Военно-политическая обстановка весной 1943 г. 54 страница

Совершенно иное положение было на тех театрах, где находились американо-английские вооруженные силы. В Северной Африке с ноября 1942 г. по май 1943 г. против войск союзников боевые действия вели 12 — 15 немецких и итальянских дивизий. Их общая численность составляла в ноябре 1942 г. 80 тыс. человек. В Сицилии против американских и английских войск действовали 2 немецкие и 9 итальянских дивизий, 150 танков, 270 итальянских и до 300 немецких самолетов. На Апеннинском полуострове войскам союзников противостояли лишь 17 — 21 немецких дивизий, или в 10 с лишним раз меньше, чем на советско-германском фронте. Следует также отметить, что массированные бомбардировки Германии американо-английской авиацией начались уже после того, как немецко-фашистская армия потерпела поражение на советско-германском фронте.

На Тихоокеанском театре военных действий союзникам противостояли довольно значительные силы военно-морского флота и авиации Японии. К осени 1943 г. Япония имела 209 кораблей основных классов и 2283 самолета. Численность личного состава японских вооруженных сил на островах Тихого океана и в Бирме достигала 450 тыс. человек. Союзники на Тихоокеанском театре к этому времени имели до 500 тыс. солдат и офицеров, 333 боевых корабля основных классов и 2040 самолетов.

Однако в 1943 г. на этом театре не проводилось широких военных действий, а в локальные операции, даже наиболее крупные из них, вовлекались ограниченные силы сторон. Так, для операции по овладению островами Гилберта союзниками в состав десантных войск привлекались: 22 тыс. человек, 116 боевых и 75 вспомогательных кораблей и судов, около 1100 самолетов, из них 900 палубных. Общая численность этой группировки значительно превосходила ранее создававшиеся союзным командованием. Японский гарнизон островов Гилберта насчитывал всего 5,5 тыс. человек.

В конце 1943 г. военно-морские силы Германии, сосредоточенные в Атлантике, имели 2 линкора, 8 крейсеров, 54 эсминца и миноносца, а также около 400 подводных лодок, из них более половины находилось в ремонте, на испытаниях и проходило боевую подготовку. Им противостояли военно-морские силы Великобритании и США в составе 17 линкоров, 35 авианосцев, 38 крейсеров, 200 эсминцев, 131 подводной лодки{1437}. Активные боевые действия на морских сообщениях в Атлантике в ноябре 1942 г. — декабре 1943 г. велись сравнительно небольшое время. С мая 1943 г. германский подводный флот был вынужден резко сократить масштабы подводной войны.

Одним из важнейших показателей, характеризующих степень участия стран антигитлеровской коалиции в вооруженной борьбе, является количество вовлеченных в нее сухопутных сил. Согласно данным, приведенным У. Черчиллем, с 1 января 1943 г. по 1 января 1944 г. на всех театрах второй мировой войны сражалось от 19 до 24 дивизий Британской империи и от 15 до 22 дивизий США{1438}. Они были разбросаны на огромных пространствах в разных частях света, и их усилия распылялись. Задачи, ставившиеся перед ними, преследовали в большинстве случаев достижение ограниченных военно-политических целей, диктовавшихся интересами господствующих классов этих стран, операции проводились против малочисленных группировок противника. Советский Союз в это время [508] вел напряженную борьбу против основной группировки вермахта и его европейских союзников силами от 425 до 489 дивизий{1439}.

Советско-германский фронт не только сковывал основные силы немецко-фашистской армии и ее союзников, но и резко отличался от других фронтов пространственным размахом и высокой активностью борьбы. По протяженности советско-германский фронт значительно превосходил все другие фронты, вместе взятые. В течение почти всего периода коренного перелома на его основных направлениях велись широкие военные действия. Он превосходил все другие фронты по интенсивности вооруженной борьбы.

Громадные масштабы и напряженность вооруженной борьбы на советско-германском фронте обусловили чрезвычайно большие потери фашистской Германии и ее союзников на Востоке. С ноября 1942 г. до конца 1943 г. в сухопутных войсках вермахта они составили около 2 600 тыс. человек{1440}. Было уничтожено до 7 тыс. танков (без учета штурмовых орудий), 14 300 боевых самолетов, около 50 тыс. орудий. Для укрепления восточного фронта гитлеровское командование перебросило с запада свыше 70 дивизий. Даже во время развертывания боевых действий англо-американских войск в Италии, с июля по декабрь 1943 г., оно было вынуждено направить из стран Западной Европы на советско-германский фронт 29 дивизий и 5 бригад, в том числе 3 дивизии из Италии.

