Подступы к проблеме человеческой индивидуальности

В нашей работе сделана проба различения свойств человека как индивида, личности и субъекта деятельности, составляющих единую историческую природу человека. Понимание социальной детерминации всех этих свойств и единства их материальных механизмов позволяет объяснить генезис психических функций, процессов, состояний, тенденций и потенциалов человека, исследовать его внутренний мир объективными средствами современной науки.

Каждая из этих групп человеческих свойств является системой, открытой внешнему миру (общественной жизни, созданной людьми в их общественном развитии, искусственной среде обитания, географической среде и биогеносфере в целом, Вселенной). В постоянном и активном взаимодействии человека с миром – природой и обществом – осуществляется его индивидуальное развитие. Обмен веществ, энергии, информации и даже самих человеческих свойств в этом процессе взаимодействия имеет универсальный характер для бытия и сознания человека. Именно на этом постулате основано научное убеждение в объективной познаваемости субъективных явлений и в эффективной возможности управления процессом человеческого развития*. Благодаря открытости системы «человек–мир» человек есть, как утверждала еще античная философия, микрокосм, отражающий и представляющий в себе макрокосм – общество, природу, мир в целом.

* В этом отношении особенно значителен вклад С. Л. Рубинштейна в теорию познания человека (Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. – М.: Изд. АН СССР, 1957; Его же. Человек и мир // Вопр. филос. – 1966. - № 6).

П. Тейяр де Шарден имел основания «предсказать, что если мы идем к человеческой эре науки, то эта эра будет в высшей степени эрой науки о человеке – познающий человек заметит наконец, что человек как "предмет познания" – это ключ ко всей науке о природе»*. Нельзя не поражаться удивительной мудрости предвидения де Шардена, который писал далее: «...человек как предмет познания имеет для науки уникальное значение по двум причинам: 1) он представляет собой, индивидуально и социально, наиболее синтетическое строение, в котором нам доступна ткань универсума, и 2) соответственно в настоящее время мы находим здесь наиболее подвижную точку этой ткани, находящейся в ходе преобразований. В силу этих причин расшифровать человека – значит в сущности попытаться узнать, как образовался мир и как должен продолжать образовываться. Наука о человеке – теоретическая и практическая наука о гоминизации»** (курсив наш. – Б. А.).

* Шарден, П. Тейяр де. Феномен человека. – М.: Прогресс, 1965. – С. 275.

** Там же. - С. 277.

Действительно, современной наукой сделано очень много в познании происхождения и функционирования человека как открытой системы, взаимодействующей с миром и им детерминированной. В центре такой открытой системы находится комплекс свойств личности с ее бесчисленным рядом социальных связей и свойств субъекта деятельности, преобразующего действительность.

Для того чтобы подойти к проблеме индивидуальности с точки зрения целого (на молярном уровне), нужно представить человека не только как открытую систему, но и как систему «закрытую», замкнутую вследствие внутренней взаимосвязанности ее свойств (личности, индивида, субъекта). Конечно, такой подход к человеческой индивидуальности не является исключением, так как, по справедливому замечанию В. М. Бехтерева, «мир строится в форме замкнутых систем, представляя собой особые индивидуальности. Каждая индивидуальность может быть различной сложности, но она представляет всегда определенную гармонию частей и обладает своей формой и своей относительной устойчивостью системы... Гармония частей есть основа индивидуальности...»*.

* Бехтерев В. М. Общие основы рефлексологии человека. – 3-е изд. – М.: ГИЗ, 1926.

Подход с этой стороны к явлениям человеческой индивидуальности нам представляется весьма перспективным. Именно в этих явлениях как бы замыкается внутренний контур регулирования всех свойств человека как индивида, личности с ее множеством противоречивых ролей и субъекта различных деятельностей. В такой относительно замкнутой системе, «встроенной» в открытую систему взаимодействия с миром, образуется определенное взаимосоответствие тенденций и потенций человека, самосознание и «я» – ядро человеческой личности.

Благодаря противоречивому сочетанию в человеке свойств открытой и закрытой систем его сознание является одновременно субъективным отражением объективной деятельности и внутренним миром личности. В этом относительно обособленном от окружающего внутреннем мире складываются комплексы ценностей (жизненных планов и перспектив, глубоко личностных переживании), определенные организации образов («портретов», «пейзажей», «сюжетов») и концептов, притязаний и самооценки.

