Маниакально-депрессивное состояние 4 страница

Phosphorus у однако он жаловался на то, что его эмоции были столь неопреде­ленны, что он не мог точно сказать, чувствовал ли он эмоции вообще. У него также отмечалось несколько характерных физических симптомов, указываю­щих на Phosphoricum acidum, включая хронический профузный безболезнен­ный понос, сопровождающийся тревогой. Он рассказал мне, что еще до рас­ставания со своей девушкой его эмоции уже были достаточно смутными и трудноопределяемыми. Он был склонен жить чувствами своей девушки, но при этом его чувства имели гораздо меньшую интенсивность (Phosphorus бы чувствовал с той же интенсивностью). По его словам, ее чувства помогали ему ощущать хоть какие-то эмоции. Его рассказ напомнил мне истории о развоп-лощенных духах, которые потеряли тела, способные чувствовать, и питались эмоциями живых. Этот пациент во многом был похож на Phosphorus _y включая тот факт, что он был талантливым художником, а картины его были исполне­ны живого воображения. Тем не менее как псориаз, так и эмоциональная спутанность исчезли под действием именно Phosphoricum acidunty и я так и не узнал, «вылез» ли Phosphorus из-под слоя Phosphoricum acidum,

Кент помещает Phosphoricum acidum в рубрику «Жесты — тянется, пытает­ся что-то схватить». Я наблюдал нечто подобное у одного моего пациента Phosphoricum acidum, того самого художника, описанного выше. Он рас­сказал мне, что в детстве он всегда брался за перила в определенной точке, когда спускался по лестнице. Когда он вырос, он попытался прекратить это делать, однако не смог, так как чувствовал непреодолимое желание совер­шать это иррациональное действие. Phosphoricum acidum — это сифилитичес­кое лекарство с относительно выраженной картиной психической патоло­гии. Как и у других подобных лекарств (Alumina_y Argentum nitricum, Veratrum album и Stramonium)у психическая картина включает непреодоли­мые навязчивые действия, которые пациент подсознательно использует для поддержания определенной ментальной стабильности. Еще одним приме­ром компульсивного поведения Phosphoricum acidum_y который мне прихо­дилось наблюдать, была булимия у одного из моих пациентов (другое наи­менование этого состояния — компульсивное пищевое расстройство, или binge eating). Легко можно представить, что человек, испытывающий внутри эмоциональную пустоту, пытается заполнить ее с помощью еды.

подтверждая наличие отдельного конституционального типа. Во-первых, многие из них имели темные волосы и смуглую кожу, тогда как большин­ство индивидуумов Phosphorus белокуры и светлокожи. Во-вторых, у них часто отмечалось своеобразное, необычное выражение глаз. Тогда как у Phosphorusy как правило, можно увидеть большие привлекательные глаза, с лучистым взглядом, глаза большинства моих пациентов Phosphoricum acidum были навыкате, как у карася. Подобные выпученные глаза обычно можно увидеть у пациентов, страдающих тиреотоксикозом, однако у моих больных патологии щитовидной железы обнаружено не было.

Существует много физических симптомов, помогающих подтвердить на­значение Phosphoricum acidum. Чаще всего я сталкивался с безболезненным профузным поносом (особенно сопровождающимся тревогой) и онемением конечностей.

Внешность

Большинство пациентов Phosphoricum acidum, которых мне приходилось видеть, имели явно «фосфорную» внешность: тонкие тела, открытые худо­щавые лица. Однако ряд признаков позволяет отличать их от Phosphorus_y

Phosphorus

Сущность: отсутствие границ.

В наше время Phosphorus имеет идеальную репутацию. Гомеопаты считают индивидуумов Phosphorus самыми приятными из людей, и каждый считал бы за честь иметь этот тип в качестве конституционального. Действительно, мно­гие индивидуумы Phosphorus исполнены радости, любви и духовности, однако истина никогда не бывает проста, по крайней мере применительно к консти­туциональным типам. К примеру, можно представить себе ряд от самого эгоистичного до самого совестливого индивидуума Sulphur, где последний являет собой все положительные качества типа, а первый — все отрицательные. И точно такой же ряд можно построить для Phosphorus. Вовсе не все Phosphorus будут альтруистами и духовно ориентированными людьми. Более грубый Phosphorus может давать людям что-то, лишь когда это ему выгодно или только находясь в хорошем настроении, однако в целом он будет думать лишь о себе, а больше ни с кем не считаться.

