Военно-политическая обстановка весной 1943 г. 36 страница

Обстановка для агрессоров осложнялась и тем, что под влиянием великих побед Советской Армии росло и ширилось освободительное движение народов мира, усиливались сопротивление фашистским захватчикам в Европе, национально-освободительное движение в странах Восточной и Юго-Восточной Азии, оккупированных японскими войсками.

Существенно менялись позиции нейтральных государств. Турция, например, хотя и продолжала сотрудничать с Германией, поставляя ей важные виды стратегического сырья, не отказывалась в то же время от контактов с западными державами. Ухудшились отношения Германии со Швецией и даже франкистской Испанией.

Правительственные круги Германии предпринимали меры, чтобы удержать своих союзников в агрессивном блоке. Настойчивые усилия они направляли на предотвращение отпадения Италии от оси Берлин — Рим и выхода ее из войны. 7 — 10 апреля 1943 г. в Зальцбурге проходила встреча Гитлера с Муссолини. В своих мемуарах последний писал, как настойчиво он советовал фюреру заключить мир с Россией любой ценой и переключить все усилия Германии и Италии на Средиземное море{931}. Гитлер понимал: Советский Союз не пойдет с ним ни на какие сделки. Он настаивал на сосредоточении всех основных усилий против СССР и заявил о намерении в самое ближайшее время нанести решающий удар на восточном фронте{932}. По словам участника переговоров германского военного атташе в Риме Э. Ринтелена, Гитлер утверждал: «С Москвой мира быть не может, и следует добиваться решения на поле боя»{933}.

Гитлер категорически требовал от Муссолини напряжения всех сил и максимальной их мобилизации на дальнейшее ведение войны. Младший партнер по блоку, в свою очередь, взывал об оказании со стороны Германии срочной помощи итальянской армии. Однако этим просьбам не вняли. Итальянцам во всем было наотрез отказано. Проблемы, возникшие на Средиземноморском театре военных действий, были отодвинуты на задний план событиями на решающем — советско-германском — фронте. Автор книги «Жестокое содружество» английский историк Ф. Дикин писал: «Среди как политических, так и военных членов немецкой делегации в Клесхейме (замок в Зальцбурге, где происходили переговоры. — Ред.) царила атмосфера пораженчества и сомнений в успешном исходе войны в России»{934},

Зальцбургские переговоры оказались безрезультатными. Более того, на них выявились глубокие разногласия между Италией и Германией.

Положение еще более осложнилось после того, как стало очевидным, что наступление немецко-фашистских войск под Курском захлебнулось и рухнули планы фашистского блока, связанные с операцией «Цитадель». Тем временем англо-американские войска высадились на Сицилии. В поисках выхода из создавшегося положения была организована новая встреча Гитлера и Муссолини. Она состоялась в Фельтре (Италия) 19 июля. Гитлер выступил на ней с пространной речью, в которой в основном критиковал действия итальянцев и снова требовал от них мобилизации всех [338] сил на продолжение борьбы. Скованность основных сил вермахта на советско-германском фронте лишала немецко-фашистское командование возможности оказать реальную помощь своему союзнику.

Советники дуче предлагали ему раскрыть перед фюрером всю глубину кризиса, переживаемого итальянским фашизмом. «Крайне необходимо объясниться с Гитлером, чтобы найти выход из положения, — считал посол Италии в Берлине Д. Альфьери. — Поскольку возможность заключения сепаратного мира не может не приниматься в расчет, гораздо лучше сделать это тогда, когда государство все еще продолжает существовать... Завтра это, может быть, будет слишком поздно»{935}. Однако Муссолини никаких решительных заявлений не сделал. Встреча закончилась без каких-либо реальных результатов.

