — прочтите мою книгу, чтобы вы знали о том, что такая проблема существует и что есть способы ее предотвратить.
Для тех, кого постигло это горе, моя книга может стать путеводной нитью если не к излечению, то к значительному улучшению состояния вашего ребенка или родственника.
Анализируя собственный путь по восстановлению здоровья ребенка, сравнивая результаты своих трудов с теми, кто не делал ничего, я поняла, что все улучшения не были получены случайно в результате взросления ребенка, или какого-то чуда. Это было результатом действия биокоррекции аутизма, ведь таких же успехов добились и те, кто пошел с нами по этому пути.
Аутизм и все его проявления можно корректировать! Прочтите нашу историю, и может быть, вы найдете в себе силы вырвать вашего ребенка из этой бездны, как это сделали мы, или сумеете предотвратить страшное несчастье, от которого не застрахован никто.
Наша предыстория
В начале 90-х годов наша семья из Эстонии переехала в Швецию. Моей дочери было тогда 15 лет и мы, конечно, надеялись только на хорошее будущее.
Жизнь в другой стране накладывает определенный отпечаток и как-то невольно ограничивает в информации. Во-первых, жизнь чужого общества, прямо скажем, неинтересна, во-вторых, вычленить важное в потоке странных для уха имен и названий тоже проблема. Вроде бы информация есть, но как-то далеко и ей не придаешь никакого значения. Вот так получилось и у меня.
Как-то моя дочь рассказала мне такую историю: в одной шведской семье здоровому, правильно развивающемуся малышу в положенные сроки сделали прививку «корь-краснуха-паротит» (ККП). После прививки малыш заболел, болезнь протекала тяжело, долго, с чудовищной температурой. После выздоровления ребенок стал апатичен, постепенно потерял речь, а через несколько месяцев он совершенно перестал контактировать с внешним миром и получил диагноз аутизм. Мама малыша подала в суд на производителей прививки, так как считала, что это по их вине произошло несчастье. Однако процесс она проиграла.
Я помню, как я без тени сомнения сказала, что это неправомерно, и от прививки такое случиться, конечно, не может. Скорее всего, ребенок мог быть предрасположен к такому развитию событий и аутизм в этом случае не следствие прививки, а исключение, и, возможно, были нарушены правила вакцинации. Такое вот роковое стечение обстоятельств.
Вера в непогрешимость и прогресс медицины были так сильны, что я не сомневалась в том, что говорила. Вот так безрассудно отмела я важную информацию, которую надо было не только запомнить, но и изучить более подробно. Но тогда мне было не до этого, а к тому времени, как моя собственная дочь вышла замуж и готовилась стать мамой, все это было благополучно забыто.
Беременность протекала тяжело, трудно, мучила симфизиопатия. Моя дочь никогда не отличалась богатырским здоровьем, однако доносила ребенка до 36 недель. Ребенок не перевернулся и пришлось делать кесарево сечение.
На свет появилась замечательная девочка, ее назвали Аурель. Родилась она со среднестатистическими показаниями — весом 3050 г, ростом 52 см. Весь первый год мы были практически неразлучны, поэтому росла и развивалась девочка на наших глазах. Основной неприятностью первого периода ее жизни был сильный рефлюкс (срыгивание). С двухмесячного возраста девочке были вынуждены ввести прикорм, и туг же появилась ярко выраженная аллергия на лактозу. Как только она поела смесь, то все ее тело покрылось огромными, припухлыми, красными пятнами, и ребенок стал хватать ртом воздух. Все обошлось благополучно, и девочку сразу перевели на безлактозные смеси.
В остальном проблем не было — ребенок рос и развивался. Девочка замечала подвешенные над кроваткой игрушки, тянулась за ними, «гулила». Она обожала общество, контактировала глазами, улыбалась, словом, общение происходило в двустороннем режиме.
Надо заметить, что моя дочь не получала никаких прививок в раннем детстве по причине слабого здоровья — и моя свекровь (врач-терапевт) лично проследила, чтобы вакцинация не проводилась до четырехлетнего возраста. Моя дочь страдала энзимопатией, что послужило медицинским отводом от прививок.
Однако, когда родилась Аурель, нам и в голову не пришло, что аллергические реакции могут быть вызваны проблемами иммунной системы и это тоже может быть опасно при вакцинации. Мы просто не помышляли об этом.
