Обстановка после коренного перелома в войне. Тегеранская конференция 45 страница

Оккупация ухудшила и без того тяжелое положение трудящихся. Кроме официальных воинских реквизиций стало широко применяться насильственное изъятие сельскохозяйственной продукции у населения на местах и отправка ее в Германию. В стране открыто хозяйничали представители германских монополий{1323}. Все это усилило недовольство широких слоев населения политикой правительства, которое подписало в начале мая кабальный договор с Германией. Антифашистская борьба народа, подрывавшая позиции нацистов и внутренней реакции, продолжала расти. Руководители рейха вынуждены были признать, что и после оккупации Венгрии радикальных перемен в ней не произошло, «враждебные настроения там не изжиты» и «опасность со стороны Венгрии продолжает оставаться»{1324}.

Во внешней политике фашистской Германии большое место занимал вопрос об удержании в блоке Румынии. Имея значительные по численности вооруженные силы, она могла еще оказать существенную помощь [454] в стабилизации обороны на восточном фронте, а также поставлять необходимое горючее. Зная о сложности внутреннего положения в стране, о нарастании антивоенных настроений в народе, об усилении оппозиции клике Антонеску со стороны буржуазно-помещичьих кругов, нацисты не исключали возможности выхода Румынии из войны. На такой случай ОКВ в конце января 1944 г. разработало план оккупации Румынии германскими, венгерскими и болгарскими войсками{1325}.

Правительство Румынии, изыскивая пути заключения сепаратного мира с Англией и США, не ослабляло, однако, военно-политического сотрудничества с Германией. 9 февраля состоялось подписание германо-румынского соглашения о порядке размещения и снабжения германских войск на территории Румынии. Последняя обязывалась содержать 100-тысячную армию рейха, увеличить отправку зерна для Германии, которая обещала взамен расширить военные поставки Румынии{1326}.

В конце февраля в Зальцбурге состоялась встреча Гитлера с Антонеску. Фюреру нужно было убедиться в надежности союзника. Он много говорил о «предательстве» Италии, внушал мысль о неприступности германских позиций в Западной Европе и обещал сделать все возможное, чтобы удержать Крым. Согласившись с доводами Гитлера, Антонеску создал у последнего впечатление о полной надежности Румынии. План ее оккупации был отменен.

Когда же Германии стало известно о переговорах Штирбея в Каире с державами антифашистской коалиции, она потребовала объяснений по этому поводу. Правительство Румынии ответило, что миссия отправлена по инициативе «оппозиции». 23 — 24 марта произошла новая встреча двух диктаторов. Обсуждались главным образом мероприятия по укреплению восточного фронта. Антонеску предложил эвакуировать венгерские войска из Северной Трансильвании, так как они угрожали тылу румын. Гитлер понимал, что за этим кроется желание решить в пользу Румынии ее территориальные споры с Венгрией. Поэтому, опасаясь осложнений между союзниками, он отклонил просьбу Антонеску и объявил спорную территорию оперативной зоной верховного командования вермахта. Вместе с тем германская сторона высказала ряд критических замечаний по поводу политики Венгрии и дала тайное обещание о пересмотре в будущем решений венского «арбитража»{1327}.

Стремясь удержать Румынию, фашистские руководители не скупились на обещания, утверждая, что группа армий «Юг» сумеет остановить наступление советских войск далеко от румынских границ. Риббентроп в начале апреля заявил, что немецкая армия будет защищать румынскую землю, как свою родину. В конце весны, когда положение Румынии на фронте ухудшилось, в Бухарест был направлен опытный германский дипломат К. Клодиус с заданием строго наблюдать за действиями правительства, не допуская у него каких-либо колебаний{1328}.