25 июля Муссолини был отстранен от власти и арестован. Пост премьер-министра занял маршал Бадольо. Правящие круги Италии, стремясь любым путем удержать власть в своих руках и не допустить победы сил демократии, начали переговоры с командованием американо-английских войск об условиях прекращения военных действий и выходе Италии из войны. После неоднократных встреч итальянских и союзных представителей 3 сентября стороны подписали «краткие условия» капитуляции. О них было объявлено 8 сентября. В ответ на это немецкие войска немедленно приступили к разоружению итальянской армии и вскоре оккупировали Северную и Центральную Италию.

Гитлеровское правительство настойчиво стремилось удержать в фашистском блоке Румынию. 12 — 13 апреля 1943 г. состоялись переговоры Гитлера с И. Антонеску. Фюрер подчеркивал необходимость усиления борьбы на восточном фронте, где, по его мнению, решалась судьба всей второй мировой войны. «В ближайшее время, — заявил он, — будут снова предприняты удары, чтобы разгромить русские армии. Необходимо предпринять все меры для ведения борьбы до последней возможности... Только полная победа является решением проблемы»{936}. Гитлер произнес обвинительную речь против румынских дипломатов, в том числе против министра иностранных дел М. Антонеску, которые, по имевшимся у него данным, в течение нескольких месяцев зондировали почву в Мадриде, Лиссабоне, Берне и других местах в надежде договориться с западными державами о заключении сепаратного мира за спиной Германии.

И Антонеску уверял Гитлера в том, что ему ничего об этом не известно, клялся в верности германскому союзнику и обещал вести войну на стороне Германии до конца. Соглашаясь с необходимостью сосредоточения всех усилий фашистского блока против СССР, Антонеску советовал Гитлеру прекратить войну с западными державами, а затем довести начатую борьбу на Востоке до решительного конца{937}. Гитлер же считал необходимым продолжать войну на всех фронтах и призывал Румынию к полной солидарности с рейхом.

В результате новых поражений немецких и румынских войск на восточном фронте отношения между Германией и Румынией еще более осложнились. Осенью 1943 г. Гитлер потребовал от И. Антонеску дальнейшей мобилизации материальных и людских ресурсов для войны против СССР. В письме Антонеску от 25 октября 1943 г. он указывал: «Настал [339] решающий момент, когда мы всеми силами должны обеспечить нашим солдатам борьбу со стоящим у ворот Румынии противником»{938}. Румынские правители, как настаивал Гитлер, должны были использовать все резервы для ведения вооруженной борьбы против Советского Союза, не предъявляя никаких экономических требований и не выдвигая никаких политических вопросов. На советских территориях, оккупированных румынами, по требованию Гитлера должны были беспрепятственно и неограниченно распоряжаться командующие немецкими войсками.

В письме Гитлеру от 15 ноября 1943 г. И. Антонеску отклонил его «требования, обратив внимание на огромные трудности военного и экономического характера. В частности, он отмечал низкие боевые качества румынских войск и писал, что если бы согласился направить их на восточный фронт, то это не способствовало бы улучшению положения на фронте, а только увеличило бы ничем не оправданные потери{939}.

Одновременно не прекращались тайные поиски путей выхода Румынии из войны посредством заключения сепаратного мира с западными державами на антисоветской основе. Именно с такой целью летом 1943 г. министр иностранных дел М. Антонеску предпринял поездку в Рим, где пытался обсудить эту проблему с представителями итальянского правительства. Правда, договориться о каких-либо совместных шагах не удалось. Прощаясь с итальянскими коллегами, М. Антонеску с тревогой заявил им, что нельзя терять время в момент, когда русские войска стоят у границ, а Америка и Англия, как можно предположить, заинтересованы «в предотвращении того, чтобы большевизм был установлен в половине Европы»{940}. Действительно, идея сепаратного сговора фашистской Румынии с англо-американцами вызывала сочувствие среди определенных кругов США и Англии.