Потери, понесенные армиями фашистского блока на всех остальных театрах второй мировой войны, были во много раз меньше, чем на советско-германском фронте. Наибольший урон вооруженным силам фашистского блока англо-американские войска нанесли в Северной Африке, где в мае 1943 г. капитулировала 240-тысячная группировка итало-немецких войск. В ходе боев на Сицилии потери итало-немецких войск, включая пленных, составили 32 тыс. немцев и 130 тыс. итальянцев. На Тихоокеанском театре военных действий союзники с 19 ноября 1942 г. до конца 1943 г. уничтожили японский линкор, авианосец, 3 крейсера, 37 эсминцев, 30 подводных лодок{1441}. Армия Японии на островах Тихого океана и на континенте потеряла 109 тыс. человек. В Атлантическом океане военно-морские флоты Германии и. Италии за это время лишились 2 линкоров, 4 крейсеров, 32 эсминцев, 271 подводной лодки.

Приведенные факты показывают тот вклад, какой внесли главные участники антигитлеровской коалиции в борьбу с вооруженными силами фашистского блока в период коренного перелома в ходе второй мировой войны. В их свете во всем величии предстает подвиг, совершенный советским народом и его армией в единоборстве с основными силами гитлеровской коалиции. Коренной перелом в ходе второй мировой войны был завершен еще до вступления в борьбу основных сил западных союзников.

В послевоенные годы большинство буржуазных историков при анализе событий коренного перелома в минувшей войне были далеки от объективной оценки фактов. Взгляды буржуазной историографии на проблемы коренного перелома в войне нашли выражение в концепции «поворотных» или «ключевых пунктов». Ее несостоятельность заключается в том, что совершенно разные по значению, масштабам и последствиям события ставятся в один ряд. Вопрос о решающем фронте борьбы против вооруженных сил Германии и ее союзников не рассматривается. Читателю навязывается субъективистская точка зрения на войну, запутывающая вопрос о том, какие события имели первостепенное значение. [509]

Применительно к лету и осени 1943 г. концепция «поворотных пунктов» выражается главным образом во всемерном преувеличении значения вооруженных действий в Италии, на Тихоокеанском театре, на морских коммуникациях, бомбардировок Германии и в замалчивании событий на советско-германском фронте, в преуменьшении размаха борьбы и принижении роли побед Советской Армии под Курском, на Днепре и на Кавказе.

Преобладающей тенденцией в трудах буржуазных историков является стремление обойти ход и результаты Курской битвы молчанием или полумолчанием. Эта тенденция четко проявилась в мемуарах и трудах бывших гитлеровских генералов Гудериана, Типпельскирха, Меллентина и других. Ее продолжили западногерманские, английские, американские историки Якобсен, Доллингер, Лиддел Гарт, Фуллер, Икс, Янг, Сэлби, Моль{1442}.

Следует, однако, отметить, что в последние годы на Западе стали чаще появляться работы, в которых более объективно оценивается роль Курской битвы в достижении коренного перелома в войне и ее исходе. К их числу можно отнести работу А. Мишеля «Вторая мировая война», Л. Купера «Много дорог на Москву. Три исторических нашествия», Дж. Джукса «Курск: броня против брони», М. Кейдина «Тигры» горят» и другие публикации{1443}.

Однако буржуазные идеологи, приспосабливаясь к новой обстановке, зачастую меняют лишь тактику и по-прежнему варьируют в своих трудах старые концепции «случайности победы» Советской Армии, расхваливают военное искусство фашистских генералов. Так, тот же М. Кейдин в книге «Тигры» горят» утверждает, что якобы существовала возможность победы вермахта под Курском, что эта битва «вполне могла окончиться по-иному, если бы не неожиданное советское артиллерийское наступление» и если бы были устранены некоторые недостатки в конструкции немецких танков. Он муссирует явно несостоятельную версию о единоличной ответственности Гитлера за поражение немецко-фашистской армии на Курской дуге, так как «все другие были исполнителями его желаний и целей»{1444}. Таким образом, вновь делается попытка отрицать закономерный характер победы советских войск в одной из величайших битв второй мировой войны.