Сущность данного конституционального типа, проходящая через всю его картину, — это отсутствие отчетливых личностных границ, и именно это отсутствие границ и служит основным источником как позитивных, так и негативных черт психики Phosphorus. У большинства людей в детстве посте­пенно происходит довольно четкая идентификация границ своего «я», от­деляющих его от остального мира. Прежде чем это произойдет, младенец чувствует себя единым с окружающим его миром, особенно со своей мате­рью. Идентификация «я» строится с помощью тысяч ограничений и усло­вий, с которыми сталкивается ребенок и которые определяют то, что ребе­нок думает о себе, кем, по его мнению, он сам является и как он соотносит себя с окружающим миром. В основном определение своего «я» строится с помощью мнений и верований, а потому оно носит преимущественно ин­теллектуальный характер, так как именно развивающийся интеллект позво-

ляет анализировать, различать, отвергать и принимать. Постепенно дети начинают все больше жить с помощью разума, а не эмоций, и по мере того, как это происходит, они все больше отделяют себя от окружающего мира, поскольку он перестает восприниматься ими непосредственно, а лишь через фильтры интеллекта. «Я» включает в себя и эмоции, которые у младенца сначала носят обезличенный характер, поскольку у него нет ощущения соб­ственной личности, к которой эти эмоции можно было бы приложить. Поэтому младенец просто плавает в волнах наслаждения или страха, не осознавая, почему он доволен или испуган и даже не зная, кто такой он сам. Его существование заполнено одними эмоциями. По мере развития интеллекта появляется личность, которая может идентифицировать эти эмо­ции, сказать «я боюсь», «я злюсь» и т. д. Личность также может до некото­рой степени «убежать» от эмоций, отделяя себя от них.

Именно данный процесс идентификации себя с помощью своего интеллекта и не был завершен до конца у индивидуумов Phosphorus. Phosphorus восприни­мает мир отчасти как новорожденный младенец — неотделимым от себя. Сен­сорные стимулы ощущаются Phosphorus более остро и непосредственно, по­скольку они не фильтруются интеллектом в той же мере, что у других людей (Кент: «Чувствительность ко внешним впечатлениям»). В результате все впечат­ления оказывают на Phosphorus более сильное действие. Это одинаково верно как для приятных, так и для неприятных стимулов. Прекрасный закат позво­ляет индивидууму Phosphorus испытать такой восторг, который доступен мало кому из смертных, восторг, который полностью обходит интеллект. Точно так же Phosphorus будет остро переживать убожество и нищету, попав в кварталы трущоб. Это не будет ни негодованием Causticum, ни состраданием Natrum muriaticum— Phosphorus просто впитывает в себя «вибрации» данного места, которые в принципе способны воспринимать все люди, но у остальных они блокируются «защитным слоем нечувствительности» и укорененности в соб­ственном «я». A Phosphorus как губка впитывает абсолютно все непосредствен­ные впечатления из окружающей среды, затем переживая волны эмоций, выз­ванные полученными впечатлениями — как приятными, так и нет.

Для Phosphorus мир интуиции и чувств жив и реален, включая способность чувствовать эмоции других. Индивидуум Phosphorus улавливает эмоции дру­гих, подчас не осознавая этого. Например, женщина Phosphorus может ни с того ни с сего испытать тревогу, а все дело будет в том, что она села в метро рядом с напуганным чем-то человеком. Она также может испытать тревогу, если в этот момент близкий человек, находящийся за сотни километров от нее, оказался в опасности (Кент: «Ясновидение»).

Романтический поэт Джон Ките очень ярко описал впечатлительность

Phosphorus в письме другу: «Что касается моего поэтического характера... у него нет "себя"; это все и ничего; у него нет личности; он просто наслажда­ется светом и тенью. У поэта... нет своего "я" — он повсюду и может запол­нять собой другие тела — Солнце, Луну, Океан. Если я нахожусь в комнате с другими людьми и при этом мой мозг свободен от собственных построе­ний и размышлений, то я перестаю быть хозяином себе; на меня начинают действовать личности окружающих, славно "я" во мне стало совсем малень­ким и даже совсем исчезло». (Подобное описание может быть применено и к Mercurius.)