Как видно, вопреки воле народа и общенациональным интересам правительство Румынии не пошло по пути выхода из войны, хотя наступление Советской Армии создало благоприятные для этого условия. Узкоклассовые эгоистические интересы клики Антонеску толкали ее на сохранение военно-политического союза с гитлеровской Германией. [455]

На позициях сотрудничества с нацистами продолжало оставаться болгарское монархофашистское правительство. Прогерманский внешнеполитический курс во многом определялся его полной зависимостью от Германии. После смерти в конце августа 1943 г. царя Бориса — убежденного германофила — в стране еще более углубился политический кризис, усилилось соперничество между отдельными группами правящей верхушки. В эту борьбу бесцеремонным образом вмешались германские представители в Софии. Они навязали в регентский совет верных слуг гитлеровской Германии — князя Кирилла, премьер-министра Б. Филова и военного министра Н. Михова. Под их давлением был назначен и новый премьер-министр Д. Божилов, а также сформированы руководящие органы власти.

Поставив во главе Болгарии своих сторонников, Германия потребовала от нее увеличить помощь в ведении войны, в частности в экономической сфере. В конце 1943 г. Берлин настаивал на усилении борьбы против партизан и выделении 12 дивизий для отправки на восточный фронт{1329}. Правительство Болгарии организовало большое наступление против партизанских сил и увеличило расходы на содержание находившихся в стране немецко-фашистских войск. В Германию ежедневно отправлялись 8 — 10 железнодорожных составов с сырьем и продовольствием{1330}. Командование вермахта использовало болгарскую территорию в интересах ведения войны против СССР.

Видя неустойчивость внутри- и внешнеполитической обстановки Болгарии и определенные колебания правительства, гитлеровцы приняли предупредительные меры. 16 — 17 марта 1944 г. Гитлер провел переговоры в Зальцбурге с болгарскими регентами. Представив положение на фронтах в самом благоприятном свете, он подверг критике Финляндию за ее вступление в переговоры о перемирии и подчеркнул, что борьба идет «не на жизнь, а на смерть» и «никакие компромиссы невозможны». Этими словами фюрер определил главную цель для болгарских правителей — «борьба до победного конца»{1331}.

Болгарские власти не намеревались разрывать союз с нацистами. Они надеялись на обострение разногласий в антифашистской коалиции и возможность заключения сепаратного мира Германией с США и Англией. На проходившем в марте — апреле неофициальном обсуждении правящей верхушкой внешней политики Филов так определял курс правительства: «События не будут развиваться слишком быстро», а поэтому задача должна заключаться в том, чтобы «выиграть время» с учетом «возможных будущих осложнений в отношениях среди союзников»{1332}.

Усиливая согласно требованиям Германии свои войска в Северной Добрудже, на границе с Румынией и Турцией, правительство Болгарии осуществило весной новые мобилизационные мероприятия. Тем не менее ухудшение обстановки на советско-германском фронте и бомбардировки болгарской территории англо-американской авиацией вызывали в Германии опасение возможных изменений в позиции Болгарии{1333}. Но поскольку ее правительство продолжало проводить верноподданнический курс, ОКБ еще рассчитывало на Болгарию как на «щит» против возможных действий союзников через Турцию на Балканы, надеялось на [456] дальнейшую помощь болгарской армии в борьбе с национально-освободительным движением в Югославии{1334}.

Однако положение правящей группы, верно служившей гитлеровцам, становилось все более шатким. Правительство не имело поддержки народа, усилившего национально-освободительную борьбу. Обострились противоречия между отдельными группами в правящих классах. Приближение Советской Армии к границам Болгарии привело к новому правительственному кризису. После того как СССР в ноте от 18 мая предупредил о невозможности сохранения отношений с Болгарией, если не будут удовлетворены предложения об открытии советских консульств в стране, правительство Божилова подало в отставку{1335}.

Таким образом, на данном этапе войны нацистскому руководству Германии мерами дипломатического нажима, грубого вмешательства во внутренние дела стран-сателлитов и прямого военного насилия удалось сохранить фашистский блок. Хотя правящие круги Финляндии, Венгрии, Румынии и Болгарии уже мало надеялись на победу рейха, они все еще продолжали военно-политическое сотрудничество с ним. Но центробежные тенденции в политике сателлитов уменьшили доверие к ним со стороны Германии, обострили противоречия внутри блока, усилили кризис внешнеполитического курса правящих классов.