Коренной перелом в ходе второй мировой войны выразился не только в решительных сдвигах в вооруженной борьбе коалиций, улучшении стратегического положения вооруженных сил Советского Союза, Англии, США на театрах военных действий и в изменении соотношения военных потенциалов. Он охватил всю совокупность процессов, определяющих содержание войны, характеризовался глубокими изменениями экономических и политических факторов.

На завершение коренного перелома в ходе второй мировой войны важное влияние оказал экономический фактор. Экономическое противоборство воюющих коалиций в 1943 г. достигло еще большего напряжения. Каждая из коалиций направляла экономические ресурсы на достижение [510] победы. Характерной особенностью экономической борьбы явилась все более полная мобилизация материальных, сырьевых ресурсов, резервов рабочей силы для укрепления военно-экономического потенциала и увеличения военного производства.

Состояние военной экономики стран антигитлеровской коалиции: и фашистского блока было различным. Каждая воюющая сторона использовала свои пути и методы подъема военного производства. Глубокое воздействие на результаты мобилизации экономических ресурсов для ведения войны оказывало различие социально-экономических систем, решающие преимущества социалистической экономики над экономикой капиталистических государств. Значительное влияние на развитие военной экономики государств оказывали политические цели, преследовавшиеся в войне.

Советский Союз имел слаженное социалистическое военное хозяйство, развивающееся быстрыми темпами. В США и Англии завершился: перевод хозяйства на военные рельсы, в действие включались не использованные ранее и новые производственные мощности, резервы рабочей силы. Все это давало возможность существенно увеличить производство боевой техники и вооружения.

Большое воздействие на военно-экономический потенциал фашистского блока оказало наступление Советских Вооруженных Сил. Анализируя события коренного перелома в ходе войны, И. В. Сталин отмечал: «Этот год был переломным годом, наконец, потому, что успешное наступление Красной Армии коренным образом ухудшило хозяйственное в военно-политическое положение фашистской Германии, поставив ее перед глубочайшим кризисом»{1445}. В ходе напряженной борьбы на советско-германском фронте, в которую были вовлечены миллионы солдат и колоссальная масса боевой техники, фашистская Германия и ее союзники несли огромные потери. Задача восполнения этих потерь и удовлетворения стремительно растущих потребностей фронта в новой боевой технике, вооружении, боеприпасах, снаряжении, горючем ложилась тяжелым бременем на военную экономику Германии и вызывала ее перенапряжение. Несмотря на значительный рост производства, потери на фронте не могли уже в полной мере восполняться текущими поставками военной промышленности Германии и ее союзников.

Расчеты гитлеровского руководства удержать за собой богатейшие области Северного Кавказа, Украины, Донбасса оказались нереальными. Освобождение этих важнейших районов Советской Армией и восстановление высокими темпами их экономики способствовали укреплению военной мощи социалистической державы. Экономические и людские ресурсы, на которые опирались агрессоры в ведении войны, значительно сократились. Противнику не удалось захватить нефть Кавказа и этим решить одну из острейших военно-экономических проблем фашистской коалиции.

К концу 1943 г. стало очевидным: планы гитлеровского руководства выправить положение на фронте при помощи чрезвычайных мер по тотальной мобилизации ресурсов Германии, ее союзников и оккупированных стран оказались несостоятельными.

Важнейшее значение для завершения коренного перелома в ходе войны в пользу антигитлеровской коалиции имели выдающиеся успехи, достигнутые советской экономикой. Несмотря на временную потерю важных экономических районов, рабочий класс, колхозное крестьянство, советская интеллигенция под руководством Коммунистической партии обеспечили производство боевой техники в больших размерах, чем нацистская Германия, грабившая ресурсы значительной части Европы. [511]

В Советском Союзе в 1943 г. по сравнению с 1942 г. общий объем промышленного производства увеличился на 17 процентов, а в Германии на 12. Располагая меньшей промышленной базой, социалистическая держава превзошла фашистскую Германию по выпуску боевой техники и вооружения. Так преимущества социализма материализовались в неоспоримое военное и экономическое превосходство над врагом. В Советском Союзе в 1943 г. при производстве 32,3 млрд. квт-ч электроэнергии, 5,6 млн. тонн чугуна, 8,5 млн. тонн стали было выпущено 24,1 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, 34,9 тыс. самолетов, тогда как в Германии при производстве 44,1 млрд. квт-ч электроэнергии, 27,0 млн. тонн чугуна и 34,6 млн. тонн стали было произведено 10,7 тыс. танков и штурмовых орудий, 25,2 тыс. самолетов. Коммунистическая партия и Советское правительство, превратив страну в единый военный лагерь, мобилизовали для отпора врагу огромные материальные и людские ресурсы, все силы государства и создали необходимые предпосылки для разгрома врага.