В результате такой экстраординарной открытости психики индивидуума Phosphorus реальность для него становится гораздо богаче и шире, чем для остальных людей, но при этом возрастает риск запутаться и потеряться в обилии переживаний. Хотя Phosphorus обладает значительной интуицией и развитым шестым чувством, он столь же подвержен ошибочной интерпрета­ции своих эмоций и может выдавать свои желания за интуитивные озарения, чем совершенно сбивает себя с пути. Интуиция Phosphorus ненадежна, по­скольку он плавает в океане воспринимаемых эмоций и образов. Индивидуум Phosphorus легко может потеряться в этом океане переменчивых течений (Кент: «Хаос»), то застывая в изумлении, то дрожа от ужаса и изо всех сил борясь, чтобы не утонуть в этом океане окончательно.

Наивность

Нет человека наивнее Phosphorus (хотя к нему в этом отношении близки Pulsatilla, Baryta Carbonica и China), Phosphorus открыт вплоть до полной прозрачности, что придает его характеру детскую наивность и непосред­ственность, которые одних очаровывают, а других ужасают. Прекрасный пример наивности Phosphorus можно увидеть в образе Марии в фильме «Звуки музыки» в исполнении актрисы Джулии Эндрюс. Все монахини обожают ее, но их выводит из себя ее порывистая смешливость и полная неспособность следовать взрослым правилам поведения, быть сдержанной и достаточно серьезной (Кент: «Легкомысленность»). Наивность— это одно­временно и сила, и слабость Phosphorus. Словно дети многие индивидуумы Phosphorus остаются неиспорченными в порочном мире. Они идеалисты до крайности, однако жестокость мира им видна лучше, чем многим, при этом сами они остаются максимально чужды этой жестокости, в них она не проникает. Мария не может перенести суровость, с которой офицер Nux vomica обращается со своими детьми, и пока он далеко, она пытается учить их пению, одновременно заново открывая им красоту мира. Когда он воз-

вращается, то в истинной манере Nux vomica приказывает ей паковать чемо­даны, так как увидел отсутствие столь дорогой ему дисциплины. Однако от звуков ее пения его сердце оттаивает. Phosphorus может растопить ледяное сердце любого тирана. Ее любовь настолько невинна и безусловна, что отвергнуть ее может только робот или дьявол.

Невинность пациентки Phosphorus может создать ей проблемы, так как делает ее слишком доверчивой. Большинство индивидуумов Phosphorus склонны к безоговорочному доверию, особенно если человек им приятен, и хотя, как и дети, они интуитивно избегают плохих людей, внешняя привет­ливость может заставить их не послушаться голоса интуиции и поверить человеку-манипулятору. Phosphorus «катастрофически оптимистичен» и всегда предпочитает думать о другом хорошее, а не плохое. Он становится легкой добычей обаятельных коммивояжеров Lycopodium, которые могут «впарить» ему не особенно нужный товар за огромные деньги, а также страховых агентов, которые могут запугать его до такой степени, что он купит у них самую дорогую страховку.

Phosphorus легко впадает в панику. Вследствие своей доверчивости и относи­тельно плохого осознания реальности, они склонны преувеличивать реальную степень риска и избыточно реагировать на любые угрожающие впечатления (Кент: «Пугается из-за мелочей»). Когда Орсон Уиллис запустил в эфир свое шуточное экстренное сообщение о том, что пришельцы уже высадились на Землю, тысячи людей в панике побежали спасаться в горы. Я думаю, что среди этих людей большинство имело конституцию Phosphorus.