Много усилий прилагали гитлеровцы к упрочению союза с Венгрией. 16 апреля 1943 г. состоялись переговоры главы фашистского рейха с Хорти. «В последний год, — говорил Гитлер в начале своей пространной речи, — на Востоке были запланированы крупные операции, которые должны были проводиться с помощью 700 000 союзных солдат. Предполагалось пойти через Кавказ в Месопотамию и одновременно перерезать Волгу. Все это не удалось осуществить, и совсем не потому, что союзные войска были якобы недостаточно вооружены и оснащены. Трудности у союзников заключались в том, что они ни психологически, ни духовно не доросли до требований борьбы против большевизма»{941}.

Гитлер привел случай, когда венгерские солдаты бросали занимаемые позиции и оголяли отдельные участки фронта. Восприняв эти упреки с большой обидой, Хорти снова жаловался на то, что венгерские войска своевременно и должным образом не были экипированы и вооружены, несмотря на соответствующие обязательства со стороны Германии{942}. Гитлер потребовал от Хорти заменить правительство Каллаи, так как, по его мнению, оно «потеряло веру» в победу стран оси и «ограничило участие Венгрии в войне с целью установления контакта с англичанами и американцами и выхода из тройственного пакта»{943}.

В августе 1943 г. ставку Гитлера посетил военный министр Венгрии Л. Чатаи. Приукрашивая положение на советско-германском фронте, командование вермахта предложило Венгрии выставить на советско-германский фронт новые войска для обороны тыла немецко-фашистских армий. [340] Несмотря на положительное отношение Чатаи и некоторых других членов венгерского правительства к просьбе немецкой стороны, решение по данному вопросу принять не удалось{944}.

Правящие круги Венгрии продолжали искать пути выхода из фашистского блока. В связи с этим в июле директор венгерского национального банка Л. Бараняи вел переговоры в Берне с А. Даллесом и Р. Тейлором. Переговоры с американцами проходили также в Лиссабоне и Стокгольме. В то же время велись секретные англо-венгерские переговоры. Основной целью, преследуемой хортистским правительством, являлось заключение сепаратного мира с западными державами. Как признает в своих мемуарах ярый враг Советского Союза Каллаи, союз с западными державами против СССР являлся «первой задачей венгерского правительства»{945}. Проанглийские и проамериканские круги в Болгарии также вынашивали идею заключения сепаратного сговора с западными державами. Они предполагали создать новое правительство, основной задачей которого явился бы выход Болгарии из войны. Один из лидеров буржуазной оппозиции посетил Каир, где установили непосредственный контакт с английскими военными и политическими представителями. При этом он заявил о готовности некоторых правящих кругов Софии оказать поддержку англо-американским войскам в случае их вторжения на Балканы{946}.

Чтобы укрепить болгаро-германский союз и упрочить позиции фашистского блока на Балканах, Гитлер неоднократно совещался с царем Болгарии Борисом. В частности, такие встречи имели место в начале июня и в середине августа 1943 г. О переговорах, состоявшихся 3 июня, Риббентроп сообщал германскому посланнику в Софии как не содержащих ничего нового с политической точки зрения. «Вновь подтвердилось, — писал он, — что царь Борис и впредь будет твердо равнять болгарскую политику на линию политики держав оси»{947}.

Руководство рейха предпринимало все меры для упрочения военного сотрудничества с Финляндией. Для беспокойства за развитие германо-финляндского союза у него имелись основания. В течение лета и ранней осени финские дипломаты неоднократно пытались вступить в переговоры с западными державами с целью заключения сепаратного мира, и они начались в Лиссабоне. Однако попытки договориться с Западом не привели и не могли привести к каким-либо реальным результатам, поскольку они предпринимались за спиной Советского Союза — страны, наиболее заинтересованной в мирном урегулировании с Финляндией.

Осенью в Хельсинки прибыл особоуполномоченный германского правительства Шнурре. Целью его визита являлось упрочение немецкого влияния в Финляндии. Почти одновременно с тем, как проходила миссия Шнурре, велись германо-финские военные переговоры, в ходе которых разрабатывались планы совместных операций на советско-германском фронте. В результате представителям рейха удалось добиться новых заверений со стороны правителей Финляндии о готовности продолжать войну. 3 сентября 1943 г. премьер-министр Э. Линкомиес заявил в финском парламенте, что, учитывая сложившееся положение и экономическую зависимость от Германии, Финляндия будет продолжать войну{948}.

