17 страница. Для решения задач по прикрытию фланга сухопутных войск с 1943 г, основными формами действий флотов стали нанесение ударов по морским силам противника

Для решения задач по прикрытию фланга сухопутных войск с 1943 г, основными формами действий флотов стали нанесение ударов по морским силам противника торпедными катерами, минно-торпедной, бомбардировочной и штурмовой авиацией, постановка активных минных заграждений [304] в его водах, нанесение бомбоштурмовых ударов по военно-морским базам и аэродромам.

В ходе стратегической обороны получили дальнейшее развитие способы ведения боевых действий сил флота при содействии сухопутным войскам в оборонительных операциях фронтов (армий) на приморских направлениях. В этих операциях флот прикрывал фланги войск с моря, вел борьбу с вражеской артиллерией, наносил артиллерийские и авиационные удары по наступавшим войскам противника, а также высаживал десанты на его фланги и в тыл. Авиация флотов, как правило, целиком переключалась на содействие оборонявшимся войскам. В обороне Ленинграда участвовала почти вся корабельная и береговая артиллерия Балтийского флота.

Оперативное искусство ВМФ обогатилось большим опытом обороны военно-морских баз. Расположенные на флангах советско-германского фронта, они имели важное оперативно-стратегическое значение для поддержания устойчивости стратегической обороны Советских Вооруженных Сил и срыва наступательных операций вермахта. Значительные трудности в организации обороны военно-морских баз в начале войны были связаны с тем, что базы, хорошо защищенные от вторжения с морских направлений, почти не имели заранее подготовленных оборонительных рубежей на суше. Поэтому сухопутные направления оказались наиболее уязвимыми. Этот опыт был учтен при организации обороны Одессы, Севастополя, Ленинграда и других приморских городов. Наиболее эффективной формой организации совместных действий сухопутных войск с флотом явилось создание оборонительных районов. Действия войск и сил флота в обороне военно-морских баз сковывали крупные силы противника, обеспечивали внешние и внутренние морские сообщения, создавали угрозу флангам и тылу вражеских войск.

Речные военные флотилии оказывали содействие сухопутным войскам огнем корабельной артиллерии, высадкой десантов с целью захвата и удержания плацдармов на берегу, тралением фарватеров, обеспечением форсирования водных преград, перегруппировок войск и т. д.

Важное значение в развитии форм и способов использования ВМФ имели самостоятельные операции по нарушению морских перевозок противника, а также защите своих морских сообщений. Со второй половины 1943 г. они приняли планомерный характер. Этому во многом способствовали усиление флотов торпедоносной и штурмовой авиацией, более эффективное использование подводных лодок и других средств. При ведении самостоятельных действий большое внимание уделялось завоеванию господства в воздухе и организации надежной противовоздушной обороны кораблей в море и базах.

При нарушении морских сообщений противника подводные лодки в 1941 — 1943 гг. действовали, как правило, самостоятельно (одиночно). Впоследствии для нанесения ударов по конвоям противника на всем маршруте их следования подводные лодки стали использоваться в оперативном взаимодействии с авиацией и торпедными катерами. В ходе войны значительно возросла роль авиации в борьбе с морскими перевозками противника. Способы ее использования постоянно совершенствовались. От ударов небольшими группами она перешла к массированным ударам смешанными группами торпедоносцев, бомбардировщиков и штурмовиков численностью 50 и более самолетов. Глубина воздействия минно-торпедной и бомбардировочной авиации достигала 350 — 400 км.

Советские флоты и флотилии приобрели большой опыт в организации защиты морских сообщений. Когда переход транспортов в пункт назначения осуществлялся в составе конвоев или перевозки производились одиночно следовавшими транспортами, обеспечение бесперебойного функционирования [305] морских сообщений организовывалось главным образом в порядке повседневной боевой деятельности флота. Для обеспечения крупных перебросок войск и важных грузок в ряде случаев проводились специальные морские операции (на Северном флоте — по проводке конвоев и отдельных групп транспортов в Мурманск, Архангельск). В таких операциях обычно участвовали соединения надводных кораблей, крупные силы авиации, подводные лодки.