Наша вера в немецкую медицину (наши дети обосновались в Германии) была так сильна, что мы четко стали делать все необходимые прививки в положенные сроки.
В 4 месяца 20 дней девочке была сделана первая прививка, которая в Германии называется НЕХАУАС — шесть вакцин в одной прививке: дифтерия, столбняк, полиомиелит, коклюш, гепатит В и Haemophilus influenzae типа В. Аурель заболела, тяжело, с высокой температурой. После этой первой прививки появились серьезные проблемы с дефекацией (стулом). Боролись с этим мы микроклизмами с ромашкой, и через некоторое время запоры исчезли, стул относительно наладился.
Как-то раз мы не видели внучку целый месяц, и при встрече нас поразило, что в возрасте шести месяцев девочка не играла в обычные для сверстников игры — ладушки, сороку-ворону. Она не реагировала на вопросы типа «А где мама?», не проявляла любопытства и не следила за рукой, когда ей показывали и называли предметы. Это теперь я понимаю, что уже тогда ухудшился, но не совсем пропал глазной контакт. А в тот момент мы все искренне верили, что наш ребенок самый прекрасный и очень умный. Моя дочь даже шутила: «Она прекрасно знает, где мама. Она же видит, что мама здесь и удивляется, почему вы спрашиваете. Она пытается за вами повторить вопрос, а что надо просто ткнуть пальцем — не понимает».
Но нет, не пытался наш ребенок ответить. Он просто не заморачивался и не следил ни за нами, ни за тем, куда мы ей показывали, и никого со словом «мама» не связывал.
Помню еще эпизод в этом же возрасте. Как-то к нам пришли гости, среди них были двое детей, шести и восьми лет. Я держала Аурель на руках, когда дети вошли в квартиру. Увидев их, Аурель испуганно зарыдала. Она их безумно испугалась, хотя в это время она не реагировала на незнакомых так бурно. Видимо, она все время видела вокруг себя только взрослых и появление детей стало для нее стрессом, с которым она не смогла справиться.
Поражали рассказы дочери о том, как Аурель учили ползать и ходить в манеже.
В возрасте пяти месяцев, лежа на животике, она упиралась ножками, тянулась головкой, но руки лежали неподвижно вдоль тела, и движения не получалось. Мама помогала ей, передвигала ручки, но ползать Аурель так и не стала.
А вот стоя в манеже, она, наоборот, переставляла ручки, а ножки оставались неподвижными. Аурель падала, повисая на руках. Когда ей стали помогать, переставлять ножки, девочка освоила движения за пару дней.
Став старше, Аурель не играла с игрушками, но брала в руки какие-либо предметы и подолгу их носила. Она производила впечатление очень спокойного и очень умного ребенка, но я чувствовала в ней какую-то странность, хотя никак не могла сформулировать — какую!
Таких прививок (шесть в одной) Аурель сделали четыре. Я не знала, что это были за прививки, какие. Однако каждая из них, видимо, вносила свою лепту. Я не вспомню в деталях, что и как ухудшалось с каждой сделанной прививкой, но четко знаю, что в сентябре 2005 года, когда Аурель был 1 год и 8 месяцев, была сделана последняя из этих четырех прививок. И к этому времени уже имелись и развивались пугающие странности. Так, появилась сверхчувствительность, и ребенок стал реагировать на консистенцию пищи и на прикосновения к губам. Было время, когда моя дочь с ужасом говорила, что Аурель ест только руками и только все резаное на кусочки. Ничего протертого или на ложке дать было нельзя. Аурель просто не брала ложку в рот. Появилась аллергия на яблоки, бананы, сыр. Запоры продолжались.
Появилась повышенная чувствительность к звукам: работа пылесоса вызывала истерику. Речь не развивалась. Были отдельные слова, и в один из моих приездов она четко выучила «баба». Потом я уехала домой и Аурель забыла это слово. Появлялись другие слова, и нам казалось, что девочка вот-вот заговорит, но слова исчезали.