В то время как правители фашистской Германии осуществляли всемерную мобилизацию сил на дальнейшее ведение войны и предпринимали [341] усилия по укреплению фашистского блока, определенные круги националистической буржуазии и военных, понимая неизбежность поражения «третьего рейха», изыскивали возможности отстранить Гитлера от власти и найти выгодный для монополистов выход из войны{949}.

Серьезные затруднения возникли в 1943 г. во взаимоотношениях между Германией и Японией. Немецкая дипломатия предприняла весной настойчивые попытки склонить Японию к вступлению в войну против СССР. Однако японское правительство, учитывая провал немецко-фашистских планов войны на советско-германском фронте, воздерживалось от принятия решения развязать военные действия против Советского Союза. В беседе с министром иностранных дел Германии Риббентропом посол Японии в Берлине Осима в начале марта заявил о невозможности вступления Японии в войну против СССР в данное время{950}. 18 апреля в очередной беседе с японским послом Риббентроп вновь подчеркивал, что для Японии наступает самое удобное время осуществить нападение на Советский Союз. «Посол Осима сказал здесь, — отмечается в записи беседы, — что уже 20 лет все планы генерального штаба разрабатывались для наступления на Россию и все снова направлено на это наступление. Если можно будет предвидеть успех в этом направлении, то несомненно можно будет начать наступление...»{951}.

Настойчивые попытки втянуть Японию в войну против Советского Союза предпринимались осенью 1943 г. В этих целях немецкая дипломатия шла на заведомую дезинформацию своего союзника. Так, например, в беседе с японским послом в Берлине 3 октября Риббентроп говорил, что согласно «секретному» и «достоверному» донесению разведки из Владивостока русские перебросили с Дальнего Востока на запад более миллиона солдат. Азиатская часть Советского Союза якобы «наводнена» иностранными рабочими из Персии, Индии и Китая, так что оборона дальневосточных областей опирается на ослабленное в результате лишений и продажное гражданское население. «С полным основанием, — отмечает западногерманский историк Б. Мартин, — Осима поставил под сомнение эти фантастические данные, сказав при этом, что попросит проверить их через соответствующие органы в Токио»{952}. В последующем подтвердилась несостоятельность и вздорность утверждений Риббентропа.

В конце ноября при обсуждении результатов Московской конференции министров иностранных дел Риббентроп в беседе с японским послом вновь вернулся к вопросу о необходимости осуществления вооруженного вторжения Японии в Россию{953}.

Воздерживаясь от вступления в войну против Советского Союза, Япония продолжала оказывать помощь своему союзнику, В связи с поражением Италии и выходом ее из войны правительства Японии и Германии 27 сентября 1943 г. опубликовали декларацию, в которой подтверждалась верность двух держав тройственному пакту, подписанному 27 сентября 1940 г. 15 ноября в Токио состоялась конференция представителей Японии и Германии. На ней были приняты решения относительно координации стратегических планов. Япония систематически снабжала Германию разведывательными сведениями о Советском Союзе{954}. [342]

Стремясь предотвратить разгром своего союзника на советско-германском фронте, Япония решила осуществить ряд дипломатических маневров. Японская дипломатия попыталась добиться согласия Советского правительства на приезд в Москву «специальной миссии» из Токио для «посредничества» в мирных переговорах между СССР и Германией. Советское правительство отказалось принять это предложение. В своем ответе оно указывало: «При существующей обстановке, в условиях нынешней войны Советское правительство считает возможность перемирия или мира с гитлеровской Германией или ее сателлитами в Европе совершенно исключенной»{955}.