Значительное развитие получила тактика разнородных сил флота, прежде всего подводных лодок. От одиночных действий в пределах назначенных позиций подводные лодки перешли к крейсерству в ограниченных районах, а затем к групповым действиям в составе нависающих и подвижных завес. Они осуществляли также активные минные постановки на подходах к вражеским базам, высаживали разведывательно-диверсионные десанты, освоили приемы форсирования минных заграждений и противолодочных рубежей (позиций) противника; от стрельбы одиночными торпедами лодки перешли к залповой стрельбе.

В морской авиации стали применяться новые тактические приемы бомбометания, групповые атаки торпедоносцев с различных направлений, совместные удары торпедоносцев, бомбардировщиков и штурмовиков под прикрытием истребителей по конвоям противника. Тактика надводных кораблей обогатилась новыми способами артиллерийской поддержки высадки морских десантов и действий сухопутных войск на побережье, нанесения ударов торпедными катерами по конвоям противника, обороны конвоев и десантных отрядов от ударов авиации и подводных лодок врага, а также минных постановок и траления мин. Улучшилась организация взаимодействия между силами флота, повысилась эффективность боевого использования береговой артиллерии.

В целом боевая деятельность Военно-Морского Флота отличалась широким применением разнородных сил, высокой активностью и решительностью, четкостью взаимодействия с сухопутными войсками в интересах решения главных задач вооруженной борьбы на советско-германском фронте. От ударов советского ВМФ противник потерял на морских театрах сотни боевых кораблей и катеров, большое количество вспомогательных судов и транспортов.

В годы войны совершенствовалось искусство применения Войск ПВО страны. Ведя напряженные боевые действия против авиации врага, они обеспечивали защиту важнейших объектов глубокого тыла, крупных административно-политических и экономических центров, прикрытие от ударов с воздуха группировок войск, устойчивую работу всех видов коммуникаций в прифронтовой зоне. Наряду с выполнением основных задач соединения и объединения Войск противовоздушной обороны страны участвовали и оборонительных и наступательных операциях сухопутных войск.

Применение Войск ПВО страны характеризовалось массированием сил и средств путем создания группировок ПВО для защиты ключевых стратегических объектов, переходом от пунктовой (объектовой) противовоздушной обороны к зонально-объектовому принципу ПВО (когда централизованно управляемая группировка обороняла районы или зоны).

Система зонально-объектовой обороны и массированного применения средств ПВО наибольшее развитие получила в организации противовоздушной обороны Москвы, которая строилась по принципу круговой обороны с усилением наиболее опасных направлений. Она включала систему службы ВНОС (внешняя полоса — в 250 км от города), зону авиационного прикрытия (создаваемую частями истребительного авиакорпуса), зону зенитного артиллерийского огня (внешняя граница — в 30 — 35 км от [306]центра города) и зону аэростатного заграждения в центре города. Управление всеми силами и средствами ПВО осуществлялось централизованно. Децентрализованное управление частями и подразделениями допускалось только при внезапном появлении воздушного противника и при обороне объектов за границами города.

Для срыва воздушного нападения противника важное значение имело сосредоточение разнородных группировок войск противовоздушной обороны, использование их по единому замыслу, осуществление оперативных перегруппировок сил, организация взаимодействия между Войсками ПВО страны и силами ПВО других видов Вооруженных Сил. По содержанию и масштабам эти действия в своей совокупности носили оперативно-стратегический характер. Отражение массированных ударов фашистской авиации по важным центрам страны или крупным группировкам войск выливалось в ряд объединенных единым замыслом сражений и боев, которые велись объединениями и соединениями ПВО.

Для наращивания усилий противовоздушной обороны на ТВД в ходе стратегического наступления большое внимание уделялось маневру силами и средствами ПВО фронтов, флотов и Войск противовоздушной обороны страны в соответствии со складывавшейся наземной и воздушной обстановкой.

Планирование действий Войск ПВО страны в оперативном масштабе осуществлялось централизованно, а управление боевыми действиями при отражении налетов авиации противника передавалось командным инстанциям тактического звена, что обусловливалось скоротечностью боевых действий и ограниченным временем на принятие решений и ходе отражения ударов воздушного противника.

Была успешно решена проблема взаимодействия объединений и соединений Войск ПВО страны с объединениями Сухопутных войск, ВВС и ВМФ. Получили развитие принципы оперативного взаимодействия сил и средств ПВО различных видов Вооруженных Сил, действовавших в одном районе и решавших общие задачи. Особенно поучителен в этом отношении опыт противовоздушной обороны Ленинграда, Москвы и других важных центров. При согласовании действий объединений (соединении) Войск ПВО страны с объединениями других видов Вооруженных Сил разрабатывались конкретные планы (таблицы) взаимодействия, в которых определялись порядок взаимного оповещения о воздушной обстановке, районы (зоны) действий истребительной авиации и других средств ПВО соседей. Эффективному использованию сил и средств ПВО способствовало совершенствование тактических приемов борьбы с воздушным противником.