В ноябре 2005 года произошла история, приведшая меня в замешательство. Мы собирались на прогулку. Аурель кричала «гулять», но при виде одежды для прогулки, которую я принесла, чтобы одеть ее, она ничуть не обрадовалась. Она не слушала меня, хоть я улыбалась и твердила как попугай: «Гулять, сейчас пойдем гулять, оденемся и пойдем.'» Сам процесс одевания привел ее в расстройство, она продолжала кричать «гулять» и даже расплакалась. Я одевала ее и не могла понять, что это, почему она плачет, ведь она хочет гулять и это одежда для улицы перед нею, и главное — почему ее так трудно одевать?! Только спустя годы, уже имея на руках диагноз аутизм, я поняла, что она не понимала связи, что сначала надо надеть уличную одежду, а потом идти на улицу! Она вообще не понимала этих переодеваний, и они каждый раз были для нее стрессами. Когда она хотела выходить, ложиться спать или купаться, промежуточные этапы в виде переодеваний ее раздражали. Она не видела причинно-следственной связи и никогда не сотрудничала, как другие дети, подставляя руки или ноги для переодевания.
На этот же период приходятся многочасовые прыжки на кровати перед зеркалом и долгие, как бы самоизучающие стояния перед ним, листание книг и просмотр мультфильмов по видео. Последнее началось с просмотра записей ансамбля «АББА» еще в четырехмесячном возрасте, позже на смену им пришли мультфильмы. Было непонятно, что Аурель понимает из того, что смотрит, но она всегда была так внимательна и спокойна, плакала очень редко, и все считали это позитивным и признаком большого ума.
Гуляла она в основном по одному и тому же тому же маршруту. Могла долго стоять на одном месте, рассматривая кусты, перебирая листочки или ягодки. Научилась расцеплять и разбрасывать Лего, но никакими другими игрушками по-прежнему не интересовалась. Все эти мягкие мишки, зайчики и котята просто равнодушно выбрасывались.
Аурель нравилось кататься на качели, и катание могло продолжаться сколь угодно долго. А вскоре прибавилось самое тяжелое - выходя на улицу, она бежала, куда глаза глядят, не разбирая дороги.
Надо сказать, что Аурель, начиная примерно с десятимесячного возраста, могла иногда произносить небольшие предложения, а потом снова замолкала. Собственно, эти редкие, но такие правильно сформулированные и уместные высказывания Аурель и позволяли нам считать, что беглая речь появится в любую секунду. Отдельные слова пока оставались, и моя дочь говорила мне: «Мой двоюродный брат молчал до трех лет, и у него не было трех языков, а у бедной Аурель русский, шведский и немецкий одновременно!»
Моя внучка казалась здоровым, спокойным ребенком и поэтому мы, нисколько не сомневаясь, невзирая на аллергические реакции, продолжали делать все запланированные прививки. И никому даже в голову не пришло проявить осторожность, как в свое время произошло с моей дочерью, когда причиной медицинского отвода от прививок как раз и послужила ее энзимопатия. Итак, в 2 года и 4 месяца Аурель была привита ККП, реакцией на которую была опять высоченная температура. А через несколько месяцев у нее начинается заболевание ЖКТ с сильным поносом и температурой. Никто не связал это с прививкой. Уже потом я узнаю, что у многих детей происходит та же самая реакция. Это связано с тем, что вирус кори, с которым не справляется иммунная система, остается в тонком кишечнике и приводит ко многим расстройствам ЖКТ. Более того, вакцина никогда не была опробована на безопасность и скомбинирована просто «для удобства родителей и врачей», чтобы заменить три похода к врачу одним. Тогда я не знала этого, как не знала и того, что в 70-е годы с вводом этой прививки сотни тысяч, если не миллионы, детей получили разной степени побочные эффекты, охватывающие ЖКТ, иммунную систему, сердечно-сосудистую систему, систему дыхания, но самым страшным из них считают аутизм. Хотя говорить, что именно ККП является причиной аутизма, я бы сейчас не стала. Все прививки вносили потихоньку свою лепту.
Итак, в июле 2006 года внучку привезли к нам. И я с ужасом увидела произошедшие перемены. Девочка больше не говорит никаких слов, прогулки с ней похожи на пытку, так как заставить ребенка свернуть туда, куда надо, просто невозможно — она бежит, не разбирая дороги, не обращая внимания ни на препятствия, ни на боль от ушибов, когда она падает. Домой се надо просто нести на руках, а она выгибается, кричит и падает на землю. Режим дня сбит так, что существовать невозможно. Аурель просыпается где-то в 3-4 часа утра и не спит до 5-6, Большие сложности с едой: все - консистенция пиши, цвет, вкус и запах — имеет значение. Протест выражается истериками, никакие игрушки ее не интересуют, ребенок просто кричит и все время скачет по дивану. На свое имя реакции практически нет, она не поворачивается и не подходит к нам на зов, если все это вспомнить, то даже странно, что я не реагировала на все это и как зомби ждала, что она скоро перерастет и заговорит.