Рост военного производства позволил повысить уровень технического оснащения Советских Вооруженных Сил. Значительный подъем в обеспечении войск основными видами боевой техники произошел летом и осенью 1943 г.

Усилия советской экономики направлялись прежде всего на организацию массового производства новой военной техники. Советские Вооруженные Силы во все большем количестве получали боевую технику и вооружение, превосходившие по ряду показателей технику и вооружение капиталистических армий.

Способность социалистической промышленности снабдить армию совершенным оружием привлекает пристальное внимание ряда западных исследователей. Так, английский историк Лиддел Гарт в работе «Вторая мировая война», характеризуя состояние Советских Вооруженных Сил к лету 1943 г., отмечает: «Танки Красной Армии не уступали танкам других армий, а многие немецкие генералы и офицеры считали их даже самыми лучшими. Это были превосходные машины по своим ходовым качествам, надежности и вооружению. Русская артиллерия также отличалась превосходными качествами. Широкое развитие получила реактивная артиллерия, которая обеспечивала высокую эффективность удара... Большинство других видов пехотного вооружения характеризовалось такими же высокими качествами»{1446}.

Острота экономического противоборства в ходе борьбы за коренной перелом в войне из месяца в месяц нарастала. В итоге страны антигитлеровской коалиции и фашистского блока в 1943 г. добились значительного подъема военной экономики. Однако количественные и качественные показатели этих результатов свидетельствовали о том, что Германия, Япония и их союзники не выдержали экономического противоборства.

Военная экономика стран антигитлеровской коалиции развивалась более быстрыми темпами. В целом СССР, США и Англия в 1943 г. выработали электроэнергии в 3,5 раза, выплавили чугуна в 2,3 раза, стали в 2,3 раза больше, чем Германия, Япония и Италия. Советским Союзом, США и Англией выпускалось самолетов в 3,4 раза, танков и самоходно-артиллерийских установок в 5,9 раза больше, чем странами оси{1447}. Значение этого факта в определенной мере понимали и деятели фашистского рейха. Еще в октябре 1943 Г. Гудериан писал Гитлеру: «Быстрейшее восстановление танковых и моторизованных дивизий в соответствии с производственной [512] возможностью немецкой промышленности является единственным путем, который обеспечит прочную стабилизацию положения и положит начало переходу инициативы вновь в наши руки. Всякое упущение и задержка в этой области в данный момент, когда противник может бросить на чашу весов годовую продукцию почти в 50 тыс. танков, означало бы саморазоружение и непоправимое ослабление сил вермахта»{1448}.

В ходе коренного перелома превосходство военно-промышленного потенциала стран антигитлеровской коалиции над военно-экономическим потенциалом фашистского блока стало подавляющим. Решающим фактором, определившим окончательный перевес в экономической борьбе двух коалиций, явилось экономическое превосходство Советского Союза над рейхом. «Советский Союз добился коренного перелома в экономическом единоборстве с врагом, что стало материальной основой коренного перелома и в ходе военных действий»{1449}.

Важнейшей задачей, требовавшей безотлагательного решения, являлась целеустремленная и полная реализация достигнутого подавляющего превосходства военно-экономического потенциала стран антигитлеровской коалиции в интересах быстрейшей победы, сохранения миллионов человеческих жизней, установления справедливого демократического мира. Однако огромные военно-экономические возможности США и Англии, масса накопленной боевой техники, их миллионные армии не были в полной мере использованы на полях сражений.

Необходимые предпосылки для решения этой задачи зрели в ходе коренного перелома в политической сфере. Выдающиеся успехи, достигнутые Советской Армией в борьбе с фашистской Германией и ее союзниками, создавали благоприятные международные условия для дальнейшей консолидации антифашистского фронта, сплочения сил на решительную борьбу за завоевание победы.

Позиции Советского Союза на международной арене значительно укрепились. Его решающая роль в борьбе с армиями агрессоров получила признание народов всего мира. Советский Союз являлся ведущей силой антигитлеровской коалиции, и его союзникам приходилось все в большей степени считаться с интересами социалистической державы при решении проблем войны и послевоенного устройства мира.

