14 страница. Вооруженные силы каждого из воевавших государств посипи классовый характер, отражали их социальную структуру и политические цели

Вооруженные силы каждого из воевавших государств посипи классовый характер, отражали их социальную структуру и политические цели. Война показала, насколько важное значение имеют морально-политическая стойкость войск, их готовность на самоотверженный подвиг во имя справедливых целей борьбы. Неизмеримое морально-политическое превосходство Советских Вооруженных Сил над армиями капиталистического мира являлось важнейшим фактором их боевой мощи.

Как в годы войны, так и в послевоенный период характер и направленность военного строительства всецело определялись и определяются целями политики различных государств. Империалистические государства делают ставку на ядерное и ракетное оружие как основное средство развязывания агрессивной войны против сил мира и социализма. СССР, укрепляя свою обороноспособность, создал ракетно-ядерное оружие в ответ на угрозу со стороны империалистических сил.

Военное могущество Советского Союза и других стран социалистического содружества основывается на преимуществах передового общественного строя, на прочном фундаменте их экономической мощи, выдающихся успехах науки и техники, идейной, морально-политической, социальной и интернациональной сплоченности общества, на неразрывном единстве армии и народа. С ростом агрессивности империализма, в условиях обострения международной напряженности постоянная высокая боеспособность и боеготовность Советской Армии и Флота обеспечиваются совершенной военной техникой, зрелостью военной науки и военного искусства, высоким профессиональным мастерством и морально-боевыми качествами личного состава его беспредельной преданностью делу Коммунистической партии.

Единство материальных и духовных факторов боевой мощи Советских Вооруженных Сил — залог их постоянной готовности к защите социалистических завоеваний. «Прочный сплав высокой технической оснащенности, воинского мастерства и несокрушимого морального духа, — отмечалось в Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии, — таков боевой потенциал Советских Вооруженных Сил. Теперь в рядах защитников Родины стоят уже сыновья и внуки героев Великой Отечественной войны. Они не прошли суровых испытаний, выпавших на долю их отцов и дедов. Но они верны героическим традициям нашей армии, нашего народа»{342}.

Творческое использование опыта войны с учетом коренных изменений, вызванных военно-техническим прогрессом, является одним из важных факторов совершенствования военной организации, техники и оружия, форм и методов подготовки вооруженных сил стран социалистического содружества. Богатейший опыт Советских Вооруженных Сил в органическом сочетании с современными изменениями в военном деле служит укреплению обороноспособности Советского государства и братских стран социализма. [277]

Глава тринадцатая.Военное искусство во второй мировой войне

1. Развитие советского военного искусства

Вооруженные Силы СССР провели в 1941 — 1945 гг. более 50 операций групп фронтов, около 250 фронтовых операций, тысячи сражений и

боев, в ходе которых военная теория и практика обогатились выдающимися образцами стратегии, оперативного искусства и тактики. Большинство операций отличалось оригинальностью замысла, высоким мастерством командного, политического и всего личного состава, большой эффективностью ударов по врагу.

В теории и практике советского военного искусства нашли выражение преимущества общественного строя и военной организации социалистического государства, творческий характер его военной науки.

В развитии военного искусства в годы войны проявились следующие характерные черты.

Во-первых, глубокая научность и партийность. Разработка и совершенствование форм и способов военных действий осуществлялись на основе научной, марксистско-ленинской методологии, которая вооружала военные кадры знанием законов и закономерностей вооруженной борьбы, позволяла вскрывать новые явления и ведущие тенденции в развитии всех областей военного дела.

Во-вторых, тесная связь теории с практикой. Опыт вооруженной борьбы, ход и итоги боев и сражений с сильным противником являлись критерием правильности военно-теоретических положений и в то же время основой для совершенствования способов ведения военных действий, повышения их эффективности, разработки новых приемов, в наибольшей степени отвечавших требованиям вооруженной борьбы. Основываясь на принципе неразрывного единства теории и практики, советская военно-теоретическая мысль поднималась на новые ступени в научном анализе военных явлений и обогащалась выводами и практическими рекомендациями, которые воплощались в уставах, наставлениях, руководствах по различным видам боевой деятельности войск.