Важным направлением во внешней политике Японии являлось создание военно-политического блока из формально независимых стран, а фактически марионеток Японии в Восточной Азии и районе Южных морей с целью мобилизации их ресурсов на войну и укрепления господства Японии на захваченных территориях. 31 мая 1943 г. на совещании императорской ставки и правительства получил одобрение документ «Об основных принципах политического руководства в Великой Восточной Азии». В нем говорилось, что для продолжения и завершения войны нужно «укрепить политическую сплоченность государств и наций Великой Восточной Азии вокруг империи», обратить особое внимание на усиление их военного сотрудничества с Японией{956}.

С целью упрочения позиций прояпонских элементов в гоминьдане кабинет Тодзио еще 14 марта подписал соглашение с марионеточным правительством Ван Цзин-вэя о передаче ему японских концессий, находившихся на захваченной территории, и об отказе Японии от экстерриториальных прав в Китае. 30 июля Япония передала правительству Ван Цзин-вэя международный сеттльмент в Шанхае. В то же время японское правительство неоднократно предпринимало попытки добиться сепаратного мира с Китаем{957}.

«Новый курс» в отношении оккупированных стран руководители японского правительства торжественно объявили на сессии парламента. Они уверяли в «бескорыстии» Японии, в том, будто ее цели ограничиваются укреплением восточноазиатской «сферы сопроцветания», дали обещание предоставить «независимость» Бирме и Филиппинам, островам Южных морей, пересмотреть договоры с Индокитаем и Таиландом в выгодную для последних сторону и не направлять в эти страны дополнительные контингенты войск.

1 августа 1943 г. состоялось торжественное провозглашение «независимости» Бирмы. На словах все права по управлению страной передавались бирманскому правительству во главе с Ба Mo. На деле японские оккупанты оставались по-прежнему безраздельными хозяевами. 4 сентября они одобрили филиппинскую конституцию, которая предусматривала учреждение «национальной ассамблеи». Президенту страны формально предоставлялись довольно широкие полномочия. Им был избран коллаборационист Хосе Лаурель. 14 октября на одной из площадей Манилы под охраной японских войск он провозгласил «независимость». Жесты, демонстрирующие передачу «самоуправления», японцы сделали в Малайе, Индонезии и других странах.

По замыслам японского правительства завершающим актом создания широкого восточноазиатского военно-политического и экономического блока должна была стать «конференция стран Великой Восточной Азии». Она проходила 5 — 6 ноября 1943 г. На конференции присутствовали высшие [343] сановники Японии, Маньчжоу-Го, оккупированного Китая, Филиппин, Бирмы, «Свободной Индии» и Таиланда. Конференция завершилась принятием «Совместной декларации Великой Восточной Азии». Этот документ насквозь пропитан демагогией и весьма показателен для выявления сущности японской дипломатии периода второй мировой войны. В нем говорилось о «взаимном тесном сотрудничестве» и «помощи», о необходимости совместных действий стран Восточной Азии для успешного завершения войны и построения «нового порядка». Лицемерные фразы о «братстве наций», «справедливости», «общем процветании и взаимном благополучии», «прогрессе всего человечества», которыми пестрит декларация, были предназначены для прикрытия агрессивных целей создававшегося японскими империалистами восточноазиатского блока.

Проведение Японией в жизнь «нового курса» дало весьма ограниченные результаты. Коллаборационистские элементы в целях подавления растущего демократического движения и упрочения своих позиций откликнулись на предложение о сотрудничестве с японскими оккупационными властями. Однако японским империалистам не удалось склонить народы Азии на свою сторону. Повсюду ширилось национально-освободительное движение или назревали предпосылки для его развертывания. Правительство Тодзио не добилось заключения сепаратного мирного договора с Китаем, который мог бы существенно улучшить стратегическое положение Японии.

Победоносный для Советских Вооруженных Сил исход сражений 1943 г. оказал определяющее воздействие не только на вооруженную борьбу между противоборствующими коалициями. Он имел решающее значение для развития сложной и напряженной борьбы на внешнеполитической арене. Решение важнейших вопросов внешней политики тесно переплеталось с ходом вооруженной борьбы на советско-германском фронте, в огромной степени зависело от стойкости и мужества советских воинов, от нанесения новых ударов по гитлеровской военной машине.