Как-то моя дочь мне сказала, что у Аурель бывают периоды, когда она вообше не ест, или ест только булку и воду. Я была очень обеспокоена. Мне все время было дискомфортно.
В 2 года и 7 месяцев девочка пошла в детский садик. Группа состояла из 22 детей и рядом была еще одна группа примерно с таким же количеством детей. Условия в садике были таковы, что дети свободно переходили из одной группы в другую. Однако некоторые дети находились в садике до полудня, а другие, и Аурель в их числе, до 16 часов. Родители Аурель договорились со знакомой, что она будет забирать девочку к себе, а после 18 часов папа будет заезжать за ней. Вот такая рисовалась идиллическая картина.
Однако жизнь внесла коррективы в эти планы. В первые дни в детском саду Аурель не просто кричала, а визжала как резаная и не хотела оставаться. Через несколько дней она стала забираться в свою коляску прямо с утра, чтобы избежать контактов с детьми. Первая неделя была адом, хотя Аурель оставалась в саду только несколько часов. Кроме того, дома с Аурель разговаривали только по-русски и по-шведски, а в детском саду — на немецком языке. Палочкой-выручалочкой оказался для нас русский практикант Женя. Он разговаривал с Аурель по-русски, и она пошла с ним на контакт. Ребенок, который практически ни у кого, даже у близких, не сидел на руках, сам влез к нему на колени! Так она спасалась от назойливого внимания окружающих ее детей. Она была очень хорошенькой, и более старшие девочки хотели играть с ней как с куклой, а мальчики рвались покатать в коляске или побегать вместе. От детей, их тормошений, криков и беготни, от немецкого языка и пряталась она у практиканта Жени. Хотя Аурель уже к этому времени стойко молчала, но добавление немецкого языка было в ее положении слишком тяжело.
Вся история закончилась через две недели, когда Аурель заболела. Болела она тяжело. Мало того, болезнь оказалась так заразна, что в доме заболели все. В течение двух месяцев и Аурель, и ее родители лечились от множества болезней: от ОРЗ до бронхита, синусита и отита. Температура поднималась до 40, падала до 37.5 и снова поднималась. Антибиотики менялись с каждым новым витком болезни, и последним был Клацид — антибиотик, что стал потом путеводной нитью в избавлении Аурель от прививочной инфекции — гемофилийной палочки, о чем я расскажу позже.
Все это время я мечтала о том, чтобы скорее забрать ребенка в Швецию. Наконец полоса болезней закончилась, и мы с мужем поспешили в Германию.
Мы были потрясены, увидев, в каком тяжелом состоянии находятся и родители, и ребенок. Поведение Аурель было странным, и она производила впечатление раненого птенца; не ела, кричала каким-то гортанным криком, все разбрасывала и часто билась в истериках. Нервы родителей были на пределе, ведь одному нужно было работать, другому учиться. Я все понимала и единственное, чего я хотела, так это в спокойной обстановке попытаться понять, что с ребенком, Я считала, что происходит что-то ужасное: девочка скачет перед зеркалом часами, разбрасывает все вокруг, выбрасывает книги с полок, выворачивает постели так, что матрасы лежат на полу, не реагирует на обращение. Родители относили все на счет болезни и говорили, что ребенок выздоровеет, успокоится и подрастет, и все будет хорошо. Как человеку активному мне было жутко все это наблюдать и ждать, я хотела действия. Наш договор о том, что ребенок побудет у нас с дедушкой, был как нельзя кстати. Я была уверена, что смогу помочь девочке.