В-третьих, зависимость развития военного искусства от уровня технической оснащенности войск и морально-боевых качеств личного состава. Изменения материально-технической базы Вооруженных Сил, расширение арсенала боевых средств и улучшение их тактико-технических свойств открывали перед стратегией, оперативным искусством и тактикой большие возможности по разработке и внедрению в практику новых способов ведения военных действий совершенствованию организационной структуры, [278] оперативного и боевого использования видов Вооруженных Сил. Зависимость военного искусства от морального духа войск нашла выражение в их самоотверженной борьбе с врагом, в выполнении боевых задач в самой сложной обстановке. Моральное превосходство советских войск над войсками вермахта в решающей степени способствовало неудержимому порыву в наступлении и активности в обороне, наиболее эффективному использованию оружия.

В-четвертых, всесторонний учет всей совокупности факторов, обусловливающих боеспособность войск обеих сторон, при оценке соотношения сил в каждой операции. Умением реально и объективно оценивать свои силы и возможности, сильные и слабые стороны противника определялось превосходство советского военного искусства над искусством вермахта.

В-пятых, творческий характер советского военного искусства, выражавшийся в постоянном развитии форм и способов военных действий, в умелом выборе их в соответствии с конкретной обстановкой, в решительном отказе от догматизма, устоявшихся теоретических положений в случае их несоответствия изменившимся условиям и требованиям вооруженной борьбы. В отличие от шаблонного применения уставных положений и мелочной регламентации воинских норм, свойственных вермахту, советскому военному искусству были присущи всесторонний анализ обстановки, глубокое научное предвидение, умелое применение основных принципов ведения военных действий с учетом накопленного боевого опыта. Принципы военного искусства рассматривались советским командованием не изолированно один от другого, а в органической взаимосвязи, с учетом конкретной обстановки в каждом бою и операции. Творческий характер советского военного искусства нашел яркое выражение в смелости и гибкости оперативно-тактического мышления командиров, их инициативных действиях на поле боя, внедрении новых достижений военной теории в боевую практику войск и штабов.

В зависимости от военно-политической обстановки, изменения технической базы вооруженных сил и других факторов на первый план выдвигались различные виды военных действий, вырабатывались новые, более эффективные формы и способы наступления и обороны. Все это нашло воплощение в развитии советской военной стратегии, оперативного искусства и тактики.

Советская военная стратегия базировалась на всестороннем учете законов войны, объективных и субъективных факторов, решающих ход и исход вооруженной борьбы. Она соответствовала политике Коммунистической партии, отличалась целеустремленностью, глубоким научным предвидением, решительностью целей и замыслов, гибкостью в выборе видов, форм и способов стратегических действий, умелым использованием всех возможностей для достижения победы.

В предвоенные годы советская военная доктрина в основном правильно определяла характерные черты надвигавшейся мировой войны. Считалось, что война между Советским государством и коалицией империалистических стран примет ожесточенный классовый характер, цели ее будут решительными и бескомпромиссными, для ее победоносного завершения потребуется предельное напряжение всех материальных и духовных сил государства.

Осуществляя подготовку страны к отпору империалистической агрессии, советское военно-политическое руководство полностью учитывало, что против Советских Вооруженных Сил будет действовать сильный противник, вооруженный всеми новейшими средствами ведения вооруженной борьбы. Война с самого начала примет форму решительного столкновения крупных войсковых масс, оснащенных танками, самолетами, автоматическим стрелковым и артиллерийским вооружением. Их [279] массовое применение придаст боевым действиям высокоманевренный характер, большой пространственный размах но фронту и глубине{343}.

Основным видом военных действий признавалось стратегическое наступление, а основным способом стратегических действий — глубокие фронтальные удары на решающем направлении в целях рассечения или дробления стратегического фронта и уничтожения по частям разобщенных группировок противника. Предусматривались также операции на окружение крупных вражеских сил.

Стратегическая оборона рассматривалась как правомерный, но временный, вынужденный вид военных действий, который Советские Вооруженные Силы могут применять при невыгодной военно-политической обстановке и неблагоприятном соотношении сил в ходе наступательных действий.

Советское военное искусство исходило из того, что победа в войне достигается совместными усилиями всех видов Вооруженных Сил и родов войск при тесном их взаимодействии. Особое внимание обращалось на умелое использование их боевых возможностей. При этом основная роль отводилась Сухопутным войскам, поскольку главные задачи вооруженной борьбы должны были решаться на континентальных театрах военных действий{344}. В отличие от немецко-фашистской доктрины советская военная доктрина признавала огромную роль стратегических резервов, что вытекало из реальной оценки потенциальных возможностей вероятных противников и неизбежности длительной войны.