Но внутренний мир, конечно, если это не «мирок» обывателя, не есть укромное вместилище для потерянной в мире индивидуальности, как это полагает экзистенциализм. Внутренний мир человека работает, и мера напряженности его работы (переработки опыта, выработки собственных позиций и убеждений, пути самоопределения и т. д.) является показателем духовного богатства индивидуальности. Эффекты его работы путем экстериоризации проявляются в поведении и деятельности как продукты творчества, производящего ценности для общества. Через сложные переходы по различным видам связей из закрытой системы в открытую человек вносит свой собственный вклад в материальную и духовную культуру своего общества и человечества*.

* Возможно, что именно с этими противоречивыми переходами связаны явления бессознательной жизни, экстатические состояния творческого напряжения, уровни сознательной регуляции (Мазманян М. А. К вопросу о месте бессознательного в системе психологических понятий // III Закавказская психол. конф. – Баку, 1962; Его же. О бессознательном в психике // Филос. пробл. физиологии высш. нервн. деятельности и психологии. – М.: Изд. АН СССР, 1963).

В этом контексте уместно употребить слово «неповторимый», так как именно в продуктах творческой деятельности, изменяющей окружающую действительность, выражается неповторимый вклад личности в общественное развитие. Еще Гегель в своей «Феноменологии духа» заметил противоречие между натуральной индивидуальностью с комплексом «неповторимых» природных заданных свойств и «индивидуальностью, которая видит себя реальной в себе самой и для себя самой», т. е. обладающей самосознанием, «Я». Но эта истинная индивидуальность, по выражению Гегеля, «вкладывает свою сущность в произведенное»* посредством деятельности.

* Гегель. Феноменология духа// Собр. соч. – Т. 4. – М: Соцэкгиз, 1959. – С. 170.

Думается, что именно в явлениях экстериоризации внутреннего мира человека, его объективации в процессах практической деятельности можно найти возможности объективного исследования человеческой индивидуальности. Если личность – «вершина» всей структуры человеческих свойств, то индивидуальность – это «глубина» личности и субъекта деятельности. Измерение этой внутренней глубины возможно лишь объективными методами современной науки, в системе человекознания, которой посвящено наше исследование. Мы думаем, что одним из важных индикаторов человеческой индивидуальности является активность созидающей, творческой деятельности человека, воплощение, реализация в ней всех великих возможностей исторической природы человека.

В связи с нашим толкованием надо рассмотреть распространенные в литературе характеристики индивидуальности. С. Л. Рубинштейн ввел в психологию различение индивидуальных и личностных свойств личности. «Свойства личности никак не сводятся к ее индивидуальным особенностям, – писал С. Л. Рубинштейн в 1957 г. – Они включают и общее, и особенное, и единичное. Личность тем значительнее, чем больше в индивидуальном преломлении в ней представлено всеобщее. Индивидуальные свойства личности – это не одно и то же, что личностные свойства индивида, т. е. свойства, характеризующие его как личность»*.

^* Рубинштейн С. Л. Теоретические вопросы психологии и проблемы личности // Вопр. психол. – 1957. – № 3. - С. 32.

В этом разграничении индивидуальных и личностных свойств С. Л. Рубинштейн сделал лишь самую начальную попытку различить понятия «индивид», «личность», «индивидуальность», которые соответствуют главным характеристикам человека. Но это различение носит линейный характер, оно не отражает еще сложнейших обратных связей от одной из характеристик к любой другой.

Вот как С. Л. Рубинштейн описывал соотношение индивидуальности и личности: «Человек есть индивидуальность в силу наличия у него особенных, единичных, неповторимых свойств, человек есть личность в силу того, что он сознательно определяет свое отношение к окружающему. Человек есть личность, поскольку у него свое лицо. Человек есть в максимальной мере личность, когда в ней минимум нейтральности, безразличия, равнодушия, максимум "партийности" по отношению ко всему общественно значимому. Поэтому для человека как личности такое фундаментальное значение имеет сознание не только как знания, но и как отношения. Без сознания, без способности сознательно занять определенную позицию нет личности»*. Вместе с тем С. Л. Рубинштейн оговаривается, что в данное определение должны входить также и неосознанные тенденции личности, вообще все то, что составляет ядро личности, ее «Я».