Поездка вышла тяжелой. На пароме Аурель вообще не могла находиться в спокойном состоянии. В каюте ее не удалось задержать даже на минуту. Она бежала и бежала, не разбирая дороги, а мы за ней, Она лезла на лестницы и неслась по длинным палубным коридорам, она карабкалась везде, куда могла долезть, и, когда она остановилась на переходе между палубами, прислонилась к стенке, я увидела, что она уснула. Это было жуткое зрелище. Ребенок спал стоя! Мы с мужем тихо подошли, он взял ее на руки и понес в каюту . Как только мы закрыли за собой дверь, девочка проснулась. Мгновение, и вот Аурель, как птица, пойманная в клетку, кричит и бьется. Я сказала, что хватит, и надо ее как-то успокоить, уложить спать, ведь было уже 10 часов вечера, но у меня не получалось это сделать. Я чувствовала себя бессильной и раздавленной: Ребенок кричал и кричал, а мы, два взрослых человека, ничего ж могли сделать. Мы предположили, что соска может помочь успокоить ребенка. Аурель б свои 2 гола 9 месяцев уже давно забыла о соске, но мы решили немедленно дать ее. Муж отправился покупать соску. Аурель. увидев, что дедушка скрылся за дверью, бросилась следом, но была отброшена на пол, когда с силой налетела на закрытую дзерь. Я попыталась поднять ее с пола, но она так орала и билась в истерике и к тому же была уже довольно тяжела, что это было напрасно. Минут через двадцать вернулся муж, поднял Аурель и прижал к себе. Через считанные секунды крик смолк. Обескураженные, мы увидели, что девочка уснула.
Паром отплыл в 19.30, часы показывали 23 часа — это были три с половиной часа бешеной гонки, которые показались нам вечностью. Мы уложили Аурель на постель и боялись пошевелиться, усталые и опустошенные. Меня не покидало гнетущее чувство, что ребенок не просто активный, а что все это какая-то жуткая и страшная ситуация, из которой нет выхода. Я чувствовала себе пешкой в какой-то жестокой игре, правила которой мне неизвестны и все происходящее нереально. Я не понимала, как и что делять с этим ребенком. В голове стучала мысль: что мне делать, я не понимаю, что происходит, ведь ребенку почти три года и даже ссли отбросить три языка — папа по-шведски, мама по-русски, а садих по-немецки, этот бег и истерика — это то, чего я никогда не видела и не знала. Я винила родителей, которые уделяли ребенку мало внимания, и была уверена, что скоро, при правильном режиме дня и питания все наладится.
Прозрение
По приезде, и правда, кое-что наладилось. Муж оставался дома с Аурель еще неделю. Она выздоровела, стала спокойнее, но ее контакт со мной, возникший за ту неделю, что я жила с ней в Германии, совершенно потерялся. Приходя с работы, я заставала Аурель всегда за одним и тем же занятием: она прыгала по дивану под мульти- ки. Ни на какие обращения Аурель не реагировала, но, правда, ничего не расшвыривала, и истерик стало много меньше. Ела она так же, прыгая по дивану. Дать еду другим способом было невозможно и мой муж ходил вокруг с ложкой и кормил ее, а я боялась, что она подавится в любую минуту.
Через неделю Аурель пошла в частный детский садик, где было шестеро детей и Аурель стала седьмой. Но она плакала и не хотела оставаться в садике даже на несколько часов. Персонал садика состоял из двух воспитателей. Один ребенок был с проблемами и ходил в садик со своим ассистентом, так что на семерых детей было трое взрослых.
Шла вторая неделя пребывания Аурель у нас, и приближался момент, когда она должна была вернуться к родителям. Там ее поджидали сразу два стрессовых фактора: детский сад на немецком языке и чужая, незнакомая женщина в качестве няни после садика. Я уже отлично понимала, что ЭТОТ ребенок не сможет все это выдержать. Тогда, чтобы аргументировано вести разговор с родителями, я решила поискать в интернете информацию о гиперактивности, а также советы о том, что же делать в таких случаях. Гиперактивность — это было то, что лежало на поверхности. И я взялась за поиски, результаты которых меня обескуражили. Гиперактивность никак не рассматривалась у детей дошкольного возраста. Они должны были расти и развиваться в соответствии с нормой и проблемы у них начинались только в школе, где они не могли концентрироваться и спокойно сидеть и слушать учителя. Я задавала разные комбинации по поиску, пока не наткнулась на статью, где говорилось, что в большинстве случаев гиперактивносъ следует рассматривать как аутичный спектр. Я задала поиски по аутизму.