Война подтвердила правильность многих положений довоенной теории. Однако некоторые вопросы были разработаны недостаточно полно, а отдельные положения оказались ошибочными. Правильно признавалось, например, что в результате внезапного удара заранее отмобилизованных высокоподвижных группировок противника ужо в начальный период войны военные действия могут охватить пространства на глубину до 400 — 600 км. В этих условиях войска прикрытия окажутся в тяжелом положении, мобилизация войск и их развертывание в приграничных районах будут затруднены{345}. Вместе с тем проблемы начального периода войны, мобилизационного развертывания Вооруженных Сил и приведения приграничных округов в полную боевую готовность не были до конца разработаны и не получили своевременного отражения в документах, определявших подготовку войск. Это оказало отрицательное влияние на развертывание Советских Вооруженных Сил при отражении агрессии и явилось одной из причин неудачного исхода первых операций в войне с гитлеровской Германией.

Достигнутое агрессором упреждение в развертывании своих ударных группировок, создание им подавляющего превосходства в силах на избранных направлениях при чрезмерной растянутости в глубину группировки Советских Вооруженных Сил позволили фашистской армии нанести сильный первоначальный удар, захватить инициативу и атаковать войска советских приграничных военных округов по частям, по мере подхода их из глубины. Такое положение вынудило войска Советской Армии вести тяжелые оборонительные сражения, чтобы остановить врага и выиграть время для изменения соотношения сил.

Уроки начального периода минувшей войны требуют постоянного поддержания высокой готовности Вооруженных Сил к отражению внезапного [280] нападения агрессора. В современных условиях проблема внезапности приобретает особую остроту. В случае развязывания войны империалистами на организацию ответных действий останется очень мало времени. Это значит, что для отражения вероломного удара агрессора Вооруженные Силы в любой момент должны быть готовы выполнить поставленные перед ними задачи.

В предвоенной теории недостаточное внимание уделялось разработке вопросов стратегической обороны, хотя она и признавалась правомерным видом военных действий. Считалось, что оборонительные действия найдут применение лишь в оперативно-тактическом масштабе. Между тем Советской Армии в ходе сражений 1941 — 1942 гг. пришлось длительное время вести активную оборону в стратегическом масштабе.

Война внесла много нового в развитие теории и практики подготовки и ведения стратегического наступления и стратегической обороны. По продолжительности, масштабам и привлекаемым силам стратегическое наступление Советских Вооруженных Сил заняло главное место в вооруженной борьбе. Из девяти проведенных кампаний семь были наступательными. По времени они составили более 70 процентов всей продолжительности военных действий на советско-германском и советско-японском фронтах.

Стратегическое наступление включало систему одновременных и последовательных стратегических операций, проводимых по единому замыслу группой фронтов совместно с объединениями ВВС и Войск ПВО (а на приморских направлениях — и с силами флота) для достижения важных военно-политических целей.

В большинстве стратегических наступательных операций участвовали руководимые Ставкой ВГК партизанские формирования, действовавшие в тылу противника.

Стратегическое наступление отличалось возрастающим размахом, умелым выбором направления главного удара, искусным массированием сил и средств, применением соответствующих обстановке способов разгрома противника, высокой результативностью. Эти черты были присущи и контрнаступлению, проводимому Советской Армией в ходе войны.

Крупным достижением советской военной стратегии явилось осуществление контрнаступления с последующим перерастанием его в общее наступление, проводившееся в крайне сложных условиях. Под Москвой, например, противник превосходил советские войска в численности личного состава, тапках и артиллерии. Под Сталинградом контрнаступление началось фактически при равенстве сил в личном составе и авиации. И только в контрнаступлении под Курском советские войска имели превосходство над противником.

Советской военной стратегией были успешно решены такие проблемы, как умелая подготовка и правильный выбор времени перехода в контрнаступление, скрытное создание ударных группировок и стратегических резервов, своевременный ввод их в сражение, достижение стратегической внезапности, завоевание господства в воздухе.