Немалое место в деятельности гитлеровской верхушки занимали попытки настроить Англию и США против СССР. 30 января Гитлер, запугивая британское правительство «опасностью с Востока», заявил, что Англия доигрывает свою роль на континенте, где в случае победы союзников будет господствовать «большевистский колосс», и что это окажет большое влияние на внутриполитическую жизнь европейских государств. В апреле те же мысли повторял Риббентроп{1336}. Строились расчеты на создание предпосылок для сепаратных переговоров с западными державами на антисоветской основе. Участились конфиденциальные встречи гитлеровских дипломатов с представителями США и Англии в Испании, Швейцарии и Ватикане. В частности, германский посол в Ватикане Э. Вейцзекер вел переговоры с послами западных держав{1337}. «Фашистские заправилы предпринимают отчаянные попытки внести разлад в лагерь антигитлеровской коалиции и тем самым затянуть войну, — отмечал в феврале 1944 г. И. В. Сталин. — Гитлеровские дипломаты носятся из одной нейтральной страны в другую, стремятся завязать связи с прогитлеровскими элементами, намекая на возможность сепаратного мира то с нашим государством, то с нашими союзниками. Все эти уловки гитлеровцев обречены на провал...»{1338}

Разумеется, сами факты конфиденциальных встреч свидетельствовали о наличии в союзных с СССР странах сторонников сепаратного мира. На их поддержку надеялись и представители правого крыла германских заговорщиков, чтобы после ликвидации Гитлера прекратить сопротивление на Западе и заключить мир с западными державами. Но правительства Англии и США, трезво оценив дипломатические ходы гитлеровцев, не пошли на сепаратные переговоры с Германией.

Об углублении кризиса внешней политики фашистской Германии свидетельствовал и необратимый процесс ее дальнейшей внешнеполитической изоляции. Усилия германской дипломатии любыми способами укрепить [457] свое влияние и сохранить позиции в нейтральных и не участвовавших в войне странах не дали результатов. Наоборот, все больше государств порывало отношения с Германией. Признавая принципы Объединенных наций, борющихся с фашизмом и агрессией, 26 января объявила войну Германии Либерия. Существенно ослабли германские позиции в странах Южной Америки. Под давлением общественного мнения в январе разорвало дипломатические отношения с державами оси правительство Аргентины. Другие южноамериканские государства, находившиеся в состоянии войны или прекратившие отношения с державами агрессивного блока, усилили борьбу с нацистским шпионажем. Так, по решению правительства Колумбии в начале года были интернированы подданные стран оси, деятельность которых вызывала подозрения, и закрыты германские «культурные» и «спортивные» общества. Парламент Сальвадора принял закон о конфискации собственности граждан стран оси.

Наблюдалось заметное ослабление позиций Германии в нейтральных странах Европы и Азии. Хотя до разрыва дело еще не дошло, гитлеровское руководство было серьезно обеспокоено таким положением. Турция, оставаясь на позициях антисоветизма, сближалась с США и Англией. Она продолжала вынашивать идею примирения Германии с западными союзниками с целью создания блока империалистических держав против СССР. Уволив в отставку в начале года ярого германофила начальника генерального штаба маршала Ф. Чакмака, турецкие правящие круги одновременно избегали проводить антигитлеровскую внешнюю политику, хотя к этому их призывала англо-американская дипломатия{1339}. Германское правительство и ОКБ были удовлетворены позицией Турции и считали, что оттуда опасность рейху не грозит{1340}. Но после поражения в Крыму они стали серьезно опасаться внешнеполитической переориентации этой страны{1341}. Однако Турция не спешила отменить поставки сырья в Германию. В течение первых четырех месяцев 1944 г. туда регулярно поступал хром. Намечалось прекратить его вывоз в рейх с 21 апреля, но германскому послу Ф. Папену удалось добиться отсрочки до 1 мая{1342}.