Полученная информация никак не объясняла гиперактивность, но говорила об отсутствии глазного контакта; нахождении в своем мире, как в скорлупе; самостимуляции; уклонении детей от тактильных контактов — и многое другое, что мне было трудно понять. Все это я никак не могла соотнести с Аурель. Наша Аурель люби,ла объятия и мне казалось, что она как-то реагирует на нас, у нее не было стимов (таких постоянных навязчивых движений). С моей точки зрения, она не подходила под описание, приведенное в статье, или вернее, я не могла и не умела вычленить из поведения Аурель те моменты, которые были описаны казенным, формальным языком. Аутизм был отброшен за необоснованностью, но найденная информация не давала покоя.
Через пару дней я решила еще произвести поиски по аутизму, но более детально. Каждая открывающаяся страница только доказывала, что это никак к нам не относится и вдруг... Я натыкаюсь на рассказ мамы о своем сыне с диагнозом аутизм, и в мозгу будто щелкает. Словно пелена спадает с глаз и становится больно от внезапного осознания — это наш диагноз! Все складывается, как пасьянс — нет глазного контакта, стереотипные движения, не знает свое имя, не заботится о своем окружении — моя внучка АУТИСТ
И вот тут я начинаю подробно и тщательно собирать информацию об аутизме на всех доступных мне языках — русском, шведском и английском.
Я читаю официальные сайты и родительские заметки, нахожу форумы и сообщения в газетах. Информация зловещая и не оставляет надежды. Будущее не то чтобы смутно, его просто нет!
Я вчитываюсь в каждую строчку, и каждая безжалостно повествует, что аутизм — это одно из наиболее тяжелых расстройств деятельности мозга. Дается краткий экскурс в то, что может стать причиной аутизма, но тут все туман. Взять проблемы с генетикой: среди аутистов встречаются дети как с проблемами ДНК, так и без них. И при этом четко указывается, что дети с проблемами ДНК могут и не быть аутистами. Говорится много о сопутствующем слабоумии и эпилепсии, однако тут же рассказывается о том, что больные аутизмом могут и не страдать этими проблемами. Дается подробная симптоматика аутизма, а дальше очень мило заявляется, что вариаций так много, что каждый аутист уникален. Короче, человеку, далекому от проблемы, легче сойти с ума, чем понять и разобраться во всем. Но самым странным показалось мне примечание, что во многих случаях проблемы уменьшаются с обучением по особой, разработанной в Америке программе АВА (аббревиатура английского названия Applied Behavior Analysis — прикладной анализ поведения), и дети с высоким интеллектом даже могут потом окончить институт. Далее приводилась «ободряющая» цифра: один на тысячу диагностированных.
Мир рухнул для меня! Все мои надежды и счастливое ожидание того, как будет расти и развиваться эта кроха, разбились. У Аурель нет будущего, а значит, его нет и у нас. Практически гарантированный при аутизме регресс отнимет ее у нас и ее существование просто перейдет в другое измерение.
Я даже не плакала, я просто застыла в оцепенении. Засыпая, я думала о несправедливости судьбы вообще и о том, что самое худшее достается тем, кто этого, скорее всего, ничем не заслужил.
Утром я понуро брела на работу. Что-то делать было просто невозможно, опустошенность и усталость. Так прошло несколько дней, но вдруг меня пронзила мысль, но ведь я же читала, что есть возможность этим детям как-то помочь, а что же там было написано конкретно? На шведском сайте давалась информация о какой-то безглютеновой и безказеиновой диете, но тут же говорилось, что это не научно, что-то о введении каких-то пищевых добавок и какие-то странные заметки о баротерапии. Все это меня тогда не заинтересовало, тем более что в каждом случае было замечено, что нет никаких научных доказательств эффективности данных методик, но некоторые родители заявляют, что им эти методики помогли. Итак, поиски зашли в тупик, четких свидетельств не было, но согласиться с таким безнадежным положением вещей я не могла. Моя единственная внучка, моя красавица, не могла оставаться в таком состоянии. У нее должно было быть будущее. Значит, то, что не научно — это наш единственный шанс на спасение!
Англоязычный интернет просто кишел информацией об альтернативном подходе к проблеме, и у меня появилась уверенность: вот это надо делать. Терять нечего и надо пробовать то, что не научно и ничего не обещает, но ведь есть какой-то частный институт в США, который это все разработал! Я отношусь к людям, которые не могут смиренно принять судьбу и сидеть сложа руки. А раз так - значит, надо пробовать делать то, что они там в институте разработали и советуют, и начинать надо с диеты — надо изменить систему питания.