Советская дипломатия добилась выдающихся успехов в создании наиболее благоприятных международных условий для быстрейшего достижения победы, в деле консолидации антифашистского фронта народов,, укрепления антигитлеровской коалиции, в решении важных проблем послевоенного демократического устройства мира.

Успешная внешнеполитическая деятельность Советского государства нашла свое яркое отражение в работе и решениях Московской конференции министров иностранных дел CCCP, США и Англии.

Рост международного авторитета Советского государства и усилия его дипломатии в значительной степени способствовали созыву в конце 1943 г. в Тегеране первой за время войны конференции глав правительств, трех великих держав — СССР, США И Англии. Конференция сыграла важную роль в сплочении сил и мобилизации людских и материальных ресурсов для победы антигитлеровской коалиции.

Существенные изменения в 1943 г. под влиянием побед Советского Союза претерпел внешнеполитический курс США и Англии. Это позволило урегулировать одну из наиболее важных военно-политических проблем второй мировой войны — достичь договоренности об открытии второго-фронта в Европе весной 1944 г.

Большие трудности и неудачи переживала внешняя политика государств фашистского блока. 1943 год ознаменовался дальнейшим обострением военного и политического кризиса в фашистском лагере, началом его распада. [344]

Глава десятая. Коммунистическая Партия Советского Союза — организатор и вдохновитель борьбы за завершение коренного перелома в войне

1. Военно-организаторская деятельность партии

1943 год ознаменовался новыми успехами советского народа и его Вооруженных Сил, в результате чего создались благоприятные условия для полного изгнания немецко-фашистских захватчиков из пределов СССР.

Победы на фронте и в тылу были завоеваны героическими усилиями воинов Советской Армии, рабочих, колхозников, интеллигенции под руководством Коммунистической партии, которая вела советский народ на преодоление всех испытаний и трудностей войны. Партия сумела подчинить все материальные и духовные силы страны интересам вооруженной борьбы, обеспечить единство политической и военной стратегии. К 1943 году партия накопила огромный опыт работы в условиях самой тяжелой войны. Она успешно решала целый комплекс сложнейших проблем: совершенствовала систему сложившегося военного хозяйства, руководила дальнейшим укреплением Советской Армии, ходом военных действий на фронтах и всенародной борьбой в тылу врага, совершенствовала идеологическую работу, планомерно увеличивала объем восстановительных работ в освобожденных районах, решала задачи, связанные с укреплением антигитлеровской коалиции.

Важнейшей задачей в деятельности партии явилось определение политической линии дальнейшего ведения войны в условиях происходившего коренного перелома, которая явилась основой для выработки стратегического плана военных действий на лето и осень 1943 г. Центральный Комитет партии, Ставка Верховного Главнокомандования исходили из того, что враг не примирится с поражением под Сталинградом и попытается вернуть утраченную стратегическую инициативу. В этих условиях Коммунистическая партия проводила на фронте и в тылу огромную военно-организаторскую и идеологическую работу, направленную на осуществление военно-политических задач нового этапа — на завершение коренного перелома в ходе войны. Большую мобилизующую силу имел первомайский призыв ЦК ВКП(б) к защитникам Родины: «Воины Красной Армии! Вас ждут как освободителей миллионы советских людей, изнывающих под немецко-фашистским игом. Вперед на Запад, за освобождение советской земли!»

Характерными особенностями деятельности партии в период завершения коренного перелома в войне было гибкое сочетание централизма и демократических начал в руководстве страной и внутрипартийной жизнью, быстрое и эффективное сосредоточение усилий на решении главных военных задач. К лету 1943 г. более половины коммунистов находилось [345] в Советской Армии и Военно-Морском Флоте{958}. На военную работу была направлена значительная часть состава ЦК партии, ответственные работники ЦК союзных республик и других партийных комитетов.

