Инструментарий прикладной лингвистики в лингвистической теории 289

Инструментарий прикладной лингвистики в лингвистической теории

История развития лингвистики может быть описана как смена науч­ных парадигм, каждая из которых характеризуется, помимо всего прочего, специфическим набором эвристик — исходных представлений об объек­те исследования и допустимых способах его изучения (моделирования). Разумеется, различные парадигмы могут сосуществовать во времени, в этом случае имеет смысл говорить о более или менее отчетливых тенденциях. Нынешний период развития языкознания характеризуется серьезным влиянием на лингвистическую теорию прикладной лингвисти­ки. Многие теории современной лингвистики, существенно изменившие облик традиционного языкознания, возникли в связи с решением чисто прикладных задач. Это в полной мере относится и к порождающей грам­матике Хомского, и к разрабатывавшейся в отечественном языкознании модели «Смысл & Текст», и к ряду других направлений в области когни­тивной лингвистики. В. А. Звегинцев в недавно опубликованной книге, обобщившей размышления этого ученого о языке и роли прикладной лингвистики в теории языкознания, писал: «(...) прикладная лингвисти­ка является тем эмпирическим полигоном, где проходят испытания как частные гипотезы, так и глобальные теоретические построения. (...) ре­зультаты, получаемые в результате подобных испытаний, представляют ценность не только для прикладной лингвистики, но и для лингвистики в целом. Из этого следует, что прикладной лингвистике нельзя отказать в праве на голос при решении общетеоретических вопросов лингвистики» [Звегинцев 1996, с. 222].

Основные факторы влияния прикладной лингвистики можно сфор­мулировать в виде четырех тенденций, проявившихся при создании новых лингвистических теорий:

• формализация метаязыка теоретической лингвистики;

• изменение принципов верификации научных результатов, проявив­шееся в ориентации на реальный, предполагаемый или гипотетиче­ский компьютерный эксперимент;

• модификация идеи объяснения в лингвистике;

Глава 6. Прикладная и теоретическая лингвистика

Инструментарий прикладной лингвистики в лингвистической теории 289

• переход от классификации, простого описания к построению ком­пьютерных и/или формальных моделей функционирования языка.

Рассмотрим эти эффекты влияния на примере использования кате­горий знаний в лексической семантике.

1.1. Традиционные проблемы лексической семантики с точки зрения когнитивного подхода*

Один из результатов влияния прикладной лингвистики (и особенно работ в области лингвистических аспектов создания систем искусствен­ного интеллекта) — возникновение и широкое развитие когнитивной лингвистики. Отсюда распространение терминов «когнитивная лингви­стика», «когнитивная семантика», «когнитивная грамматика» и т. п. Па­радокс заключается в том, что когнитивная парадигма в лингвисти­ке, вернув доверие лингвистов к понятийным категориям, направила лингвистическую теорию в сторону традиционной лингвистики. Правда возврат к традиции произошел на новом уровне: для концептуального моделирования многих особенностей функционирования значения слова и предложения стали использоваться категории теории знаний — аппарат фреймов и сценариев. Оказалось, что диффузность семантики слова, эф­фекты нейтрализации значений, полисемия, особенности взаимодействия некоторых предикатов с отрицанием получают естественное объяснение, если считать, что собственно лингвистическое значение является лишь верхушкой айсберга структур знаний. Обработка структур знаний — их изменение, встраивание друг в друга, порождение новых структур может рассматриваться как аналог интеллектуальных процессов (понимания, решения задач, мышления, познания).

Развитие когнитивной лингвистики в бывшем СССР относится к на­чалу 80-х гг. Возникновение этого направления, с одной стороны, было связано с влиянием западных концепций (ср. работы Р. Шенка, Дж. Ла-коффа, Ч. Филлмора, У. Чейфа, Л. Талми), а с другой — определялось разрушением идеологии структурализма. Как и во всем мире, когнитив­ные методы в российской лингвистике использовались и используются не только в лингвистической семантике, но и в синтаксической типо­логии [Кибрик 1992] и в анализе дискурса (в том числе политического дискурса [Паршин 1996], см. также предшествующую главу).

Обращение к когнитивным категориям позволяет поставить в со­вершенно другой теоретический контекст традиционные проблемы се­мантики — например, (квази)синонимию и полисемию. В частности, можно выделить два принципиально разных вида квазисинонимии: близ­кие по значению слова, возводимые к одному фрейму (однофреймо-вая квазисинонимия) и семантически близкие слова из разных фреймов

* Разделы 1.1.-1.3. основываются на [Баранов, Добровольский 1997].

(межфреймовая квазисинонимия)[1]Так, слова разговор и беседа являются языковыми воплощениями одного фрейма ВЕРБАЛЬНОЙ КОММУНИ­КАЦИИ, который включает слоты участников, темы, временной протя­женности, коммуникативных ходов участников, смены ролей участников и т.д. Различия связаны, в частности, с появлением дополнительного слота — ср. отражение этого в сочетаемости телефонный разговор при невозможности * телефонная беседа: семантика слова разговор допускает наличие во фрейме ВЕРБАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ слота «техниче­ское средство передачи сообщения», а беседа — нет[2].

Примером межфреймовой квазисинонимии могут служить слова страна и государство. Слово государство — как в первом (функции госу­дарства), так и во втором значениях (европейские государства), является воплощением фрейма ВЛАСТЬ, а страна — фрейма ПРОСТРАНСТВО. Именно поэтому можно обнаружить довольно много контекстов, в ко­торых их взаимозамена нежелательна или просто невозможна, ср. уе­хать в другую страну и ^?уехать в другое государство, правовое государ­ство и ^правовая страна, неведомые страны и ^неведомые государства, охраняется государством и *охраняется страной, российское государство и *российская страна, предприятие задолжало государству и * предприятие задолжало стране, государство Израиль и * страна Израиль, зарубежные страны и ^зарубежные государства. Например, в последнем случае при­лагательное зарубежный явно актуализует идею пространства, чуждую семантике слова государство[3]. Если прилагательное указывает просто на идею «иного», то сочетание вполне допустимо, ср. иностранные го­сударства. В словосочетании молодые государства Азии и Африки при­лагательное молодые указывает на недавнее возникновение властного образования, а сочетание ^молодые страны Азии и Африки сомнитель­но, поскольку подразумевает появление новых пространств. Интересен также контраст между словосочетаниями богатая страна и богатое госу­дарство, а также великая страна и великое государство: прилагательное богатый связано в первую очередь с природными условиями, производ­ством, финансами и т. п. Именно поэтому богатое государство менее употребительно и используется преимущественно применительно к со­стоянию государственной казны, бюджета и т. п. Прилагательное ве­ликий в сочетании великое государство ассоциируется с политической и военной мощью, а великая страна — с обширным пространством,