Приближение победоносной Советской Армии к Государственной границе СССР оказывало существенное влияние на всю международную обстановку. Возможность полного поражения фашистской Германии на советско-германском фронте возрастала. 9 ноября 1943 г. глава американской военной миссии в Москве генерал Д. Дин сообщал в Вашингтон, что советская сторона в Тегеране, возможно, ограничится требованием активизировать действия американских и английских войск в Европе. Что же касается вторжения союзников через Ла-Манш, то, как ему представлялось, интерес Советского правительства к этой операции уменьшился, поскольку Советская Армия «поверила в свою способность продвинуться к Берлину без помощи союзных армий на Западе»{1450}. Курс на затягивание войны все в большей степени обнаруживал свою несостоятельность. К тому же в сражениях на советско-германском фронте силы вермахта были в значительной мере уже перемолоты и западные союзники могли рассчитывать высадить свои войска на континенте без значительных потерь. Правящие американские и английские круги стали более заинтересованно относиться к решению проблемы координации их [513] стратегии с Советским Союзом и проведению согласованных операций в Европе.

Но и на этом этапе войны в Англии и США проявляли себя антисоветские силы. Они оказывали определенное влияние на деятельность высших политических и военных инстанций союзников. Так, на конференции в Квебеке 20 августа 1943 г. на заседании Объединенного комитета начальников штабов начальником штаба армии США Д. Маршаллом был поставлен вопрос относительно «развертывания сил западных союзников в зависимости от развития событий в России, например, в случае, если русские добьются подавляющего успеха, то не окажут ли немцы содействия нашему вступлению в Германию для того, чтобы дать отпор русским»{1451}. На заседании по поднятому вопросу не было принято каких-либо решений, но сама постановка его весьма симптоматична. Она лишний раз свидетельствовала о наличии в США и Англии сил, которые были готовы пойти на сближение с фашистской Германией в целях ослабления СССР, ограничения его влияния на положение в Европе и во всем мире.

Коммунистическая партия и Советское правительство, стремясь сократить сроки кровопролитной войны и вызволить народы из фашистской неволи, последовательно проводили курс, направленный на упрочение антигитлеровской коалиции и ускорение открытия второго фронта. Героическая борьба советского народа была образцом выполнения союзнических обязательств. Этот факт нашел широкое международное признание.

Народные массы Англии и США безоговорочно поддерживали требование Советского Союза о быстрейшем открытии второго фронта в Западной Европе. В авангарде этого движения шли коммунистические партии.

Вопрос об открытии второго фронта был решен окончательно только в конце 1943 г., когда благодаря настойчивой и гибкой политике Советского правительства, опиравшейся на победы Советской Армии и растущую мощь социалистического государства, завершился коренной перелом в развитии второй мировой войны. В документах, принятых на Московской и Тегеранской конференциях, воплотились коренные изменения, происшедшие в развитии войны, в расстановке сил на мировой арене. В них, наконец, нашла решение одна из важных политических и стратегических проблем второй мировой войны — проблема второго фронта. Однако к этому времени вопрос о втором фронте потерял уже то значение, которое он имел в 1942 г. О настроениях, господствовавших в это время в руководящих кругах западных стран — союзников Советского Союза, дает представление высказывание Рузвельта незадолго до Тегеранской конференции: «Ведь если дела в России пойдут и дальше так, как сейчас, то возможно, что будущей весной второй фронт и не понадобится»{1452}.

Год коренного перелома ознаменовался значительным ростом антифашистской борьбы во всех оккупированных странах. Характерными ее особенностями являлись объединение патриотов в национальном масштабе, создание центральных и местных органов движения Сопротивления, расширение фронта вооруженной борьбы против захватчиков и их приспешников. В движении Сопротивления усиливалось влияние левых сил, руководимых коммунистическими партиями.

Коммунистическая партия и Советское правительство использовали разнообразные формы сотрудничества с различными национальными отрядами освободительного движения, оказывали им всемерную поддержку. [514]

Уничтожая в ожесточенных сражениях главные силы гитлеровского блока, Советский Союз оказывал тем самым большую помощь народам в их борьбе против фашизма, способствовал развитию национально-освободительного движения.