Швеция все более сближалась со странами антифашистской коалиции. Вместе с тем шведское правительство избегало разрыва с Германией, утверждая, что его политика нейтралитета остается неизменной. Требование США и Англии прекратить экономические связи с рейхом было признано неприемлемым, поскольку, как заявила шведская сторона, эта торговля носила взаимовыгодный характер. Тем не менее по германо-шведскому торговому соглашению от 10 января объем товарооборота был снижен, шведские поставки сокращались, хотя машины, железная руда и лесоматериалы продолжали еще вывозиться в Германию{1343}. Надежды германской стороны убедить шведов увеличить ввоз в Германию каменного угля, кокса и других материалов и товаров не оправдались{1344}. Швеция отменила курсирование через страну немецких почтовых вагонов, а также курьерское воздушное сообщение между Финляндией и Норвегией. [458]

Франкистская Испания и салазаровская Португалия, декларировавшие свой нейтралитет, также шли на сближение с Англией и США, хотя и не порывали связи с Германией. Испанский вольфрам, продовольствие продолжали, питать экономику рейха, немецкие подводные лодки пользовались портами Испании. В Танжере германский посланник занимался шпионажем. Франко просил у Германии оружия, но она не могла его дать из-за огромных потерь на фронте. Это послужило одной из причин охлаждения германо-испанских отношений{1345}.

Таким образом, фашистская Германия не добилась укрепления своих международных позиций. Ни одну из задач, которые стояли перед гитлеровской дипломатией, — укрепить блок фашистских европейских государств, улучшить позиции Германии в нейтральных странах, внести разлад в антигитлеровскую коалицию — ей решить не удалось. Угроза полной внешнеполитической изоляции нависла над рейхом.

Неудачи Германии на международной арене, а также поражения японских вооруженных сил на Тихом океане самым непосредственным образом сказались на внешнеполитическом курсе Японии. Деятельность японского правительства в области международных отношений была направлена на реализацию решений императорской конференции от 30 сентября 1943 г., которые предусматривали: вести решительную вооруженную борьбу с Соединенными Штатами и Великобританией, продолжать всесторонние союзнические отношения с Германией, но вместе с тем обеспечить поворот к лучшему в японо-советских отношениях и, улучив удобный момент, оказать содействие в заключении мира между Германией и СССР; в короткие сроки решить «китайскую проблему», то есть дипломатическими средствами или вооруженным путем принудить гоминьдановский Китай к фактической капитуляции; укреплять отношения с марионеточными странами «сферы сопроцветания», используя их ресурсы для продолжения войны{1346}.

В общей войне против США и Англии Япония все еще возлагала большие надежды на Германию и поддерживала с ней самые тесные союзнические отношения. После выхода Италии из войны обе страны опубликовали заявление, в котором подчеркнули нерушимость своего союза и решимость вести совместно войну всеми имеющимися в их распоряжении силами до победного конца. Было принято решение относительно координации стратегических планов, продолжался обмен разведывательной информацией, в том числе и о Советском Союзе{1347}. О единстве целей Германии и Японии в войне говорили в своих речах на 84-й сессии японского парламента в январе 1944 г. премьер-министр X. Тодзио и министр иностранных дел М. Сигемицу. Глава японского правительства, в частности, отметил: «Наша союзница — Германия идет по пути разгрома Америки и Англии... Германская армия, проделав большую подготовку к решительному сражению... в удобный момент в сухопутных боях... намерена обрушить свой сокрушительный удар на американскую и английскую армии, так чтобы противник вторично не мог подняться. Именно за этими широкими и активными действиями германской армии, которые могут быть в недалеком будущем, мы должны внимательно следить и ждать их»{1348}. [359]

2 марта 1944 г. Германия и Япония подписали соглашение о взаимных поставках военных материалов. Происходил обмен документацией по технологии производства отдельных видов вооружения{1349}. Однако осуществление соглашения на практике затруднялось крайне ограниченным судоходным сообщением между этими странами. В апреле в Токио состоялось несколько заседаний смешанной японо-германской комиссии, где рассматривались вопросы ведения военных действий и использования ресурсов обеих стран.