С доверчивостью Phosphorus связана его склонность делать поспешные вы­воды. Его мозг склонен к неточности и впечатлительности, а воображение слишком ярко. В результате Phosphorus часто не может отличить реальное от иллюзорного. Особенно склонны индивидуумы Phosphorus интерпретиро­вать непосредственно наблюдаемые ими факты, искажая их своими страха­ми и желаниями. Однажды я оказался на отдыхе в компании своей знако­мой Phosphorus, и она обратила внимание на то, как мужчина средних лет пристально наблюдает за девушкой в купальнике. Внимание моей знакомой еще больше усилилось, когда она обнаружила, что мужчина этот был не один, а в обществе своей жены, которая, по-видимому, не обращала внима­ния на излишний интерес своего мужа к молоденькой девушке. Я заметил ей, что она, скорее всего, пришла к очередному поспешному заключению, однако та настаивала, что еще немного и мы станем свидетелями душераз­дирающей сцены ревности. Зрелища разоблачения неверного мужа разъя­ренной женой моя знакомая ожидала с волнением и воодушевлением, к которому примешивался страх. В итоге выяснилось, что это была дочь немо-

лодой пары, и эта «прозаическая» реальность проткнула огромный мыль­ный пузырь фантазий моей знакомой, одновременно принеся ей облегче­ние, поскольку ей была очень тягостна мысль о возможной боли, которую испытает несчастная обманутая супруга (Кент: «Сочувствие»).

Женщина Phosphorus - обычно самая приятная пациентка на приеме у гомеопата, однако ее оценка собственного здоровья, как правило, имеет мало общего с реальностью. Она может как преувеличить свои симптомы, так и проигнорировать действительно серьезные проблемы (особенно если она боится, что у нее имеется какое-нибудь угрожающее жизни заболева­ние, или если она действительно им больна). Из-за своей доверчивости, а также будучи напуганной страшным диагнозом (Кент: «Страх надвигаю­щейся болезни»), пациентка Phosphorus часто помимо обычного врача и гомеопата прибегает к самым разнообразным нетрадиционным и модным методам лечения. В последующем успех или неудачу в лечении она связывает с этими впечатляющими воздействиями, а гомеопатию расценивает как оче­редное «поддерживающее средство». Это еще один пример нечеткости мышления, столь типичного для Phosphorus, Пациенты Phosphorus очень плохо отличают истинное от поддельного, а если последнее еще и облечено в привлекательную обертку, проблемы неизбежны.

Безответственность и уход от реальности

Способность отвечать за свои поступки никогда не была сильным местом Phosphorus, поскольку она подразумевает добровольные ограничения самодис­циплины. Это противоречит естественной спонтанности Phosphorus и требует некоторой умственной сосредоточенности, которая кажется индивидууму Phosphorus скучной или утомительной. Для Phosphorus характерна летучесть, эфемерность, которая позволяет ему легко скользить по грандиозному карна­валу жизни, воспринимая вещи с их внешней стороны и обходя те места, которые требуют более глубокого внимания и больших обязательств — заключе­ние контрактов, уплата долгов и т. п. Phosphorus печально знаменит своей способностью занимать огромные суммы денег на преходящие увлечения- будь то покупка спиртного или машины «феррари» или пожертвования на нужды голодающих детей, не задумываясь о том, сможет ли он отдать долг. Phosphorus никогда не оглядывается на прошлый опыт, который мог бы предупредить его об опасности, ни вперед, предугадывая возможные последствия его неосмотри­тельных поступков. Он просто верит в то, что дела будут идти так-то и так-то, а когда они идут в противоположную сторону, теряется и впадает в панику. Phosphorus щедр к нуждающимся (отчасти из заботливости, отчасти оттого, что