Если дело в ней, в каких-то глютене и казеине, которые надо исключить из питания ребенка, то это просто! Сейчас введем диету, и через 3-4 месяца забудем о проблеме!
Я начала читать материалы института и все стало складываться в простую, стройную картину: у аутичных детей нарушается способность нормально усваивать глютен и казеин. Глютен — это протеин, содержащийся в пшенице, ржи, ячмене и овсе, известный также как клейковина. Казеин — протеин молока, не путайте с лактозой - молочным сахаром. Это нарушение состоит в том, что желудочно-кишечный тракт (ЖКТ) таких детей не до конца расщепляет эти протеины и в результате появляется остаток, который называется глиадоморфин и казоморфин. Как подсказывает слово морфин, эти недопереваренные остатки имеют структуру, сходную с морфием, и служат опиатом для организма. Человек с диагнозом аутизм находится словно под действием этих опиатов, что еще более затрудняет коммуникацию с ним. Конечно, первый шаг в таком деле — это лишить такого «наркомана поневоле» его наркотика. Но если бы все упиралось только в это, то все было бы просто и мы не знали бы сегодня проблем. Проблема гораздо шире, потому что нарушения функции ЖКТ на самом деле не причина, а следствие более серьезной проблемы, и не одной. Все это было сложно для осознания, но начинать надо именно с этого, с ввода диеты. Это означает, что из рациона ребенка выводятся все молочные продукты и хлебобулочные изделия, а также все продукты, где находятся даже крупицы пшеницы или молока. И параллельно с этим надо начинать лечение кишечника, так как все эти глютено-казеиновые нарушения — следствие неправильной выработки ферментов, что в свою очередь и приводит к воспалению в ЖКТ. Слизистая в кишечнике изъязвляется, гипертрофируется, и пищеварительный процесс идет абсолютно не так, как у здоровых людей. Расщепление пищи идет неправильно, всасываемость затрудняется, появляются проблемы со стулом — возникают запоры или поносы, часто наблюдается стул со зловонным запахом или непереваренными остатками пищи.
Я с головой погрузилась в изучение всех этих проблем. Я днями и ночами читала материалы на всех трех языках. Через интернет я выписала книги американских врачей, успешно лечивших аутизм, изучала все сайты, на которых хоть как-то обсуждали диеты и лечения, и внедряла практически все, что удавалось найти. Не все шло гладко и мне хотелось поделиться своими находками и узнать, что делают другие. Вот тогда-то я и пришла к идее создания своего сайта, на котором будет вся информация о диетах, биокоррекции, АВА и всех методах восстановления детей, которые практически по крупицам восстанавливались из небытия, называемого аутизмом.
Созданный мною сайт я назвала «Аутизм. Помощь родителям».
На этом сайте я и сама научилась многому, начав свободную дискуссию с родителями, восстановившими своих детей. Я достигла отличных результатов в развитии Аурель, которая теперь учится в подготовительном классе нормальной школы и имеет подружек и с удовольствием общается со своими сверстниками.
За эти годы на сайте сложилась инициативная группа, которая помогает советами начинающим родителям. И хотя опыт этот индивидуален для каждого аутичного ребенка, четко просматриваются одинаковые для всех детей направления, по которым надо работать.
В англоязычном интернете таких форумов десятки, а в русском сейчас только наш форум, который не только дает информацию об аутизме, но и имеет вводную интерактивную программу помощи родителям в освоении азов коррекции аутизма. Это очень важно, что опытом делятся родители, которые сами восстановили своих детей, используя методику биокоррекции. Понятие восстановления можно трактовать очень широко, но я вкладываю в это понятие только полное восстановление, при котором дети обучаются в обычных школах.
Улучшение может быть временным, может обусловливаться взрослением ребенка и происходить не благодаря, а вопреки деятельности врачей или родителей, а вот восстановление Ц это процесс необратимый, когда ребенок становится таким же нормальным, как другие дети, в интеллектуальном и социальном плане.
Вся информация форума бесплатна и хорошо структурирована, а теперь еще есть книга, которая поможет и поддержит во многих ситуациях.
Дата добавления: 2016-09-20; просмотров: 3107;