* Там же. - С. 131.

Таким образом, в личностные свойства входят направленность, тенденции, черты характера и способности личности, поскольку они являются обобщенными результатами деятельности и ее потенциалами.

Осталось неуточненным определение индивидуальных свойств, к которым относятся не только «неповторимые» явления индивидуальности, но, как ясно из подтекста этой работы, природные свойства индивида, которым С. Л. Рубинштейн всегда придавал большое значение. Таким образом, индивидуальное фигурирует и в собственном смысле, как психологическая неповторимость отдельного, единичного человека, взятого в целом, во всех его свойствах и отношениях, и в естественнонаучном толковании человека как индивида с комплексом определенных природных свойств. Подобное сближение, а в некоторых случаях и отождествление оправдано тем, что индивидуальность всегда есть индивид с комплексом природных свойств, хотя, конечно, не всякий индивид является индивидуальностью. На наш взгляд, как было показано ранее, для этого индивиду нужно стать личностью. Сложные субординационные, «иерархические» связи здесь можно представить так: индивид – личность - индивидуальность. С. Л. Рубинштейн ясно сознавал невозможность понимания личности как совокупности внутренних условий, через которые действует социальная детерминация, без достаточного учета комплекса ее природных свойств. Другое дело, что этот комплекс им обозначался то как индивид, то как индивидуальность. Важнее здесь отметить то, что личность, по мысли С. Л. Рубинштейна, обязательно включает в себя и преобразует индивидуальные, а с нашей точки зрения, индивидные свойства.

Сходная точка зрения на соотношение индивидуального и индивидуальности в сжатом виде изложена А. В. Петровским. «Человека как личность, – пишет А. В. Петровский, – характеризует система отношений, обусловленных его жизнью в обществе. В процессе отражения объективного мира активно действующая личность выступает как целое, в котором познание объективного осуществляется в единстве с его переживанием»*. А. В. Петровским употребляется понятие «психический склад личности», который является, по словам автора, «производным от деятельности человека и детерминирован прежде всего развитием общественных условий его жизни»**. Слово «индивидуальность» используется как идентичное неповторимости в следующем описании психических свойств личности: «К психическим свойствам личности относятся характер, темперамент, способности человека, совокупность преобладающих чувств и мотивов его деятельности, а также особенности протекания психических процессов. Это неповторимое в своей индивидуальности сочетание свойств у каждого конкретного человека образует устойчивое единство, которое можно рассматривать как относительное постоянство психического облика или склада личности»***.

* [Петровский А. В.]. Личность в психологии // Филос. энцикл. – Т. 3. – С. 201.

** Там же.

*** Там же.

В литературе встречается толкование индивидуального лишь как единичного. Так, например, А. Г. Ковалев пишет: «Как всякая наука, так и психология восходит от единичного к общему. Психолог исследует многочисленный класс индивидуальностей, отвлекаясь от частного и случайного, второстепенного в духовном облике каждого; обобщая данные, он устанавливает закономерное, т. е. всегда общее или особенное... Индивидуальное бесконечно разнообразно. Несущественное в индивидуальном научного значения не имеет, от него отвлекаются, хотя в практике работы должно постоянно учитываться как вариант типического или отклонения от типического»*.

* Ковалев А. Г. Психология личности. – С. 16-17.

В. П. Тугаринов включает индивидуальность в число основных признаков личности наряду с разумностью, ответственностью, свободой, личным достоинством. При этом индивидуальное, хотя и интерпретируется как неповторимое, присущее только данной личности, рассматривается как вариант общезначимого. Самое существенное в индивидуальности, по мнению В. П. Тугаринова, – ее направленность. «Индивидуальность становится общественной ценностью, – пишет автор, – лишь тогда, когда ее проявления направлены на служение обществу и общественному прогрессу»*.

* Тугаринов В. П. Личность и общество. – С. 72.

И. С. Кон также отмечает, что, «будучи социальной, личность в то же время индивидуальна, неповторима, так как данная структура и сочетание ролей и такое именно их осознание характерны лишь для этого человека и ни для кого другого... одни и те же объективные условия в сочетании с разной индивидуальностью дают разный тип личности»*. В связи с этим он определяет различие социологического и психологического аспектов в изучении личности, подразумевая приуроченность последнего к анализу индивидуальных ее параметров.