Разгром вермахта на советско-германском фронте, а также поражение немецких и итальянских войск в Северной Африке и Италии углубили кризис внутри фашистского блока. Неудачу потерпели попытки Германии вызвать раскол антифашистской коалиции. Это подрывало военно-политическое положение фашистского блока. Капитуляция Италии вызвала крушение оси Берлин — Рим — Токио, положила начало распаду блока агрессоров. Осложнилась обстановка в Румынии, Венгрии, Финляндии. Народы этих стран требовали прекращения войны, принесшей им бедствия и страдания. Правительства искали выхода из создавшегося положения в соглашении с западными державами. Все более широкий размах принимала борьба югославских патриотов против гитлеровских оккупантов и их приспешников. В ходе борьбы с фашизмом закалялись и росли ряды борцов Сопротивления в Греции, Албании, Франции, Польше, Болгарии, Чехословакии и других странах Европы. Ухудшилось международное положение фашистского блока. Ряд государств разорвали дипломатические отношения с Германией и объявили ей войну, падал ее престиж в нейтральных странах. Гитлеровский блок испытывал все более сильные потрясения, сужались его возможности в ведении войны.

Значительно осложнилась и внутриполитическая обстановка в стане агрессоров. Поражения на фронтах второй мировой войны, бесперспективность ее дальнейшего ведения подрывали моральный дух населения и армий, росло антифашистское и антивоенное движение. Кризис доверия к политическому и военному руководству стал серьезной проблемой внутриполитической жизни фашистской Германии.

О глубине кризиса, охватившего правящие круги рейха, свидетельствует секретный материал от 3 сентября 1943 г., хранившийся в имперской канцелярии. Симптоматично уже само его название — «Политические соображения на случай, если Германия не сможет выстоять в этой войне». Перспектива проигрыша войны рассматривалась в нем как вполне вероятная: «Если Германия проиграет эту войну, то она даже не сможет получить такого мира, который она имела раньше. Более того, ей и всей остальной Европе грозит полное американское и русское господство». Далее формулируется политическая линия, которой необходимо следовать в этой критической ситуации: «Поэтому целью политики на случай поражения в войне было бы только одно: европейские государства должны сплоченно стать под протекторат Северной Америки. Под сплоченностью подразумевается: Европа, как единое целое, сама становится североамериканским протекторатом. Это звучит ужасно, но это означает лишь предопределение своей судьбы; в противном же случае Европе будет навязано такое же или еще худшее господство». Под угрозой надвигавшегося военного разгрома нацистская верхушка готова была пойти на крайние меры, поступиться государственным суверенитетом Германии, а заодно и всех стран Европы, чтобы на антисоветской основе объединиться с наиболее реакционными кругами США и сохранить фашизм. В заключительной части этого материала говорилось: «Национал-социалистская идеология, которая прививалась немецкому народу в последние 10 — 20 лет, в своей лучшей сущности должна сохраниться, если даже ее внешние формы и разрушатся»{1453}.

Между тем геббельсовская пропаганда, обманывая немецкий народ, продолжала трубить о неизбежности победы Германии, требовала дальнейшей [515] мобилизации сил, новых жертв для продолжения войны. В последний день уходящего 1943 года нацисты призывали народ Германии: «Непоколебимо — с боевой решимостью — к несомненной победе». 1 января 1944 г. на первых полосах газет огромными буквами было напечатано: «Лозунг фюрера на 1944 год: борьбой и жертвами быть достойными победы!» Ставка Гитлера сообщила народу: «национал-социалистское руководство полно решимости вести эту борьбу с крайним фанатизмом и до последней возможности».

Как показали последующие события, лихорадочные поиски руководителями фашистского блока путей предотвращения надвигавшейся катастрофы были в конечном итоге обречены на провал.

Решающей силой, обеспечившей исторический сдвиг в соотношении сил на мировой арене, являлась победоносная борьба Советского Союза. Это стало возможным потому, что социализм обеспечил несокрушимое единство всего советского общества, мощь и невиданную мобильность его экономики, высокое развитие военной науки, воспитал замечательных воинов и военачальников.

Однако путь к окончательной победе был еще долог, предстояла тяжелая борьба, требовавшая новых усилий. Государства фашистского блока обладали еще мощной военной машиной, они располагали большими материальными ресурсами для продолжения войны. Но решающий рубеж был уже пройден. 1943 год ознаменовался выдающимися успехами сил прогресса и демократии. Советский Союз и его союзники по антигитлеровской коалиции уверенно шли к новым победам.