он не понимает истинную цену деньгам) и ожидает, что другие тоже не отка­жут ему в нужде, даже если он сам создал себе проблемы своей недальновидно­стью. Надо сказать, что обаяние Phosphorus и его способность выглядеть несча­стным и трогательным в тяжелую минуту, как правило, позволяют ему найти человека, который выручит его из беды. В подобных ситуациях Phosphorus прибавляет к естественному огорчению немало искусной игры, чтобы завоевать симпатию и получить поддержку. Преувеличение и эмоциональная драматиза­ция - очень распространенные среди индивидуумов Phosphorus черты. За счет этого их рассказ становится более драматичным и интересным, однако потом они могут оказаться в неудобном положении, так как склонны приукрашивать свое повествование как эмоциями, так и некоторыми событиями (естественно выставляющими их в более выгодном свете), а за счет эмоциональной окраски внимание слушателей отвлекается от реальной ситуации и направляется на тот факт, что они нуждаются в поддержке. Огромные наивные глаза Phosphorus, наполненные слезами, — практически неотразимый аргумент. Они вызывают симпатию сами по себе, независимо от реальной ситуации. В результате многие индивидуумы Phosphorus, особенно молодые, благополучно «убегают с награб­ленным». Поскольку они не оглядываются наза^а,, то не особенно страдают от чувства вины за то, что причинили окружающим неприятности, хотя, если они вдруг оказываются лицом к лицу с причиненной ими болью, они могут быть потрясены и на короткое время переполняются раскаянием. Однако, когда это событие уходит в прошлое, их порхающий ум быстро перелетает на что-то другое. Поскольку Phosphorus открыт огромному количеству самых разнооб­разных и несовместимых впечатлений, а способность не фиксироваться на про­шедших событиях является своеобразной защитой, помогающей избежать эмо­циональной перегрузки.

Только что я коснулся удивительной способности Phosphorus к самооправда­нию. Несколько лет назад я дал одной своей знакомой в долг крупную сумму денег, которую она обещала быстро вернуть (ее конституциональная принад­лежность подтверждалась тем, что Phosphorus вылечил ее от очень серьезного заболевания). Нет нужды говорить, что никаких денег обратно я не получил и уже оставил всякую надежду. Несколько лет я не встречался с ней, а затем мы неожиданно столкнулись. Она подлетела ко мне и после обмена радостными приветствиями вдруг сделала серьезное лицо и сказала, что должна мне нечто сообщить. После этого торжественного вступления она сказала, что все это время она помнила о долге, и просила меня не думать, что она забыла о нем. Я ожидал, что она пообещает мне вернуть деньги, а когда не дождался, прямо спросил, когда она собирается это сделать. Она ослепительно улыбнулась и сказала, что в ближайшее время пригласит меня на обед. Я был настолько

поражен, что даже не смог рассердиться.

Способность убегать от трудностей — основа защитных механизмов Phosphorus. Когда реальность становится неприглядной, Phosphorus даже лучше, чем Lycopodium паи Sulphur, умеет ускользнуть либо буквально, либо в «пределах своей головы», найдя себе более приятное окружение. Усколь­занию от реальности может помочь алкоголь, марихуана и другие расслаб­ляющие средства, а также погружение в-фантастические фильмы или рома­ны. Phosphorus может очень мало жить прошлым или будущим, но даже в настоящем он проводит едва ли половину времени, поскольку главным мес­том его пребывания является его воображение (Кент: «Буйство фантазии»). Phosphorus не способен долго оставаться в «одном месте», и даже при отсутствии проблем он может ощутить явственное физическое или психоло­гическое беспокойство, если вынужден долго быть привязан к одному и тому же. Phosphorus — «спринтер», на «длинной дистанции» он быстро устает и начинает скучать. Подобно Sulphur или Lycopodium он стремится в основном играть, а когда ему не разрешают — начинает капризничать. Он может даже впасть в ярость, хотя эти вспышки обычно кратковременны и редко доходят до буйства (Кент: «Мягкость»),

Азартные игры — одно из средств, с помощью которых Phosphorus одновре­менно получает волнующее возбуждение и пытается решить свои финансовые проблемы. Phosphorus склонен попадать в зависимость от чего-либо, в частно­сти, у него может развиться патологическое пристрастие к азартным играм, будь то футбольный тотализатор, скачки или рулетка. Когда индивидуум Phosphorus проигрывает, он гораздо лучше представителя любого другого типа может убедить себя в том, что в следующий раз ему обязательно повезет. В результате он нередко совершает безрассудные поступки, а иногда доходит до преступлений. По моим наблюдениям, в первую очередь мужчины этого типа склонны попадать в зависимость от чего-либо. Женщина Phosphorus обычно убегает от реальности в отношениях с мужчинами или по крайней мере в фантазии о них. Когда у такой женщины возникают трудности, она легко может влюбиться в случайного попутчика, который представляется ей рыца­рем в сверкающих доспехах. Подвернувшийся ей случайно человек обычно находит ее весьма привлекательной и может даже принять участие в ее игре «жертва—спасатель», однако постепенно он начинает понимать, что откусил больше, чем может проглотить, и в конце концов оставляет ее. Женщина Phosphorus (и еще Pulsatilla) — самая натуральная прекрасная дама, которую обязательно требуется спасти. Она столь невинна, столь беспомощна, столь прекрасна, что отважные рыцари наперебой стремятся спасти ее. Однако долго находиться рядом с ней способен разве что сильно раненный рыцарь,

который не в состоянии двигаться, а из такого спасатель получается не слиш­ком хороший — его самого впору спасать!