В целом активные действия сил ПВО снижали эффективность вражеских бомбардировок, а иногда вынуждали противника отказываться от нанесения ударов по важным объектам (например, при воздушных налетах на Москву и Ленинград в 1941 — 1942 гг.). Во время войны Войска ПВО страны уничтожили свыше 7 тыс. самолетов противника.

Опыт войны свидетельствует, что наиболее сложным для Войск ПВО являлся начальный период войны, когда для захвата стратегической инициативы противник использовал основную массу своих средств воздушного нападения. Для отражения такого нападения важное значение имело своевременное развертывание системы противовоздушной обороны и поддержание ее в постоянной боевой готовности, сокращение сроков приведения всех сил и органов управления к немедленным действиям в любых условиях обстановки. Как показывает опыт войны, против массированного применения противником средств воздушного нападения наиболее эффективными являются действия объединенных в одну систему сил ПВО, подчиненных единому замыслу и руководству. [307]

В годы войны повышение боевого мастерства командиров и штабов Советских Вооруженных Сил основывалось на глубоком и всестороннем изучении, обобщении и практическом использовании богатейшего боевого опыта, приобретенного в ходе сражений. Внедрению в практику фронтового опыта, новых приемов и способов боевого применения войск, вытекающих из требований и особенностей вооруженной борьбы с сильным противником, уделялось исключительно большое внимание. Уроки и выводы из боевой практики находили отражение в уставах и наставлениях, приказах и директивах по подготовке и ведению боевых действий. Разработка важнейших уставных и оперативных документов, а также материалов по обобщению опыта войны явилась большим вкладом в развитие теории и практики советского военного искусства{354}.

Военное искусство Советских Вооруженных Сил, боевой опыт, приобретенный ими в выдающихся по своему размаху и результатам операциях на советско-германском фронте, оказали всестороннее влияние на зарождение и развитие военного искусства армий народно-демократических стран, принимавших участие в вооруженной борьбе против фашистских оккупантов.

Развитие военного искусства стран народной демократии началось с первых же этапов зарождения и становления их армий. По согласованию с правительствами этих стран их войсковые формирования в годы войны действовали в оперативном подчинении советских фронтовых объединений. Фронтовые операции, в которых «месте с советскими войсками участвовали соединения и объединения польских, чехословацких, румынских, болгарских войск, планировало советское командование. Планы боевых действий армий народно-демократических стран разрабатывались их штабами на основе замыслов фронтовых операций{355}.

Становлению военного искусства армий народно-демократических государств были присущи как общие черты, так и национальные особенности, которые вытекали из экономического и политического уровня развития, военно-экономического положения каждой страны, состояния вооруженных сил и опыта, приобретенного в борьбе против фашистских захватчиков. Новые армии опирались на достижения советского военного искусства и творчески их использовали применительно к конкретным условиям, военно-технической оснащенности и организационной структуре вооруженных сил.

Способы подготовки и ведения армейских операций Войска Польского, а также боевых действий 1-го чехословацкого армейского корпуса незначительно отличались от способов, которые применялись в Советской [308] Армии. Это объясняется тем, что они имели идентичную или близкую к советским частям и соединениям организацию, были полностью оснащены советским вооружением, а большая часть офицерского состава прошла подготовку в военно-учебных заведениях СССР.

В ходе совместных боевых действий соединения и объединения Войска Польского получили опыт подготовки и ведения наступательных и оборонительных операций с использованием всех родов войск и с учетом особенностей своих армий. Поскольку каждая польская армия состояла из нескольких дивизий без корпусного звена, это требовало иного подхода к вопросам управления войсками, чем при корпусной организации. В наступательных операциях главный удар наносился, как правило, на одном направлении, а в операции по освобождению Варшавы — на двух. Участки прорыва, плотности сил и средств на главных направлениях в основном были такими же, как у соединений и объединений Советской Армии. На них сосредоточивалось в среднем 60 — 75 процентов пехоты, 70 — 100 процентов армейской артиллерии, танков, САУ, а также авиации. Польские армии наступали чаще всего в одноэшелонном построении с выделением в резерв одной дивизии.