* Кон И. С. Личность в философии и социологии // Филос. энцикл. – Т. 3. – С. 196.

Примечательно, что В. А. Ядов со ссылкой на И. С. Кона отделяет индивидуальное от социально-типичного в личности и рассматривает лишь последнее в качестве предмета социологического исследования. В. А. Ядов пишет: «Предмет марксистской социологии – общественные отношения, лежащие в основе межличностного или группового взаимодействия. Поэтому мы полагаем, что индивиды интересуют социолога не как личности в точном смысле слова (индивидуальная неповторимость), но как представители некоторых социальных типов»*.

* Ядов В. А. Методологические проблемы конкретного социологического исследования: Автореф. докт. дис. - Л.: 1967.-С. 21.

Вопрос о личности и индивидуальности человека приобрел особое значение в связи с марксистской критикой неотомистского их понимания, персонализма и экзистенциализма. В этом плане интересна монография Р. Миллера (ГДР), в которой рассмотрены аспекты этих философско-социологических проблем. Он правильно выделяет положение о том, что «все богатство человеческой природы основано по существу на множественности и разнообразии способов выражения общего в индивидуальном»*, и специально анализирует сложные целостные характеристики самой индивидуальности.

* Миллер Р. Личность и общество. – М: Прогресс, 1965. – С. 162.

Но как психологии, так и социологии не удается определить индивидуальное лишь в качестве неповторимости единичного феномена – человеческого существования. В естествознании накопилось много фактов, доказывающих существование такого феномена не только на молярном, но и на молекулярном уровне.

Неповторимость феноменов обнаружена, как известно, в рисунке узоров кожного покрова (на чем основаны пробы отпечатков пальцев и опознание по ним человека), в тембре голоса, связанного с конституциональными особенностями человека, в треморе разных двигательных систем, включая двигательный аппарат глаза. Новым для науки является открытие неповторимости частот биоэлектрических ритмов головного мозга и возможность опознания человека по электроэнцефалограмме*. Однако самое любопытное заключается в почти полной автономности каждого из этих феноменов. Бесконечен ряд таких «неповторимостей». Вместе с тем обнаружить значимые корреляции между ними у одного и того же человека крайне трудно, как об этом свидетельствуют коллективные исследования наших сотрудников, частично уже опубликованные**.

* См. об этом главу «Признаки личности» в книге крупнейшего современного электрофизиолога Грея Уолтера «Живой мозг» (М.: Мир, 1966).

** Акинщикова Г. И. Исследование связей морфологического типа и физиологических особенностей человека // Человек и общество. – Вып. 1. – Л.: Изд. ЛГУ, 1966; Опыт комплексного исследования некоторых индивидуально-типических особенностей человека / И. М. Палей, П. Л. Зазулина, Е. А. Иванова и др. // Там же.

Создается впечатление, что у взрослого человека как бы умножается число степеней свободы каждого из компонентов сложной системы поведения и жизнедеятельности. Известно, что между множественными проявлениями индивидуальной изменчивости анатомической структуры не всегда отмечается какая-либо корреляция (положительная или отрицательная). Но, по мнению Р. Уильямса, существует определенная связь между анатомической изменчивостью и изменчивостью химического состава (крови, слюны, желудочного сока, молока, костной ткани, кожи, волос и т. д:) ферментных систем, инкреторной деятельностью и типами экскреции.

Определенные взаимосвязи анатомической и биохимической изменчивости обусловливают особенности основного обмена, темпов роста, регуляции температуры тела, чувствительности к боли и хеморецепцию разных видов, а также индивидуальное своеобразие основных потребностей (в пище, кислороде, половых и т. д.).

Наиболее важная мысль Р. Уильямса, обращенная против идеи «стандартного человека» и абстрактного понимания нормы в медицине, – мысль о том, что «медицина должна признать индивидуальность на биохимическом и физиологическом уровне»*, не ограничиваясь признанием человеческой индивидуальности в социальном и психологическом отношениях.

* Уильямс Р. Биохимическая индивидуальность. – М.: ИЛ, 1960. – С. 244.