Руководствуясь указаниями В. И. Ленина, партия особое внимание уделяла укреплению дисциплины и личной ответственности каждого коммуниста за порученное дело. «...Коммунистическая партия сможет выполнить свой долг лишь в том случае, — писал В. И. Ленин, — если она будет организована наиболее централистическим образом, если в ней будет господствовать железная дисциплина, граничащая с дисциплиной военной...»{959}. Еще более окрепла связь партии с народом. Возрос авторитет партии, увеличилась ее численность. Осуществляя весь комплекс политических, военно-стратегических и военно-хозяйственных мероприятий, Центральный Комитет партии опирался на Советы, профсоюзы, комсомол.

Изменение военно-политической обстановки в 1943 г., а также сложные задачи, решавшиеся советским народом и его армией, потребовали дальнейшего улучшения партийного руководства государственными и общественными организациями, повышения ответственности хозяйственных руководителей за состояние дел во всех областях экономики. Весьма важно было наиболее эффективно использовать преимущества социалистической системы для мобилизации ресурсов страны, осуществлять дальнейшее совершенствование руководства промышленными предприятиями, добиваться увеличения выпуска и улучшения качества военной продукции.

В 1943 г. Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны, Советское правительство проделали огромную работу по дальнейшему укреплению боевой мощи Вооруженных Сил, особенно по оснащению их новой техникой и вооружением.

Коммунистическая партия придавала большое значение повышению активности внешней политики Советского государства. Проблемы внешней политики, как и все наиболее важные вопросы войны, находились в центре внимания Центрального Комитета. Политбюро непосредственно ставило перед внешнеполитическими органами конкретные задачи, указывало пути их решения. В Политбюро обсуждались и решались все принципиальные вопросы советской внешней политики, рассматривались проекты основных международных документов, определялась линия советских делегаций на международных конференциях и переговорах.

Важнейшими задачами внешней политики ЦК ВКП(б) считал дальнейшее сплочение антифашистского фронта народов, всемерную помощь патриотическим силам порабощенных стран в борьбе против фашизма. Огромную роль в консолидации всех антифашистских сил сыграла программа послевоенного устройства Европы, разработанная Центральным Комитетом партии и изложенная в докладе И. В. Сталина 6 ноября 1943 г. Ее с удовлетворением восприняли народы Европы, она оказала большое влияние на активизацию их борьбы с фашизмом. Партия вела непрерывную и настойчивую борьбу за превращение антигитлеровской коалиции государств в мощную, действенную силу в войне против фашизма.

Ведущая роль Советского Союза в общей борьбе свободолюбивых народов против фашизма, возрастание его международного авторитета, как самого последовательного борца за освобождение человечества от коричневой чумы, усиление могущества социалистического государства — все это позволило Коммунистической партии, ее Центральному Комитету значительно активизировать внешнеполитическую деятельность, настойчиво и твердо проводить в жизнь свою внешнеполитическую программу, срывать происки реакционных сил мирового империализма. [346]

Особое внимание партия уделяла сплочению авангарда борющихся народов — международного рабочего класса. От единства действий пролетариата разных стран во многом зависел исход второй мировой войны. В обеспечении и укреплении этого единства ведущую роль играли коммунистические и рабочие партии, деятельность которых протекала в сложной обстановке, нередко в условиях жесточайшего фашистского террора. Коммунистическая партия Советского Союза оказывала братским компартиям разностороннюю помощь.

Анализируя опыт прошлого, Л. Лонго отмечает: «В поражении Гитлера, как известно, Советский Союз сыграл решающую роль как на полях сражений, так и своим воодушевляющим примером для борьбы народов, порабощенных нацистскими войсками... Исключительно ценными были уроки, извлеченные нами из наших интернациональных связей и из наших братских отношений с КПСС, когда мы были вынуждены в результате репрессий фашистской диктатуры вести нашу освободительную борьбу в исключительно тяжелых условиях нелегальности»{960}.