В Берлинской операции 2-я польская армия получила опыт оборонительных действий: с помощью советских войск она отразила контрудар крупной группировки противника.

Соединения и части 1-го чехословацкого армейского корпуса в оборонительных и наступательных боях приобрели богатый боевой опыт, который был закреплен в уставах и положен в основу военного искусства чехословацкой армии. Вкладом в развитие военного искусства явилась умелая организация взаимодействия пехотных бригад этого корпуса с советской артиллерией и авиацией в Карпатско-Дуклинской операции. Высокое боевое мастерство показали соединения и части корпуса и в последующих боях за освобождение Чехословакии.

Оценивая исключительные заслуги Советской Армии и освобождении чехословацкого народа от фашистского гнета, Коммунистическая партия Чехословакии в Кошицкой программе (1945 г.) указывала на необходимость широкого использования в чехословацкой Народной армии опыта военного строительства СССР и военного искусства его Вооруженных Сил{356}.

Румынская армия приняла участие в боевых действиях против фашистской Германии на завершающем этапе войны. Совместные действия с Советской Армией сыграли большую роль в становлении и развитии ее военного искусства.

Военное искусство болгарской Народной армии зародилось в ходе отдельных операций, проведенных Народно-освободительной повстанческой армией, а также в совместных с Советской Армией боях против немецко-фашистских войск. Большой опыт болгарские войска получили в Белградской, Будапештской, Балатонской и Венской операциях Советской Армии. Этот опыт помог болгарским войскам успешно выполнить поставленные задачи в ряде наступательных и оборонительной армейских операциях. «Центральный Комитет Болгарской коммунистической партии, — отмечал министр народной обороны НРБ генерал армии Д. Джуров, — принял советскую военную доктрину, науку и военное искусство как основу в строительстве болгарской Народной армии»{357}.

В своеобразных условиях формировалось военное искусство Народно-освободительной армии Югославии. В отличие от других государств, [309] где, как правило, с самого начала создавались кадровые, регулярные армии, ПОЛЮ родилась из партизанских формирований в ходе национально-освободительной борьбы. В связи с этим ее военное искусство в первые годы войны впитало многообразные формы партизанской борьбы, а на завершающем этапе — опыт проведения крупных армейских наступательных операций.

Важное значение для развития военного искусства НОЛЮ имели ее действия совместно с войсками 3-го Украинского фронта и болгарской армией в Белградской операции. В ходе ее были освобождены восточные районы Югославии и столица страны Белград, созданы условия для организации сплошного фронта от Дравы до Адриатического моря, который сомкнулся с советско-германским фронтом. На этом этапе действия НОЛЮ по характеру приблизились к операциям кадровых армий. В марте — апреле 1945 г. югославская армия (имевшая к этому времени четыре армейских объединения) приобрела опыт подготовки и проведения фронтовой наступательной операции. Особенностью этих операций было тесное взаимодействие войск, наступавших с фронта, с соединениями, действовавшими во вражеском тылу.

В годы войны обогатилось военное искусство монгольской Народно-революционной армии. Участвуя в разгроме Квантунской армии, ее соединения в составе конно-механизированной группы Забайкальского фронта приобрели опыт ведения боевых действий в особых условиях — при преодолении перевалов Большого Хингана и безводных пустынь.

Зарождение оперативного искусства и тактики армий народно-демократических стран в годы второй мировой войны стало основой для дальнейшего развития их военной теории и практики. Широкое использование достижений советского военного искусства с учетом национальных особенностей каждой из этих армий способствовало повышению боевого мастерства командных кадров и укреплению боеспособности их вооруженных сил.

Таким образом, в годы войны советское военное искусство явилось важным фактором победы в борьбе с главными силами фашистского блока. Во время войны ни на один день не прекращалось противоборство в сфере военной мысли и воплощении разработанных военно-теоретических положений в практику вооруженной борьбы. В войне наиболее полно раскрылся передовой характер советской военной науки и военного искусства, их превосходство над военным искусством фашистской Германии и милитаристской Японии.

Выдающиеся операции Советских Вооруженных Сил стили примером творческого развития стратегии, оперативного искусства и тактики, показателем высокого мастерства полководцев и военачальников, боевого умения и массового героизма советских воинов.