Германия продолжала добиваться вступления Японии в войну против СССР. В конце ноября 1943 г. в беседе с японским послом X. Осимой германский министр иностранных дел И. Риббентроп вновь пытался склонить Японию к нападению на Советский Союз. Однако Япония, не скрывая своих антисоветских настроений и замыслов, отклонила это требование, сославшись на недостаток сил{1350}.

В связи с ухудшением положения стран оси дальневосточная союзница фашистской Германии из конъюнктурных соображений демонстрировала поворот к нормализации отношений с СССР по ряду вопросов. Министр иностранных дел Японии на январской сессии парламента заявил, что его страна стремится установить более дружественные отношения с государствами, которые сохраняют нейтралитет по отношению к ней, и подчеркнул, что «это особенно относится к взаимоотношениям между Японией и Советским Союзом»{1351}. Правительство Японии, преднамеренно затягивавшее с 1941 г. решение вопроса о продлении рыболовной конвенции и не выполнявшее свое обязательство ликвидировать японские концессии на Северном Сахалине, теперь пошло на переговоры. 30 марта были подписаны советско-японское соглашение о ликвидации угольной и нефтяной концессии Японии и протокол о продлении на пять лет рыболовной конвенции 1928 г. с рядом изменений ее в пользу СССР{1352}. Мировая печать оценила эти факты как успех советской внешней политики и поражение Японии на дипломатическом фронте.

Вместе с тем японская военщина продолжала грубо нарушать пакт о нейтралитете с СССР: японские суда, самолеты, военнослужащие нарушали советскую государственную границу и территориальные воды, японское командование засылало на территорию СССР шпионов и диверсантов{1353}.

Переговоры Японии с Советским Союзом вызвали недовольство руководства Германии, которое считало, что подобные действия способствуют укреплению сил противника, позволяют СССР перебрасывать войска с Дальнего Востока на советско-германский фронт, беспрепятственно доставлять во Владивосток военные материалы из США{1354}.

В Токио, как и в Берлине, рассчитывая на непрочность антифашистской коалиции, стремились к ее расколу. Японское правительство давно вынашивало идею прекращения войны между СССР и Германией путем соглашения между ними. При этом оно считало, что сепаратный мир с Советским Союзом спасет Германию от полного разгрома, позволит ей все силы направить на борьбу против западных союзников и тем самым поможет Японии добиться коренного изменения обстановки на Тихом океане. [460]

Японское министерство иностранных дел полагало, что инициатива мирного зондажа должна исходить от Японии, имевшей с Советским Союзом пакт о нейтралитете и дипломатические отношения. Правительство Тодзио отдавало себе отчет в том, что на успех рассчитывать трудно. Однако даже неудача такого маневра, по его мнению, должна „была произвести впечатление о ведении тайных переговоров и тем самым внести разлад в отношения СССР с его западными союзниками. Выступая на 84-й сессии японского парламента, министр иностранных дел Сигемицу высказался за прекращение войны между СССР и Германией{1355}. 24 января Сигемицу в беседе с германским послом Г. Штамером вновь предложил посредничество Японии в переговорах о заключении мира между Германией и СССР. И хотя Гитлер в феврале дал указание прекратить переговоры с Японией по данному вопросу{1356}, она не отказалась от своей затеи.

В апреле японское правительство снова поставило перед Советским правительством вопрос о посылке в Москву специальной миссии. Министерство иностранных дел Японии констатировало, что, хотя Германия не обращалась с просьбой о посредничестве{1357}, одной из целей этой миссии является прекращение войны между рейхом и СССР. Советское правительство в ответе самым категорическим образом отклонило данное предложение и одновременно информировало правительства США и Великобритании о японских маневрах, Дипломатическая диверсия Токио была сорвана.