В ходе войны были всесторонне разработаны способы использования в контрнаступлении крупных сил (от трех до пяти фронтов). Общий фронт наступления их достигал 1 тыс. км. Успех контрнаступления существенно изменял обстановку не только на данном стратегическом направлении, но и на всем советско-германском фронте. Этим создавались условия для перерастания контрнаступления в общее стратегическое наступление. Особенно показательно в этом отношении стратегическое наступление, развернувшееся в летней кампании 1943 г. На ряде участков фронта оно началось еще до окончания контрнаступления под Курском, а на большинстве направлений — вслед за ним. [281]

С ростом мощи Советских Вооруженных Сил и накоплением боевого опыта искусство подготовки и проведения стратегического наступления совершенствовалось, возрастал его размах. Если в 1941 — 1943 гг. оно охватывало почти половину общей протяженности стратегического фронта, то в кампаниях 1944 — 1945 гг. в Европе наступление последовательно или одновременно велось уже на всем советско-германском фронте. Глубина продвижения войск в наступательных кампаниях значительно увеличилась (таблица 18). Этому способствовали изменение общего соотношения сил в пользу Советской Армии, возрастание ударной и огневой мощи войск, прочное удержание стратегической инициативы, повышение уровня стратегического руководства.

Неуклонно возрастала результативность стратегического наступления. В большинстве случаев сокрушительному разгрому подвергались крупные группировки противника. Так, зимой 1942/43 г. было разгромлено все южное крыло немецко-фашистских войск в составе групп армий «А», «Б» и «Дон». Еще более решительные результаты были достигнуты летом и осенью 1944 г., когда разгрому подверглись основные стратегические группировки врага — группы армий «Север», «Центр», «Северная Украина» и «Южная Украина».

Советская военная стратегия успешно решила проблему выбора направления главного удара в наступлении. Он наносился, как правило, там, где нужно было добиться наибольших военно-политических результатов. При этом большое внимание уделялось учету всей совокупности политических, экономических, географических и особенно военных факторов. Так, в летне-осенней кампании 1943 г. и зимне-весенней кампании 1944 г. нанесением главного удара на юго-западном направлении достигался разгром наиболее крупных группировок противника и освобождение важных экономических районов. Создавались также предпосылки для последующего вывода из войны Румынии и Болгарии. Главный удар на западном стратегическом направлении летом 1944 г. и зимой 1945 г. обеспечивал развитие наступления там, где можно было кратчайшим путем выйти к жизненно важным районам Германии. Сокрушение главной группировки вермахта на этом направлении создавало благоприятные условия для быстрейшего разгрома фашистской Германии.

Дальнейшее развитие получил принцип массирования сил и средств на главных направлениях. Советское командование овладело искусством сосредоточения усилий на этих направлениях прежде всего за счет маневра, обеспечивавшего решающее превосходство над противником и благоприятные условия для стремительного развития наступления на большую глубину. Например, в стратегическом наступлении Советских Вооруженных Сил летом 1944 г. на фронте, составлявшем 37 процентов его общей протяженности, сосредоточивалось более 50 процентов личного состава, 53 процента орудий и минометов, около 56 процентов самолетов, свыше 58 процентов танков и САУ. Высокая степень массирования сил позволяла наносить мощные первоначальные удары, в короткий срок взламывать глубоко эшелонированную оборону крага, развивать наступление в высоких темпах.

Опыт войны показал, что решить крупную военно-политическую задачу на стратегическом направлении или театре военных действий силами одного фронта было весьма трудно. В ходе войны была разработана и успешно применена новая форма стратегических действий — стратегическая операция группы фронтов. Практическое решение этой важнейшей проблемы использования вооруженных сил явилось крупным достижением советского военного искусства.

Уже в контрнаступлении под Москвой принимали участие три фронта. После разгрома врага под Сталинградом и Курском последовательные [282] и одновременные наступательные операции групп фронтов заняли прочное место в советском военном искусстве. Они осуществлялись на важнейших стратегических направлениях и характеризовались решительностью целей, большим пространственным размахом, динамичностью боевых действий, достижением крупных стратегических и военно-политических результатов. Некоторые из них развертывались на фронте свыше 1000 км и проводились на глубину 500 км и более, а Маньчжурская операция — до 800 км. К таким операциям привлекались, как правило, 100 — 200 дивизий, 20 — 40 тыс. орудий и минометов, 3 — 6 тыс. танков, 2 — 7,5 тыс. самолетов.

Таблица 18. Масштабы стратегического наступления Советских Вооруженных Сил{346}

{~1} Данные к началу битвы под Курском.