Творческий характер советского военного искусства нашел выражение в активных и решительных действиях командиров и бойцов, в их инициативе, способности преодолевать трудности, находить новые пути и способы выполнения поставленных задач, применять неожиданные для противника приемы, умело использовать просчеты врага и навязывать ему свою волю. В этом заключалось принципиальное отличие советского военного искусства от военного искусства вермахта, в котором были воплощены наиболее агрессивные черты прусского милитаризма, считавшегося «эталоном» военного искусства капиталистического мира. Неоспоримые преимущества советской военной школы над теорией и практикой вермахта ярко проявились в результатах вооруженной борьбы.

Уроки войны свидетельствуют о большом значении боевого опыта, приобретенного на полях сражений. Несмотря на коренные изменения, происшедшие в послевоенный период в техническом оснащении Советских [310] Вооруженных Сил, опыт минувшей войны не утратил своего значения. Его глубокое изучение способствует расширению оперативно-тактического кругозора военных кадров, позволяет глубже познать закономерности развития теории и способов вооруженной борьбы. Боевой опыт учит творческому подходу к решению проблем стратегии, оперативного искусства и тактики, умению видеть ведущие тенденции is их развитии, всесторонне учитывать требования, предъявляемые современным состоянием военного дела.

2. Военное искусство капиталистических государств антигитлеровской коалиции

На развитие военного искусства США, Великобритании и Франции непосредственное влияние оказывали как военно-стратегические факторы, так и особенности политического, экономического, военно-технического характера и географическое положение каждого из этих государств. Вместе с тем в их военно-теоретических взглядах имелось много общего. Ото объясняется в первую очередь общностью классовых позиций правящих кругов США. Великобритании и Франции, приверженностью подавляющей части командного состава к опыту первой мировой войны, а также примерно одинаковым уровнем технической оснащенности их вооруженных сил.

В военных доктринах западных государств доминировала идея направить агрессию фашистской Германии против СССР. Выполнению этой политической установки, по мнению военных теоретиков и верховного командования Англии и Франции, наиболее полно соответствовало создание очагов военной напряженности вдали от границ Англии и Франции, особенно в Восточной Европе, чтобы добиться распыления сил вермахта и до минимума сократить потенциальные возможности Германии вести войну на Западе.

Поворот фашистской военной машины с востока на запад считался маловероятным. Но даже в том случае, если он произойдет, силы Германии, как полагали англо-французские военные круги, будут уже истощены. Они рассчитывали длительной позиционной обороной выиграть время для перестройки промышленности и лишь на завершающих этапах войны при благоприятных военно-политических условиях осуществить наступательные действия.

В связи с этим стратегическая оборона (обладавшая но опыту первой мировой войны якобы неоспоримым «превосходством» над наступлением) рассматривалась как основной вид стратегических действий на первом этапе войны в Европе. Сплошной позиционный фронт, опиравшийся на линию Мажино, считался непреодолимым. Фетишизация опыта первой мировой войны в сочетании с антисоветизмом и классовой ограниченностью не позволили военно-политическому руководству стран англо-французской коалиции вскрыть возможный характер будущей войны и на основе этого создать научно обоснованную военную доктрину. Все это привело к серьезным ошибкам в подготовке вооруженных сил к войне в целом, стратегическом развертывании сухопутных войск и авиации, способах борьбы с танковыми группировками противника, в использовании резервов.

Несмотря на провозглашение превосходства обороны над наступлением, англо-французская коалиция не имела четко выраженных взглядов на ведение оборонительных действий крупного масштаба с учетом развития новых средств борьбы. Такие вопросы, как заблаговременная подготовка оборонительных полос в глубине страны, создание крупных резервов для нанесения контрударов по группировкам противника и другие, не были [311] разработаны теоретически и не получили практического решения в ходе начавшейся войны.

Оборона союзников не выдержала массированных ударов немецких танковых соединений, авиации, действий воздушных десантов в первые же дни наступления фашистской Германии на Западе. В результате внезапных ударов по аэродромам фашистской авиации удалось в самом начале войны полностью захватить господство в воздухе и затем сосредоточить главные усилия против сухопутных войск в целях содействия быстрому продвижению своих танковых и моторизованных соединений. Первоначальным успехам вермахта способствовали ошибки англо-французского командования в стратегическом развертывании, заключавшиеся в равномерном распределении войск и особенно стратегических резервов по всему фронту. Сказались и крупные просчеты англо-французского командования в определении направления главного удара противника: прорыв его танковой группировки в самом слабом звене французской обороны (гористой местности Арденн, считавшейся труднодоступной для танков) явился для союзников полной неожиданностью.