Нельзя, конечно, согласиться с подобной рядоположенностью категории «индивидуальность» в отношении эритроцитов, ферментов, мозговых структур, синдромов заболеваний, характера и социального развития человека. Но думается, что смысл утверждения Р. Уильямса о наличии индивидуальности на биохимическом и физиологическом уровне заключен в другом. Учитывая огромное число фактов из разных областей биохимической изменчивости, он по существу усомнился в том, что индивидуальное своеобразие есть только свойство организма как целого. Разве не говорят факты исключительной вариативности всех реакций и процессов, взятых порознь и в разных условиях, и о том, что индивидуальное своеобразие есть также свойство любой части этого целого? Новое в этой мысли заключается, как нам кажется, в допущении, что индивидуальное своеобразие части (функции, ткани, процесса и т. д.) в какой-то степени независимо от целого, а в какой-то степени даже детерминирует организм как целое.

Так это или не так, должны показать длительные и систематические исследования. Но несомненно, что одной из причин кризиса теории конституции независимо от предлагаемых принципов классификации было абстрактное толкование целостности организма, при котором целое рассматривалось как совокупность соотнесенных морфофизиологических характеристик, совершенно автономная по отношению к каждой из этих характеристик. Даже допущение о доминировании в конституциональном типе какой-либо характеристики (например, мускульной в мускулярном типе, дыхательной в респираторном типе и др., по классификации Сиго) все равно согласовывалось с основной идеей о структурной независимости индивида как целого от бесчисленного множества индивидуальной изменчивости «элементов», из которых образуется это целое. Сходной идеей руководствуются и в тех случаях, когда в диагностике конституции или нейродинамических типов стремятся к определению «чистых» типов или когда, напротив, факты «смешанности» типических черт приводят исследователей к отрицанию фактов существования подобных «чистых» типов. Более глубокий анализ показывает, что дело здесь вовсе не в том, сводится ли индивидуальность к типу или, напротив, не сводится, поскольку типологическая модель всегда есть в той или иной мере абстрагирование от многих свойств индивида. Диалектика целого и частей выступает и в этой области во всем своем значении.

Не только целостная система, но и основные ее компоненты индивидуализируются в процессе их взаимодействия. Мы старались показать выше (см. главы 3,5,6), что в ходе онтогенетического развития и жизненного пути человека происходит прогрессирующая индивидуализация организма и личности человека, охватывающая все уровни этого развития (как молярные, так и молекулярные).

Следует учитывать, что реальный индивид противоречив и его многочисленные свойства разнонаправлены. Разнонаправленность и многоплановость индивидуальной изменчивости тканей, органов, химического состава, ферментов и т. д. определяются внутренними законами и физико-химической природой каждого из этих компонентов соматического типа человека. Поэтому и онтогенетические изменения по возрастным периодам, а также специфические проявления полового диформизма можно определять не только при изучении индивида в целом, но и по индивидуальной изменчивости его частей.

В еще большей мере многообразие противоречивых связей и свойств представлено в социальном развитии личности и психологической структуре человека. Единство человеческой индивидуальности и противоречивость ее множественных состояний составляют две стороны одной и той же закономерности ее развития.

Единичный человек как индивидуальность может быть понят лишь как единство и взаимосвязь его свойств как личности и субъекта деятельности, в структуре которых функционируют природные свойства человека как индивида. Иначе говоря, индивидуальность человека можно понять лишь при условии полного набора характеристик человека. Следовательно, человек как вид (Homo sapiens) и как человечество (общество в его историческом существовании) составляет основание для любого определения состояний каждого отдельного, единичного человека, являющегося индивидом, личностью и индивидуальностью.

Схематически можно было бы выразить общую организацию характеристик человека и способов развития его свойств так, как показано на рис. 17.

Рис. 17.Общая структура человека и взаимосвязи развития его свойств

Мы видим, следовательно, что теория человеческой индивидуальности может быть построена только в системе синтетического человекознания.

* * *

Формирование системы человекознания в наше время стало возможным лишь благодаря успехам многих теоретических и прикладных наук, их взаимодействию в различных областях познания, особенно на почве психологии. В этом смысле синтетическое человекознание – наиболее общий результат современного научного развития. Однако в самом ближайшем будущем, как можно думать, ассоциация наук, образующих систему человекознания, станет важным фактором прогресса научного познания и общественного развития.