Когда прекрасная дама Phosphorus обнаруживает своего рыцаря, она обычно реагирует на него двумя способами. Иногда становится беззаветно преданной ему и посвящает ему всю себя. Это несложно для Phosphorus, имеющей распахнутое сердце и относительно слабое чувство самоидентифи­кации. Впоследствии она будет сосредоточена на любимом всю жизнь и пока остается любимой, она будет счастлива оставаться в полной зависимо­сти от партнера (то же самое может отмечаться у Pulsatilla, Natrum muriaticum, Staphysagria и Ignatia). Однако, поскольку он для нее - все, малейшее ослабление его чувств будет восприниматься ею как катастрофа. Тогда она либо будет устраивать скандалы, отчаянно пытаясь удержать его (Кент: «Истерия», «Ярость»), либо начнет проливать потоки слез, отказы­ваясь есть, говорить и даже двигаться по нескольку дней (Кент: «Послед­ствия несчастной любви, с тихим горем»).

Отказ Phosphorus воспринимать грубую реальность жизни часто сочетает­ся с любовью ко всему очаровательному и манящему. Phosphorus похож на сороку в своей тяге ко всему блестящему, яркому, в том числе и к ярким людям. Женщины Phosphorus часто от природы очень грациозны (вот поче­му многие известные балерины относятся именно к этому типу) и любят носить стильную одежду, подчеркивающую их стройную фигуру. Сами они также нередко достигают совершенства в умении очаровывать других. По­добно Natrium muriaticum или Ignatia женщины Phosphorus могут становить­ся очень соблазнительными, когда это им нужно. Я никогда не забуду фотографию одной моей знакомой Phosphorus. Она была запечатлена впо­лоборота выдувающей сигаретный дым прямо в объектив, томно полуприк­рыв глаза и всем обликом являя саму чувственность.

Многие индивидуумы Phosphorus ведут восхитительный образ жизни и полу­чают явное наслаждение, рассказывая и пересказывая различные очарователь­ные детали. Как и у Ignatia, очарование и шарм Phosphorus часто привлекают к ним все самое лучшее - престижные социальные связи, самую привлекатель­ную работу и т. д. К тому же Phosphorus обладает большими артистическими данными, что позволяет им становиться профессиональными актерами и акт­рисами либо овладевать другими профессиями, связанными с работой на публике, например пресс-секретарями, журналистами и т. п. Однажды ко мне обратилась молодая русская женщина, работавшая переводчиком российских дипломатов в Америке. Я уверен, что она получила свою работу не только за счет своего лингвистического мастерства, но не в последнюю очередь благода­ря естественному очарованию и яркой внешности. Она вращалась в самых

высоких сферах и имела доступ ко многим сильным мира сего, однако, когда я начал разговаривать с ней, выяснилось, что внутри она была несколько растеряна, поскольку подобно многим индивидуумам Phosphorus не могла точно сказать себе, кто она такая. Эта внутренняя растерянность проявилась в уклончивости и ощущении незащищенности, когда речь зашла о самых глу­бинных ее мыслях и чувствах, отчего она выглядела более тихой, чем большин­ство женщин Phosphorus. Однако от нее очевидно исходило лучистое обаяние, столь характерное для Phosphorus, в сочетании с ярко выраженной впечатли­тельностью. После дозы Phosphorus ЮМ она гораздо лучше стала осознавать, кто она такая и чего хочет. Она сказала, что теперь хорошо поняла, насколь­ко сильно она раньше зависела от воли и одобрения других, и что теперь она полна решимости преодолеть эту зависимость.