Военно-политическое руководство Японии прилагало немало усилий для того, чтобы заключить сепаратный мир с Китаем. На деле это означало бы его капитуляцию, создание на континенте спокойного тыла, высвобождение более чем полумиллионной армии для развития боевых действий против англо-американских войск в Юго-Восточной Азии и бассейне Тихого океана.

В конце 1943 — начале 1944 г. Япония предприняла новую попытку заключить мир с Китаем, обещая в качестве уступок вывод своих войск с его территории за исключением Маньчжурии и отказ от экономических привилегий в этой стране{1358}. Японские представители предлагали гоминьдановцам совместные военные действия против 8-й и Новой 4-й армий. В печати появились инспирированные правительством статьи, в которых подчеркивалось, что в Китае планируется ведение боевых действий в основном против коммунистических армий. «Отныне, — писала газета «Асахи», — главной задачей японских войск в Северном Китае должна быть только война за уничтожение войск китайских коммунистов»{1359}.

Вместе с тем правительство Японии пыталось убедить Чан Кай-ши„ что военные операции японских войск в Китае имеют единственную цель «сорвать агрессивные устремления Британии и Соединенных Штатов» и «не направлены против китайских масс». Оно подчеркивало, что «не будет относиться как к врагам к военным силам, находящимся под командованием чунцинского режима», если они станут противиться «сотрудничеству с Америкой и Британией»{1360}. Деятельность японской дипломатии была подкреплена наступлением Японии в центральной части этой страны [461] начатым в апреле. Одна из задач наступления заключалась в разгроме гоминьдановских войск и в принуждении чунцинского правительства к капитуляции.

Однако ни дипломатическим путем, ни наступлением на фронте Японии не удалось склонить гоминьдан к сепаратному миру. Правительство Чан Кай-ши, учитывая ухудшение положения фашистской коалиции и взятые на себя обязательства перед союзниками на Московской конференции, а также опасаясь скомпрометировать себя перед лицом широких народных масс, не пошло на соглашение с Японией.

Правительство Тодзио, уделяя большое внимание укреплению восточноазиатского военно-политического и экономического блока, заигрывало с марионеточными правительствами Маньчжоу-Го, оккупированной части Китая, Филиппин, Бирмы, Таиланда, чтобы выжать из этих стран ресурсы для продолжения войны. Японскими властями на оккупированных территориях велась широкая пропаганда «восточноазиатской хартии», принятой в ноябре 1943 г. в Токио представителями этих стран{1361}. Хартия призывала народы захваченных Японией стран оказать всестороннюю помощь ее войскам в борьбе против «белых колонизаторов», во имя свободы и независимости азиатских народов, которую им якобы предоставили японцы{1362}.

Но население оккупированных территорий все отчетливее стало понимать, что лозунг «Азия для азиатов» фактически означал «Азия для японцев»{1363}. Военно-экономические мероприятия Японии не находили поддержки у народов этих стран. В них ширилась борьба против оккупантов, которая создавала большие трудности при использовании захваченных ресурсов. Кроме того, потеря Японией господства на море и в воздухе, большой ущерб, нанесенный ее торговому флоту, затрудняли обеспечение коммуникаций с оккупированными странами и вывоз из них сырья и стратегических материалов. Поэтому восточноазиатский блок не мог иметь реального значения для укрепления японских позиций.

Кризис внешней политики Японии привел к серьезным разногласиям в ее правящих кругах по вопросу о дальнейших планах войны против США и Великобритании. Наиболее реакционные деятели во главе с Тодзио требовали вести войну до победного конца, что нашло отражение в упоминавшихся выше решениях императорской конференции от 30 сентября 1943 г. Более дальновидные политики понимали, что положение фашистского блока безнадежно и Япония может избежать поражения лишь в том случае, если добьется компромиссного мира с США и Великобританией. По мере ухудшения военно-политического положения Японии число сторонников прекращения войны увеличивалось, их позиции укреплялись, активность возрастала.