Наибольшим размахом отличались Сталинградская, Белорусская, Ясско-Кишиневская, Прибалтийская, Висло-Одерская, Берлинская, Маньчжурская и другие операции (таблица 19). Во многих из них разгрому подвергались крупные группировки войск противника, уничтожалось огромное количество военной техники, освобождались значительные территории, сотни городов и населенных пунктов. Так, в ходе контрнаступления под Сталинградом было разгромлено около 50 вражеских дивизий, в Белорусской операции — 68, Висло-Одерской — 60, Берлинской — более 90. В результате каждой стратегической операции существенно изменялась обстановка на советско-германском фронте. Победа под Курском сорвала планы противника на летнюю кампанию 1943 г. и предопределила завершение коренного перелома в войне; успешное проведение Ясско-Кишиневской операции изменило обстановку на всем южном крыле [284] советско-германского фронта и сыграло решающую роль в выходе Румынии и Болгарии из фашистского блока и объявлении ими войны Германии; после разгрома противника в Будапештской операции была выведена из войны Венгрия; Пражская операция завершилась освобождением Чехословакии. Результаты Берлинской и Маньчжурской операций оказали решающее влияние на конечный исход вооруженной борьбы против фашистско-милитаристского блока.

Таблица 20. Основные показатели крупнейших стратегических наступательных операций Советских Вооруженных Сил{347}

В подготовке и осуществлении стратегического наступления наиболее ярко проявился творческий характер советского военного искусства. Каждая новая стратегическая операция отличалась от предшествовавшей своим замыслом, способом разгрома противника, формой маневра. В зависимости от соотношения сил на советско-германском фронте, замысла советского Верховного Главнокомандования, складывавшейся политической, экономической и военной обстановки стратегическое наступление проводилось путем последовательных или одновременных стратегических операций. В свою очередь при нанесении последовательных ударов по врагу осуществлялись последовательные операции но фронту и последовательные операции по глубине.

Так, для летне-осенней кампании 1943 г. были наиболее характерны последовательные операции по глубине. Это способствовало быстрейшему изгнанию врага с оккупированной территории, освобождению важных экономических районов, лишало противника возможности занять новые оборонительные рубежи в глубине. Одним из наиболее поучительных примеров таких операций являлся разгром противника при его отходе к реке Днепр во второй половине сентября 1943 г. Характерным для наступательных действий Советской Армии было то, что они велись без значительных временных пауз. Планирование и подготовка последующих операций проводились в ходе предыдущих. При таком способе противник не успевал восстанавливать свой фронт обороны.

По-иному протекало стратегическое наступление летом и осенью 1944 г. Оно представляло собой стратегические операции, последовательно проводимые на разных направлениях. При этом операции на новых направлениях обычно начинались еще в ходе продолжения наступления советских войск там, где оно осуществлялось ранее. В этих операциях Советская Армия достигла крупных стратегических результатов. Разгрому подверглись группировки противника и Белоруссии, Прибалтике, под Львовой, Яссами и Кишиневом. Это привело к освобождению значительной части советской территории от врага и раскололо весь стратегический фронт обороны немецко-фашистских войск.

Стратегическое наступление в виде последовательных операций по фронту позволяло своевременно создавать на избранных направлениях мощные ударные группировки, добиваться превосходства над противником и громить его по частям. Подобные действия советских войск ставили противника в очень трудное положение. С нанесением очередного удара советскими войсками ему приходилось срочно перебрасывать силы на повое направление, оголяя большие участки фронта. А это в свою очередь создавало благоприятные предпосылки для наступления на других участках фронта. Таи, неожиданный мощный удар советских войск в Белоруссии летом 1944 г. вынудил немецко-фашистское командование спешно перегруппировать на это направление силы с Украины, из Прибалтики, Молдавии и других районов. Но вскоре последовали удары советских войск в Прибалтике и западных областях Украины, откуда противник только что перебросил значительную часть войск.

Таким образом, подготовка и осуществление последовательных операций на различных направлениях, приводивших к постепенному охвату наступательными действиями всего стратегического фронта явились [285] одной из сложных проблем, успешно решенных советской военной стратегией. По-новому, творчески была решена и не менее важная проблема подготовки и проведения одновременных стратегических операций на этом фронте в кампании 1945 г. в Европе.

Как показал опыт войны, большое значение для успеха стратегических операций имел правильный выбор способа разгрома противника. Наиболее рациональный способ каждый раз определялся в зависимости от целей операции, соотношения сил, группировки войск противника и начертания линии фронта.