Сияющая звезда

Не случайно слово «фосфор» дословно означает «несущий свет». В природе именно содержанием фосфора обусловлено свечение светлячков и многих морских созданий. Ночное море фосфоресцирует мириадами крошечных ме­дуз и рачков, образующих скопления в определенных местах и в определенное время года. В чистом виде элемент фосфор очень нестабилен и при контакте с воздухом мгновенно воспламеняется — еще одна иллюстрация экстраординар­ной реактивности и способности давать вспышку света. Всегда существует ис­полненная глубокого смысла связь между исходным веществом гомеопатичес­кого препарата и индивидуумом, который реагирует на него. Подобно фос­фору индивидуум Phosphorus имеет высокий уровень метаболизма с тенденци­ей к «быстрому сгоранию». Его волосы обычно бывают светлыми или рыжева­тыми, он склонен к острым воспалительным реакциям и ощущению жжения. Аналогично психика Phosphorus имеет много общего с нестабильным химичес­ким элементом. Индивидуум Phosphorus легко возбуждается, а будучи счаст­лив, он буквально светится радостью. Ни один другой тип не сравнится с Phosphorus по способности излучать радость. Это излучение почти физически ощутимо. Лицо радостного индивидуума Phosphorus настолько переполнено душевным подъемом и радостным возбуждением, что они переливаются через край. Те из вас, кто еще не получил полного представления о том, что такое радостный Phosphorus, представьте заразительную и обезоруживающую улыб­ку актрис Джулии Роберте или Джины Дэвис. (По моим наблюдениям, совре­менные актеры почти всегда играют тех героев, которые соответствуют им по конституции.) Актеров-мужчин Phosphorus отличить чуть сложнее, однако са­мым вероятным обладателем конституции Phosphorus является Мартин Шорт.

Его улыбка почти так же неотразима, как и улыбка женщин Phosphorus.

По-видимому, большинство индивидуумов Phosphorus награждены таким же лучезарным характером и с легкостью могут войти в то состояние радостного экстаза, к которому мистики стремятся годами. Лишь немногие Phosphorus берут на себя труд учиться искусству медитации, так как у них внутри нахо­дится естественный источник радости, по крайней мере когда их жизнь ничто не омрачает (возможно, многих Phosphorus медитация отталкивает тем, что она подразумевает под собой необходимость прикладывать усилия). Однако многим Phosphorus тем не менее не помешало бы овладение теми разновидно­стями медитации, которые успокаивают мысли, так как эти люди очень возбу­димы и их радость часто омрачается тревогой. Вследствие крайней впечатли­тельности психика Phosphorus реагирует на потоки внешних событий с намно­го большей силой, чем у обычных людей. Сейчас такая женщина безумно счастлива, а через минуту она полна отчаяния (Кент: «Смех чередуется с тоской), так как ей сообщили какую-то неприятную новость или она увидела трагическое сообщение в вечерних новостях. Подобный механизм эмоцио­нальных качелей также можно увидеть у Ignatia, однако у последней настрое­ние более окрашено драматизмом, а негативные эмоции обычно бывают более глубокими и длительными. Несмотря на то, что очень большое количество самых разнообразных трудностей может выбивать Phosphorus из колеи, эти люди обладают достаточной эмоциональной упругостью и способностью вос­станавливать равновесие после ударов судьбы, а после короткого периода депрессии или тревоги к ним вновь возвращается лучезарный энтузиазм. Из всех конституциональных типов Phosphorus имеет наиболее легкие эмоции. Другие, как, например, Lycopodium или Tuberculinum, большую часть времени расслаблены и неэмоциональны, однако им не хватает того самого лучезарно­го жизнерадостного оптимизма Phosphorus. Подобно Питеру Пену или шекс­пировскому Пеку, индивидуум Phosphorus очень легкий в общении человек (совершенно не случайно, что имена обоих героев начинаются с буквы «П» — самого легкого звука, который похож на воздушный шарик, лишь слегка касающийся земли, а всей поверхностью открытый пространству. Видите, как «фосфорный» дух заражает и автора — меня потянуло на фантазии). У по­добных людей нет времени на тяжелые раздумья, и только лишь грустная мысль притянет их к земле — глядь! — они уже опять в воздухе, паря над проблемой, независимо от того, разрешилась она или нет.