В группу японских деятелей, стремившихся к заключению мира, входили бывшие премьер-министры Коноэ, Хиранума, Окада, Вакацуки, хранитель императорской печати Кидо{1364}. В начале 1944 г. в Японии было создано секретное «Общество 1945 года», ставившее целью добиться мира в 1945 г. В январе Кидо разработал условия, на которых возможно было бы начать мирные переговоры с США и Англией. Он предлагал, чтобы тихоокеанская проблема была разрешена главными странами бассейна Тихого океана. Предусматривалось создание комиссии в составе представителей [462] Японии, СССР, США, Великобритании и Китая. Намечалось превратить острова и все оккупированные японскими войсками территории, кроме Маньчжоу-Го. в демилитаризованные зоны, независимые государства Тихого океана и Юго-Восточной Азии сделать нейтральными, оставшиеся оккупированные территории передать под управление вышеупомянутой комиссии.- Предполагалось также распространить на эти районы принцип взаимного благоприятствования и равных возможностей{1365}.

Предложения, разработанные Кидо, не были одобрены кабинетом Тодзио. Тем не менее японское правительство приняло решение тайно выяснить, на каких условиях возможно в будущем заключить мирный договор с Соединенными Штатами и Великобританией. Министерство иностранных дел Японии в марте имело по этому поводу беседу со шведским послом в Токио В. Багге, который затем срочно выехал в свою страну для конфиденциального доклада правительству. В Стокгольме Багге несколько раз встречался с японским послом С. Окамото с целью обмена мнениями по данному вопросу{1366}.

Круг сторонников заключения мира с Соединенными Штатами Америки и Великобританией расширялся. В это же время вопрос о перспективах ведения войны обсуждался в генеральном штабе флота, где на основе анализа соотношения сил сторон контр-адмирал С. Такаги сделал вывод, что Япония не сможет победить. Он внес предложение командованию морского генштаба предпринять попытку заключить компромиссный мир с Соединенными Штатами и Великобританией{1367}. Тогда же начальник отдела генерального штаба армии полковник М. Мацутани организовал группу из офицеров генеральных штабов армии и флота, которая разработала секретный документ «Мероприятия по прекращению великой восточноазиатской войны», распространенный среди высших чиновников военных ведомств{1368}.

Сторонники заключения компромиссного мира не встретили, однако поддержки среди влиятельных правящих кругов. Большинство японских государственных деятелей считали, что Япония способна еще выйти из затруднительного положения и сохранить за собой значительную часть захваченных территорий.

Таким образом, японская дипломатия потерпела крупные неудачи. Она не смогла посеять недоверие среди членов антигитлеровской коалиции и склонить Китай к заключению мирного договора. Кажущийся ее успех в создании блока восточноазиатских государств не смог кого-либо ввести в заблуждение. В основе осложнений, которые создались в области внешней политики Японии, лежало общее ухудшение положения фашистско-милитаристского блока.

* * *

Международные отношения в конце 1943 — первой половине 1944 г. развивались под влиянием побед вооруженных сил стран антигитлеровской коалиции, в первую очередь под воздействием побед Вооруженных Сил СССР на советско-германском фронте. Они характеризовались дальнейшим укреплением антифашистской коалиции, ростом ее сил, упрочением сотрудничества ведущих держав коалиции — СССР, США и Англии — в решении вопросов ведения войны и послевоенного устройства и, [463] наоборот, ослаблением позиций стран фашистского блока, увеличением их изоляции на международной арене, углублением кризиса их внешней политики.

В условиях огромных побед Советского Союза, роста его военно-экономического могущества и международного авторитета потерпели крах все расчеты и дипломатические акции правительств фашистской Германии и милитаристской Японии, направленные на подрыв единства держав антигитлеровской коалиции. Укрепление военного сотрудничества СССР, США и Англии, отвечавшее интересам всех народов, являлось одной из важнейших предпосылок для ускорения полной победы над врагом.

Глава шестнадцатая. Военно-политические итоги борьбы двух коалиций зимой и весной 1944 г.