Англо-французскому командованию не удалось восстановить прорванный фронт обороны. Не располагая танковыми и моторизованными соединениями, способными к быстрому маневру на угрожаемые направления, а также сильными резервами для нанесения мощных контрударов, оно не смогло ликвидировать прорыв высокоподвижных группировок противника, которые устремились к побережью Ла-Манша. Запоздалая попытка сформировать в ходе боевых действий несколько танковых дивизий и использовать их против наступавшей группировки вермахта не дала положительных результатов. Полностью подтвердилась недооценка значения массированного использования танков.

Несмотря на попытки не допустить продвижения противника в центральные районы Франции, англо-французское командование не смогло решить проблему создания нового стратегического фронта в глубине страны. Спешно создаваемая новая оборонительная полоса вдоль рек была плохо оборудована в инженерном отношении, имела недостаточные плотности противотанковых средств, слабую противовоздушную оборону. Не полностью укомплектованные войска имели одноэшелонное оперативное построение и не могли остановить противника, обладавшего большой ударной силой.

В целом неудачи англо-французских войск в кампании 1940 г. в значительной степени были следствием пассивности обороны. Несмотря на то что на территории Франции союзники превосходили противника в личном составе, численности дивизий, танков и артиллерии и имели примерно равное количество самолетов, они потерпели сокрушительное поражение.

Пассивный характер был свойствен военному искусству английской армии и при ведении оборонительных операций на «периферийных» театрах. Так, на североафриканском фронте (в районе Бир-Хакейма) в мае 1942 г. английские войска имели приблизительно равную с противником численность личного состава, артиллерии и авиации и более чем в два раза превосходили его в танках. Однако фашистские дивизия, воспользовавшись безынициативностью англичан и разрывами в их обороне, обошли сильно укрепленный район и нанесли им тяжелый урон.

Для военного искусства английских войск в первые годы войны наиболее характерны сдерживающие действия. При прорыве фронта или выходе противника во фланг и тыл они сразу же, если позволяла обстановка, отходили на значительное расстояние (например, от Бир-Хакейма к Эль-Аламейну — на (500 км). Упорное сопротивление они оказывали лишь на отдельных рубежах. При этом основные силы занимали главную полосу [312] обороны, которая строилась по системе опорных пунктов и узлов сопротивления. Резервы, предназначенные для нанесения контрударов, располагались, как правило, за главной полосой.

Недостаточность опыта ведения крупных оборонительных операций на континентальных театрах военных действий сказалась на действиях сухопутных войск Великобритании и США зимой 1944/45 г., когда вермахт предпринял наступление в районе Арденн. Удар противника вызвал замешательство в штабах союзников и поспешное отступление их войск. Прорвав оборону, ударные группировки немцев продвинулись на глубину до 100 км. Таким образом, и на заключительном этапе войны выявился невысокий уровень искусства союзных армий в ведении крупных оборонительных операций, в частности в организации разведки и подготовке резервов. Их войска были весьма чувствительны к внезапным атакам противника и обычно не выдерживали ударов в тактической зоне обороны. Более активное их сопротивление начиналось лишь в оперативной глубине. При этом большая роль отводилась авиации, которая наносила по противнику массированные удары. Широкий маневр силами применялся главным образом тогда, когда прорыв немецко-фашистских войск осуществлялся на узком участке фронта, а на других направлениях активных боевых действий не велось.

Стратегическое наступление вооруженных сил США и Англии в годы войны развертывалось на различных театрах военных действий. Чаще всего оно начиналось совместными операциями армии и флота с целью вторжения на континент или захвата стратегически важного островного района.

В Западной Европе стратегическое наступление началось Нормандской десантной операцией в июне 1944 г. Как и во всех других операциях, при ее подготовке главное внимание уделялось созданию подавляющего превосходства в силах и средствах, обеспечению господства в воздухе и на море, накоплению запасов материально-технических средств. Благодаря широкой системе маскировки, дезинформации и учету метеорологических условий союзникам удалось скрыть начало и в какой-то мере район высадки своих войск, что способствовало захвату плацдармов.